Гонконг

Глава 1

Сандер Вановен редко страдал от похмелья, хотя пил много и часто. На следующий день после обильных возлияний он всегда выпивал пару коктейлей «Кровавая Мэри», съедал горячий завтрак и быстро приходил в норму.

Этим утром он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Накануне вечером он, оставив своих гостей, увел Карен в спальню, где они провели восхитительную, полную страсти ночь.

Сандер проснулся рано, как всегда, без звонка будильника. Тихо встал с постели, стараясь не разбудить спящую Карен, и посмотрел на нее. Как он любил эту женщину! С каждым днем он привязывался к ней все больше и сильнее и уже не мыслил жизни без Карен.

Он направился в ванную, принял душ, побрился и тщательно расчесал свою огненно-рыжую бороду.

Было около семи часов утра, и в доме стояла тишина. Сандер знал, что после шумной вечеринки несколько парочек остались ночевать в его доме и сейчас все они спали на втором этаже. Воспоминание о вчерашнем вечере вызвало в нем досаду, он поморщился и решил, что никогда не будет устраивать в своем доме ни пьяных сборищ, ни просмотров порнофильмов, ни оргий. Для мужчины средних лет, и к тому же будущего отца, так вести себя недостойно! С прежними развлечениями и привычками будет покончено навсегда, и он заживет новой, интересной и насыщенной жизнью.

Настроение Сандера улучшилось, и он быстрым шагом направился на первый этаж, где находилась кухня. Приоткрыв дверь, он громко крикнул слугам, суетившимся у плиты:

— Завтрак! И побыстрее! Бифштекс с кровью и вареные яйца! — И направился к бару, чтобы сделать себе коктейль «Кровавая Мэри».

Со стаканом в руках Сандер вышел на балкон, облокотился на перила и, потягивая коктейль, стал любоваться живописной панорамой города.

Он думал о том, что этот город по праву принадлежит ему, пусть не весь, но большая его часть. Наступит время, и он сможет с гордостью сказать: «Это мой город, и я — его единственный хозяин!»

В это утро в Гонконге стояла непривычная тишина. Нерабочий день. Даже строительство многоэтажных зданий, не прекращавшееся ни днем, ни ночью было приостановлено на время праздника. Сандер так привык к постоянному шуму, доносившемуся со строек, что теперь эта тишина казалась ему гнетущей.

Он всегда любил смотреть на строительство домов — оно вселяло в него уверенность в том, что Гонконг будет существовать вечно. Конечно, Сандер знал, что через два с лишним десятилетия его город снова отойдет к Китаю, но думать об этом не хотелось. Он гордился своим городом и жаждал стать его полновластным хозяином.

На балкон выглянул слуга и сообщил, что завтрак готов.

Когда Сандер сел за стол, появилась Карен в длинном халате. Она поцеловала мужа.

— Доброе утро, дорогой!

Сандер улыбнулся и крепко обхватил ее талию.

— Как ты, малышка? Все в порядке?

— После такой бурной ночи трудно наутро чувствовать себя в полном порядке, — игриво ответила Карен и повернулась к слуге:

— Чашку кофе!

Сандер вновь принялся за еду и просмотр утренней газеты.

— Сандер…

— Да, малышка?

— Мне хотелось бы пойти сегодня куда-нибудь погулять. А то я все время сижу в четырех стенах. Ты не возражаешь?

— Конечно, нет. Только не знаю, что бы тебе предложить… Сегодня в городе все закрыто и пойти практически некуда. Знаешь, я придумал: дам тебе машину, поезжай в Рипалс-Бей! Ты прекрасно проведешь время на пляже.

— Мне не хочется ехать на пляж, дорогой. Давай я поеду с тобой на фабрику.

— Сегодня не самый лучший день для экскурсии по фабрике, Карен!

— Почему? Сегодня праздник, ты будешь не очень занят и покажешь мне свою фабрику! Сандер, пожалуйста!

Он чуть было не сказал ей о том, что сегодня его рабочие собираются бастовать, но передумал. А почему, собственно, не взять Карен с собой? Никакая опасность ей не грозит. Даже если забастовщики попытаются прорваться на территорию фабрики, их остановит охрана, а уж до его офиса им никогда не добраться! Пусть Карен, его любимая жена Карен, своими глазами увидит, какой у нее деловой, решительный и практичный муж и как легко он преодолевает все трудности и проблемы!

Пусть она гордится им!

— Хорошо, Карен, я возьму тебя с собой на фабрику, — сказал Сандер. — Уверен, сегодня ничего не случится, но все-таки ты обещай мне никуда одной не ходить.

— Спасибо, Сандер! Ты — прелесть! — радостно воскликнула его жена. — Кстати, а что там может произойти?

Сандер неопределенно пожал плечами:

— Ничего, дорогая! Ничего такого, с чем бы твой муж не смог справиться!

Дебору разбудил настойчивый резкий звук. Она приоткрыла глаза и посмотрела на постель. Рядом с ней никого не было. Она в недоумении приподнялась. Где же Ван? Неужели он ушел среди ночи, так и не разбудив ее? И не попрощался.

Телефон продолжал настойчиво звонить. Может быть, это Ван…

Дебора подбежала к телефону и сняла трубку.

— Алло?

— Деб?

— Привет, Адам.

— Куда ты пропала вчера вечером? Я искал тебя повсюду!

Она помолчала.

— Мне показалось, что прошлой ночью ты был очень занят, — наконец сухо отозвалась она.

— Не понимаю, Деб, о чем ты говоришь? — В голосе Адама послышалась тревога.

— Разве ты забыл, что всю ночь развлекался с рыжеволосой девкой?

— Я? С какой рыжеволосой девкой? Ты… что-то видела, Деб?

— Представь себе! Мне выпало счастье наблюдать, как ты валялся с ней в постели!

— Деб… я очень виноват перед тобой. Я все тебе объясню… Понимаешь, я напился, ну и потерял над собой контроль!

— Ты был не так пьян, чтобы ничего не соображать!

— Деб, поверь мне, я действительно напился и не контролировал себя! Рона сама ко мне…

— Бедный Адам! — презрительно бросила Дебора. — Не сумел отвязаться от рыжеволосой Роны!

— Деб, это правда! Она так настаивала…

— А ты, разумеется, не мог ей отказать!

— Деб, мы давно знакомы с Роной… Поверь, я не хотел, но она…

— Интересно, Адам, когда ты пьян, ты не можешь отказать ни одной женщине? — холодно спросила она.

— Впредь ничего подобного не случится, Деб, уверяю тебя!

— Меня это больше не интересует, Адам!

— Но прошлой ночью тебя это интересовало!

— За эту ночь многое изменилось, Адам, — сказала Дебора, и перед ее глазами возник образ Ван Фусэна.

— Деб, прости меня за то, что я натворил! — пылко произнес Адам и, помолчав, вдруг добавил:

— Мы с тобой еще не поженились, а ты уже ведешь себя как ревнивая жена!

— А мы никогда и не поженимся, Адам. Всего хорошего. — И Дебора повесила трубку.

Может, отключить телефон, чтобы Адам не звонил? А если позвонит Ван?

Дебора закрыла глаза и снова вспомнила о ночи, проведенной с Ваном. Нет, не жалеет она о том, что пригласила к себе в номер малознакомого китайца.

Ван очень понравился ей, хотя она и сознавала: даже благодаря ему скоро забыть Адама ей не удастся.

В дверь постучали, и раздался громкий голос Адама:

— Дебора! Открой! Мне нужно поговорить с тобой!

Она молча прошла в ванную, включила на полную мощность душ, и шум льющейся воды заглушил раздраженный голос Адама за дверью.

Глава 2

В праздничные дни туристическое бюро работало, но Сильвия решила взять несколько свободных дней, потому что чувствовала себя очень усталой. В течение года она ни разу не отдыхала, кроме как в те дни, которые провела на лайнере, следя по просьбе Линь Кэ за Илаем Кейганом.

Ночью, когда Илай уснул, Сильвия, глядя в потолок, с волнением думала о событиях последних дней.

Больше всего ее тревожил вопрос, правильно ли она поступила, позвонив Линь Кэ и предупредив его об опасности.

Вечером она несколько раз порывалась рассказать об этом Илаю, но останавливала себя, боясь, что он воспримет ее поступок как откровенное предательство.

Мысль о том, что Илай будет презирать ее за это, не давала ей уснуть. Потом ей пришла в голову другая тревожная мысль. А что, если своим звонком к дяде она навлекла беду на самого Илая?

Сильвия не раз слышала о том, что ее дядя занимается криминальным бизнесом и даже прибегает к услугам профессиональных убийц. Разумеется, она отказывалась верить этим слухам, но после разговора полицейского с Илаем поняла, что слухи, возможно, имеют под собой реальную почву.

Ночью, тревожно вглядываясь в лицо спящего Илая, Сильвия в тысячный раз спрашивала себя, что же ей теперь делать. Рано утром она тихо встала, стараясь не разбудить Илая, бесшумно оделась и вышла из отеля.

Она прошла по безлюдной Гарден-роуд и дальше трамваем добралась до дома. Приняла душ, хотела лечь, но поняла, что вряд ли сможет уснуть.

Она вышла из дома и, позавтракав в кафе, поехала на пик Виктория. Там, в одном из парков, расположенных на полпути к вершине, Сильвия села на пустую скамейку и снова принялась размышлять о бурных событиях последних дней.

Сандер въехал на «мерседесе» в ворота фабрики, сделал приветственный знак охранникам и припарковал автомобиль. Карен, сидя на заднем сиденье машины, с удивлением глядела через стекло на рабочих-китайцев, стоявших с плакатами в руках. Ее муж, презрительно усмехаясь, прочитал на плакатах: «Вановен — эксплуататор рабочего класса!», «Вановен — цепной пес капитализма!», «Уменьшить рабочий день, прибавить зарплату!»

Он с негодованием оглядел пикетчиков. Их было не более десяти.

«Ни на что они не способны, — с презрением подумал Сандер. — Даже собрать людей на забастовку не могут. Идиоты!»

— Что все это значит? — с тревогой спросила Карен.

Он снова усмехнулся:

— Рабочие пытаются бастовать. Разве в Штатах ты никогда не видела забастовок?

— Конечно, видела, но там это происходило иначе. А для чего здесь столько охранников?

— Я специально нанял их, — резко ответил Сандер. — Вообще-то я хотел нанять полицейских, но мне сказали, что в праздничные дни одни на дежурстве, другие отдыхают. Пришлось прибегнуть к услугам частных охранников.

— Сандер, на одном из плакатов написано: «В праздники — законный отдых!»

— Ну и что?

— Как ну и что? Ведь в праздники все заводы, фабрики и даже магазины закрыты! Только твоя фабрика работает. Они из-за этого выставили пикеты?

— Откуда я знаю, чего добиваются эти недоумки?

— Сандер, ты несправедлив к рабочим! — Карен дотронулась рукой до его плеча.

Он презрительно хмыкнул и с неожиданной злостью воскликнул:

— Никто не смеет меня учить, как управлять собственной фабрикой! Никто! А уж тем более эти недоумки! Он резко распахнул дверцу «мерседеса», вышел из него, и в тот же момент камень просвистел над его ухом и упал на крышу автомобиля. Сандер вздрогнул от неожиданности и слегка удивленно посмотрел на «мерседес»: на его крыше образовалась глубокая вмятина.

Карен крикнула из машины:

— Господи, Сандер, что это?

Охваченный яростью Вановен подошел к охранникам и грозно спросил:

— Вы видели, кто из этих подонков швырнул в меня камнем? Схватите его и приведите ко мне!

Один из охранников, стоявший ближе всех к Сандеру, пожал плечами и виновато произнес:

— Извините, мистер Вановен, к сожалению, нам не удалось заметить, кто бросил камень.

— Тогда проучите всех!

Карен вышла из «мерседеса» и подошла к мужу.

— Сандер, дорогой, успокойся! — сказала она. — Ты должен их понять: они борются за свои права.

Никто не может запретить им мирную забастовку.

Лицо Вановена покраснело от ярости.

— Это ты называешь мирной забастовкой? — взревел он, указывая пальцем на вмятину в автомобиле. — Так эти твари борются за свои права?

— Почему ты решил, что камень бросили эти рабочие? — сказала Карен. — Может быть, кто-то шел мимо фабрики и решил таким образом поразвлечься! — Карен нахмурилась и тихо добавила:

— Сандер, я никогда не видела тебя таким злым.

Вановен никак не отреагировал на ее слова и снова обратился к охранникам:

— В общем, так. Смотрите за ними внимательно.

Если кто-то еще раз попытается сделать подобное, вы должны поймать его! Я шутить не намерен. — И он повернулся к Карен:

— Прости, малышка. Не ожидал, что Дело зайдет так далеко. Я допустил ошибку: мне не надо было брать тебя с собой сегодня на фабрику.

Карен взяла его под руку.

— Ничего страшного, дорогой. Скоро они успокоятся, и я пройдусь по твоей фабрике. — Она улыбнулась. — Через пару десятков лет твой сын станет ее хозяином.

Сандер обнял жену за плечи и крепко прижал к себе.

— Женщина! — громко сказал он. — Ты, как всегда, права!

У проходной Сандера встретил управляющий фабрикой Саттервейт. Его худое лицо, казалось, еще больше осунулось, глаза были красными и встревоженными От Саттервейта сильно пахло спиртным.

Почуяв запах алкоголя, Сандер нахмурился и хотел было отругать управляющего за то, что он уже с утра пьет на работе, но лишь усмехнулся, подумав, что этому трусу в такой сложный день без спиртного просто не обойтись. Пусть пьет, черт с ним!

Саттервейт, пряча трясущиеся руки, взволнованно сказал:

— Похоже, дело принимает плохой оборот, мистер Вановен! Если еще подойдут рабочие и объединятся с забастовщиками, то они смогут прорваться через охрану на территорию фабрики. Как их остановить?

— Для этого я и приехал — чтобы контролировать обстановку! — бодрым голосом произнес Сандер. — Они не сумеют прорваться через охрану, ведь у них нет оружия. А ты перестань трястись, противно на тебя смотреть! Сколько рабочих сегодня пришли на фабрику?

— Не больше десяти. Пришли только старые рабочие, а молодежи — нет.

— Составь мне список тех, кто вышел на работу, и тех, кто отказался, — приказал Сандер. — Я сам разберусь с бунтовщиками.

— Мистер Вановен, возможно, рабочие еще подойдут, — неуверенно сказал Саттервейт.

— Ну уж нет! — заорал Сандер. — Рабочий день начался! Прикажи охране никого больше не впускать на территорию фабрики! Иди готовь мне списки!

Управляющий покорно побрел в офис. Карен дождалась, когда он скроется из виду, и спросила:

— Дорогой, ты действительно собираешься выгнать с фабрики тех, кто не вышел сегодня на работу?

— Конечно! Неужели я буду им потакать?

— Но разве можно выгонять с работы членов профсоюза только за то, что они законными методами борются за свои права?

— Что? Членов профсоюза? — ухмыльнулся Сандер. — О каком профсоюзе ты говоришь, женщина?

Здесь тебе не Штаты! Здесь я хозяин, и эти безмозглые людишки вкалывают на меня!

— Сандер… — замялась Карен. — Возможно, я вмешиваюсь не в свое дело, но хочу сказать, что ты ведешь себя неразумно. Почему ты не хочешь дать им выходной, как хозяева других заводов и фабрик? Ведь сегодня же праздник!

Сандер бросил на нее гневный взгляд.

— Ты правильно сказала, малышка! Не надо вмешиваться в дела, которые тебя не касаются. — Он помолчал немного, пытаясь обуздать гнев, потом сквозь зубы процедил:

— Я, конечно, люблю тебя, но впредь прошу не учить меня, как управлять фабрикой. Ясно?

Щеки Карен вспыхнули, и она резко, с иронией произнесла:

— Слушаюсь, хозяин!

Сандер внезапно рассмеялся:

— Карен, ну перестань, не обижайся, малышка!

Сегодня действительно праздник, и в этот день я еще раз всем напомню, кто хозяин фабрики! Пойдем, я покажу тебе один цех!

Карен взяла его под руку и сказала:

— Пойдем, дорогой!

Войдя в ткацкий цех, Сандер остановился на пороге и замер от неожиданности. В цехе стояла непривычная тишина, не шумели и не грохотали станки, там было всего несколько человек.

— Так… — сквозь зубы процедил Сандер. — Так..

Значит, здесь тихо, как в морге! Ну что ж! Кто-то дорого мне за все заплатит!

Камень, искореживший крышу «мерседеса» Вановена, бросил Йн Чань. Разумеется, этот дерзкий поступок выглядел глупой бравадой, но Йн Чань не мог сдержаться, чтобы не швырнуть камень в хозяина фабрики.

Йн Чань стоял недалеко от ворот и видел, как черный блестящий «мерседес» медленно въехал на территорию фабрики и из него вальяжно вышел сам Сандер Вановен. Йн Чань инстинктивно поискал какой-нибудь предмет на земле и, увидев камень, не задумываясь схватил его и швырнул в Вановена. Камень со свистом пронесся близ его головы и упал на крышу автомобиля.

Только потом, спустя минуту, Йн Чань сообразил, что могло случиться, если бы охранники заметили, кто бросил камнем в хозяина!

К счастью, он слышал, как охранники сказали, что ничего не видели.

Йн Чань уже ругал себя за необдуманный поступок, хорошо представляя его последствия. Если бы его схватили, то посадили бы в тюрьму и он не оправдал бы доверия самого Линь Кэ! А главное, без организатора рабочие не стали бы продолжать забастовку, и хозяин фабрики просто выгнал бы их с работы.

В общем, ему повезло, и его «символический акт», как говорят американцы, остался безнаказанным.

Йн Чань снова посмотрел на «мерседес» и увидел, что из него вышла молодая женщина. Он удивленно поднял брови — Линь Кэ ничего не говорил, что вместе с Вановеном приедет женщина. А впрочем, какое это имеет значение? Йн Чаню нужно выполнить задание Линь Кэ и отработать полученные деньги, а остальное для него не важно.

Он подошел к рабочим, стоявшим в пикетах, и с огорчением подумал о том, что их очень мало, совсем недостаточно для того, чтобы прорваться на фабрику и устроить там настоящий погром. Он надеялся, что рабочие все-таки вняли его разъяснениям, поддавшись на уговоры, и подойдут к фабрике позже.

Йн Чань сунул руку в карман и нащупал холодную рукоятку пистолета, который накануне вручил ему Линь Кэ. Раньше Йн Чань никогда не имел дела с огнестрельным оружием, но старый китаец показал ему, как им пользоваться, и это оказалось очень просто.

Накануне вечером в квартире Линь Кэ, когда они еще раз обсуждали все детали и подробности плана, старый китаец напрямую сказал Йн Чаню о том, что вместо одного белого человека ему надо убить двоих Он сказал так:

— Я хочу внести в наш план небольшие коррективы, сын мой. Тебе придется расправиться еще с одним белым дьяволом. Он подъедет на фабрику позже Вановена, спустя примерно час. Его появление будет для тебя сигналом к действию. Когда рабочие начнут прорываться на фабрику и возникнет беспорядок, ты легко подберешься к этим иностранцам и застрелишь их. Возможно, они будут держаться вместе и этим облегчат тебе выполнение задачи. К десяти тысячам гонконгских долларов я добавлю тебе еще столько же.

Очень важно, чтобы ты устранил их обоих, сын мой!

Я очень надеюсь на тебя!

И Линь Кэ вручил Йн Чаню оружие.

Видя, как тот с сомнением рассматривает и вертит в руках пистолет, Линь Кэ, улыбаясь, продолжал:

— С ним просто обращаться, сын мой. Все, что тебе нужно, — это прицелиться и нажать на курок.

Постарайся подобраться как можно ближе, тогда будет меньше шансов промахнуться. Ты все понял? — В голосе Линь Кэ звучали строгие нотки.

— Да, достопочтенный, я все понял.

Теперь, находясь среди пикетчиков, Йн Чань вспомнил наставления Линь Кэ. Из его квартиры он вышел в возбужденном состоянии, с нетерпением ожидая начала следующего дня. Чтобы скоротать время, он позволил себе нанять на всю ночь проститутку, хотя подобное случалось редко. Он мнил себя целеустремленным, организованным человеком, а такие развлечения, как вино и женщины, относил к разряду недостойных и вредных. Главным делом своей жизни Йн Чань считал революционную борьбу, просвещение угнетенных малограмотных рабочих. На это уходило много времени, и думать о женщинах было некогда.

Под утро, когда проститутка собралась домой, она напоследок шепнула Йн Чаню, что ей было с ним очень хорошо и она с удовольствием согласится приходить к нему постоянно. Ободренный ее словами, Йн Чань даже решил взять ее к себе жить. Пусть она заботится о доме и готовит еду, ведь у него совершенно не хватает на это времени.

Йн Чань улыбнулся своим мыслям и с удовлетворением отметил, что еще одна группа рабочих присоединилась к их пикету. Он насчитал не меньше пятидесяти человек. Что ж, можно еще немного подождать и начать забастовку.

В пикетах не было женщин, Йн Чань не велел им приходить. От женщин мало толку, считал он, здесь нужны сильные мужественные мужчины, яростные и беспощадные!

Глава 3

— Даже если я дам показания в суде, этого будет недостаточно, чтобы упрятать Линь Кэ за решетку, — сказал Илай. — Какие доказательства его преступной деятельности я смогу предъявить суду?

— К сожалению, вы правы, — вздохнул Ван Фусэн. — Но когда я соберу против него все улики, ваши свидетельские показания будут очень ценны.

Илай усмехнулся.

— Вам предстоит огромная и опасная работа, — сказал он. — Линь Кэ очень умен, хитер и осторожен, — Да, он сущий дьявол, — согласился полицейский. — И его бизнес поставлен на широкую ногу.

Иногда у меня складывается впечатление, что половина Гонконга — его подручные или клиенты.

— Вполне возможно.

Илай подошел к туалетному столику и взял сигару. Ван находился у него в номере, так как оба решили, что удобнее и безопаснее разговаривать здесь.

Сначала Ван Фусэн тщательно обыскал комнату и, не обнаружив никаких подслушивающих устройств, успокоился.

Илаю все больше нравился этот полицейский — умный, проницательный и честный человек.

— Как вы думаете, где люди Линь Кэ перерабатывают опиум в героин? — спросил он Вана.

Полицейский развел руками.

— Да где угодно, — ответил он. — Правда, у меня есть кое-какие основания думать, что они перерабатывают опиум на Цзюлуне. Вряд ли Линь Кэ отправляет груз далеко. Скорее всего это происходит в Уолд-Сити.

— Почему же вы не пошлете туда своих секретных агентов, чтобы они проследили весь маршрут? — недоуменно спросил Илай.

— Наши люди практически не наведываются в тот район. Там очень опасно.

— То есть?

— Об Уолд-Сити скажу вам не много. Этот район Цзюлуна — один из самых криминальных. Полиция там практически не появляется.

— Что же получается?! — воскликнул Илай. — Власти знают об этом районе, но ничего не предпринимают, чтобы обуздать там преступность?

— К сожалению, вы правы. В этом старом районе, с узкими грязными улочками, по которым даже не может проехать машина, живут одни преступники.

Полицейские не рискуют появляться там, боясь, что их покалечат или убьют.

— Иными словами, Уолд-Сити — район, не контролируемый властями?

— Да. Полиция выезжает туда лишь в чрезвычайных случаях, — сказал Ван Фусэн.

— Как же нам собрать необходимые улики против Линь Кэ? — задумчиво произнес Илай.

— Скажите, а он не намеревается еще раз привлечь вас к доставке наркотиков из Бангкока? — спросил полицейский.

— Вполне возможно. Он даже как-то обмолвился, что ему и в дальнейшем потребуются мои услуги. Если, конечно, я не выйду у него из доверия. — И Илай пересказал Вану разговор с Линь Кэ.

— Будем надеяться, что он еще раз наймет вас для полета в Бангкок, — сказал Ван Фусэн. — У нас будет больше доказательств, которые мы сможем предъявить суду.

Илай кивнул.

— Кстати, вы говорили, что у вас имеются кое-какие соображения по поводу каналов контрабанды в Штаты, — напомнил он.

— Да. — Полицейский закурил сигарету. — После нашего последнего разговора мне удалось узнать некоторые подробности. Я…

Телефонный звонок прервал его.

Илай поднял трубку.

— Мистер Кейган? Это Линь Кэ.

— Да, мистер Кэ, здравствуйте. — Илай быстро взглянул на полицейского и подмигнул ему.

— Моя племянница Сильвия… Она в опасности…

— Что с ней случилось? — спросил Илай встревоженно.

— Понимаете, сегодня утром она зачем-то отправилась на фабрику своего хозяина Сандера Вановена, а там его рабочие устроили забастовку. — Линь Кэ был взволнован. — Ее могут там ранить и даже убить!

— Но полиция, должно быть, следит за ходом событий? — неуверенно предположил Илай.

— О чем вы говорите? Почти все полицейские в этот день отдыхают и к тому же их симпатии на стороне бастующих! Я очень волнуюсь за Сильвию, но, к сожалению, нахожусь далеко от фабрики, а вы…

— Я сейчас же поеду туда, — решительно заявил Илай..

— Я заплачу вам, мистер Кейган…

— Об этом не может быть и речи, мистер Кэ!

Илай повесил трубку и пересказал Ван Фусэну разговор со старым китайцем. Ван Фусэн удивленно пожал плечами и позвонил в полицейское управление.

— Говорят, пока забастовка проходит мирно, — сказал он Илаю, когда поговорил с дежурным полицейским. — Люди собрались около ворот фабрики с плакатами в руках, вот и все. Если бы потребовалось вмешательство полиции, хозяин фабрики давно бы сообщил им. Странно…

— Тогда почему… Почему Линь Кэ позвонил именно мне? Откуда ему известно, что я знаком с его племянницей? — И он пояснил Вану:

— Девушка, с которой вчера мы были на вечеринке у Сандера Вановена, — племянница Линь Кэ.

— Илай, мне известно об этом, — сухо произнес Ван Фусэн.

— Но она не имеет ничего общего с его преступным бизнесом, — заверил его Илай.

— Об этом я тоже знаю.

— Почему же он мне позвонил? Что все это значит?

Илай схватил телефонную книгу и набрал номер туристического бюро, в котором работала Сильвия.

Там ответили: утром она предупредила, что сегодня ее на работе не будет.

Илай позвонил Сильвии домой. Долго слушал длинные гудки, потом в сердцах бросил трубку на рычаг.

— Ее нигде нет — ни дома, ни на работе! — Илай растерянно взглянул на Ван Фусэна. — Как вы думаете…

— Нам следует поехать на фабрику и самим все проверить, — твердо сказал полицейский. — фабрика Сандера Вановена находится не так далеко от вашего отеля.

— Тогда вперед!

Сильвия провела два часа в одном из парков на пике Виктория и вернулась домой. Она слышала, как долго звонил телефон, но не успела снять трубку. Но вдруг это Илай?

Гуляя по парку, Сильвия обдумывала сложившуюся ситуацию и наконец приняла решение. Если она предупредила Линь Кэ о возможной опасности, то так же она должна поступить и в отношении Илая. Она просто обязана сообщить ему, что ее дяде известно об их отношениях и что он вне себя от ярости.

Если слухи о преступной деятельности Линь Кэ имеют под собой реальную почву — а теперь Сильвия была в этом убеждена, — то он вполне способен устранить Илая Кейгана.

Она набрала номер телефона коммутатора отеля «Хилтон» и попросила соединить ее с мистером Кейганом.

— Мистера Кейгана сейчас нет дома, — ответила телефонистка. — Вы можете оставить ему сообщение, — Передайте ему, что звонила Сильвия Кэ. Спасибо.

Где же он может быть?

Она утешала себя тем, что Илай мог просто-напросто пойти позавтракать или быть на улице, но тревожное чувство не покидало ее. Однако, вспомнив о его вчерашнем разговоре с полицейским, она немного успокоилась. Наверное, они договорились о встрече и теперь беседуют где-нибудь подальше от любопытных глаз.

Сильвия набрала номер телефона Бюро по борьбе с наркомафией, и ей ответили, что в данный момент инспектора Ван Фусэна нет на месте. Вздохнув с облегчением, она повесила трубку.

Значит, Ван Фусэн ушел на встречу с Илаем! Но где их искать? Не будет же она бродить по улицам, заглядывая во все кафе и рестораны!

Чань увидел, как в ворота фабрики въехал желтый «фольксваген», в котором сидели двое мужчин. Линь Кэ подробно описал ему американца, и Йн Чань ни минуты не сомневался, что белый мужчина — тот самый Илай Кейган, которого ему нужно убить.

Американец курил сигару, и Йн Чань вспомнил, что Линь Кэ сообщил ему о привычке белого дьявола курить сигары.

— Он много курит, — сказал тогда старый китаец. — Когда он приедет на фабрику, то наверняка будет держать в зубах сигару. Ты сразу его узнаешь. Внешность у него заметная: продолговатое лицо с крупным носом с горбинкой.

Йн Чань почувствовал, как его охватывает сильное волнение. Но кто же сидит в машине рядом с Кейганом? Какой-то китаец, о котором Линь Кэ даже не упомянул. А впрочем, какое это имеет значение?

Если он общается с белым человеком, значит, от него нельзя ждать ничего хорошего. Йн Чань ненавидел и презирал китайцев, общавшихся с белыми людьми.

Он считал их всех врагами и предателями.

В голове Йн Чаня звучали наставления Линь Кэ:

— Не затягивай время, сын мой, дождись, когда машина с американцем въедет в ворота фабрики, и начинай действовать. Не упусти момент!

Йн Чань проследил, как желтая машина остано-, вилась у здания офиса, как из нее вышли американец и китаец. После этого он взобрался на деревянный ящик и поднял руку, призывая рабочих к вниманию.

— Друзья! — начал он. — Пора доказать этим цепным псам капитализма, что нашему долготерпению пришел конец! Этот белый дьявол Сандер Вановен должен наконец заплатить за все наши страдания и беды! Сегодня праздник, и ни одна фабрика, кроме нашей, не работает. Он не имеет права так бесчеловечно с нами обходиться! Мы должны доказать ему, что сильны в своем единстве и что наш революционный дух закалился и окреп! Мы не бесправные рабы и не кули! Сплотите ваши ряды и вперед за мной!

Йн Чань спрыгнул с ящика и решительным шагом двинулся к воротам, ведя за собой рабочих. Он был абсолютно уверен, что им удастся прорваться сквозь охрану. Вряд ли охранники, белые люди, встретят их оружием. Им, белым, все китайцы кажутся худыми, низкорослыми и не представляющими никакой опасности! Что ж, своей массированной атакой рабочие застанут белых охранников врасплох!

У ворот фабрики два охранника преградили им путь.

— Стойте! — крикнули они. — Никого не разрешено пускать! Убирайтесь отсюда!

Йн Чань не ответил.

Один из охранников достал оружие:

— Прочь от ворот! Или мы будем стрелять!

Йн Чань поднял руку. Он обернулся к рабочим и крикнул:

— Вперед! Прорвемся через ворота, друзья!

Забастовщики взревели и ринулись за ним.

Двое охранников с растерянными лицами застыли в немом изумлении. Наконец они опомнились и сделали несколько предупредительных выстрелов в воздух.

Йн Чань краем глаза увидел, что еще несколько охранников с оружием в руках выбежали из проходной.

— Вперед! — крикнул он. — Вперед!

Рабочие стали яростно прорываться в ворота. Два охранника бросились им наперерез, но были смяты толпой и затоптаны. Другие охранники, увидев неподвижно лежавшие на земле искалеченные тела товарищей, замерли в нерешительности и отступили.

Рабочие с громкими криками прорвались на территорию фабрики и оказались перед массивной дверью в офис Вановена. Йн Чань яростно заколотил по ней кулаками и, обернувшись к товарищам, истошно завопил:

— Ломайте дверь! Ломайте!

Массивная дверь затрещала, заскрипела. Йн Чань сунул руку в карман и судорожно сжал холодную рукоятку пистолета.

Глава 4

Илай Кейган и Ван Фусэн въехали на территорию фабрики и, остановив «фольксваген», огляделись.

— По-моему, никакого побоища нет, — сказал Илай.

Ван Фусэн с сомнением покачал головой:

— Опыт полицейского подсказывает мне, что бунт может начаться в любую минуту.

— Будем надеяться, что все обойдется. Главное сейчас — отыскать Сильвию!

Они вышли из машины и окинули встревоженными взглядами большую группу рабочих, которые молча и угрюмо смотрели на них сквозь решетку ворот. Рабочие почему-то напомнили Илаю заключенных в тюрьме, которых охраняла бдительная стража.

Хорошо, что они за воротами, мелькнуло у него в голове. Похоже, они действительно полны решимости начать бунтовать.

Илай и Ван Фусэн подошли к дверям офиса, и Ван нажал кнопку звонка.

Через минуту двойные двери приоткрылись. Илай увидел могучего рыжебородого мужчину, у которого накануне был в гостях.

— Что вам нужно? — недовольно произнес Вановен, обращаясь к Ван Фусэну. — Охранники доложили мне, что вы полицейский, но я справлюсь с бунтовщиками своими силами!

— Мы прибыли на фабрику по другой причине, мистер Вановен, — вежливым голосом ответил Ван Фусэн и, достав из кармана служебное удостоверение, протянул его Вановену.

— Бюро по борьбе с наркомафией? — удивленно протянул Вановен. — Что вам здесь нужно? — Он перевел взгляд на Илая, и на его лице появилось приветливое выражение. — А… я вас знаю, приятель! Вы были у меня в доме вместе с мисс Сильвией Кэ! Вы, кажется, летчик?

— Мы хотим поговорить с вами… — начал Илай, но его прервали громкие крики, раздававшиеся из-за ворот.

Сандер Вановен выглянул из двери и раздраженно сказал:

— Входите быстрее! Иначе эти бунтовщики могут бросить в нас камни.

Илай и Ван Фусэн вошли в здание, Сандер запер за ними дверь. На фабрике стояла тишина. Илай вспомнил, как в прошлый раз, когда он был здесь вместе с Сильвией и туристами, фабрика гудела и грохотала. Сегодня же в цехах находились лишь несколько рабочих. Они сидели возле станков, но не работали.

— Пошли в мой кабинет, — предложил Вановен и повел Илая и Ван Фусэна по длинному коридору. — Так какие проблемы вас привели ко мне на фабрику? — спросил он.

— Мы приехали узнать о Сильвии, мистер Вановен, — ответил Илай.

Сандер обернулся.

— О Сильвии? — переспросил он. — А что с ней случилось?

— Она здесь?

— А что ей здесь делать? — удивленно приподнял брови Вановен. — Сильвия работает в моем туристическом бюро, а не на фабрике.

— Ее сегодня там не было, и мы решили, что она находится здесь.

Сандер недоуменно пожал плечами.

— Мне позвонили и сообщили, что Сильвия поехала сюда, — объяснил Илай.

Теперь он точно знал, что Линь Кэ обманул его и использовал свою племянницу в качестве приманки, чтобы отправить его на фабрику. Но с какой целью?

— А кто вам сказал, что Сильвия поехала сюда? — спросил Вановен.

Илай замялся.

— Вы не знаете этого человека. В общем, не имеет значения, раз Сильвии здесь нет.

— Не хотите говорить, не надо! — раздраженно бросил Сандер.

Они миновали длинный коридор и вошли в кабинет. Илай окинул его взглядом: мягкие низкие кресла, густой пушистый ковер на полу, массивный письменный стол, на котором не было никаких бумаг. В одном из кресел сидела молодая женщина. Она поднялась им навстречу, и Илай узнал в ней хозяйку дома, в котором был накануне.

— Моя жена Карен, — сказал Сандер и добавил:

— А впрочем, вы знакомы!

Он подошел к телефону и, набрав номер, стал ждать ответа.

Илай взглянул на Ван Фусэна и подумал, что Вановен специально ведет себя так, словно не замечает присутствия китайца-полицейского, а обращается только к Илаю, американцу. Да, Сильвия была права, когда говорила, что Вановен с презрением относится к людям желтой расы.

— Сильвия у вас? — громко спросил в трубку Сандер. — Понятно, понятно… Если она появится, передайте, что ее разыскивает… — Он обернулся к Илаю. — Еще раз напомните, как ваше имя?

— Кейган. Илай Кейган.

— Передайте, что Илай Кейган приехал ко мне на фабрику и разыскивает ее. — Сандер снова повернулся к Илаю:

— Она звонила в туристическое бюро и сказала, что плохо себя чувствует.

— Но дома ее тоже нет! — воскликнул Илай. — Я звонил туда.

Сандер задумчиво почесал рыжую бороду.

— Ну, не знаю. Мало ли, какие у нее обстоятельства. Может, Сильвия решила просто отдохнуть и поехала на пляж? — Он наконец удостоил взглядом Ван Фусэна и грубо спросил его:

— А что вы здесь делаете, полицейский?

Илай быстро ответил за Вана:

— Он был со мной, когда позвонили насчет Сильвии. Он привез меня к вам на фабрику…

— Я его спрашиваю. — перебил Сандер. — Итак, что здесь вынюхивает эта полицейская ищейка?

На лице Ван Фусэна застыло бесстрастное выражение.

— Илай все объяснил вам, мистер Вановен, — вежливым голосом сказал он. — Я приехал к вам на фабрику не по делам службы.

Сандер Вановен нахмурился.

— Ван Фусэн… — задумчиво проговорил он. — Что-то знакомое…

Неожиданно Карен отпрянула от окна и бросилась к Вановену с криком:

— Сандер! Они прорвались в ворота!

Ван Фусэн мгновенно оказался у телефона:

— Я позвоню в полицию, мистер Вановен…

— Нет, к черту полицию! — заорал Сандер. — Они не сумеют прорваться через мою охрану — она вооружена!

Илай полез в карман за сигарой.

Снаружи прогремели два выстрела.

Карен испуганно вскрикнула:

— Сандер, они растоптали двух твоих охранников!

Вановен растерянно посмотрел на Илая.

— Мистер Вановен, все-таки надо вызвать полицию, — сказал Ван Фусэн. — Зачем рисковать?

— Ладно, — буркнул Сандер, — может, вы и правы. Вызывайте! — И, обратившись к Илаю, признался:

— Вот уж не думал, что эти недоумки окажутся такими агрессивными!

Пока Ван Фусэн связывался по телефону с полицейским управлением, в кабинет Сандера заглянул бледный худой мужчина. Лицо его было испуганным.

— Мистер Вановен… там… они…

— Ну что там, Саттервейт? Говори! — рявкнул Сандер.

— Они уже сломали входную дверь… Они… в здании фабрики!

— Что? — Вановен рванулся к двери, приоткрыл ее и тут же с силой захлопнул.

Стоя за его спиной, Илай успел заметить в коридоре нескольких рабочих, которых горячо убеждал в чем-то совсем молоденький китаец, размахивая руками.

«Вот это номер, — мелькнуло в голове у Илая. — Кажется, мы попали в крупную переделку!»

Ван Фусэн говорил в телефонную трубку:

— Они прорвались в здание фабрики. Ситуация обостряется… Да… Да… Ждем.

Раздались мощные удары в дверь и громкие крики. Дверь заскрипела, зашаталась и распахнулась. На пороге возникли несколько китайцев, впереди них — тот самый юнец, которого Илай видел в коридоре.

Вановен отпрянул к стене и схватил за руку испуганную Карен.

Илай вдруг с ужасом увидел, что юнец с пистолетом в руке бросился вперед и прицелился в Сандера Вановена.

— Нет! — крикнула Карен. Она отшатнулась и закрыла лицо руками.

Прогремели два выстрела. Илай резким прыжком мгновенно отскочил в дальний угол комнаты. Он увидел наставленное теперь на него дуло пистолета. Раздался еще один выстрел, и Илаю показалось, что у него в голове с оглушительным треском разорвался снаряд. Все его тело запылало как в огне, и он провалился в черную бездну.

Когда рабочие ворвались в кабинет, Сандер сразу же узнал худого тщедушного китайца, сжимавшего в руке пистолет. Да, это один из самых дерзких и непокорных рабочих, не раз подстрекавший других к забастовкам и мятежам. Почему он раньше не выгнал с фабрики этого бунтовщика и бездельника?

От неожиданности Сандер замер, потом бросился к стене, схватив за руку Карен.

Ее глаза были полны ужаса и отчаяния.

— Сандер… Сандер… — испуганно повторяла она. — Что же это такое…

Прогремели два выстрела, и Карен вдруг начала медленно оседать на пол, пытаясь судорожно ухватиться за руку мужа. До конца еще не осознав происходящее, он машинально поднял ее на руки и посадил в кожаное кресло.

В этот момент прозвучал еще один выстрел. Сандер резко обернулся и увидел, что Илай Кейган упал на пол, у головы американца растекается лужица крови. Полицейский Ван Фусэн быстро пригнулся и сунул правую руку в карман. Сандер бросил взгляд на бунтовщика-китайца и увидел, как тот, держа в обеих руках пистолет, целится в него.

Минутное оцепенение оставило Вановена, он заревел как бык и ринулся на Йн Чаня. Тот на секунду замешкался, и Сандер моментально выбил кулаком из его рук оружие. Пистолет со стуком упал на пол, Сандер схватил его и несколько раз выстрелил в Йн Чаня. Тот, вскрикнув, рухнул на пол. Вановен бросился к нему и стал яростно душить. Его мощные руки сильно сжали тощее горло, Йн Чань беспомощно захрипел и затих.

Сандер взглянул в безжизненное лицо бунтовщика и разжал руки. Неожиданно Йн Чань приоткрыл глаза, обвел мутным взглядом Сандера и прошептал:

— Достопочтенный Линь Кэ говорил… подойти… близко… очень близко… Глупо… как глупо…

Вановен снова с ненавистью посмотрел в его желтое бескровное лицо и сжал кулаки. Затем окинул взглядом свой кабинет и увидел, что пол залит кровью. Кроме Йн Чаня, лежавшего на полу, рабочих в кабинете не было.

— Подлые твари, — задыхаясь от ярости, пробормотал Вановен. — Разбежались как овцы, потеряв вожака! Трусы! Мерзавцы!

К нему подошел Ван Фусэн и спросил:

— Что он там бормотал, мистер Вановен?

Сандер презрительно на него взглянул:

— Что?

— Он произнес несколько фраз. Каких? Я не расслышал.

— Не твое дело, полицейская ищейка, — злобно ответил Вановен. Он прекрасно расслышал слова презренного бунтовщика. Что ж, теперь ясно, с кого спросить за драму в кабинете!

— Мистер Вановен, — с видимым спокойствием произнес Ван Фусэн, — займитесь своей женой.

Сандер мгновенно опомнился и бросился к креслу, в которое посадил Карен.

Его жена полулежала в кресле, ее руки беспомощно Свисали, голова склонилась набок. Господи! Как же он мог забыть о Карен! Сандер взял ее руку и стал нащупывать пульс. Пульса не было. Сандер легонько потряс ее за плечо, и его рука стала липкой и красной. Кровь!

Сандер опустился перед ней на колени и прижал ухо к ее груди, надеясь услышать удары сердца.

Карен, его любимая Карен ушла от него навсегда.

Он опустил голову и закрыл лицо руками. Как же он мог, самоуверенный тупица, быть таким беспечным, чтобы привезти в день забастовки свою жену на фабрику, наивно полагая, что сможет уберечь ее от любой опасности!

А Карен спасла ему жизнь, теперь никчемную и бесполезную! Подонок целился в него, Сандера Вановена. Он хотел убить его, а не Карен! В этот момент она бросилась к мужу и закрыла его собой! А он в пылу гнева забыл о ней и оставил ее, раненую, лежать в кресле. Может быть, чуть раньше ее удалось бы спасти…

Сандер убрал руки от лица и сжал кулачищи.

Значит, это старый мерзавец Линь Кэ поручил Йн Чаню убить его. Вот с кого он в полной мере спросит за смерть Карен.

Раздался вой полицейской сирены, Сандер подошел к окну и увидел, как к зданию фабрики подъезжают несколько полицейских машин и машин «скорой помощи». Он вернулся к креслу, в котором беспомощно лежала Карен, наклонился над ней, взял ее на руки и, пошатываясь, медленно побрел к двери.

Сильвия Кэ набрала номер телефона туристического агентства Вановена, в котором она работала, и спросила у секретарши, не случилось ли чего-нибудь в ее отсутствие.

— Нет, Сильвия, у нас все спокойно, не волнуйся, — ответила та. — Только знаешь, звонил мистер Вановен и велел тебе передать, что Илай Кейган приехал к нему на фабрику. Он разыскивал тебя там.

— На фабрике? — растерянно спросила Сильвия. — Ты ничего не перепутала?

— Нет, Сильвия, мистер Вановен так сказал.

— Спасибо, — пробормотала она и повесила трубку.

Почему Илай решил искать ее на фабрике Вановена? Ведь ему хорошо известно, что она работает в туристическом бюро. Сильвия почувствовала, как ее охватывает сильное волнение. Что все это значит?

Она быстро набрала номер коммутатора фабрики, но там никто не отвечал. Сильвия долго слушала длинные гудки, надеясь, что трубку снимут. Странно, почему там никто не отвечает, ведь мистер Вановен распорядился не закрывать фабрику на праздник.

Сильвия достала телефонную книгу и отыскала номер телефона Вановена, по которому можно было позвонить напрямую, минуя коммутатор. Она никогда не пользовалась им, но сейчас случай был особый, и она надеялась, что Вановен не рассердится за ее настойчивость.

Личный номер Вановена был занят. Сильвия положила трубку на рычаг и решила немного подождать. Она включила радио, чтобы отвлечься от тревожных мыслей, и вдруг услышала, как диктор сказал: «Мы только что получили информацию, что на фабрике шелковых и трикотажных изделий, возглавляемой Сандером Вановеном, началась забастовка.

Полиция уже прибыла на место и держит ситуацию под контролем. Но не обошлось без жертв. Пока нам неизвестны их имена…»

Сильвия громко вскрикнула и выключила радио.

Господи, ведь Илай поехал на фабрику! А если с ним что-то случилось?

Она схватила телефонную книгу, судорожно перелистала страницы и нашла телефон госпиталя.

— Да, к нам поступил Илайджа Кейган…

— Он… серьезно ранен?

— Извините, пока у меня нет о нем достоверной информации…

Сильвия бросила трубку на рычаг и выбежала из квартиры, с силой захлопнув за собой дверь.