Хищник, который меня купил

Глава 6

Селена

Я отдала голосовую команду “включить свет”... Ноль реакции. Несколько раз нажала пальцем на коммуникатор. Но он, как и всё кругом, был привязан к энергоядру корабля, с которым, очевидно, что-то случилось.

“Возможно, что-то случилось с Чезаром”, — мелькнула колкая мысль.

Жуткая картина того, что могло произойти, пронеслась перед глазами. Сердце ёкнуло.

Я выскользнула из-под одеяла тише мышки, порадовавшись, что легла спать в комбинезоне. Торопливо сунула ноги в ботинки, которые оставила у кровати. Нео-кожа обняла мои ступни.

Подойдя к приоткрытой двери, я сначала выглянула, а потом и вышла в пустой коридор, освящённый пульсирующим алым.

— Виан Чезар, — позвала я. А потом громче, смелее: — Чезар! Где вы? Вам нужна помощь?

В ответ я услышала лишь собственное эхо, отражённое от стен корабля.

Это было жутко, будто в кошмаре.

Должна ли я пойти искать Чезара?

“Да”, — решила я.

Ведь сейчас только его псионические силы поддерживают связь энергоузлов корабля. Раз случился перебой, то это может быть связано с состоянием шиарийца. Поэтому я должна поторопиться, иначе…

Что “иначе” — думать не хотелось.

Сглотнув ком в горле, я двинулась по коридору в ту сторону, откуда, как я помнила, меня принёс Чезар. К сожалению я плохо разбиралась в устройстве кораблей, и слабо представляла, где находится рубка капитана.

В голове крутились варианты.

Возможно, Чезару сейчас было очень плохо…

Возможно, он даже умирал…

Командор страдал от тяжёлой перегрузки пси-поля. Даже с заблокированными способностями я это видела — не зря всё же училась на лекаря. Пока я была испугана, детали его состояния ускользали от меня. Но сейчас я воскрешала их в памяти и складывала в медицинскую картину.

Общая утомлённость. Бледность. Напряжённость мышц.

Резкие движения и излишний контроль голоса и эмоций — значит, скорее всего головные боли. Значит, повышенное раздражение, когда за лишний шум хочется убить…

А ещё такие специфические признаки, как некоторое затемнение белка глаз, тёмные вкрапления в радужке…

Профессор Алистер гордился бы мной — даже после пыток в тюрьме наизусть помню списки признаков околокритического загрязнения пси-поля. И все они наблюдались у Чезара.

Мог ли командор переоценить свои силы? Мог не продержаться до утра? Ответ был: “Да”.

И теперь я чувствовала ответственность. Мне хотелось отплатить добром на добро. И сердце испуганно сжималось, когда я думала — что не успею. Воображение у меня работало даже слишком хорошо. Я вдруг представила, что шиарийца подкосило возле панели управления кораблём. Что он упал… возможно, ударился головой. Возможно… уже слишком поздно.

Озноб пробежал по коже.

Если так… то я останусь заперта на этом корабле, дрейфующем в космосе.

Будто в огромном карцере.

Еды хватит надолго. Как и воздуха. А вот тепло будет уходить стремительно. И свет погаснет очень скоро. Я проведу здесь ещё лет пять… в одиночестве. Темноте. И холоде.

Одна. Совсем одна.

Меня затрясло. Паника подступила к горлу, передавила удавкой.

Я сама не поняла, как вместо осторожного шага, сорвалась на бег. Мои ступни гулко одарялись о металлический пол. Красный свет аварийных ламп пульсировал с бешеной частотой, выхватывая из тьмы обрывки коридора, ситуативно обнажая обстановку, лишь усиливая подступающий ужас.

— Чезар! — крикнула я. Свернула один раз, и снова крикнула: — Чезар!

И тут где-то справа раздался далёкий, едва слышный шелест.

Я замерла. Резко развернулась на звук, вглядываясь в тёмный зев коридора, откуда он донёсся. Там было совсем темно, и даже аварийные лампы там не горели.

Похоже, мне нужно было идти именно туда.

“Это просто темнота, Селена. Темнота не кусается, если в ней нет собак”, — сказала я сама себе. Но во рту всё равно предательски пересохло. Темнота ассоциировалась у меня с тюрьмой. С карцером. С болью. Но ещё страшнее было остаться одной. Не успеть помочь!

Поэтому я пошла на звук, хоть каждый шаг и давался мне так, будто я шла по канату над бездной.

“И как я вообще могла позволить Чезару оставить решение этой проблемы до утра?!” — ругала я себя. Хотя одновременно понимала — я только-только пришла в себя, раньше попросту не могла нормально соображать. А уж про контроль силы и речи не шло.

— Виан? — шепнула я в густой мрак.

Ответом была тишина.

Красные лампы остались позади, и я продвигалась медленно. Но вскоре нащупала ногой порог, наткнулась пальцами на стальные листы двери. Они были холодными, почти ледяными. И снова мне почудился какой-то звук — прямо за ними.

Сжав дрожащие зубы, я схватилась за дверные листы — они легко поддались, разошлись в стороны. Я шагнула во мрак и холод. В нос ударил неприятный металлический запах с нотками гнилостно-сладкого и влажно-медного — наполнил лёгкие. Горло пережало от тошнотворного порыва. С трудом, но я его удержала.

Запах был мне знаком, но пока что я не понимала откуда.

Здесь было так темно, что я не видела даже собственных рук.

— Чезар? — мой голос прозвучал жалко, тоненько. Совсем испуганно.

Я была готова заплакать. Уйти. Тревога грызла сердце, будто собака кость. Но вместо того, чтобы отступить, я почему-то снова сделала шаг вперёд. И ещё один и ещё… как вдруг моя нога зацепилась за что-то, и я споткнулась. Упала, успев выставить ладони и угодила ими в нечто липкое.

И в туже секунду под потолком раздался гул. Мигнул свет. Затем снова… а потом разгорелся во всю. И я увидела… увидела, что мои руки в чём-то красном. А то, обо что я споткнулась… напоминает по форме человеческую руку.

А передо мной… если поднять взгляд — высится гора сваленных друг на друга человекоподобных кукол.

Кукол со свёрнутыми шеями. С выкрученными конечностями. И с ранами такими, будто их нанесли плетьми… Или хвостами. Кукол, одетых в форму команды космического крейсера. С пустыми застывшими глазами-стекляшками.

Кукол, которые, конечно, не были куклами.

Но разум отказался принимать такую реальность.

Я сидела на месте, а внутри всё кричало. Вопль ужаса подбирался к горлу, готовый сорваться с моих губ. Но я отчаянным волевым усилием подавила порыв, обращая его в задушенный всхлип.

Тело окатила ледяная волна первобытного страха. Пальцы словно окоченели.

Я задержала дыхание, перестав даже дышать. И в комнате стало жутко тихо, как в заброшенной могиле. Могилой она и была. А запах — этот отвратительный запах — был вонью разлагающихся тел.

Я медленно вытащила руку из липкого месива и уставилась на неё. Живот скрутило, а потом меня вырвало на пол. Желудок покинули: кофе, булочка с корицей, куриный бульон… доброта и ласковость Чезара, его протянутая рука и честность — всё то лживое-доброе, чем я так радостно наполнила себя, и что оказалось ядом.

Я тяжело задышала — через рот. Потом с натугой встала. Заставила себя встать. И пошла, как на ходулях... Заставила себя идти! Прочь! Бегом! Обратно — тем же путём — никого не встретив на пути.

Сердце едва не выпрыгивало из груди.

Дверь в мою каюту была приоткрыта, внутри горел свет. Но никого не было — слава космосу! И я сразу метнулась в душ, чтобы смыть с запах чужой смерти со своих рук и тела. Я тёрла ладони, пока они не стали такими же красными как кровь, в которой я измазалась в той страшной комнате.

В голове метались горькие режущие мысли.

Трупы! Безумие… Столько мёртвых тел. Убиты… насильственная смерть. С ними дрались псионики. Или псионик… Там ведь не шиарийцы — люди! Пытались защищаться, но… Перегоняет он корабль — как же! В чём ещё он соврал?! И что ждёт меня, когда помогу ему?! Я тоже окажусь там?

Когда я вновь упала на кровать и попыталась уснуть — то не смогла. Каждый раз, когда закрывала глаза, мне мерещилось, что матрас такой мягкий, что затягивает внутрь, как зыбучий песок. А стоит мне расслабиться, мёртвая рука обхватит мою шею и придушит, будто мышеловка — глупую мышь.

Промучавшись полчаса, я сползла на холодный пол… свернулась калачиком на стальных панелях. И мне тут же стало спокойнее. Лучше пусть сразу будет твёрдо и холодно, чем поддаться обману. Опасно привыкать к теплу. Опасно доверять чужой ласке. И тут мой взгляд упал на браслет коммуникатора. Индикатор горел зелёным. Оказывается, на нём висело сообщение.

“Всё в порядке?“ — спрашивал Чезар.

Судя по времени, он написал, когда я принимала душ. Возможно, заметил использование воды по системам корабля. Ведь если бы он узнал, что я видела в той комнате — вопрос был бы совсем иным.

Я долго смотрела на его сообщение… Так долго, что в душе успела образоваться дыра.

С третьей попытки мои мелко дрожащие пальцы набили ответ на коммуникаторе.

Лживый, как забота шиарийца:

“Всё в порядке”.