Голливудские дети

ГЛАВА 37

Бобби глазам не верил, озирая кавардак, царивший в его доме. Его имущество было испорчено безнадежно. Мебель переломана, каждый шкафчик и тумбочка перевернуты, а их содержимое вывалено на пол. Пряности, джем, кофе рассыпаны и перемешаны. Спальня была совершенно разгромлена, а гардеробная полна обрывков того, что еще недавно было его одеждой. На зеркале в ванной, чудом уцелевшем, красовалась надпись, выведенная ярко-красной губной помадой:

«Ты еще пожалеешь, что родился на свет, подонок!» Для него сразу стало ясно, что все это – дело рук Барбары Барр. По-видимому, студийное начальство связалось с ее агентом, не откладывая дела в долгий ящик. А это была ее маленькая месть.

– Да, приятные люди тебя окружают, – подытожила Джорджанна, поднимая с пола кусок пиджака и швыряя его на кровать.

Он беспомощно пожал плечами. Мебель и одежда – это ерунда. Хуже всего было то, что Барбара здорово похозяйничала в его кабинете, разодрав в клочки хранившиеся там копии сценариев, его личные письма и фотографии, которые были дороги ему.

– Это Барбара Барр, не так ли? – уточнила Джорданна, как будто прочитав его мысли.

– Что я ей такого сделал? – недоумевал Бобби.

– Ты спал с ней. – Джорданна была более догадливой. – А потом вывел ее из картины. Неужели, связавшись с ней, ты сразу не понял, что будешь иметь неприятности?

«Господи, и она может быть занудой».

– У тебя всегда так – что на уме, то и на языке?

– Практически всегда.

Он вызвал полицию. Приехав и полюбовавшись, полицейские поинтересовались, нет ли у него подозрений и не желает ли он написать заявление.

На оба вопроса Бобби ответил отрицательно.

– Как это «нет»? – возмутилась Джорданна, развернув Бобби к себе лицом. – Ты же прекрасно знаешь, что это ее рук дело.

– А ты хочешь, чтобы «Нэшнл Инквайер» трубила об этом в течение нескольких месяцев? Чтобы скандальные заголовки украшали первые полосы всех газет?

Но она не могла смириться с его бездействием.

– Иными словами, ей все это сойдет с рук, так? – разъяренно прорычала она.

– А что мне остается делать?

– Засадить ее за решетку!

– Слишком уж ты воинственно настроена, Джорданна. Ты знаешь, этим журналистам только попадись на зубок. Я больше не желаю, чтобы мне перемывали кости и выставляли меня законченным негодяем.

– Все это чертовски печально, – заявила она, окидывая взглядом руины.

– Я сниму номер в отеле на ночь.

– Нет. Ты поедешь к Марджори. В ее доме комнат для гостей тысяч восемь, не меньше.

– Но я не знаю Марджори.

– Но ты ведь, кажется, знаком с ее отцом – Франклином Сандерсоном?

– Мы не особо близки с ним.

– Его все равно нет в городе. Марджори с радостью приютит тебя.

– Может, мы умаслим ее холодными жареными цыплятами? – Он попытался превратить все это в шутку.

– Это будет красноречивым доказательством твоего чувства юмора, – отозвалась она, – от которого меня, честно говоря, в дрожь бросает. Пойду позвоню ей, если только телефон работает.

Он еще раз огляделся. Чудненько. Вот и ложись после этого в постель с подобными особами. Джорданна была права – он сам виноват.

– Марджори согласна, – сообщила Джорданна, вернувшись в гостиную.

– Я рад.

– Так, давай подумаем. У меня есть футболка, в которой ты можешь спать, и я готова поделиться с тобой своей зубной щеткой.

– Ты обладаешь поистине неиссякаемой веселостью. Она наклонила голову.

– Я живу по принципу: чтобы не плакать – смейся. Он бросил последний взгляд на разоренную комнату, и они вышли.

– К счастью, – начала Джорданна, когда они ехали вниз по Сансет в его машине, – все комнаты для гостей в особняке Сандерсонов прекрасно оборудованы. Ой, ты ведь можешь позаимствовать одну из черных шелковых пижам Франклина.

– Откуда ты знаешь, что он носит черные шелковые пижамы?

– Ты разве не читал его интервью в «Плейбое»? Она заговорила низким мужским голосом:

– «Я предпочитаю черные шелковые пижамы, длинные тонкие сигары и высоких стройных женщин». Это точная цитата. Джордан никогда не давал подобных интервью. Кстати, я говорила тебе, что новая жена Джордана ждет ребенка?

– Нет, не говорила.

– Так вот, у меня скоро будет братишка или сестренка. Ну, не мило ли это?

– Тебе это не нравится? Она немного помедлила.

– Я рассказывала тебе когда-нибудь о своем брате?

– Я вообще не знал, что у тебя есть брат. Она долго молчала, прежде чем ответить.

– Джеми больше нет. Он прыгнул с небоскреба. Это был достойный конец.

– Мне жаль.

– Мне тоже.

– Когда это произошло?

– Восемь лет тому назад, – сказала она беспечно, стараясь спрятать ту боль и пустоту, которые остались с тех пор в ее душе. – Мне тогда было шестнадцать.

Бобби бросил на нее беглый взгляд.

– Тебе, должно быть, очень нелегко было пережить это.

Она кивнула, стараясь успокоиться.

– Не знаю, зачем я тебе все это говорю, – пробормотала она. – Он был наркоманом. Колеса. ЛСД. Ты слышал. Джеми употреблял все это.

– Сколько ему было?

– Двадцать. Это был самый симпатичный парень на свете.

Бобби наклонился и сжал ее руку. Она ответила на его пожатие, и ей стало легче.

Они подъехали к особняку Сандерсонов одновременно с Майклом.

– Эй, Бруклин! – приветствовала его Джорданна весело. – Не могли удержаться, чтобы не приехать.

– Это работа.

– А Марджори утверждала, что нечто иное.

– Надеюсь, ты просто прикалываешься.

– Джорданна всегда прикалывается, – вступил в разговор Бобби.

– Бобби, это личный детектив Марджори, Майкл Скорсини, по прозвищу Бруклин – для краткости. А ты, Майкл, познакомься с моим боссом – Бобби Рашем.

– Я видел тебя сегодня на съемках. Это было впечатляюще. Ты выдающийся актер.

– Да, – грустно сказал Бобби. – А еще я специализируюсь на убийстве коллег.

– Что?

– Седрик Фаррел умер от сердечного приступа, – пояснила Джорданна. – Бобби просто шутит.

Марджори встретила их на пороге, обрадовавшись прежде всего Майклу. Она запрыгала вокруг него, словно любящая, заботливая супруга. Было совершенно очевидно, что она хотела всем показать, что у них интимные отношения.

Джорданне это было яснее ясного, и ей было жаль обоих. Майкла – потому что ему в этой ситуации приходилось несладко, Марджори – потому что она так унижалась.

Бобби зевнул и потянулся.

– Я чувствую себя совершенно разбитым. Вечерок у меня был тот еще.

– Да, прямо из серии «Голливудских происшествий», – пошутила Джорданна.

– Можно и так сказать, – согласился Бобби.

– Я так и сказала. Кстати, где наши жареные цыплята? Я все еще умираю с голода.

– Кто тут говорит о жареных цыплятах? – встрепенулся Майкл, вдруг осознавший, что у него сегодня во рту маковой росинки не было. – Я их просто обожаю.

– Ты никогда мне об этом не говорил, – обиженно заявила Марджори, как будто все остальное о нем она знала.

– Давайте устроим пикник, – предложила Джорданна. – Все марш на кухню.

Раздался сигнал радиотелефона Майкла. Извинившись, он успел перехватить звонок. Это был Квинси. Он звонил из машины.

– Мне паршиво, – пожаловался он. – Я сижу напротив входа в отель и смотрю, как снуют туристы.

– Как тебя туда занесло?

– Здесь сейчас Черил Лендерс. Я навел справки: она пришла к человеку по имени Боско Нанни.

– Кто он такой?

– Не имею понятия. Все, чего я хочу в данный момент, – завалиться спать.

– Как твоя рука?

– Жить буду. Завтра пресс-конференция начальника полицейского управления и комиссара. Разведка донесла, что они готовы придать этому делу огласку.

– Хорошая новость. Выходит, нам ничего не придется делать?

– Ничегошеньки. Они вытащат все, что есть в компьютере на этого парня по имени Зейн, и быстренько сцапают его.

– Звучит обнадеживающе.

– Ты нашел Джорданну Левитт?

– Она здесь в полной безопасности. Не беспокойся за нее.

– Я еще позвоню тебе попозже. Мы встретимся утром?

– Хотелось бы.

Он прокрутил пленку в автоответчике, прежде чем вернуться на кухню. И был приятно удивлен, услышав голос Кеннеди. Его первым побуждением было перезвонить ей, но потом он решил, что уже слишком поздно.

Пока он раздумывал, снова раздался звонок. Он поднял трубку.

– Вы достали деньги? – приглушенно произнесла женщина.

– С чего это я буду доставать деньги, если вы не можете сказать мне ничего конкретного?

– На пороге вашего дома стоит коробка. Если вы хотите, чтобы ваша дочь осталась жива-здорова, гоните деньги завтра к полудню.

Короткие гудки.

Черил оделась и уже собиралась уходить.

– Ты настоящая профессионалка! – восхищенно сказал Лука.

Похоже, это был комплимент.

– Спасибо, – поблагодарила она сдержанно.

– Да, малышка, ты действительно оправдала мои ожидания.

Хм… Приятно слышать, когда тебе говорят, что ты первоклассная шлюха.

Он протянул ей пухлый конверт, набитый купюрами.

– Не доверяй чекам, – сказал он. – Здесь даже больше, чем мы договаривались, специально для тебя. Помни: тебе не нужно это ни с кем делить. Ты не хочешь пересчитать?

Взяв конверт, она сунула его в сумочку.

– Я вам верю, – сказала она, думая о том, что Грэнт будет доволен.

– Как насчет завтра? – предложил он. – Форма медсестры, черный кружевной пояс и больше ничего. На том же месте, в тот же час.

– Не… не думаю, что получится.

– Что так? Ты уже занята?

– Вероятно.

– Тогда скажи своей мадам, что я заплачу вдвойне. Когда речь идет о моих удовольствиях, деньги для меня ничего не значат.

– Если я не смогу, вам пришлют другую рыжеволосую, – сказала она, немного обеспокоенная открывшейся перед ней перспективой.

– Малышка, ты не понимаешь, я хочу именно тебя.

– Меня?

– Да, тебя.

Она покинула гостиницу совершенно растерянная. Швейцар вызвал ей такси, и она вернулась домой.

Грэнт уже спал. Она присела на краешек кровати и разбудила его.

– А? Что такое? – спросонок пробормотал он. Интересно, провел ли он ночь с какой-нибудь девицей?

На столике валялась недоеденная пицца и стояли два бокала. Будь он проклят!

– Я снова получила приглашение от знатного клиента, – сообщила она, надеясь, что хоть чуточку заставит его ревновать.

– Что? – изумился он.

– Заказчик ангажирует меня и на завтра тоже. Он подавил смешок.

– Ты что, разыгрываешь меня?

– Думаешь, это смешно? – недовольно пробурчала она.

Он почесал живот.

– Что же ты сделала такого особенного?

– Это профессиональная тайна.

– Ну, со мной-то можно поделиться?

– Чем поделиться?

– Что за капризы. Ты что, развалишься? Расскажи все детали.

– Я сейчас не в том настроении, чтобы смаковать это.

– Вот как?

Он рывком поднялся с кровати.

– Тогда, думаю, мне пора домой.

– Валяй! – сказала она, направляясь в спальню и с силой захлопывая за собой дверь.

Она бы под страхом смертной казни никому ничего не рассказала, а тем более Грэнту. Да как он посмел посылать ее на такое, а потом еще по-хозяйски располагаться в ее доме.

Хотелось бы знать, где сейчас Джорданна. И тут она вспомнила, что Шеп как-то говорил, будто Джорданна остановилась у Марджори.

Она позвонила. Трубку поднял один из охранников и попросил ее подождать.

«Господи, Джорданна в обморок упадет, когда узнает».

Наконец Джорданна взяла трубку.

– Джорди? Это я, Черил, – радостно завопила она.

– Как тебе удалось меня разыскать?

– Это было непросто. Ты постоянно в разъездах.

– Что у тебя стряслось?

– Это не телефонный разговор. Может, пообедаем завтра вместе?

– Подожди секундочку, сейчас соображу.

Зажав трубку рукой, Джорданна повернулась к Бобби, который расправлялся с куском цыпленка.

– Можно мне будет отлучиться завтра в обеденное время?

Он кивнул. Она убрала руку.

– Годится, Черил. Когда и где?

– «Айви», час дня.

– Я буду.

– Мне столько всего нужно тебе рассказать.

– Мне тоже.

– Тогда до завтра.

– Увидимся.

– Мне придется уйти, – сказал Майкл, входя в кухню.

– Куда это ты собрался?

Марджори требовала ответа, как будто имела на это право.

– По делам, – отрезал он.

– А что, если мне опять позвонят?

– Слушай, – произнес Майкл как можно терпеливее. – Речь идет о моей дочери. Ты сейчас не одна, Марджори. Здесь Бобби и Джорданна. Плюс к этому в доме полно охранников и служебных собак.

– Мой отец платит тебе за то, чтобы ты был рядом со мной, – упрямо твердила она.

– Я не нанимался охранять тебя двадцать четыре часа в сутки. Я вернусь позднее.

Он быстро вышел, сел в машину и с бешеной скоростью понесся к себе домой.

Как и говорила женщина, на пороге его дома стояла коробка. Он сорвал обертку и открыл ее. Там лежал плюшевый мишка Беллы, тот самый, которого он купил ей, когда ей было два года, и голубой свитерок, на котором было вышито ее имя. Кроме того, там лежал простой коричневый конверт и в нем – записка:

– «Завтра, в десять утра. Телефон-автомат на бензозаправочной станции на Сансет и Сан-Висенте».

Его сердце гулко стучало. Если они хоть пальцем тронут его дочь, он им всем перегрызет глотки.

Как же ему нужны деньги! Где же раздобыть десять тысяч долларов?

И тут его озарила догадка. Имя ей было Марджори Сандерсон.

Квинси следовал за Черил до самого ее дома. Он видел, как она зашла внутрь, припарковался в подворотне и приготовился к ночному дежурству.

Нечеловеческими усилиями он пытался не смыкать глаз, но в конце концов его как-то незаметно сморило, и он погрузился в глубокий, крепкий сон.

Майкл вернулся обратно в дом Сандерсонов. Едва выскочив из машины, он связался с Марджори по внутреннему телефону. Она ответила сразу.

– Ты спала? – спросил он.

– Нет, Майкл, мне не спится.

– Теперь можешь спать спокойно, я вернулся, – он старался говорить как можно нежнее.

– Так почему тебе пришлось уехать? Что-то важное? – Ее голос дрожал от нетерпения.

– Очень важное, Марджори. Я говорил тебе, что разыскиваю свою дочь. И в связи с этим я хочу кое-что обсудить с тобой. Ты можешь спуститься?

– Нет. Поднимайся ко мне в спальню.

Он предпочел бы встретиться с ней на нейтральной территории, но выбора не было. Он поднялся наверх и постучал в дверь.

– Входи, – пригласила она.

Марджори возлежала на белой восточной кушетке, обложенная подушками; полупрозрачная белая простыня едва прикрывала ее грудь.

– Садись на постель, – велела она.

Он присел на краешек, как можно дальше от нее.

– Чем я могу помочь тебе, Майкл? – нежно пролепетала она.

– Речь идет о Белле, моей дочурке.

– Чудное имя.

– Ее недавно похитили.

– Да, ты мне говорил.

– Мне звонила женщина, которая утверждала, что знает, где находится моя дочь. Сегодня она прислала мне конверт, в котором лежали некоторые вещи девочки. Она жива.

– Это прекрасно.

– Но они требуют денег. Много денег.

– Сколько.

«Господи, как это унизительно», но другого выхода не было.

– Десять тысяч долларов.

На нее, похоже, эта цифра не произвела никакого впечатления.

– Это солидная сумма.

– Для меня – это сумасшедшие деньги, но для тебя, если не кривить душой, – это сущий пустяк.

Она привстала, откинув с лица роскошные длинные волосы.

– Так ты просишь у меня денег? – небрежно спросила она.

– Я умолю о милости.

– В размере десяти тысяч?

– Я же объяснил тебе, для чего это.

– Может, тебе лучше обратиться в полицию?

– Ты не понимаешь. – Он почувствовал, как в нем начинает закипать гнев. – Это касается моего ребенка.

Моей малышки. Я не могу рисковать, впутывая в это дело копов. Я сам должен справиться с этим.

– Мой отец всегда предостерегал меня против того, чтобы одалживать деньги. Он говорил, что, давая в долг деньги, теряешь друзей.

– Марджори! – Он устремил на нее умоляющий взгляд. – Ты не доверяешь мне? Я клянусь вернуть тебе все до последнего цента.

– Знаешь, если бы я захотела, я бы одолжила тебе эти деньги, – промурлыкала она.

Он понял, чего она добивается от него. Ей нужны определенного рода услуги.

– Это для меня так много значит, – произнес он.

– А я для тебя хоть что-нибудь значу? Или я просто клиентка?

– Конечно, значишь.

– Честно?

– Конечно, – соврал он, не моргнув глазом.

– Когда тебе перестанут платить за то, чтобы ты находился здесь, будем ли мы видеться?

– Это все, чего ты хочешь?

Она очень пристально и твердо смотрела на него.

– Да, Майкл, я хочу, чтобы мы встречались.

Он прекрасно понимал, что придется согласиться на ее условия, если он хочет получить деньги.

– Хорошо, Марджори, если это доставит тебе удовольствие…

– Доставит.

Сделка почти что состоялась.

– Деньги мне нужны к завтрашнему утру.

– В котором часу?

– Самое позднее – в десять тридцать.

– Мы поедем в банк вместе. Я сниму со счета деньги и отдам их тебе.

И затем после непродолжительной паузы:

– Мы поужинаем вместе завтра вечером?

– Не хочу давать обещаний, которые, возможно, не смогу выполнить. Если я верну своего ребенка…

– Если ты ее вернешь, привози ее сюда.

Она подняла руки, простыня соскользнула, обнажив ее щупленькую грудь.

– Ты не поцелуешь меня на ночь, Майкл?

Он нагнулся и чмокнул ее в щеку. Она обвила руками его шею, притянула голову к себе и впилась в его губы.

Это был поцелуй женщины, в которой проснулась страсть.

Через некоторое время он попытался высвободиться из ее объятий.

– Тебе нужно выспаться, – пробормотал он. Ее глаза сияли.

– Не беспокойся, Майкл, все будет хорошо.

– Спокойной ночи, Марджори.

Ее щеки горели, грудь вздымалась, когда она смотрела на него.

– Ты можешь остаться, если хочешь, – прошептала она.

– Не сегодня, – бросил он на ходу, направляясь к двери.

– Тогда в другой раз?

– Если тебе будет угодно.

– Да, Майкл, мне будет угодно.