Хозяин проклятого острова

Глава 5

Когда Док ушел, на Диану нахлынуло одиночество. Она обхватила себя за плечи и с тоской огляделась.

Грубые лица, застиранная одежда, простая деревянная мебель – и среди этого ей придется жить дальше?

Подавальщицы и немногочисленные посетители тоже поглядывали на нее. Кто с любопытством, а кто – неприязненно. За парой столиков даже разговор прекратился. Сидевшие там мужчины отставили кружки и теперь изучали девушку откровенными взглядами.

Один из них нагнулся к товарищам и что-то тихо сказал. Взрыв грубого хохота заставил Диану вздрогнуть и разозлиться. Она поняла, что эти типы сейчас говорят о ней и смеются тоже над ней. Бросила на нахалов яростный взгляд. Но в ответ получила только скабрезные ухмылки.

– Иди за мной, – сказал господин Пьес, будто не заметивший этого смеха. – Передам тебя Лурдес, она расскажет, что делать.

– А кто такая Лурдес? – Диана поспешила за ним.

Ей хотелось поскорее убраться из-под раздевающих мужских взглядов.

– Моя жена. Она отвечает за девушек на кухне, так что ты тоже будешь под ее началом.

Он провел ее узким темным коридорчиком в заднюю часть трактира, где располагались хозяйственные помещения. Кухню Диана определила по доносившемуся оттуда запаху подгоревшего мяса, женским крикам и звону посуды. Но к ее удивлению, господин Пьес свернул в сторону. Он поднялся по лестнице, толкнул дверь, сбитую из потемневших досок, и жестом пригласил Диану войти.

Она с опаской переступила порог.

Это был кабинет. Небольшой, заставленный деревянными этажерками, на которых валялась всякая всячина. У окна Диана увидела стол, за которым сидела пухлая миловидная женщина в кружевном чепце и пересчитывала монеты. Возле нее на столе высилось больше десятка столбиков из золотых, серебряных и медных кругляшей.

Диана впилась взглядом в это сокровище.

Золото? Настоящее и так много? Да эти люди баснословно богаты! Почему же они так потрепано выглядят и почему их заведение похоже на дешевую забегаловку? Ни скатертей, ни белых салфеток, ни захудалой вазочки с ромашками на столах? Да и сами столы с лавками грубо сколочены. Никакого комфорта!

– Лурдес, дорогая, – заговорил господин Пьес, обращаясь к женщине, – у нас новая подавальщица. Расскажешь ей что и как?

Та отложила стопку монет и подняла на Диану изучающий взгляд.

– Новенькая? – в карих глазах Диане почудились настороженность и неприязнь. – Откуда она?

– Господин Треми привел. Прибыла сегодня на “Бурерожденном”.

– А, так ты из-за Грани? – в глазах Лурдес вспыхнуло любопытство. – Ну идем, расскажу все и покажу. Жить-то где, у нас будешь?

– Да…

Диану насторожила такая смена настроения. Только что жена хозяина смотрела на нее почти враждебно, а теперь едва ли не улыбается.

– Вот и хорошо, вот и замечательно…

Когда они вышли из кабинета, оставив там господина Пьеса, Лурдес спросила:

– Так ты прибыла с его высочеством?

– С кем? – удивилась Диана.

– На тебе его камзол. Наверное, тебе пришлось постараться, чтобы его получить. Наш принц не очень-то падок на женщин.

Диана покраснела.

– Вообще-то я не…

– В этом нет ничего постыдного! – Лурдес махнула рукой. – Принц на то и принц, чтобы все женщины мечтали о нем. Только будь осторожна. Леди Инес спит и видит, как женить его на себе. Она не потерпит соперницу. Странно только, что он отправил тебя сюда, а не забрал с собой в замок.

Диана молчала, позволяя госпоже Пьес думать все, что той хочется. Объясняться и оправдываться перед ней она не собиралась. Но решила при первой же возможности избавиться от камзола. Теперь стало понятно, почему мужчины в зале так посматривали на нее. Решили, что она спала с этим их… Принцем.

Ну и прозвище у этого грубияна!

Сначала госпожа Пьес устроила ей экскурсию по кухне, многословно объясняя, как важно угодить клиенту, чтобы он ушел сытым и довольным. Затем провела Диану по верхнему этажу, где располагались комнаты для постояльцев. И только потом они поднялись по шаткой лестнице на чердак.

– Будешь спать здесь.

Диана уставилась на старый тюфяк, набитый прелой соломой. Тот валялся прямо на грязном полу. Сквозь дыры в крыше пробивался солнечный свет.

Лурдес продолжала:

– Твоя одежда не сильно подходит для работы. Могу одолжить в счет заработка.

Подцепив край шелкового подола, она растерла его между пальцев и цокнула языком:

– Арецкий шелк? Продай мне. Дам три серебряка, купишь себе крепкие башмаки. В твоих-то долго не выходишь, подошвы протрутся. И на платье с постельным бельем хватит, если брать подешевле. Я бы и камзол у тебя выкупила, уж больно хорош. Но его высочество за такое может и на рее вздернуть, – жадно вздохнула она напоследок.

– А вам зачем? – Диана в прострации уставилась на нее.

– А я себе чепцов новых нашью. Арута умрет от зависти!

Диана окаменела.

Чепцов?! Да этот сарафан – последнее, что у нее осталось от прошлой жизни! Даже заколку, которая удерживала волосы – и ту забрали, хотя в ней не было ничего ценного!

– Нет, – она ревностно вырвала подол из чужих рук. – Это не продается.

– Ну как хочешь, – хмыкнула Лурдес. – Сама прибежишь скоро. Только я тогда не буду такой щедрой. Тряпки и ведра в каморке за кухней. Вода – в колодце на заднем дворе. Можешь приступать к работе. Как раз две комнаты освободились, надо прибрать, а вечером вымоешь кухню и главный зал.

– Что? Какие комнаты? Ваш муж сказал, ему нужна подавальщица! – возмутилась Диана.

Госпожа Пьес глянула на нее со злорадством:

– Место подавальщицы нужно еще заслужить. Вот Тришку подавальщицей и назначу, а ты вместо нее в поломойки пойдешь. Зовут-то тебя как?

Диана была настолько потрясена, что не сразу ответила. А когда открыла рот, то жалобное бурчание живота заглушило слова.

– Может, вы накормите меня для начала? – спросила она, пряча неловкость за сухим тоном. – Я очень голодна.

Лурдес смерила ее насмешливым взглядом.

– С чего бы мне тратиться на тебя? Ты еще ничего не сделала. Вот закончишь работу, тогда и поешь. Скажу, чтоб на кухне тебе ужин оставили.

До Дианы дошло: эта женщина просто мстит. Вот так подло и мелочно. Мстит за то, что она отказалась продать ей сарафан!

Госпожа Пьес ушла, потеряв к новенькой весь интерес.

Диана несколько секунд прислушивалась к цокоту ее башмаков по деревянной лестнице, затем перевела взгляд на тюфяк.

Лицо девушки скривилось от брезгливости.

И на этом рассаднике клопов ей придется спать? Какой кошмар! Не так она представляла себе свой новый дом!

***

У противоположной стены лежал ещё один тюфяк. Только он был аккуратно застелен сероватым постельным бельём. Рядом стояла корзина. Диана заглянула в неё, стараясь не подходить слишком близко. Какие-то вещи. Наверное, так здесь хранят одежду.

Ей злопамятная госпожа Пьес корзину не выделила. Но у Дианы и одежды-то, кроме сарафана и капитанского камзола, никакой не было.

Девушка аккуратно распрямила рукава, расстегнула пуговицы. Чуть помедлила, прежде чем снять камзол. Расставаться с ним не хотелось. Она даже рассердилась на себя за это сожаление. Ну о чём тут жалеть?

А камзол надо вернуть капитану. При первой же встрече! Чтобы больше ничего не напоминало ей об этом человеке.

Дверь распахнулась, привлекая внимание, и внутрь ворвалась незнакомка. Она тяжело дышала, словно бегом поднималась по лестнице. В руках у нее был ворох тряпья, который она прижимала к груди.

Увидев Диану, незнакомка остановилась и принялась беззастенчиво её разглядывать. Диана ответила ей тем же.

Вновь прибывшая была крупной дамой неопределенного возраста с минимумом интеллекта на круглом лице. Ширококостной и высокой. С большой грудью и ярким румянцем. Наверное, про таких в русских сказках и говорили – кровь с молоком.

– Ты, наверное, Диана? – спросила она сипловатым, будто простуженным или сорванным голосом. И, не дожидаясь ответа, продолжила: – А я Трина. Можно Тришка. Вместе жить будем. Ты теперь заместо меня полы мыть будешь. А меня в подавальщицы повысили и вот, одежу новую выдали.

Она бросила на второй тюфяк ворох одежды и, не стесняясь посторонней, начала раздеваться. Скинула тёмно-коричневое, похожее на балахон платье, под которым оказалась застиранная рубаха в заплатах.

Тело у Тришки было слегка рыхловатое, но не бесформенное. Большая грудь колыхалась под нижней рубашкой, сдерживаемая лишь странным бюстье. Наверное, такое могла носить Дианина прабабушка. Да и старомодные панталоны с разрезом смотрелись смешно.

Диана фыркнула, чем привлекла внимание Тришки. Та обернулась к ней, только сунув голову в ворот платья, и теперь натягивала его на себя. Наряд, в котором Диана видела подавальщиц на террасе, Тришке был явно маловат. Но последнюю это совсем не смущало. Она продолжала изо всех сил тянуть платье вниз, несмотря на натужный треск ткани.

– Чего стоишь, помоги, – просипела Тришка, краснея от натуги.

– Ну уж нет, – Диана сделала шаг назад, чтобы точно в этом не участвовать.

Последним рывком Тришка, наконец, усадила платье на широкую талию. Запыхавшаяся и довольная, расправила складки на подоле. Затем повязала на голову белый платок, полностью скрыв под ним пшеничную косу.

Свой балахон Тришка, подумав, протянула Диане.

– На, госпожа Пьес сказала тебе отдать. Потом расплатишься.

– Что? – брезгливо поморщилась Диана.

Надевать грязную тряпку, в которой драили полы и сортиры? Да за кого эта Тришка её принимает?

– Ну как хочешь, – та философски пожала плечами и бросила платье в корзину.

Прежде чем выйти из комнаты, Тришка задумчиво глянула на новую соседку, пожевала губу и предупредила:

– Ты это, не сиди тут. Госпожа Пьес сказала, чтобы ты убрала пустые комнаты. Ослушаешься – плохо будет.

Диана вздохнула. Перспектива убирать за постояльцами приводила её в тихий ужас, но Тришка была права. Не стоит спорить с начальницей в первый рабочий день. Да и во второй, наверное, тоже.

Конечно, можно топать ногами, кричать и требовать достойного отношения. Но что-то подсказывает: в этом странном пугающем месте никто не слышал о Трудовом кодексе или Правах человека. Ее просто выкинут за порог, как надоедливого котенка. И что тогда делать? Куда идти?

Диана представила, как ее выгоняют на улицу. И сердце тоскливо сжалось.

Идти было некуда. Разве что на пирс, а там прыгнуть в воду и утопиться.

Только Диана хотела жить. В ней все еще горела надежда: этот кошмар ненадолго! Все имеет конец, и это тоже однажды закончится, нужно просто набраться сил и дождаться.

– Хорошо, покажешь, где тряпки и вёдра? – произнесла она миролюбиво.

– Идём, – Тришка махнула рукой, делая знак следовать за ней.

Подсобные помещения были маленькими и почти лишёнными окон. Тришка шагала легко, сказывался большой опыт. А Диане пришлось приложить усилия, чтобы не споткнуться или не стукнуться головой о выпирающую балку.

Несмотря на все предосторожности, без происшествий не обошлось. Диана не заметила ржавый гвоздь, торчащий из грубо сколоченного стеллажа, и расцарапала руку.

Чертыхаясь и шипя от боли, она уткнулась в спину остановившейся Тришке.

– Вот тут ведро храним, – начинающая подавальщица толкнула скрипнувшую дверь и указала в темноту, давая инструкции: – Воду бери из колодца на заднем дворе. Потом выливай за свинарник, а то госпожа Пьес тебя за волосы оттаскает. Тряпки полощи и развешивай, чтоб плесени не было. Ну всё, разберёшься. А я пошла.

И как тут разбираться?

Диана сделала осторожный шаг в кладовку, водя перед собой руками. Не дай бог ещё наткнуться на что-нибудь и выколоть себе глаз.

Впрочем, спустя минуту зрение перестроилось. Сквозь щели в рассохшихся досках светило солнце. И уже можно было различить очертания деревянных вёдер, поставленных друг в друга. Рядом к стене была прислонена метла на длинной рукояти. Висели на перекладине сухие тряпки.

Диана вздохнула, созерцая инвентарь своей новой должности. Да уж, это не главный менеджер в папиной фирме.

Ничего, она привыкнет. Втянется. Физические упражнения полезны. Это вместо фитнеса.

Успокаивая себя, Диана взяла одно из вёдер, оказавшееся неожиданно тяжёлым. Стянула крайнюю тряпку, сухую и жесткую. Посмотрела на метлу, но трогать не стала. Наверное, это для дворника.

Что ж, не так все это и сложно. Сейчас она заглянет на кухню, там всегда кто-то есть. Спросит, как пройти к колодцу. А уж елозить тряпкой по полу большого ума не надо. Как-нибудь справится.

С этими мыслями вышла из кладовой. И поняла, что не знает куда идти.

Немного подумав, Диана двинулась наугад.