Жена-незнакомка

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Танцевальный вечер удался на славу.

Неудивительно, подумал Хантер. С таким-то организатором, как его «жена».

Чтобы доставить удовольствие деду, Хантер надел парадную форму белого цвета, и теперь выделялся на фоне остальных мужчин в темных костюмах, будучи и без того в центре всеобщего внимания.

Прислонившись плечом к задней стене церковного зала, он, наблюдая за толпой гостей, жалел, что не может стать невидимкой.

Помимо бального зала во дворце Кэботов это было единственное помещение в Спрингвилле, которое могло вместить в себя столько народа. У него возникло такое ощущение, что здесь собрался весь город.

Вдоль одной из стен тянулась длинная буфетная стойка, по всему залу были расставлены дюжины маленьких круглых столиков. Поставщиком провизии был местный ресторан, и воздух был наполнен восхитительными ароматами мексиканской кухни. Под потолком висели гирлянды из разноцветных воздушных шаров и атласных лент, углы буфетной стойки украшали цветы Келвина.

Из чьей-то стереосистемы доносилась грохочущая музыка, под которую танцевали несколько пар. Большинство гостей ходили туда-сюда по залу и болтали друг с другом, словно не виделись целую вечность.

И среди всего этого великолепия была его «жена». Его взгляд задержался на рыжеволосой чертовке, из-за которой его отпуск превратился в сплошные мучения. После их разговора в саду он постоянно думал о том, что ему сказала Марджи, и это его раздражало.

Он не хотел чувствовать себя виноватым. Не хотел, чтобы она смотрела на него с разочарованием, как будто он сделал ей что-то плохое. Не хотел вспоминать ее слова и слышать в них правду.

Он не трус. Он никогда не уклонялся от ответственности. Напротив, всегда добровольно брал ее на себя. Ему всегда хотелось жить особенной жизнью, делать что-нибудь важное. Он делал, и будь он проклят, если станет за это извиняться.

Резко выпрямившись, он почувствовал боль в боку, и внутренний голос нашептал ему: «Тебе еще недостаточно приключений? Разве ты сам уже не думал, что, возможно, пора вернуться домой?»

Он бросил сердитый взгляд на женщину, которая заставила его о многом задуматься, многое вспомнить. Хантер пытался отмахнуться от нее и ее убеждений, но это оказалось сложнее, чем он ожидал.

— Тебе следовало бы потанцевать со своей женой, — послышался низкий голос поблизости.

Посмотрев налево, Хантер улыбнулся.

— Кейн Хакетт. — Обменявшись рукопожатиями со своим старым другом, он сказал: — Я не танцую. Тебе следовало бы это знать.

Улыбнувшись, Кейн устремил взгляд в противоположный конец зала, где Марджи с кем-то разговаривала.

— Женатому мужчине приходится делать многое из того, чего он не делал раньше. Кстати, как тебе блондиночка, болтающая с твоей Марджи?

Хантер не обратил внимания на вторую женщину. Разве было возможно увидеть что-то, кроме роскошных форм Марджи, обтянутых черным платьем без бретелек? Нехотя переведя взгляд на блондинку, он ответил:

— Хорошенькая.

— Более чем, — поправил его Кейн, отпив глоток из бутылки, которую держал в руке. — Это моя жена Донна.

Потрясенный, Хантер уставился на своего друга, который стал морским пехотинцем в тот же год, когда сам он поступил на службу в спецназ ВМС.

— Ты? Женился?

Такое вряд ли было возможно. Хантер и Кейн вместе с детства мечтали о путешествиях и приключениях, о суровых испытаниях и героических подвигах. И вот теперь Кейн женат...

— Почему ты так удивился? — рассмеялся его друг. — Сам, значит, женился, а мне что, нельзя?

— Да, но... — Брак Хантера был ненастоящим. — И ты живешь здесь, в городе? Саймон ничего не говорил.

Кейн пожал плечами.

— Наверное, ждал, когда мы вот так наткнемся друг на друга. Да, я живу в Спрингвилле. Я теперь шериф.

Хантер рассмеялся.

— Обалдеть! Ты шериф? После всего, что мы с тобой здесь вытворяли в юности, эти люди избрали тебя?

Кейн улыбнулся во весь рот.

— Думаю, они поняли, что плохих парней может ловить только плохой парень.

Кивнув, Хантер посмотрел на жену, и в этот момент классический рок-н-ролл сменился медленной джазовой композицией.

— Как давно ты вернулся?

— Полтора года назад. Во время своего последнего отпуска я познакомился с Донной и потерял голову, Хант. — Он улыбнулся и покачал головой, как будто все еще не мог поверить своему счастью. — Никогда не знаешь, когда это случится, но я рад, что случилось. — Немного помедлив, он кивнул. — Поэтому, когда истек срок моего контракта, я вернулся домой, стал шерифом и женился на Донне.

— Значит, больше никаких приключений? — Хантер взял у друга бутылку пива и сделал глоток.

— Шутишь? — рассмеялся Кейн. — Каждый день с Донной приключение. Это лучшее, что когда-либо со мной происходило. Впрочем, зачем я тебе все это говорю, — Кейн взял назад свою бутылку, — ты и сам все прекрасно знаешь.

— Да. — Хантер посмотрел на Марджи, которая с улыбкой слушала подошедшую к ней пожилую женщину.

На мгновение он подумал, что было бы, если бы он был женат по-настоящему. Если бы так же был уверен, что Марджи принадлежит ему, как Кейн уверен в Донне? Перестал бы он в один прекрасный день ненавидеть этот город и женщину, поймавшую его в ловушку.

Нахмурившись, Хантер спросил себя, не было ли в словах Марджи доли правды. Возможно, он действительно бежал от ответственности, заменял одну на другую.

— Ладно, дружище, рад был тебя повидать, - сказал Кейн. — Загляни на неделе ко мне в участок, поболтаем. Пойду потанцую со своей женой.

— Давай, — кивнул Хантер, хотя едва слышал, что сказал его друг. Он был слишком занят, наблюдая за тем, как люди один за другим подходят к Марджи, разговаривают с ней, смеются, обнимают ее. Эта женщина притягивала к себе как магнит. Было это мастерство мошенницы, подумал он, или природная доброта, к которой так тянулись люди?

— Знаешь, — сказал Кейн, хлопнув его по плечу, — мне вообще не следовало с тобой разговаривать, учитывая обстоятельства.

— Почему?

— Потому что с тех пор, как твоя Марджи рассказала Донне и остальным женщинам о вашем медовом месяце на Бали... — Брови Кейна поднялись, он насмешливо фыркнул. — Скажем, эти истории заставили остальных мужей в городе чувствовать себя вторым сортом по сравнению с тобой.

Бали? Значит, Марджи сочинила истории о том, как они наслаждались жизнью на тропическом курорте? Несомненно, она представила его в романтическом свете. При мысли о пикантных подробностях этих историй он улыбнулся.

— Что я могу тебе сказать, Кейн? — ответил он. - Я всегда был парень не промах.

— Это точно, Хант. - Кейн снова похлопал его по плечу. - Знаешь, тебя здесь очень не хватало. Я рад, что ты вернулся, дружище.

— Я тоже рад, — машинально ответил он и неожиданно понял, что впервые не лгал, когда произносил эти слова.

Марджи почти физически ощутила на себе взгляд Хантера. Злился ли он на нее до сих пор за то, что она наговорила ему вчера? Не то чтоб он этого не заслужил, сказала она себе, расставляя вместе с Дженной Картер подносы с десертом. Она вспомнила, какое у него было выражение лица, когда она назвала его трусом.

Даже сейчас ее передергивало при мысли об этом. Ей следовало выразиться помягче. Да, Хантер оставил Саймона и город, который в нем нуждался, но трусом он все же не был. Он был сильным, уверенным в себе и смелым. А также надменным, самодовольным и совершенно невыносимым, поспешно добавила она, пока не начала его защищать,

В конце концов, он все еще считал ее мошенницей, намеревающейся обобрать Саймона. Она перевела взгляд на пожилого мужчину, разговаривающего за одним из столиков со своими друзьями. Его лицо сияло.

Саймон. Ей будет очень его не хватать, когда она уедет. И, да поможет ей Бог, Хантера ей тоже будет не хватать. Каким-то образом этому мужчине удалось проникнуть в ее сердце, заставить ее желать его, несмотря на то что он считал ее воровкой. Марджи, какая же ты идиотка, сказала она себе.

Миссис Бэнкс сказала что-то насчет праздника в начальной школе в следующем месяце, и Марджи лишь кивнула в ответ. В следующем месяце ее здесь не будет. Осознание этого было мучительным, и она похоронила свою боль в огне, который разжег в ее сердце взгляд Хантера.

Как бы ей продержаться до конца вечера? Внутри у нее все дрожало, губы заболели от улыбки, которая внезапно стала натянутой. Она лишь надеялась, что никто не заметит, что ее сердце разбито.

Хантер обходил толпу по периметру. Некоторые из присутствующих окликали его, но он кивал и проходил мимо. В голове у него все еще звучали слова Кейна. Он был не в настроении разговаривать и решил поискать для себя уединенное место и продолжить наблюдение. Он двигался осторожно, стараясь никого не задевать и не привлекать к себе внимания. Вдруг его взгляд упал на Саймона, болтавшего за столиком у танцпола со своими приятелями. Старики собрались вместе, чтобы вспоминать прошлое и строить планы на будущее, которое большинство из них не увидит. Его грудь пронзила острая боль, когда он осознал, как стар был его неутомимый дед. Сколько ему осталось? Сколько времени еще он сможет провести с человеком, который был его единственным родственником?

Стиснув зубы, Хантер перевел взгляд с Саймона на Марджи. Как обычно, она была в центре всеобщего внимания и улыбалась так, словно в ее голове не было ни одной тревожной мысли. Все свои переживания она вывалила на него вчера.

В глубине души он признавал, что заслужил некоторые из ее упреков, и это выводило его из себя. Он продолжал наблюдать за тем, как она приветствует людей, тепло улыбается им. Всем, кроме него.

Вдруг до него дошло, что в этом была только его вина. Он не хотел к ней привязываться. Не хотел ее желать. Не хотел заглядывать глубже, боялся увидеть там что-то, что изменит его отношение к ней. Она мошенница. Таково было его первое мнение о ней. Так было проще считать и дальше.

Их брак был ненастоящим. Он ничего ей не обещал и по окончании отпуска уедет, чтобы принять участие в очередной спецоперации.

А кто будет заботиться о Саймоне, спросил его внутренний голос.

Должно быть, у него был совсем не праздничный вид, поскольку люди расступались, пропуская его. Он был им благодарен. Ему хотелось уйти. Больше никаких дружеских разговоров. Все, чего ему сейчас хотелось, — это пережить сегодняшний вечер, вернуться домой и открыть бутылку скотча.

Наконец ему удалось найти уединенный альков, где можно было спрятаться от старых друзей. Но его взгляд по-прежнему искал в толпе Марджи.

Что в ней было такого, что не давало ему покоя? Она была совсем не похожа на женщин, с которыми он привык иметь дело. Она не была похожа... пи на кого. Черт побери, он даже не сравнивал ее со своей бывшей подругой. Эти женщины были будто с разных планет.

Гретхен не хотела думать о завтрашнем дне. Она была легкомысленной любительницей вечеринок и авантюристкой. Заводной и достаточно красивой, чтобы пробудить желание у взрослого мужчины. Но когда два месяца назад он намекнул ей на то, что, возможно, ему пора остепениться, обзавестись семьей, она резко порвала с ним и умчалась в Перу на очередную фотосессию.

Покачав головой, Хантер сложил руки на груди, прислонился спиной к холодной стене и продолжил наблюдать за Марджи. В отличие от ветреной Гретхен, его временная жена постоянно думала о будущем, строила планы, находила пути их осуществления.

Черт побери, она знала, что их брак был ложью, однако продолжала притворяться перед всеми остальными в городе, будто у них все хорошо. Продолжала действовать в интересах города, который скоро покинет.

А еще она рассказывала всем романтичные истории о медовом месяце, которого не было.

Что он должен был делать с этой женщиной?

Разумеется, он знал, что хотел с ней сделать. По крайней мере, его тело знало. Но секс с Марджи только усложнит ситуацию, которая была настолько запутанной, что он не мог найти из нее простого выхода. Поэтому он решил всеми силами сдерживать свое желание, чтобы достойно вынести оставшиеся три недели.

В следующую секунду он подумал о том, куда отправится Марджи, когда покинет Спрингвилл. Что она будет делать? Что будет делать без нее Саймон?

Хантер провел ладонью по лицу, пытаясь прогнать болезненные мысли, Но как он мог о. ней не думать, когда она была здесь, перед ним, более сексуальная и желанная, чем когда бы то ни было?

- Я до сих пор не могу поверить, что Хантер на ней женился, — сказала подруге женщина, не заметившая Хантера и остановившаяся у алькова.

— Почему?

— Как будто сама не видишь. — Первая женщина, брюнетка, показавшаяся знакомой Хантеру, небрежно рассмеялась. — Ты только посмотри на нее. Думаешь, женщина вроде нее достойна Хантера Кэбота?

— Думаю, нет, — ответила ее подруга и посмотрела на Марджи.

Хантер нахмурился.

- Я знала его в школе. Даже тогда он был лакомым кусочком.

Хантеру внезапно захотелось выйти из укрытия и положить конец этим сплетням, но он быстро передумал. Подслушивая, можно многое узнать.

- Могу себе представить. Этот парень просто великолепен.

— Точно. Он великолепный, а она...

- Надо признать, Марджи довольно миленькая.

Миленькая? Марджи миленькая? Стиснув зубы, Хантер сердито посмотрел на брюнетку. Марджи постоянно что-то делала для города, не жалея сил, а эти две сплетницы на празднике, организованном ею, перемывают ей косточки! Неожиданно Хантеру захотелось ее защитить.

- Да, - согласилась собеседница. - Марджи приятная девушка.

— Но он... бог, а она простолюдинка. Этого не должно было произойти. И... — Сделав паузу, брюнетка посмотрела на свое отражение в ближайшем окне и томно вздохнула. — До приезда Хантера я не верила в романтические сказки, которые она рассказывала всему городу.

— Вроде медового месяца на Бали?

— Да... — покачала головой брюнетка, снова посмотрев на Марджи. — Что, черт побери, у нее есть такого, чего нет у меня? — В ее голосе слышалась досада.

— Во-первых, — заговорил Хантер, выходя из тени, — у нее есть я.

Обе женщины ахнули.

— Хантер... я... мы...— Брюнетка бросила отчаянный взгляд на подругу, но та уже успела скрыться в толпе.

Заглянув брюнетке в глаза, Хантер наконец узнал ее. Дженис Франклин, Первая красавица школы и всем бочкам затычка. Последнее, кажется, было актуально до сих пор.

— Дженис, да?

Женщина просияла, довольная тем, что он ее вспомнил.

- Да.

Хантер с минуту молча разглядывал ее. Она была красива, но ее красота была резкой и холодной. Было очевидно, что она очень высокого мнения о себе. И как после всего сказанного про Марджи она еще смеет ему улыбаться? Если Дженис думает, что ей это сойдет с рук, она очень ошибается. Он не позволит ей сплетничать о Марджи за ее спиной. Почему это было так важно, он не мог сказать, Он подумает об этом позже.

— Дженис, — мягко произнес он наконец, коснувшись ее подбородка кончиками пальцев, — позволь мне сказать тебе кое-что еще о моей жене. У нее есть то, чего таким, как ты, никогда не понять.

Она уставилась на него.

-Я…

— Окажи любезность, — сказал Хантер, покидая ее, — больше ничего не говори.

Он летел сквозь толпу со скоростью баллистической ракеты. Его взгляд был прикован к Марджи.

Кем возомнили себя эти женщины, говорящие о Марджи так, словно она была ничтожеством? Словно она недостаточно хороша для него?

Хороша для него? Черт побери, если Марджи в самом деле была такой, какой хотела казаться, она была слишком хороша для него.

Тот факт, что он защищал женщину, которая выводила его из себя все эти дни, не укладывался у него в голове. Сейчас его единственным желанием было оказаться рядом с ней, дать всем понять, что он дорожит ею.

В другом конце зала Марджи подняла глаза и увидела направляющегося к ней Хантера. Его было трудно не заметить, подумала она, вздыхая. В своей белой парадной форме с рядами разноцветных лент и медалей на груди он выглядел как мечта любой женщины. Его походка была твердой, лицо выражало гнев и решимость.

Могла ли она ошибаться? Женщина рядом с ней что-то говорила, но Марджи не слышала ни слова. Его пристальный взгляд словно поработил ее, она не могла отвести глаз. Люди, преграждавшие ему путь, отступали, словно под действием какой-то невидимой силы. Сердце Марджи бешено колотилось, дыхание учащалось с каждым его шагом.

Что происходит? Она почти не видела его весь вечер, хотя ощущала его присутствие. Разве могло быть иначе, неистово подумала она. От этого мужчины было невозможно спрятаться. Мысль о том, что он находится в одном с ней помещении, заставляла ее быть настороже и спрашивать себя, о чем он сейчас думает.

Сейчас, когда он находился на расстоянии вытянутой руки от нее, единственное, что она видела в этих глазах, — это решимость, причину которой не могла понять.

— Хантер...— пробормотала она, когда он остановился прямо передней. — Все в порядке? Ты...

— Тише. — Даже произнесенное шепотом это слово прозвучало как приказ.

— Что?

Неожиданно Хантер наклонил голову, его губы изогнулись в озорной ухмылке, от которой по ее телу пробежал электрический разряд. Прежде чем она успела прийти в себя, Хантер заключил ее в объятия и поцеловал так крепко, что у нее перехватило дыхание. Марджи не знала, что побудило его к этому, но ей было все равно. Она мечтала об этом с того самого дня, когда он впервые ее поцеловал. Она полностью отдалась этому поцелую, но голос разума предостерегающе нашептывал; Что он делает? Почему целует ее? Было ли это представлением для собравшихся? Если нет, то почему сейчас? Почему сегодня вечером? Не похоже, чтобы его волновало, верят ли другие в то, что они женаты, или нет. Так что же изменилось? И почему тебя это волнует? — прозвучало наконец. Почему она не может просто наслаждаться приятными мгновениями? Представить себе ненадолго, что они настоящая влюбленная пара? Почему она не может отключить на одну ночь разум и подчиниться зову плоти?

Марджи настолько растворилась в этом поцелуе, что почти не слышала аплодисментов и одобрительных возгласов толпы.

Марджи не могла заснуть. Разве это было возможно, когда внутри нее все еще бушевал огонь?

Но на ее «мужа», очевидно, тот поцелуй не оказал такого сильного воздействия. Его глубокое ровное дыхание в тишине говорило о том, что он крепко спит.

Вот мерзавец!

После поцелуя на вечеринке Хантер продолжил ее игнорировать. Он словно считал ее виноватой в том, что поцеловал ее. Адам в райском саду, не иначе. Во всем виновата женщина.

Поправив подушку, она передвинулась на край кровати. Туда, где можно было слышать дыхание Хантера, но не представлять, как оно согревает ей кожу.

Свет луны проникал в высокое окно и ложился на постель серебристым одеялом. Уставившись в потолок, Марджи сказала себе, что никогда не заснет, если не закроет глаза. Но всякий раз закрывая глаза, она представляла себе губы Хантера на своих губах, что тоже не способствовало сну.

Тогда она натянула повыше одеяло и, сложив на груди руки, начала повторять про себя таблицу

умножения. Возможно, ей станет скучно, и она наконец отключится.

Вдруг Марджи заметила, что дыхание Хантера участилось, словно он бежал во сне. Приподнявшись на локте, она заглянула через стену из подушек.

Он выдернул из своего вещевого мешка индивидуальный пакет и прикрепил к ране в боку марлевые салфетки, чтобы остановить кровотечение. Отличный выстрел, сказал он себе, негодуя на ситуацию, в которой оказался.

Это должна была быть простая разведывательная операция, но он оказался отрезанным от своей группы почти сразу, как только она проникли на вражескую территорию. Они разделились, но скоро им пришлось рвануть в убежище. Остальным, благополучно удалось вернуться, а Хантер оказался в ловушке и был вынужден прятаться.

Спецназовцы ВМС никогда не оставляли своих людей в опасности, и Хантер знал, что товарищи будут дожидаться его возвращения. Они не покинут страну без него, но не вернутся за ним в логово опасности, так что ему придется спасаться самому. Это было бы намного проще, если бы он не истекал кровью.

БОЛЬ была его единственным спутником, когда он дюйм за дюймом передвигался по пустыне. Днем он прятался, ночью продолжал путь. Он экономно расходовал воду. Ему удалось извлечь пальцами пулю из раны, но у него началась лихорадка. Дни шли, напряжение росло. Его подстерегало много опасностей в этой враждебной пустыне, но он дал себе слово, что найдет выход. Вернется туда, где вода и зеленая трава. Где тишину не будут нарушать выстрелы

Он хотел... Во сне Хантер услышал мягкий успокаивающий шепот и инстинктивно устремился туда, откуда он доносился. Его окружило тепло. Нежные пальцы поглаживали его кожу, и он довольно застонал. Каждое новое прикосновение было для него дороже следующего вздоха. Он выбрался из пустыни. Победил опасность.

Постепенно пробуждаясь ото сна, Хантер снова услышал этот шепот, и на этот раз узнал его обладателя.

— Все хорошо, Хантер, — успокаивала его Марджи, гладя его по голове. — С тобой все в порядке. Ты в безопасности. Просыпайся.

Он сделал глубокий вдох, и его ноздри уловили аромат жасмина. Его взор прояснился, и когда он увидел над собой ее горящие зеленые глаза, внутри у него что-то пошевелилось. Это было то же самое ощущение, с которым он боролся весь вечер после того, как поцеловал ее на вечеринке.

Ладно, подумал он, чувствуя ее руки на своей обнаженной коже, пора положить конец этой бессмысленной борьбе. Он хотел Марджи. Хотел все эти дни.

И намерен получить как можно скорее.