Гори для меня, ведьма

Пролог

Все наконец-то пошло так, как должно было. Монстр в моем лице закован в цепи, мой палач взирает на меня своими равнодушными глазами цвета штормового неба. Не бывает бывших инквизиторов. Так же как и не бывает невиновных темных ведьм, верно?

Я с умеренным любопытством разглядываю обстановку. В скудном освещении видна лишь малая часть комнаты: бревенчатые стены, крюк в потолке, крепко удерживающий цепи, что сковали меня. На полу жесткая подстилка… хотя нет, невысокая кровать из грубо сколоченных досок, на которой сейчас восседаю я.

Успеваю уловить лишь несколько капель запекшейся крови на стене и перевожу все внимание на мужчину. Он сидит в нескольких метрах от меня на стуле. Его брови сведены, тело напряжено, но глаза… в них столько отстраненности, непривычной мне. Совсем недавно в них было столько других эмоций.

Каких?

Я пытаюсь сфокусироваться, чтобы вспомнить, но голова плывет. Вероятно, от недавнего удара по голове. Который он мне и нанес.

Мое положение хуже некуда, но против воли в моей груди рождается смех. Монстр внутри меня разбужен, и он хочет вырвать цепи с корнем и уничтожить обидчика. Мужчина читает это в моих глазах, но никак не реагирует. Мы оба знаем, что это невозможно. Цепи антимагические, да даже без них я не смогла бы ему навредить.

Ведь нас связывает клятва.

– Где мы? – хриплым голосом спрашиваю я, подавив, наконец, булькающий смех, что сдавливал спазмами грудь.

– Это мое убежище.

А еще, видимо, темница и пыточная для таких, как я. Я сдерживаюсь изо всех сил, но вновь хочется смеяться. Зло, хрипло, насмешливо.

– Твое убежище, – громким, издевательским тоном произношу я, – настоящая обитель добра и справедливости. Интересно, скольких ведьм ты пытал здесь, Эйден? М? Раскрой мне секрет.

Он продолжает молчать, рассматривая меня прищуренными глазами. Как же бесит! Мне хочется уколоть его как можно больнее. Вывести, наконец, на эмоции. Заставить испытать хоть малую долю того, в чем варилась сейчас я. Внезапная мысль пронзает меня уколом иррациональной ревности, и я озвучиваю ее прежде, чем успеваю подумать.

– А может, не только пытал? Сколько из них кричали твое имя перед смертью? Не от боли, а удовольствия? — последнюю фразу произношу с придыханием, призывно раскрывая губы. Взгляд мужчины останавливается на них и стремительно темнеет.

Маска равнодушия дает трещину.

Мои губы кривятся в победной усмешке. «Все-таки сорвало», — только и успеваю подумать я. В груди разливается эйфория, кружа голову похлеще вина. В несколько широких шагов он достигает меня и хватает рукой за волосы, больно наматывая на кулак. Приближает мое лицо вплотную к себе, заставляя цепи натянуться.

Страха все равно не чувствую. Внутри поднимается горячая волна чего-то темного, запретного. Она стремительно ухает вниз, обосновываясь внизу живота, когда его губы касается мочки моего уха и произносят:

– Ты будешь первой…

Глава 1. Чужие решения

Я подскочила на кровати, пытаясь зацепиться за остатки ускользающего сна. Всего несколько секунд назад я ощущала страх, смятение, ненависть. Смотрела в чьи-то глаза, пугающие своим равнодушием. Лицо мужчины, которое я, казалось, знала до последней черточки, теперь растворялось в сознании, превращаясь в мутное пятно.

Еще несколько секунд, и от сна в моей памяти остаются только смутные оттенки эмоций и ощущение, что я упустила что-то важное. С громким стоном я повалилась на кровать, хлопая себя ладонью по лбу.

– Госпожа, вы уже проснулись? – в дверь тихо, как мышка, поскреблась служанка. – Я слышала какие-то звуки. Вам плохо?

– Заходи, Марта, – крикнула я, – все хорошо, просто приснился кошмар.

Дверь приоткрылась, и в комнату проникла невысокая девушка с копной рыжих волос. В ее руках — стопка свежих полотенец.

– Должно быть, вы переволновались, – сочувственно пробормотала она, раскладывая полотенца рядом с умывальником и ванной, – сегодня важный день. Приказать подать успокаивающий отвар?

– Не стоит, – я решительно откинула одеяло и встала.

Распахнула ставни и подставила лицо лучам рассветного солнца, вдыхая прохладный воздух, наполненный запахами свежескошенной травы, влажной земли и осенних яблок.

– Я поем не в замке, – сообщила между делом.

– Приготовления к балу в самом разгаре, госпожа. Ваш отец расстроится, если вы не примете в них участия.

Я внимательно посмотрела на Марту. Сомневаюсь, что она сама додумалась упрекнуть меня. Скорее всего, приказ отца.

– Моего участия будет более чем достаточно. Я полностью полагаюсь на вкус Герты. Так и передай отцу.

– Да, госпожа.

Из замка я не уходила. Сбегала. Одетая в простые одежды, позволяющие мне без проблем раствориться среди селян и простых работяг, живущих рядом с замком.

Мне хотелось встретить свой последний день свободы именно так. Делая все, что сама пожелаю. Завтра я стану невестой какого-то аристократа. Скорее всего, того, кто предложит за мою руку… ой, простите, возможность войти в королевский совет, бо́льшую цену.

Я бесцельно бродила в толпе целый день, опомнившись лишь под вечер. Обнаружив себя в паре километров от замка, я уныло взирала на заходящее солнце, окрасившее поселение золотистыми красками. Смотрела и завидовала, что не могу точно так же скрыться за горизонтом.

– Эй, девка, – послышался пренебрежительный восклик, и я возмущенно обернулась, поняв, что адресовался он мне.

«Приезжие», – поняла я. Местные узнают госпожу даже в простом платье. Особенно учитывая, что видят меня в нем куда чаще, чем в положенных статусу одеяниях.

Я не ответила, но выразительно приподняла бровь, давая понять, что готова выслушать. Мельком пробежалась взглядом по экипажу и поняла, что не ошиблась. На черной лакированной двери красовался герб неизвестного мне семейства. Голубь, держащий во рту пальмовую ветвь.

– Где здесь находится стоянка? – спросил разодетый в пух и прах кучер, презрительно оглядываясь по сторонам. Он смотрел так, словно вокруг раскинулись не опрятные домики и золотые деревья, подсвеченные закатным солнцем, а как минимум городская свалка, кишащая крысами.

– Третий поворот направо, – любезно подсказала я, надеясь, что моя улыбка не выглядит, как злорадный оскал.

Кажется, места на стоянке закончились еще часа два назад. Теперь там образовался огромный затор, из которого невозможно было выбраться. Замученные духотой кареты и необычно теплой для осени погодой, особи голубых кровей забыли о своем происхождении и матерились не хуже кучеров. Проклиная при этом замок, погоду, бал и собственно меня, в честь которой сие торжество было затеяно.

«Должно быть, меня уже все обыскались», – без особого раскаяния подумала я. Из замка доносились звуки эллер – медленного придворного танца. Из таверны неподалеку – бодрый надрыв гуслей, смех, ругань и звуки драки.

Как бы я ни хотела выбрать второе, ноги сами понесли меня в сторону дома. Я не хотела гневить отца, который в последнее время всерьез озаботился моим незамужним положением. Девушки в наших краях выходили замуж уже в шестнадцать лет, мне же позавчера минуло двадцать.

Вопреки расхожему мнению, дело было вовсе не в отсутствии привлекательных предложений. Скорее наоборот – кабинет отца уже давно был завален портретиками благородных женихов. Некоторые были настолько заинтересованы в прилагающихся ко мне бонусах, что едва ли интересовались, как я выгляжу и что из себя представляю.

Уродиной я не была и уверена, прими мой отец одно из них, моего избранника ждал бы приятный сюрприз. Стройная фигура, темные волнистые волосы, карие глаза, полные губы, тронутая легким загаром кожа.

К сожалению, а может, и счастью, мало кто из лордов имели честь видеть меня в лицо. Жили мы довольно обособленно, и до недавнего времени отец и вовсе усердно ограждал меня от чужого любопытства. Именно поэтому среди аристократии нашего королевства, Аэлории, ходил слушок, что что-то со мной не так.

Уверена, многие господа и дамы прибыли на торжество, дабы наконец-то увидеть меня воочию. И уже делали ставки, какой дефект заставлял семейство скрывать меня так долго.

Дефект и правда был, однако незримый человеческому взгляду.

Я – темная ведьма. Всего пару лет назад одно это обстоятельство могло привести меня на плаху, но сейчас… закон изменился, а мнение общественности – нет. Казнь все еще остается для меня самым вероятным исходом, если правда всплывет наружу.

Для отца это мало что меняло. Я все еще оставалась его разменной монетой на пути к еще большей власти. Он и без того поступил достаточно благородно: дал мне год, чтобы определиться с возможными симпатиями. Обещал рассмотреть возможность брака с тем, кого я выберу.

Почти немыслимая щедрость. Для кого-то вроде него.

Однако, судя по всему, мое девичье сердце пока не было предрасположено ни к какому трепетному чувству. Да и выбирать было особо некого – все мои знакомства ограничивались исключительно нижестоящими аристократами из нашего арронда.

Глава 2. Бал

– Ассия оре Дисгат! – объявил церемониймейстер, и все до единого взгляды впились в мою хрупкую фигуру. Я почувствовала дрожь в коленях и острое желание спрятаться. Однако лишь сильнее выпрямила спину, если это вообще было возможно, и нацепила уверенную улыбку.

Десятки глаз уставились на меня в поиске малейшего изъяна. Некоторые утверждали, что я была карлицей, другие приписывали мне лишний вес и покрытое прыщами лицо. Самые милосердные надеялись на сломанный нос или хотя бы уродливое родимое пятно во всю щеку.

Но вот она я – предел мечтаний одной половины этого зала, и объект зависти для другой. Я смотрела на них с холодным превосходством, как и полагает наследнице арронда. Знали бы они, чего мне стоила эта маска!

Сегодня я для многих не только главная виновница торжества, но и главный трофей, заветный ключик к дверям Совета. Отец наверняка уже озвучил свое намерение найти себе приемника, поэтому за меня сегодня будут бороться.

Наивные.

Уверена, он уже принял решение. Осталось только его объявить.

Я начала неторопливо спускаться по широкой лестнице, глядя на ожидающего меня снизу отца. По едва нахмуренным бровям я поняла, что он недоволен моим опозданием, но в то же время его глаза светятся невиданной ранее гордостью. Это что-то новенькое.

– Здравствуй, папа, – выдохнула я, поравнявшись с родителем и подставляя щеку для поцелуя.

– Ассия. Только попробуй меня опозорить. Без сюрпризов, пожалуйста, – тихо процедил он мне на ухо, сохраняя дружелюбное выражение лица.

Гордость? Ан, нет, показалось. Хотя со стороны это наверняка смотрелось, как трогательное отцовское наставление.

Моя улыбка стала чуть коварной. На секунду меня пронзило желание устроить такие “сюрпризы”, чтобы у гостей торжества возникло желание забыть дорогу в наш арронд, но я тут же его подавила.

Такое случалось: иногда я начинала испытывать несвойственные мне эмоции и желания, особенно когда находилась в состоянии стресса. Я полагала, что темная магия дает о себе знать, и лишь вопрос времени, когда она возьмет надо мной верх.

– Разумеется, отец, – ответила я, невинно приподняв брови. Улыбка словно намертво приклеилась к моим губам.

К нам начали подходить первые гости, и, конечно же, среди них я не увидела ни одного знакомого лица. Моя бальная карточка была набита до отказа уже через пять минут. Еще через десять я перестала даже пытаться запоминать имена и лица. Все равно главное имя я узнаю не позднее завтрашнего утра.

Каждый стремился высказать мне свое почтение и поздравить с минувшим двадцатилетием. Я чувствовала себя куклой, от которой требуется только улыбаться и благодарно кивать. Роль была несложной, поэтому я исполняла ее без особых усилий.

Спустя некоторое время танцы возобновили, и последующие часы я почти непрестанно кружилась под высоким сводом залы. Менялись партнеры, менялись темы для разговоров. Перед моим взором проносилась вереница фальшивых улыбок, на которые я отвечала еще более фальшивой. Меня три раза пытались облапать и один раз увести тайком в сад, несмотря на сопротивление.

Поскорее бы это закончилось.

Однако часы показывали всего лишь час ночи, и я мысленно застонала. Бал продлится до самого утра, и улизнуть с него пораньше у меня вряд ли получится. Или хотя бы получить передышку.

Не успела я закончить мысль, как рядом материализовался отец:

– Дорогая Ассия, я бы хотел обсудить один важный момент наедине, – нарочито громко проговорил он, даря окружающим извиняющуюся улыбку. Дождавшись моего кивка, родитель подхватил меня под руку и повел в сторону открытых стеклянных дверей, ведущих на широкую террасу. Нас проводили жадными взглядами.

Гостей здесь было немного. Однако, коротко переглянувшись, мы все же начали спускаться в сад, направляясь к небольшой беседке, окруженной розовыми кустами. Наши плащи развевались на ветру, а их белая ткань отражала свет и, казалось, светилась в темноте.

Я невольно подумала, какой белый цвет непрактичный: в темноте ночи мы похожи на две мишени. Задумай кто-то отправить нам по стреле в спину, то ни за что бы не промазал.

Едва мы оказались наедине, маска добродушия сползла с лица отца, словно плохо приклеенная маска. Он поморщился, похлопал себя по карманам сюртука, нашел сигарету и закурил.

Предложил и мне, но я с нервным смешком отказалась. Не понять мне, что он находит в этой сжигающей легкие отраве. Дышать дымом от костра, будучи на нем, и то приятнее. Я проверяла.

– Ты хотел поговорить, – напомнила я, когда пауза затянулась.

– Верно, – выдохнул он облако едкого дыма. – Нас же не могут услышать?

Я наклонилась к кусту роз, делая вид, что нюхаю один из цветков, но на самом деле прокалывая большой палец острым шипом. Несколько капель крови упали на землю, и я перевела взгляд на родителя, утвердительно кивая.

Моя магия работала на крови – чем сложнее заклинание, тем большая жертва ему требовалась. Для звуконепроницаемой зоны требовалось всего несколько капель.

Однако так будет не всегда. Инициированным ведьмам не нужно проливать кровь для столь простых задач. Проблема одна — после пробуждения сил такие, как я, с ума сходят. В буквальном смысле.

– Ты уже встречалась с принцем?

– Что? На балу есть принц? – напряженно спросила я, поворачиваясь к замку, словно стремясь разглядеть монаршую особу среди приглашенных гостей. – Что ему здесь нужно?

– То же, что и всем, – раздраженно ответил отец, выдыхая дым. – Власть. Влияние.

Если нужно было описать двумя словами, что мой родитель любит больше всего, то я непременно выбрала бы именно эти.

– Разве королевская семья не имеет их в достатке?

– Запомни, девочка моя, власти никогда не бывает достаточно. Я бы даже сказал, чем больше ее получаешь, тем сильнее хочешь еще.

– Принц хочет получить место в Совете? – неуверенно спросила я. – Но такого никогда не было… Никто из королевской семьи не был вхож в него!

Глава 3. Воспоминания

Я уснула, когда рассветные лучи уже коснулись верхушек деревьев, а селяне приступили к своим ежедневным обязанностям: уборке последнего урожая, выгулу скотины, заготовке дров на зиму.

Мне снился сон, что преследовал меня большую часть моей сознательной жизни. Нет, не тот кошмар, подробности которого я забыла, едва открыла глаза прошлым утром.

Картинки этого видения преследовали меня и днем, и ночью, заставляя сердце биться в грудной клетке, подобно испуганной птице. Мрачный холл моего родового замка, сквозь высокие окна которого льется тусклый свет луны. В нем нет мебели, входы и выходы запечатаны, и передо мною лишь одна дверь.

Я открывала ее тысячи раз, каждый из которых заканчивался одним и тем же: я спускаюсь по темной лестнице в подземелье и вижу там клетку. Что-то темное, страшное ворочается за толстыми прутьями. Я вижу лишь клубящуюся тьму, слышу чей-то хриплый голос.

“Ты будешь моей”, – обещает он.

“Что ты такое?”

Все мои попытки разговорить чудовище, узнать о нем что-то новое неизбежно проваливались. Я просыпалась утром со странной смесью тоски и облегчения.

Сегодня мне казалось, что я глаза на пять минут всего закрыла. В своем сне я не дошла даже до конца лестницы, чтобы встретиться со своим чудовищем. Смешно, но открыв глаза, я не могла отделаться от мысли, что оно будет без меня скучать.

Даже зная, что предыдущая ночь выдалась утомительной, Герта дала мне поспать лишь до обеда. Она была невероятно взволнована предстоящим путешествием, в которое, как выяснилось, отправлялась со мной.

Услышав это, я заметно воспрянула духом. Хоть мое тело пока не готово было к активным действиям, командовала с кровати я довольно бодро, указывая, какие вещи стоит положить в дорожные сундуки.

– Как быстро ты выросла, – пробормотала она, садясь рядом со мной, – Казалось, только вчера заплетала тебе косички, а сегодня ты готовишься покинуть отчий дом.

– Я рада, что еду не одна.

– Я никогда тебя не оставлю, – на ее глазах набухли слезы, голос задрожал. Рука нашла мою и крепко сжала.

– Помнишь, ты рассказывала мне легенду про разделение? Можешь сделать это еще раз?

– Зачем? – недоуменно произнесла она.

– Просто хочется…

Просто хочется вновь почувствовать себя маленькой девочкой. Вернуться хоть на десять минут в любой из дней, когда я была безмятежным ребенком, единственной заботой которого было выбрать цвет колготок или начинку для пирога.

– Хорошо, слушай… – я закрыла глаза, и ее тихий голос перенес меня в прошлое.

– В древние времена, когда Светлое и Темное было неразрывно связано между собой, в самой обычной семье родилась девочка. Родители назвали ее Таль. Шли годы, из ребенка она превратилась в девушку. До того прекрасную, что ее возжелал один из Богов. И был у Бога этого брат, которому тоже приглянулась красавица Таль…

Негромкий, звучный голос замолк, заставляя меня буквально подпрыгивать на месте от желания узнать, кого выбрала красавица.

– Нянюшка, нянюшка, что было дальше? – я подошла к креслу, в котором сидела молодая еще Герта и заглянула в серые уставшие глаза.

– А дальше… Ни один из братьев не хотел уступать – каждый из них хотел присвоить Таль и сделать своей. Вражда переросла в войну, в которой приняли участие все Боги. Страшное настало время, моя ягодка, такое страшное, для живых и даже мертвых. Против воли они оказались вовлеченными в эту схватку, в которой не было победителей, лишь проигравшие.

Узнав, кто вызвал раздор среди Богов, люди решили убить Таль. Но были среди них и те, кто встали на ее защиту. И вот и на земле началась глупая война, которой не было конца. Одержимые жаждой крови, они даже забыли, за что боролись. Многие погибли в те годы…

Не выдержав, Таль сама ушла за грань, надеясь, что это остановит войну. Но не знала красавица, что на самом деле не была причиной раздора, лишь предлогом. Последней каплей в череде противостояний между братьями.

Они так и не смогли помириться, но, в конце концов, решили остановить кровопролитие. Тот, кто начал войну, Фарис, создал Нижний мир и, вместе с Богами, вставшими на его сторону, спустился туда.

Дар, брат Фариса, вместе со своими приверженцами остался восстанавливать прежний мир Богов. Те Боги, которые не вмешивались в войну, объявили себя Отступниками и остались в нашем мире. Их кровь положила начало новой эпохе – эпохе магов. Вот так произошло Великое Разделение. А теперь спать! – вокруг глаз рассказчицы чуть четче обозначились морщинки.

– Я не хочу спать. Я хочу знать, что случилось дальше, – я притащила от камина маленький стульчик и села напротив женщины. Та тяжело вздохнула и погладила меня по голове. Я привычно увернулась.

– Ладно, слушай, малышка. Прошли столетия, прежде чем братья вновь решили встретиться и поговорить. Оба явились в наш мир и знатно удивились! Как оказалось, они потеряли прежнюю власть – люди забросили храмы и жертвенники и теперь слепо шли за потомками Отступников. В попытке вернуть утраченное, Дар и Фарис поделились искрой своей силы с магами. Так произошло Второе Разделение. Все, кто приняли сторону Дара, были обязаны сражаться на стороне добра до конца своих дней. Со временем глаза светлых магов стали цвета неба — места, где обитал их Бог и его приспешники. Темную сторону приняло лишь женское нутро, и с тех пор появились ведьмы. Их глаза стали черными, как сама ночь, отражая темную сторону их души.

– Но почему их так не любят? – с возмущением воскликнула я, отреагировав, пожалуй, чересчур эмоционально.

Женщина словно и не заметила этой вспышки. Лишь зевнула и продолжила рассказ.

– Но были и третьи – Целители. Как и их предки, они не приняли ни одну из сторон, предпочтя нести людям исцеление. Их глаза стали цвета сочных трав.

– Но ведь у Керки, нашей поварихи, глаза черные. Получается, она ведьма? – я сосредоточенно нахмурилась.

Глава 4. Инквизитор

Наполненный воспоминаниями день пролетел незаметно. Я провела его в своей комнате, не имея ни сил, ни желания развлекать оставшихся в замке гостей. Вечером, когда я собиралась ложиться спать, в комнату зашел отец.

Я сидела на кровати в плотной, закрытой ночнушке, в то время как Герта методично расчесывала мои волосы. Я могла бы это делать и сама, но женщина настояла. Сказала, что скучает по временам, когда я была еще совсем малышкой.

– Оставь нас, – скомандовал ей отец. Шурша юбками, женщина молча покинула комнату, кинув мне напоследок ободряющий взгляд. Тихо хлопнула дверь, оставляя меня один на один с родителем.

– Что-то случилось, отец?

Похлопав себя по карманам пиджака, он достал небольшой предмет и протянул его мне. «Перстень», – удивилась я, принимая подарок.

– Это артефакт переноса. Он вернет тебя домой, где бы ты ни находилась. Прошу, носи его при себе и используй лишь в крайнем случае.

Жаль, что отец не додумался выдать мне его раньше. Дорогая вещица, но определенно стоит каждого золотого. Если вообще спасенную жизнь можно было измерить в деньгах.

– Спасибо, – поблагодарила я, примеряя украшение на указательный палец. Оно было большевато, но не сваливалось.

– Я не в восторге, что ты можешь достаться королевскому ублюдку, поэтому прошу, сделай все, чтобы провалить этот отбор.

– Все принцы – законнорожденные, – зачем-то поправила я, чем заслужила раздраженный взгляд отца.

– Я жду тебя дома максимум через два месяца, – настойчиво произнес он.

– Потому что уже заключили соглашение о помолвке? Кто он? Незнакомая фамилия, не припомню, чтобы где-то ее встречала.

– Ты снова копалась в моих бумагах? Выкрала договор? – отец изменился в лице. Его черты стали злыми, напряженными. Губы слились в одну линию, карие глаза опасно сверкнули. – Где он?

Хотелось соврать, но я не позволила себе эту слабость. Рано или поздно правда всплывет наружу. Особенно, учитывая, какая печальная участь постигла злосчастный лист.

– Прости, отец. Он уничтожен.

– Это невозможно! Ты не смогла бы снять печати!

– Я и не снимала. Я случайно сожгла его.

Повисла немая пауза. Эмоции на лице отца так быстро сменяли друг друга, что я не успевала распознать их. Злость? А, может, страх? Наконец, он смог взять в себя в руки, отреагировав намного спокойнее, чем я предполагала.

– Вот как, – задумчиво произнес он, – возможно, так даже лучше.

Я недоверчиво посмотрела на него. Не злился?

– Ты так и не ответил. За кого я должна выйти замуж? Явно не за хрыча Грэнда.

– Узнаешь, когда вернешься. Запомни: два месяца.

С этими словами отец развернулся и покинул комнату. Громко хлопнула дверь, оставляя меня один на один с эмоциями.

Несмотря на то что легла я рано, утром проснулась совершенно разбитая. Все валилось из рук, поэтому обычные утренние процедуры заняли куда больше времени, чем обычно. Приведя себя в порядок, я спустилась к завтраку, с удивлением отмечая, что все гости уже разъехались. А ведь некоторые планировали остаться на неделю.

За столом сидел лишь мой отец, да младший принц, имя которого я так и не вспомнила. Эдвард, Эдмунт? Эх, надо было спросить Грегора еще на балу, он наверняка знал.

– Ваше Высочество. Отец.

Я по очереди поклонилась мужчинам, как того требовал этикет, и села за стол. Обычно Герта тоже ела с нами, но, видимо, ее посчитали недостойной компанией для принца.

Впрочем, скоро мы с ней увиделись. Уже через час мы комфортно устроились в карете, в то время как принц предпочел ехать верхом со своими людьми. Я удивилась. Редко встретишь аристократа, что предпочтет две недели отбивать зад в седле, вместо того, чтобы с комфортом добираться в экипаже.

Мы тронулись в тот момент, когда тяжелые низкие тучи над замком разразились дождем. Погода идеально соответствовала моему настроению.

– Два месяца, – тихо повторила я вчерашние слова отца. Почему именно столько? Что должно произойти?

– Ты что-то сказала? – Герта вопросительно посмотрела на меня.

– Абсолютно ничего, – задумчиво протянула я, откидываясь на спинку сидения.

Первый день пути прошел вполне сносно. Я успела выспаться на неделю вперед и прочитать первую и единственную книгу, что взяла с собой. А ведь мы еще даже территорию арронда не покинули! Не имея более интересного занятия, оставшееся время я наблюдала за принцем сквозь занавешенное окно кареты.

Почему-то больше всего меня поразило отсутствие высокомерия. Он обращался со своими людьми на равных, а те платили ему в ответ искренней преданностью. Это не могло не восхищать.

После стольких лет попыток завоевать если не любовь подданных, то хотя бы смирение, я испытала еще и легкую зависть. Вот он, образец для подражания каждого благородного мужа и объект симпатии дам. Наверняка ему не приходилось большую часть своей жизни ожидать ножа в спину или еще чего похуже.

К вечеру мы достигли постоялого двора. Нас с Гертой поселили в одну комнату с двумя узкими кроватями. Удобств было минимум, но жаловаться я не собиралась. Как я поняла из разговоров, принц вообще занял койку в комнате на четверых.

Отдохнув примерно час, мы встретились за ужином. Я выбрала одно из самых лучших платьев и нацепила драгоценности. Не знаю почему, но именно сегодня мне захотелось выглядеть красивой и произвести наилучшее впечатление. Однако, как это часто бывает, моим планам не суждено было сбыться.

В какой момент все пошло не так? Пожалуй, когда я начала расспрашивать принца о его прошлом.

– Ваше Высочество, это правда, что вы предпочитали военные походы жизни при дворе? – спросила я, кокетливо взмахнув ресницами. Бокал вина, которого я пила в своей жизни возмутительно мало, уже опустел, и я подала знак наполнить его снова.

– Зовите меня Эйден, – милостиво разрешил он и как-то обреченно вздохнул. – Не совсем так. Отец не любит упоминать эти факты моей биографии. Я был на службе Инквизиции.

Глава 5. Спасайся

– Все же есть неоспоримые преимущества быть мной, – заявила я Герте, когда следующим утром мы собирались в дорогу. Та лишь приподняла бровь, укладывая мои волосы. Из ее рта торчали шпильки, которыми она поочередно подкалывала пряди, из-за чего я сделала вывод, что ждать ответную реплику не стоит.

– Почти забыла, что яды меня не берут. Алкоголь – это тоже своего рода отрава.

– Не забывай об этом, когда в следующий раз решишь выпить почти целую бутылку, – с недовольным видом ответила она, когда все шпильки оказались на своем законном месте.

– Все еще злишься, – сделала вывод я. – Прости, что вела себя безрассудно. Уверена, принц не сможет ничего сделать, даже если ему откроется правда. Королевской семье невыгодно ссориться с одним из членов Совета. К тому же на моей стороне закон, я ничего плохого не сделала.

– Пока, – поправила меня Герта.

– Пока? – переспросила я, нахмурившись.

– Ты пока ничего не сделала. В какой-то момент все ведьмы становятся… ведьмами, и теряют свое человеческое начало… – Герта не смотрела на меня, словно находилась в сильном волнении. – Я хочу, чтобы ты знала – что бы ни случилось, я всегда буду на твоей стороне.

Мои глаза увлажнились, и я встала, чтобы крепко обнять свою не-мать.

– Я тоже всегда буду на твоей стороне, – пообещала я, отстраняясь.

Спустя час после плотного завтрака мы снова сидели в карете, готовые отправиться в путь. Эйдена сегодня я еще не видела и бессознательно искала его глазами. Мне почему-то было очень важно взглянуть на его лицо на трезвую голову.

Понять, были ли мои вчерашние эмоции чем-то большим, чем последствием большого количества алкоголя.

Наконец, я увидела, как он торопливо спускается по широкой лестнице гостиницы, и торопится к коню. Мое сердце не дрогнуло, бабочки не объявились ни в одной части тела, отчего я облегченно вздохнула и расслабилась на своем сидении.

– Я просто была пьяна, – радостно сообщила я Герте. Та сразу поняла, что я имею в виду, и лишь улыбнулась мимолетом, качая головой.

Наш путь продолжился, и я с любопытством разглядывала проносящиеся пейзажи. Справа виднелась массивная горная гряда, чьи снежные шапки не успели растаять за целое лето. Слева тянулся нескончаемый хвойный лес, в недрах которого лишь изредка мелькали яркие желтые пятна лиственных деревьев.

Я обожала осень, особенно такую – с золотыми деревьями, чьи листья мягко шуршали под ногами, с тихими солнечными днями и прохладными вечерами. В них так и хотелось собраться у шумного костра, слушая страшные истории и наблюдая за пляшущими на лицах тенями.

На привал мы остановились на широкой поляне, плотно окруженной деревьями. Для нас с Гертой соорудили небольшой тент, прикрывающий от солнца, но утомленная нахождением в карете, я села на поваленное бревно, подставив лицо под теплые лучи.

– Солнце в это время года очень коварное, можно легко обгореть, – подошел ко мне Эйден, протягивая провиант. Я благодарно кивнула, раскрывая сверток. Ароматная ветчина, свежий хлеб, ломтики помидора и сыра – все это источало такой потрясающий аромат, что я не удержалась и зажмурилась от удовольствия.

– В Дисгате я проводила все дни на улице. Легким загаром меня не испугать.

Я ожидала, что Эйден уйдет, но тот неожиданно присел рядом, разворачивая свой обед. Точно такой же, что я держала в руках. Некоторое время мы ели молча, погруженный каждый в свои мысли.

Однако вскоре сопровождающие нас солдаты начали то и дело подбегать к принцу, докладывая даже самые незначительные детали. На его месте я бы давно вспылила и попросила бы оставить меня в покое, но Эйден внимательно выслушивал каждого.

Благодаря им я узнала, что западную дорогу размыло, и лучше взять на восток и поехать в объезд. И что до ближайшего поселения два километра пути. И даже что у одного из солдат с самого утра несварение.

– У меня есть настойка эрглосы, прекрасно помогает справиться с недугом, – встряла я, пока молодой парень, краснея и бледнея, пытался описать проблему так, чтобы не испортить аппетит леди.

Я с сожалением отложила обед, понимая, что чем раньше несчастный получит лекарство, тем больше шансов, что ближайшие несколько часов не превратятся для него в пытку.

Длинных остановок не предвиделось до самого вечера, и если я могла себе позволить пользоваться относительным комфортом кареты, то солдаты передвигались исключительно верхом.

Поделившись лекарством, я вернулась к пустому бревну и принялась дожевывать свой обед в одиночестве. Лагерь уже начали сворачивать, и я не спеша направилась в экипаж.

Предстояло еще несколько часов пути до того, как мы доберемся до одного из пограничных городов арронда, а я уже изнывала от скуки. Выпросив у Герты один из романов, я читала его до тех пор, пока за окном не начало темнеть.

Потянувшись, я выглянула в окно, чтобы узреть тянувшийся во все стороны лес. Мне он не понравился с первого взгляда: темные силуэты деревьев сплетались между собой, словно тюремные решетки. Облетевшие кроны размеренно качались в такт ветра.

А еще в нем было подозрительно тихо, словно все живое посчитало своим долгом затаиться. Меня передернуло от ощущения липкого взгляда, и я поспешно отвернулась от окна, и для верности задернула шторку.

– Давно мы едем через этот лес? – спросила я Герту отчего-то шепотом.

– Уже полчаса. Еще час и должны прибыть в Каел, – ровным голосом ответила она, сверяясь с часами на цепочке, висящими на ее груди.

– Здесь опасно, – поделилась я своими опасениями, – за нами кто-то наблюдае…

Моя фраза потонула в чьем-то отчаянном вопле, и карета остановилась так резко, что я потеряла равновесие и упала на пол, больно ударившись головой о дверь. Шум снаружи усилился.

– Ассия, ты в порядке? – в отличие от меня Герта смогла усидеть на месте, и теперь торопливо помогала мне подняться, попутно пытаясь рассмотреть в окне, что послужило причиной столь внезапной остановки. Спустя пару мгновений дверца резко распахнулась, из-за чего мы обе испуганно вздрогнули. С облегчением узнала принца.

Глава 6. Передышка

Очень скоро звуки схватки стали тише, а затем и вовсе пропали. Я могла слышать лишь треск веток под моими ногами, да собственное сиплое дыхание. Я брела, не разбирая дороги, полностью отдаваясь упадническому настроению.

В первую очередь я переживала за Герту: удалось ли целителям вовремя остановить кровотечение и обработать рану? Я боялась даже представить, что где-то в моем родном доме сейчас лежит ее бездыханное тело, а лекари просто разводят руками, сообщая, что ничего сделать было нельзя.

Стоило мне отодвинуть эти страшные мысли в сторону, как я видела перед собой глаза принца. Я оставила его в неравной схватке сразу после того, как он, возможно, спас мне жизнь. Угрызения совести были настолько сильные, что я несколько раз останавливалась, раздумывая, а не повернуть ли назад.

Я бы наверно это и сделала, если была бы уверенность, что он еще жив. Вполне возможно, захватчики уже обыскивают его еще не остывший труп?

Моя нога неудачно зацепилась за выпирающий корень, и я повалилась на землю, чувствуя острую боль в лодыжке. Это стало последней каплей – напряжение этого вечера нашло выход со слезами, которые теперь беспрестанно катились по щекам.

Я не предприняла ни единой попытки встать, лишь села поудобнее, баюкая поврежденную ногу. Если поначалу я сдерживала всхлипы, то теперь рыдала в голос, словно раненый зверь. Звучно сморкалась в край плаща — порванного, грязного, и уже не так гордо развивающегося за моей спиной.

Мне бы хотелось сказать себе, что плачу от беспокойства за Герту или из-за своего трусливого бегства. Но хуже всего было то, что я жалела саму себя.

Хотела хоть ненадолго вырваться из родного арронда? Почувствовать себя обычной светской девицей, за спиной которой не раздаются опасливые шепотки?

Пора бы давно запомнить, что я лишена всего этого по праву рождения, а попытки заполучить больше, чем уже даровано Богами, просто смешны.

Мне итак повезло родиться во влиятельной семье, и раз уж на то пошло – не быть прирезанной в колыбели еще младенцем. Смерть шла за мной по пятам уже много лет, и я почти привыкла к ней, как к досаждающей, но верной компаньонке.

Так почему я развесила сопли именно сейчас? Неужели надеялась, что в другом месте, подальше от дома, что-то изменится? Ну так оно и изменилось – стало еще опаснее.

Подобные размышления помогали мне успокоиться, и спустя пару минут мои рыдания превратились в тихие всхлипы. А вскоре и вовсе затихли.

В этот момент я и поняла, что что-то не так. Где-то совсем рядом хрустнула ветка, и я пошарила вокруг себя руками в поисках кинжала. Ладони нащупывали лишь мокрую холодную землю, покрытую иголками и листьями.

Чья-то рука накрыла мой рот, гася уже готовый вырваться крик, а у самого уха раздался шепот:

– Это я, Эйден.

Резко повернувшись, я действительно узрела перед собой принца, живого и относительного здорового. Всхлип облегчения вырвался быстрее, чем я смогла его остановить, и Эйден неодобрительно посмотрел на меня, словно опасаясь, что я вновь ударюсь в истерику.

– Твои вопли очень помогли мне найти тебя, но сейчас будь добра, веди себя потише. Мы не одни в этом лесу, – быстро прошептал он мне на ухо, все еще крепко прижимая руку к моему рту.

Я горячо закивала и почувствовала, как хватка ослабла.

– Кто еще выжил?

Эйден не отвечал примерно минуту, срезая крепления моего плаща обрубком меча и пряча светлую ткань в дупле ближайшего дерева.

– Боюсь, мы единственные. Кажется, мы были нужны им живыми.

В моей голове моментально пронеслась вереница вопросов. Кто они? Зачем им мы? Как они вообще очутились почти в сердце нашей страны, оставшись незамеченными? Должно быть, мысли отразились в моих глазах, потому что Эйден покачал головой и подал мне руку.

– Все вопросы потом. Нам нужно как можно быстрее убираться отсюда.

– Нога болит, – призналась я, отводя взгляд.

Выругавшись, принц сел передо мной на корточки и бесцеремонно задрал подол платья. Мои ноги были покрыты царапинами и грязью, а левая лодыжка распухла. Принц осмотрелся по сторонам, словно раздумывая, а не оставить ли меня здесь на милость врагов. Затем достал короткий кинжал и принялся кромсать юбку. Повязка получилась тугой, но надеть походную туфлю из мягкой кожи на нее не представлялось возможным.

– Вряд ли я смогу далеко тебя унести, – озвучил очевидное Эйден. – А ковыляя, ты наверняка наделаешь больше шума, чем стадо диких кабанов.

Я сама не заметила, как мы перешли на “ты”, отбрасывая все лишние условности. Выживание стало главной целью, разом сплотившей нас.

Сравнение получилось не самым приятным, но я не могла не признать его правоту. Я пыталась найти хоть какое-то решение, но предложить мне было абсолютно нечего, кроме как оставить меня на растерзание дикому зверю или врагу.

Делать я это, конечно же, не буду – мое благородство не распространяется так далеко. Прости принц, но любую другую жизнь я ставлю ниже своей, даже твою. Плохая из меня получилась подданная.

– Поищем место для ночлега, – решил Эйден, предлагая мне забраться на его спину. Дорожное платье было довольно тяжелым, поэтому нам пришлось потратить еще несколько минут, чтобы его облегчить. Нижние юбки оказались срезаны, а верхняя ткань распорота по бокам, оголяя мои ноги до верхней части бедра. Наверно, как и все благовоспитанные дамы, я должна была смутиться, но сил у меня не осталось даже для притворства.

Держась за ствол дерева, я приподняла поврежденную ногу, показывая, что готова взобраться на любезно предложенную ранее спину. И только потом заметила, что Эйден неотрывно смотрит на показавшееся в разрезе бедро с тонкими кожаными ремнями перевязи, скрывающей кинжал. Меня бросило в холодный пот – неужели он понял, что за клинок скрывается в ножнах?

Не говоря ни слова, Эйден подошел ближе и быстро помог мне забраться. Я обхватила руками его шею, стараясь не держаться слишком крепко, и едва удержалась от облегченного вздоха.

Глава 7. Конфликт

– Держи…те, – я сделала вид, что не заметила оговорки. Мне было странно, что принц постоянно хочет перейти со мной на неофициальный стиль общения. Знакомы мы были всего ничего и не состояли в тех отношениях, когда это было уместно.

Эйден сбросил с плеч холщовую котомку и вытащил из нее какой-то невзрачный серый ком ткани. Развернув его, я поняла, что это платье: простое, крестьянское, еще влажное от недавней стирки. Наверняка стащил с бельевой веревки, пока его хозяйка отвлеклась на домашние дела.

Представить младшего принца за таким недостойным занятием, как воровство, почему-то было легко. Наверно потому, что в простом одеянии, состоящем из плотных штанов и посеревшей от частых стирок рубашке, он выглядел как разбойник с большой дороги.

– Спасибо.

Я спряталась за кустами и быстро переоделась. Влажная ткань неприятно льнула к телу. Хотелось от нее отстраниться. Платье было велико и свободно болталось на мне, как на вешалке. Подумав, я отрезала кинжалом тонкую полоску ткани от своего прежнего наряда и повязала на талии. Так и высохнет быстрее, и не будет мешаться пробираться сквозь лесную чащу.

С кинжалом нужно было что-то делать. В любое другое время я могла призвать его и заставить появиться в руке, сейчас же такой фокус мог стать смертельным. Так ничего и не придумав, я решила оставить все как есть. К перевязи на бедре я уже давно привыкла и без нее чувствовала бы себя уязвимой. Жаль, принц не догадался достать для меня штаны.

– Я готова, – я вышла из-за кустов, заплетая растрепанные волосы в косу. Эйден окинул меня мимолетным взглядом и кивнул. Он как раз заканчивал перебирать провизию, что стащил в небольшом поселении, встретившемся нам по пути.

– Хватит дня на три, – сделал он вывод.

– Зачем все это? Мы могли бы просто попросить отправить весточку во дворец или моему отцу. Дождались бы новый отряд и двинулись дальше.

– Если бы все было так просто, я бы так и поступил.

Делиться деталями он не стал, и я вызывающе сложила руки на груди.

– Объяснитесь, – требовательно произнесла я, – иначе я и шага больше не сделаю. Почему я, наследница древнего рода, должна переться с вами через этот чертов лес, если нахожусь на своих землях?

– Объясните мне тогда, владычица этих земель, почему здесь разгуливают наемники с восточных земель?

– На что вы намекаете? – я на самом деле не понимала, к чему он клонит.

– Скажу прямо, раз намеки до вас не доходят. Я подозреваю вашего отца в измене и подготовке переворота.

Несколько секунд я молча смотрела на него. Нервный смех вырвался из моего рта. Затем еще. И еще.

– Я тоже под подозрением, верно? Поэтому и нужна вам? Как заложница?

– Я не считаю, что вы замешаны в делах своего отца, – мои брови вопросительно поднялись, и он поспешил добавить, с чего вдруг сделал такие выводы, – раз целью вашего отца был я, а вы, имея столько возможностей, ничего не предприняли, то вывод напрашивается сам собой.

– Может, у меня просто кишка тонка? – я насмешливо ухмыльнулась, ощущая, как что-то темное поднимается внутри.

– Я видел, как вы убили одного из нападавших, – его тон и выражение лица были абсолютно серьезными. Когда он успел, если сам был окружен толпой? – Вы не колебались ни секунды.

– На кону стояла моя жизнь.

– Ну раз это так необходимо…

Я вздрогнула, когда принц одним движением выдернул меч и направил мне в горло. Плохо, очень плохо! И почему ты никогда не можешь заткнуться, Ассия?

– Продолжайте, – лениво произнес он. Я почувствовала, как острое лезвие слегка коснулось кожи.

– Что именно? – меня откровенно трясло от страха. И в то же время я не могла оторвать взгляда от его глаз, которые, казалось, были острее лезвия, приставленного к моей шее.

– Убеждать меня в том, что вы – враг.

– Я… простите меня, Ваше Высочество, – я облизала пересохшие губы и все же скосила глаза на меч. – Я вам не враг. Уверяю, что мой отец тоже. Он преданно служит Совету всю свою жизнь.

– Вот именно, Совету. Не королю, – несколько секунд он пристально рассматривал меня. – Я вам не верю.

Его слова прозвучали, как приговор. Ведьма я или нет, это совсем неважно. Кажется, я нашла своего палача. Рука непроизвольно потянулась к бедру, нащупывая кинжал сквозь плотную ткань. Призови я его сейчас – незамедлительно подпишу себе смертный приговор.

Попробовать договориться? Или все же напасть? Свою жизнь я готова была продать дорого. Очень дорого. Если сильно повезет, утащу его за собой.

Но я почему-то тянула. Не могла решиться на столь опрометчивый шаг. Глубоко внутри я надеялась, что это всего лишь какая-то проверка.

Наверно, все мысли отразились у меня на лице, потому что Эйден чему-то усмехнулся. Легкое нажатие, и лезвие пронзило кожу, выпуская тонкую струйку крови.

Мамочки! Я задрожала от страха и сомнений. Мне бы сейчас активировать силы и попробовать оказать хоть какое-то сопротивление, но все, что я могла делать – таращиться на своего палача и дышать через раз. Пульс стучал где-то в виске, оглушая меня настолько, что следующие слова я едва расслышала.

– Однако есть способ заставить меня поверить.

– Какой? – я вцепилась в эту возможность, как утопающий за соломинку.

– Клятва на крови.

Сначала мне показалось, что я ослышалась. Клятва на крови – настолько древняя и забытая магия, что в наше время о ее существовании почти никто не помнит.

– Какого рода клятва? – я сглотнула.

– Верности.

– А не много ли вы просите? – прошипела я, стараясь не шевелиться. Клятва верности подразумевала, что я не смогу соврать, предать, навредить… да много чего не смогу из того, что мне сейчас очень хотелось. Он сможет в буквальном смысле управлять мною, приказывать.

Добровольное рабство в обмен на… что? Прочитав сомнения на моем лице, он добавил:

– Взамен могу пообещать, что не убью вас. Даже если окажется, что вы участвуете в заговоре.

Глава 8. Преследование

И вновь его слова прозвучали, как приговор. Каждую минуту с ним я проводила словно на эмоциональных качелях, возвышаясь до небывалой симпатии и обрушиваясь в бездну отчаяния.

– Сдаемся? – эхом простучала я зубами. Причиной дрожи уже был не холод, а животный ужас, сковавший внутренности. – П-почему?

– Их уже больше пятнадцати. Я не смогу обеспечить нам должную защиту при всем своем желании.

– Я-я не согласна, – паника накрывала меня волнами, и я уже не понимала, что именно бормочу. – Т-так нечестно. Т-ак не д-должно было закончиться. Я не могу п-попасть к ним в п-плен. Вы же принц. Это ваше к-королевство. Сделайте что-нибудь.

– Я всего лишь человек, Ассия. Что я могу сделать? – его голос обволакивал, подводил меня к какой-то грани.

Хотелось крикнуть: “Я не человек! Я смогу защитить нас!”

Но по какой-то причине я не решалась, хоть и была в шаге от нервного срыва. Темные фигуры обступили нас со всех сторон. Они переговаривались на незнакомом языке и кидали на меня липкие взгляды. Мне хотелось провести по телу руками, чтобы стряхнуть их. Словно они были осязаемыми.

– Оружие на землю, – проговорил мужчина с сильным акцентом, направляя на нас блестящий в свете костра клинок. Я уставилась на него, не моргая. Мое сердце ухнуло вниз, когда я услышала, как принц послушно отстегивает клинки и кидает их на землю. Один, второй, третий, четвертый, пятый… да сколько их там у него?

Я перевела беспомощный взгляд на его высокую фигуру. Почему-то до последнего казалось, что он шутит, и вот-вот его меч вспорхнет в смертельном танце вокруг нас. Секунды растянулись на часы.

– Проверьте ее, – отдал короткий приказ тот, что был ближе всех к нам. Наверное, главный. C гадкой усмешкой один из наемников подошел ко мне, бормоча что-то на своем родном языке. В лицо дохнуло запахом лука и какой-то браги, и меня едва не стошнило. Грубые руки коснулись моих предплечий, нагло смяли грудь, затем спустились вниз – на талию и бедра.

– Отпустите девушку! – кажется, этот рык принадлежал Эйдену. – Она безоружна.

– Как же! – нащупав кинжал на моем бедре, мужчина начал по-хозяйски поднимать мои юбки, не забывая при этом лапать меня всюду, куда дотягивались его вонючие руки. Меня безостановочно трясло. Тьма поднималась внутри. Чудовище скребло изнутри свою клетку.

Оно просило дать ему выход, обещало помочь, защитить, и, кажется, впервые в своей жизни мне хотелось поддаться это чувству. Отдать контроль темной сущности, что скрывалась внутри меня.

Я представила, как всаживаю кинжал между глубоких глазниц, и эта картинка наполнила меня чувством странного удовлетворения. В любой другой ситуации подобная кровожадность подействовала бы отрезвляюще, но не сейчас.

Передо мной был враг. Враг, что посмел ступить на мою землю. Что посмел наставить на меня оружие. Я задохнулась от охвативших меня ощущений, чувствуя, как кровь разгоняется в венах. Хотя в них уже не кровь – чистое пламя, что грозит сжечь меня, если я сейчас же не найду ему выход.

– Понравилось, красавица? – по-своему понял мой вздох наемник. Его рука сменила направление и легла на ягодицу, сжала ее. – Как жаль, что тебя приказали не трогать. Хотя кто узнает…

Одним рывком он толкнул меня на землю, несмотря на предупреждающие крики своих союзников. Он неожиданности я не успела сгруппироваться и упала мешком с задранными на пояс юбками и едва не сверкая ягодицами, прикрытыми тонкой тканью нижнего белья.

Это стало последней каплей. И, кажется, не только для меня.

Перекошенное лицо Эйдена оказалось прямо передо мной. Его поставили на колени и теперь скручивали руки какими-то веревками.

– На счет три, – тихим ровным голосом произнес он, глядя мне прямо в глаза. Ничего не понимая, я кивнула.

Один.

Резкое движение головой и голова Эйдена буквально обрушивается на нос ближайшего наемника. Я только и услышала громкий хруст и явно нецензурный вскрик.

Два.

Эйден поднимается на ноги и проворно освобождается от пут. В его руках нет оружия, но, кажется, оно ему и не нужно. Он ловко уклоняется от атак, не забывая при этом наносить ответные удары.

Три.

Легкое движение, достойное фокусника, и в его руке появился кинжал. Не знаю, спрятал ли он его где-то в своей одежде, или добыл у врага. Он не спешит использовать его для своей защиты. Прицелившись за доли секунды, он бросает его куда-то за мою спину, откуда моментально раздается приглушенный вскрик.

Я обернулась и успела поймать остекленевший взгляд того самого наемника, что лапал меня считанные секунды назад. Уже не первый раз Эйден убивает моего обидчика – еще немного и мой долг станет просто неподъемным.

Сейчас.

Мысленное усилие – и кинжал оказался в моей руке. Не чувствуя боли, я всадила его в свою руку, оставляя неровный порез. В этот момент мир словно сжался, концентрируясь лишь на звуке моего тяжелого дыхания.

Тьма внутри меня шевельнулась. Я словно вновь оказалась рядом с огромной клеткой, что видела в своих снах, но на этот раз наяву. Потянулась к заключенному в ней монстру всем своим существом, прося об одном. О защите.

И сама не поняла, как мы поменялись местами.

Мир взорвался: новыми звуками, ощущениями, эмоциями. Такими сильными, что захотелось засмеяться от охватившей меня эйфории. Я не стала себя сдерживать. Разразилась таким неприлично громким и долгим хохотом, что окружающие меня люди застыли.

Из раны сочилась не только кровь, но и темная дымка, окутывающая руку, словно перчатка.

– Каэла, – произнес один из наемников с затаенным страхом в голосе. “Ведьма”, – перевел мой мозг.

Эйден воспользовался замешательством и пробрался ко мне. Помог встать и даже отряхнул налипшие на подол влажные листья. В его глазах не было ни капли удивления, словно он с самого начала знал, с кем имеет дело.

Хотя о чем это я. Он знал! Никаких сомнений. Мысль заставила вновь с удовольствием расхохотаться. «Бедная, наивная Ассия, – насмехалось надо мной чудовище, – думала, что смогла всех одурачить?»

Глава 9. Укрытие

По всем законам жанра я должна была отправиться в беспросветное небытие. Наверно, я даже мечтала об этом – получить хоть короткую передышку после событий последних суток. Еще ни разу мне не приходилось так сильно печься о своей шкуре за короткий промежуток времени.

Похищение в двенадцатилетнем возрасте не в счет.

Признаюсь, занятие это весьма утомительное. А когда я обрела возможность видеть, но оно показалось еще и чрезвычайно бесперспективным. Всюду, куда дотягивался мой взор, раскинулась степь, покрытая редкими островками сухой травы. Иссохшая земля потрескалась, словно не видывала дождя неделями. Звезды на ночном небе подмигивали мне, словно говоря: “ну и попала ты, Ассия”.

Я была с ними абсолютно согласна.

В такой беспросветной заднице я еще не была. Я лежала на спине, раскинув руки в стороны, тщетно пытаясь придумать, что делать дальше. Сил у меня не осталось – ни физических, ни магических, ни даже моральных.

Мысленно я отвесила себе оплеуху.

«И это все, чего ты стоишь, Ассия Дисгат? – спросила себя. – Небольшие жизненные трудности, и ты готова развесить сопли и отдаться на волю судьбе? Нет уж, если ты и подохнешь, то либо в собственной постельке в глубокой старости, либо сжимая оружие, покрытое кровью врага. Ты не станешь добычей падальщиков в позабытой богами степи!»

Мысли приободрили. Я даже руку смогла поднять, протягивая ее к небу, словно прося насмехающиеся ночные светила о помощи.

В паре метров от меня раздался какой-то шум, словно что-то схлопнулось. Мою руку схватила крепкая, мужская ладонь.

– Повезло, что заряд в артефакте еще оставался, – бросил Эйден, поднимая меня одним рывком. Закинул к себе на плечо, словно мешок с картошкой. Звезды с немым осуждением уставились на мой повернутый к ним зад. К счастью, прикрытый. Почти сразу мы пришли в движение.

– Куда ты меня несешь?

Вместо ответа Эйден развернулся на несколько секунд, давая мне возможность самой увидеть ранее незамеченный ряд темных построений. Должно быть, раньше на этом месте была небольшая деревня. Судя по тому, что большая часть домов развалилась от времени, поселение было давно заброшено.

– Портал вел сюда по какой-то причине. Скорее всего, именно здесь нас должны были передать заказчикам. И если так, то в ближайшее время стоит ждать гостей.

Час от часу не легче.

– Ты знаешь, кто они?

– Догадываюсь.

Говорить в монаршую спину было неудобно, поэтому я отложила беседу до лучших времен. Минут через десять мы достигли поселения и, выбрав наиболее крепкий по виду дом, Эйден осторожно открыл покосившуюся дверь. Крыша местами обвалилась, зияя огромными прорехами. Ветхая мебель не внушала доверия, поэтому я оказалась аккуратно сгружена прямо на пол.

– Ты как? – спросил Эйден. В его голосе звучало искреннее беспокойство, которое заставило меня напрячься еще сильнее. Его мотивы все еще не были мне понятны, поэтому каждое действие веяло каким-то подвохом. Неплохо было бы расставить все точки над “и”.

– Жива, – сухо отрапортовала я, пытаясь сесть. Удалось это далеко не с первой попытки. – Ты?

– Жив, – мне в тон кивнул он.

– Ты имеешь хоть малейшее понятие, где мы? И что вообще происходит?

– Пока все идет строго по плану, – непонятно чему усмехнулся он, поднимая во мне новую волну подозрений.

– Поделишься этим планом? Раз уж я стала его непосредственной участницей?

– Там всего один пункт – выжить. Запомнишь?

И посмотрел так насмешливо, что я сразу поняла – недоговаривает. Как теперь понять, где истина и какая у него цель?

– Начнем сначала, – я протяжно вздохнула и скрестила руки на груди. – Ты знал, что я ведьма.

Не вопрос – утверждение.

– Знал, – медленно произнес он, усаживаясь на пол напротив меня. Глаза полузакрыты, но изучают меня внимательно, цепко, не давая при этом расшифровать, какие эмоции прячутся в их глубине.

– Как давно?

– Уже лет восемь.

Я подавилась вздохом. А я-то думала, что такая умная и скрытная, и все это время умело пряталась от ненужного внимания. Жила в своем маленьком мирке, думая, что обдурила всех, хотя на самом деле была под прицелом инквизиции. Подумать только!

Они прекрасно знали, что наследница арронда – ведьма, и по каким-то совершенно неведомым причинам сохранили мне жизнь.

– Зачем я тебе нужна? – я намеревалась задать вопрос твердо, решительно, поэтому крайне разозлилась на саму себя, услышав в голосе умоляющие нотки.

Лицо Эйдена оставалось непривычно расслабленным, словно это не он остался один на один с главным злом этого мира. Даже на балу он выглядел так, словно готовился в любой момент отразить нападение.

Мой вопрос заставил его коротко поморщиться.

– Поверь, я бы хотел тебе рассказать, но не могу. Придет время, и ты сама все узнаешь.

Ответ меня ожидаемо не устроил. Я чувствовала себя уже даже не пешкой – та хоть знает, какая ей отведена роль на шахматной доске.

Я решила накинуть вариантов, тщательно следя за выражением лица принца. Вдруг эта маска безмятежности дрогнет хоть на мгновение, когда он услышит правильный ответ?

– Вам нужен был повод выманить меня из дома? Лишить защиты арронда? Клятву ты заранее придумал или это была импровизация? Захотел получить ручную ведьму? Монстра на поводке? Думаешь, удержишь? – последнюю фразу я почти прошипела.

– Сейчас не время для подобных разговоров. Доберемся до королевского замка и… возможно, получится прояснить некоторые моменты. Я понимаю, что ситуация выглядит неоднозначно, но… я не враг, тебе, Ассия.

Сделаю вид, что не заметила скрытую угрозу в его голосе.

– Я – ведьма, ты – инквизитор, даром, что бывший. Кто же ты мне тогда?

– Я – принц, а ты – моя верная подданная. Можно бесконечно перечислять наши маски и роли, но фактом останется то, что в данный момент поодиночке мы попросту сдохнем.

Как же неприятно было признавать его правоту даже мысленно, но я все же это сделала. Выбор у меня был небольшой: умереть или сдохнуть, и всю свою жизнь я упорно стремилась к первому.