Женская зона

Свобода

— Как вы, тетя Юля? — тихо спросила она.

Мне и так было тошно ни до чего, так еще эта соплячка лезла ко мне, со своей нежностью. Мной овладела вдруг вспышка ярости, и злости, и я схватила Ингу за волосы резко дернула ее к себе.

— Чего тебе надо, овца? — прошипела я.

— Ой, больно теть Юль…

— Что ты хочешь, чего ты лезешь ко мне? — прошипела я ей в ухо.

— Только лишь пожалеть…

— Мне на хер твоя жалость не сдалась…

И тут мне вдруг очень сильно захотелось что бы эта соплячка мне отлизала, мне захотелось сорвать на ком-то злость, обиду и унижение…

— Пожалеть, значит хочешь, сука?

— Ддаа…

— Вылижи меня тогда, хочу кончить, — приказала я ей.

Я не принимала душ, и неподмывалась уже три дня, и моя вагина, слегка начала уже неприятно пахнуть, но мне было плевать.

Я отвела трусы в сторону, и положив руки на голову Инге, толкнула ее голову в низ.

— Лизать, — приказала я ей.

Ингу ни сколько не смутило то что я была неподмытая, она начала тщательно вылизывать мою грязную и пахнущую мочой промежность.

— Ммм, — тихо простонала я.

Язык Инги как все был на высоте, с меня обильно потекло, и спустя буквально минуту я обильно кончила, залив губы и подбородок Инги своей кончиной.

— Оххх, — простонала я. И толкнула Ингу коленкой от себя.

— Иди приведи себя в порядок, а то воняет от тебя моей грязной пиздой, — приказала я ей.

— Хорошо, тетя Юлечка.

Инга ушла, и я удовлетворенная практически сразу уснула…

Разбудил меня утром крик дневальной, прокричавшей общий подъем.

— Вот и еще один день, наполненный болью и унижением подумала я. И Татьяна молчит не подходит, ко мне. Согласна она или не согласна на мое предложение?

— Доброе утро, тетя Юля. — Ко мне подошла Инга.

— Доброе утро.

Мне вдруг стало стыдно за вчерашний, ночной поступок, за свою грубость, и я почувствовала себя виноватой.

— Инга, ты прости меня пожалуйста, мне так стыдно за то что я так поступила с тобой ночью… Прости меня пожалуйста…

— Да я не в обиде. Можете поздравить меня.

— С чем же?

— У меня закончился срок, и сегодня я выхожу на свободу.

— Да ты что? — Серьёзно?

— Да, серьёзно.

— Ну поздравляю, — искренне поздравила я ее. Наконец-то твои мучения закончились.

— Да закончили. Но все равно мне грустно, и я не хочу уходить…

— Ты с ума сошла? — Как это ты не хочешь?

— Без вас не хочу, я люблю вас.

— С ума сошла, вот дурочка…

— Тетя Юля я правда люблю вас, и хочу быть с вами… Я буду вас ждать, и посылать вам посылки…

У меня от ее слов навернулись слезы, несмотря на все то что я делала с ней, издевалась, била, унижала она сохранила ко мне нежные и теплые чувства.

— Зачем я тебе? Мне тридцать четыре года, а тебе Двадцать. Я старше тебя на сколько лет… Найди себе парня, выйди замуж, забудь весь этот кошмар, и живи!!!

— Нет! — Мне нужны только вы…

Вот же… Но как приятно мне было это слышать, что тебя кто-то будет ждать… Муж, хотя какой там муж… Ни разу не приехал ко мне, и не прислал ни одного письма, ни одной передачки, лишь Мать только помогала мне. И слова этой девчонки сильно меня тронули.

— Ты серьёзно хочешь меня ждать?

— Да серьёзно, — Инга смотрела на меня своими серыми глазами полными слёз.

— Эх… Инга… У тебя будет время ещё подумать, сидеть мне еще год, в лучшем случае, может еще передумаешь…

— Нет, я не передумаю.

Но наше общение прервал крик дневальной:

— Орлова! — А съебала на завтрак. — А ты, — она кивнула на Ингу, бегом в штаб!

Я пошла на завтрак, и выходя из барака я обернулась, Инга стояла и смотрела на меня…

После завтрака, придя на промку и сев за швейную машинку, я приступила к опостылевшей работе, стала пришивать рукава к бушлату. Перед глазами стояла Инга, и в голове были ее слова, что она меня будет ждать…

— Ну, как у тебя дела? — ко мне подошла Татьяна, бригадир Швейного цеха.

— Все в порядке.

— Ну и замечательно, пойдем ка со мной, — позвала она меня.

Что? Неужели она согласилась на мое предложение?

Мы подошли к каптерке, Татьяна открыла дверь ключом, и пригласила меня внутрь.

— Заходи смелее, — тихо сказала она. — Проходи присаживайся за стол.

Я прошла в каптерку и огляделась, почти все помещение заполняли стеллажи с готовой продукцией и запасными деталями к швейным машинкам. Лишь в углу примостился небольшой диван, зеленого цвета, стол и два стула. На столе было накрыто, там стояли две кружки с чаем, тарелочка с бутербродами с колбасой и сыром, небольшая горка шоколадных конфет, пачка сигарет с фильтром.

Ох непросто так она меня пригласила, непросто. Скорее всего она согласилась на мое предложение, а иначе зачем я ей понадобилась.

Я стояла в нерешительности рядом со столом, не решаясь сесть за него, как никак статус у меня был ковырялки, и садится за стол за которым сидят правильные зечки мне было нельзя. Если бы я решилась это сделать, то меня за это жалобы серьезное наказание, а точнее жестокое избиение.

— Ну, что стоишь? — Сказала Татьяна. — Давай садись, угощайся, бери что хочешь, не стесняйся.

Я села на краешек стула, Татьяна села напротив меня, я стала ее тихонько рассматривать. Ей было сорок лет, старше меня она была на шесть лет, высокая, выше меня, где 186–190 см. Полная, с большими грядями, размера четверного, крутыми бедрами, толстыми ляжками, большим довольно животом и большими ягодицами, я по сравнению с ней была просто лилипутка.

В общем Татьяна была очень толстая, но довольно симпатичная, и она одна могла дать мне хоть какую то защиту. И уж лучше я буду вылизывать одну толстую вагину, чем по десять в день разных, старых молодых. Толстых и худых, чистых и вонючих грязных. Из двух зол, надо выбирать меньшее. И решила, если Таня только согласно, я приложу все усилия, что бы понравится ей, и расположить бригадиршу к себе, став ее личной ковырялкой.

Татьяна же с интересом смотрела на меня, и слегка улыбалась. Ни она, ни я не могли начать разговор, стесняясь друг друга, или вернее того, что было должно произойти. Насколько я знала, она никогда не занималась однополой любовью, и услугами ковырялок не пользовалась, обходясь одной мастурбацией. Но видимо всё-таки интерес попробовать что-то новое взял верх, да ни один пальчик, нельзя сравнивать с умелым языком, и нежными губами, которые вылизывают все твои интимные места.

— Может выпьем? — предложила Татьяна.

— Я бы не против, но я боюсь что могут быть неприятности, — посмотрев ей в глаза ответила я.

— Небойся, мы немного.

Таня прошла в дальний угол каптерки, и немного там провозившись вернулась обратно, неся в руке солдатскую зеленую фляжку, зеленого цвета.

Сев за стол, она отвинтила крышку с фляжки, и налила туда судя по запаху чистого спирта.

— На, выпей, — протянула она крышечку, в которой было грамм 30 спирта. Я выпила и едва не задохнулась, спирт обжог мое горло и пищевод, по телу мгновенно разлилось тепло, и в голове слегка зашумело, спирт ударил мне в голову…

Татьяна тоже выпила спирта, с шумом выдохнула, и взяв кусочек колбасы закусила.

— Ты чего не заказываешь? — посмотрев на меня спросила она.

— Что то не хочется…

— Тогда закуривай, — она подтолкнула ко мне пачку сигарет.

Я с удовольствием закурила, и несмотря на мизерную дозу, спирт ощутимо дал мне в голову.

— Ну давай еще по одной, — налив спирт в крышечку, Татьяна протянула ее мне. — Пей.

Выпив и закусив, я смотрела на Таню не решаясь начать с ней разговор, но она сама взяла инициативу в свои руки.

— Юль, — твое предложение в силе?

Я едва неляпула какое. От меня только одно предложение было…

— Да, в силе…

— Ты хорошо подумала?

— Да, очень хорошо.

— Тебя не смущает, что я старше, и очень толстая?

— Нет, меня ничего не смущает…

— Хорошо, я поговорила с Соленой, и Оксаной, они не против что бы я взяла тебя под свою опеку. Но чтобы они оставили тебя в покое, и позволили мне забрать тебя, мне пришлось заплатить откупные за тебя.

— Заплатить?

— Да, а как ты думала? — Все так просто? — Ты теперь будешь должна отработать.

— Как отработать?

— Юль, — улыбнулась Таня. — Будешь стирать мои вещи, одежду, трусики и всё остальное. Ну и само собой… Я ни разу нискем не пробовала… Мне никогда не лизала девушка, женщина. И я хочу попробовать, да ты сама мне это предложила.

— Тань, я согласна. Я буду стирать, и убирать, и само собой разумеется буду удовлетворять тебя орально, — улыбнулась я ей.

— Ну… Тогда попробуем? — Полижешь у меня? — смущаясь спросила она.

Она не была блатной зечкой, и услугами ковырялок никогда не пользовалась, и поэтому стеснялась…

— Конечно… — Сейчас хочешь?

— Да, сейчас. — Пошли на диван, — сказала она и кивнула на него головой.

Подойдя к дивану, Татьяна полностью, до гола разделась, и легла на диван, подняв и поставив на него ноги. Я смотрела на тело Тани, она была толстая, с огромными грудями, которые были размером с большой арбуз, околососковые круги были темно коричневого цвета, с торчащими коричневыми сосками. Я посмотрела на ее огромные ляжки, и у меня промелькнула мысль:-Не задушила бы, она меня…

Ее толстый лобок был покрыт черными курчавыми волосами, большие мясистые большие половые губы были выбриты, волосатым был только лобок, из больших половых губ, вытарчивали коричневые малые, которые уходя вверх соединялись, и оттуда выглядывал большой клитор, с открывшейся розовой головкой.

Я встала на колени и сунула голову между ног Татьяны. Я уловила запах промежности Татьяны, кисло-соленый с мускусным оттенком, и едва уловимым запахом мочи, как никак был уже рабочий день, а подмывалась она вечером, ну или ранним утром.

Я стала нежно целовать внутреннюю поверхность толстых ляжек Татьяны.

— Ммм… — едва слышно простонала она, и стала глубоко дышать. Я стала медленно приближаться к ее большому влагалищу, положив руки ей на ноги, я приподняла и широко раздвинула их, что бы розовая промежность Татьяны с тёмно-коричневыми малыми половыми губками полность мне открылась.

— Полижи же меня, я очень сильно хочу кончить, — тихо попросила она, и положив руки мне на голову ткнула мое лицо в свое влагалище, которое уже все было покрыто белесой мутной слизью, с пряным запахом и вкусом.

— Ооо….оххх, ааа…ой… Оооойй, — застонала Татьяна, когда я провела языком по ее вагине, и взяв в рот малые половые губки стала их сосать, лаская одновременно языком.

— Ооо… Ааа… — как же хорошо… — Лижи же… Лижи, — шептала она и гладила меня по голове.

Я слизывала сок с ее половых губ, который обильно тек с ее вагины, сосала ей половые губки…

— Ооо….оооо… Ооо-Что ты делаешь, шептала она, руками гладя и ероша мои волосы. — Я сейчас умру от кайфа…

Я же старалась как лучше лизать Татьяне, что бы как можно сильнее расположить ее к себе, я старалась как можно глубже засунуть ей язык во влагалище, ласкала и лизала стенки влагалища, и судя по стонам и тому количеству смазки, которая обильно текла из ее вагины, получалось это у меня очень хорошо.

— Ооо… Ааа… Ааа, Татьяна прижала мою голову к своему влагалищу стала елозить им по моим губам, — ууу… Ааа. АааАаа, — стонала Таня трясь вагиной об мои язык и губы, как вдруг из ее вагины, сначала обильно потекла белая прозрачная смазка, а затем толчками вытекла белая вязкая жидкость, обильно заливая мне губы и подбородок. Я едва успевала все слизывать и проглатывать.

Тело Тани била крупная дрожь, глаза были закрыты, от глубоко и тяжело дышала, оргазм накрыл ее с головой.

Наконец она отпустила мою голову и выбралась на ружу. Вагина Татьяны была вся покрыта кончиной, котороя натекла из ее влагалища, я посмотрела на себя в зеркало, все мое лицо блестело, подбородок и губы покраснели, и были испачканы Таниной кончиной…

— Вот это да… — Подумала я.

Я встала снова на колени перед Таней, достала из кармана чистую тряпочку и тщательно вытерла Тане ее промежность, и только после этого я вытерла свое лицо. Во рту ощущался вкус смазки и кончины Татьяны, но никаких неприятных ощущений я не испытывала. Наоборот… Я думала, что она скажет, захочет, она и дальше что бы я была ее личной ковырялкой…

— Уфф… — Юля… — Вот это да… — тихо прошептала Таня, и открыв глаза посмотрела на меня…

— Тебе понравилось? — спросила я?

— Это бесподобно, ничего подобного у меня не было…

— Ммм… — Протянула я.

— Я обеими руками за что бы ты стала моей личной пиздализкой, — сказала Таня и посмотрела на меня улыбаясь. — Будешь?

— Ну конечно…

— Понравилось мне лизать?

— Даже очень…

— Ну ладно… — С этого дня тебя больше никто не тронет, и лизать ты будешь только мне одной, а теперь пойдем покушаем.

Сев за стол, мы стали есть бутерброды с колбасой, и пить крепкий чай, как в каптерку постучались.

— Ну кто там, еще? — недовольно крикнула Татьяна.

— ЧП, — Светка, Соленую порезала, — сказала из-за двери Алена, отрядная шныриха, которая прибежала на промку.

— Ну ка, ну ка, — Таня открыла дверь. — Зайди ка сюда.

Алена зашла в каптёрку, увидела меня, кивнула мне головой слегка улыбнувшись, она поняла что тут произошло, и что я тут делала.

— Давай выкладывай, — приказала ей Татьяна.

— Светка, ну та которую недавно сделали ковырялкой, она посмотрела меня, — Соленую порезала.

— Как? — вырвалось у меня. Сердце мое учащённо забилось, по телу прошёл озноб, и меня затрясло.

… Светка… Что ты наделала, — подумала я. — Вот дура…

— Что наглухо? — спросила Татьяна. А на меня шикнула:-А ты не лезь, не с тобой говорят.

— Я поняла, Таня. Прости.

— Нет, в больничку унесли, а Светку пока в Шизо отправили.

— Ну и ну… — Дела… — Ладно, иди, — сказала Татьяна Инге, — на вот… Она сунула ей пачку сигарет.

Блиииннн… Светка… Дурочка, мне до слез стало жаль эту наглую молодую зечку, я с ней очень близко сошлась, и даже потеряв свой мало мальский авторитет, не смотря на то, что она меня подставила так, что я стала ковырялкой, я осталась дружна с ней. И вот теперь я осталась совсем одна, Инга ушла на свободу, ее отправили пока в шизо, а потом увезут совсем из зоны…

В моих глазах стояли слезы, и не выдержав я села на диван и заплакала.

— Свету жалко? — спросила Татьяна.

— Да, эту несмышлёную блатнячку сломавшую мне жизнь…

— Не плачь, уже ничего не изменить.

— И то правда…

— Так, Юля. С этого дня за машинку больше садится не будешь.

— А как же?

— Это моя забота, я буду закрывать тебе наряды, ну а ты… Сама знаешь что… — У тебя будет теперь другая работа, не фуфайки шить, а радовать меня своим языком.

— Хочешь еще?

— Пока нет, вот возьми, — она протянула мне сверток. — Там мои вещи, иди всё выстирай и приведи все в порядок, погладь обязательно.

— Хорошо.

— Ну всё иди, мне надо теперь заняться делами, а вечером перед отбоем мы с тобой повторим то что было.

— Хорошо.

Я вернулась в барак, постирала вещи Татьяны, повесила их сушится. И пока они сохли, заварила себе чай, стала его пить и размышлять о Светке, помочь я ей конечно ничем не могла. По хотя бы немного поддержать, да.

Я собрала ей передачу, в которую положила пачку сигарет, колбасы и конфет, через баландершу которая носила пишу в шизо за две пачки сигарет передала это Свете.

Жизнь в зоне шла по распорядку от подъема и до отбоя, дни тянулись медленно, но и в тоже время как-то незаметно, в один из дней я от Инги получила большую посылку, в которой было столько всего… И письмо… Что она меня ждет… И любит…

Как и сказала мне Татьяна, больше меня никто не трогал, и не принуждал отлизывать, ублажала я лишь только ее, я привыкла лизать этой толстой женщине, и стала делать ей это уже с огромным удовольствием, сама кончая от того, что отлизываю ей.

И вот в один из пасмурных и дождливых дней меня вызвала к себе Ольга Михайловна, сердце у меня екнуло, и похолодело в груди:-Что случилось? — Прошло девять месяцев, с последней нашей встречи, о том что она захотела моих ласк, я даже и не думала. Она давно нашла мне замену и не вспоминала обо мне, вычеркнув из своей жизни.

— Гражданин Начальник осужденная Орлова явилась по вашему приказанию

— Проходите, Орлова, — сухо произнесла она. У меня для вас хорошая новость.

— Какая?

— На вас пришли бумаги об досрочно условным освобождением.

Пол ушел у меня из под ног, и едва не рухнула на пол.

— Тише, тише, — сказала она мне. — Завтра тебя освобождают, иди собирай свои вещи, и вали с мой зоны, чтобы я тебя больше не встречала, ясно?

— Да, ясно.

— Тогда пшла отсюда…

*****

Вот наконец и утро, еще буквально несколько часов и я буду свободна. Но почему-то я боюсь, мне хочется побыть еще немного в зоне, и я уйдя в дальний темный угол, сижу и плачу, плачу и горькие слезы текут по моим щекам. Но долго не просидишь, и не спрячешься, колония объект режимный, и людей которые выходят на волю, держать дольше положенного срока не положено по закону. И меня ищут, и само собой находят…

И вот я иду к вахте, приближаясь к свободе, но что меня там ждет? И кто? Мама, и дочка… Больше меня никто не ждёт, и больше я никому не нужна…

Вот я прохожу процедуру досмотра, и сверки документов, и вот открывается последняя дверь, и я выхожу за ворота зоны… И медленно иду к автобусной остановке…

— Тетя Юля… — Слышу я такой знакомый, и нежный голос…

… Инга…

— Инга, — я поворачиваюсь к ней. И она бежит мне на встречу, я раскрываю руки, и кричу:

— ИИИИНННГААА!!!

Мы заключаем друг друга в объятиях, и целую Ингу, целую ее глаза, носик, щеки, губы…

— Я люблю тебя Инга…