Мира
— Правильные. Мое тело хочет тебя, но моя душа — нет. Этот поцелуй был приятным, не спорю. Но я допустила его намеренно. Наверное, хотела проверить… остались ли во мне чувства к тебе. Чувств не осталось, осталось желание сделать тебе больно, отомстить. Понимаешь? Когда я уходила из твоей жизни… мы даже толком не поговорили, а мне хотелось, наверное, скандала. Битья посуды хотелось… хотелось хоть каких-то проявлений чувств с твоей стороны! Ты был сосредоточен, уверен в себе и непоколебим. Как-будто я не из жизни твоей уходила, а за хлебушком! Но я ушла, а ты просто захлопнул за мной дверь. Как будто освободился от кирпича на шее. Наверное, так оно и было, только вот злость затаилась, а сейчас, когда я утратила контроль, проявила себя в полной мере, — я пожала плечами. Грустно улыбнулась, продолжая.
— Поцелуй я допустила с одной целью — отомстить. Мне хотелось, чтобы тебе было больно… когда я скажу тебе об этом. Сделала я так на эмоциях. Боль полезна. Она отрезвляет. Если ты поймешь, что сделал в первый раз не так… Во-второй — шанс построить крепкие отношения и быть счастливым возрастет.
Ник замер, рассматривая меня.
— Мне больно, Мира. Для этого ты целовала меня так жарко и была готова отдаться? Чтобы сказать, что все что было между нами — не вернуть?
— Не вернуть. Да. Прости. Но согласись, это не так жестоко, как то, что ты бросил меня в одиночестве, в своем доме, когда я вернулась из больницы, потеряв нашего ребенка? — и взглянула Нику в глаза. Боль воспоминаний рвала меня изнутри. Промолчать сил не было, хотелось… ворошить и ворошить прошлое!
— А тебе не приходило в голову, что в тот день я тоже сломался? Что не справился со своим горем, ведь и для меня малыш был желанным? Что твоя поддержка и опора была необходимы мне как воздух? Ведь я винил себя, что меня не было рядом… И когда я набрался мужества, чтобы взглянуть в твои глаза и начать все сначала — тебя тоже не было со мной! Ты не встретила меня у порога, даже не вышла из комнаты. Удобно страдать по соседству и плевать на всех и вся с высокой колокольни! А ты была мне нужна! Очень нужна. Наш ребенок был не только твоим, он был и моим тоже. Знаешь, вместо поддержки и опоры друг для друга мы разбежались каждый… на разные планеты. И согласись, дорогая, твоей вины в произошедшем тоже предостаточно!
Мужчина зло выдохнул, сложил на груди руки, отгораживаясь от меня. В скуа стало нечем дышать. И говорить больше не хотелось. Единственное чего я желала остаться одна. Снова.
— Ты не уйдешь. Пора взрослеть, Мира. Если не хочешь, конечно, чтобы я уничтожил твою деловую репутацию и лишил тебя работы, — Ник собран, зол. И на подобное он вполне способен. Но все равно я не верю своим ушам.
— Угрожаешь?
— Да, — сухо ответил Ник, — угрожаю. Ты все поняла правильно. Ты взяла деньги, взамен взяла на себя определенные обязательства. В работе с тобой меня все устраивает. Даже так… я тебе доверяю свою судьбу. И потому, хочется тебе или нет, но работать совместно мы продолжим. Потому как музыку здесь заказываю я. Опять же, ты взрослая девочка и должна понимать… суть товарно-денежных отношений.
Мужчина окатил меня высокомерно-насмешливым взглядом и продолжил:
— Ну как, Мира? Нравится играть по чужим правилам?!
Бывший точно знал, что я в ловушке и что сдалась тоже видел. И хохмил?! Ладно, за одни слова о том, что он страдал из-за нашего малыша я готова простить многое.
— Очень, Ник, я просто наслаждаюсь процессом. Маленький вопрос… в ваших играх предусмотрено увольнение за проф непригодность?
— Нет, Мира. Ты найдешь мне подходящую невесту. Не найдешь — заменишь ее собой. В горизонтальном положении. Я перевозбужден, и мне нужно иногда спускать пар. Раньше с этим ты неплохо справлялась, — сарказм так и пер из Бывшего.
— Мне не до шуток. Так и быть, я буду искать тебе невесту. Только… без издевательств надо мной и над предложенной кандидатурой? Никаких издевательств и сомнений в моем профессионализме. Хорошо?
Бывший глухо рассмеялся, и я ощутила, как краснеют щеки. Взглянула в глаза мужчины и вздрогнула. Ник внимательно рассматривал, как будто пытался пробраться мне в голову. И вдруг я услышала смешок.
— А ты милашка, Мира, — усмехнулся снова, — и лгунья.
— Что?
— Я чувствую, что не безразличен тебе, а значит твои слова — ложь.
Говорить то, что я боюсь своих чувств к нему не хотелось.
— Я рада, что ты страдал из-за нашего малыша. И рада, что ты сказал мне это. Теперь я тебя… практически не ненавижу, — усмехнулась.
— А я теперь мечтаю только об одном.
— О чем? — удивленно произнесла.
— Расколошматить все тарелки в собственном доме, ругаясь с тобой.
— Так себе мечта, — усмехнулась я и отвернулась к окну. Дышать в одном скуа с Бывшим было тяжело и легко одновременно. А еще очень хотелось его поцеловать.