Губернатор (ЛП)

Глава 1

Талия

Я подошла к бару, чтобы расплатиться с барменом. При моей работе мне нужны такие люди, как он — бармены, коридорные, консьержи, даже горничные иногда могут быть полезными.

— Джейсон, без тебя я бы не справилась, — заявила я, увеличивая его эго и размер кошелька, передавая ему стодолларовую купюру.

Его юные глаза засияли, когда он заговорил:

— Я бы не смог платить за квартиру без вас, мисс Талия. Мне стало гораздо проще жить самостоятельно с тех пор, как я стал вам помогать. — Он вздохнул, вытирая барную стойку. — Последнее, чтобы я хотел сделать — это вернуться домой к родителям. Именно это меня и ожидало, но появились вы. Я не знаю, что мне необходимо сделать, чтобы отблагодарить вас. Это было бы так унизительно, выслушивать все эти: «Я же тебе говорила». Черт, очень невежливо с моей стороны не предложить вам выпить. Что-нибудь хотите?

— Молоко, — ответила я.

Я осталась поболтать с Джейсоном и допить свое молоко. Мое последнее свидание прошло с одним из постоянных. Ну… или необходимых. Эти двое заботились обо мне достаточно хорошо, даже не подозревая друг о друге. Мне не нравилось то, что я делала, надоело вести ту жизнь, к которой я привыкла, так что я нашла двух богатейших мужчин в городе и стала их девочкой. Очень выгодно для всех сторон. Мне не нужно было чувствовать себя шлюхой. У них была не болтливая девочка, которая заставила их думать, что кроме него у нее никого нет.

Естественно, каждый из мужчин думал, что он мой единственный источник дохода, и, пока я держала все под контролем, они не знали того, что может им навредить. Я не собиралась становиться зависимой от какого-либо мужчины в своей жизни, какой бы плохой она не была. Я из тех женщин, которые всегда скрывают козырь в рукаве — план Б. В душе я настоящая авантюристка. Жизнь принудила к этому. Холодная реальность того, как далеко могут зайти люди ради денег, была уроком, который я выучила раз и навсегда, и больше не могла позволить кому-либо распоряжаться своей жизнью.

Губернатор Энтони Джонсон

Брюнетка возле бара тут же привлекла мое внимание. Я изучал её, и она была опасна, несмотря на то, что выглядела, как исполнительный директор. Я наблюдал, как она протянула деньги бармену и продолжила с ним болтать. Разговор за столом прервал мое неосознанное наблюдение.

— Энтони, твои рейтинги падают, и ты больше не «губернатор народа».

— Ну, мы все прекрасно знаем, как переменчив может быть народ, когда дело касается выборов. Я с полной уверенностью могу сказать, что меня выберут еще на один срок. Ты слишком много волнуешься об этом, Карл.

— Позвольте не согласиться, мистер Губернатор. Мне платят, чтобы я волновался. Это то, что делают пиар-менеджеры.

— Хорошо. Тогда я не буду волноваться. Бог знает, что ты достаточно это делаешь за нас обоих.

Мне пришлось сдержать ухмылку, когда я бросил взгляд на девушку из эскорта, которая допивала молоко. Её вид лишь подзадоривал меня. Она интриговала меня. Я не знаю, знала ли леди или нет, но она открыла ящик Пандоры, когда попала в поле моего зрения.

Глава 2

Талия

Я вышла на свежий ночной воздух и пошла к своей машине. Морально я уже подготовилась принять ванну и выпить бокал вина, чтобы стереть все воспоминания вечера. Проще говоря, я ненавидела свою работу, но любила деньги. Единственное, что меня беспокоило, так это то, как много частичек своей души мне придется продать, прежде чем не останется ничего?

Я отодвинула негативные мысли подальше и включила музыку. Сейчас я просто хотела как можно быстрее попасть домой и успокоиться.

Я вернулась в убежище, которое называю домом, и приняла ванну, чтобы смыть все проблемы дня. Полотенце, в которое я после этого завернулась, полностью очистило мою кожу.

Я посмотрела на себя в зеркало, и мне стало интересно, сколько пройдет времени, прежде чем закончится мой «срок годности». Я родилась с экзотической внешностью, которая привлекала внимание всех мужчин, которых я только помнила. Но в какой-то момент срок годности заканчивается у всех, и мне интересно, сколько еще я смогу быть «девочкой» для своих покровителей.

Я отогнала болезненные мысли и принялась за свой дневник. Он помогал мне выпустить пар, и это стало привычкой, которой я занималась каждый вечер.

Я уселась за ноутбук и начала печатать.

«Сегодня я обдумала иронию своей жизни. Головная боль, которую мне иногда приносит работа, несравнима с теми трудностями, которые порой мне преподносит жизнь. Сегодня закончился один из таких дней.

Какая ирония, ведь я пошла в эту профессию, чтобы сохранить свою независимость. В этой жизни, больше чем где-либо, я узнала о контроле и как далеко могут зайти люди, чтобы получить и удержать его.

Мне противно продавать не только свое тело, но и свою душу.

И под этим я подразумеваю, что осознание этого врезается в меня словно сотня камней, брошенных мне в душу, и это стирает любые границы.

Легко убедить себя в том, что ты не проститутка, когда ты уже ощутила на себе издержки этой профессии. Ты не шлюха, а девушка по вызову. Хотя этому есть и лучшее слово — эскорт.

Ты говоришь себе что-то вроде: «Я буду заниматься этим только определенное время. Когда я снова встану на ноги, то вернусь в колледж».

В моем случае, я выбрала себе первоклассную клиентуру. И пообещала себе, что буду заниматься этим до тех пор, пока не смогу сама содержать себя финансово, и у меня не появятся деньги, чтобы их откладывать. Мне удалось выбрать себе клиентов высшего класса из-за своей внешности. Серьезно!

У меня каштановые волосы, которые лесенкой обрамляют мое лицо и каскадом спускаются по спине. Я обладаю поразительными глазами орехового цвета. Сила притяжения в них всегда бросает мужчинам вызов — взять меня. Мой нос, хоть и больше, чем нужно, но придает моей внешности аристократичный вид, мои губы пухлые, но не бросаются в глаза, а кожа цвета персика с молоком.

Женщины мечтают о таком теле, как у меня, а мужчины желают завоевать это тело. Когда я вхожу в комнату, все оборачиваются, чтобы посмотреть на меня.

Юные и старые, мужчины и женщины, всегда одно и то же, будто по сценарию — все смотрят так, словно я буквально высасываю из помещения воздух.

Я всегда могла быть той, кем хотела, ну или, по крайней мере, так я часто говорила сама себе. Среди моих клиентов были мужчины с деньгами. Они женаты и желают интрижку на стороне без обязательств, именно за этим они и приходят ко мне.

Кого я обманываю? Эти мужчины были самыми помешанными на контроле личностями. У них в руках были ниточки, за которые они дергали, обмотав их вокруг моей шеи, и таким образом душили меня моим же желанием быть свободной.

Я уже говорила, что это больно врезается в мое сознание, потому что я занижаю свои стандарты. Такие вещи, как торг, становятся причиной переговоров все чаще, когда речь идет об оплате. Я никогда не планировала иметь дело с наркотиками. Я пообещала себе с самого начала, что никогда не стану принимать их, что смогу удержаться, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Было время, когда я принимала таблетки, чтобы заглушить боль после ночей с мужчиной, которого я презирала. Как давно я не наслаждалась сексом? Неважно, как сильно я пыталась переубедить себя, что женщины занимались этим столетиями, это не заглушало позор, который обрушивался на меня в моменты, когда я менее всего этого ожидала.

Я и сейчас ничего не имею против таблеток, но в том лишь случае, если они выписаны врачом. «Оксикодон» — чтобы заглушить боль, и «Ксанакс» — для избавления от тревоги. Теперь я обсуждала вопрос денег, когда мне нужно было платить по счетам. Да, у моих стандартов явно стерлись границы…»

Я закрыла ноутбук, прикончила вино одним глотком и улеглась в кровать. Завтра будет новый день с обещанием нового начала. Если мне когда-либо удастся освободиться от цепей, которые меня сейчас удерживают, то я должна настраивать себя на позитив.

Губернатор Энтони Джонсон

Если бы вы увидели меня на улице, то сразу бы поняли, что я птица высокого полета — Губернатор.

Я отношусь к категории бизнесменов, которых называют «белыми воротничками». По воскресеньям я хожу в церковь. У меня безупречная репутация.

Но и ты, и я знаем, что у всех нас есть пороки. И моим пороком всегда были и будут мои сексуальные предпочтения. Я кто угодно, но только не заурядный тип мужчин, когда речь заходит о моей половой жизни. Я предпочту раздетую догола женщину, которая будет умолять меня, чем просто женщину в моей постели. Дело не в простом физическом доминировании над ней, нет. Я предпочитаю забирать у нее кусочек за кусочком и пробовать каждую восхитительную частичку её личности. Я хочу, чтобы она как сучка выкрикивала мое имя и умоляла меня об освобождении после того, как я обрушу на нее тайфун из удовольствия и боли.

В круг моих интересов входят особые женщины, и Талия как раз подходит по всем критериям. Что-то в ней тревожит зверя внутри меня, который, как я думал, дремлет из-за моих прямых рабочих обязанностей. Но теперь монстр проснулся: изголодавшийся, готовый проглотить сладкий кусочек своего главного блюда. Талия.

Я включил свой ноутбук и начал набирать электронное сообщение для Талии, адрес которой мне дал бармен. Пятьсот долларов — небольшие деньги, но они обезопасят меня от малейшей возможности, что он хоть что-то кому-то расскажет, даже Талии. По крайней мере, я так думаю.

Тема письма: Я хочу тебя!

«Не важно, кто я. Важно то, что я хочу твоего полного повиновения моим желаниям.

Завтра тебя заберет мой водитель и доставит в указанное ему место. Перед тем, как войти, ты полностью разденешься и наденешь повязку. Тебя проведут в комнату, где я буду тебя ждать. Я ожидаю от тебя полнейшего подчинения приказам, которые ты от меня получишь. Я уверен, что десять тысяч долларов с лихвой окупят любые неудобства.

Искренне твой,

Сэр».

Я знал, что существует вероятность, что я просто спугну Талию, но если я все правильно понял, то её внимание должна привлечь сумма. Её любопытство не устоит перед приманкой в моей изощренной мышеловке.

Талия

Я посмотрела на загадочное письмо и тут же набрала номер Джейсона. Через две секунды он выложил мне все, как на духу.

— Это гребаный Губернатор! Вы можете в это поверить?!

— Нет, и не смей никому рассказывать. Люди, в руках которых такая власть, опасны.

— Вы собираетесь с ним встретиться?

— Нет.

Не было необходимости рассказывать ему слишком многое, ведь это не его дело. Мне предстояло быть бдительной в игре с мужчиной, который занимал такой высокий пост.

Я немедленно бросила трубку и вбила в поисковик: «Губернатор». Посмотрела на экран, и оттуда на меня взглянул красивейший из мужчин. Мне было интересно, попал ли он в офис на фото благодаря «ДжиКью»? (прим. пер.: GQ — мужской журнал). Он стоял перед массивным столом из вишневого дерева в офисе, который больше напоминал номер отеля, чем рабочее место. Руки скрещены на груди, а на лице застыло выражение серьезности.

Рост почти 190 сантиметров. Темные, прямые, уложенные волосы. Холодный кобальт в его глазах и однодневная щетина на лице. На нем был безупречный темно-синий костюм с темной рубашкой и галстуком с изображением американского флага.

Я не могла не вспомнить статью, которую читала однажды, где было сказано, что темно-синий сейчас в моде. Наверное, «хороший губернатор» читал ту же статью, хотя я и была уверена в том, что у него был целый штат работников, которые одевали его на усмотрение команды пиар-менеджеров.

Как бы мне не хотелось признавать этого, но мысль о сексе с губернатором сама по себе была интригующей, если говорить кратко. Но этого не могло произойти. Я годами работала, чтобы обрести и сохранить свою независимость, и ни при каком раскладе я н«е собиралась отдавать её ни одному мужчине. Мои пальцы забарабанили по клавиатуре, набирая ответ.

Тема письма: Думаю, нет.

«Так же любопытно, как и понимание того, что меня можно освободить от жизни, полной разгулов и разврата, но с невыразимым сожалением вынуждена отклонить ваше предложение.

Я не такая, и никогда не буду той девушкой, которая ищет принца в сияющих доспехах. Я уверена, что в этом городе достаточно девушек, которые с большим желанием примут ваше предложение.

Искренне,

Я не единственная…»

Я нажала «отправить» и забыла об этом. По крайней мере, меня успокаивала мысль, что я все еще интересна мужчине, который является никем иным, как птицей высокого полета. С моей работой не стоило ожидать многого от самоуважения. Не важно, насколько красивой меня считали люди, из моей голове всегда было две вещи: красота — это красота, но то, что я делаю, опровергает её. И очарование — обманчиво, а красота — пуста.

Глава 3

Губернатор Энтони Джонсон

Джулия посмотрела на своего жениха Энтони, который сидел, читая утреннюю газету и попивая свой кофе.

— Вчера ты очень поздно вернулся.

— Политикам нужно больше времени, чтобы отдохнуть, дорогая, и ты знаешь это. «И никто не приглашал тебя на завтрак».

Да, Джулия знала это слишком хорошо. Она также знала о дополнительных программах своего жениха, но, как и многие жены политиков до нее, она предпочитала не замечать этого.

Не потому, что Джулия была тупоголовой, нет, как раз наоборот. Джулия не собиралась жертвовать тем положением в обществе, которое предоставлял ей жених.

Они странным образом, но по-своему, заботились друг о друге. Хотя, на самом деле, если быть честными перед самими собой и общественностью, их не соединяло ничего, кроме соглашения о помолвке, в силе которого Энтони сомневался, ведь Карл мог и передумать.

Такие вещи, как присутствие Джулии на завтраке, на который её не приглашали, начинали действовать Губернатору на нервы. Энтони был терпеливым, но он не станет терпеть привязанность к женщине, которая не может соответствовать его специфическим сексуальным предпочтениям и желаниям.

Гретхен слушала все это, пока стояла у раковины.

«Я же был благодарен тому, что Джулия не видела ухмылку на её лице. Я прекрасно знал, о чем она думала, пока эти банальные слова звучали из уст меркантильной суки, которая искала лишь деньги и статус».

Гретхен работала на семью Губернатора уже много лет. Мать Энтони настояла на том, чтобы взять её на работу, когда она ушла из дома. Она чувствовала, что её сын будет в хороших руках, и это также держало мать Энтони поближе к его личной жизни. Гретхен никогда и никому, даже и словом не обмолвилась о темной стороне жизни Энтони.

По иронии, домработница Энтони знала больше о его личной жизни, чем его собственная мать. Она была его няней, когда он был ребенком, и она любила его, словно собственного сына. В её глазах он не мог сделать ничего плохого.

Да, Энтони по-особому выбирал женщин, но у них всех были скрытые мотивы. Они всегда охотились за престижем, деньгами, или социальным статусом, который они могли получить, встречаясь с Губернатором.

По крайней мере, такие женщины, как Талия, были честны в плане того, кто они и чего хотят. Принять это было гораздо легче для Энтони, чем обман, скрывающийся за жеманными фасадами, с помощью которых пытались пролезть в светские круги богатых и властных.

Он больше уважал бы Талию, чем жеманность светского общества. Энтони также был в курсе того, что самые красивые женщины были мастерицами обмана. В его мире они использовали свою красоту как оружие, с помощью которого они могли получить доступ ко всему, чего только жаждали. Красота была силой, и женщины, которые владели ею, знали это.

Энтони же нужен был контроль. Ему нужна была женщина, которая подписала бы контракт о том, что она переходит в его абсолютное физическое подчинение. Он хотел стереть границы, хотел снести барьеры и отвергнуть эмоции. Ему нужна была Талия.

Глава 4

Талия

Я вышла из душа и начала готовиться к встрече со своей лучшей подругой. Несмотря на то, какой хорошей подругой она была, я не намеревалась делиться с ней своим секретом. Я прекрасно знала, насколько опасными могут быть властные мужчины, когда выходят за рамки своего благоразумия.

Я уж точно не хотела переходить дорогу такому человеку, как Энтони, и даже такая маленькая деталь, как полученное от него электронное письмо, оставалось только моим секретом. Я выучила правила благоразумия много лет назад, и до сих пор они меня не подводили.

Губернатор Энтони Джонсон

Энтони вытянул руки и сплел пальцы за головой, оживляя в памяти ночь, когда впервые увидел Талию.

Она пробуждала в Энтони аппетит, и он знал, что, несмотря на её отказ, он не прекратит охоту на нее.

Энтони всегда достигал успеха, и её «нет» не входило в его планы. Её отказ лишь пробудил в нем интерес. Черт, он ведь мог предложить любой женщине из высшего общества ту же сумму денег, и она бы с радостью согласилась на его предложение.

Энтони хотел большего, чем просто её тело. Он хотел знать, что заставляет её закипать. Он хотел разобрать её на кусочки, рассмотреть любую её мысль и намерение. Это долгий и болезненный процесс, которым он будет наслаждаться до последней капли. Уже долгое время он не чувствовал того, что сейчас шевелилось внутри него… Жизнь…

Её вызов не остался незамеченным. Это всего лишь разбудило его хищную сторону, которая дремала так долго.

В момент, когда она попала в его поле зрения, зверь внутри него пробудился с громким рыком. Он проснулся, зевнул, лениво потянулся и приготовился отведать экзотическое блюдо по имени Талия. Часть его не могла ждать, пока она еще раз откажет ему. Все, что делала Талия, лишь укрепляло в Энтони уверенность в одной единственной вещи — он должен обладать ею.

Талия

Талия посмотрела на свою подругу Кэти, с которой они сидели и обсуждали книги. Они были полной противоположностью друг другу, и единственное, что их связывало — любовь к чтению. Они встретились в литературном онлайн-клубе, мгновенно став подругами.

— Я не могу дождаться, когда у тебя появится настоящая работа, Талия. Ты бы могла быть кем угодно. Ты смышленая, красивая и веселая, я просто ненавижу думать, что ты продаешь себя за копейки.

— Ну, вообще-то, я работаю именно над тем, что сможет вывести меня из такого образа жизни.

Кэти хохотнула.

— Ты уже встретила своего обольстительного принца?

— Для меня нет такого принца. Я не из тех девушек.

Кэти решила поменять тему на более светлую. Не стоило разрушать идеальный ланч, углубляясь в такие подробности.

Девушки закончили обедать и отправились в самое любимое место в этом городе — в библиотеку.

******

Я любила эту библиотеку: от большого входа с колонами до полок, загромождённых книгами, которыми я восхищалась. С детства она была моим любимым местом. Я была старостой класса, и даже закончила школу с отличием, но, тем не менее, мне все равно удалось скатиться до такой профессии, как проституция.

Наверное, все началось восемь лет назад, после смерти моих родителей. Они погибли в автокатастрофе и оставили мне солидное наследство. Но брат моей матери мастерски обвел меня вокруг пальца, не оставив мне ни гроша.

Я училась в университете штата Кентукки на кафедре журналистики, но мне пришлось бросить учебу, потому что мне стало нечем платить. Мой сокурсник организовал мне свидание с мужчиной намного старше меня, и я быстро сообразила, что можно заработать хорошие деньги за очень короткое время, всего лишь встречаясь с богатыми мужчинами.

Работа допоздна и низкие оценки из-за моего образа жизни, заставили меня бросить университет. А теперь восемь лет спустя… мне 28 лет и у меня нет никакого образования.

Телефон зазвонил, и я отошла за угол, в более укромное место, потому что увидела скрытый номер.

— Мне нужно увидеть тебя, Талия.

— Тебе нужно увидеть меня? Хм-м… Кажется, у кого уже развилась мания преследования, а мы ведь даже официально не знакомы. Что с тобой случится, если ты вовремя не «дашь дозу» своему любопытству?

— Не играй со мной, Талия! И не называй моего имени.

— О, успокойся, хватит метить территорию. Я думаю, мы оба знаем, что тебе нужна лишь грязная интрижка. Единственная причина, по которой ты меня хочешь, это то, что я тебе отказала. Но давай здесь и сейчас проясним одну вещь, Энтони: я не принадлежу тебе, и ты уж точно не говоришь мне, что делать!

*****

Голос Талии в буквальном смысле слова превратился в мурлыканье, когда она грелась в лучах своего самодовольства — она контролировала этого властного мужчину. Когда речь заходила о мужчинах, она позволяла себе побыть садисткой. Она могла лишь предположить, что так она заставит их заплатить за то, что они использовали её тело.

— Не дави на меня, Талия. Ты пожалеешь обо всем, что делаешь.

— Как же так, Губернатор? Если бы я не знала наверняка, то могла бы подумать, что ты мне угрожаешь.

— Я не угрожаю, Талия. Мужчинам с властью, как у меня, это не нужно. А теперь подготовь свою маленькую задорную попку к восьми часам и надень то, что мне понравится.

— У меня есть планы.

— Отмени их.

На этом связь оборвалась.

Да, Талия уже знала, где и как надавить на Губернатора. Талия знала, где и как надавить на каждого мужчину. Но даже она понимала, что не стоит заходить слишком далеко. Он был властным, а она знала, что у таких мужчин отвратительный характер, и она бы не хотела иметь с ним дело. Хотя, подтолкнуть его к его же границам было бы весьма забавно.

*****

— Вот ты где, — голос Кэти пронзил тишину. — Ты что-то искала?

— Нет, — ответила я. — Мне просто нравится приходить сюда. Мне нравится, как пахнут книги.

— Ну ладно, мисс «Книжный Червь», идем. Некоторым из нас нужно зарабатывать на жизнь. Не всем повезло быть такими красивыми, чтобы мужчины строились за нами в очередь, желая оплатить наши счета.

— Кэти, все не настолько хорошо, чтобы восхвалять это.

— Я знаю, солнышко, но мы вытащим тебя из этой работенки, и я всегда приду тебе на помощь. Просто будь осторожней, Талия.

Я могла только надеяться, что её слова не станут пророческими.

«Ведь птица такого высокого полета не может быть опасной, правда же?»

Мы прошли к лифту, продолжая болтать. Ничего не могло подготовить меня к тому, что я увидела, когда открылась дверь.

— Карл, пожалуйста, спустись вниз с подругой мисс Талии, а мы скоро к вам присоединимся.

Я в ужасе наблюдала, как он выполнил приказ Губернатора. Энтони наклонился к кнопке аварийной остановки лифта, сделал два широких шага ко мне и затащил внутрь, прижал к стенке лифта, загораживая выход с двух сторон.

— Хм… Кажется, ты уже не такая смелая, как по телефону, мисс Диккенсон. Пообедаешь со мной, чтобы компенсировать свое невежественное поведение?

— Уверена, что вам удастся найти пару для ужина, Губернатор. Даю гарантию, что ваша милая блондинка-невеста с удовольствием сфотографируется с вами сегодня вечером за ужином.

— Туше. Твоя проницательность поражает, Талия. Поужинай со мной.

— Я не собираюсь трахаться с вами, Губернатор.

Он придвинулся так близко, что его губы коснулись моих. Я чувствовала, как сердце вырывается из грудной клетки и между ног собирается влага.

— Когда я доберусь до тебя, Талия, то это будет не просто обычный секс. Я планирую не спешить и узнать каждую малейшую частичку тебя внутри и снаружи. Скажи, что поужинаешь со мной.

— Это заставит тебя исчезнуть и перестать преследовать меня?

Он сдавил моё горло и полностью поглотил мой рот своим. Его язык ворвался в мой рот, не спеша, исследуя все на своем пути. На моих губах остался его мятный вкус, и это смешалось с его божественным запахом цитрусовых и древесных ноток. Я хныкнула, не в силах остановить это. Интуитивно я знала, что он пробирается через мою оборону.

Он посмотрел на меня сквозь полуопущенные веки и скользнул большим пальцем по моим губам, нарочно размазав помаду по подбородку.

— Моя машина заберет тебя в восемь.

Он развернулся на каблуках, достал носовой платок, чтобы вытереть помаду со своего лица, и, расстегнув пиджак, вышел из лифта. Скорее всего, он нажал кнопку аварийной остановки, когда целовал меня, потому что дверь лифта тут же распахнулась, и я увидела Карла и Кэти, ожидавших нас.

Кэти дождалась, пока они удалятся на некоторое расстояние, и по дороге к своей машине снова заговорила:

— О. Мой. Бог. Ты выглядишь, будто тебя только что трахнули.

Она подняла руку, вытирая остатки помады на моем лице, и до меня дошло — он специально размазал её, чтобы Карл и Кэти могли увидеть, что он сделал.

В тот момент я уже знала, что хорошего от Губернатора ждать не стоит. Избавиться от такого принца в доспехах будет не так-то легко.

— Талия, когда ты собиралась рассказать мне об этом?

— Если быть кристально честной, я вообще не собиралась кому-либо об этом говорить.

— Я знала, что для тебя тоже найдется принц.

— Для такой, как я, принцев не существует. У влиятельных мужчин всегда есть игрушки, и когда они им надоедают, они выбрасывают одни и находят другие. Я не собираюсь становиться ни одной, ни второй.

— Неужели ты такая испорченная, что не веришь в любовь, Талия?

— Он ищет кого-то, кого сможет трахнуть без эмоциональной привязанности, Кэти.

— Ну, так поддайся этой интрижке, напиши об этом книгу и разбогатей.

— Из всех людей ты единственная должна знать, что я стремлюсь не к этому.

— Какая разница. Женщины готовы умереть, чтобы оказаться на твоем месте, Талия.

— Оставь это, Кэти, хватит.

— Что наденешь? — спросила Кэти, проигнорировав мою просьбу.

— Обычное черное платье, ничего сексуального.

— Ага, да уж, — произнесла она, сосредоточившись на дороге, пока ехала к моей квартире.

— Дай мне знать, как будут обстоять дела, — крикнула она, когда я вышла из машины.

Я продолжила игнорировать её. Мысль об ужине не возбуждала во мне ровным счетом ничего.

Я одевалась не спеша, не позволяя себе думать о предстоящем ужине. В конце всех приготовлений мне понравилось, как я выглядела. На мне было простое черное платье с жемчужными бусами. Волосы были слегка подкручены и убраны налево. Консервативный вид, но в то же время женственный и сексуальный. Я специально оделась так, будто иду на бизнес-ланч. Честно говоря, так оно и было, и я так и собиралась к этому отнестись.

Как и было обещано, водитель приехал ровно в восемь. Я вышла еще до того, как у него был хоть малейший шанс выйти и забрать меня. Я в шоке уставилась на открытую передо мной дверь машины, в частности потому, что в машине меня уже ждал Губернатор. Не знаю почему, но я ожидала увидеть его в ресторане. Он нажал кнопку для поднятия перегородки между салоном и водителем, и начал говорить.

— Мы не в школе, Талия, и я хочу, чтобы ты ждала, пока мой водитель не придет и не заберет тебя, или же пока я сам не сделаю это.

Когда я ничего не ответила, он положил палец на мой подбородок и повернул мою голову так, чтобы я видела его. Его вздернутая бровь сказала мне, что он ждал ответа.

— Ладно, — ответила я, защищаясь.

— Очень хорошо.

Все равно свидание началось не так, как я планировала. Энтони уже взял контроль в свои руки. Мне стоило бы знать, что такой альфа, как Энтони, никогда не оставит то, что он любит больше всего — контроль.

Администратор провела нас в отдельную кабинку для обедов, и я уже чувствовала трепет внутри себя. Что было в этом мужчине такого, что одновременно пугало и возбуждало меня? Возможно, именно тревога, которую он зарождал во мне, так заводила меня.

Он заказал бутылку «Дом Периньон» и откинулся на спинку, окинув меня взглядом и пристально изучив каждую мою черту.

— Что? — спросила я, более озлобленным тоном, чем следовало бы.

Вернулась официантка и налила шампанское в наши бокалы. Губернатор сделал заказ за нас обоих, и это не подлежало обсуждению. «Мы посидим здесь, а после я уйду и никогда больше не увижу его. Разве что на экране телевизора». Он поднял бокал с тостом.

— За то, чтобы узнать друг друга.

Я легонько коснулась своим бокалом его. Его взгляд блуждал по мне, когда он снова заговорил.

— Допивай этот бокал. Тебе понадобится еще один.

В очередной раз я почувствовала, что подчинилась этому мужчине, который держал контроль в своих руках. Все, от черт его лица до его слов, источало контроль.

Я всегда была предметом внимания мужчин, которые хотели, чтобы в спальне над ними доминировали. Их жизни были полны решений и ответственности, и только в спальне они могли отпустить все и просто быть самими собой.

Я никогда не была предметом внимания мужчины, который хотел бы держать все под контролем, как в спальне, так и за её пределами. И мне стало интересно, каково это. Было очевидно, что манера Энтони держать себя в руках заводила меня. Я чувствовала, как затвердели мои соски всего лишь от его слов.

Все внимание Энтони было сфокусировано исключительно на мне, и пока он изучал своим взглядом каждую частичку меня, это напрочь лишало спокойствия, но в то же время было очень притягательно. Я не могла позволить своей защите пасть перед этим мужчиной. Он был воплощением сексуальности, но я не собиралась позволять кому-то причинить мне боль.

После всего, что мой родной дядя показал мне о жадности, когда речь заходила о деньгах, я сразу поняла, насколько беспощадной может быть элита общества. И я никогда больше не собиралась позволять кому-либо застать меня врасплох. Никогда.

— Я бы заплатил, чтобы узнать, о чем ты думаешь.

— Почему мы здесь, Энтони?

Энтони посмотрел на меня из-под опущенных ресниц.

— Мы уже проходили это, Талия. Я — твой рыцарь в сияющих доспехах. Позволь мне освободить тебя. Я хочу, чтобы ты подписала контракт, соглашаясь передать себя в мое исключительно сексуальное владение на год, за определенную сумму денег.

— Энтони, ты не можешь тратить деньги на шлюху. Эти деньги принадлежат людям, благодаря которым ты занимаешь этот пост.

Он пронзил меня взглядом насквозь и снова заговорил:

— Я был богат еще до того, как стал Губернатором. Этот пост дает мне власть, а не деньги. Я могу быть трастовым фондом, крошка. Мой дедушка оставил мне аппетитную сумму денег. Он приложил немало усилий, чтобы моей матери не досталось ни цента, и это одна из причин, по которой она смотрит на меня, словно ястреб на добычу. Отношения между мной и матерью более деловые, чем родственные. Меня вырастила няня, и теперь она управляет моим домом. Она была мне большей матерью, чем моя собственная.

Я почувствовала, как сжалось мое сердце от мысли быть выращенным няней. Внезапно, этот богатенький дьявол открыл мне свою трехликую сущность. Возможно, в тот момент я знала об Энтони намного больше.

Из всех людей я точно знала, каково это — когда смотрят не на то, кто ты есть, а на то, кем ты являешься. Я была не просто шлюхой. У меня были собственные чувства, мнение, предпочтения и душа. Я занималась грязным сексом, но я не была шлюхой. Почему в случае Энтони все может быть по-другому? Он всего лишь занимал пост Губернатора, а не управлял миром.

Его властный голос снова вернул меня в реальность, где он пальцами перебирал бусинки жемчуга, который я надела.

— Я хочу тебя, Талия.

Он потянул за бусы, заставляя меня наклониться к нему до тех пор, пока его рот не накрыл мой. Его настойчивость в этот момент не шла ни в какое сравнение с той, с которой он целовал меня в лифте. Каждым волоском на своем теле я чувствовала, как его энергия проходит через меня, будто я стояла на краю обрыва.

— Дай мне то, что я хочу, Талия, — прорычал он, скользнув рукой по моим бедрам и поглаживая меня между ног туда и обратно по шелковым трусикам. Другой рукой он коснулся моего соска, который уже торчал через ткань платья и ждал его прикосновений.

Мое тело превратилось в сплошной комок нервных окончаний, которые жаждали большего. — Ты тоже хочешь меня, Талия. Идем со мной домой, и я покажу, что могу сделать для тебя. И я обещаю, что до конца ночи ты будешь кричать мое имя.

Я задержала дыхание и с заиканием ответила.

— Н… нет, нет.

В моем ответе не было ни уверенности, ни силы воли. Две вещи, с которыми я прежде не сталкивалась. До сегодняшнего дня.

Я застонала, когда он скользнул пальцем под ткань моих трусиков и вошел в меня, надавив на мой клитор большим пальцем. Продолжая двигать во мне пальцем, он вглядывался в черты моего лица, будто не хотел упустить ни секунды.

— Вот, именно так.

Он поймал стон от оргазма, накрыв мои губы своими, когда я чуть не закричала от блаженства. Внутри поднялась горячая волна, и меня пожирал жар, который он создал. Я не могла вспомнить, когда я так интенсивно кончала в последний раз. А тот факт, что мы сидели в затемненной комнате в ресторане с Губернатором, заводил меня еще больше.

Этот мужчина не привык появляться на людях с проституткой. Он собирался появляться с женщиной, которую планировал сделать своей собственной куртизанкой. Он решил сделать её своей, и ответ «нет» осложнил выполнение его плана.

Под конец вечера мне удалось собрать все свои мысли воедино. Ни одному мужчине я не собиралась позволять взять в плен мой разум. И то, что мое тело реагировало на него именно так, как ему было нужно, являлось очень плохим признаком.

Глава 5

Талия

Сон той ночью был каким угодно, но только не спокойным…

— Нет, нет, нет, они не могут оба быть мертвы.

— Мне жаль, миссис Диккенсон. Мы сделали все, что смогли.

Доктор скрылся из виду так же быстро, как и появился, расколов при этом мой мир пополам. Я раскачивалась в маленьком кресле посередине комнаты ожидания в больнице, обняв колени руками и плакала. Со смертью моих родителей умерла частичка меня.

— Талия, теперь я обо всем позабочусь. Твоя мама хотела бы этого. — До меня донесся голос моего дяди.

Следующую неделю я помню, словно в тумане немой бессвязности. Каждый день, который я проживала на автомате, был словно в тумане. Даже если бы я знала, что мой дядя украдет все наследство, честно, даже не знаю, сделала бы я что-либо иначе. Если бы я знала то, что знаю сейчас, я бы подготовилась и заплатила бы беспощадному адвокату, лишь бы вернуть мое наследство. Из-за череды несчастных событий моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Я рыдала, когда впервые занялась сексом. Жесткой губкой я пыталась отодрать свою кожу от разврата, грязи и позора, которые окутывали меня. Каждый раз, когда я спала с мужчиной за деньги, часть моей души умирала. Теперь я не могла посмотреть на себя в зеркало. Чтобы выжить, я сделала то, что должна была. Я больше никого не винила за решения, которые приняла сама.

Мне все же удалось сохранить какую-то часть моей души нетронутой. Но, тем не менее, я знала, что я была сломлена. Я знала, что никогда не смогу отдать кому-то свое сердце. У меня были лишь осколки и куски, которые могли достаться каждому. Я не могла влюбиться, и мне было все равно.

Губернатор Энтони Джонсон

Энтони водил пальцем по платиновой ручке вверх и вниз, когда обдумывал поведение Талии, в то время как голос Карла звучал на фоне его размышлений.

«Что её сдерживает? Я не понимаю: она использует свое тело ради денег, но все равно отказывается от моего контракта».

Энтони все рассматривал с точки зрения бизнеса и был уверен, что Талия смотрит на это точно также. Ей тоже не нужны были любовь и брак, и она явно не собиралась рожать от него детей. Они были одного поля ягоды. Почему же она просто не сдастся?

Он не верил в то, что дело было в предложенной им сумме. Что же удерживало эту девушку?

— Губернатор, вы слышали хоть слово из того, что я вам сказал? Поговаривают о том, что бюджет рассматривает сокращение средств на содержание библиотеки. Что вы собираетесь с этим делать?

— Составь список Карл, и я его просмотрю. У меня мигрень, и это меня отвлекает, — солгал он.

— Хорошо, Губернатор. Если это все на сегодня, то я пойду.

Энтони махнул рукой, будто отгонял муху, но именно так он сейчас рассматривал настырное поведение Карла. На самом деле его отвлекали навязчивые мысли о том, как по самые яйца вогнать свой член в Талию.

Все, что не давало ему решить проблему, которой он был одержим, а именно, как затащить Талию в постель, раздражало его. Он встал со стула, схватил свой пиджак и вылетел из кабинета с папкой в руке. На хрен все! Пора было брать дело в свои руки.

Талия

Я посмотрела на часы, когда стук в мою дверь повторился. Было три утра и ни к чему хорошему это привести не могло. Я чертовски надеялась, что это чрезвычайная ситуация. После смерти обоих родителей ты имеешь право так думать.

Я открыла дверь, и меня тут же откинуло назад. В следующий миг я была прижата Губернатором к стене. Он бросил папку на маленький столик у двери и сосредоточил все внимание на мне.

Спутанные волосы, расстёгнутый воротник. Галстук свободно свисал с его шеи. Его сексуальная небрежность и поведение вместе с запахом дорогого бурбона в его дыхании, натолкнули меня на мысль, что он пил. Он прижал меня руками к стене, и прорычал:

— Ты в моей гребаной голове, Талия. Я хочу тебя. Просмотри эту папку и подпиши контракт.

Он сжал моё горло и приподнял мою голову, изучая меня сквозь тонкие щелочки век своими синими глазами, посмотрев в которые, я не смогла ослушаться его приказа.

— Ты была у врача?

— Да, на этой неделе, но…

— Никаких «но», Талия. Не сегодня.

Он упал передо мной на колени, раскрыл мой халат и хлопнул меня по внутренней части бедра. Ноги инстинктивно раздвинулись, предоставив ему доступ.

Когда он нежно провел пальцами по моим складкам, в ногах появилась дрожь. Он скользнул языком по внутренней части бедра, дразня меня, играя со мной. Затем щелкнул по моей тугой жемчужине, несмотря на то, что мои мысли кричали: «Нет!».

Продолжая пальцами свое дело, он накрыл ладонью мою киску, заставив меня содрогнуться. Я запустила пальцы в его густые черные волосы, и мое тело отдало ему все, что он от него требовал.

Подхватив меня на руки, он понес меня назад в спальню. Он быстро снял с себя одежду и поспешно разорвал зубами упаковку презерватива. Разместив себя напротив моего входа и глядя мне в глаза, он вошел в меня издав стон, будто обрел блаженное умиротворение. Будто он был на своем месте. До меня с шипением донеслись его слова:

— Ты не представляешь себе, сколько раз я фантазировал о том, как буду в тебе, с тобой, под тобой. О, детка, ты словно чертово божество. — Он выпрямился, глядя на меня сверху вниз, и начал вбиваться в меня. Я всматривалась в его лицо, когда его толчки набрали скорость. Затем расставила ноги шире, приглашая его войти ещё глубже. Толщина и длина его члена были настолько необычными, что каждый раз толкаясь в меня, он касался моего набухшего клитора. — Вот так! Да! Кончи для меня, Талия!

Словно по команде, мое тело выгнулось под ним, и мышцы моей киски сжались вокруг его члена, выдоив из него все. Я чувствовала, как он пульсировал во мне, когда кончил в презерватив, но я лежала под его телом, абсолютно изнуренная.

«Что, нахрен, сейчас было?»

Я слышала, как он прошел в ванную и единственное, что он сказал мне перед тем, как уйти, было:

— Мой водитель заберет документы завтра. У тебя есть время до полудня.

Он исчез также быстро, как и появился здесь. Я перекатилась на бок в состоянии полного умиротворения и снова уснула.

Глава 6

Талия

Я сидела в отдаленном уголке библиотеки, потому что всегда обожала это место. Все, от запаха книг до высоких куполообразных потолков. Что могло быть лучше?

Здесь я могла читать, учиться и проводить исследования, именно этим я и занималась сегодня. Папка, которую Губернатор оставил прошлой ночью, лежала сейчас передо мной. У меня не было денег нанять адвоката, но был интернет и библиотека, и я знала, как воспользоваться ими, чтобы изучить юридические документы.

Я прочитала параграф о том, что каждая из сторон должна добровольно и без принуждения подписать договор.

Еще я выяснила, что перехожу в сексуальное владение к Губернатору, а также и то, что он может сделать со мной все, что пожелает. Прочитала о том, что свидания и секс с другими лицами исключаются. Я знала, что это написано из-за того, что я отказалась делить свое тело с кем-либо еще. Я бы не позволила пустить себя по кругу, через руки всех его друзей.

В глаза бросилась кричащая сумма на контракте — 50 тысяч долларов в месяц. Это означало возвращение в колледж и получение степени. Я могла выбраться из этой жизни. Это было моей главной целью. Я ненавидела свою нынешнюю жизнь из-за этой работы. Мне не нравилось быть зависимой от мужчины только потому, что нужны были деньги. Ровно через год я могла быть свободна и жить, как захочу. Я быстро поставила подпись на документе, пока не передумала. Сейчас или никогда. Я не собиралась больше возвращаться на эту работу.

Я слушала, как часы на здании суда через дорогу пробили двенадцать. Не знаю, что подтолкнуло меня поднять голову, но я увидела, как Губернатор уже шагал ко мне. Как обычно, на нем был безупречный черный костюм, который дополняла белая рубашка с запонками и кожаные ботинки от итальянского дизайнера.

Его походка излучала богатство. Власть. Контроль. Контроль над своей судьбой, контроль над штатом Губернатора, которым он и являлся, а теперь контроль и надо мной. Мой живот скрутило, когда он приблизился. От его красоты замирало сердце. Превосходство, которое он излучал, вызывало слабость в моих коленках. Мои ноги подкашивались при виде этого мужчины. Поэтому я избегала его, как могла.

«Мне предстоит удовлетворять его всего лишь год, и при этом не иметь никаких отношений. Я знаю, что это легче сказать, чем сделать, но также знаю, что на кону мое будущее».

Он наклонился вперед, опираясь ладонями о стол, и начал сверлить меня взглядом.

— Я уверен, что ты сделала так, как я сказал.

— Ты преследуешь меня? — спросила я, уклоняясь от его вопроса.

— Естественно, моя маленькая голубка. Ты избегаешь моего вопроса?

Я молча передала ему папку.

— Умница, — сказал он.

Он протянул руку.

— Идем. Я хочу осмотреть библиотеку. Власти города пытаются урезать бюджет, и библиотека в списке объектов.

Мое сердце готово было вырваться из груди, когда я проглотила стон.

— Нет….

Я в шоке собрала вещи и перекинула сумку через плечо. Он так и держал руку протянутой.

— Разве тебя не должно беспокоить, что кто-то увидит нас, держащимися за руки?

— Меня больше всего беспокоит то, что я могу прижать тебя к стене и трахать до потери пульса. У меня кровь к члену приливает при виде тебя.

— Как бы заманчиво не было предложение, Энтони, мне все же хотелось бы сохранить библиотеку. Так что позволь мне отклонить твое предложение случайного публичного секса.

Он наклонился и буквально прорычал мне на ухо:

— У тебя больше нет выбора. В этом контракте ты отписала мне свою жизнь.

«Я надеюсь, что не заключила сделку с дьяволом».

— Губернатор, Губернатор, — услышала я женский голос. Я подняла глаза и увидела женщину, явно библиотекаря, которая приближалась к нам.

Она остановилась перед Губернатором, попыталась отдышаться и начала лепетать:

— Мне ужасно стыдно, что меня не предупредили о вашем визите. Я бы организовала вам официальное сопровождение.

Энтони обезоружил её улыбкой, и я была уверена, что именно благодаря этому ему удалось выиграть выборы.

— Я попросил не афишировать мое прибытие сюда и привел своего собственного сопровождающего.

— Да, я вижу вас здесь каждую неделю, — она протянула мне руку. — Я Барбара Бейнсли — директор библиотеки.

— Очень рада знакомству, мисс Бейнсли, — ответила я.

— Называйте меня Барбара. Пройдемте, и позвольте мне ознакомить вас со списком того, что можно сделать, если библиотека все же попадет под сокращение бюджета.

Мне очень понравилась экскурсия, даже несмотря на то, что я уже знала о многих вещах, о которых она рассказывала. Такие проекты, как «Программа для маленьких читателей» и «День открытых дверей библиотеки» будут урезаны Сенатором. Они также обсуждали закрытие одного крыла библиотеки.

Я понимала, что сейчас технологии вышли на тот уровень, при котором некоторые люди больше не видели смысла в существовании библиотек. Для любителей литературы все совсем по-другому. Библиотека — это священное место, где волшебство книг стоит дороже, чем пятицентовые монеты избирателей или их голоса, и любой ценитель литературы поймет меня.

Мне выпала большая честь сопровождать Губернатора во время экскурсии по библиотеке. Я была готова отправиться на ланч, но узнала, что мы возвращаемся назад в мою квартиру и собираемся заказать еду на дом.

После того, как мы убрали остатки обеда, я прошла в гостиную, а Энтони встал с места, развернул меня и прижал лицом к стене, угрожающе рыча мне на ухо:

— Немедленно снимай свою чертову одежду. Сейчас же. Ты принадлежишь мне, и у меня на руках гребаный документ подтверждающий это.

— Энтони, пожалуйста, — я стащила одежду так быстро, как только могла. Он явно был готов показать, кто здесь босс, и я не собиралась злить его.

— Какого хрена ты называешь меня «Энтони»? — прошипел он, вывернув одну мою руку за спину так, чтобы я почувствовала боль.

— Мне жаль, сэр.

Я чувствовала, как он трется своим твердым членом о мою поясницу. Будто кто-то включил режим «другого мужчины» в этом человеке. Словно прочитав мои мысли, он продолжил угрожать:

— Иногда я превращаюсь в настоящую тварь, милая. Я люблю грубость и жестокость. Мне нравится брать женщину, и под «брать», я на самом деле имею в виду то, что говорю. Прижми свои ладони к стене и лучше не шевелись, — он приподнял меня за бедра, заставив прогнуться вперед. — Тебе будет сложно заранее угадать, что я захочу сделать. Секс в течение следующего года превратиться для тебя в американские горки в спальне, где управлять буду только я. Лучше усвой одну вещь: когда ты со мной в спальне, то ты подчиняешься. Если я говорю тебе: «Прыгай!», то ты должна спросить: «Как высоко, сэр?»

Он шлепнул меня по заду, и я подпрыгнула от резкой боли.

— Да, сэр, — выкрикнула я, по моей щеке скатилась слеза.

— Мне нравятся слезы, и со мной ты прольешь их немало, потому что я люблю это, — прорычал он.

Он ухватился за мои волосы, как за поводья, и, удерживая, таким образом, вошёл в меня.

Своими ногтями он впился в кожу моих бедер и застонал, остановившись только из-за того, что вошел полностью на всю длину. По всему телу будто пропустили электрический ток. Не было ни единого сомнения в том, что мое тело реагировала на его грубое обращение. Его палец кружил вокруг моего клитора, толчки стали интенсивнее, а угрозы продолжались.

— Не смей кончать, пока не получишь разрешения, — от его слов я почувствовала в себе еще больший приток адреналина. — Будет больно, если посмеешь ослушаться.

— Я не могу ничего поделать, сэр. Прошу, пожалуйста, я сделаю все.

— Черта с два ты бы не сделала! Весь следующий год ты будешь выполнять все, что я от тебя потребую. Я буду обладать тобой так, как не обладал никем в своей жизни. С того самого дня, когда я увидел тебя в баре, я уже знал, что сделаю тебя своей.

Я почувствовала, как во мне вот-вот все сожмется и взорвется, но он наконец-то разрешил мне кончить. Мои внутренние мышцы сжали мужчину, обладавшего мной, вырвав из него первобытный звук, который доносился прямо из глубин его груди и отражался от стен моей квартиры.

Через мгновение он пришел в себя, а после прошел в ванную. Я знала, что мне нельзя убирать ладони со стены.

— Ты была создана для меня, — прошептал он мне на ухо, вытирая меня.

Затем он развернул меня к себе лицом.

— Ты быстро учишься. Если бы ты убрала руки от стены, то я бы отшлепал тебя после сегодняшнего вечернего мероприятия, — он повернул мою голову, приподняв подбородок пальцем, и заставил посмотреть на него сквозь ресницы.

— Не ошибись, принимая мою доброту за слабость. Я могу быть первоклассным ублюдком. Твой вечерний наряд уже везут. То, что я выбираю для тебя, не обсуждается, и я хочу видеть тебя в этом сегодня вечером. Будь готова ровно в восемь, и не опаздывай.

Он развернулся на носках своих итальянских ботинок и исчез за дверью моей квартиры.

Сказать, что это было впечатляюще, значит, не сказать ничего…

Глава 7

Талия

Я удивилась тому, что все, что прислал Энтони, было сшито словно на меня. Я хихикнула, когда прочитала слова записки в коробке с платьем.

«В моих мыслях засела картинка тебя, прижатой к стене и кричащей мое имя, пока я трахаю тебя.

Мой член твердеет даже от одного взгляда на тебя. Ты будишь во мне хищную сторону, Талия. Я в предвкушении этого года, когда ты будешь кончать так интенсивно, что это затуманит твой разум, моя маленькая голубка.

Не опаздывай, иначе мне придется испытать на тебе ремень. Часть меня надеется, что ты не нарушишь свою плохую привычку опаздывать;)

Я с нетерпением жду, когда смогу забрать тебя в свой особняк и привязать. Мечтаю о том, как буду дразнить и испытывать тебя. А ты будешь кричать, что сделаешь для меня все. Эта мысль так заманчива, если не сказать большего.

Твой, Энтони».

Стук в дверь сообщает мне, что пора выходить. Я чувствовала себя некомфортно, идя на это мероприятие, потому что знала, кто и зачем там соберется. Именно поэтому в списке моих покровителей было немного имен. Я не хотела, чтобы кто-нибудь из них однажды превратился в занозу в моей заднице. Работа в эскорте предполагала вероятность того, что в будущем я столкнусь со своими бывшими клиентами, даже если уже не буду работать шлюхой. И хотя мое будущее до сих пор было не определено, мне было намного легче от мысли, что мне не придется больше этим заниматься. Всего один год, и я смогу вернуться домой.

Я последовала за водителем к лимузину, ожидая, пока подействует «Ксанакс». Присутствие на светских мероприятиях было частью контракта. Нравилось мне это или нет, но я принадлежала Энтони, а он хотел, чтобы я сопровождала его на подобных раутах.

Я была встревожена из-за тех персон, с которыми мне предстояло встретиться. Я до сих пор ни разу не встречалась с Джулией — официальной невестой Энтони.

Мне было интересно, на самом ли деле эти отношения искренние, или это всего лишь спектакль для получения статуса. Я вытеснила из головы мысли о том, как он трахает её. Лимузин остановился перед его поместьем, вырывая меня из круговорота собственных мыслей. Настало время вступить в игру, и я наконец-то ощутила действие «Ксанакса».

Глава 8

Губернатор Энтони Джонсон

Мой взгляд остановился на ней, как только она появилась. В этот момент движение в комнате будто замерло. И я был не единственным, чьим вниманием она завладела пока шла, каждый взгляд в помещении был устремлен на нее.

Платье, одетое на ней, было верхом совершенства на её изящной фигуре. Черное с отрытыми плечами, оно подчеркивало линию её шеи и декольте, отчего даже ключицы выглядели сексуально. Разрез на одном бедре смотрелся великолепно, открывая вид на её ногу с оливковой кожей, по которой скользила ткань, когда она словно балерина демонстрировала элегантную походку. Она напоминала мне Арабскую лошадь — гордую, необузданную, свободную. Мне придется приручать её снова и снова, а мой член дёргался только от одной мысли об этом.

Джулия ткнула меня локтем прямо под ребра, когда увидела её, и это вырвало меня из моих грез. Талия наложила на меня гребаные чары, и я был одержим ею. Поэтому собирался разорвать помолвку с Джулией. У меня не было больше сил выносить её вид, и все, чего мне хотелось — это похоронить в Талии свои девять с половиной дюймов. Она была наркотиком, а я был полностью от нее зависим.

Талия

Я обернулась, чтобы посмотреть на высокого мужчину с медными волосами, который протягивал мне бокал шампанского.

— Вы потрясающая, и я абсолютно уверен, что прежде не видел вас на таких скучных политических мероприятиях.

Я не смогла подавить смех.

— Нет, я здесь впервые. Моя любовь к литературе вынудила меня посетить это скучное мероприятие.

Он ответил мне взаимной улыбкой, и между нами завязался разговор. Джентльмен, с которым я беседовала, оказался конгрессменом. И он был заклятым врагом моего Хозяина.

Мне следовало догадаться об этом еще до того, как я ощутила на себе пристальный взгляд Энтони. Я была в беде, но не знала почему, хотя и собиралась выяснить это в ближайшее время.

Я поспешила в дамскую комнату, чтобы поскорее избавиться от компании молодого человека. Мне не стоило забывать о том, что Энтони был в ярости. Хоть его каменное лицо и не выражало этого, но напряженный взгляд меня настораживал.

Я очень быстро изучила природу мужчины, который будет считаться моим владельцем на протяжении следующего года. По какой-то причине мои инстинкты неимоверно обострялись, когда дело касалось Энтони. Если я хотела пережить следующий год, то мне должны были понадобиться все мои уловки. Не важно, каким паинькой Энтони был на публике. За закрытой дверью он опасен. Я знала, что он не остановится ни перед чем, чтобы удержать меня под контролем. По неизвестной мне причине Энтони был одержим мной, и эта одержимость пустила корни гораздо глубже, чем я думала, когда подписывала контракт.

Оживленный голос прервал мои мысли, когда я подправляла помаду перед зеркалом.

— Я не думаю, что мы уже имели удовольствие познакомиться. Меня зовут Джулия Уитли Уилмингтон, а вскоре — Джулия Уитли Джонсон, жена Губернатора великого штата Кентуки.

Её слова звучали, словно цитаты из дерьмовой политической компании.

Она повернулась ко мне с раздраженным выражением на лице.

— Я не знаю, трахнул ли уже тебя мой жених, ведь у него здоровый сексуальный аппетит. Но если он все-таки сделал это, то тебе лучше проглотить это и забыть.

— Если я и буду когда-нибудь трахать твоего жениха, то поверь, он вряд ли сможет прийти в себя после этого и забыть, потому что я чертовски хорошо смогу удовлетворить его, — сладко пропела я и повернулась к ней спиной, оставив её с открытым от шока ртом.

Я была в ярости. Ведь очевидно, что Энтони был плейбоем, который вовлек меня в эти отношения по контракту. Не важно, чем я занималась на протяжении последних восьми лет, я — не шлюха. Больше я не собиралась выполнять этот, так называемый, контракт. Я незамедлительно покинула мероприятие, вызвав такси до дома.

На хрен Энтони и на хрен его контракт, я вне игры…

Я добралась до дома и приняла горячую ванну. Не могла выбросить из головы слова той мелкой сучки, которые она сказала мне в дамской комнате. Нравилось мне это или нет, но я ревновала. Я не ожидала этого, но чувствовала себя так, словно зависть просочилась мне под кожу, запустив в меня свои щупальца. Все, что касалось этой девушки, действовало мне на нервы: от её солнечно-желтого платья, до её торчащего фальшивого зада. Я возненавидела её.

Вытеревшись полотенцем и надев халат, я решила сделать запись в дневнике. И не успела я сесть, как услышала стук в дверь. По агрессивности ударов не составило труда понять кто это, но мне было все равно. Сегодня я собиралась расторгнуть контракт.

Я распахнула дверь, готовая вступить в словесную схватку с Губернатором, но все, что я почувствовала — это укол… А за ним — темнота…

Глава 9

Талия

Я стряхнула волосы с лица без помощи связанных над головой рук. Судя по всему, я была подвешена к потолку цепями, в то время как пальцы моих ног едва касались холодного бетонного пола.

Вокруг была лишь темнота и мои спутанные мысли, погруженные во мрак, напоминали хаос. Я едва помнила, что произошло.

— Эй? Эй, где я?! Пожалуйста, — выкрикнула я сквозь рыдания, от которых мое тело содрогнулось, а в плечах почувствовалась такая адская боль, словно их рвали на части. — Мне чертовски больно, пожалуйста, — я ощутила слезы на языке и позволила им стекать вниз по лицу, пока кричала в темноту.

Внезапно лампа в углу зажглась, открыв моему взору темную фигуру. Скрещенные ноги, брюки до щиколоток, темные круги под глазами, которые создавали ощущение не только таинственности, но и опасности.

Энтони?

— Я отчетливо помню, что сообщил тебе о своих планах на сегодняшний вечер после приема, моя маленькая голубка. И эти планы — забрать свою собственность домой и пытать её оргазмами до тех пор, пока она больше не сможет кончать. Представляешь мое разочарование, когда я понял, что ты ушла. А еще лучше сказать — улизнула.

— Энтони, пожалуйста, я умоляю тебя.

Я наблюдала, как зловещий силуэт приблизился ко мне и жестко схватил меня за волосы.

— О, но что привело меня в абсолютную ярость, так это то, что мой заклятый враг касался моей женщины. Касался моей гребаной собственности. — Он шипел мне в лицо, будто его слова могли быть ядовитыми.

— Нет, Энтони. Я клянусь тебе, клянусь, что я ничего не сделала.

Он дернул мои волосы, вызвав в голове резкую, щемящую боль. Слезы хлынули по лицу, превратив меня в предмет садистского удовольствия Энтони.

— Энтони, прошу, опусти меня. Я сделаю все. Мне невыносимо больно.

— Твоя боль — это только начало. Добро пожаловать в мой мир.

Глава 10

Талия

— Я отчетливо помню, что я — испорченный ублюдок. Ты получила полное представление перед тем, как подписала контракт своей винтажной ручкой от Джона Хенкока.

Он посмотрел на меня с огоньком в глазах, невинно улыбнувшись.

— Ты ведь не собираешься передумать?

Я отчаянно затрясла головой.

— Лгунья! — прошипел он, напугав меня и заставив отпрыгнуть от него так далеко, насколько мне позволяли цепи.

— Своей ложью, моя маленькая голубка, ты оскорбляешь мой интеллект.

— Ты, мать твою, пугаешь меня! — закричала я, словно сумасшедшая.

— Вот он — борец, которого я знаю и люблю. Это одна из причин, по которой я тебя выбрал. Ты не кажешься паинькой, когда находишься рядом со мной, как эти голодные пираньи из светских кругов. Глядя на тебя, подвешенную здесь, взбешенную от боли и ярости, я чувствую, как мой член твердеет. И что ты собираешься с этим делать?

— Не я здесь Босс, — прошипела я сквозь стиснутые зубы. — Это у тебя здесь этот гребаный контракт!

— Твоя проницательность впечатляет. Вот она — девочка, которую я знаю и люблю.

Он что-то убрал с цепи, и я тут же оказалась освобождена, упав на кучу хлама на полу. Он протащил меня за волосы и бросил на матрас. Огромной рукой он прижал меня лицом к грубой ткани, надавив ладонью между лопаток. Я могу поклясться, что слышала, как он вытаскивал из петель ремень и высвобождал свой твердый член из штанов.

Удавкой он накинул ремень мне на шею и потянул его словно вожжи, заставив меня выгнуться назад к нему, чтобы я могла слышать его угрозы.

— От того, как хорошо ты меня трахнешь, зависит то, выйдешь ли ты из этого подвала или нет.

Он намотал ремень на кулак, протолкнув свой член в меня.

— Ты оседлаешь этот член и тебе лучше быть послушной.

Я резко насадила на него свое тело, дернулась и начала скакать так, что мне стало почти больно. Я была в ярости. Выпускала пар. По неведомой для меня самой причине я была настолько возбуждена, что во мне дрожала каждая клеточка.

— Ты извращенная. Тебе нравится все, что я с тобой делаю. Тебе нравится секс по принуждению. С момента, как я тебя заметил, я знал, что встретил равную себе.

— Позволь мне… Позволь мне кончить! — потребовала я.

— Ты не указываешь мне, что делать.

Его ладонь шлепком приземлилась на мою ягодицу, как только он вышел из меня.

— Нет, нет, нет, нет, пожалуйста! — молила я. Молила — буквально. Он пробудил во мне что-то неистовое, что-то похожее на сумасшедшее желание и жажду.

Он дернул за ремень, повернув к себе мою голову, и продолжил шептать на ухо.

— Ты хочешь этот член, так ведь? Он тебе нравится?

— Да, да, да!

— Сегодня ты переедешь в мое поместье, чтобы я мог наблюдать за каждым твоим шагом. Я видел, как другие мужчины смотрели на тебя.

— Я сделаю все, только закончи то, что начал!

— Слишком требовательна, — прошептал он, продолжая дразнить меня.

— Пожалуйста, прошу, я на грани!

Этот мужчина превратил меня в женщину, о существовании которой я не знала.

Он подвинул мои ноги вперед, задрав мой зад еще выше, а затем присел, все еще возвышаясь надо мной, и вошел в меня на всю длину. Он снова приподнял бедра и почти вышел из моей влажной щели, но тут же снова впечатался в меня.

Я закричала, когда он пальцем начал описывать круги вокруг моего клитора, продолжая набирать ритм. Я разбилась на тысячи мелких осколков стекла, когда кончила, и каждый из них отбился от стен моими криками.

Никогда прежде я не встречала мужчину, который открыл бы эту сторону меня. Я распласталась на матрасе. Мне казалось, что я превратилась в лужу из собственных клеток.

Мужчина, у которого находился контракт на владение мной на протяжении следующего года, только что завел меня так далеко, что сама я не могла выбраться обратно. Он отвел меня в очень глубокую, темную бездну, и так же умело, как только что держал мои руки, он не позволял мне выбраться обратно на свет. Путешествие, в которое он только что взял меня, было бешеным воплощением дикой похоти и первобытной жажды, где возбуждение было контролированным, а мирное и безопасное возвращение домой не предполагалось.

Я хорошо помню, что было после этого. Помню, как сидела между его ног в ванной, пока он бережно мыл мои волосы. Помню, как прижималась к его рукам, пока моя голова покоилась на его груди. Помню, как слушала биение его сердца. Помню, как мне было спокойно, и его слова о том, какой я была паинькой. Я помню, как впервые в своей жизни почувствовала связь с мужчиной… Впервые в своей жизни…

Глава 11

Талия

Я сидела на полу и паковала свои вещи в коробки, в то время как моя лучшая подруга не замолкая, расспрашивала об Энтони.

— Какой он? Секс хорош? Он все же первоклассный супер-любовник?

После этого вопроса я еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Я была рада тому, что не обязана рассказывать все подробности своей любопытной подруге.

— Я не треплюсь направо и налево. Давай сменим тему, Кэти, и упакуй люстру, потому что я не собираюсь продавать квартиру.

Я больше никогда не собиралась полагаться на какого-то мужчину. Мне было плевать, даже если он трахался как супергерой. Если речь заходила о бизнесе, то я уже давно привыкла думать головой, а не эмоциями.

— Не могу поверить, что ты собираешься переехать в поместье Губернатора. Он — твой ненаглядный принц, прямо как в сказке.

— Да, и в самом деле, как в гребаной «Золушке».

— Не будь такой замученной.

Я повернулась к Кэти, бросив на нее убийственный взгляд.

— Из всех людей ты должна знать, почему я так усердно борюсь за свою независимость. Не осуждай меня.

Кэти повернулась и нежно взяла меня за руку. Я видела, как в её глазах засветилось сострадание.

— Я не осуждаю тебя. Думаю, что ты заслуживаешь быть счастливой.

— Просто я считаю, что мне не нужен мужчина, чтобы ею стать, Кэти.

Кэти сделала то, что и всегда, когда разговор становился слишком напряженным. Она сменила тему.

Губернатор Энтони Джонсон

Выбросить эту девушку из головы становилось все большим и большим вызовом. Этой ночью я увидел в ней то же самое, что видел в баре, но тогда я не был уверен, что между нами разгорится пламя. Прошедшая ночь была за гранью разумного. И утром я тут же расторг помолвку с Джулией.

Если я хорошо знал Джулию, то она не сдастся без боя. Она была слишком близка к тому статусу в светском обществе, который так сильно хотела. Даже её мать выигрывала от появления на страницах газет. Я знал, что у репортёров будет насыщенный денек, как только они пронюхают о расторжении помолвки и узнают о Талии, но мне было просто наплевать.

Что меня действительно волновало, так это то, что мне нужно было забрать Талию в свой дом, где я смог бы присматривать за ней. Для меня не осталось незамеченным то, как другие мужчины пускали слюни при виде нее, но я не собирался давать ни одному из них ни малейшего шанса.

Как по мне, так они были всего лишь стервятниками, которые кружили над ослабленной добычей. Я как никто знал, что моя маленькая голубка была хрупкой.

Впервые в жизни я встретил равную себе не только в сексе, но и в остальных сферах жизни. Девушка была феноменальной, а огонь между нами — из ряда вон выходящий. Я знал себя достаточно хорошо, чтобы сказать, что моя натура хищника с замашками метить территорию с каждым днем все больше и больше выходила наружу. Я также знал, что эта девушка обнаружила во мне сторону, о которой знали очень мало людей. Она нашла темную, опасную пучину, которую населяли лишь глухие тайны моей души. Зверь больше не дремал, он проснулся голодным, и так просто утолить его аппетит не получалось, ему нужно было насытится каждым кусочком, попавшимся под руку. Я схватил телефон и написал Талии электронное сообщение.

Тема: Кусочек за кусочком

«Половина моих мыслей крутилась вокруг идеи приехать в твою квартиру, нагнуть тебя на кухонном островке и оттрахать до потери пульса.

Ты была свирепой прошлой ночью. Я даже не подозревал, что в тебе это есть, моя маленькая голубка».

Тема: Я упорхну

« Я и есть свирепая, и тебе стоило бы радоваться, что ты запер меня в клетке, потому что я бы упорхнула. Я ни чья-нибудь зверушка».

Тема: Осторожно

«Осторожно, Талия. Ты — моя зверушка, и у меня есть документ, подтверждающий это. Я также владею той частью тебя, которой не владел до меня ни один мужчина, и, нравится тебе это или нет, но ты так и будешь возвращаться в попытках получить больше, чем ты получила прошлой ночью».

Тема: Хм — м–м…

«Возможно, вернусь».

Тема: Контракт

«У тебя нет выбора! А теперь пакуй всю свою херню и отправляйся домой, иначе ночь ты проведешь в темнице. И я не имею в виду комнату для игр. Я имею в виду темные холодные бетонные стены с цепями… Думаю, ты поняла, что я имею в виду…»

Талия

Я просмотрела электронное сообщение и решила, что не буду на него отвечать, поэтому продолжила паковать вещи. Должна признаться самой себе, но меня тоже досаждали навязчивые мысли о прошлой ночи. Секс был порочно прекрасен. Нравилось мне это или нет, но он был прав — я действительно хотела еще раз встретиться со зверем.

— Ты пялишься, Энтони.

— Да, а что, запрещено?

— Да.

Мне не нравилось то, как он смотрел, словно пытался рассмотреть меня сквозь все былые барьеры, которые я так старательно строила. Контракт должен был касаться лишь секса и ничего больше. Будто прочитав мои мысли, он начал говорить. Мне не нравилось, как он водил языком по своим зубам, и как вытянул ноги, сцепив пальцы на затылке. Энтони был слишком напряжен, и, что касалось меня, то я не собиралась подлизываться к нему или к кому-либо еще.

— Ты ведь понимаешь, Талия, что этот контракт затрагивает больше, чем просто секс, да? — Он не дал мне шанса открыть рот. — Когда я предложил его тебе, то воспринял это как обязанность. Из мест, которые мы посещаем, я обязан вывести тебя в безопасности. Есть несколько мер предосторожности, которые следует соблюдать. Я не позволю тебе отдалиться от меня. Возможно, ты оборвешь контакты со всеми, кроме меня. Дело касается твоих родителей? Или дяди, который обокрал тебя в самое уязвимое время в твоей жизни?

Я стрельнула в него глазами.

— Не вмешивай сюда мою семью!

Не потеряв спокойствия от моего злобного несогласия, он продолжил.

— Дело в них. Так же, как я заставил тебя подчиняться моим сексуальным желаниям, голубка, я захватил тебя эмоционально. Понимаешь ты это или нет, но я не собираюсь причинять тебе вред каким-либо образом. Не ошибись, принимая мою сексуальную садистскую натуру за легкомыслие по поводу моих обязанностей. Я знаю, как заботиться о том, что принадлежит мне, а ты, любовь моя, принадлежишь мне.

По щекам покатились слезы, несмотря на то, что все во мне боролось с ними.

Он похлопал себя по колену.

— Иди ко мне. Живо!

Я поднялась на трясущихся ногах и взобралась на его колени. Он нежно опустил руку мне на волосы и начал поглаживать, пока я всхлипывала. Этот контракт стал не тем, чего я ожидала. Мужчина, который теперь стал моим владельцем, превращался во всё, что мне нужно, когда это нужно. Я не была к этому готова. Он отрывал от меня частичку за частичкой, словно зернышки от граната, но мне это не нравилось. Все внутри меня хотело сорваться и убежать, упорхнуть. Как он написал в электронном сообщении?

«Осторожно, Талия. Ты — моя зверушка, и у меня есть документ, подтверждающий это. Я также владею той частью тебя, которой не владел до меня ни один мужчина, и, нравится тебе это или нет, но ты так и будешь возвращаться в попытках получить больше, чем ты получила прошлой ночью».

Он запрет меня в клетке, чтобы я не смогла упорхнуть? Я начинала верить в то, что так и будет. Мне также становилось интересно, не имел ли этот контракт две стороны: одна — для его сексуальных потребностей, а вторая — чтобы связать меня обещанием, при котором он не сможет потерять меня. Если он так успешно определил мою эмоциональную реакцию на него, то я крайне сильно недооценила своего противника. Я начинала верить в то, что он со своей проницательностью узнал меня лучше, чем предполагалось до этого.

Глава 12

Талия

В поместье меня разбудил звонок собственного телефона. Я была рада, что Энтони не заставил меня спать в его комнате прошлой ночью. То, что я лежала в его объятьях и рыдала, словно четырехлетний ребенок, и так было не лучшим зрелищем.

— Что, Кэти? Я даже кофе еще не пила.

— Малышка, ты видела светскую хронику в сегодняшней газете?

— Да, Кэти, она как раз у меня на коленях. Дай мне выпить кофе, и я тебе перезвоню. — Я была исключительно хитрой, но она была так взволнована какими-то новостями, что не смогла сдержать сарказм.

— Нет, это слишком хорошая новость, Талия. Я побуду на связи.

— Как хочешь. Сейчас вернусь.

Гретхен улыбнулась, когда заметила меня, идущую в направлении кофейника.

— Возьмите кофе и возвращайтесь в комнату, — она подмигнула мне, вручая утреннюю газету, которая была открыта на странице со светской хроникой.

— Отлично, Гретхен, потому что моя подруга уже ждет на проводе и прыгает от нетерпения рассказать мне об этом.

— Ничего не доставит мне большего удовольствия. Но должна предупредить вас, что Джулия свое место под солнцем без борьбы не отдаст.

— Надеюсь, ваш Энтони сможет с этим разобраться, потому что это его заботы, Гретхен, а не мои.

Она издала что-то, напоминающее смешок, который произносили люди, когда владели какой-то секретной информацией.

— О, Энтони знает, как вести себя со светской элитой. Он вырос в кругах богатых и знаменитых, и если кто и знает, как манипулировать высшим эшелоном общества, так это Энтони, как вы уже заметили. Поговорите с подругой, а я буду ждать вас наверху с еще одной чашкой кофе.

Я посмотрела на нее.

— Вам не нужно ждать меня.

— Считайте это опекой, милая.

Я перестала следить за её движениями, и она похлопала меня по руке.

— Ступайте.

Гретхен мне правда понравилась, поэтому меня не покидало желание узнать, как Джулия могла настроить её против себя. Я могла только предположить, что она догадалась о настоящих намерениях Джулии на счет Энтони.

Я уселась на кровать и включила громкую связь на телефоне.

— Все, я здесь.

Я встряхнула газету и нашла надпись под нашим с Энтони фото с мероприятия в библиотеке.

«Губернатор и таинственная незнакомка посещают мероприятие, пытаясь сохранить библиотеку от урезания бюджета. Невероятная брюнетка стала загадкой для всех посетителей. Может ли это означать конец помолвки Джулии Уитли Уилмингтон и Губернатора?

Любопытство не утихает…»

— Потрясающе! То, что мне и нужно. Любопытство не утихает… Не совсем хорошие новости для той, кто работает шлюхой.

— Ты больше не шлюха.

— Нет, теперь я гребаная Золушка.

— Положи телефон, — прорычал Энтони у двери.

«Твою мать, это не к добру».

— Нужно идти, малышка. Поговорим позже.

Я уже чувствовала, как сердце разгоняется в моей груди, когда он повернулся ко мне спиной и закрыл дверь на ключ.

— От того, как ты кусаешь нижнюю губу, когда я заставляю тебя нервничать, мой член наливается кровью.

Он спустил штаны и уселся на стул перед зеркалом.

— Иди сюда, сейчас же.

Я радовалась, что спонтанность не утрачена, особенно учитывая тот факт, что мы оба сдали анализы, и я принимала средства контрацепции.

Я встала, скинула халат и подошла к нему. Скользнула пальцами вдоль своей киски, и, убедившись, что достаточно влажная, я приподнялась над ним и медленно вобрала в себя все девять с половиной дюймов чистого наслаждения. Со свистом втянув воздух сквозь зубы, я откинула назад голову, и начала объезжать его член по всей длине. Он дарил мне такие приятные ощущения. О, чертовски приятные. Скользя руками вверх и вниз по бедрам, зубами он играл с моим соском.

— Нам очень хорошо вместе, голубка.

Проделывая пальцами путь между моих ног, он начал описывать круги вокруг моего твердого клитора.

— Кончи для меня, детка. Я хочу видеть при этом твое прекрасное лицо.

Я откинулась назад, закричав от волны наслаждения, которая прошла через меня так мощно, что свело пальцы на ногах. Как только я кончила, он укусил меня за грудь, и его злобный голос превратился в рык:

— Скачи. На. Моем. Члене.

Я чувствовала пульсацию в его члене, когда он откинулся назад и простонал. Он был прав — нам хорошо вместе.

Я позволила себе уронить голову ему на плечо, и пробормотала:

— Нам нужно поговорить.

— Так говори, голубка.

— Вот так?

— Почему нет? Это интимная беседа, — подразнил он, оттянув зубами мочку моего уха.

Я подхватила один из его приёмчиков, подняв голову так, чтобы он смотрел на меня.

— Что будет, если кто-нибудь узнает, что я шлюха?

— Во-первых, ты не шлюха. Во-вторых, упаси Бог того, кто захочет перейти тебе дорогу, — на моем лице появились мрачные тени, и мне стало жаль того, кто это сделает.

— Джулия не отпустит тебя просто так. Про нас написали в газете.

— Ты недооцениваешь меня. Вставай.

Я наблюдала, как он побрел в мою ванную со спущенными до щиколоток штанами, и привел себя в порядок.

Я пошла за ним, так как мы не закончили разговор.

«Боже, когда нам стало так комфортно друг с другом?»

— Энтони, я не уверена, что нахожусь в безопасности. Если акулы чуют кровь, то они начинают кружить вокруг добычи.

Я наблюдала, как он застегнул штаны, просунул ремень в петли и почистил руками свой пиджак после того, как застегнул его. Энтони посмотрел на меня искренними глазами, наполненными опасностью.

— Уже долгое время я сталкиваюсь с этим, поэтому уверяю тебя, что если кто-то приходит за тем, что принадлежит мне, то он приходит и за мной тоже, но мы уже говорили об этом — я знаю, как защитить то, что принадлежит мне, — он язвительно выгнул бровь. — Ты сомневаешься в моих возможностях?

— Энтони, возможно, я и буду принадлежать тебе весь следующий год, но я не буду твоей вечно.

Он посмотрел на меня и начал говорить, заставляя почувствовать себя маленьким котенком.

— С акулами я разберусь сам. Акулам стоит волноваться о хищнике крупнее их.

— И что это за хищник, Энтони?

— Люди, голубка, люди.

Я вернулась в кровать, все еще сомневаясь в своей безопасности в водах, которые были полны акул.

Джулия

Джулия рыдала за кухонным столом, а её мать слушала, как она убивалась.

— Я не могу поверить в это, мам! Посмотри на это! Прямо здесь, на первой странице светской хроники, и она прекрасна! Я ненавижу её!

— Я знаю, милая, знаю. Мы переживем это, дорогая. У тебя есть и другие авторитетные ухажёры. Есть хирург, который просто очарован тобой.

Джулия посмотрела на свою мать убийственным взглядом.

— Давай будем честными, мама, никто, кроме Губернатора, не может дать мне всенародную известность и престиж. У этого мужчины есть возможность со скоростью света предоставить нам должный статус. Ты хочешь сказать мне, что готова сдаться?

Мать Джулии опустилась на стул и постаралась придумать план получше. Пока Джулия не заговорила, она даже не думала об этом, но дочь была права. Ни одна женщина не решилась бы выпустить из рук шанс получить всенародный светский престиж. Им нужно было накопать грязи об этой мелкой пигалице, и это нужно было сделать как можно быстрее.

*****

Джулия уставилась на женщин за столом. Это не было обычным завтраком в компании подруг, как могло бы показаться обычным прохожим.

Джулия Уитли Уилминтгон ничего не делала просто так. Если бы правда когда-нибудь всплыла на поверхность, то люди открыли бы рты от шока, узнав о её настоящих мотивах. Простыми словами, она была бы идеальной женой политика, действуя только в своих интересах.

Она равнодушно слушала болтовню за столом, когда внезапно кое-что из сказанного пробудило в ней небывалый интерес. Она прислушалась повнимательнее.

Естественно, это было местью всей жизни Джулии, из-за которой она и подняла этот вопрос. Но если бы каждая из женщин за столом знала правду, то Джулия не пожалела бы и легиона подколок и сарказма в сторону того, кто решился заговорить первым.

— Говоря о прекрасном, вы видели светскую хронику сегодня? Джулия, как бы паршиво тебе не было, но это нужно обсудить.

— И именно ты собираешься поднять этот вопрос, Делия?

Делия продолжила говорить так, будто не услышала Джулию. Она была достаточно смелой, чтобы дать Джулии отпор.

— Нет смысла говорить о том, как хорошо эти двое смотрятся вместе.

Назойливые воспоминания о том, как Губернатор смотрел на Талию, когда она вошла на мероприятие в тот вечер, вспышками мелькали на задворках памяти Джулии. Она не могла вспомнить ни одного раза, когда он так же смотрел на нее. Энтони был очарован женщиной, и это было более чем очевидно.

— Ты думаешь, что она охотится за его деньгами? — вмешалась в разговор одна из женщин, не адресовав свой вопрос ни к кому конкретно. Она продолжила, когда женщины посмотрели на нее, будто перед ними сидел трехглавый монстр.

— Ой, ладно, не приставайте, увидим со временем. Мы просто не говорим об этом. Не нужно критики, я просто сказала вслух то, что каждая из нас думает, но никто не решается произнести. Зачем женщине, которая так выглядит, пробивать себе путь на светское мероприятие высшего общества? Мы ничего о ней не знаем, она появилась из ниоткуда. Все знают, что войти в светские круги нельзя, здесь нужно родиться.

Девушки переглянулись между собой, кивнув головами в согласии.

Джулия внимательно слушала. В конце концов, они обсуждали женщину её будущего мужа. Так Джулия видела её — препятствие на своём пути к статусу жены.

Только поэтому Джулия посещала эти ланчи — чтобы разузнать, что думают люди об этой таинственной женщине. Женщине, которая словно червь, прогрызла путь к сердцу Энтони. Было слишком много вопросов без ответов. Где он её встретил? Из какой она семьи? И, что более важно, какие скелеты она прятала у себя в шкафу?

Джулия потратит столько времени и денег на поиски слабого места Талии, сколько потребуется, чтобы сбросить её с пьедестала.

— Ну, может она просто хочет сохранить свою свободу, — продолжила Донна. — Бог не даст солгать, что, когда женишься ради денег или престижа, то ты осознанно становишься центром внимания.

— Тебе ли не знать, Донна, ведь ты замужем за «хирургом над всеми хирургами».

Женщины закончили предложение в унисон. Это было постоянной шуткой между ними. Донна не обижалась на них за это. Девушки были её подругами со школьной парты.

Они выросли в окружении денег и престижа, продолжая традицию выходить замуж за престиж и деньги. Да, сколько волка не корми, а он все равно в лес смотрит.

Но главное дело было не в деньгах. Каждая из этих четырех женщин могла спокойно вести бизнес самостоятельно. Они окончили университеты Лиги Плюща. Дело в том, что все они переживали за свой имидж. Не дай Бог кому-нибудь из них выйти замуж за человека статусом ниже. И, когда наступит очередь, они передадут эту традицию своим дочерям. Они дадут им образование, о котором средняя каста, обычные рабочие, могли только мечтать.

Они также передадут им все свои знания о том, как управлять деньгами и престижем. Два главных правила, которых придерживались все, кто жил светской жизнью: никогда не показывай своих эмоций и всегда считай, что все хорошо. И неважно, правда это или нет.

Глава 13

Губернатор Энтони Джонсон

Губернатор Энтони Джонсон провел руками по своим темным прямым волосам. В отличие от своих коллег, которым было уже за пятьдесят, с их непоколебимой угрюмой манерой держать себя, Энтони было за тридцать, и вместо лицемера и консерватора все видели невероятно красивого мужчину. Он посмотрел на своего помощника, когда начал говорить:

— А теперь, Карл, твоя работа состоит в том, чтобы помогать мне, а не опекать. То, что я делаю вне работы, тебя не касается.

Карл сидел и смотрел на своего босса, как ни в чем не бывало — он был все таким же любопытным, хитроумным, назойливым, но очень полезным помощником. Карл выглядел точь-в-точь как ботаник, но мог правильно применить свои знания. В нем было даже больше, чем все вышеперечисленное — он был пронырой. В сохранении чистой репутации своего босса ему не было равных, и он, в отличие от других, знал о глубоких темных секретах Губернатора.

Где бы вы не увидели Энтони, Карл был рядом. Ходила шутка, что он, как банный лист, прилип к заднице Губернатора настолько крепко, что разделить их было уже невозможно. Карл знал, что если кто-нибудь попытается разделить их с Губернатором, то это только ради того, чтобы заполучить его работу, а этого никогда не произойдёт.

Если бы вы посмотрели на Карла, то назвали бы его занудой. Во всех вселенных он был самым пронырливым, самым убедительным и хитрым помощником, которые когда-либо пересекали порог дома Губернатора. По этой причине Губернатор и нанял его. Карл был безоговорочно предан Губернатору Энтони Джонсону, и ничего и никто, не смог бы встать между ним и Губернатором.

— Не могу согласиться, господин Губернатор. Моя работа — сохранять в чистоте ваш кричащий имидж. Пиар — это именно то, что я делаю. Сэр, если вы позволите спросить: что есть такого в этой шлюхе, что она вас так заинтриговала?

Энтони стрельнул взглядом в своего помощника.

— Она не шлюха, и я не разрешаю задавать вопросы. Оставь эту тему!

Карл быстро опустил взгляд и заскулил.

— Простите, — его поведение тут же изменилось, будто он подчинился желанию Губернатора.

Губернатор продолжал свое:

— Все в порядке, Карл. Просто помни свое место. Ты работаешь на меня.

Хоть у Губернатора Энтони Джонсона и была харизма и шарм, с помощью которых он и занял свой пост, но он не лез за словом в карман, чтобы отстоять перед любым, кто пересекал границы, свою точку зрения. Энтони был хорошим Губернатором. Он тяжело работал на благо этого штата и людей, но считал, что его личная жизнь — запретная зона.

Глава 14

Талия

Мое тело содрогалось, пока теплый мед стекал по одной из моих половых губ прямо на язык моего любовника. Он жадно впился губами в сладкую жидкость.

Я простонала, натягивая шелковые оковы, которыми он меня привязал. Четыре шелковых шарфа удерживали меня в плену. Меня поразило то, насколько прочной оказалась эта ткань. Она натягивалась с каждым мучительным движением, когда я балансировала на краю блаженного удовольствия, оставаясь все такой же жадной к его прикосновениям.

Он часами пытал меня ласками, гладил пальцами, водил языком по моему телу, а его член становился кульминацией моей пытки. Слезы потоками стекали по моему лицу, пока я молила мужчину, который не знал, что такое жалость, освободить меня.

Я попыталась поднять голову, чтобы проследить за ним, пока он шел к столу. Оттянув мою голову назад, Губернатор схватил меня за волосы и холодно посмотрел на меня сверху вниз.

— Ты слижешь каждую капельку меда с моего члена, — приказал он. Я жадно взяла его в рот в надежде, что наконец-то получу возможность освободиться, ведь это единственное, что мне было нужно. Он задвигался, толкая головку глубже в мое горло, и меня поглотил страх от того, что он просто перекроет мне кислород. Страх, как и всегда, сработал для моего тела как афродизиак, манивший все глубже в темную пропасть к моему любовнику.

Энтони сыпал угрозами, с хлюпающим звуком вынув член из моего рта.

— Я могу оставить тебя привязанной на всю ночь. Мне очень не нравится, что ты каждую ночь ускользаешь из моей постели. Твое место рядом со мной!

— Прости. Пожалуйста, Энтони, пожалуйста, — умоляла я, заливаясь слезами, катившимися по щекам. — Я больше не могу это выдерживать. Мне нужно кончить.

— Моя собственность должна находится со мной в постели всю ночь напролет, но она все равно умудряется улизнуть. Думаешь, что я не понимаю, почему ты пытаешься от меня сбежать? Думаешь, что я не знаю, почему ты скрываешься от меня?

— Тони, пожалуйста!

Я заметила, как его бровь сардонически дернулась вверх, и он переспросил:

— Тони?

— Владелец, Господин, все, что хочешь. Я буду называть тебя так, как ты мне скажешь. Я буду спать, где ты хочешь. Бл*дь, я сделаю все, что ты захочешь, только прошу тебя, умоляю, позволь мне кончить!

Его глаза казались холодными как лед, и во взгляде читалось лишь безразличие. Арктический холод его глаз пронзил меня до мозга костей в тот момент, когда он посмотрел на меня.

— Я прекрасно знаю, что ты сделаешь все, что я скажу, и так же знаю, что ты будешь страдать от последствий, если ослушаешься. Сегодня ты будешь спать в моей постели, прикованная наручниками.

Я отчаянно закивала головой, так как была согласна выполнить любой приказ. Мне было нужно, чтобы меня оттрахали, и даже если бы он попросил об еще одном годе контракта, то я бы согласилась.

Внезапно, он резко дернул головой в сторону, взглянув на меня.

— Я хочу продлить контракт на полгода. Ты сможешь сделать это для меня?

Я заколебалась, и он подошел к столу, медленно ввел в меня средний палец и начал надавливать им на переднюю стенку моего влагалища.

— Это не честно! — закричала я.

— Разве ты не помнишь старую поговорку: в любви, как и на войне — все средства хороши!

Я закричала еще громче:

— Не честно!

Он наклонился, прижал язык к моему клитору и, надавив, втянул его. Он начал слегка прикусывать его, посылая по моему телу укол сладкой боли, и не останавливался до тех пор, пока я не прокричала «Да!» Я все глубже утопала в темной пучине Энтони.

Он обошел стол, отвязал шелк от моих запястий и стащил меня на край стола. Энтони положил мои щиколотки на свои плечи. Толкнувшись в меня, он начал рисовать круги вокруг моего клитора до тех пор, пока мое тело не содрогнулось в оргазме по его новой команде.

Этот человек пленил меня не только физически. Я была связана с Губернатором больше, чем просто контрактом.

*****

Я проснулась в постели Энтони, прикованная наручниками, как он и обещал. Открыла глаза и увидела его, нависавшего надо мной.

— Отпусти меня, Энтони. Мне нужен кофе.

Он нагнулся, и, не проронив ни слова, вытащил одну из страниц контракта.

— Ты ведь не серьезно?

— Я выгляжу не серьезным?

— Дай мне этот гребаный документ, — прорычала я.

Я заметила легкую тень, омрачившую его лицо, но больше не стала на него смотреть.

Он наклонился и расстегнул наручники, чтобы я могла дописать поправку к контракту, и, сделав это, я швырнула бумаги обратно ему. Энтони бережно сложил ручку и бумаги, а затем жестко сжал мои волосы в свой кулак. Я подпрыгнула от неожиданности, потому что была абсолютно сбита с толку его порывом. Уставилась на него, насколько это позволяло мне боковое зрение и угол, под которым Энтони удерживал мою голову.

Слизав слезу, которая скатилась по моей щеке, он носом коснулся моего и заговорил, приправив свой голос ноткой звериного рыка:

— Я. Никогда. Тебя. Не. Отпущу, — в одно мгновение его голос превратился в низкий бас. — Я бы хотел отшлепать твой зад, пока ты стоишь передо мной на четвереньках, а потом дико и бешено отыметь тебя.

Через идеально сшитые брюки я видела его растущую эрекцию, осознав, что доминирование надо мной возбуждает его.

— Даже не думай о том, что мой высокий социальный статус означает милосердие. Когда дело касается тебя, моя маленькая голубка, меня ничто не остановит на пути к тому, чтобы ты осталась со мной, — он наклонился ближе и прошептал мне на ухо: — Давай назовем это извращенной формой моей любви к тебе.

Энтони оттолкнул меня назад на подушки и развернулся с видом, свойственным лишь птицам такого высокого полета, как он. Губернатор был поглощен одержимостью мной. Очень. Опасной. Одержимостью.

Следующие свои слова он бросил через плечо, не оставив мне выбора.

— Не забудь, что на этих выходных у нас официальный прием у моей матери. Платье тебе принесут, и не дай Бог, ты наденешь что-нибудь кроме него.

— Мистер Диктатор…

— Я все слышал!

Я задорно покачала головой из стороны в сторону, сделав ударение на своем ответе:

— Мне плевать.

Интересно, нравился ли этому высокому, темноволосому, требовательному мужчине тот факт, что я единственная женщина, которая не стелилась перед ним и не гналась за малейшим кусочком известности, которая прилагалась в комплекте с Губернатором. Я могла бы наплевать на все это сразу же, как только получила бы степень в университете и перестала бы обращать внимание на подобную чушь.

Мне хотелось думать, что с возрастом я не превращусь в циничную стерву. Я уже знала, что мое восприятие мира изменилось со смертью родителей и жадностью дяди. Мне не нужны были пожизненные курсы терапии, и я уж точно не стремилась стать сукой. Я собиралась стать счастливым звеном между идеализмом и реализмом.

Ну, у меня было много времени, чтобы определить все свои проблемы. Мысль о встрече с матерью Энтони щекотала мои нервы. Я готова была сделать то, что обычно делала, когда находилась в растерянности — начать поиск. Я была уверена, что в интернете о его матери есть масса информации. Кое-что — правда, а кое-что — нет, но это даст мне хотя бы небольшое представление о ней.

Меня осенило, что если кто и знал мать Энтони, то это Гретхен. Я встала и направилась вниз на кухню.

— Привет, милая. Позволь, я налью тебе чашечку кофе.

Она смотрела на меня, словно пыталась понять, как я себя чувствую, и мне стало легче от того, что она угадала.

— Милая, когда речь идет о матери Энтони, тебе не о чем волноваться. Хоть мне и не нравится это признавать, но отношения между ними больше деловые, чем родственные. Она работала не покладая рук, чтобы увидеть его в губернаторском кресле, но, когда речь идет о какой-либо душевности, они ведут себя, будто едва знакомы.

Мне стало легче от мысли, что она не была светским снобом, которым я себе её нарисовала, но мне становилось грустно от мысли, что Энтони вырос практически без матери, которая должна была быть центром его жизни. Как бы сильно мне не хотелось промолчать, любопытство взяло верх.

— Гретхен, что ты думаешь о чувствах Энтони ко мне?

Она нежно опустила руку на мою и посмотрела на меня с самой глубокой искренностью.

— Я никогда не видела, чтобы Энтони был так увлечён какой-нибудь женщиной. То, что ты воспринимаешь как одержимость — на самом деле и есть его любовь к тебе. У всех нас есть проблемы из прошлого, которые превращают нас в тех, кто мы есть. Как бы тяжело тебе не было впустить Энтони в свою жизнь, ему так же тяжело отпустить тебя. Здесь и слепой заметит, что он боится потерять тебя.

Если кто и мог разобраться в паутине моих с Энтони эмоций, то это была Гретхен. И она подобралась к самой сути вопроса. Мы оба были напуганы.

— Я открою, — сказала я, когда в дверь позвонили. Я чувствовала, что это моя посылка.

Если это платье не будет сидеть на мне идеально, или я не буду выглядеть в нем сногсшибательно, то клянусь, Энтони, я подам твою голову на блюде. И мне плевать, Губернатор ты или нет!

Я схватила коробки и, расплатившись за доставку, быстро закрыла дверь, а затем поспешно вернулась в свою комнату. Сказать, что я была взволнована перед встречей с его матерью, значит, ничего не сказать. На самом деле я не могла понять, какого черта меня это заботит?

Глава 15

Губернатор Энтони Джонсон

Я сидел и смотрел на своего помощника, который не мог решить, считать ли проблему, которую мы обсуждали, серьезной.

— Губернатор, этот человек становится больше, чем просто помехой. Он превратится в настоящую проблему. Это первоклассная закрытая частная организация, и, когда люди начнут переживать по поводу возможности использования воды, это приведет к вопросу распоряжением личной собственностью, что в свою очередь заставит их начать продавать е. И тогда цена на недвижимость упадет. Это порочный круг. Этот человек разозлил парочку крупных игроков. Тех, кто поддерживал вас в ваших компаниях.

Я вытянул ноги и сцепил пальцы на затылке. Было очевидно, что этому вопросу я хотел посвятить все свое внимание.

— Ладно, Карл. Скажи, правильно ли я все понял. Суть того, что ты мне сейчас говоришь, заключается в том, что этот человек из управления комплексом недвижимости на озере присваивает деньги незаконным путем. Когда ему предъявили обвинения в этом, он начал угрожать раскрыть внутреннюю информацию крупным шишкам, живущим в вышеупомянутом комплексе. Теперь он зашел так далеко, что собирается пригрозить людям их же правами с целью выселить их и снизить цены на недвижимость. Пока все верно?

Карл положительно покивал головой.

— Что из этого имеет дело ко мне?

— Он знает про Талию.

Все мое внимание переключилось на Карла.

— Карл, я считаю, что такие вещи должны обговариваться в первую очередь! Откуда у этого человека сведения о моей собственности?

Карла шокировало слово «собственность», которое я употребил к Талии, несмотря на то, что он знал о моей темной стороне. Он понимал, что я никогда не отпущу Талию.

— Очевидно, они были знакомы до этого, потому что Талия часто приходила к одному из постояльцев.

— Выходит, у одного из её старых клиентов там есть имущество?

— Да, сэр.

— Мне нужна информация о них обоих, Карл. И вора, и её бывшего покровителя.

— Я уже занимаюсь этим. Один из наших лучших частных детективов наблюдает за ними.

От появления этой персоны на горизонте я чувствовал ярость внутри, которая, словно зверь, подняла свою отвратительную голову, но мне удалось оттолкнуть её на задний план. Мне стоило подумать о более важных вещах, чем ревность.

Я повернулся к своему столу и молча дал понять, что разговор окончен.

— Еще одна вещь, Карл. Я хочу первоклассные модели телефона, планшета и компьютера для Талии. С личным доступом специально для меня.

— Уже занимаюсь, сэр.

Мои мысли вернулись к Талии. Я чувствовал тревогу, когда не контролировал ситуацию так, как хотел. В случае с Талией это было нечто большее, чем просто тревога.

Как назвать то, что не удалось пробудить во мне ни одной женщине, но так искусно получается у нее? Это нельзя назвать неуверенностью. Среди всех остальных я единственный знаю, что её тело реагирует на меня, словно до меня у нее никого не было. Внезапно меня осенило понимание того, что это не связано с сексом. Это было связано с тем, что я боялся её потерять. Я боялся потерять Талию.

Эта мысль затвердела в моей душе, словно бетонная глыба. Существовало всего две вещи, которыми я был недоволен. Талия стала для меня даже большим вызовом, чем я мог себе представить. Она не намеревалась отпускать свою независимость. Но я собирался её забрать. Другим вопросом на повестке дня было мое недовольство страхом, который пронзал меня от мысли, что я могу её потерять.

Я всегда доминировал в любых отношениях. Женщины, с которыми был в прошлом, всегда давали мне все, что я хотел без сопротивления. Все, что их заботило, это деньги и престиж, которыми я мог их обеспечить. Талии были безразличны эти вещи, и, по правде говоря, я понятия не имел, на что ей не плевать.

Она была сложным человеком. Провела годы, строя стены вокруг себя, и мне требовалось время, чтобы пробить их. Тем временем я хотел удержать её. Нет. Я хотел обуздать её нрав. И для этого собирался прибегнуть к помощи единственного человека, который всегда был рядом, когда ему казалось, что он найдет для себя выгоду. Это была моя мать.

Миллер

Темная расплывчатая фигура в камуфляжной одежде и армейских ботинках тихо пришвартовала рыбацкую лодку. Он убедился, что накрепко привязал её, но сделал это так, чтобы была возможность отшвартоваться и улизнуть в нужный момент.

В частном секторе домов на озере было тихо. Жильцы спокойно спали, уверенные в своей безопасности.

Киллер лучше, чем кто-либо знал, что, если ты хочешь прикончить кого-то, никто и ничто не помешает тебе перерезать этому «кому-то» глотку. Сегодня он пришел пролить кровь и не собирался возвращаться домой с чистыми руками.

Киллер любил свою работу, потому что она удовлетворяла слабую садистскую черту, которая в нем жила.

Он обошел дом, чтобы вывести систему наблюдения из строя, а потом беззвучно пробрался к стеклянной раздвижной двери и приложил чашечный раскладчик с присосками к холодному стеклу. Прочертил один ровный круг, и с характерным тихим хлопком стекло осталось у него в руках, словно его там и не было. Миллер шагал в главную спальню с ощущением бушевавшего под его кожей адреналина.

Он остановился, рассматривая мужчину, темная голова которого означала, что это и была его цель. Миллер представил, что мужчине снится, как на его удочку попадается крупная рыба, ради которой он сюда и приехал. Вот только похвастаться этой рыбкой он не сможет, так как до завтра не доживет. Кошмарный сон воплотится в жизнь с помощью руки страшного хищника.

А хищник наблюдал за тем, как от каждого вдоха поднималась и опускалась грудь спавшего. Держать в одной ладони чью-то жизнь и смерть было не просто восхитительно. Это было обворожительно.

Киллер не хотел спешить, он предпочел бы насладиться его муками, послушать крики и мольбу о милосердии, но у него была цель, и дело нужно было закончить как можно быстрее.

С неимоверной точностью Миллер схватил свою жертву за волосы и злобно дернул голову назад. Глаза мужчины в ужасе распахнулись, но прежде, чем у него был хоть малейший шанс понять, что происходит, киллер полоснул по его горлу ножом и отправил в вечность.

Спустя мгновенье Миллер наблюдал, как накрахмаленные простыни окрасились в алый цвет, и еще раз пожалел, что не может насладиться убийством. Но у него действительно не было времени.

Так же быстро и тихо, как и вошел, он пробрался к берегу озера и исчез в неизвестности темных вод. Миллер посмотрел на чистое звездное небо и подумал про себя: «Жизнь прекрасна…».

Талия

Я бы просыпалась посреди ночи каждый раз, когда мой любовник трахал меня сверху, брал меня и рычал угрозы над моим ухом. Ноги раздвигались бы перед ним без принуждения, пригласив опорочить мое тело, которое говорило бы само за себя, и в каком-то смысле, так оно и было.

Его голос вырвал меня из глубины, околдовав обещаниями опасности, интриги и запрещенной страсти. Я была готова промокнуть и ответить на его предложение, даже не просыпаясь, и возбудиться, потому что мое тело было на грани капитуляции каждый раз, когда он взывал к нему.

Мой разум не был исключением, находившись в паутине страсти, которую Энтони так искусно ткал в качестве моей ловушки. Он излучал эту страсть, будто она была чем-то, на что он мог меня поймать. Но, на самом деле, ему только предстояло узнать, как доминировать над всем этим.

Энтони была нужна гарантия в виде знаний: как я думала, как чувствовала, как воспринимала мир вокруг себя, чтобы он мог оплести мой разум паутиной, сотканной из его слов и команд. Он зашел так далеко, что сказал мне: «Овладей разумом и телом женщины, и ты овладеешь самой женщиной».

Я была готова послушаться его, не ответив ни на один вопрос, тем самым избежав возможности полностью подчиниться. Я знала, что он не остановится, пока не сделает меня полностью своей. Но я никогда не была той, кто с легкостью отдаст свою независимость. И я не могла скрыть свой интерес. Энтони удерживал меня здесь потому, что понимал, что я никогда не буду принадлежать ему?

Я наблюдала, как он схватил свой телефон и ответил на сообщение, осознав, что это было нечто порочное.

Его губы растянулись в лукавой ухмылке, подтверждавшей то, что я уже и так знала. Он раздвинул мои ноги и жестко вошел в меня. Мое тело ломало. Буквально ломало. Но я всегда слушала только ту часть моего мозга, которой было интересно, насколько был опасен Губернатор.

Пришло и для меня время кое-что разузнать. Мне нужно было узнать все до последней мелочи об этом мужчине, и о том, во что я себя впутала. С каждым днем становилось все более очевидно, что я явно недооценила Губернатора.

Миллер

Миллер сидел в своем «Хаммере», съехав спиной по сидению, и наблюдал за своей жертвой через бинокль. Благодаря этому дорогостоящему оборудованию он мог увидеть самую мелкую деталь.

Его работа доставила бы ему больше удовольствия, если бы он заставил этого мерзкого бывшего мужа заплатить за то, что тот ударил свою женщину. В этот раз Миллер с особым чувством насладится своей охотой, а он очень любил охоту. Он наблюдал за тем, как сногсшибательная блондинка в белом развязанном халате босиком прошла по своей квартире. Почувствовал, как дернулся его член, когда он мельком увидел её розовые соски, к которым едва притрагивалась ткань халата.

Он знал, что кроме изящного белого хлопкового халата на ней не было ничего, и мысль о том, как он задирает эту ткань вверх по её телу, прижав девушку к стене, возбуждала его.

Миллер ощутил нечто, напоминавшее первобытную тягу защитить эту женщину от мужчины, который ей изменял. Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз хотел защитить кого-нибудь так сильно, ведь сожаление — чувство, которое Миллер никогда не испытывал. Он знал, что рано или поздно возьмет все в свои руки. Это лишь вопрос времени.

Он понял, что любит охоту, когда был в Кувейте. Но еще он понял, что ничто не сравнится с чувством, когда ты впервые охотишься на человека. Однажды Миллер услышал эту цитату, а теперь по собственному опыту знал, что от охоты на человека больше азарта. Да, это была правда, как только ты убиваешь на охоте человека, ни на кого, кроме людей, охотиться не хочется.

Последнюю жертву он убил в спешке. Хотя он и насладился зрелищем, когда теплая кровь окрашивала простыни в алый цвет, вытекая из перерезанного горла жертвы. По идеальному сценарию Миллер забрал бы свою жертву к себе на склад и пытал. Он поклялся себе, что будет убивать лишь тех, кто этого заслуживал, но никогда не убьет женщин и детей.

Ему удалось обманом заставить бывшего мужа своей цели поверить в то, что он сделает свою работу. А на самом деле его съедал интерес и факт того, что он не хотел убивать её.

«Я не убиваю женщин. Я бы никогда не убил ни одну женщину».

Миллер всегда знал, что отличался от других, но осознание этого произошло лишь после того, как он отправился на войну и понял, насколько отличался прежний он от настоящего. Миллер получал удовольствие, вытягивая информацию из своих пленных. Некоторые из самых крепких солдат, с которыми он служил, иногда выходили из комнаты, не в силах выдерживать методы, которыми Миллер «добывал» информацию.

Он пошел бы на все, лишь бы получить то, что ему нужно. Когда другие делали то, что необходимо, пытаясь достать информацию, а потом просто забывали об этом, Миллер наслаждался болью, от которой мучились его пленные. Проще говоря, он обладал садистской склонностью и с нетерпением ждал, когда доберётся до этого мешка с дерьмом, которым и был бывший муж блондинки — его нынешней загадки.

Миллер не подозревал, что за услуги солдата, которые он сам был готов предложить, отвалят чертовски немалую сумму денег. Быть наемным убийцей было лишь на руку, потому что его волновало лишь две вещи — боль и деньги. Работа на людей высокого полета преподносила ему два удовольствия в одном флаконе. Да, жизнь прекрасна…

Звонок телефона вытащил его из мыслей о спасении девицы из беды.

— Ну, Миллер, должен признать, что ты превзошел самого себя. Кажется, тот джентльмен собирался распространить слухи после того, как был уличен в краже денег, а теперь мы можем быть спокойны по этому поводу, так ведь?

Миллер направил свой затвердевший член вниз и попытался побыстрее закончить телефонный разговор. Блондинка, за которой он наблюдал, отвлекала его.

— Рад, что вы остались довольны, Сэр. Моей целью было именно это.

— Значит, я скоро свяжусь с тобой, Миллер, и прекрасного тебе дня. Твои деньги уже переведены на счет в банке, а так же бонус.

— Спасибо, Сэр. С нетерпением жду Вашего звонка.

Миллер повесил трубку и опустился на место, продолжая наблюдать за своей целью.

«А теперь, вернемся к делам насущным».

Женщина, за которой он наблюдал, никогда не выходила из квартиры. Никогда.

У нее агорафобия. Все классические симптомы: никогда не выходит из дома, заказывает доставку к двери, страдает от панических атак. Теперь для него все обретало смысл. Она едва ли выходила за порог, чтобы забрать доставленные вещи. Поэтому её бывший муж пытается меня нанять.

Миллер понимал, почему тот хотел её смерти. Ему нужна была её страховка. В свете грядущего развода он знал, что не получит ни копейки из страховки, а платить за нее следующие полгода просто не собирался. Миллер нацарапал пометку в своем маленьком карманном блокнотике, чтобы не забыть проверить, в какую сумму этот кусок дерьма оценил её жизнь.

Глава 16

Талия

— Что это с тобой, Талия? Ты стала по-другому воспринимать людей.

— Ха, по-другому воспринимать людей? Ты до сих пор веришь, что принцы существуют?

— Почему ты не можешь поверить в то, что с тобой может случиться что-то хорошее? Я понимаю, что ты через многое прошла после смерти родителей, но не позволяй этому выбить тебя из колеи.

Я посмотрела на свою подругу и начала говорить:

— Ты понятия не имеешь, насколько бессердечен этот человек. Я не знаю, как далеко он зайдет, чтобы добиться того, чего хочет. А сейчас я точно знаю, что он хочет меня. Будь я проклята, если просто откроюсь ему и начну доверять. Он политик, Кэти, и даже ты со всей своей верой в сказочных фей с волшебной пыльцой должна знать, что их репутация держится на вранье и лицемерии.

— Верой в сказочных фей с волшебной пыльцой? Это удар ниже пояса.

— Приплетать сюда смерть моих родителей тоже!

— Талия, когда ты, наконец, поймешь? Я люблю тебя и просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я понимаю это и не собираюсь быть сукой. Просто не верю этому парню, и мне плевать, насколько шикарен с ним секс. Это моя жизнь, и я не собираюсь отдавать власть над ней какому-то мужчине.

— Шикарен, говоришь? Поподробней, пожалуйста.

— Я серьезно, Кэти. Если со мной что-то случится, то вся вина будет на нем.

— Боже мой, Талия, ты перешла все границы в недоверии к мужчинам.

— Речь не о мужчинах, а о людях вообще. Я не выбита из колеи, просто не имею точного представления о том, как далеко могут зайти люди, когда они хотят чего-то.

— Глупышка, он хочет тебя, но не собирается убивать. Ты можешь даже поставить себе противозачаточную спираль на пять лет, чтобы он не попытался зачать ребенка. Эй, а с другой стороны, у тебя же на этих выходных официальный прием с ним и его матерью?

— Пожалуйста, не напоминай мне. Я не могу перестать думать о том, что его мать — настоящая сука.

— Видишь, вот о чем я говорю, Талия. Ты всегда видишь только плохое. Просто прекрати.

— Ну, надеюсь, хотя бы на этот раз ты права, Кэти.

*****

— Перестань волноваться, дорогая. В моих глазах ты выглядишь настолько умопомрачительно, что в голове крутятся мысли о том, чтобы отвезти тебя домой и отыметь по полной программе. Моя мать и так решит, что ты прекрасна.

Платье цвета бордо, которое купил Энтони, было великолепно. Шелк скользил по моему телу, обволакивая меня. Линия декольте складками спускалась ниже, открывая шею. Платье буквально обтекало мои ноги от колен, когда я шла. Я сделала высокую прическу. Две пряди спадали, будто были сами по себе. Сережки из вереницы камешков, напоминающие винтажный стиль, почти касались моих плеч.

Чувства внутри превратились в торнадо. Я не привыкла дружить с людьми такого ранга. У меня в голове не укладывались две вещи: мать Энтони и сексапильная блондинка. «Солнечная» Джулия. Я была уверена, что она не пропустит официальный приём в честь Губернатора. Даже тот факт, что пришлось проглотить обиду, которую нанесла пресса, не заставит её держаться подальше. Желчь у нее в крови, и это правда.

Я не переставала думать о моей подруге Кэти и жалела, что не пригласила её. Она могла бы стать моей безопасной зоной. Мы поддерживали друг друга годами. Я мысленно пообещала себе сделать для нее что-то хорошее.

— О, милая, — сквозь мои мысли прорвался голос. Я подняла глаза вверх на мать Энтони. Их внешнее сходство привело меня в ужас. У нее были короткие черные волосы, а холодные синие глаза буравили меня из-под челки. Она и близко не выглядела на сорок пять, но я знала, что это благодаря ряду пластических операций. Так же я знала, что у нее был первоклассный хирург, поэтому ей не о чем было волноваться.

Она взяла меня за руку и заставила покрутиться.

— Дай мне посмотреть на тебя. Ты выглядишь великолепно, — внутри меня все померкло, и желудок скрутился в узел. Я не думала, что когда-то привыкну к светскому окружению и избавлюсь от мысли, что кто-нибудь узнает о моем происхождении.

Я посмотрела на Энтони, прислонившегося к стене, его лицо выражало уверенность. На нем был черный смокинг, в котором он выглядел так, словно только что сошел с обложки мужского журнала. Он сбрил темную щетину, которую иногда отращивал, но даже без нее он излучал силу и власть. Синие ледяные глаза ни на секунду не оставляли меня, пока Энтони говорил со своей мамой.

— Рад, что она тебе нравится, мама. Хотя мне плевать, кому она нравится, а кому — нет. Я её оставлю.