Грешница

Глава 7

– Привет, Голубка, – он оказался сзади и нежно обнял девушку, пока она резала тосты.

– Доброе утро, – губы растянулись в сладкой улыбке. Наконец-то, они могут провести время вместе, ни на что и ни на кого не отвлекаясь.

– Ты даже не представляешь как я рад, что твой отец уехал из города, – он украл кусочек сыра, который нарезала Палома.

– Я тоже этому безумно рада. А ещё больше тому, – она положила приготовленные сэндвичи на стол, – что ты не уехал с ним.

Обычно по утрам они не могли себе позволить такую роскошь, как совместный завтрак и поэтому не хотели упускать возможности.

– Предлагаю отправиться на небольшую прогулку, – предложил Тони, когда они приступили к своему завтраку.

– Прогулку?

– Помнишь, я обещал сводить тебя на пикник.

– Думала, что никогда не дождусь этого момента.

– Тогда договорились, – он допил свой кофе. – Я приготовлю всё необходимое, а ты пойди переоденься во что-то более практичное.

Он жадно осмотрел наряд девушки, который не оставлял места воображению. Короткие джинсовые шорты и топ с глубоким вырезом навевали совсем неприличные мысли.

– В этом очень даже удобно, – настаивала Палома, делая вид, что не понимает намёков парня.

– В таком случае, – он подошёл к девушке и притянул в свои объятия. – Прогулка будет очень короткой.

После этих слов последовал долгий и нежный поцелуй, который лишал Палому рассудка. Тая в его руках, девушка готова была отказаться от их изначального плана и остаться дома. Но Паркер был другого мнения.

– Нам нужно остановиться, Голубка, – он отстранился от девушки и отошёл на несколько шагов назад. – Я намерен сдержать своё обещание.

После этого Энтони покинул кухню, оставив Палому одну. Сейчас она чувствовала себя самой счастливой на свете. С того момента как Паркер ворвался к ней в душ, прошёл месяц. И Палома ещё ни разу не пожалела, что позволила ему остаться. Этот месяц был самым счастливым в её жизни. Даже несмотря на постоянные исчезновения парня и странные поручения её отца, Палома верила в их счастливое будущее. Возможно, это слишком наивно с её стороны, но ей хотелось, чтобы чувства парня были взаимными.

Оказавшись в своей комнате, девушка быстро переоделась в светлые джинсы и бирюзовый джемпер с небольшим вырезом.

Когда Соммерс спустилась вниз, Паркер уже ждал её с небольшой корзиной для пикника и клетчатым пледом. Да и сам он успел переодеться в тёмно-синий пуловер и брюки ему в тон.

– Мне уже нравится, – заявила Соммерс, увидев данную картину.

– Это ещё не весь сюрприз, Голубка, – в его глазах зажёгся озорной огонёк. – Пойдём, я тебе кое-что покажу. Взяв девушку за руку, он повёл её в сторону гаража.

– Впечатлена? – спросил он, пропуская её вперёд.

– Это твой? – смотря на огромный мотоцикл, Палома не могла поверить, что он принадлежит Паркеру.

– Мой.

– Я думала на таких ездят только рокеры или байкеры.

– Рад, что удивил тебя, – нежный шёпот действовал на неё опьяняюще. По телу Паломы будто прошёлся электрический разряд.

Тони прошёл мимо неё и направился к своему Харлей-Дэвидсону. Он безумно гордился этим приобретением, хоть он и достался ему не совсем легальным путём. Поместив всё в небольшой багажник, парень вновь обратил своё внимание на девушку.

– Готова, Голубка? – он протянул руку, подзывая её к себе.

– С тобой я готова на всё, – на лице Паломы расплылась широкая улыбка.

Днём поляна выглядела совсем иначе. Здесь было так тихо и солнечно, что место казалось волшебным. Они приехали сюда двадцать минут назад, но Палома до сих пор не могла прийти в себя от быстрой езды. Это был первый раз, когда она села на мотоцикл. За последний месяц было много вещей, которые она делала впервые. И всё это было благодаря Тони. На лице девушки расцвела огромная улыбка, когда она вспомнила свой день рождения. Это было через неделю после выпускного бала. В тот день Тони должен был уехать из города, но всё же нашёл время, чтобы поздравить девушку. Когда она проснулась, то обнаружила парня с подносом в руках. Он приготовил ей праздничный завтрак, в том числе и её любимый моккочино. Но сюрприз был совсем не в этом. Кроме завтрака, на подносе было три розовые розы, розовые миндальные печенья и небольшая коробочка тоже розового цвета. На вопрос: почему всё розовое, Паркер сказал, что ей подходит этот цвет, ведь она ещё так юна и невинна.

Ну кто так поздравляет девушку с восемнадцатилетнем?

Палома невольно прикоснулась к маленькому украшению в виде скрипичного ключа, который висел на её браслете. Это и был подарок Тони, который находился в той розовой коробочке.

– О чём задумалась? – Паркер вывел её из раздумий. Он уже разложил плед и всё, что они привезли с собой, пока Палома рассматривала поляну.

– Здесь, правда, очень красиво, – она повернулась к нему и нежно обняла за шею.

– Знаю, Голубка, – он подарил ей короткий поцелуй. – А теперь идём, перекусим.

– Я не знал, что ты любишь, поэтому взял всего понемногу, – сказал Паркер, когда девушка стала внимательно рассматривать содержимое корзины.

– Всё в порядке, – заверила его она. – Меня всё устраивает, – она взяла яблоко и откусила кусочек. – Но ты прав.

– В чём же?

– Ты совершенно обо мне ничего не знаешь, – обиженно заявила Палома. – Впрочем, как и я о тебе.

– И что же ты предлагаешь? – он был заинтригован.

– Давай поиграем.

– Поиграем?

– В 20 вопросов.

– Ох, Палома…

– Нет, нет, нет, – перебила его Соммерс. – Либо так, либо сам мне всё рассказываешь.

– Твоё любимое блюдо?

– Прости что?

– 20 вопросов, – напомнил он. – Я первый.

– Ладно, – она была рада, что Паркер так легко согласился. – Сырная пицца.

– Я думал, это будут суши, – засмеялся он.

– О, нет. Я терпеть не могу суши.

– Почему?

– Моя очередь задавать вопросы. Расскажи про свой жетон.

– Это больше похоже на просьбу.

– Тони…

– Ладно, ладно, – он невесело улыбнулся. – Несколько лет я служил в морской пехоте.

– Когда же ты успел?

– Ты удивишься.

– И?

– Ты спросила, откуда жетон, я ответил.

– Так нечестно, – обиженно надула губки девушка, Паркер лишь засмеялся.

– Так почему ты не любишь суши?

– Сырая рыба – это не моё, – она скривилась в отвращении.

– Окей. Твоя очередь.

– Почему ты решил податься на флот? – для неё это было настоящим открытием. Она жаждала услышать об этом с того самого момента, как нашла жетон в его доме. Каждый день она узнавала Паркера с новой стороны, и он всё больше и больше ей нравился.

– Скажем так, я хотел обуздать свою злость. Больше я не хочу об этом говорить. По крайней мере сейчас, Голубка.

– Ладно. Я могу подождать ещё.

– Ну, спасибо за понимание, – съязвил он, но после этого притянул девушку и заключил в крепкие объятия. – Твоё любимое животное?

– Тебе, правда, это интересно?

– Почему нет?

– Это глупые вопросы.

– Спрашивать, чем ты любишь заниматься, было бы глупо, – наткнувшись на вопросительный взгляд девушки, он продолжил: – Ты была неправа насчёт того, что я про тебя ничего не знаю.

– Вот как?

– Давай посмотрим. Ты постоянно пропадаешь на занятиях по музыке и собираешься поступать в академию искусств, а в свободное время читаешь книги тонами, – следующие слова он прошептал ей прямо на ухо. – Очевидно, я прекрасно знаю, чем ты любишь заниматься, Голубка.

– Собака. Моё любимое животное собака.

– Не злись, – его забавляла реакция девушки.

– Ещё чего!

– Хорошо, – он оставляет нежный поцелуй на губах девушки. – Твоя очередь.

– Кем ты хотел стать в детстве?

– Пилотом.

– А почему не стал?

– По одному вопросу за раз, хитрюжка, – он оставил ещё один поцелуй на её губах.

В этот самый момент Палома чувствовала себя самой счастливой на свете. Находясь в объятиях этого мужчины, она чувствовала себя желанной и любимой. Конечно же, Паркер не признавался ей в любви, но всеми своими действиями он показывал девушке, что она нужна ему.

– Почему ты так ненавидишь своего отца? – серьёзно спросил Паркер.

«Потому что он безжалостный убийца», – хотела ответить она, но вместо этого сказала:

– Ему плевать на свою семью. Всё, что интересует Владлена Соммерса – это власть.

Вспоминать о поступке отца было болезненно, и она постаралась отогнать от себя дурные мысли, чтобы Тони не заметил перемены в её настроении. Он, конечно же, заметил.

– А где твои родители?

– Мой отец попрощался с жизнью много лет назад, а мать до сих пор не может пережить случившееся. Она… – он попытался подобрать нужные слова, но мысли об этом лишали рассудка.

– Нет, – Палома посмотрела прямо в глаза парню, – ты не должен рассказывать.

– Всё в порядке, – наглая ложь.

– Я не должна была, – видеть боль на лице своего возлюбленного было мучительно. – Я не хотела делать тебе больно.

– Ты и не сделала, Голубка. Это сделали другие. Моя мать сейчас в психиатрической лечебнице. И те, кто её туда поместили, обязательно заплатят за это.

Говорить о том, что его мать находится в подобном заведении не из-за проблем с психикой, Паркер не стал.

Последние четыре дня Паркер чувствовал себя странно. Теперь ему всё казалось совсем иным. После того как он открылся Паломе, их отношения стали другими. Они больше не казались мимолётным увлечением и это пугало. Одно дело спать с Паломой и весело проводить время и совсем другое быть настоящей парой. Он не должен был этого допускать. Он не должен влюбляться в девушку.

Поднявшись с кровати, Тони направился в душ. Сегодня он должен уехать из города и когда вернётся обратно ещё не известно. Настало время выполнять свою непосредственную работу. Его голова должна быть ясной, а чувства отключены. Вместо этого, Паркер не мог перестать думать о Паломе.

Обмотав полотенце вокруг бёдер, парень вернулся в свою спальню. У него оставался час перед встречей с Владленом. В этот самый момент в двери тихо постучали.

– И почему мы не можем спать вместе? – быстро проговорила девушка, проходя внутрь и закрывая за собой дверь. – Ненавижу с тобой расставаться.

После этих слов Палома прильнула к губам парня, не давая ему возможности что-либо ответить. Ещё минуту назад он думал о том, что нельзя сближаться с Паломой, но теперь этим мыслям не было места в его голове. Разве он может отказаться от такого?

– Привет, – тихо произнесла она, когда Тони отпустил её, чтобы сделать вдох.

– Доброе утро, Голубка, – нежно обнимая тело девушки, Паркер прошептал ей прямо в рот.

– Я ужасно соскучилась, – девушка была очень искренняя в своих чувствах.

– Малышка, мы не виделись всего пять часов, – смеясь, заметил Паркер, заставляя её вспомнить, чем они занимались до глубокой ночи.

– Мне всё равно.

– Тогда боюсь огорчить тебя, – он нежно погладил её по щеке.

– Что-то случилось?

– Не волнуйся, всё в порядке. Просто мне придётся уехать на некоторое время.

– Нет. Нет, Тони.

– Я должен, Голубка.

– Неужели тебе нравится быть таким? Нравится подчиняться моему отцу и выполнять всю грязную работу?

– Ты сейчас серьёзно?

– Абсолютно.

– Я тебя не понимаю. Что тебе не нравится?

– Твоя работа, Паркер, – Палома и сама не могла понять, почему так разозлилась, узнав про отъезд.

– Ты ничего не путаешь, Голубка? Ни тебе судить о моей работе, – он понимал её чувства и, если честно, относился к своей так называемой работе не лучше. Но кто она, чёрт возьми, такая, чтоб его осуждать. – Неужели ты думаешь, что мне всё это нравится? А тебе не приходило в голову, что я просто не могу уйти? – последние слова он практически прокричал.

– Тони, я не хотела тебя обидеть, – не стоило заводить этот разговор, но она просто не могла остановить себя. – Прости меня.

Палома подошла ближе и робко прикоснулась своими губами к его губам, даря медленный поцелуй.

– Я не хочу ссориться с тобой, но когда я думаю о том, чем ты занимаешься, мне становится не по себе, – ещё один поцелуй. – Ты не должен выбивать долги из людей, – поцелуй. – Я волнуюсь за тебя, Тони.

И тот взгляд, которым Палома смотрела сейчас на парня, буквально ввёл его в ступор. Паркер допустил огромную ошибку и позволил зайти этому слишком далеко. И теперь, смотря на влюблённый взгляд Паломы, он понимал, что должен как можно скорее прекратить отношения с этой девушкой. Они не могут быть вместе. Не сейчас, когда он почти достиг своей цели. Ему придётся оттолкнуть её любым способом, даже если после этого она его возненавидит. Она всё равно его возненавидит, после того как он сделает задуманное.

– Выбивать долги? – из него вырвался злой смешок, и парень оттолкнул Палому. – Это совершенно не то, чем я занимаюсь.

– Тони…

– О, прекрати. Ты совершенно ничего обо мне не знаешь, Палома. Если бы ты знала правду, то не стала волноваться о таком человеке, как я. Настоящий я тебе не понравлюсь.

– Пожалуйста, Тони, не говори так.

– Хочешь узнать правду? Я убийца! – Паркер перешёл на крик. – Уже и не сосчитать, скольких людей я убил по приказу твоего отца. Я чёртов убийца, и ты не должна меня жалеть.

– Нет, – девушка еле сдерживала себя, чтобы не заплакать. Она не хотела верить в слова Паркера. Просто не могла. Картина того, как её отец убивает несчастного мужчину, вновь появились перед её глазами.

– Поверь мне, Палома, правда может быть не такой, как нам бы того хотелось, – он уже всё для себя решил. – И мы больше не можем с тобой встречаться.

– Что? Нет! – Неужели он готов вот так всё закончить? – Ты не можешь так со мной поступить. Мы же…

– Ты что меня не слушаешь? – перебил её Паркер. – Я не тот человек, который тебе нужен.

– Я могу поговорить с отцом, и он тебя отпустит.

– Ты такая глупая, – в этот момент он ненавидел сам себя.

– Мне это неважно.

– Для меня важно. Я больше не хочу видеть тебя. Не хочу быть с тобой рядом, Палома.

Вот уже несколько недель девушка не могла найти себе места. И если в первую неделю ей удавалось отвлечься от дурных мыслей, потому что Паркера не было рядом, то сейчас, видя его постоянно, становилось только хуже.

Палома до сих пор не могла поверить, что он поступил с ней так подло. Они провели вместе больше месяца, и пусть не всё было гладко, но оба были счастливы. По крайней мере, Палома считала именно так. Она даже начала влюбляться в Тони. Он был таким добрым и милым по отношению к ней. Конечно, её здравая и рассудительная часть понимала, что расстаться было правильным решение. Она много лет ненавидела отца за то, что он хладнокровный убийца. Связать свою жизнь с ему подобным было бы непростительной ошибкой. Но как говорят, сердцу не прикажешь. И та часть Паломы, которая любила Паркера, до сих пор не могла понять, почему парень решил разорвать с ней отношения.

Поначалу она надеялась, что после приезда им всё же удастся нормально поговорить, но этого не случилось. После возвращения Паркер, вообще, перестал обращать на неё внимание. Её будто не существовало в жизни этого человека.

Такое поведение причиняло девушке боль, ведь в глубине души она ещё надеялась на то, что можно всё исправить. Очевидно, Паркер думал иначе.

Он был готов на всё, лишь бы забыть эту девчонку. Позволить ей влюбиться было очень глупо. Хуже только то, что она тоже стала ему небезразлична.

Дурак. Не смог устоять. Полоумный кретин.

Но сейчас не время себя жалеть. Он понимал, что причиняет девушке боль, но другого выбора не было. Палома должна возненавидеть его. Со своими же чувствами он разберётся как-нибудь потом. Скрывать эмоции Паркер умеет хорошо. Научился во время службы. Именно поэтому в первый раз за всё время он появился в особняке Соммерса не один.

Палома как раз возвращалась с занятий по музыке. В последнее время она занималась в два раза больше. Для неё это было хорошим лекарством. Поднимаясь в свою спальню, Палома мечтала поскорее оказаться в кровати и уснуть.

Вот только, проходя мимо комнаты Паркера, она резко остановилась.

И почему, чёрт возьми, он живёт в этом доме?

Причина, по которой сейчас Соммерс стояла посреди коридора и не могла пошевелиться – громкий женский смех. И этот смех доносился из комнаты Паркера. Дверь была приоткрыта, и если сделать несколько шагов, то можно легко увидеть всё, что происходит внутри.

Здравый смысл подсказывал ей уходить, но разве она когда-нибудь к нему прислушивалась. Она сделала несколько нерешительных шагов и, увидев открывшуюся картину, её сердце замерло в груди. Энтони сидел на краю кровати, а на его коленях разместилась полуобнажённая девица. Палома не могла видеть их лица, но зато отчётливо видела, как руки Паркера разместились на бёдрах девушки. Чем дольше она наблюдала за их прелюдией, тем хуже ей становилось.

Идиотка, какая же идиотка.

Ноги будто приросли к полу, не позволяя ей сделать и шагу. В этот момент она чувствовала себя настоящей мазохисткой.