Жизнь Энн

Глава 21

Через шесть месяцев Дэйва, Сэма и Криса наказали. Вину все-таки удалось доказать. Сели они за нападение, домогательства и за наезд на Адама Грея. Не хочу даже вспоминать те дни, когда нам приходилось ездить в суд, находиться в одном помещении с этими подонками, это....было трудно. Морально. Мне хотелось каждому, хотя бы для того, чтобы уменьшить боль, вмазать по лицу. За нападение на несовершеннолетних девушек им дали по 7 лет заключения. Только потом шериф рассказал, что за наезд с летальным исходом добавилось еще по двадцать лет. Радовалась я, услышав это? Да. Стало легче, потому что они получили по заслугам.

А еще социальная служба, точнее комиссия по вопросам несовершеннолетних решили не забирать меня от дядюшки, хоть Анжела Прин постоянно пыталась вставить палки в колеса. Не знаю чем мы ей так не угодили, но женщине с каменным лицом не удалось разлучить нас.

Даже учеба за этих полгода подтянулась. Но мне все равно нечем было заняться. С Аишей я не прекратила общаться, но подруга все еще посещала психолога, хоть и вернулась в школу месяц назад. Все мои действия сводились к одному - прийти домой, бросить ранец на пол, и заведя мамину шкатулку долго смотреть сквозь свое окно на окно Деймона. Я знала, что его там нет. Знала, что дом купила пара, приятные, улыбающиеся женщина и мужчина, но....просто не могла забрать у самой себя этот момент. Мне хотелось чувствовать печаль в душе, хотелось плакать глядя на окно...

Мне просто не хватало его.

Еще полгода назад даже не подумала бы, что какой-то парень настолько западет мне в душу. Его улыбка, его темные глаза и аромат корицы все еще стоят перед глазами.

Возможно это влюбленность? А возможно я чувствовала в нем родственную душу? Не знаю. Какая сейчас разница, если он уехал и даже не сказал об этом. Не оставил контактов. Просто взял и оборвал связь.

Апрель месяц радует теплом и солнцем, сияющим ярким солнцем на голубом небе. Каждые выходные хожу на озеро, как будто ищу что-то. Знаю, что именно, но не хочу признаваться в этом, озвучивать даже самой себе, потому что ищу его. Маленькая, совсем крохотная надежда живет в сердце, что однажды, придя туда, к воде, которая сверкает днем драгоценными камнями, увижу его. Как будто он будет ждать меня. Но каждый раз, как только выхожу из-за деревьев там нет никого. Пусто. И если до этого надежда жила во мне, то подходя ближе к воде, окидывая взглядом гладкие камни она угасает словно огонек под дождем.

Иногда я сажусь в свою машину, еду за лес, проезжаю бар Flay на бешеной скорости и поднимаюсь в горы. Паркуюсь на том месте, где мы с Адамом попали в аварию и долго сижу на капоте ниссана потягивая колу. Я рассматриваю восход или закат солнца, любуюсь красотой, которую дарит нам природа. Иногда плачу. Просто не получается сдержать горьких слез.

Плачу по маме и папе, плачу по Адаму, по Деймону. Или просто от жалости к себе. О, да....в последнее время именно этим занимаюсь чаще всего.

Конец мая приносит в спокойную, скучную жизнь плохие новости...как будто жизнь говорит: отдохнула, думала черная полоса так просто уходит? Ошибаешься.

У Джона рак!

Оказывается давно. Просто именно сейчас он снова вошел в наш дом, в нашу жизнь, даже не стуча в дверь, не спрашивая разрешения. Понимаю, почему дядюшка скрывал это от меня.Понимаю, почему не мог сказать. Но я все равно зла, разгневана. Не на него, на саму болезнь.

Ну неужели не может все быть просто хорошо? Неужели мне придется вернуться в интернат, если болезнь заберет его навсегда?

Как только узнала об этом, Джон наконец рассказал, почему они с мамой перестали общаться. Он не хотел лечиться, не хотел проходить химиотерапию, хотя мама умоляла его. Поэтому она разорвала с ним связи, она не хотела видеть, как родной брат угасает прямо на глазах. Но он выстоял. И об этом знал папа. Оказывается он наведывался к Джону довольно часто, помогал, проходил вместе с ним лечение, поддерживал. И Джон поборол болезнь.

А теперь она вернулась...

Как мне с этим справиться? Смогу выстоять снова? Сколько еще нужно горя, чтобы я сломалась? Может это ее цель - уничтожить меня? Может именно этого она пытается добиться?

Мое семнадцатилетие проходит в одиночестве. Нет, дядюшка говорил, чтобы позвала кого-то, или сходила куда-то и купила себе что-то, но разве могла так поступить, зная, что он лежит дома, еле передвигается, а медицинская страховка не покрывает всех расходов?

Не могла. Поэтому не пошла.

Сейчас даже не хочется вспоминать сколько дней сидела рядом с ним и читала ему книги. Сколько раз держала за руку и тихонько плакала умоляя, чтобы смог побороть рак, чтобы не оставлял меня в этом темном мире одну.

Я разлеталась вдребезги. Каждый божий день ломалась, а потом собирала себя в кучу и встречала новый день с поднятой головой. А что мне еще оставалось делать?

В августе месяце Джон покинул этот мир. Я зашла в его комнату, а он уже не дышал. Вот так просто. Описать тот панический страх, отчаяние, которое почувствовала просто невозможно. Его знают только те, которые пережили потерю людей, которые разочаровались во всем и потеряли надежду на будущее.

Вот тогда я сломалась. Только тогда позволила скорби проявить себя в полную силу. Я кричала. Захлебывалась слезами, ненавидела этот мир, эту жизнь. Ненавидела всех и все.

Первые месяцы, уже находясь в интернате, я обвиняла Джона в том, что он ушел из жизни, бросил меня здесь одну. А потом...немножко отпустило. Наконец поняла, что он не виноват, что лечился, пытался побороть рак, просто не получилось, просто не суждено. Стало легче.

Мне повезло, интернат, в который меня отправили, был не самым плохим, и дети там были приветливые. Все со своей собственной трагедией. Возможно поэтому меня никто не трогал.

Через год, когда выпустилась оттуда, получила наследство от родителей и Джона. Сначала не знала, что с этим делать. Но решение пришло быстро. Я вернулась в Нью-Йорк, поселилась в свой дом и поступила в престижный университет: Школа медицины Икана Медицинского центра Маунт-Синай. Казалось наилучшим решением стать врачом, помогать людям, соревноваться с тем, с чем не смог Джон.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Почему не поехала в Дрим-Таун? Просто не смогла. От самой только мысли, боль, словно ядовитый газ, касался глаз, вызывая слезы. Я не хотела возвращаться туда и снова бесцельно ходить по той же дороге до озера.

Маленькие городки, спокойные и уютные, не могут заглушить ту боль, что все еще живет во мне. Зато Нью-Йорк может. Здесь ты постоянно куда-то спешишь, сталкиваешься с людьми, ловишь чьи-то улыбающиеся или нахмуренные лица, пытаешься успеешь куда-то несмотря на невероятные пробки и просто забываешь, что где-то там, в душе, в тебя нещадно болит..

В университете я даже начала встречаться с парнем. Он был довольно приятной внешности, с карими глазами и каштановыми волосами. Но со временем стала замечать, что в его присутствии я интуитивно стараюсь почувствовать аромат корицы...Поэтому мы с ним разорвали отношения.

А для чего их продолжать, если он не тот, которого ищу?

Так прошло еще пять лет обучения. Жила я в кампусе университета, потому что ездить домой каждый день было ненужным, лишним занятием и тратой средств. Даже друзей завела. В последний год обучения одногруппницы начали затягивать меня на ночные вечеринки, тянуть в клубов и говорить, что нужно найти парня, а не ждать того, кто бросил меня, не попрощавшись. Я с ними соглашалась, делала вид, что знакомлюсь с мужчинами, даже иногда ходила на свидания, но сама себе врать не могла. Единственный, кого хочу видеть - это Деймон Грэй. Вот только какой он сейчас? Я то помню его семнадцатилетним парнем с искорками в глазах, возможно сейчас он изменился, стал другим? Но меня все равно это мало волнует, ведь я его не ищу. Да и где искать? В интернете? В социальных сетях? Не хочу.

Если нам суждено быть вместе, мы будем.

Жизнь сама покажет, какое принимать решение дальше.