Гора раздора

Глава 1

Однажды Фонси станет крупным торговым центром. Когда заработает новая железнодорожная ветка, оказавшийся на развязке городок разрастется, откроются товарные склады, стоимость земли увеличится в несколько раз, как и количество жителей. Тем понадобятся новые магазины, школы и больницы. Парки для прогулок. Театр – почему бы нет? Улицы станут шире, дома – выше…

Карл Роско видел большое будущее этого города так же ясно, как сейчас видел его убожество. Но Рассель – это разрозненные фермерские хозяйства, городов тут в принципе немного, и все они похожи друг на друга, как дети в семье потомственных алкоголиков: грязные, уродливые, безграмотные. Почта, питейная и бордель – вот их главные достопримечательности. А в Фонси хотя бы имелись станции – портальная, единственная на весь Рассель, и железнодорожная. Телепортация – слишком дорогостоящий способ путешествовать, доступный не каждому, и станция содержалась на дотации: какому богачу, способному оплатить проход, понадобится тащиться в эту глухомань? Что до железнодорожной, то поезда останавливались тут, но не все и ненадолго, а потому, наверное, горожане не видели нужды приводить в порядок разбитый перрон и покосившийся сарай, именуемый у них собственно станцией.

Двумя словами: дрянной городишко. Особенно сейчас, в разгар лета. Дождь тут был такой же роскошью, как дворники, зато ветер не знал выходных, разнося по улицам пыль, мусор и запах навоза. Временный лагерь, разбитый строителями Роско, где дома заменяли палатки и спущенные с рельсов вагончики, и то выглядел солиднее и чище. А о личном поезде мистера Роско, стоявшем на недавно проложенном отрезке новой ветки, и говорить нечего. Местным он должен был казаться дворцом на колесах, и это они еще внутри не бывали, не видели богатого убранства, мягких диванов, ковров и хрустальных люстр.

Прибыв к месту застопорившегося строительства, Карл Роско старался лишний раз не покидать передвижного жилища, но сегодня в том была насущная необходимость. В Рассель должен приехать нанятый магическим ведомством эксперт, которому предстояло оценить так называемую историческую находку, уже обошедшуюся Роско в неделю простоя. Профессора надлежало встретить наилучшим образом и сделать все, чтобы его пребывание здесь не затянулось, а выводы не шли вразрез с планами железнодорожной компании.

– Где этот ученый сморчок? – раздраженно спрашивал Роско своего управляющего, обмахивая шляпой раскрасневшееся от жары лицо и оглядывая сошедших с поезда людей.

Кто из них? Старик с портфелем? Вряд ли. Скорее, стряпчий, ездивший куда-то недалеко по делам. Пузан в котелке? Нет, больше похож на торгаша из тех, что скупают у местных шерсть. Остальные по виду – фермеры. Кто же тогда?

– Подними табличку с именем повыше, – велел Роско сопровождавшему его охраннику. – Повыше! И поверти во все стороны!

Идущие мимо люди усмехались, глядя на невысокого полноватого владельца Южной дороги, нетерпеливо дергавшегося, стоя между здоровенным охранником и таким же рослым и широкоплечим управляющим. А может, их забавлял сам управляющий – Тед Гилмор, совершенно лысый, но с пышными рыжими усами. Молодая женщина, тащившая за собой глазевшую по сторонам девчонку лет тринадцати, даже остановилась, видно, специально, чтобы полюбоваться этими выдающимися усами.

– Видите его? – спрашивал спутников Роско, которому любопытная дамочка закрыла обзор на перрон. – Не вздумайте упустить этого драного профессора! Мы должны его как дорогого гостя встретить и за ручку по горам водить. Ясно? И не только по горам. В бордель, в пивную – куда пожелает. Девочки, алкоголь, карты, кости. Его слабости – наша сила… Шли бы вы отсюда! – не выдержав, отмахнулся он от дамы с девчонкой. – До чего бесцеремонная эта деревенщина!

– Возможно, я ошиблась, – медленно проговорила женщина, – но мне показалось, что вы встречаете меня.

– Показалось! Если только вы не профессор П. Данкан.

Женщина улыбнулась. Холодно, одними губами.

– Профессор, – ответила спокойно. – Но можно просто – миссис Данкан. Будем знакомы, мистер Роско.

– Но…

– Я видела ваше фото в газете. Не стоило утруждать себя, организовывая встречу, я неплохо знаю этот город.

– Однако…

– И не интересуюсь ни девочками, ни алкоголем, ни азартными играми, – закончила она, не дав Роско вставить и слова. Отвернулась и потянула девчонку в сторону дороги, где у обочины стояла легкая двуколка, рядом с которой переминался с ноги на ногу высокий худой старик с всклокоченной седой шевелюрой.

Тот взял у профессорши саквояж и поставил в повозку.

– Ну, здравствуй, Пэт, – расслышал Роско его тяжелый вздох.

– Здравствуй… отец. Бекка, – миссис Данкан подтолкнула вперед девчонку, – поздоровайся с дедушкой.

Через минуту все семейство погрузилось в двуколку, та покатила к городу, а Роско, обескураженный неожиданным поворотом, молча смотрел ей вслед. Надо же было так опростоволоситься… Да и люди, сообщившие о приезде эксперта, тоже хороши! Могли хотя бы полное имя указать – так нет, видно, сэкономили на телеграмме, будто им недостаточно платят за информацию!

Наконец Роско отмер и сердито топнул ногой.

– Вы это видели?! Нет, вы видели?! Что эта библиотечная крыса о себе возомнила?! А этот старикан? Откуда он вылез?

– Это местный док, – неожиданно подал голос охранник. – Доктор Эммет. Неплохой целитель, только берет дорого. Но вроде говорили, что у него нет детей…

– Да? – прищурился Роско. – Вот ты и разузнай, откуда у мистера Эммета взялась великовозрастная дочурка-профессорша. Все мне об этой семейке разузнай! Понял? Расскажешь после. А еще расскажешь, за каким демоном мои люди обращаются к местному докторишке. За что я плачу своим лекарям?

– Так док Эммет того… маг же, – промычал охранник.

Роско со злостью плюнул ему под ноги.

Маг! И дочка небось тоже из одаренных.

Одни проблемы от них!

Но Карл Роско не стал бы к шестидесяти годам одним из богатейших людей юга, если бы не умел решать любые проблемы.

За годы, что Патрисия провела вдали от родного городка, тот почти не изменился. Те же кривые улочки, обветшалые дома и выцветшие вывески. Те же редкие прохожие, провожающие их двуколку нарочито равнодушными взглядами. И двуколка та же – доктор Эммет объезжал на ней близлежащие фермы. А если повозку подбрасывало на ухабах, Пэт казалось, что и эти ухабы она помнит: они были на этой дороге в день, когда по ней проехали первые поселенцы, и останутся тут до скончания веков.

– Спасибо, что встретил, – поблагодарила она отца.

– Спасибо, что сообщила о приезде, – отозвался он отстраненно.

– Я подумала, так будет лучше. Для нас обоих.

– Согласен.

Фонси – маленький городок, слухи и сплетни тут разносятся быстро. О том, как Пэтси Эммет сбежала из отчего дома, тут, возможно, и позабыли за девятнадцать лет, но не настолько, чтобы не узнать ее при встрече и не разжечь новый пожар пересудов. А если она остановится у отца, все подумают, что они давным-давно разобрались в своих дрязгах, и если станут шептаться за спинами, то негромко и недолго.

Да и где еще ей поселиться? Не у матушки Фло же? Ночевать в местном клоповнике Патрисия не согласилась бы, даже если бы ей за это приплачивали, а о том, чтобы воспользоваться гостеприимством Роско, и речи не было.

Бекка, сидевшая между взрослыми, делала вид, что ничего не слышит, не видит и не понимает, а сама между тем ласково поглаживала руку матери. Но Пэт, как ни странно, совсем не чувствовала страха или волнения, и первый за столько лет разговор с отцом не вызвал ожидаемого трепета. А сколько было переживаний! Сколько слез! Сколько писем она написала в надежде, что он сумеет понять ее и простить. Поначалу писала каждую неделю. Рассказывала обо всем. Ждала ответа, не получала, но писала снова. Лишь после рождения Ребекки пришла телеграмма в одно слово: «Поздравляю». И потом, пять лет назад, еще одна: «Соболезную». Видимо, отец узнал о случившемся из газет, ведь к тому времени Патрисия давно уже не отправляла посланий в Фонси.

И вот теперь…

– С приездом, Пэтси! – прокричал старый Дикон, сосед отца, и она кивнула в ответ.

Словно ее не было всего неделю.

Впрочем, самой ей казалось так же. Родительский дом один в один повторял картинку из ее воспоминаний. За запыленными стеклами – те же голубые шторы. То же крыльцо, вторая ступенька, должно быть, скрипит все так же. А старый Дикон неизменно стар, в бороде его та же стружка, а у двери мастерской все тот же товар – столы, табуретки и гробы.

Бекка заинтересовалась последними, подошла.

– Она похожа на бабушку, на твою мать, – негромко проговорил отец.

Пэт пожала плечами. Возможно. Маму она помнила плохо и уже другой: располневшей, болезненно-бледной, с темными кругами у глаз. Мало общего с худенькой белокурой девочкой, чей носик и щеки щедро усыпали веснушки. Но на саму Патрисию, темноволосую и темноглазую, дочь походила еще меньше.

– Она совсем не говорит? – шепотом спросил отец, наблюдая за ощупывавшей крышку новенького гроба девочкой.

– Говорит. Но не с каждым. Бекка! Идем в дом.

После поезда хотелось освежиться и переодеться во что-то более удобное, чем дорожное платье.

– Я приготовил комнаты, – не глядя на Пэт, произнес отец. – Твою и… вторую.

«Гостевую», – грустно усмехнулась про себя Патрисия. Но, наверное, после того случая доктор Эммет не принимает гостей.

Опровергая эту догадку, дверь родительского дома распахнулась, и на пороге появился незнакомый Пэт молодой человек.

– О, док! – прокричал он радостно. – Быстро вы обернулись. А я тоже почти закончил.

Высокий, загорелый, с темными, коротко остриженными волосами, но с пронзительно-светлыми голубыми глазами парень на первый взгляд ничем не отличался от местных жителей и одет был так же просто и удобно, как принято у фермеров и обитателей Фонси: серая рубаха, плотные штаны с широкими подтяжками и сапоги для верховой езды. Но тем не менее что-то выдавало в нем чужака. Слишком открытая улыбка? Откровенное любопытство во взгляде? То, что руку, помахав ею и не зная, куда после деть, он не в карман сунул, как это сделал бы любой местный, а заложил за подтяжку, точно за борт форменного сюртука?

– «Почти» мне не нужно, – пробурчал отец. – Пэт, познакомься, это мистер Тиролл. Тэйт Тиролл. Он у меня тут приблудился…

Точно о бродячем псе сказал. Но в парне действительно виделось что-то добродушно-щенячье.

– …от железнодорожников.

Услышав концовку фразы, Патрисия поджала уже начавшие расплываться в улыбке губы. После встречи на станции она надеялась хотя бы день еще не сталкиваться с Роско и его людьми и никак не ожидала увидеть одного из них в отцовском доме.

– Приятно познакомиться, миссис Данкан. – Парень сбежал по ступенькам, и вторая ожидаемо скрипнула. – Док только о вас и говорил эти дни.

Интересно, что именно? Пэт нахмурилась, но не только слова чужака были тому причиной.

– Вы… – Она проигнорировала протянутую ладонь и сделала глубокий вдох, концентрируясь на знакомом ощущении, сейчас едва уловимом в вихре иных эмоций. – Маг?

Человек с железной дороги и вдобавок – одаренный. Есть от чего занервничать.

– Так точно, мэм, – шутливо отсалютовал мистер Тиролл. – Дипломированный алхимик и, не побоюсь этого слова, специалист по взрывным смесям. С весны сего года работаю на Южную железную дорогу по контракту, в настоящее время нахожусь в вынужденном отпуске.

– Вас это, наверное, огорчает?

– Отпуск? – удивился парень, и, кажется, искренне. – Кого может огорчить отпуск?

– Того, кто рассчитывал получить деньги за работу, а теперь остался и без работы, и без оплаты, – предположила Пэт, не спеша верить в этакую беспечность.

– Скажу по секрету, мэм, я нанялся в бригаду подрывников не ради денег, а ради опыта. Собирался попрактиковаться, прокладывая тоннели вон в тех горах. – Он ткнул пальцем в видневшиеся за крышами Фонси скалы. – Думаю, никуда они не денутся за пару недель. А я пока попрактикуюсь в чем-нибудь еще. Я ведь человек разносторонний. Могу взрывать, а могу…

– Что? – Пэт заинтересованно приподняла бровь.

– Могу не взрывать, – широко улыбнулся парень.

– Лясы точить он может виртуозно, – вмешался в разговор доктор Эммет. – Иди, заканчивай уже.

– Как скажете, док. – Алхимик отступил к двери, но тут же был остановлен.

– С багажом сперва помоги.

Патрисия справилась бы сама. Пусть она и приехала поездом из-за того, что Бекка была еще слишком юна для телепортации на дальние расстояния, которая и на взрослых действует не лучшим образом, но ничто не мешало ей переслать основной багаж портальной почтой, так что вещей с собой у нее было совсем немного. Однако спорить с отцом и уже схватившим саквояж парнем Пэт не стала. Ее больше интересовало, что именно этот маг с железной дороги должен закончить.

Ответ разочаровал.

– Самогонный аппарат? – уточнила она, войдя в дом и увидев, с чем возится в гостиной алхимик.

Да, прямо в гостиной, на полу. Там же, где сама Пэт любила играть ребенком, рассадив на одеяле кукол, одна из которых стояла сейчас на каминной полке рядом с фарфоровой кошкой с отбитым ухом.

– Перегонный куб, – поправил Тиролл, успевший отнести ее вещи наверх и вернуться. – Доку для… разных снадобий…

– Самогонный аппарат, – утвердительно кивнула Пэт.

Видимо, старый пришел в негодность. Одно время отец часто его эксплуатировал. После смерти мамы. И сам же потреблял полученные снадобья. После ее, Пэт, отъезда… побега, если уж честно, возможно, тоже…

– Бекка, оставь кошку, ей и так досталось. – Пэт улыбнулась потянувшейся к статуэтке на камине дочери. – Пойдем посмотрим комнаты.

– Я приготовил обед, – нагнала ее на лестнице словно в пустоту брошенная фраза отца.

– Спасибо, но мы… – Обернулась и наткнулась на укоризненный взгляд алхимика с железной дороги. Ему-то какое дело? Еще и головой покачал. – Мы… переоденемся и спустимся.

Спальни наверху, как и весь дом, все те же, что в ее памяти. Лоскутные покрывала, плетеные коврики. Герань на подоконниках. Герань наверняка другая, та давным-давно должна была увянуть. Как и память. Но в платяном шкафу и в сундуке у кровати – старая одежда. Платья, штаны, даже белье. И ни малейшего следа затхлости, словно вещи регулярно перетряхивали, проветривали и заботливо перекладывали травами…

– Это была моя комната. – Бекка ни о чем не спрашивала, Патрисия заговорила сама. – А в гостевой останавливался папа, когда приезжал сюда. Выбирай любую. Если хочешь, будем спать в одной. Перетащим кровать. Попросим этого Тиролла помочь, пока не ушел…

– Он славный.

Пэт вздрогнула. Она нечасто слышала голос дочери. Еще реже Ребекка открыто выказывала симпатию к незнакомым людям, и, если такое случилось, стоило присмотреться к человеку, чем-то заслужившему ее внимание.

А спальню Бекка выбрала гостевую. Отцовскую. Вполне ожидаемо.

Когда Пэт с дочерью, освежившись и сменив дорожные платья на домашние, спустились в гостиную, собранного алхимиком аппарата там уже не было.

– Тэйт в сарай оттащил, – буркнул отец в ответ на незаданный вопрос Пэт. – И сам на заднем дворе застрял. Позови его, что ли. Голодный же с утра.

Все-таки щенок. Пэт мысленно усмехнулась. Прошлась по избавленной от перегонного устройства комнате, погладила каминную кошку, будто прося прощения за ухо. Ей ведь было всего семь тогда… или восемь… Увидела рядом какие-то бумаги и не сдержала любопытства, пробежала глазами записи и ряды непонятных формул. Потом еще раз. И еще, спотыкаясь на подпрыгивающей над строчками «t»…

– Что за?.. – пробормотала себе под нос.

– Тэйт бросил, не ломай голову. – Отец передвинул на несколько дюймов потревоженную гостями кошку, вернув ту в центр неровного пятна, отпечатавшегося за годы на полке.

– Точно, Тэйт. Надо же его позвать, да?

На заднем дворе алхимик задержался не без причины. Причина была молода и больше чем хороша. Она игриво заглядывала парню в глаза и не без удовольствия позволяла чесать себя за ухом.

– Ваша? – спросила Пэт, не рискнув подойти слишком близко к пританцовывающей у коновязи кобылке, норовистой и ревнивой – и со стороны видно.

– Пока нет, – отозвался парень, продолжая разбирать пальцами длинную белоснежную гриву. – Взял в аренду у Пекона… Вы же знаете мистера Пекона? Говорят, он разводит лучших в Расселе лошадей, и я с этим полностью согласен. Выкуплю у него Нелли после окончания контракта.

– Нелли, значит? – улыбнулась Пэт кобылке. Та недовольно оттопырила губу, скосив на хозяина большие янтарные глаза.

– Назвал в честь одной знакомой. Они чем-то похожи.

Пэт ничуть не сомневалась, что у мистера Тиролла хватает гонористых молоденьких подружек, пренебрежительно фыркающих в сторону серьезных ученых дам.

– Вы разбираетесь в лошадях, – признала она, еще раз оглядев красотку Нелли. – Тоже росли в подобном городке или на ферме?

– Нет. Я жил в городе. В большом городе, к тому же в фабричном районе. Но в академии играл в поло, вот и… А что?

– Мне нужна будет лошадь на завтра, – без обиняков заявила Патрисия. – Мне и Бекке. У Пекона они действительно хороши, всегда были, но он вряд ли изменился за те два десятка лет, что мы не виделись, и не захочет иметь дел с женщиной или попытается подсунуть полудохлую клячу…

– Хотите, чтобы я помог вам с этим? – понял парень.

– Если вас не затруднит. И думаю, мне не помешает сопровождение в горах. У вас ведь отпуск? А я готова оплатить услуги.

Последовавший за этой фразой взгляд алхимика Патрисии не понравился: не так приблудные щенки глядят на того, кто готов бросить им кость. Но длилось это не больше секунды, по истечении которой мистер Тиролл согласно кивнул:

– Договоримся, мэм. Когда именно нужны лошади?

– Завтра к шести. Мы рано встаем. Надеюсь, вы тоже.

– Вы собираетесь взять с собой дочь?

– Бекка с трех лет в седле, не волнуйтесь. В Найтлопе у нас своя конюшня.

– О-о! – Алхимик восхищенно присвистнул. – Тогда без проблем. Завтра в шесть я у вас.

– Прекрасно. А сейчас отец приглашает к столу. Вы ведь не обедали?

– Нет, но… – Парень тряхнул головой, откидывая назад упавшую на глаза челку. – Док ужасно готовит. Правда, сегодня он, кажется, попросил миссис Руи помочь, а у нее все получается – пальчики оближешь. Но…

– Вы идете? – Пэт устала от повторяющихся «но».

Алхимик одарил ее еще одним странным взглядом. Дошел почти до задней двери и остановился.

– Знаете, что это? – спросил, пнув сапогом вбитый в землю стальной трос, и задрал голову, глядя на крышу, где этот трос, поднявшись по стене, заканчивался вонзившимся в небо стержнем.

– Громоотвод, – пожала плечами Пэт.

– Думаете, у меня с ним много общего? – Поднял с крыльца шляпу, вернулся к своей Нелли и запрыгнул в седло. – Завтра в шесть, мэм.

«Гад, – мрачно констатировала Пэт. – Но не дурак».

К счастью, во время обеда нужды в громоотводе почти не ощущалось. Ели молча. Потом отец спросил, долго ли она собирается пробыть в Фонси. Ответила, что уедет, как только изучит пещеру-храм. О том, что, если находка окажется ценной и к ней отправят группу экспертов, она планирует вернуться в составе этой группы, умолчала.

– К Фло зайдешь? – будто вскользь поинтересовался отец, не отрывая взгляда от тарелки.

– Не сегодня. Хочу отдохнуть с дороги и лечь пораньше. Завтра на рассвете выезжаю на место.

– Ясно. Тебе ведь нужен будет транспорт? Я собираюсь на фермы, навестить пару пациентов… ты не знаешь… Могу завернуть к Джонси или к Пекону…

Патрисия покачала головой: прожив большую часть жизни в Расселе, отец так и не научился разбираться ни в лошадях, ни в шерсти, ни в вине. Хотя в шерсти и в вине за годы ее отсутствия – может быть. А в лошадях – точно нет. Таскающая его двуколку квелая кобылка тому подтверждение.

– Я уже договорилась с твоим приблудой, – сказала Пэт. – Он съездит к Пекону и подберет лошадей.

– Договорилась с Тэйтом? – Отец удивленно поднял голову. – Ну… правильно сделала… – Задумался ненадолго и кивнул своим мыслям. – Правильно.

Бекка заинтересованно прислушалась, когда в разговоре проскочило имя «славного» парня, но, перехватив взгляд матери, погасила любопытство в глазах и вышла из-за стола.

– Что ты ей рассказывала? – спросил отец, оставшись с Пэт наедине.

– Все. Почти.

Не так важно что, куда важнее – как. Но обсуждать это не стали.

После обеда отец сам убрал и вымыл посуду, а затем отправился к пациентам. Едва он ушел, носильщик с портальной станции доставил багаж. Пэт собиралась подобрать что-нибудь на завтра, даже открыла чемодан, но вдруг решила перемерить старые вещи. До последнего сомневалась, что втиснется в них, она ведь уже не та шестнадцатилетняя девчонка, но первые же два платья оказались впору, а клетчатая рубашка и штаны из плотной ткани, подшитые кожей, лучше всего подходили для поездки в горы.

Задумчиво разглядывая себя в зеркало – «Самое большое зеркало в Расселе, и оно твое!» – гордо заявил отец, вручая подарок, – Пэт отметила, что штаны лишь немного плотнее обтягивают бедра, а рубашка все так же свободна в груди. Вынула шпильки, разворошив аккуратную прическу, и собрала волосы на затылке в конский хвост.

Не так сильно она и отличается от той девчонки, как выяснилось.

– С возвращением, Пэтси, – сказала отражению.

То невесело усмехнулось в ответ.

Уже на полдороге к ферме Пекона Тэйт спохватился, что нужно было напомнить миссис Данкан о деньгах. Не думала же она, что старик даст лошадей бесплатно? Хотя Тэйту, конечно, даст. Не то чтобы совсем даром, но с оплатой подождет сколько нужно. Только вряд ли госпожа профессор об этом знала. Сказать, что заплатил из своего кармана? Или – что авторитет дока помог? Тэйт оставил решение этого вопроса до утра.

– Узнала дом? – склонился он к уху Нелли, ускорившей шаг, когда впереди показались загоны и крыши конюшен. – Умная девочка. Подберем тебе компанию на завтра?

Лошадка согласно заржала.

Жаль, с людьми не всегда и не все так же просто.

Впрочем, с Джимом Пеконом проблем не возникло.

– Джил найди, – сказал тот, – она поможет, а мне недосуг сейчас.

После обеда старик любил вздремнуть, сбросив дела на дочь, хотя и в любое другое время суток не упускал такой возможности. Джиму было уже за семьдесят, лишняя сотня фунтов прочно удерживала обрюзгшее тело в плетеном кресле на террасе, сосудистые звездочки на мясистом носу и желтые склеры выдавали проблемы с печенью… А Джил всего восемнадцать – поздний, любимый, но не балованный ребенок, – ей нужно вникать в работу фермы, чтобы дело отца не пошло прахом после его смерти. Наверное, миссис Данкан удивилась бы, узнав, что Пекон пересмотрел свое мнение о женщинах. Во всяком случае, касательно собственной дочери предрассудков он не имел.

Кроме разве что одного.

– Хоть бы за амбар спрятались, – пожурил Тэйт обнимающуюся у загона парочку.

– Да мы ж ничего… – Малыш Бобби, вот уж удачное прозвище для здоровяка, на голову переросшего далеко не низкорослого Тэйта, неуклюже отступил от хозяйской дочки.

– От дома не видно, – со смешком отмахнулась Джил.

Тэйту нравилась ее большеротая улыбка от уха до уха, курносый нос и яркие пятна веснушек, рассыпанные по всему лицу и тонкой длинной шее. Нравились смешинки в карих глазах и вьющиеся рыжие волосы, которые Джил никогда не могла собрать так, чтобы они не торчали во все стороны. И сама Джил ему нравилась. И Бобби тоже: нравилось, как он смотрел на девушку, рядом с ним кажущуюся особенно худенькой и хрупкой, как он обнимает ее осторожно, точно боится сломать, и как улыбается в ответ на ее улыбку, показывая крупные и ровные, словно у породистого жеребца, зубы. Но Тэйт совершенно точно знал, что все это совсем не понравится старику Пекону. Ни улыбки, ни объятия, ни то, что, как подозревал Тэйт, Бобби уже известно, только ли на шее у Джил веснушки или ниже белого воротничка платья они тоже есть. Джил ведь будущая хозяйка, а Бобби – батрак, живущий в халупке на окраине Фонси с теткой и оравой ее детей разного возраста и, как поговаривают, от разных отцов.

– Не стоит искушать судьбу, – покачал головой Тэйт. Заметил, как потухла улыбка Джил и как насупился Бобби, и поспешил отвлечь обоих, заговорив о лошадях.

Для миссис Данкан он выбрал каракового жеребца той же породы и норова, что и Нелли, а для Ребекки – спокойную каурую кобылку, мохноногую и низкорослую, чтобы девочке было удобнее взбираться в седло. Пообещал на днях завезти деньги за лошадей и сбрую и попрощался. От хозяйского дома специально обернулся на загоны: действительно не видно.

Солнце стояло еще высоко, времени, чтобы вернуться в Фонси и обойти тамошние лавочки в поисках всего, что может понадобиться в завтрашнем походе, оставалось достаточно. А заодно прикупить что-нибудь для Рози. Тэйт раздумывал, чем порадовать девушку, мысленно выбирая между сладостями и новой косынкой, когда заметил знакомую двуколку, перегородившую дорогу. Это озадачило. Док говорил, что поедет по фермам, но собирался в другую сторону.

– Что-то случилось? – спросил Тэйт, подъехав поближе.

– Угу. – Доктор Эммет пятерней зачесал назад всклокоченные седые волосы, но спустя миг те вновь топорщились, делая старика похожим на пушистый одуванчик. – Дочурка моя случилась, но это давно уже. – Ткнул худым пальцем Тэйту за спину. – Лошадок ей взял?

– Да, миссис Данкан попросила.

– Миссис Данкан, – мрачно повторил доктор. – Я тоже попрошу. И жду, что не откажешь.

– Все, что в моих силах, док, – с улыбкой уверил Тэйт.

– Присмотри за ней, – прозвучало не как просьба, а как приказ. – За Патрисией. Не хочу, чтобы она шлялась по горам в одиночку. Ты парень ушлый, куда угодно без мыла пролезешь, так что придумаешь, как соврать, чтобы поехать с ней.

– Но…

– Сложно тебе, что ли? – рыкнул Эммет. – Все равно без работы сидишь. А я заплачу.

– Не нужно, – хмыкнул Тэйт. – Пока не бедствую. И в горы прогуляться не против.

Если бы док взял другой тон, сказал бы ему, что ничего придумывать не понадобится: миссис Данкан сама попросила о сопровождении. Но раз так… то так.

В Фонси Тэйт не задержался и вскоре был в лагере железнодорожников. Оставил лошадей под навесом, налил им воды и пошел к своему вагончику.

Рози как раз заканчивала стирку, к большому сожалению расположившихся поблизости парней из бригады подрывников. Те не отказались бы еще с часок понаблюдать за хорошенькой светловолосой девицей, распустившей для удобства корсаж и подоткнувшей за пояс подол, выставив на обозрение стройную ножку.

– Не пристают? – строго и так, чтобы парни слышали, спросил Тэйт, сам любуясь, как Рози, привстав на цыпочки, растягивает на веревке белье.

– Нет, они просто лапочки. Голодный?

Тэйт принюхался: со стороны вагончика вкусно пахло тушеным мясом.

– Теперь – да.

Рози побежала вперед и встречала его уже с миской жаркого.

– Я тебе отдельно положила, – прошептала заговорщически. – Тут говядины больше. Там, – махнула на кастрюлю, – бобов. Все равно ведь этим отдашь, – кивнула она на дверь.

– Угощу, наверное, – согласился Тэйт. – Ты же знаешь, Роско урезал довольствие с тех пор, как работа встала.

– Знаю. – Рози сморщила носик. – И к нам уже не ходят, как раньше. Но матушка Фло нам довольствие не урезала.

– Потому что понимает, что вам нельзя худеть. Вы должны оставаться кругленькими и аппетитными.

Тэйт погладил девушку по тому месту, где она была особенно кругленькой и аппетитной, и одернул задранный подол. Нечего дразнить парней.

Когда Рози вернулась к стирке, быстро расправился с едой и вытащил из-под койки свой сундук. О бандах в последнее время не слышно, но неспроста ведь среди местных не принято отправляться в горы без оружия? Тэйт проверил револьвер и отложил несколько взрывных шариков. Открыл шкатулку с амулетами, но, не успев выбрать подходящие, захлопнул, бросил в сундук, а тот запихнул ногой обратно под койку: охранная сеть, которую он натянул по периметру отведенного подрывникам участка лагеря, просигналила о приходе высокого начальства.

Выглянув в окошко, Тэйт увидел управляющего Гилмора, и в том, что направляется тот именно к его вагончику, сомнений не было.

У входа управляющий замешкался.

– Рози? – услышал Тэйт его удивленный возглас. – Что ты здесь делаешь?

– Тедди? – удивилась в свою очередь девушка. – Я стираю. У меня выходной… А ты? Ой! Ты же тут работаешь! Точнее, командуешь… Или надо говорить – управляешь?

Подумалось, что Рози способна заболтать Гилмора так, что тот забудет, зачем явился. Но, во-первых, потом он все равно вспомнит, а во-вторых, Тэйт сам хотел знать, что понадобилось от него управляющему.

Нацепил самую придурковатую из улыбок и выглянул наружу.

– Мистер Гилмор? – удивился. А что? Все удивляются, и он как все.

– Мистер Тиролл, полагаю? – сурово осведомился управляющий. Глянул мельком на Рози и сделался еще суровее.

Тэйт разом осознал, насколько вовремя поправил на девчонке платье.

– Так точно, – улыбнулся шире. – Вы ко мне?

– Да. Хотел бы обсудить один вопрос.

Обсуждали в вагончике, при закрытой двери. Начали с самого Тэйта. Маг? Алхимик? Диплом академии? Да. Да. Да. Информацию о себе он в контракте указал правдивую. Просто неполную. А проверять, судя по всему, не сочли нужным. Вот и ладненько. Мало ли магов на железке трудится? Маги ведь тоже кушать хотят.

После ненавязчиво, как казалось Гилмору, свернули на дока и его дочку, и Тэйт мысленно отвесил себе подзатыльник за то, что не заметил слежки. Нет, если бы он был внимательнее, то заметил бы. Но не был же.

– Понимаете, мистер Тиролл, мистер Роско хотел бы помочь миссис Данкан, но опасается, что она неправильно поймет его намерения. А мистер Роско всего лишь хочет оградить женщину от возможных опасностей. И раз уж она поручила вам помочь с лошадьми, да и с отцом ее вы в хороших отношениях, как мы знаем, быть может, она не откажется от вашей помощи и во всем остальном. Главное, правильно ее предложить…

Тэйт улыбался уже как полный идиот. Услышав предложение оплатить работу, с готовностью закивал. И, когда Гилмор сказал, что тоже хочет поехать в горы с госпожой профессоршей, задумался, но ненадолго, и закивал снова.

– Плохо, что Тедди меня тут видел, – вздохнула Рози, когда управляющий ушел. – Подумает еще, что у нас с тобой… ну, я же не на работе. Когда у матушки Фло – это одно, а так – другое…

– Он тебе нравится? – не поверил Тэйт. Тед Гилмор не был красавцем: рябая физиономия, блестящая лысина, рыжие усища. И лет ему уже под пятьдесят.

– Он хороший. – Девушка покраснела. – Почти как ты. Бывает, за ночь платит, и мы разговариваем просто. Он же один совсем. Жена ушла и сына увезла, потому что Тедди на дороге все время. Ждать устала. А я бы ждала…

«Бывает же», – подумал Тэйт.

В жизни вообще много чего бывает странного. Совпадения, например. Когда всем вдруг нужно, чтобы он, Тэйт Тиролл, «присмотрел» за госпожой Патрисией Данкан. Ну, если и не всем, то очень многим, начиная с самой миссис Данкан и заканчивая самим Тэйтом Тироллом.