Гонщица [полная]

15

— Доктор, как она? — услышала мамин голос сквозь темную пелену.

— Стабильна, Ирина Олеговна. Вы не переживайте, скоро она придет в сознание, все параметры говорят, что с вашей дочкой все в порядке. — Спокойный мужской голос.

Теплая мамина рука легла мне на лоб — вот лучший прибор оценки моего состояния. Диагностирует и лечит одновременно.

— Мам, — прошептала ей.

— Сашенька, пришла в себя, — обрадовалась мама, поглаживая меня по руке.

Открыла глаза, кругом красный туман.

— Мам, сейчас ночь? Почему ничего не видно? — спросила маму, потому что не различала вообще ничего.

— Сейчас день. — Постаралась как можно спокойнее сказать мама, но тревогу в ее голосе я все же услышала, — вас ослепило на треке. Зрение скоро восстановится. Ты глаза закрой, так легче будет.

— Димка как? — спросила, закрывая глаза. Действительно так легче, глаза не болели.

— Так как и ты, Сашенька, пришел сегодня в сознание, — старалась держаться спокойно моя явно переживающая мама.

— Сколько мы без сознания были? — беспокоюсь за нее. Ведь наверняка все это время здесь просидела.

— Сутки, Сашенька. Ты отдыхай, я доктора позову, — мягко сказала мама и вышла.

Я лежала с закрытыми глазами и вспоминала. Гонки, трек, старт, Кресс подрезал, ушел вперед и яркая вспышка, потом голос Димки: «Гад!» и мой: «Степаныч! Мы с Димкой ослепли! Не видим ничего!», потом была тишина. Значит с памятью все в порядке. В порядке? А почему тогда такое ощущение, что прошло больше времени чем сутки?

Вошла мама, видимо привела врача.

— Александра, откройте глаза, — попросил мужской голос. Открыла, сквозь серый туман стали прорисовываться очертания предметов. — Что-нибудь видите?

— Да, вроде есть какие-то контуры. — стараюсь проморгаться.

— Все будет хорошо, У Дмитрия Лагутина так же было, потом зрение восстановилось, не переживайте Ирина Олеговна, — успокоил маму врач, приятный на внешность. Постепенно картинка перед глазами становилась все более отчетливая, потом вообще стало хорошо все видно.

— Мам, а с Димкой сейчас кто? — беспокоюсь за друга и по совместительству за свою первую любовь.

— Мама у него была всю ночь, потом на работу убежала. Димка раньше тебя в сознание пришел. Они с мамой успели поговорить. Сейчас у него это его последняя, блондинка, — мама наморщила носик, вспоминая, — нет, не помню, как ее зовут.

— А не важно, — отмахнулась, все равно скоро следующая будет.

— Сашенька, Димка хотел к тебе зайти. Можно? Врачи разрешили, — мамочка всегда беспокоиться обо мне, так приятно.

— Конечно, мам, я тоже хочу его увидеть, — тут же согласилась.

Мама вышла в коридор, что-то кому-то сказала и вернулась обратно ко мне. Отошла к окну, понимая, что нам с Димкой есть, что обсудить после гонок.

— Сашка, ты как? — встревожено спросил Димка, входя в палату, причем так интересно на нем смотрелся халат, что я невольно улыбнулась ему.

— Вроде нормально. А ты как? — красивый парень Димка. Как посмотрю в его голубые глаза, так сердце удар пропускает.

— Ничего, уже в норме. — Присел на кровать, взял мою руку. — Хочешь сесть? Давай помогу, а то вначале голова немного кружится, — заботливо приподнял меня, посадил рядом с собой, обнял рукой.

— Дим, Кресс какой-то свет использовал, — нала вспоминать случившееся.

— Да, думаю на наших шлемах все записано, так что в этот раз ему не отвертеться.

— Надеюсь, что-то он совсем наглеть стал, — вздохнула.

— Ирина Олеговна, — зашел врач, по голосу тот первый который, — пришел в сознание неопознанный. Вы просили позвать вас.

— Мам, что за неопознанный? — тут же влезла я.

— Вы когда в аварию попали, с вами зритель оказался рядом. Как он мог попасть на трек никто не понял. Его привезли сюда, вместе с вами. Тоже сутки был без сознания. Я его еще не видела, просто просила позвать, когда очнется, надо же человеку помочь. Его никто не искал, хотя объявления везде дали. — пояснила мама, стоя у открытых дверей. Какое-то смутное беспокойство заставило подняться на ноги и шагнуть за ней.

— Мам, я с тобой, — решительно произнесла я.

— Я с вами, — отозвался Димка.

— Пойдемте, — согласилась мама, — у вас голова не кружится? Все нормально? — мы заверили что все хорошо с нами.

Идти было не далеко, палата находилась рядом. Мама открыла дверь и вошла, мы следом за ней. Мама остановилась почти на пороге, так что нам пришлось обойти ее стороной, чтобы увидеть зрителя.

Пострадавший сидел на кровати, повернув к нам голову. Это был молодой человек, очень красивый. Шатен с карими, выразительными глазами. Увидев нас, он улыбнулся самой обворожительной улыбкой. Если бы мое сердце не было основательно Димкой, влюбилась бы в этого красавчика.

— Алсар! — воскликнула моя мама.

— Найрине! — отозвался парень.

Мы с Димкой переводили недоуменные взгляды с одного на другого.

— Мам, ты его знаешь? — все же озвучила свое любопытство.

— Алсар, — проговорила мама и тяжело опустилась на стул рядом с ней.

— Мамочка, с тобой все в порядке? Может врача? — забеспокоилась ее самочувствием.

Парень что-то быстро заговорил, мама стала ему отвечать, язык был для меня не известен.

— Мам, ты его понимаешь? Кто это? Мам! — трясла я ее за плечо.

— Сашенька, я его понимаю, — перевела какие-то немного испуганные и удивленные глаза на меня мама, — это Алсар, мы знакомы с ним. Он был моим мужем до того как я умерла. — Вот тут я забеспокоилась окончательно.

— Димка, зови доктора! — повернулась к другу. Тот быстро пошел к двери, но мама его остановила.

— Дим, Саш, не надо. Со мной все в порядке, я потом все объясню. Дайте немного прийти в себя, — посмотрела на нас уже осознанным взглядом. Мама сильная женщина. Она повернулась к парню и затараторила на его языке. Тот внимательно смотрел на нас, на нее, очень живо отвечал. Они с мамой прекрасно понимали друг друга.

— Саш, Дим, Алсар говорит, вы были в его мире, вы что-то помните об этом? — повернулась мама к нам. Я посмотрела на Димку, тот на меня, оба отрицательно закачали головами.

— Ребят, садитесь нам надо поговорить. — предложила мама нам. — Вы слушайте, буду рассказывать все с самого начала.

Мы с Димкой расселись по стульям кружочком вокруг кровати с парнем, тот с интересом за всем этим наблюдал.

— Однажды мне приснился сон, в котором я увидела себя в другой жизни. Это было как воспоминание о том, что уже прожила. Потом сон стал приходить снова и снова, как продолжение. В этом сне Алсар, — мама показала на парня рукой, — был моим мужем, он маг. Однажды увидела, как я погибла, причем обвал организовал родственник Алсара, горбун. Сейчас вот смотрю и понимаю, что все это был не просто сон, а воспоминание. — Мама в задумчивости замолчала. — Как думаете, так бывает?

Мы с Димкой молчали, потрясенно глядя на мою растерянную маму, на парня, который не понятно как оказался на треке и попал вместе с нами в аварию.

— Найрине, — тихо позвал парень. Мама тут же откликнулась на языке, которого я раньше не слышала. Может и правда такое могло случиться? Перерождение или как оно там правильно называется.

— Саш, пойдем, пусть поговорят, — взял меня за руку друг и вывел из палаты.

— Димка, как думаешь, такое может быть? — озадаченно спросила его.

— Не знаю Саш, пусть поговорят, во всем разберутся. А нам тоже надо поговорить, — решительно произнес Димка и зашел в мою палату. — Садись.

Потом подошел к дверям и закрыл на задвижку. Удивленно смотрю на все его приготовления, странный какой-то разговор ожидается.

— Саша, — присел рядом со мной на край кровати, взял мою руку в свою, — нам надо поговорить. Когда очнулся сегодня, первое, о чем подумал — как ты? Я очень испугался, что мог тебя потерять. Конечно, меня успокоили, что с тобой все в порядке, но я понял, что так дальше продолжаться не может. Сашка, я люблю тебя, понимаешь? Сильно люблю, даже если ты меня не любишь, хочу чтобы ты знала об этом. — Димка внимательно смотрел мне в глаза, и в них было столько любви, нежности и беспокойства.

— Димка, — пораженно прошептала я.

— Саш, если не хочешь, ничего не говори сейчас, — тут же быстро проговорил Димка.

— Дим, как же все твои блонди? — спросила его.

— Ежики зеленые, Сашка, я уже не знаю, куда от них деваться. Ты мне нужна, ты! Понимаешь? — Димка уже почти кричал.

— Димочка, не кричи, слышу я, — ласково попросила парня. — Дим, почему решил, что любишь? Мы же с тобой с детства знакомы, это у тебя просто привязанность.

— Сашка! Ты меня поражаешь своей не пробиваемостью, — воскликнул Димка и прижал меня к себе, накрыв мои губы поцелуем. Как же жадно он меня целовал, я просто растаяла под его натиском, голова перестала соображать. Понимала только одно — меня целует мой любимый Димка, больше меня ничего не интересовало. Целовал жадно, хищно, как будто боялся отпустить.

Он не отпускал и не останавливался на поцелуях, не давал мне опомниться. Запрокинув на больничную кровать, подмял под себя и просто не давал мне выбора на сопротивление. Только не было никакого желания сопротивляться. Было только одно единственное желание быть с ним, быть его, любить его. И мы любили друг друга, нежно, страстно. Отдаваясь друг другу без остатка, не жалея сил.

«Любимый мой Димка» — думала я, лежа у него на плече. Других мыслей просто не было.

— Сашка, любимая моя, — поцеловал меня в макушку Димка.

— Димочка, не надо, просто ты испугался за меня, все это пройдет. Это же детская привязанность, — мягко проговорила, гладя его по руке.

Какое же это счастье в первый раз быть с любимым мужчиной. Я просто таяла в его руках. Он как будто знал, что и где мне нравиться, мое тело отзывалось на каждую его ласку. Каждый кусочек тела жаждал его прикосновений.

— Не смей! Слышишь, не смей так обо мне думать! — рассердился Димка, резко поднялся на кровати и стряхнул меня со своего плеча. — Ты моя! Слышишь? Моя! Я люблю тебя, я хочу быть только с тобой, — жесткий поцелуй впился в мои губы, как будто ставя на мне его печать.

— Дим, я же разве против? — успела прошептать во время паузы.

Димка отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Ты должна быть очень даже «за», — улыбнулся он. — Саш, выходи за меня замуж. Возражения не принимаются, — снова стал целовать меня Димка, довольный моим смятением.