Глава 3

Только раз бывает в жизни встреча

– Нет? Вы серьезно? Мы на этом поедем? – возмущалась я, глядя на Зинара. С этим драгоном никогда не поймешь – шутит он или всерьез. А если и шутит – то какая доля правды есть в его шутках.

Тот еще субъект.

– Именно на этом мы и поедем. Попробуй, тебе понравится.

Опять шутит? Издевается? Все вместе?

Я бродила вокруг чуда местной магии и технологии и озиралась вокруг.

Летательный аппарат походил на гибрид лодки и ступы, только размером с целую комнату. Ни крыльев, ни лопастей у него не было. Только сама овальная «емкость» с тремя скамейками и весла.

Располагалось это чудо техномагии, не знаю уж как еще назвать, на крыше корпуса, куда мы доехали на лифте.

Оказывается, ему просто требовалось отдавать мысленные приказы – куда тебе надо. И машина доставляла. Что вверх, что вниз, что по диагонали. Если потребовалось – то даже зигзагами, когда речь шла о корпусах, соединенных переходами. Кричать в лифт направление было совершенно не обязательно.

Ну и ладно! Не буду даже заморачиваться!

Зато я, наверняка, повеселила сам лифт и всех, кто слышал, как я орала ему в кабинку – куда бы хотела поехать. В конце концов, кто-то же должен поднимать местным настроение? А то складывается ощущение, что Зинар скорее спец по его «опусканию». Иной раз практически до плинтуса. А если еще и ректор такой же… Он ведь тоже драгорн, боевой товарищ Зинара. Скажи мне кто твой друг… Ужас! Тогда местным точно не помешает немного повеселиться. Сильно сомневаюсь, что тут есть нечто вроде стендапа, где преподаватели и студенты делятся впечатлениями о работе и учебе в Академии. Да и что-то подсказывало – такой стендап скорее походил бы на всем известные страшные байки возле костра на ночь. После которых, если тебе и не приснится черный-пречерный пионер, значит ты уже видел какой-то новый голливудский исторический блокбастер с афроамериканцами, играющими обычных советских школьников. Таких рядовых пионеров с дредами.

Площадка, где мы очутились, выглядела просто огромной и больше напоминала посадочную площадку для вертолетов.

Гладкий пол, расчерченный большими квадратами. И много-много «ступ» разного размера на нем. Самые большие походили на теплоходы, самые маленькие выглядели не меньше приличной лодки.

Солнце светило ярко и щедро грело затылок. Небо казалось удивительно синим и с места, где мы находились, открывался отличный вид на местность.

Выглядело все прямо как райский уголок. Пальмовые, хвойные и лиственные леса вперемежку. Будто несколько климатических зон склеили невероятным образом.

Длинные ветвистые ленты рек. Огромные хребты гор, похожие на пироги с разной начинкой. Белые искристые слои чередовались с пастельно-розовыми, нежно-бирюзовыми, сизыми… и даже зелеными и неоново-фиолетовыми.

Пахло свежестью, словно рядом подстригали кустарники. А еще чем-то сладковато-терпким, вроде моих любимых ягод – ирги.

Зинар не выдержал моего сеанса созерцания.

– Садись уже! Говорю же! Тебе понравится! – усмехнулся он опять и махнул рукой в сторону «ступы».

– Понравится летать в ступе? Также, как вы мне понравились? – зачем-то поддела я, вскинув взгляд на боевика.

– Больше! – невозмутимо сообщил он.

– Ну надо же! Я думала вы считаете себя неотразимым.

– Нет!

– Не считаете? – я так удивилась, что даже перешла на высокие ноты.

– Не считаю. Я неотразим.

– А я могу увидеть вашу вторую форму?

– У нас тут все по-простому, форму не носят, – он прекрасно понял – о чем я. Просто ерничал.

– Вы же поняли! Вашего зверя!

Зинар вдруг шагнул навстречу и остановился почти вплотную, так что меня вновь пленил его жар. Вдруг окружил, как захватчики город. Аж мурашки побежали вниз, по спине и странно засосало под ложечкой. Я даже не могла определиться – приятно мне или же нет.

Зрачки Зинара вытянулись и запульсировали, и я оторопела. Почему-то сразу вспомнилось как это случилось в коридоре. В горле пересохло и губы срочно захотелось облизать. Но я тотчас пожалела, что это сделала. Потому что лицо Зинара опять стало хищным, черты заострились. Ноздри начали раздуваться.

Он замер, сжимая руки в кулаки, словно сам себя сдерживал. Окаменел. Я вновь увидела очертания огромных крыльев за спиной боевика. И мне так хотелось их разглядеть. Но они тут же исчезли.

Боевик сделал такой глоток, словно в горле застрял ком и ужасно мешал.

Я думала – Зинар отойдет, потому что он слегка отклонился назад и вроде даже ногу чуть приподнял. А затем вдруг схватил за талию… и… я оказалась припечатана к высокому парапету, который шел по всему периметру крыши.

Руки Зинара уперлись по сторонам от моей головы, а его мощное тело, казалось, пленило. Теперь жар боевика буквально вонзался, неотвратимо впитывался в мое тело. В каждую пору, в каждую клетку. Я чуть задрожала от странного, охватившего все существо ощущения. По телу прошлась щекотно-теплая волна. Вдруг показалось – слабею, аж ноги подкашиваются. Щеки и уши прямо загорелись, а губы захотелось еще раз облизать. Я начала было это делать, но тут же прервалась, быстро сомкнув губы вновь.

Зинар проследил за моими действиями, нахмурился и хрипло рассмеялся. Звучало очень странно, словно драгорн скорее злится, чем веселится.

Будто оттолкнулся от парапета руками – и очутился в нескольких шагах. Меня прямо оглушила волна холода от легкого ветерка после знойного плена тела Зинара.

Я покрылась гусиной кожей и зябко поежилась.

Боевик прокашлялся, стараясь прочистить горло. Однако голос его все равно звучал с хрипотцой.

– Не провоцируй меня, Лио…

Он сказал это так, словно я приглашала к постельному общению, не меньше. Севший голос, возбужденная усмешка на лице, раздувающиеся ноздри, напряженная поза, отчего Зинар стал казаться еще больше… И он больше не шутил над своей «неотразимостью» и моей соблазнительностью. Он говорил очень серьезно.

И, как ни странно, мне драгорн таким даже нравился. Притягивал взгляд, заставлял неотрывно смотреть на себя. И… я терялась. Почти забывала, что мы собирались делать и зачем поднялись на крышу.

Вдруг резко вспоминала, что я – женщина, а он мужчина. И еще какой! От неуместных мыслей вновь становилось тепло и смущение жаром бросалось в лицо. Я даже дышать забывала.

А еще это сокращенное «Лио» в сочетании с переходом на «ты»… Панибратское и одновременно интимное… очень сбивало.

Я постаралась прийти в себя, отвернулась, чтобы не смотреть на Зинара, вновь опустив взгляд на ступу.

– Никто вас не провоцирует! – возмущенно буркнула я. – Это у вас, наверное, гормоны взыграли…

Я собиралась сесть в «ступу», когда мужская ладонь остановила. Такая горячая, крепкая, что сопротивление мгновенно погасло, едва зародившись где-то в груди.

Краем глаза я видела крепкую, рельефную грудь Зинара, и слышала, как шумно и надсадно он дышит. Повернуть голову было просто страшно. Словно, если я это сделаю, что-то случится. Что именно, в моей голове не складывалось. Только я упорно смотрела вперед, на скамейку «ступы», куда метила и не шевелилась.

Зинар держал несколько секунд, не говоря ни слова. Звенящее, волнующее напряжение разлилось по утреннему воздуху, покалывая на кончиках пальцев, как легкие разряды тока.

Я крепко сомкнула губы, остро жалея о сказанном. Боевик все еще молчал. И хотя он касался меня только одной рукой, я чувствовала Зинара всего. Огромного, нависшего, мощного…

Казалось, от драгорна вновь исходят волны силы. Истинно-мужской, такой, что… уххх… Каждая его клетка, каждый миллиметр тела источали эту мощь, эту мужественность.

Я невольно трепетала перед ней, и чувствовала себя сейчас слишком женщиной, чтобы думать о предстоящей поездке.

Зинар убрал руку резко, также как отступил от меня недавно. И меня вновь будто в холодную воду бросили.

Я передернулась от жалящего каждую клетку тела контраста и на неверных ногах начала залезать в ступу. Села на среднюю скамейку. Под ладонями обнаружились металлические ручки, и я инстинктивно схватилась за них.

Зинар молча залез в ступу и сел на «нос», если можно так выразиться.

Выпрямил руки в стороны, и весла подъехали к нему как заговоренные.

– Держись! – почти рыкнул боевик и ступа так резко и быстро взмыла в высь, что у меня голова закружилась. Не было медленного взлета, разгона или чего-то еще. Раз – и мы уже в облаках.

Будто наш летательный аппарат сложнее удержать на Земле и при первой же возможности он выстреливает в небо, как гелиевый воздушный шарик.

Я вцепилась в поручни сильнее – и мы понеслись с такой скоростью, что дышать я начала не скоро.

Первое время лишь жадно хватала ртом воздух и ощущала страх: пронизывающий, холодный, как ветер, что обдувает на вершине горы. И это при том, что окружавшие нас воздушные потоки оставались теплыми или нечто их прогревало. Одежда липла к телу. Ветер пробирался и под нее, поглаживал и похлопывал. Словно пытался придать уверенности, приободрить.

Но я только и чувствовала, что ужас перед пропастью из воздуха внизу и скоростью, от которой слабо гудело в ушах. Меня аж до мороза по коже пробирало.

Но неожиданно Зинар обернулся и подмигнул.

Ой… Куда делся пугающий боевик, от которого исходила если и не опасность, то сила, которую стоит принимать в расчет? Сейчас мне улыбался и подмигивал мальчишка, задорный юнец, не иначе!

– Не ссы, как говорят у вас на Земле! – хмыкнул боевик. – Потом еще сама будешь так летать. Не заметишь, как привыкнешь.

– Ш-што-то я очень в этом сомневаюсь, – нервно пробурчала я.

– Я бы поспорил! – задорно усмехнулся Зинар. – Но уж, так и быть, пока не стану. Это будет не совсем честно. Я ведь видел уже не одну попаданку, которая вначале шарахалась от «ступы», как ты метко выразилась, а затем носилась в ней почище вашей этой Бабы Яги! Я тебе говорил, что характеры русских попаданок мало отличаются от того, как презентуют Бабу Ягу в ваших сказках?..

В другой раз я бы непременно парировала. Выдала что-нибудь феерично-ироничное. Но сейчас меня хватило только на: «Ха-ха-ха! Ваше чувство юмора сравнимо только с вашими галантными манерами, когда хватаете и тащите невесть куда совершенно незнакомую женщину».

Зинар снисходительно улыбнулся: мол, ладно, даю тебе фору. Исключительно из-за предстоящего полета… И это, правда, был жест гуманизма. Я осознала это немедленно. Хотя прежде хранила твердую уверенность, что слова «Зинар» и «гуманизм» никак нельзя употреблять в связке.

…Помните, в автобусах писали одно время «Пять минут страха – и вы дома. Стоимость аттракциона – двадцать рублей»?

Кажется, на этих «ступах» надо бы писать нечто похожее. И, желательно, добавлять. «Чтобы избежать аттракциона, можете заранее заплатить…» И тут думаю любая цифра с большим количеством нулей вполне подошла бы.

Чтобы немного отвлечься, я попробовала сконцентрироваться на крепкой спине Зинара, который легко орудовал веслами.

Я видела, как играют его мышцы и крепкие ягодицы боевика: круглые такие, правильные невольно притягивали взгляд. Во всяком случае, заставляли забыться и забыть о панике, которая подступала к горлу и мешала дышать.

Хотя глотать вдруг становилось сложнее. Да и сердечный ритм то и дело сбивался.

Мда… Странное у нас общение с Зинаром. То ершимся, а то… Я даже не знала, как описать это второе «то». Мы друг другу нравимся? Нет! Вот точно нет! Он совершенно мне не нравится! Даже бесит!

Даже не так – выбешивает. Пусть даже слово не совсем литературное. Зато очень точно отражает мое состояние рядом с боевиком, когда тот начинает нахальничать или, хуже того, домогаться. Иначе я его действия в коридоре и на крыше назвать не могла. Хотя, надо признать, отбиваться мне не пришлось.

Но я слишком много прожила, чтобы не понимать, насколько Зинара ко мне тянет. Физически. Именно так – плотски.

Да и не признать, что он – шикарный образчик мужчины означало бы погрешить не только против истины. Бог с ней, с истиной. Против нее кто только уже не грешил.

Вспомнить хотя бы мужчин, которые уверяют, что самые преданные и верные, потому что у них… только жена и любовница? А продавцы наших «фирменных» магазинов одежды от лучших итальянских дизайнеров, которые проживают в подвале этих же магазинов и почему-то в совершенстве знают китайский? А «эксперты», что пишут рецензии на сайте Лайвлиб на авторов, которые запрещают обмениваться файлами?

Да и они все, на самом деле, сущие дилетанты на ниве грехов против истины. Вот послушать некоторых наших кандидатов в депутаты во время предвыборной гонки… Тех самых, «всего лишь «скромных» предпринимателей», чьи дедушки и бабушки внезапно после выхода на пенсию попали в список Форбс. (Сразу после того как устроились охранниками на заброшенные стройки.) Тех самых, которые невероятно улучшили жизнь собственных сотрудников, обеспечив им отличный досуг – любимую работу все выходные и праздники. А еще собственноручно вынесли из горящего дома соседку, которая как раз почти потушила пожар огнетушителем…

Так, что истине не привыкать. Она – тертый калач.

Но проблема заключалась в том, что я сама не могла не обращать внимание на то, насколько Зинар выдающийся представитель своего пола.

Впрочем, сейчас это было лишь на руку. Его достоинства, которые облегающие джинсы и жилетка ни разу не скрывали, отвлекали меня от ужаса полета. И я сама не заметила, как перестала сжимать поручни так, словно пыталась погнуть их пальцами.

Спина выпрямилась, плечи расправились. Губы растянула странная, совершенно определенного толку улыбка. Будто я флиртовала с драгорном.

Слава богу, он ничего не заметил. Потому что сосредоточенно рулил нашим транспортом, названия которого я не знала. И почему-то вспоминала то про ступу, а то – про летучий корабль.

Мда. Надеюсь, не поседею после подобных прогулок.

Снижение выдалось таким же стремительным, как и взлет. Ступа чуть накренилась и ракетой ухнула к земле. Будто воздушные потоки уже не могли ее удерживать или мы с Зинаром резко набрали вес. В этом боевике точно больше ста килограмм. Такой брутал! Одно самомнение на тонну потянет!

Я прямо ощутила невесомость, как при падении в трубе аквапарка или в самолете во время мощной турбулентности. И хотя наш летательный аппарат спускался довольно мягко и ровно, у меня уши заложило и ужас прокатился по телу волной слабости. Я точно знала, что мы просто заходим на посадку. Но инстинкты вопили «Мы падаем! Падаем! Падаем!» и я ничего не могла поделать.

В горле было сухо словно в пустыне, губы так и хотелось облизать – казалось они вот-вот растрескаются. Руки же напротив были влажными, липкими. Сердце барабанило в ребра так, будто собиралось вырваться из грудной клетки как заполошная птичка из силков.

Я судорожно вцепилась в поручни и окаменела. Стиснула зубы и думала – помолиться или еще подождать? Руки свело, спину и шею тоже. Видимо, я инстинктивно втянула голову в плечи…

«Привыкнешь», «тебе понравится», «вот увидишь»… Бурчала я себе под нос фразы Зинара. «Ну да… так понравится! Примерно, как прыжки с вышки в бетонное озеро. Уже практически застывшее… Тут главное осознать – насколько тебе нравится прежде, чем окончательно вырубишься. Потом можешь уже и не вспомнить».

Слава богу, все длилось недолго. Мы сели посреди большого колосистого луга, смяв густые высокие поросли. Ноздри пощекотал запах свежескошенной травы, медового нектара цветов и свободы… С минуту я замерла в этом ощущении. Ммм… Воля… Наверное, это у нас, у русских в крови. Ведь только в нашем языке вообще есть это слово. Воля. Ни в одном другом его нет, в принципе.

В вышине чирикали птицы и легкий ветерок обдувал лицо. Фу-уф… После нашего полета и приземления это было… просто потрясающе. Хотя сейчас я, вероятно, сочла бы потрясающей даже прогулку по притокам Амазонки в компании аллигаторов.

Зинар позволил мне отдышаться, немного прийти в себя после фееричной посадки. Не торопил и не комментировал. Только вновь мягко коснулся плеча горячей рукой. Казалось, это его военное ободряющее похлопывание. Только в лайтовой версии – для попаданок и женщин. После реальной версии такого выражения дружелюбия от этого верзилы, боюсь, мне сразу потребовался бы хирург травматолог.

Я покосилась на драгорна. Он улыбнулся очень мягко, как-то почти ласково. И в синих глазах боевика я заметила искорки.

– Знаешь, для русской попаданки ты слишком ярко реагируешь на подобный полет.

А искорки-то в его глазах были озорные!

– Это почему же? – уточнила я, вскинув бровь.

– Довелось мне пройти по паре ваших улиц на окраинах, где фонари – это скорее такие специальные устройства для приложения лбом. Ибо они не горят и в темноте наткнуться на них – раз два и обчелся. Тем более, что дорога у вас зимой скользкая и одновременно чем-то посыпанная. Причем, присыпка скользить не мешает, вообще ни разу. Но зато задорно хрустит под ногами… Видимо, в качестве аккомпанемента. Впрочем, после нескольких встреч прохожих с фонарями, от искр из глаз этих ребят улица становится немного светлее… Возможно на это и весь расчет.

Я расхохоталась и окончательно расслабилась.

Кхм… А драгорн неплохо меня изучил. Понял, как привести меня в чувство, как заставить избавиться от страшных воспоминаний. Не думала, что он настолько внимательный и прозорливый… Неожиданно…

Зинар заметил изменение моего настроения. Кивнул, вылез из ступы и вдруг подал мне руку. От такого внезапного приступа галантности я на секунду замерла, в ожидании подвоха.

Также я чувствовала себя, когда Зинар неожиданно открыл мне дверь склада и предложил войти, вместо того, чтобы втащить меня как бульдозер.

Боевик усмехнулся:

– Для сэти ты слишком пугливая. Ступа, как ты ее называешь, отличное средство передвижения. Но вот плавного взлета и приземления в ней, к сожалению, не предусмотрено. Просто надо привыкнуть.

– А как же магия-шмагия? – возмутилась я. – Почему транспорт не улучшили? Вы тут чародеи или где? Я билет на американские горки не покупала! Я только сэндвич заказывала!

– А почему ваш самолет не взлетает без взлетной полосы? И там случается турбулентность? Почему вертолет не может доставлять туристов на Эверест? Почему в автобусах у вас трясет пассажиров? Ограничения конструкции.

– Так это технологии! А у вас-то – магия! – не сдавалась я.

– Ты некачественного земного фэнтези начиталась, что ли? Где каждую ерунду объясняют магией. У всего есть свои ограничения. Даже вон в русских сказках добрые молодцы без Бабы Яги с ее путеводным клубком – просто Иваны дураки. Да и Дед Мороз без своего посоха – обычный лесник-пенсионер.

Драгорн прямо поражал глубокими знаниями нашего фольклора, транспорта и географии. Мне даже стало любопытно – когда и зачем он все это изучал. Ну явно же не из простого интереса.

– Вот освоишь способности эти и сможешь сама регулировать полет ступы. По странному стечению обстоятельств, это только сэти и под силу, – тем временем, добавил Зинар.

– Кому-кому? – уточнила я, только сейчас сообразив, что боевик уже трижды «обозвал» меня незнакомым словом.

– В зеркало себя сегодня видела?

Так, кажется, вчера я все же выглядела немного иначе. Раз Зинар сделал ударение на слове «сегодня». Этот жук просто так ничего не говорит. Ладно. Что-то начинает проясняться.

Я кивнула.

– Ничего не удивило? – Зинар хитро прищурился и напоминал кота, который думает о том, как свалить елку и затем свалить все на ребенка хозяев. Такой вот каламбур.

– Ну как вам сказать… – замялась я.

– Как есть! – отрезал боевик. Полутонов он, похоже, не знал.

– Все! – выпалила я.

Зинар усмехнулся.

– Золотые крапинки в глазах есть только у сэти.

– Я очень надеюсь это не имеет ничего общего с Египетским богом, у которого вместо головы морда быка? – опасливо уточнила я. – Признаюсь честно – рыло и рога – не мой стиль в одежде. Ну не идет мне все это.

– Сэти – ведьмы, которые управляют стихиями. Воздухом, водой, огнем… землей, камнями, солнечным светом…

– Если честно, я пока управляю только своим страхом. Но и то – не слишком успешно. Так сказать, с попеременной удачей. То я его, то он меня… И второе пока куда чаще.

Я думала, Зинар посмеется, пошутит или даже продемонстрирует мне мою безусловную ничтожность. Уж не знаю почему, но именно так развивались мои фантазии на тему этого беспардонного верзилы. Однако тот внезапно приблизился и почти ласково погладил по плечу. Быстро убрал руку и отступил, будто ошпарился. Я не поняла – изменились глаза Зинара или же нет. Но выдохнул он точно как-то неровно. Да и заговорил с хрипотцой:

– Все получится. Успокойся. Магия раскрывается не сразу. Склад выбрал тебя потому, что именно тебе под силу не только общаться с ним, управлять инфополем – тоже стихия, своего рода… Но еще и потому, что со временем ты сможешь сама разбираться – какие стихии какого инструмента или воздействия требуют. Кстати, посмотри в лентфиле свой новый ведьмовской статус. Тебя многое удивит.

Я сдержала рвущуюся наружу реплику. Дескать, после всего, что я здесь увидела, испытала и прочувствовала, а особенно после общения с вами, удивить меня может разве только драгорн, который танцует балетную партию, аккомпанируя себе большими маракасами. Однако вместо этого я полезла в прибор.

Зинар уставился выжидающе, и так хитро улыбался, что мне стало не по себе. Он что-то знал и это что-то мне сообщать не планировал. Впрочем, как и всегда. Я практически привыкла.

Я залезла в свои личные данные и нашла нужную строчку. Оу! Это уже нечто новое!

«Ведьма категории 4МКД». Ну хоть не МКАД в честь дороги. С эдаким местным специфическим колоритом. Гостеприимством примерно, как в пруду с аллигаторами. Типа «Эта ведьма так тормозит… Пробки на МКАД отдыхают».

Я вскинула глаза на драгорна.

– Ла-адно! Расшифрую! – вдруг улыбнулся он.

Все чудесатее и чудесатее… Каждый раз, как Зинар вдруг начинал отвечать связно, подробно и полно, казалось, что в него кто-то вселился.

– Смотри. Цифры от одного до четырех означают примерную силу магии. Единица – самая слабая, четверка – самый сильный дар твоего вида.

Зинар посмотрел на меня, и я кивнула: мол, осознала. Хорошо. Значит моя няна – самая лучшая в своем деле. Уже радует. Сразу полегче. А дальнейшее объяснение окончательно примирило меня с тем, что Самир так беспечно отправился вместе с Авелиндой искать меня в другом измерении.

– Буквы от А до З обозначают разные стихии. В личное дело вписывается та, что сильнее всего проявляется у ведьмы или колдуна. У него может быть несколько способностей. Но эта наиболее активная и мощная. А – это магия работы с людьми, коммуникации, если хочешь. У нас такие маги преподаватели, например, воспитатели. Они обладают даром внушения. Могут расположить к себе, насколько это возможно и насколько объект вообще поддается подобному воздействию.

– Ну да. Любой преподаватель после экзаменов периодически кричит «А-а-а»… Хорошо, что у наших продавцов в дорогих магазинах нет такой магии… Не то общество защиты прав потребителей пришлось бы переименовать в партию, как в партию зеленых… А покупателей занести в Красную книгу.

Зинар усмехнулся и продолжил.

– Б – это магия информационной стихии. То есть способность работать с материей и инфополем. В – огонь, Г – вода, Д – камень, З – земля. Я запоминал так. А – адекватные люди держатся подальше от этих внушателей. Б – будь моя воля никогда не дал бы им эти сведения, В – в зад вам пламя, Г – где вода? Д – дам тебе камнем… ну куда захочешь, З – закопаем, если потребуется.

Я невольно хихикнула, драгорн подмигнул. Я назвала это «режим Зинар лайт». Знать бы еще где у него кнопка, чтобы переключать туда с режима «Зинар обыкновенный, вконец обнаглевший».

Вламывается такой драгорн в мое бедное жилище, я жму на кнопочку – и он… все равно вламывается, только со словами «А не соизволите ли вы впустить меня, глубокоуважаемая?»

– А у меня что за аббревиатура? Я только Д из вашего списка опознала. Или это значит «может колдануть камнем по темечку»? Ну такое предупреждение, что за пару дней в новом мире моя нервная система совсем вышла из строя?

– МКД – это магия комплексного действия. Значит, все стихии тебе подвластны в одинаковой степени. С четверкой впереди – получается максимальный дар. Не удивительно. Ты же сэти. Кроме того, МКД означает, что ты можешь использовать одновременно несколько стихий, совмещать их, если потребуется. В то время как другие ведьмы и колдуны способны одновременно управлять только одной. Если у них несколько магических способностей разной силы – то исключительно каждой по-очереди.

Инфополе внезапно решило, что раз уж драгорн не отказал мне в милости что-то пояснить, рассказать, то и ему скрывать сведения не к лицу или что там у этого, инфополя? В общем, оно дополнило информацию тем, о чем Зинар пока что не знал.

– Ага… Я увидела все так четко, детально, как под микроспоком, почувствовала запахи… Это материя, которая считается тоже стихией. Та-ак? Магия и энергия – также стихии. Вот почему я видела заклятья, что обеспечивают Академию удобствами, охраняют и прочее? А защищалась я от вас…

– Стеной света. Так называется этот щит. Он непроницаем ни для физического воздействия, ни для магического. Да, все так как ты говоришь!

На лице драгорна промелькнуло странное выражение. То ли вспомнил про случившееся в коридоре общежития, то ли еще что. Необычные глаза Зинара сверкнули и на секунду почудилось – зрачки вытянулись, а затем вновь приняли прежнюю форму.

Определенно это была яркая и мощная эмоция. Которую я не поймала. Стоило сосредоточиться на лице Зинара, как на нем прописалось нечитаемое выражение. Однако нейтральным оно не выглядело. Наверное, с таким лицом: хладнокровным, но напряженным, Зинар и шел в бой.

– Хм… Склад меня выбрал… А что стало с предыдущим его хозяином? Умер от счастья работы в вашей Академии? Не выдержал такого наплыва радости? Покончил с собой, чтобы освободиться от должности? Сбежал темной ночью в неведомом направлении? Отсюда вообще живыми увольняются? Или только посмертно? Так сказать – освобождаются от должности в связи с освобождением тела от духа? Это ведь был мужчина?

– Что натолкнуло тебя на эту светлую мысль? Мужской род слова «хозяин» в старом объявлении на складе или я серьезно переоценил твои интеллектуальные способности? – Зинар опять был верен себе: бесил и раздражал. Хотя, должна признать, такой тон общения с ним казался мне более безопасным что ли… более спокойным…

– Я даже не стану отвечать на ваши инсинуации! Надеюсь, вы знаете что это? – вспылила я. Драгорн только ехидно оскалился. – Так что сталось с прежним хозяином склада? Вы мне расскажете, или снова понадеетесь на мои магические или интеллектуальные способности? А может на дар провидицы? Последний, сразу предупреждаю, сильно переоценивают!

– Он женился, – Зинар сказал так, словно произносил панихиду по безвременно почившему товарищу. Даже рожу скорбную состряпал. Я приподняла брови:

– И чем это мешает работе?

– Если жена живет в нашем измерении – ничем.

Я собиралась продолжить расспросы, но Зинар сам взял мою руку, не дожидаясь милости от природы, и потянул вперед.

Мы второй раз вошли в невидимую преграду и… оказались на большой прогалине посреди смешанного леса. В нос ударил упоительный запах свежеспиленного дерева с нотками ароматов прогретой на солнце хвои и луговых цветов. Хотелось дышать, не переставая.

Перед нами суетливо работали гуманоиды в одинаковых темно-синих комбинезонах. Шлемы на их головах удивительно напоминали шлемы космонавтов.

Почему гуманоиды? Да много почему.

Во-первых, они были слишком высокими и долговязыми для людей. Их жилистые руки заканчивались кистями с шестью пальцами – тонкими, но какими-то тоже жилистыми. Конечно, фраза «мускулистые пальцы» звучит странно. Но именно такое впечатление производили кисти увиденных мной гуманоидов.

Во-вторых, движения незнакомцев в синем были слишком уж плавные, не просто текучие. Складывалось ощущение, что они всякий раз делают волну: когда поворачиваются, разводят руки или даже просто наклоняются в сторону.

В-третьих, лица. Они были полностью лишены растительности, отчего крупные, мясистые черты казались еще более выдающимися. Массивные носы, выпирающие челюсти, крупные, скорее даже пышные, чем пухлые губы и при этом глубоко посаженные, хотя и пропорциональные глаза.

В основном серые или черные.

И, наконец, кожа и волосы. Кожа гуманоидов казалась очень грубой, плотной и темной. Тогда как белые словно первый снег или черные как вороново крыло волосы выглядели очень тонкими и больше походили на пух. Впечатление усиливало то, что все незнакомцы в голубом носили очень короткие прически, практически ершики.

По-моему, женщин здесь не было – в мешковатых комбинезонах фигуры не особенно оценишь.

Я даже не смогла придумать сравнение – с кем можно ассоциировать подобную расу.

Помесь нелетающих птиц, гуманоидов и змей?

Нас с Зинаром заметили далеко не сразу. Пока я беззастенчиво разглядывала шестипалых в синем, те деловито сновали туда-сюда с тележками, гружеными опилками и ветками. Огромные стволы деревьев, похожих на липу, складировали на нечто вроде нашей ступы, только ее грузового варианта. Со специальным кузовом.

Я воображала, что у этих «дровосеков» какие-то особенные инструменты. Нечто волшебное, почти сказочное. Выстрелил – и все деревья повалены как надо. Или запулил магический бумеранг – и на тебе – стволы и пеньки по всей округе. Да уж… Меньше фэнтези надо было читать на ночь…

Гуманоиды в синем орудовали пилами, издалека похожими на электрические. Правда, те не издавали никаких звуков и почему-то, едва соприкоснувшись с деревом, начинали светиться.

Время от времени из «нутра» инструментов вытряхивали голубоватые кристаллы, по яркости граней почти как алмазы. Они просто слепили и одновременно притягивали сиянием. Их зарывали в землю небольшими партиями.

Когда на нас наконец-то обратили внимание, от толпы гуманоидов отделились двое.

Приблизились, почти одновременно сняв шлемы. Я бы назвала эту пару: альбинос и брюнет по цвету волос и глаз. Хотя в остальном они мало чем отличались. Впрочем, это нормально, когда существа других рас кажутся все на одно лицо.

– Новая хозяйка склада? – сипловатым басом уточнил брюнет и прищурился, изучая меня с головы до ног. – Надо же! Сэти!

– А вы кто? – вскинула я брови.

И незнакомец так удивился, словно я спросила где нахожусь и какой сейчас год.

– Она, что, с Земли? – уточнил брюнет у Зинара.

– Да! Я с Земли! – вскинула я голову с вызовом. И кажется, Зинар одарил заинтересованным, даже восхищенным взглядом. Что, правда? Я покосилась на боевика. Но тот моментально натянул на лицо нечитаемое выражение.

– В таком случае, представлюсь, – развел руками брюнет в синем. – Мы – корненги. Раса магов, способная выдерживать энергию волшебной древесины почти без специальных костюмов. Наши кожа и тела поглощают любое излучение и усваивают его, а при необходимости сбрасывают. Мы можем даже подлететь к солнцу или стоять в центре костра, не сгорая. Меня зовут Тверенг, моего помощника, – он коротко кивнул в сторону альбиноса: – Воргусон.

– Отличное качество у вашей расы! Вам бы в земные пожарные! – улыбнулась я. – А я… Лионелла…

– Мы поняли, – он сказал это так, словно хозяйку склада иначе и не могли звать.

И на мое недоуменное выражение лица пояснил:

– Мы получаем информацию непосредственно от склада. О прибытии новой хозяйки и ее магическом даре в Академии висело объявление еще недели три назад. Правда, все думали, вы появитесь где-то через неделю. Ближе к началу учебного года. Но, видимо, склад решил иначе. Тут уже все от него зависит. От его потребностей и особенностей вашей связи.

– Как интересно! – всплеснула я руками. – Все знали, как меня будут звать, кем я стану работать и когда сюда попаду. Все, кроме меня самой! А главное, время моего появления зависит от склада, его потребностей и прочего… А вот мои нужды и мнение в расчет никто не брал.

Тверенга моя тирада не удивила ни капли.

– Для попаданок с Земли это нормально! У вас же нет активной магии в измерении. Поэтому вы не способны использовать активный ведьмовской дар и получать сведения из информационного поля соседних измерений. Даже такие одаренные ведьмы, как вы, на Земле как обычные люди. Так что склад не со зла. Он хотел, он пытался. Но все его благие намерения разбились о невозможность магичить в вашем измерении…

Объяснили. Прямо краткий обзор диссертации на тему «почему попаданки с Земли не знают – зачем и куда их опять занесло».

– Ну я так понимаю, вы приехали посмотреть – что у нас тут волшебного? – Тверенг уточнил это даже не дружелюбно – его голос так и сочился патокой, у меня прямо во рту слиплось. А потом главный корненг так на меня посмотрел… Я сразу почуяла – жди подвоха.

Так смотрит работник аквапарка на то. как вы беспечно взбираетесь на самую страшную горку. И обязательно улыбается. Мол, счас, посмеемся…

* * *

– Мда… А я думала, что главное сделать из волшебной древесины правильный артефакт или предмет мебели…

Я в который уже раз пробовала отломать ветку от одного из помеченных красной линией на стволе деревьев.

«Мы помечаем лишь те растения, что содержат в себе магию. Но срубаем не все – только те, которые растут очень густо, старые или погибающие. На магию древесины состояние растения не влияет. А вот лес мы бережем».

Эта речь Тверенга, достойная активиста партии зеленых, так и звенела в ушах. Тем более, что я все меньше понимала – как тут вообще что-то рубят и пилят.

Мало того, что ветка мгновенно прирастала заново, буквально вырываясь из моей руки, так она еще и билась энергией. Ощущения были сродни легкому удару током из неисправной розетки. Вроде бы и не больно, но неприятно. Брр…

– Вы крепкая. Обычного мага после такого количества энергетических выбросов матсуна придется месяц откачивать, – радостно сообщил Тверенг, словно нет ничего прекрасней и удивительней, нежели «обычный маг» в больнице. И я почему-то сразу поняла, что матсун – это название магического дерева на языке корненгов.

– Если вообще откачают, – наконец-то подал голос Воргусон. Да у него талант обнадеживать! И удивлять тоже. Я уже решила, что помощник Тверенга немой.

– Она у нас крепкий орешек! – заявил из-за спины Зинар. – Иначе я бы ее на ваши эксперименты ни за что не отпустил! А кое-кому за одно предложение рыло начистил… – в его голосе явственно слышалось рычание и звенел металл.

О как! Защищает? Даже так, что корненги спали с лица и боязливо покосились в сторону боевика? И попятились???

Я оглянулась. На лице Зинара вновь прописалось нечитаемое выражение, но глаза странно, почти зазывно сверкнули.

– Ну и как же вы пилите эти деревья и обрабатываете? – наконец-то сдалась я.

Тверенг и Воргусон переглянулись так, словно я удивила их не на шутку. Прямо ошарашила.

Я опять метнула взгляд на Зинара. Он скрестил руки на груди и наблюдал с излюбленным хитрым прищуром.

Я снова повернулась к корненгам и повторила вопрос:

– Так как же вы эти деревья режете и обрабатываете? При помощи феллисплавов?

Я выпрямилась и сглотнула. Так… Что я сейчас сказала?

Феллии чего?..

И тут меня понесло – и в мыслях, и в словах. Видимо, тоже включился некий до этого момента даже мне самой неизвестный режим. «Попаданка обыкновенная, слегка ошарашенная» стала «Попаданкой знающей, что тут и как, вконец ошарашенной тем, что обнаружила эти знания».

– Феллисплавы – особенные сплавы местных металлов. Они забирают у дерева энергию восстановления и превращают ее в кристаллы. Поэтому магия в дереве остается, но его можно рубить, резать и превращать в разные вещи.

Я пораженно заморгала, глядя на Тверенга, Воргусона и Зинара.

– Смотрю она то что надо! – усмехнулся Тверенг.

– Склад с ней общается на своей волне, – подтвердил боевик.

– Так это от склада пришла информация? – не сдержалась, уточнила я.

– Нет. Склад – только проводник. Своего рода твой эксклюзивный канал в сокровищницу информационного поля.

– Я думала, любая сэти может к нему обратиться и без всяких там складов?

– А она умная! – теперь уже Зинар усмехнулся. И сам пояснил: – Некоторые вещи информационное поле всем подряд не выдает. Есть закрытая информация. Доступа к ней нет ни у одного даже самого сильного сэти, да и вообще – у любого мага, способного управлять стихиями.

– А склад…

– Нечто вроде секретного канала доступа к этой самой информации. Ключика, если хочешь. При помощи склада ты можешь ее получить.

– Я? И больше никто?

– Те, кому ты ее сообщишь.

Я снова обвела взглядом собеседников. Кажется, они не шутили. Мда… Я спецагент какого-то там склада. Веселуха!

Теперь я произношу слова, которых сама не знала и получаю сведения о том, как обращаться с разными магическими материалами: добывать их и обрабатывать.

Даже не знаю расстроиться или огорчиться. Радоваться тут, конечно, особенно нечему. У нормальных попаданок куча плюшек. Супермагия, которой можно спасти и уничтожить мир, супермужики, которые их обхаживают. И вообще – не жизнь, а сплошная череда приятных событий и праздников. В промежутках между спасением мира и приручением мужиков.

А у меня, что?

Работа с инструментами, в которых я никогда в жизни не разбиралась? Я кроме отвертки, молотка и дрели ничего в глаза-то не видела! Да еще и загадочный склад.

Про Зинара уже не говорю. Назвать встречу с этим верзилой удачей все равно что назвать удачей встречу с акулой посреди океана.

Хотя кровь, конечно, подобные приключения будоражат. Я бы даже сказала – кипятят. Враз сжигаются все стратегические запасы адреналина и уже не страшно – только весело. До момента, когда адреналин восстановится…

Пока я раздумывала над ситуацией, Тверенг внезапно переключил внимание на Зинара.

– А что там с неллами? Они, правда, хотят атаковать наши рубежи? Или это очередные угрозы, чтобы правительство Харагвая пошло на уступки и снова открыло с ними торговлю магическим оружием?

Драгорн чуть нахмурился и усмехнулся с таким видом, что слабонервные уже зашлись бы икотой.

– Угрозы или нет, мы разберемся. Сам знаешь. Драгорны не спускают такую наглость. Телех уже выслал неллам свое деликатное возмущение… В виде нескольких отрядов на границу. Эрмийцы тоже не остались в стороне. Так что волноваться не о чем.

– На нас, что, нападают? – поинтересовалась я у Зинара и получила такой ответ, за который с радостью врезала бы драгорну первым, что подвернулось под руку. Жаль, пилу уже отобрали.

– Это мужские дела, не заморачивайся! – он даже отмахнулся, и снисходительно улыбнулся.

Наверное, я могла бы спустить все на тормозах. Чего взять с этого верзилы, нахала и сумасброда? Кроме результатов анализов характера: «скромность – не обнаружена», «деликатность – не обнаружена», «уважение к женщинам – не обнаружено». И в отличие от всяких вредных вирусов и бактерий в этом случае фраза «не обнаружено» не имела бы положительного смысла.

Однако на лицах корненгов отражалось, что и они согласны – женщинам в мужские дела лезть не стоит. Ну да! У них же на этой пилораме ни одной особы моего пола! Сплошные брутальные долговязы.

И почему-то меня задело, что целая толпа мужиков вокруг считает меня достойной только шпильки перебирать. Ну или инструменты, исключительно на складе.

– Да что вы говорите?

Я понимала, что моя поза кастрюли: руки в боки, ноги на ширине плеч, вполне соответствует позам самых вопиющих попаданок из фэнтези. Которые вообще лезли в гущу битвы впереди своих мужиков. За что и страдали: как они, так и мужики, кстати.

Но меня уже понесло.

Уж больно сильно наступили мне на феминистскую мозоль.

– Я думаю пора бы побольше закинуть сюда попаданок с Земли! Уж они легко объяснили бы, что нет мужских дел, которые женщины не сделали бы лучше! – выпалила я в удивленное лицо Зинара. Тот аж воздухом поперхнулся и хохотнул.

– Правда? – уточнил драгорн, вскинув брови. – Даже воевать вы можете лучше нас?

Я неспешно приблизилась к Зинару, так, что у него ноздри затрепетали и дыхание начало присвистывать. Про ходящую мехами грудь драгорна уже не говорю.

Я чуть приподнялась на цыпочках и облизала губы, зная, ка это действует на боевика.

Сработало, как и ожидалось.

Теперь Зинар не присвистывал при дыхании – он просто пыхтел. Зрачки драгорна вытянулись, перечеркнув радужки и запульсировали. И тени гигантских крыльев мелькнули за спиной.

– Да! – выпалила я на едином дыхании. – Мы можем так настроить вас на войну, что ни один враг не продержится и минуты!

Зинар сделал несколько глотков, а затем еще, словно ему в горло ничего не проходило без огромных усилий. Сжал кулаки, глубоко и медленно вдохнул и, прищурившись, уточнил:

– Вы намекаете на интим?

Его хрипловатый голос звучал очень красноречиво.

И тут я отступила от драгорна и произнесла:

– Нет! Я намекаю на хороший добрый скандал, после которого любой мужчина готов убить первого, кто попадется ему под руку! А еще я намекаю на ситуацию, когда женщина довела мужчину до… состояния, когда он думает только о постельных утехах и… внезапно сбежала. После этого вы тоже воюете, как никогда! Буквально сметаете все на своем пути! Крошите в мелкую капусту любого, кто вам возразил.

Зинар даже не сразу смог мне ответить. Усмехнулся, дернув уголками губ. Покачал головой, будто говорил «все же она сделала меня».

Корненги смотрели с видом «а она огонь». Многие на полянке даже работать перестали. Так и пялились на нашу сцену, и, готова поклясться, не упускали ни звука из нашей перепалки.

Зинар зыркнул на них взглядом «Огонь будет вам в одно место, если не перестанете на нее пялиться».

И почему-то мне даже понравилось.

Он, конечно, метил территорию. Причем ту, которая ни разу ему не принадлежала. Но выглядело забавно. И еще мне дико нравилось, что Зинар ревнует! Черт побери! Я понятия не имею почему так отреагировала. Но невольная улыбка напросилась на губы, и я отвернулась, чтобы ее скрыть.

Однако, Зинар все равно все заметил.

Издал новый смешок и произнес:

– Умеешь спровоцировать. Я недооценил тебя.

– Как и всех женщин! – не сдержалась – выпалила снова.

– Не-ет! – медленно и нараспев ответил драгорн. – Я тебя недооценил.

Загрузка...