Гуманист

Часть первая

АМНЕЗИЯ

Случайные места в плотной, совершенно непроглядной темноте начинают проявляться белым, разошедшимся кристаллами, пространством. Эти маленькие островки чистоты всё разрастаются в различных направлениях, пока полностью не захватывают собой всю тьму, заставляя его окончательно открыть затёкшие глаза, не привыкшие к свету как таковому.

— Эй, Марк очнулся! Тащи стимулятор! Живей! — в три оглушительных подхода вскрикнул мужчина в голубоватом, чуть великоватом для него комбинезоне. Его силуэт, махая рукой куда-то в сторону, как если бы он руководил посадкой вертолёта, примостился на краю видимости ещё мутной картинки объективной реальности.

— Есть, сэр. — Ответил неприятный на слух механический голос, идущий непонятно откуда, после чего кто-то, сопровождаемый лёгким металлическим стуком по полу, принялся удаляться всё дальше, пока вовсе стал неслышен. После двух долгих минут этот уже знакомый перестук вновь начал постепенно нарастать, возвращаясь под неразборчивые выкрики очертаний человека в форменном комбезе.

Почти сразу после этого в руку, словно надоедливый комар, впилась необычайно толстая игла от шприца причудливой формы. Она вошла под кожу практически безболезненно, словно оперируемого перед процедурой успели накачать дорогими обезболивающими препаратами. Вещество из мединструмента быстро попало в кровь и ударными темпами разнеслось по всему организму, заставляя тело окончательно прийти в норму. Видимая зрением картинка же наконец прояснилась, убирая мешающий видеть туман.

— Что я… Здесь делаю? — медленно выговорил пациент, не забывая про трёх-секундные остановки между каждым словом, и, тщательно прокашлявшись, тихонько добавил. — Где я? Что происходит? — довершил он, носясь расширенными зрачками по палате.

Возле миниатюрной, излишне вытянутой кушетки, в полный рост стоят, слегка покачиваясь на носках, два человека. Один из них — тот самый мужчина в небесного цвета комбинезоне. Огрубевшие черты морщинистого лица, редкие, с седеющими корнями волосы, усталый взгляд и мощные руки выдают в нём этакого старого мастодонта в человеческом обличье. Марку даже почему-то стало страшно находится с ним рядом. Второй же человек — это, судя по длинному белому халату с чёрными вставками, на которых высвечивались оранжевые надписи, врач или медсестра.

«Что у них за странная форма?» — пронеслась назойливая мысль. Странные, иной раз вовсе нелогичные или несвоевременные размышления быстро путались между собой и с этим ничего нельзя было поделать — слишком много получаемой информации за единицу времени, особенно если учитывать полное отсутствие таковой до пробуждения.

Эта врач была вызывающей на вид женщиной: черные волосы под цвет выделяющихся вставок, собранные в конский хвост, спадали чуть ниже лопаток, а приятное узкое лицо и какой-то подозрительный взгляд из под очков в тёмной оправе говорил о ней, как о человеке осторожном и внимательном.

Она подошла ближе и, чуть нагнувшись к кушетке, напряжённым взглядом прошлась по пациенту, словно в первый раз его видела, после чего остановила взгляд на лице и сказала:

— Очнулся-таки, а ведь мы уже и не надеялись. — Произнесла врач и продолжила более холодным тоном. — Помнишь хоть что-нибудь? — настойчиво осведомилась она, смотря на реакцию зрачков пациента от слепящего света, который исходил от непонятно откуда взявшегося карманного фонарика.

— Нет. Ничего. — Ответил он с заметным волнением, осознав, что он и правда абсолютно ничего не помнит.

— Слушай, — перебил его хриплый мужской голос, — ты пока полежи ещё немного, попозже поговорим. — После сказанного он развернулся к коллеге. — Я пойду доложу о нём, а ты пока тут побудь, присмотри.

— Сэр, вам требуется помощь? — неожиданно обратился к уже собиравшемуся выйти мужчине тот самый механический голос.

— Нет, свободен! — жёстко ответил «мастодонт» и вышел восвояси.

Марк же, лёжа на кушетке, резко повернул голову на этот непривычный и уж точно нечеловеческий голос. В итоге, не успев даже в полной мере рассмотреть обладателя столь жуткого и скрипучего голоса, он неосознанно приоткрыл рот и взвизгнул от удивления:

— Это еще что?! — заметался пациент изумрудными по цвету глазами по этому существу, немного приподнявшись на локтях.

И правда — зрелище это было необычайное. На том месте стоит устрашающий на первый взгляд скелет человека, обведённый разноцветными трубками и многочисленными проводками, только вместо костей пластик, а покрытие в некоторых местах и вовсе стальное. В области груди у этого робота, вперемешку с непонятными на первый взгляд составляющими, находится черно-желтый квадратный блок батареи, что, видимо, отвечает за питание и функционирование этого, если его можно так назвать, организма. Туловище, лицевая пластина и худощавые конечности его сделаны по подобию человеческих. Голова же еле заметно наклоняется в ту сторону, куда глядят тёмные шарики глаз, а они смотрят то на мужчину в комбинезоне, то на Марка, пока наконец не застывают на последнем.

— А, точно. Ты же ничего не помнишь. Приношу извинения, если этот сыч тебя напугал. — Официальным тоном сказала оставшаяся около него женщина, которая всё же не смогла скрыть тихий смешок, и обратилась к роботу:

— Код пятьсот сорок четыре. — После произношения этого маленького набора цифр, сыч, как его назвала врач, резко повернулся к ней лицом, приподнял голову, выпрямился всем своим тощим тельцем и, глядя на неё, произнёс:

— Я — искусственный интеллект, созданный по подобию человека и призванный служить ему. — Выполнив свой долг, он как-то грустно опустил голову.

— Впечатляет. — Вымолвил Марк и, забыв закрыть рот, продолжил тщательно осматривать это искусственное человекоподобное создание.

— Вообще ты можешь называть его и ему подобных как угодно: роботами, андроидами или, как их кличут в народе, сычами. Насколько я знаю, раньше так называли какой-то подвид птиц, но те уже, как и многие другие виды животных на Земле, перестали существовать. Тем не менее, такое прозвище всё равно звучит очень комично. — Подавляя новую усмешку, рассказала врач, смотря на робота. — А ведь это ещё далеко не самое любопытное, что есть в наше время… — Мечтательно заключила она.

— И что же ещё такого есть? — вопросительным взглядом посмотрел на неё Марк.

— Люди смогли придумать многое и, что самое главное, создать: роботы, летающие машины, что когда-то были прямым синонимом к слову будущее, да даже если брать кибернетику, то сейчас многие инвалиды могут просто купить и установить себе недостающую часть тела. Прямо эра технологий какая-то.

— Любопытно. — Тихо сказал Марк, после чего продолжил. — Это всё так… Фантастично. Столько новых возможностей.

— Возможно. — Пожала она плечами. — Но люди отдали за технологии часть себя самих, как мне кажется. Стали более замкнутыми. Зачем общаться с живыми людьми, если можно заказать себе домой умного робота и разговаривать только с ним? — грустно произнесла женщина. — Большинство из нас перестало ценить общение и времяпрепровождение друг с другом. Это, если можно так выразиться, обратная сторона монеты. — Закончила она, смотря уже не на пациента, а на носки своих рабочих сандалий, словно застеснялась.

Марк же почему-то не ответил, лишь каким-то грустным и отстранённым взглядом посмотрел на врача.

— Да. — Протянула она, но почти сразу добавила. — Полежи пока здесь, а мне следует отойти. И не смей вставать!

Парень после того, как она вышла, пролежал ещё некоторое время, сосредоточенно смотря в потолок и думая о той ситуации в которой оказался. За время, пока он находился в бессознательном состоянии он физически не мог испытывал скуки, но сейчас, когда все покинули его, то он снова, спустя столько лет, ощутил это чувство. Лежать с каждой новой секундой становилось всё сложней — ощущение, будто у него затекли ноги и вообще вся нижняя часть тела не давало покоя. Это было до того неприятно, что он, несмотря на прямой указ врача, решил немного размяться.

— И так, насчёт три. Раз! Два! Три! — он рывком сначала сел в белой кровати, а после резко поднялся на ноги и, не успев даже обрадоваться, камнем упал на пол. — Твою мать! Ноги! — злость на свою немощность очнулась в Марке, но, как ни странно, почти сразу затихла.

В любом случае позвать кого-нибудь на помощь он так и не успел. В палату, опережая его задумку, влетел один из роботов и принялся поднимать того с пола, укладывая обратно на койку:

— Сэр, аккуратней. Вам не рекомендуется сейчас вставать, обождите. — После завершения своей миссии он отошёл на почтительное расстояние и пристроился в углу, украдкой наблюдая за непослушным пациентом.

Если остальные части тела более менее пришли в норму, то ноги были почти неконтролируемы. Марк посмотрел на робота и спросил:

— У вас есть какой-нибудь костыль? А лучше два.

— Для вас — нет. Дайте ногам покой, скоро прибудет врач.

— Ладно. — Скрипнул зубами Марк, но возражать не стал.

Спустя минуту после краткого диалога в палату вошла та самая женщина.

— Ты вставал? — бесцеремонно начала она.

— Да. Я думал всё не так критично. — Попытался оправдаться Марк.

— Я поняла. Впрочем, давай поможем твоим конечностям наконец «проснуться». — Трагично вздохнув, она принялась искать что-то в белом, под цвет здешних стен, столе, что находился прямо напротив входа.

— Вот! Это тебе поможет. — Подошла она к пациенту и протянула вытянутую капсулу вместе со стаканом, наполненным прозрачной водой. — Пей.

Марк не раздумывая проглотил капсулу, запив поданной водой.

— Пять минут и будешь как новенький. — Улыбнулась она.

— Благодарю. Слушайте, сразу извиняюсь за этот вопрос, надо было сразу спросить, но всё же. Как вас зовут?

— Лейла. — Ответила она и подложила два пальца правой руки к уху, будто что-то услышала через микроскопический наушник, невидимый глазу. — Меня вызывают, вынуждена снова тебя покинуть. Полежи немножко и можешь потихоньку пробовать ходить, а если нужна будет помощь, — она указала рукой на всё ещё стоявшего в углу сыча, — он будет здесь.

Спустя некоторое время Марк всё же решился на вторую попытку. Он, уже гораздо медленней, совершил те же действия, пока не встал в полный рост.

Колени с непривычки сразу начали ныть, мышцы рук и ног после такой небольшой активизации начали быстро сокращаться, будто только что позволили носителю пробежать кросс, а шея пару раз звонко хрустнув, всё же встала на своё законное место.

Всё вокруг выглядело даже излишне стерильным, до той степени, что немного было похоже на «палату с мягкими стенами». Это поначалу сильно напугало его, но сомнения по поводу того, что он каким-то чудом попал именно в психиатрическую лечебницу, быстренько вытеснили из головы все неприятные мысли.

Сзади тихо, но с характерным звуком задвинулась в стену металлическая дверь, на которую Марк почему-то только сейчас обратил внимание. Поняв, что это далеко не последняя новинка, он даже не удосужился изобразить удивление. В помещение вошёл… Кот. Обычный рыжий кот. Хотя, не совсем обычный. Марк немного умилился этим пушистым зверьком и уже подошёл, чтобы его погладить за ухом, но остановился, засмотревшись. В его ухо была встроена маленькая, почти не видимая пластинка с каким-то штрих-кодом, а вместо задней левой лапы и вовсе белел небольшой пластиковый протез. Но удивил его не сама встроенная конечность, а то, что кот без проблем двигал этой искусственной лапкой, даже свободно выдвигал и задвигал острые когти!

— Такими ведь и убить можно. — Произнес себе под нос Марк и всё же решился подойти поласкать животное. — Ты только поаккуратней с ними, хорошо? — закончил он свой монолог про коготки кота и улыбнулся.

Животное, в свою очередь, начало монотонно и усердно мурлыкать, прямо как маленький трактор. В этот момент к ним почти зашла та женщина-врач, но остановилась в почти квадратном дверном проёме, засмотревшись на эту сценку.

— Я смотрю вы уже подружились. — С деланным спокойствием начала она. — Как тебе наш кибернетический кот? — задала она шутливый вопрос с такой гордостью, как будто это она лично додумалась до вживления искусственных протезов в котов. Спросив, она как-то нехотя присоединилась к почесыванию.

— Прикольный такой, а как зовут его?

— Его, насколько я помню, Баксом кличут. Он один из наших пациентов. — Но, посмотрев на непонимающего Марка, поспешила объяснить, — У нас нет разделения на ветеринарные клиники для всяких питомцев и на больницы для людей. Тут лечатся все: от психологически нездоровых людей до хромоножек, вроде него. — Кивнула она в сторону довольного кота.

— Понял. — Улыбнулся в ответ Марк.

— Так, тебя ожидает главврач. Он скажет твой срок реабилитации. Его кабинет на третьем этаже сразу за поворотом, направо от лифта. Если заблудишься, спросишь у персонала. — Быстро выпалила она и вновь ушла за пределы палаты. В этот момент, вслед за медиком быстро, как скоростная машина, выскочил и сам Бакс.

Немного подумав над её словами, Марк наконец полностью вытянулся, снова похрустел шеей, и, без лишней доли сомнения вышел вслед.

Коридор снаружи представлял собой длинную прихожую: вдоль стояли серые стулья изогнутой формы, а ближе к каждой из задвигающихся дверей находились небольшие полки, где почти всегда лежали чьи-то вещи. Всё это было очень хорошо освещено — вытянутые лампы на потолке даже не могли заставить прохожего хоть как-то щуриться, будто были обтянуты слоем прозрачной плёнки. В самом конце виднелась святящаяся табличка лифта. Марк, немного осмотревшись, принялся медленно идти по направлению к выходу со своего этажа. В то же время к нему постоянно приставал тот самый рыжий кот по кличке Бакс, который видимо и не собирался переставать убаюкивающе мурлыкать себе под нос.

Вдруг, откуда ни возьмись, на кота, который успел отпрыгнуть ближе к одной из задвижных дверей, вылетел неприветливого вида толстый мужик и со всей силы отпихнул ногой кота со словами:

— Не мешай!

Марк, в свою очередь, максимально быстро, насколько это было возможно, подлетел к коту, взял его на руки и начал старательно поглаживать, стараясь успокоить то ли себя, то ли самого Бакса.

— Ты что творишь!? — озлобленно начал спаситель, смотря в равнодушные глаза мужика.

— Слушай, защитничек, отвали-ка по хорошему, а то врежу. — Демонстративно похрустел он костяшками.

Тут же к ним подошел еще один робот:

— Если не прекратите, то я буду вынужден вызвать охрану. — Отрапортовал он и, не отводя от них глаз, отошёл на несколько метров, продолжая наблюдать.

— Слушай, — начал Марк, — ты поступил неправильно, я тебе на это указал. Всё, покеда.

Мужик недобро посмотрел сначала на сыча, потом на Марка с котом на руках и начал уходить, отчаянно бросив себе под нос пару оскорблений.

«Что за нелюди тут…» — Подумал Марк.

Он посадил кота на ближайший стул у двери какого-то кабинета, ещё раз почесал за ухом и отправился дальше.

Наконец добравшись до стальных дверей лифта, он нажал на круглую кнопку, подождал пять секунд, за которые лифт каким-то чудом успел спуститься с шестого этажа на минус третий, после чего зашёл внутрь скоростной коробки и снова нажал на такую же пластинку.

Третий этаж сильно отличался от того, где он поначалу пребывал: вместо скромного узкого прохода здесь был большой просторный зал со стойкой посередине, где нёс службу очередной робот. В отличие от подземного этажа, где только что был Марк, здесь было гораздо оживлённей. Везде ходили в разные стороны врачи, роботы и простые больные.

Он неспешно побрёл туда, куда указал один из медиков, по пути встречая всё большее количество людей с разными протезами.

Вот Марк уже подошёл к той двери, где были указаны инициалы директора. Надпись справа от железной двери гласила: «Кабинет № 303. Доктор К. Т. Айфер. Перед входом сообщите о своём прибытии по интеркому.» Здесь же, рядом с надписью, был привинчен к стене белый блестящий прибор для связи. Его, видимо, и называют интеркомом. Марк подошёл, зажал маленькую круглую кнопку на этом устройстве и сообщил о своей персоне и намерении зайти в кабинет. Тихий голос, после недолгой паузы, ответил:

— Войдите.

Три месяца назад.

С улицы доносились хаотичные шаги людей в деловых костюмах и лишь немногие из них останавливались у порога, будто раздумывая стоит ли заходить или нет.

Всё здесь было излишне простовато, даже для такого заурядного заведения, где высшим по вкусовым качествам блюдом была копчёная рыба под кисло-сладким соусом. Стоила она в районе пятидесяти тенков, но, как бы не пытался её уговорить один из официантов на покупку столь прекрасного ужина, Аманда всё же отказалась под предлогом того, что она не ест рыбу. Вместо этого, допив бесплатную газировку, она ограничилась фруктовым салатом, который, как оказалось, тоже может быть очень вкусным.

Получив необходимую порцию калорий и выйдя оттуда, она сразу наткнулась на стоящий рядом полукруглый столб с встроенными в него экранами. На них воспроизводились очередные парады и военные марши, призванные воодушевить проходящего мимо жителя. На неё это давно не действовало, даже порой вызывало нежелательные рвотные рефлексы или, как минимум, желание разбить ближайший монитор.

Это ведь и правда отвратительно — навязывать кому-то свои ценности и тем более призывать к чему-то противоправному и по общечеловеческим соображениям крайне ужасное. Но ничего с этим не поделаешь… Ведь так?

Именно задав себе такой вопрос месяц назад, она начала распространять антивоенные листовки, прикрепляя их тут и там, бывало даже, что порой одна из них находила своё место на такой же агитационной площадке, прямо под одним из экранов. Аманда сильно переживала: вдруг её повяжут, устроят допрос с пристрастием, после чего отправят в тюрьму. Такую вероятность никогда нельзя исключать, тем более в подобных этому занятиях.

Таким образом, не считая постоянных переживаний, она относительно спокойно себе жила. Так же ходила на работу в продуктовый магазинчик, где проводила полдня, а позже возвращалась домой. В маленькой однокомнатной квартире её ожидали одиночество и скука. Однажды она решила целенаправленно заняться распространением брошюр и небольших листовок с каверзными вопросами на тематику отношения к нынешней власти, их политики и тому подобному. Поначалу она всё делала очень аккуратно, стараясь учесть все риски, но по истечении трёх недель ею так никто и не заинтересовался. Логично было бы предположить, что осторожность сошла почти на нет. Девушка, конечно, боялась расправы со стороны полиции за подобные действия, но по большому счёту ей было даже обидно, что на неё не обращают внимания.

С немногими знакомыми она пыталась говорить на подобные темы, которые сама же и распространяла, но они явно боялись что-то говорить против, даже по секрету. Запуганные и беспомощные, они не делали ничего. Это её очень огорчало.

— Ведь должны быть неравнодушные! — сорвала она однажды голос после очередных гостей, уже находясь наедине с собой. Казалось, что все её старания бессмысленны.

Поначалу всё шло очень гладко, первую неделю даже служащих в полиции людей и роботов было не видать, будто их и не было никогда. Были, конечно, предположения, что они просто отвлечены чем-то более серьёзным, нежели обычными листками бумаги, расклеенными где не положено, но сейчас она осознала, что всё не спроста и за ней, скорее всего, следят. Как к Аманде пришёл такой вывод? Всё просто. Один раз она, к своей внимательности, сумела заметить одного из невзрачных рабочих, которого она видела практически каждый день. И с ним было что-то не так. Он начал встречаться ей далеко не только в той забегаловке, где он якобы работал уборщиком, но и просто на улице и даже стоявшим на остановке около её дома. Сначала она решила, что это кто-то вроде поклонника и она ему просто приглянулась, вот и преследует, но один раз он подошёл к ней и мрачным тоном представился государственным служащим из департамента внутренней разведки. Он предъявил документы и попросил пройти за ним, в то время, как к ним подлетел транспорт одной и…