Грех юности моей

Глава 12

Екатерина суетилась на кухне, ожидая гостей. Вадим, как и обещал, поехал мириться с Инной и собирался привезти её на ужин. Екатерина была этому очень рада, и хотела побаловать их чем-нибудь вкусненьким.

У неё уже было почти всё готово, когда в дверь позвонили.

– Ой, это они! – обрадовалась она. – Вадим, видно, ключи от квартиры забыл. Это и неудивительно, он так нервничал, – беззаботно подумала она и поспешила открывать дверь.

Звонок повторился, когда она уже была почти возле двери.

– Иду, иду, – крикнула она, открывая дверь. Екатерине не терпелось обнять Инну.

Но увидев перед собой пожилого мужчину, в полицейской форме, она испуганно вскрикнула.

– Здравствуйте, – виновато произнёс тот. Представившись, он неловко прокашлялся. – Мне, к сожалению, надо сообщить вам весьма плохую новость.

Екатерина Васильевна, почувствовав слабость во всём теле, прислонилась к двери и умоляюще посмотрела на полиционера:

– С моим сыном всё в порядке?..

Мужчина едва успел подхватить ее, и, взяв на руки, перенести на диван.

– Как вы? Может, скорую вызвать?

Екатерина Васильевна, медленно открыв глаза, слабым голосом спросила:

– Что с Вадимом? Он жив?

– Он жив, но в очень тяжёлом состояние. К несчастью, он попал в аварию. Его отвезли в центральную больницу. Состояние тяжелое, – неловко посмотрел на Екатерину полиционер.

Она моментально вскочила:

– Так что же мы тогда ждём. Немедленно везите меня к нему!

Мужчина хотел что-то возразить, но поймав на себе властный взгляд актрисы, безропотно произнёс:

– Я вас отвезу.

Екатерина быстрым движением сбросила с себя фартук и бегом кинулась на улицу. Полиционер еле поспевал за ней. Указав ей на служебную машину, он поторопился, чтобы открыть ей дверь и помочь сесть на переднее сиденье. Затем, также поспешно сев за руль, он включил сирену, и уже через десять минут, они остановились у здания больницы.

– Спасибо, – нервно бросила Екатерина и сразу кинулась бежать.

Она действовала автоматически, краем сознания фиксируя происходящее. Как служащая регистратуры объясняла ей, как пройти в отделение реанимации. И, как её сначала не хотели туда пускать, как она истерически кричала, чтобы её немедленно пустили к сыну, а дежурный врач объяснял ей, что её сын находится в состояние искусственной комы, и всё равно не может её слышать.

– Я хочу видеть сына. Вы не имеете права не пускать меня к нему, я требую, – Екатерина держалась из последних сил. Но она знала, что сейчас ей нельзя расслабляться. Она была нужна своему сыну.

– Ну, хорошо, – неохотно согласился дежурный врач, – давайте, одевайте, – подал он её белый халат, – но только недолго.

Екатерина благодарно посмотрела на высокого, худощавого мужчину, и, надев халат, прошла в палату.

Увидев сына, лежащего на больничной кровати в бессознательном состояние, в окружение подключенных к нему аппаратов, она почувствовала такую боль, такой сковывающий страх, что замерла, не в состояние сделать хоть шаг. Она стояла в дверях, беспомощно смотря на своего ребенка, и по её лицу текли слёзы. Ей потребовалось несколько минут, чтобы совладать со своим страхом и подойти к сыну. Взяв его руку, она осторожно поднесла её ко рту и слабо притронулась к ней губами.

– Всё будет хорошо, мой милый, всё будет хорошо, я сделаю всё для тебя, мой родной, – тихо прошептала она. Ей так хотелось разрыдаться, ей хотелось кричать от боли и отчаяния, но она знала, что нельзя. Этим она только навредит сыну. – Нам надо быть с тобой сильными, сынок, – продолжала она разговаривать с ним, совершенно уверенная в том, что он её слышит. – Я обещаю тебе быть сильной. Но и ты постарайся, родной, ты должен бороться за свою жизнь. Ты не можешь меня оставить одну, умоляю тебя, не бросай меня…

Екатерина вздрогнула от того, что кто-то прикоснулся к её плечам.

– Пойдёмте, Екатерина Васильевна, – услышала она за спиной знакомый голос врача. – Пусть ваш сын отдыхает. Он ведь чувствует ваше волнение.

– Он правда меня чувствует? – Екатерина посмотрела на врача глазами полными надежды. – Он поправится?