Глупые игры... в Любовь

Глава Семнадцатая

Странное. Тупое, гадкое чувство предательства…

… на пару с дикой, детской радостью засели в моей душе.

Боль отступала с каждым накатом мыслей, что…

скоро увижу его.

Вот уже и садиться самолет. Рим.

Такси — и в порт.

На борт небольшой, взятой напрокат, яхты.

Тягучие минуты ожидания… — и на острове.

Доминик, я иду к тебе. Иду.

Два часа пешком…

Боже, Боже…. а сердечко разрывается от СЧАСТЬЯ. Мутнеет рассудок. Плывет сознание.

Я иду, иду, ИДУ к ТЕБЕ.

Попеременно краснея от смущения, волнения, белея от страха и боли, невольно всё ускоряю и ускоряю шаг.

Едва не срываюсь на бег.

… с последних сил сдерживаюсь от истерического счастливого смеха и горьких слез.

Еще чуть-чуть, еще… Потерпеть. Еще чуть-чуть. Уже скоро…

По серпантину вверх, на пик горы, а затем резко вниз… к монастырю. К Доминику…

— Кларисса Мария Брадау Висконсе. Матушка-настоятельница монастыря. Нынче главенствующая в Ордене. Ее приближенные — Литисия де Маргоне, Жаклин Марсо, Мари Беленская.

— Жозефина Мария Матуа, — любезно представилась я (и, как дура, выписала легкий шутливый реверанс; мда… жеманства и дурости мне не занимать! Но, вроде бы, нормально отреагировали).

— Очень приятно, — улыбнулась Кларисса в ответ.

— Привет, Жозефина. Я — Амели. Когда-то была знакома… с твоей матерью.

— Здравствуйте.

— Хочешь, я тебе здесь расскажу, подскажу, что да как? — мило улыбнулась девушка.

— Амели, — вдруг перебила ее какая-то женщина. — Займись своими делами. Ответственная за новоприбывших — здесь я. Так что…

Покраснела. Отупила взгляд в пол.

— Хорошо, простите, — резкий разворот и скрылась в проходе.

— Зови меня — мисс Морена, — ехидно (или мне показалось?) заулыбалась женщина.

— Жозефина, — торопливо представилась в ответ.

(да уж, и чего Виттория так торопливо отъехала с острова? ее поддержка… в этом "средневековье" как никак была бы кстати)

— Ты, наверно, уже заметила, что все здесь одеваются, как один. Серое платье. Серый вимпл. Никакого макияжа.

Смеетесь?

— Эм, ну, я же еще не вступила в Орден. Так, может, мне…

— НЕТ, — резко, грубо рявкнула та, тут же перебив мою речь.

Слегка обняла меня за плечи (это больше принудительно, чем дружески) и повела за собой.

— Сейчас ты переоденешься, а потом мы пройдемся по всему монастырю. Покажу тебе Цвингер, трапезную, часовню, библиотеку, учебные аудитории, кладбище, — (кладбище???), — и теплицы.

Странная эта женщина-девушка.

Чем-то она сразу мне не приглянулась. Лучше бы Амели мне помогала, чем эта курица.

Эх, терпи, терпи, Жо.

Скоро ты увидишь Доми… и все эти мучения покажутся пустяками.

бОльшим посмешищем… я себя еще никогда не чувствовала.

Нет, конечно, длинное, до пят, льняное платьице и косынка (два покрывала: одно на голову, дабы прикрыть волосы, второе — на грудь и шею) милые, очень даже.

Но Жо — смиренная монашка? Простите, это как корове венок.

Мило — но не катит.

Да и патологией попахивает…

Эх.

До такого меня даже моя депрессия не довела бы.

— Я никуда не пойду в таком виде. Это — маразм.

Замерла. Замерла "надзорная" моя.

Ох, клянусь. Так и хотелось ей обложить меня матом.

Сдержалась.

Глубокий вдох.

— А тебя никто и не спрашивает. Здесь ДО тебя писаны правила. И подчиняться следует ВСЕМ.

Охо-хо! Нашу Жо, как вулкан, все сильнее и сильнее будят. Вот уже пепел попёр.

Спящие демоны… во мне начинают открывать глазки.

— Вы же — полукровки, а не монашки. К чему этот весь цирк, фарс? ИДИОТИЗМ? К чему игра в клариссинок?

— Да, мы — не монашки, — резкий шаг навстречу. Глаза в глаза. — И потому, милочка, поприкуси язык. С неверными и теми, кто пытается бунтовать, выделяться, тут очень легко разбираются.

— Это — угроза? — гордо задрала нос и выплюнула слова я ей в лицо. Ну, ну.

— Это, маленькое отродье Матуа, — ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. И не стоит со мной воевать. Силенок не хватит.

Ядовито заулыбалась (скривилась) дамочка, показательно играясь (очерчивая) языком свои клыки.

ВАМПИР?

И здесь эти… УРОДЫ?

(и что бы вы не говорили, ненависть, ярость… в ней ко мне… давно уже родилась, задолго до нашей встречи)

Маленькое отродье Матуа?

Ну, Ну. Корова. Посмотрим, кто из нас наестся мякины.

Я рассмеялась в ответ и (едва не задев плечом) пошагала прочь, мимо, к выходу из своей комнаты.

(комнаты? эта коморка еще меньше, чем на Искье; если та была для меня кельей, то что тогда говорить про этот, нынешний скворечник?)