Голос сердца

Глава 2

Весь вечер Одри чувствовала угрызения совести из-за того, что сказала Тому неправду. Никакого вояжа по магазинам и посещения парикмахера в ее планах не было, но не могла же она сказать Тому, что собирается завтра в детективное агентство?!

Едва представив, что за этим заявлением последует, Одри сразу почувствовала накатывающую дурноту. Изумление, недоверие или даже испуг, а потом непременный шквал вопросов. Для начала ей придется внятно объяснить, что именно встревожило ее до такой степени, а потом — почему она скрывает это почти два месяца от близких людей! Нет, Том и его отец Клиффорд не были родственниками Одри, но уже два года семья Уилсонов принимала в ее судьбе живейшее участие, и поэтому их вполне можно было считать людьми близкими. Вся беда в том, что Одри приходилось молчать хотя бы потому, что у нее не было ни одного доказательства, ни малейшей зацепки, которые бы свидетельствовали, что все происходящее с ней в последнее время — не нервное расстройство.

Но девушка едва ли не кожей ощущала нависшую над ней опасность. Уже два месяца безо всяких видимых причин — она не была ни шпионом иностранного государства, ни беглой преступницей, а мафию видела только в фильмах, — Одри чувствовала себя так, словно за ней установили слежку. Она плохо спала ночами, начала терять вес и стала достаточно нервной для того, чтобы начать подозревать каждого прохожего в покушении на убийство!

Одри так устала бояться неизвестно чего, что два дня назад приняла решение при первом же удобном случае обратиться к частному детективу, дабы определить наличие опасности или отсутствие таковой!

А Том, как, впрочем, и любой современный и здравомыслящий человек, способен поверить только фактам, а не «женскому психозу», который может объясняться чем угодно: стрессом на работе, неизжитыми детскими комплексами или женскими недомоганиями. Но будет еще хуже, если Том ей поверит! Он захочет немедленно обратиться в полицию, где служил его школьный приятель, и обязательно поделится своими опасениями с отцом. Вот тогда будет настоящий переполох! Нет, она просто не имеет права подвергать Клиффорда и Тома подобным испытаниям! Она должна справиться со своими проблемами сама! Только так!

Эти слова Одри для храбрости многократно повторяла на следующий день, стоя перед дверью с табличкой «Смит и Роджерс. Детективное агентство». Девушка убедила себя: или сейчас, или никогда… какой бы страшный и мрачный оттенок не виделся ей в этом «никогда». Этот офис — ее последняя надежда, потому что в случае неудачи Одри вряд ли отважится на повтор. Когда она открывала дверь, ее руки дрожали.

— Доброе утро. Пожалуйста, проходите, — пригласили ее. — Присаживайтесь, мисс. Я — Хэлл Роджерс, чем могу помочь?..

— Меня зовут Одри Хэтчер, — робко представилась девушка и послушно села на стул. Все окружающие предметы и симпатичное лицо сидящего напротив молодого мужчины лет двадцати восьми казались ей подернутыми мутной дымкой.

— Очень приятно, мисс Хэтчер. Я вас внимательно слушаю.

Девушка уставилась на свои стиснутые пальцы и, слушая гулкое биение собственного сердца, пыталась припомнить заготовленный монолог. Наконец ее прорвало, и она выложила всю свою историю как на духу! И про ощущение слежки, и про «дамоклов меч», нависший над головой…

Она подняла глаза и обнаружила перед собой удивленное лицо мужчины. «Бедный, — всплыла откуда-то странная мысль, — нелегко ему сейчас; какая-то психопатка ворвалась в его офис и поведала душераздирающую историю, словно слизанную со сценария триллера!»

К счастью, Хэлл Роджерс быстро справился со своими эмоциями, и его лицо превратилось в каменную маску.

— Вы считаете, мне следовало обращаться не к вам, а к… психоаналитику? — спросила Одри, подняв на собеседника свои огромные голубые глаза.

— Нет, конечно нет! — поспешно ответил Хэлл Роджерс, впрочем, слишком быстро, для того чтобы это утверждение могло сойти за правду. К тому же у мистера Роджерса на лице было написано, что после этого «занимательного» повествования он уже считает Одри если и не совершенно невменяемой особой, то уж неадекватной точно.

— Но вы мне не верите!

— А вы, вы сами-то действительно уверены, что дела обстоят так… серьезно?.. — спросил он, настороженно посмотрев на девушку. И тут их взгляды впервые встретились, и Одри внезапно почувствовала, что перед глазами у нее все поплыло. Хэлл Роджерс продолжал невозмутимо смотреть на нее, но глаза у него были какие-то странные…

— Иными словами, уверена ли я, что это не… приступ психоза? Да, я уверена в этом! — проговорила Одри. Она глубоко вздохнула, собираясь с силами, и выдала единственное доказательство, которое, по ее мнению, должно было убедить детектива поверить ей, вместо того чтобы сделать немедленный звонок в спецлечебницу. — У меня хорошая наследственность, мистер Роджерс. В череде моих предков нет умалишенных, шизофреников и параноиков. Смею вас уверить, что с моей психикой тоже все в порядке. Несколько лет подряд я занималась в летной школе и проходила медицинское освидетельствование и множество психологических тестов.

— Вы занимались в летной школе? — пробормотал Хэлл, невольно окидывая взглядом гибкую фигурку девушки и ее изящные руки. Эта странная миловидная клиентка не выглядела человеком, которому можно доверить штурвал.

— Мой отец был инструктором по пилотированию… и я была бы не дочь своего отца, если бы не попробовала себя в этом…

Лицо Одри слегка омрачилось, и Хэлл Роджерс не упустил перемены в ее настроении, отметив про себя, что этот вопрос требует прояснения. И тут же одернул себя. Зачем, если он не собирается заниматься непонятно каким… Он прикинул так и эдак, подыскивая подходящее слово, потому что «делом» эту паранойю никак не назовешь. И все же…

— Мистер Роджерс… — раздался голос, вернувший его с небес на землю. Неожиданно он понял, что Одри все еще ждет его ответа, и встряхнулся.

— Я… — неуверенно начал он.

— Хорошо, я все поняла… — мягко перебила его Одри. Хэлл Роджерс успел заметить, что на лице девушки мелькнуло странное выражение, но она быстро взяла себя в руки. Ее тонкие пальчики сжали сумку, несостоявшаяся клиентка встала, бегло, как-то угнетающе, улыбнулась: — Извините, что побеспокоила. И спасибо, что выслушали. — Она повернулась и двинулась к выходу.

— Мисс Хэтчер, — окликнул девушку детектив, чуть повысив голос. — Я ведь еще не сказал «нет»…

Одри уже успела взяться за медную ручку двери. Она замерла, а потом все же обернулась:

— Но вы и не сказали «да».

— Я все еще думаю, — пробурчал он. — Садитесь.

Она возвращалась гораздо медленнее, чем только что пыталась уйти. Присела на краешек стула, пристроив сумочку на коленях, но не выпуская ее из рук, как будто для того, чтобы в любой момент можно было сорваться и кинуться прочь.

— Хорошо, я согласен взятия за ваше… дело, — наконец произнес Роджерс.

— Вы уверены? — зачем-то спросила Одри. Конечно, она видела, с какой неохотой он выдавил эти слова, и давала ему последний шанс на отступление.

«Вот гордячка! — подумал Хэлл. — Нуждается в поддержке, но хорохорится!»

Она кашлянула.

— Если речь об оплате… — Одри открыла сумочку.

— И об этом тоже. Но немного позже. Итак, вы утверждаете, что вам угрожает серьезная опасность, и при этом у вас нет прямых доказательств. Кроме вашей интуиции…

Одри только сдержанно кивнула.

— Хорошо, — отозвался он после паузы. — Давайте сначала поговорим о том, что вам известно. Я прошу вас ответить на несколько вопросов. — Теперь он казался скорее задумчивым, чем напуганным перспективой продолжать с ней беседу. — Постарайтесь вспомнить все, что могло вызвать подобные подозрения. Какие-то мелкие детали, насторожившие вас, чье-то странное поведение, телефонные звонки, когда абонент либо молчит и дышит в трубку, либо просто прерывает соединение… Ведь не бывает же дыма без огня?

— Нет, мистер Роджерс, ничего, кроме моей интуиции, то есть чувства, что за мной следят…

— Но вы можете вспомнить, когда именно вам стало казаться, что за вами следят?

— Где-то месяца два назад. А в последнее время предчувствие опасности даже усилилось.

— Два месяца назад в вашей жизни что-то произошло?

— Нет… То есть ничего необычного…

— Ничего необычного… — повторил он. — Может быть, вы получили наследство? Застраховали свою жизнь, определились с завещанием?

— Нет, ничего такого… — Она снова покачала головой, чувствуя себя совершенно несчастной.

— Вы состоятельная девушка, мисс Хэтчер?

— Что? — Она почти испуганно похлопала ресницами.

— Я хочу узнать, стоит ли мне сразу отбросить версию, что планируется ваше похищение с целью выкупа.

— О! Нет, я живу на то, что зарабатываю сама.

— А где вы работаете?

— Я работаю в… крупной компании, секретарем-референтом у ее вице-президента.

— Вот как? — Лицо детектива приобрело какое-то странное выражение, и Одри поторопилась закончить:

— Конечно, у меня приличная зарплата, но…

— Но ваш доход гораздо меньше той суммы, за которую стоит рисковать головой, — закончил он за нее и, отбросив карандаш, побарабанил пальцами по столу. Одри снова кивнула, чувствуя себя подавленной. — А ваш босс? Может, вы ему насолили чем-то или он к вам… приставал, а вы дали ему… отлуп?

— Клиффорд Уилсон?! Ох, нет! Ему почти шестьдесят, и он самый лучший босс, которого можно себе вообразить — У нас прекрасные отношения… Я имею в виду не только служебные, но и вообще человеческие отношения. Я знакома с его семьей, знаю детей и внуков… Мы работаем вместе уже два года…

— У вас есть враги, мисс Хэтчер?

— Наверное, они есть у каждого человека. Но если таковые имеются у меня, то я о них не знаю.

— Знакомились с новыми людьми в последнее время?

— Конечно, — произнесла она, — это часть моей работы. Мне представляют кого-то, меня представляют кому-то, но все начинается и заканчивается рабочим днем.

— С кем-то ссорились?

— Да нет…

— Хорошо, — сказал детектив после непродолжительного молчания. — Оставьте телефон, по которому я могу с вами связаться.

Визитку Одри приготовила заранее и тут же выложила ее на стол. После этого встала, а потом снова села.

— О… Простите, мы так и не договорились об оплате.

— Вообще-то я беру аванс пятьсот долларов на текущие расходы, но если…

— Нет-нет, все в порядке. Я выпишу чек, — Одри вытащила чековую книжку, на краешке стола быстро вписала в бланк нужную сумму и вручила Хэллу. И внезапно почувствовала облегчение — этот человек обязательно поможет ей, она больше не одна! Оказывается, она даже не подозревала, насколько сильно все это давило на нее. И хотя ее положение по-прежнему было неопределенно и зыбко, у Одри появилась надежда. — Большое вам спасибо, — сказала она и робко улыбнулась.

— Вы меня еще рано благодарите, — ответил Хэлл Роджерс, и в его голосе девушке послышалась насмешка.

Одри вышла из офиса агентства «Смит и Роджерс». Мистер Роджерс не только оказался на месте, но даже решился взяться за ее дело, а вот где прохлаждается мистер Смит? В кабинете был только один письменный стол. Он был огромный, как футбольное поле, очень массивный, очень старый и выглядел каким-то киношным реквизитом… Вместо простого облегчения сейчас на Одри нахлынуло небывалое успокоение, едва ли не сонливость! Только что она едва держала себя в руках, и вот уже настолько пришла в себя, что в состоянии не только вспомнить практически дословно их разговор, но даже мысленно воссоздать обстановку офиса!

Исключительно для того, чтобы проверить свою память, Одри еще раз все представила. У стены справа стоял небольшой кожаный диван, а с противоположной стороны всю стену занимал огромный — до потолка — шкаф с дверцами из матового стекла, скрывающими содержимое. Еще она заметила небольшой сейф, довольно современный, в отличие от другой мебели, несколько чахлых кактусов на окне, унылых и пыльных. Хотя кабинет мистера Роджерса и выглядел старомодно и не слишком презентабельно, но сам детектив показался ей компетентным и очень серьезным.

Вообще-то она не слишком хорошо разбиралась в людях — так считал ее отец, и Одри отчасти была с ним согласна. Папа говорил, что мир кажется ей лучше, чем он есть на самом деле. Но что же в этом плохого? Вот и Хэлл Роджерс показался ей довольно симпатичным, уверенным в себе мужчиной. Черты его лица были слишком резкими, для того чтобы его можно было назвать красивым, но резко очерченные губы, тяжеловатая нижняя челюсть и волевой подбородок говорили о силе характера этого человека и об упрямстве. Нос прямой и слегка крупноватый для этого лица, впрочем, он его не портил. Глаза под черными бровями были острыми, если таковую характеристику можно дать глазам, но что касается их цвета, то Одри затруднилась бы их описать. А еще у мистера Роджерса были широкие плечи и сильные руки. И хотя он не вставал из-за стола. Одри предположила, что он довольно высокого роста. Сильный мужчина с волевым и честным лицом. Не слишком открытый, не слишком дружелюбный, но, кажется, именно на таких парнях держится Америка. В любой момент без лишних слов они готовы успокоить плачущего малыша, перевести старушку через дорогу, остановить преступника — все с равным успехом!

Девушку снова охватило волнение, и она даже невольно замедлила шаг. Странное ощущение: словно в животе запорхали сотни бабочек, а сердце, успевшее было вернуться на свое «законное» место, снова сжалось, а потом застучало быстрее.

«Нервы совсем сдают», — решила она, преодолевая последние ступени и выходя на улицу. Солнце тут же ослепило ее. Зажмурившись, девушка принялась лихорадочно, на ощупь, искать солнцезащитные очки в сумочке. Сзади негромко хлопнула входная дверь, отрезая благословенный полумрак и прохладу лестничной площадки старого дома. Очки нашлись, Одри водрузила их на нос и медленно направилась к машине, которую оставила на платной стоянке за два квартала отсюда. Она не знала, что из окна своего кабинета на третьем этаже Хэлл Роджерс наблюдает за ней.

В этой девушке было что-то, что совсем неожиданно заворожило его и заставило сделать то, что он не хотел делать. Сначала Хэлл решил, что мисс Хэтчер и в самом деле не в себе. Несомненно, она верила в то, что говорила, но рассказывала она действительно странные вещи. Но потом она подняла голову, и ее глаза… Черт, ему показалось, что на мгновение сознание покинуло его. Сотни, а может, даже тысячи раз он глядел в глаза женщин, но никогда это не оказывало на него подобного оглушающего действия! Хэлл внезапно взмок, чувствуя, как бешено забилось сердце. На него, как это уже бывало не раз, вдруг снизошло какое-то озарение, и в мгновение ока он понял две вещи: что он возьмется за это дело и что с этой клиенткой у него возникнет много проблем, и не все они будут касаться предстоящего расследования…

Внезапно Хэлл разозлился на себя за малодушие. Он отвернулся от окна и раздраженно дернул шнур, опускающий жалюзи. Сейчас Хэлл больше не хотел видеть удаляющуюся фигурку хрупкой девушки в дорогом костюме. Он уже дал согласие, знал, что им предстоит встреча в самом ближайшем будущем, но сейчас он не хотел думать об этом.

Всему виной удушающая жара, внушал он себе, включая вентилятор. Черт возьми, он же хотел сказать ей «нет», но почему-то не сказал!