Головная боль в наследство

Глава 21 – Сборная юных натуралистов

Как я уже подмечал, безумные приступы всегда приходили по ночам, они будто бы выбирали время, когда жертва оставалась наедине с собственными мыслями и Иринина не было рядом. Но сегодня очередной спазм, скрутивший тело, пренебрёг всеми устоявшимися уже правилами.

Мы только приехали с речки, успели вымыться, попить чай с купленными по дороге домой булками. На часах было восемь вечера, Борька, насвистывая какой-то весёлый мотивчик, возился на кухне – он собирался приготовить нам на вечер что-либо более существенное, чем обсыпанное сахарной пудрой тесто, – я же сидел в зале и бездумно щёлкал кнопки на пульте, переключая каналы. Было так легко и спокойно, будто я, наконец, смог избавиться от нашей с ифритом зависимости.

Наверное, это можно назвать затишьем перед бурей.

Я даже не заметил, как всё началось, просто понял, что, задыхаясь, лежу на полу и цепляюсь за край мохнатого ковра. Боль появилась позже. Сильная, раздирающая мышцы, сковывающая их, она не давала сделать и малейшего движения. Казалось, что вот она – адская сковорода. Неужели и намёка на содомский грех хватило, чтобы попасть сюда?

Воздуха катастрофически не хватало, я вновь и вновь пытался сделать вдох, но ничего не получалось – горло будто сдавливали невидимые, но сильные пальцы. В глазах мутнело, хотелось кричать, но я не мог, лишь хрипел, прощаясь с последним воздухом…

В чувства привела хлёсткая пощёчина. Да, она тоже приносила боль, но какую-то другую, очищающую. Ещё один удар, потом меня с силой тряхнули за плечи, заставляя дышать. И лёгкие послушались, наполняясь, наконец, воздухом. Я закашлялся, складываясь пополам и закрывая лицо руками, которые всё ещё не хотели двигаться.

– Толь, Толь, ты как? Слава Богу, задышал. Может, скорую вызвать? – словно сквозь вату услышал я крики Борьки и вновь почувствовал, как сильные руки сжали плечи. – Суворов, мать твою…

Постарался помотать головой, говоря, что ничего не нужно. Получилось едва заметно, но Иринину, похоже, хватило – он затих, разжимая руки и отстраняясь. Правда, всего на пару минут: когда я стал дышать более уверенно, а боль почти отпустила тело, друг осторожно переложил мою голову себе на колени. Замер, пропуская сквозь пальцы пряди волос.

– Толь, что это было? – спустя ещё минуту спросил Иринин.

Нехотя открыл глаза, встречаясь взглядом с другом. Он был серьёзен, серые очи взволнованно блестели на белом как мел лице.

– Иринин, – прохрипел я в надежде замять данный разговор, но Борька лишь поджал губы, показывая, что на этот раз ему необходим ответ.

– Толь, я понимаю тебя с полуслова… Да что там! С полувзгляда, – Борис поднял голову, посмотрел на небо за окном, пальцы всё так же продолжали перебирать мои волосы. Парень волновался. – Но сейчас я хочу, чтоб ты ответил. Честно. Потому что считаю, что должен знать правду.

– Хорошо, – я вздохнул, смиряясь. – Давай только на диван и… чая, ага?

Пришлось всё рассказать: о связи, не позволяющей нам с Маридом находиться далеко друг от друга, о приступах дикой боли, которые не поддаются никакому логическому объяснению. И если насчёт первой друг догадывался уже давно, ещё с того дня на репетиции, когда заметил, как я постоянно морщусь, то вторые… Нет, Борька не кинулся собирать мои вещи да отправлять нерадивого друга обратно к джинну, он просто тяжело вздохнул и ободряюще потрепал меня по голове. А потом заявил, что оставаться у него можно сколько душе угодно, но ночью теперь буду рядышком, на двуспалке в комнате Бориса, как когда-то в школьные годы, и возражения не принимаются.

Я выдержал ещё дня три, до двадцать восьмого числа. Почему-то рядом с Борькой, который посреди ночи обязательно подползал и обнимал поперёк груди, утыкаясь носом в спину, приступов больше не случалось. Наверное, потому что я сам был удивительно спокоен.

А ещё удалось уяснить одну простую истину – мужские прикосновения меня совершенно не заводят. Наглое поведение Иринина по ночам вызывает скорее умиление и дружескую нежность, чем желание. А вот от мыслей об ифрите начинают гореть губы и тянуть в паху. Значит, перетряхивает меня так только от Марида. И то уже немного обнадёживает: желать единственного мужчину или же хотеть любого симпатичного парня – это всё же разное. От первого избавиться легче, второе – глобальные проблемы ориентации. Кстати, если об этом…

– Ты ведь сегодня домой к себе заскочить собирался, студенческий захватить да кое-какие вещи. Не пойдёшь? – заметил Борька, проходя мимо. Замер, через моё плечо глядя на безобразие, красующееся на экране ноутбука. – Ааа… Ясно, пойдёшь. Это ты так усердно готовишься?

Я вспыхнул, сворачивая окно браузера, и попытался шибануть друга локтём в живот, чтоб не выпендривался. Ударить себя Иринин, конечно же, не дал, заржал только, перехватывая мою руку и присаживаясь рядом. Стула поблизости не было, так что блондин грохнулся прямо на пол на колени, чтобы можно было беспрепятственно наблюдать за экраном.

– Друг мой Борис, может, вы уйдёте в другую комнату и позволите… эмм…

– Не-не, мне ж интересно, чем вы там наедине заниматься будете! – он помотал головой и потянулся к мышке.

– Боря! – я почувствовал, что щёки начинают предательски гореть.

Ну, что сказать? Джинн таки ж пробрался и в мои сны, весьма недвусмысленные, стоит сказать. Не знаю даже, ждал я такого поворота или боялся, но предчувствовал, что он может быть, точно. И сразу после завтрака оккупировал компьютер, решив быстренько почитать-посмотреть, как оно на самом деле происходит между мужчинами. Нет, я вроде бы соображал "как" и догадывался, что особых вариантов всё равно нет: "иметь" парня можно только, простите, в два места…

Но стоило мне открыть злосчастную первую ссылку на какую-то иллюстрированную статейку, Борьке жизненно понадобилось оказаться рядом.

– Суворов, будь мужиком и покажи, что за извращения ты там смотришь! – фыркнул Иринин, пытаясь вырвать мышку из моих рук. – Гей-порно что ли? Уже до такого дошло?

– Ничего подобного! Не дури, – я всё ещё сопротивлялся, не отдавая злосчастную компьютерную крысу.

– Тогда дай сюда.

– Нет.

– Дай!

В самый последний момент Иринин успел всё же перехватить мышку за провод и развернуть тщательно охраняемое окно. Посмотрел на экран, присвистнул… и продолжил внимательно изучать страницу, заставляя меня буквально сгорать со стыда.

– А тут всё логично, – протянул он через некоторое время. – Ласки, смазка…

– Иринин, и тебе не противно? – проворчал я, тоже, наконец, поднимая взгляд. Всё-таки интересно было, что же такого "логичного" друг отыскал.

– А что? Я – юный натуралист! Да и можно же сравнить это с традиционным сексом, – Борька пожал плечами, отвлекаясь. – Ты когда-либо занимался… как бы тебе, нашему до мозга костей вежливому, сказать-то? Буду прям: анальным сексом с девушками? По идее тут всё то же, только у мужика есть… ну ты понимаешь.

– Борька, балбес, ты – неисправим! Скажи ещё, картинки радуют, – кивнул в сторону фото со страстно целующимися обнажёнными парнями.

– А что? С эстетической точки зрения, если девушки-лесби или парни-геи довольно красивые, то на них и смотреть приятно, – и беззаботная улыбка, будто ему совершенно пофиг. Хотя, скорее всего, так и было.

Я недовольно фыркнул, вырывая таки ж у него мышку и просматривая текст. Чёрт, что это за "инструкция по применению"? Ещё бы не сплошным текстом расписали, а по пунктам, блин. Предварительные ласки, актив, пассив, смазка, растянуть, а только потом… Не-не-не, уберите это, я понял, что у нас с джинном до такого никогда не дойдёт!

Только потянулся было, чтобы закрыть окно и, забыв о довольно откровенных снах, отправиться "в логово джинна" за осенними шмотками да ноутбуком, но Борька успел прокрутить открытую страницу чуть ниже, являя нашему взору…

– Ооо, сколько поз-то! Полноценная Камасутра, – присвистнув, возвестил друг, забирая на этот раз мышку в личное пользование и не собираясь отдавать. – Только для мужчин.

И если я, покраснев, сперва опустил взгляд в пол, Борис во все глаза разглядывал приведённые картинки да фотографии.

– Слушай, слушай! А вот эта, "бабочка" которая, вполне интересная, да? Смотрится вообще красиво…

– Иринин! – возмущённо воскликнул я.

– Ась?

Борька повернулся, удивлённо смотря на меня. Ну вы посмотрите, сама невинность и непосредственность, блин! А взгляд-то какой честный и открытый.

– Хватит. Это я извращенец, который хочет секса с мужчиной, а ты…

– Так ты всё же хоче-ешь, – довольно, будто выведав смертельную тайну, протянул Борька. – Я так и знал!

– А я разве скрывал? – фыркнул, складывая руки на груди. – Но только не говори мне, что не прочь такое попробовать.

– Ну да, не прочь, – Борька покивал.

– Чего?!

– С девушкой, с девушкой, – он заржал, махая руками. – Представь, как эротично было бы вон в той позе, – ткнул пальцем в экран, замолчал ненадолго и, покраснев, добавил. – Правда, я не дал бы иметь себя, но если бы нашёлся красивый парень, который согласился быть пассивом…

Блондин резко замолчал, прикусывая губу и отводя взгляд от моего ошалелого лица. Понял, наверное, что совсем не то ляпнул.

– О, а тут ещё ссылка! – попробовал он развеять обстановку, вновь потянувшись к мышке.

Из включенных на полную громкость колонок раздался долгий мужской стон, экран показал два смуглых тела сплетённых на простынях. Руки одного из парней скользили по бокам второго, поглаживая и лаская, губы касались изогнутой шеи с выступающим кадыком…

– Упс, не туда зашёл, – пробормотал Иринин, наконец-то смущённо отворачиваясь.

А я же не мог отвести взгляда, понимая, что да, безумно хочу секса и возбуждаюсь от такого зрелища. Мгновенно. Но жажду прикосновений не кого-либо, а именно Марида.

– Прости… – пробормотал я, пулей бросаясь в комнату.

Звонкий смех Борьки подтвердил, что от друга, как обычно, скрыть нельзя ничего, а стоны, продолжающие радовать слух, только прибавляли возбуждения, вызывая волны мурашек, пробегающих по коже, и горячую пульсацию в паху.

Нет уж, на сегодня поход домой откладывается, если увижу Марида, просто не выдержу и накинусь, пожелав на этот раз побольше, чем один жалкий, хотя и крышесносящий, поцелуй.

Ну, Борька, ну, удружил!