Хроника Акаши

Карола Лёвенште йн – Королевская кровь – Хроник а Акаши

Переведено специально для группы

˜”*°•†Мир фэнтез膕°*”˜

http://vk.com/club43447162

Автор: Карола Лёвенштейн / Karola Löwenstein

Название: Хроника Акаши

Серия: Королевская кровь #1 / Königsblut #1

Переводчики: lena68169, Julia85

Редактор: Оливия Джеймс

Аннотация

Чего стоит жизнь, если нет любви? Какое значение имеет любовь без истины? Для Сельмы решение очевидно. Даже когда она узнаёт, что Адам принадлежит к более высокому социальному сословию, а любовь в Объединённом Магическом Союзе между ними запрещена, она не может подавить свои чувства. Она знает, что они предназначены друг для друга. Но откуда у неё появились такие сильные к нему чувства? Чувства, которые Адам не хочет допускать. Сельма должна выяснить правду, которая оказывается опасной тайной, потому что там снаружи поджидают Морлемы и каждая девушка находится в опасности.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Серебреный взгляд

Шесть лет спустя

На Волчьем озере

Нападение

Фатальное падение

Сюрпризы

Вечеринка у Торрелов

День рождение

Тенненбоде

Акканка

Парэлсус

Пение феи

Лётный урок

Предсказание

Дружба

Воспоминания

Рождество

Новый год

Только на одну эту ночь

День выборов

Февраль

Элеонора

Танго

Волшебные палочки

Торнадо

Теневой плющ

Тяжёлое подозрение

Мудрость дракона

Решение

Правда и опасность

Шёнефельде

Эпилог

Эта сила ест ь в каждом из нас!

Освободи её, дай ей простора!

Раскрой в себе магию!

Словно на крыльях, она перенесёт тебя в такие места,

О которых ты даже не осмеливался грезить.

Если ты правишь ветром, и властвуешь над водой,

Если ты зажигаешь огонь и формируешь землю,

Тогда ты один из нас.

Но будь осторожен с теми, кто владеет пятым элементом!

Они подвержены соблазну не видеть в этой силе

бремя ответственности.

Старая мудрость Объединённого Магического Союза из хроники «Подземного мира» - автор неизвестен, переведено со старого языка Константином Кронвортом, поэтом и деятелем искусств

Серебреный взгляд

Маленькая птичка целеустремлённо прыгала в густых ветвях дубов. Казалось, жара июльского дня совсем её не беспокоит. Она схватила жука, деловито засеменила на одной из широких ветвей туда-сюда, потом возбуждённо подняла вверх головку, когда увидела дрозда. Защебетав, она перелетела дальше и опустилась на следующее дерево, где повторила свою игру. Огненно-красное оперение, покрывающее её крошечное тельце, представляло собой разительный контраст к зелёным тонам лиственных деревьев.

Я не сводила глаз с её движений. Такую экзотическую птицу как эту, я ещё никогда здесь не видела. Может она от кого-то улетела? Как пламя, она скользила через сухую листву и, казалось, разбрызгивала искры. Очарованная её светящимся оперением, я не могла оторвать от неё взгляда, от огня, который словно поселился в её перьях. Выглядело так, будто в сухой листве мерцает и горит пламя. Я даже думала, что чувствую жар, исходящий от неё, который делал уже и так жаркий день совсем невыносимым.

- Осторожно, Сельма! - Лиана дёрнула меня за руку, и я грубо приземлилась на землю.

Испуганно я увидела, как прямо передо мной вспыхнуло небольшое пламя и с жадностью начало поедать сухие ветки.

- Как такое могло случиться? - Она испуганно смотрела на меня.

- Я ничего не делала, - ответила я в панике. Почему я оправдываюсь перед ней? Или я возможно оправдываюсь перед самой собой? Нет, это не подвергается обсуждению. Как бы я смогла зажечь огонь без спичек? Я задрала голову и попыталась выследить красную птицу, но верхушки деревьев надо мной были пусты, только горячий ветер продувал сквозь ветви и двигал сухие листья, которые тихо шелестели.

- Пауль, здесь горит, - закричала Лиана и энергично повернула голову, так что её светлые локоны разлетелись во все стороны. Она была довольно маленького роста для её одиннадцати лет, я уже давно переросла её. Пауль сразу прибежал к нам.

- Огонь? - Он с любопытством наклонился вперёд и внимательно осмотрел пламя на лесной земле, которое не спеша разрасталось. В нашем классе у него было самое выраженное понимание взаимосвязи естественных процессов и его объяснение не заставило себя ждать:

- Может быть, здесь лежал где-то осколок стекла, и поэтому что-то воспламенилось, - сказал он. - При такой жаре это вовсе неудивительно.

- Не имеет значения, как он начался, теперь его нужно потушить, не то начнётся лесной пожар, - ответила я, пытаясь вырыть в сухой земле канаву, чтобы отобрать у огня пищу. Жара поблизости между тем уже причиняла боль. Моя кожа покраснела, а лоб стал влажным от пота. Я лихорадочно оглядывалась, ища способ наконец-то потушить огонь. Пауль тоже начал искать что-то, что поможет. В этот момент пламя перепрыгнуло на сухую сосновую ветку и, потрескивая, начало её пожирать.

- Эй, Лиана, подай мне мою кофту! - закричала я, и она сразу же побежала к нашим велосипедам. В мгновение ока она вернулась и сунула мне в руки свёрток материала. Потом отошла на несколько шагов. Я набросила кофту на пламя, прежде чем оно смогло вырасти в неконтролируемый пожар.

- Всё закончилось? - Лиана нерешительно подошла ближе, после того, как я снова подняла кофту. Я осторожно заглянула под светлый материал.

- Да, оно потухло. Я только не знаю, как мне объяснить это моей бабушке. - Я застонала и подняла кофту вверх, у которой посередине спины было огромное обгоревшее пятно.

- Тебе не нужно ничего объяснять, я сделаю так, чтобы она исчезла, а ты просто скажешь, что забыла её в школе, - предложил Пауль. Он стоял передо мной с голым торсом. В руках держал свою футболку, которую словно сумку наполнил песком.

- Это на всякий случай, - сказал он и высыпал содержимое на обгоревшие ветки.

- Классный план! - Я воодушевлённо кивнула. Он в любом случае обязан мне, после того, как я достала для него номер Ширли. Я чувствовала беспокойство Лианы позади. Огонь напугал её, опять. Казалось, от неё прямо-таки исходит нервозность. Она была и останется трусихой, как бы я не старалась закалить её.

- Давайте уйдём? - предложила я.

- Да. - Лиана благодарно приняла мое предложение. - Как вам идея поехать к Волчьему озеру? Мне очень хочется искупаться.

Она умоляюще посмотрела на меня. Вода, чтобы потушить огонь, звучит логично. Мне тоже было так жарко, как будто я сидела в сауне.

- Ты же знаешь, бабушка запретила мне выезжать за пределы города, - прилежно повторила я моральную мантру моей последней оставшейся в живых родственницы. Однако мое сопротивление прозвучало слабо и неубедительно.

- Мои родители тоже запретили мне, но они даже не заметят.

Лиана умоляюще посмотрела на меня. Ну почему я вечно была такой занудой? Паулю было просто, родители не устраивали ему комендантского часа.

- Постоянно зависать в дубовой роще надоедает. Мы и так почти каждый день туда ходим, - непреклонно продолжала настаивать Лиана. В конце концов, я сдалась и кивнула. Мысль окунуться в прохладные воды Волчьего озера была слишком заманчивой. Я никогда не понимала, почему мне нельзя ходить одной к небольшому озеру с прозрачной водой, находившемуся прямо по соседству с нами.

- Классная идея, - согласился Пауль, вытерев пот со лба. Даже его белокурые волосы влажно блестели. Недолго думая, они с Лианой побежали к нашим велосипедам, а я медленно пошла за ними. Уходя, я в последний раз оглянулась назад.

Это был крошечный, незначительный момент, в котором я подумала об огне. Этого недостаточно, чтобы высвободить такую энергию. Меня не покидало ощущение, что я уже такое переживала. Где-то далеко в подсознании мелькало воспоминание, но как я ни старалась, оно никак не всплывало на поверхность. Может всему виной эта странная птица? Я задумчиво толкала велосипед по лесу, лишь краем уха слушая идущих впереди Лиану и Пауля. Они были увлечены разговором о новом кинофильме, который обязательно должны были посмотреть все жители Шёнефельда. Сам фильм не был сенсацией. Однако для живущих в Шёнефельде, было своего рода откровением, когда раз в неделю бургомистр открывал двери маленького кинозала, тем самым как бы открывая окно в большой, далекий мир. Жалко только, что показываемый в кино любовный роман, не вызывал у меня ни малейшего интереса.

Пауль напротив хотел пойти туда с Ширли. Я не думала, что у него есть большой шанс. Ширли до такой степени красивая, что может гулять со всеми парнями, и не только из нашего класса.

Под моими босыми ногами я чувствовала прохладную землю, приятный контраст к знойному солнцу, которое ощущалось даже под густым покровом листвы. Я с нетерпением ждала, когда погружусь в прохладную воду, она потушит приводящие в замешательство воспоминания об огне. Дорога извивалась мимо сосен и елей, колёса погрузились в песочную почву, и Пауль громко пыхтел из-за усилий, которые приходилось прилагать, чтобы продвинуться вперёд.

Вскоре мы добрались до единственной улицы, ведущей в Шёнефельде, и залезли на наши велосипеды. Тёплый, летний ветерок нежно ласкал мои ноги, когда мы катились с горы и охладил перегретую кожу. Я сделала глубокий вдох и почувствовала запах воды, которая была теперь не далеко. Прозрачная, прохладная влага прямо притягивала меня, я почти думала, что слышу её. Она звучала как нежное, успокаивающее гудение.

Нетерпеливо я крутила педали и перегнала Лиану и Пауля, так что увидела южные ворота первая, единственный способ перейти границу города. Каменное кольцо, окружающее Шёнефельде и шёнефельдовский, городской лес, образовывало, кроме того, границу, где я могла свободно передвигаться. Во мне боролись соблазн, исходящий от воды, которая притягивала, как свет мотылька и обещание, данное моей бабушке, не покидать границу города ни при каких обстоятельствах. Я сделала глубокий вдох, и дело было решено. Запрещённое чувство свободы разлилось во мне, но что-то мешало этому потоку счастья. Неужели меня мучают угрызения совести, потому что я не выполнила указания бабушки?

Нет, решила я, здесь не так что-то другое. Внутри возникло какое-то нехорошее предчувствие, и несмотря на только что мучившую меня июльскую жару, мне вдруг стало холодно.

Заметив их, я испуганно затормозила.

За чертой города, на другой стороне стены, стояли темные личности. Лиана и Пауль тоже заметили их, так как их велосипеды остановились рядом с моим. Они были наполовину скрыты кустами на краю дороги, но я чувствовала, что они смотрят на меня. Не на Лиану или Пауля, а однозначно на меня.

Я разглядывала их странную одежду, чёрные брюки и чёрные рубашки. Даже их лица были скрыты под чёрной косынкой, оставляющей только щель для глаз. Я была уверенна, что под этой тканью скрываются мужчины, они были большими и здоровыми. Зачарованная и в то же время испуганная, я остановилась, точно так же, как остановились Пауль и Лиана.

Это произошло внезапно и совершенно неожиданно: колющий взгляд одного из личностей прямо-таки вонзился мне в голову, как стрела с зазубринами. Словно загипнотизированная, я бросила велосипед и пошла ему навстречу.

«Иди ко мне!» - звучал его голос, и я должна была подчиниться. Лица я не могла различить, видела только ещё серебреный взгляд его глаз. Он притягивал меня, и я не могла сопротивляться.

- Сельма, что с тобой? - Панический голос Лианы звучал где-то вдалеке. Я чувствовала, как она тянет меня за руку и пытается удержать, но я больше не могла контролировать своё тело.

«Иди ко мне, Сельма!» - Заманчиво-сладко звучали слова. Я хотела к мужчинам в чёрном.

- На помощь! - Пауль безуспешно пытался остановить мои решительные шаги. Я почти не чувствовала, как он тянет и тащит меня. Казалось, голос пробудил во мне необычайные силы. Меня отделяли ещё только несколько шагов от мужчин, когда прямо передо мной встал худой, темноволосый мальчик.

Он прервал зрительный контакт с тёмным мужчиной, серебреный взгляд исчез. Я остановилась и внезапно пробудилась от транса.

- Сельма, остановись! С этими типами что-то не так, - кричала мне Лиана в ухо, и в этот раз я очень хорошо её услышала.

- Прекрати так орать, я не глухая, - осадила я её и повернулась к мальчику, который не сводил с меня глаз. Его знакомое лицо было искаженно гневом.

- Адам, что ты здесь делаешь? - спросила я растерянно и попыталась заглянуть за него. Тёмные мужчины исчезли.

- Тебе нужно лучше заботится о себе и придерживаться правил! - прошептал он сердито. Непривычная эмоция, которая была мне в нём не знакома. Потом он развернулся и быстро исчез между высоких сосен.

- Чего они от тебя хотели? - Лиана была всё ещё в истерике, её голос дрожал. Я оторвала недоуменный взгляд от того места, где исчез Адам.

- Понятия не имею, но думаю ничего хорошего, - ответила я, и по спине пробежал холодок. Что же со мной случилось? Как я могла так потерять над собой контроль? Это меня пугало.

- Давайте сматываться отсюда! - Пауль нервно оглядывался. Я энергично закивала и вернулась к моему велосипеду.

- Что это были за ужасные типы? Прям жутко стало. - Когда мы уезжали от южных ворот, Пауль от волнения чуть не заговаривался. Я закрутила педалями быстрее, паника неконтролируемо росла, казалось, она разорвёт мне сейчас грудь. От боли моё горло сжалось.

- И как они были одеты, при такой-то жаре, это просто ненормально, - пыхтела Лиана, в то время как мы с трудом взбирались в гору. Никто из нас не мешкал.

- Ты видела, как они уставились на Сельму? Почему собственно ты пошла к ним? - выдохнул Пауль. Я колебалась, прежде чем ответить, сделала глубокий вдох, чтобы проглотить ком, что застрял в горле от паники.

- Он звал меня, - прошептала я хрипло. Испуганные выражения лиц Пауля и Лианы усилили мой страх. Я напряжённо смотрела перед собой.

- Ничего себе! - с трудом переводя дух, сказал Пауль, а я почувствовала на себе взгляд Лианы, в котором читался страх. Ее щеки горели не только от напряжения.

- Вы ничего не слышали? - с сомнением спросила я охрипшим голосом. Не может такого быть, чтобы только я слышала эти голоса, они были четкие, ясные и достаточно громкие. Однако Лиана и Пауль дружно помотали головой, прежде чем отвели взгляд в сторону. Да что такое сегодня происходит? Сначала пожар в лесу, теперь эти нагоняющие страх личности.

- Почему Адам вдруг появился здесь, я думала он на каникулах в Америке? - спросила Лиана.

Она избегала моего взгляда и напряженно всматривалась вдаль. Неужели она боится меня?

- Да откуда я знаю, - ответила я грубее, чем хотелось. - Он внезапно появился передо мной, потом эти типы исчезли, и Адам тоже. Без понятия, что это только что было. Все произошло так быстро. Я пожала плечами и еще сильнее начала крутить педали.

Вскоре мы добрались до Каменного переулка, улочки на которой жили. К моему удивлению моя бабушка уже ждала нас возле садовой калитки. От ее озабоченного взгляда меня охватила паника, а по спине пробежали мурашки.

- Заходите, дети! - сказала она, испытующе оглядывая меня. Когда мы зашли в прохладный коридор, она закрыла за нами дверь.

- Вы не представляете, что с нами только что произошло, - вырвалось у Пауля. Жажда сенсации победила страх, лишь Лиана все еще была бледной.

- Там были люди в темной одежде, они смотрели на Сельму и, и... - Лиана запнулась и от волнения сбилась. Бабушка поддержала ее за руку, когда мы пошли на кухню.

- Я сделаю вам успокаивающий чай, а вы тем временем подробно расскажете мне еще раз, что произошло. - Ее уверенный голос успокоил Лиану, и ее лицо постепенно вновь обрело цвет. А вот у меня совсем не было такого ощущения, что мы в безопасности. Эти люди находятся где-то там снаружи и поджидают меня. На меня напал непреодолимый страх, от которого начали трястись руки. Я предоставила слово Паулю и Лиане, а сама наблюдала, как бабушка заливает чайную смесь горячей водой. Временами она посматривала на меня, ничего не говоря, и продолжала слушать рассказ Пауля, который размахивая руками, громким голосом сообщал о том, что сегодня произошло.

- Вы еще кому-нибудь об этом рассказывали? - серьезно спросила бабушка, когда он закончил.

- Нет, вы пока единственная. Вот мои родители сегодня вечером удивятся, когда я расскажу им об этих типах в черном. Наверняка они сбежали из какой-нибудь тюрьмы, - в восхищении сказал Пауль. Я заметила облегченное выражение лица бабушки. Эта история могла бы вызвать неприятности и заставить бургомистра снова ввести в эксплуатацию крошечный полицейский участок. Почему бабушка почувствовала такое облегчение?

- Охотно верю, - улыбнулась она, поставив на стол поднос с полными стаканами, от которых исходил пряный запах. Я чувствовала, что мне не хватает воздуха, руки окоченели, а ноги дрожали так, что мне не удавалось их контролировать.

- Сельма?

Лиана испуганно посмотрела на меня. Наверное, я была белой как простыня.

- Пей! - строгим голосом приказала бабушка. Я не сопротивлялась, так как не было сил.

Дрожащими руками я взяла стакан и вдохнула цветочный аромат. В то же мгновение ноги перестали трястись, и я поднесла стакан к губам. Глоток за глотком я пила горячий чай с пряностями. Тепло сначала распространилось в животе, прогнав холод страха. Руки успокоились, и я крепче сжала стакан, наслаждаясь теплотой во всем теле, которая как луч света погасила темноту. Я закрыла глаза, глубоко вдохнула и одним глотком опустошила стакан.

Что меня так напугало?

Открыв глаза, я взглянула на залитый солнцем сад. Над огромной клумбой жужжали пчелы, с веток старого дерева свисали темные, сладкие вишни.

- Пойдемте в сад, погода слишком хорошая, чтобы сидеть здесь внутри, - крикнул Пауль, допив свой чай. Я удивленно посмотрела на него. Конечно мы пойдем на улицу. Почему вообще мы здесь? Я подскочила и потянула за собой Лиану, которая смеясь, последовала за мной.

- Хорошая идея, ребята. Наслаждайтесь каникулами. Суровая реальность жизни не заставит себя долго ждать, - пробормотала бабушка, задумчиво наблюдая за тем, как мы, смеясь и догоняя друг друга выбежали в сад.

Шесть лет спустя

Был конец мая, небо светилось лазурью. Ни одного облачка не омрачало летнего настроения. Ласточки вылетали из-за углов домов, а их высокие крики разносились по переулкам Шёнефельде. Погода как раз была подходящей для моих синих, любимых шорт, маечки и солнцезащитных очков. Шорты неприятно сжимали и при каждом шаге, напоминая о том, что я, пока готовилась к экзаменам, слишком часто зализала в ящик с шоколадом и шоколадными батончиками, но сегодня я это проигнорировала. После экзамена будет достаточно времени для нескольких дополнительных кругов трусцой.

В тишине утра я не спеша шла по старой Каштановой аллее в сторону школы, пытаясь подавить зарождающийся страх перед экзаменом. Я хотела ещё раз спокойно попрощаться с этим маршрутом, по которому ходила почти каждый день в течение двенадцати лет. Я знала здесь каждый угол и каждый бордюр, и если повезёт, то сегодня я пройду по нему в последний раз. Как бы я была рада, если бы смогла наконец покинуть этот городок. Шёнефельде, как моя жизнь: красивый, но скучный до смерти.

Маленький, уединённый город посреди Германии, окружённый бесконечными, тёмными лесами. Я больше не воспринимала эту идиллию, потому что для меня она означала ещё только скуку. Слишком часто я стояла под густыми, огромными деревьями и поражалась проникающему через путаницу из листьев свету, рисующему на лесной почве сверкающие крапинки. Мне так это осточертело, и я боялась, что окружающее меня однообразие усыпит мои мысли, так что я в какой-то момент проснусь, а моя жизнь незаметно прошла мимо. Иногда я чувствовала себя так, будто я дремлю в полусне, а моя жизнь проходит, как скучная мыльная опера, всё время одни и те же люди, всё время одни и те же проблемы.

Задумчиво я покинула тенистую Каштановую аллею. С правой стороны появился старый, фахверковый дом, в чисто-натёртых стёклах которого отражалось утреннее солнце, как всегда всё в совершенстве. Энергичная, седая женщина сортировала в витрине перед магазином яблоки.

- Доброе утро, госпожа Гольдманн, Лиана уже ушла? - спросила я, когда зашла в тень полосатого навеса.

- Нет, Сельма, она ещё здесь. Если хочешь, можешь зайти! - ответила она улыбаясь. Я поднялась по вытоптанным ступенькам в маленький, прохладный магазин, в котором знакомо пахло фруктами и пыльными консервами.

- Доброе утро, Лиана, ты готова к последнему экзамену? - крикнула я в тёмное кладовое помещение.

Между полок я услышала шорох, а потом грохот.

- Ой!

- Одним синяком больше, одним меньше, никто даже не заметит, - улыбнулась я, потому что моя лучшая подруга Лиана явно арендовала хаос.

- Ты и твоё хорошее настроение, давай закругляйся с ним. Сегодня на очереди математика. У меня уже сейчас болит живот.

Кудрявая, светлая грива Лианы появилась между двух огромных, картонных коробок. Она была миниатюрой, красивой девушкой, притягивающей всеобщее внимание своей шевелюрой.

- Думаешь, я чувствую себя лучше? Но это последний экзамен, а потом наступят каникулы, - попыталась я её подбодрить.

- Я ещё не заглядываю так далеко, сначала нужно пережить математику. - Лиана вздохнула, схватила школьную сумку, лежащую на кучи банок с консервированными ананасами, а потом мы вышли на яркий, солнечный свет.

- Ты уже слышала последние новости? - Её страх перед экзаменом казалось сдуло ветром, когда она отдалась нашему утреннему ритуалу и объявила новости дня.

- Нет, откуда бы я услышала, - ответила я, как каждое утро.

- Значит так, Торрелы вернулись из Америки. Госпожа Торрел приходила вчера в магазин моей бабушки, и её сыновья конечно тоже снова в городе. - Она с любопытством смотрела на меня, очевидно ожидая, что я начну ликовать.

- И? - спросила я с любопытством.

- Парни Торрелы? Леннокс, Рамон, Торин и Адам? - добавила вопросительно Лиана. На моём лице видимо всё ещё не появлялось желаемого энтузиазма.

- Ты ведь должна ещё помнить хотя бы самого младшего - Адама? Ты же знаешь тот мальчик из нашего класса, который четыре года назад переехал в Америку.

Теперь я что-то начала припоминать. Семья переехала в Соединённые Штаты, потому что у Торрелов была своя фирма, и они хотели расширить филиал в Америке. Интернациональный настрой этой семьи вызвал много разговоров в деревенском Шёнефельде. Я смутно помнила Адама, нескладный, долговязый мальчик с короткими, чёрными волосами, который был настолько спокойным и замкнутым, что никогда особенно не бросался мне в глаза.

- Да, теперь вспомнила, - ответила я, пытаясь изобразить на лице интерес. Не то, чтобы я не интересовалась мужчинами, но после нескольких неудачных свиданий с парнями из нашей деревни, я больше не надеялась встретить свою большую любовь в Шёнефельде. - Эти четверо парней наверняка приедут ненадолго в отпуск к родителям, а потом уедут куда-нибудь далеко учиться или работать, - вздохнула я, пожалев саму себя. У меня была мечта, живя в большом городе, познакомиться с парочкой милых парней, но я похоронила эту надежду, так как мой следующий этап в жизни также пройдет в этом захолустье.

- Нет, Рамон, Леннокс и Торин будут работать в фирме родителей, а Адам будет учиться здесь, как ты и я. Так что они все четвером останутся в Шёнефельде, - добавила она с триумфальной улыбкой.

- Почему?

Я удивленно посмотрела на Лиану.

- Кто хочет добровольно здесь учиться или работать, когда тебе открыт весь мир, а в других городах бурлит жизнь. Только орнитологи найдут здесь удовлетворение в работе, наблюдая за парочкой редких птиц.

Лиана нервно простонала.

- Это тебе нужно спросить у них самой, - ответила она с досадой в голосе. - Я тоже буду учиться здесь, и конечно совершенно добровольно и некоторые другие из нашего класса тоже. В конец концов университет Тенненбоде отличный и берёт не каждого, и, если разрешишь напомнить, сюда даже приедут студенты со всей страны. - Лиана подчеркнула последнее предложение энергичным жестом.

- То, что мы можем учиться здесь вместе, это моё единственное утешение, - ответила я примирительно. - Если я только думаю о том, что мы скоро должны будем учить административную теорию, то засыпаю на ходу. Знаешь, я представляла себе совсем другое.

Я хотела в Париж, Нью-Йорк или хотя бы в Берлин. Я хотела изучать историю искусств, архитектуру или медицину. Я хотела изменить мир или по крайней мере пережить что-нибудь сенсационное.

- Не могла придумать ещё более эмоционально? - Лиана закатила глаза. - Даже если ты с незапамятных времён моя подруга, мне, по правде говоря, надоело твоё нытьё. Если тебя так тревожит учёба в Шёнефельде, тогда поговори ещё раз со своей бабушкой.

- Это ничего не даст, на это ухо она глуха. Она настаивает на том, чтобы я посещала Тенненбоде, точно так же, как мои родители, мои бабушка и дедушка, и их бабушка, и дедушка. Не считая того, что я не осмелюсь нарушить семейную традицию, я не хочу разбить бабушки сердце и совсем исчезнуть из её жизни. - Я запнулась на последних словах и замолчала, Лиана тоже смотрела сконфуженно на тротуар. Мы никогда не говорили о том, что произошло с моими родителями, братом и сестрой. Это ничего не изменит, сколько бы я об этом ни говорила. Они мертвы и останутся мёртвыми, а каждое воспоминание только вскрывало болезненные раны. Я избегала мысли о них, потому что в противном случае погружусь в тёмную дыру моей нечистой совести. Они мертвы, а я нет. Если бы не воспаление лёгких, то я тоже сидела бы в этом самолёте с моими родителями, братом и сестрой и никогда не вернулась.

Несмотря на то, что всё произошло тринадцать лет назад и я, в принципе, почти не помнила детали, но я точно знала, что, если я допущу эти болезненные мысли, они парализуют меня.

- Тебе стоит всё же поговорить с ней ещё раз. Обычно она ведь всегда так хорошо тебя понимает, - тихо сказала Лиана, и я подняла на неё взгляд.

- Это ничего не даст. - Я вздохнула. Моя бабушка настаивала на Тенненбоде, а она может быть такой же решительной, как бабушка Лианы.

- Тогда тебе ничего другого не остаётся, как наконец смириться. После того, как окончишь университет, ты всё ещё сможешь попутешествовать по миру, а несколько новых людей даже приедут сюда, - утешала меня Лиана.

Грохот прервал наш разговор. Мы в одно время повернули головы и увидели велосипедиста на тротуаре, мчащегося прямо на нас. Он коснулся мусорной бочки и не смог удержать равновесия. Сохранив присутствие духа, я отдёрнула Лиану за руку в сторону, так что руль велосипеда пронёсся на волосок от неё. Велосипедист, крепкий парень со светлыми волосами, предпринял ещё одну последнюю, безуспешную попытку свернув, избежать столкновения со стеной дома, но потерпел неудачу. Загрохотав, он упал на землю.

- Пауль, ты с ума сошёл? Не хватает того, что ты подвергаешь опасности свою жизнь, ещё и мою прихватить захотел? Ты теперь уже двенадцать лет ездишь по одной и той же короткой дороге в школу и тебе действительно удалось сделать аварию в последний день. - Голос Лианы прозвучал пронзительно в мирном, майском утре, а Пауль покраснел до корней волос.

- Извини! - пробормотал он, в то время как потирал себе руку и поднимал с земли свой велосипед. - Я не заметил мусорной бочки.

- Радуйся, что это была всего лишь мусорная бочка, а не господин Хауптманн, в противном случае сегодня на экзамене по математике у тебя были бы плохие карты. - Я ухмыльнулась Паулю. Я знала, что он любит математику, но ненавидит Хауптманна, и был рад, что с сегодняшнего дня сможет исключить из своей жизни этого человека. Мысль о том, чтобы протаранить нелюбимого учителя математики велосипедом, вызвала на лице Пауля дерзкую улыбку.

- Да, мне действительно повезло, в противном случае мне скорее всего пришлось бы остаться на второй год, - сказал он всё ещё усмехаясь.

- Пойдёмте теперь, не то опоздаем, и тогда нам всем придётся остаться на второй год. - Лиана снова собралась и быстро зашагала вперёд.

В конце улицы над нами нависли листья платанов, дарующие школьному двору тень. В то время как Пауль пристёгивал велосипед, я склонилась к Лиане.

- Ты знаешь, Пауля приняли в Тенненбоде? - прошептала я.

- Нет, он снова получил отказ. Его отец был вчера в магазине и рассказал бабушке, но только не заговаривай с ним об этом, он совершенно разочарован, - ответила она также тихо, пока мы пересекали школьной двор.

- Его упрямство поистине удивительно. Перед ним лежит целый мир, а Пауль хочет остаться в Шёнефельде и учить с нами административную теорию. Для меня это действительно загадка, как он может ради этого так унижаться, - размышляла я.

- Я знаю, он снова писал прошение и даже, чтобы переубедить, нанёс визит профессору Еспендорм во время её приёмного часа в мэрии, в этот раз даже в костюме с галстуком. - Лиана захихикала при этой мысли.

Школьный звонок прервал наш разговор, и мы бросились с другими ожидающими учениками к двери. Старое здание встретило нас своей приятной прохладой. В столпотворении я рядом с Лианой и Паулем поднималась по лестнице в нашу классную комнату, при этом обойдя стороной группу семиклассников, которые постоянно дразнили меня из-за моих рыжих волос. Перед экзаменом математики мне не нужны негативные вибрации, поэтому я пыталась сделаться невидимкой. И мне действительно удалось затеряться в толпе. Я села, пытаясь сосредоточиться, и избавиться от всех мыслей, не имеющий ничего общего с математикой. Господин Хауптманн зашёл в класс.

Он был стройным, высоким мужчиной, предпочитал носить коричневые, вельветовые брюки, об которые вытирал измазанные мелом руки. Много времени не потребовалось, и неизбежное волнение перед экзаменом охватило меня. Мои руки дрожали, пока я влажными пальцами переворачивала лист с заданиями, который раздал господин Хауптманн. Я никогда не любила ходить в школу, учёба давалась мне нелегко. Каждую хорошую оценку я заработала благодаря тяжёлому труду. А сегодня наконец пришёл день, когда я должна написать мой последний экзамен. Я пробежала глазами первое задание, которое к моему облегчению начиналось с вполне выполнимого вопроса, глубоко вздохнула и принялась за дело.

Четыре часа спустя я с облегчением встала. Готово! Я закончила писать последний экзамен с более или менее хорошим чувством. Медленно я прошла между пустыми рядами, аккуратно положила мою работу на учительский стол перед господином Хауптманном и покинула класс, больше не оглядываясь. Задумчиво я закрыла позади себя дверь.

Я считала себя хорошим наблюдателем, но, когда зашёл в класс темноволосый парень, сдавший первым свою работу, я не заметила. Скорее всего не решаемая задача теории вероятностей так меня сразила, что я не видела, как он вошёл и сел после меня.

Я медленно шагала вдоль пустого коридора к входной двери школы, пытаясь думать о чём-то другом. Какое мне до него дело, может быть, он всего лишь заново писал экзамен.

К сожалению, мысли о нём не отпускали меня. Я ещё никогда не замечала его в школе. Хотя я и бросила на него всего лишь короткий взгляд сзади, когда он совершенно неожиданно встал в первом ряду, но его высокая и крепкая фигура, упругая походка и чёрные волосы, которые доставали до шеи и завивались на его загорелой коже, пробудили во мне на долю секунды неудержимый интерес. Я прогнала эту мысль и вышла под яркий солнечный свет. После того, как я просидела часами в тёмном классе, солнце жгло глаза. Я сморгнула слезу и глубоко вдохнула летние запахи.

Учёба в университете начнётся только в октябре, поэтому передо мной лежали бесконечно длинные каникулы. Заключительные экзамены прошли хорошо, и таким образом я была свободна. Я наслаждалась этим чувством, шагая по школьному двору, и рассеянно пнула камень. В тени платан я решила дожидаться Лиану. Она знала в городе всё и каждого. Может быть, знает также, кто этот незнакомец. Из моих мыслей меня внезапно вырвал завывающий мотор, заглушивший тихое щебетание птиц. Краем глаза я ещё заметила водителя маленькой, чёрной, спортивной машины, с визжащими шинами покидающего школьную парковку.

Это был он, темноволосый парень. Меня охватило электризующее беспокойство. В этот раз я тоже не смогла разглядеть его лица, хотя, сузив глаза, смотрела ему вслед. Между моих сжатых губ вырвалось ругательство, когда я внезапно оказалась в облаке пыли, которое подняла машина.

- Что случилось, плохо написала математику?

Меня отвлек голос Лианы.

- Нет, с математикой все хорошо. Я имею в виду того высокомерного парня, который писал с нами экзамен, - выругалась я, стряхивая с одежды пыль.

- Имеешь в виду очень привлекательного Адама? - вздохнув, ответила Лиана и заинтриговано посмотрела на меня.

- Адама?

Я помедлила. У парня, которого я только что видела, не было ничего общего с тем худым Адамом, которого я помнила. Если только он во время пребывания за границей полностью не преобразился.

- Почему он писал с нами заключительный экзамен? Я думала, он получил аттестат в Америке, - спросила я Лиану, пока мы шли к выходу со школьного двора.

- Так и есть, но профессор Эспендорм потребовала, чтобы он сдал и местные экзамены, чтобы в Тенненбоде все студенты были на одном уровне.

Я удивленно посмотрела на Лиану.

- Откуда ты всегда все знаешь? Просто удивительно.

Она гордо улыбнулась.

- Спасибо, ведь моя бабушка сидит у источника всей информации, это выгодно, когда у тебя единственный продуктовый магазин в городе. Собственно говоря, об этом похвалилась ей вчера госпожа Торрел. Может тебе будет интересно узнать также о том, что остальные экзамены Адам написал вчера в офисе директора, все один за другим, потому что семья приехала только два дня назад. Кажется, он довольно умный паренёк. Ой! - Углубившись в наш разговор, Лиана споткнулась о бордюр. Из опыта, я поймала её, потому что на этом бордюре она спотыкалась по меньшей мере один раз в неделю.

- Спасибо! - сказала она.

- Не за что. Кстати, может быть он и умный, но всё-таки хам, - твёрдо констатировала я и стряхнула ещё одно облако пыли с моих штанов.

- Но ты должна признать, что в этой шикарной машинке он действительно выглядит невероятно хорошо.

Во взгляде Лианы появилось что-то мечтательное.

- Его братья далеко не так привлекательны, как он.

Я покачала головой об увлечении Лианы и попыталась изменить тему разговора, потому что не хотела признаваться ни себе, ни ей, что я по крайней мере на долю секунды подумала тоже самое.

- Давай пойдём домой! - предложила я.

- Конечно, и кстати, у меня для тебя есть кое-что новенькое, так сказать в качестве награды за экзамен. - Она усмехнулась, и начала основательно перекапывать свою коричневую сумку через плечо. В конце концов, она отыскала MP3-плеер, который улыбаясь, протянула мне.

- Супер, большое спасибо. - Я приняла небольшое устройство. Лиана была дилером для моего особенного наркотика. Не знаю, какой пустой была бы моя жизнь без музыки, потому что музыка опьяняла меня, утешала или опустошала голову, и она давала мне абсолютный кайф. У каждого настроения есть мелодия, а у моего мозга особенные отношения с каждой из них. Я знала, это не так уж и необычно, но моя любовь к музыке была намного глубже, чем увлечение моих одноклассников.

Я так сильно отдавалась ей, что моё тело отключалось. Раз и всё. Я ничего не могла сделать, это было просто сильнее меня. Я регулярно погружалась в какие-то песни, эмоции булькали в голове большими, красочными пузырями, поднимались, падали, покалывали и причиняли боль, в зависимости от того, какие чувства транспортировали ноты.

Так как моё тело фактически засыпало, мне пришлось ограничить это особенное удовольствие и наслаждаться им в одиночестве моей комнаты. Момент, когда я обнаружила этот особенный дар на уроке музыки, был одним из самых неприятных в моей жизни. Мне было пятнадцать, и мы слушали Лунную сонату Бетховена. Эта игра была как раз на моей волне.

Я погрузилась в музыку, как в воду и внезапно увидела перед собой образы, которые своей силой прямо-таки сразили меня наповал. Там был молочный свет луны, в безоблачную ночь он падал через окно. Я увидела также мужчину, потерявшего свою большую любовь, но что было намного сильнее и что в конце концов подкосило меня, так это то, что я могла чувствовать эту боль. Было совершенно неловко, когда моя голова опустилась на стол, и я медленно съехала со стула. Только когда моя учительница музыки выключила CD-плейер, собираясь провести на мне меры оказания первой помощи, я снова проснулась. Я ещё сообразила и притворилась, что у меня случился обморок, это было для всех логичным объяснением.

Сначала я никому об этом не рассказывала, даже моей бабушке. Наверное, я больна, думала я. Я читала об аутистах, которые могут чувствовать цвета, и должно быть у меня точно такое же нарушение. С того случая я всегда носила с собой упаковку беруш, чтобы снова не съехать под стол. Мои одноклассники в течение многих лет насмехались над моей историей с обмороком, пока наконец забыли о ней. Понадобилось довольно много времени, пока я нашла в себе смелости посвятить Лиану в мою тайну. Вопреки моему опасению, что она посчитает меня выродком, она восторгалась моим умением и снова и снова приносила мне новые музыкальные произведения.

Последние два года мы много экспериментировали, и я пережила невероятное: начиная от широты пространства, цветов, пейзажей и конечно самых депрессивных мыслей и кончая абсолютной эйфорией. Лиана регулярно снабжала меня новой музыкой, а я в обмен, рассказывала ей о моих эмоциональных, образных вспышках. Между тем я стала прямо-таки одержима музыкой. Однако несколько месяцев назад эта способность ещё усилилась. Только направление, в котором она стала себя проявлять, я всё ещё считала пугающим. Поэтому ещё ничего не рассказала об этом Лиане.

Я начала слышать мелодии, где их в сущности не должно быть. Всё началось с огня в камине. У потрескивания, щёлканья и хруста внезапно появились ритм и звук. Огонь был не только тёплым, красным и золотистым, нет, в нём скрывалась песня, и я слышала её. Она рассказывала мне о пламени, в котором куют железо, тёмный и крепкий металл, который имеет большую силу.

Потом ещё то, что происходило с ветром. Мне уже были знакомы завывание и стоны, когда ветер задувал за угол, но с недавних пор он пел песню, и эта песня несла с собой образы и чувства. Они были не такими сильными, чтобы я теряла сознание, но я их видела. Мелодия ночного ветра была той, которую я слышала громче всех, всегда, когда лежала вечером в кровати, а ветер в темноте шелестел в деревьях. Он всегда приносил с собой одно и тот же ведение о моей семье. Может быть, это было лишь воспоминанием, нашедшим свою дорогу ко мне, потому что днём я настойчиво пыталась их забыть.

Мой отец несёт меня по дому на плечах, а я кричу от радости, когда мы мчимся в сад. Моя мать ждёт там с двойняшками, которые ползают по одеялу, расстеленному на зелёной траве. Мой отец осторожно опускает меня на землю, а я бегу в объятья матери. Хотя я всегда думала, что счастлива с моей бабушкой, в этот момент я чувствовала что-то гораздо более сильное, более глубокое счастье. Может быть это были всего лишь грёзы. Я не знала, но каждый вечер почти уже с тоской ждала этого момента.

Я сунула MP3-плеер в карман и не могла дождаться, когда приду домой. После того, как Лиана свернула к своей бабушке, чтобы убрать новый, прибывший товар на полки, я не очень быстро побежала. К сожалению, я должна была признать, что прилежная зубрёжка последних недель оставила не только парочку лишних килограммов на моих бёдрах, но и пугающе ухудшило мою выносливость. Я, тяжело дыша, завернула за последний угол и проскользнула в железные ворота, за которыми извивалась широкая дорога через наш сад.

Наш дом находился на западной стороне, у самой окраины города Шёнефельде, на уединённой, боковой улице, на которую редко кто забредал, кроме самих жителей, потому что она заканчивалась прямо возле окраины леса и переходила в пешеходную тропу. Окружённый приземистыми буками, старый дом был скрыт в задней части большого сада, за которым с большой самоотверженностью и любовью к деталям ухаживала моя бабушка. Летом сад был полон красок, а плющ заплетал дом как в кокон.

Моя бабушка посадила огромные грядки с травами. Я уважала её хобби, потому что она невероятно хорошо разбиралась в растениях. Не существовало такой болезни, которую она не смогла бы исцелить с помощью своих трав. Она даже продавала высушенные пучки в магазине госпожи Гольдманн и лечила жителей Шёнефельде своим травяными микстурами. К большому разочарованию моей бабушки я не проявляла того же энтузиазма к растениям, как она, и в конце концов она сдалась в попытке научить меня всем именам растений и их целительным свойствам.

Я не поднялась по лестнице на веранду, а ещё перед домом повернула под низко свисающие ветви европейского бука. Спрятанный между высокими кустами, чьи обильно цветущие ветки образовывали плотный полог, на границе участка стоял мой павильон. Маленькая, полузакрытая комната была уютно обставлена, а рядом с различными травами, которые моя бабушка подвесила здесь для сушки, с потолка свисала музыкальная подвеска, которая на мягком ветерке знакомо звенела.

На столе стояла большая ваза с цветущей сиренью, которая теперь встретила меня своим тяжёлым, сладким запахом. Я сняла обувь, небрежно бросила сумку в угол и вытащила Лианен MP3-плеер. Потом удобно устроилась на моей лежанке на одной из подушек. Я достала наушники, закрыла в предвкушение глаза и позволила первым аккордам фортепьяно захватить себя.

Это была удивительная, меланхолическая мелодия. Я погрузилась в океан из слёз, в тоску по потерянной любви. Образы, не принадлежащие мне, наполнили мои разум. Я, уже вздыхая, сделала глубокий вдох, чтобы уйти в неё с головой, как вдруг всё исчезло, чувство, а с ним и образы.

Вместо этого перед глазами появился образ Адама, его широкие плечи и его мягкие, чёрные волосы, завивающиеся на загорелой шее. Я сидела, выпрямившись на моей лежанке. Как попал Адам в мою голову?

Это просто невозможно. Я искала с Лианой способ, как остановить музыкальные вспышки, но ничего не работало, кроме как отключить CD-плеер. Ни встряхивание, ни крики, ни холодная вода, а теперь это. Я даже не видела Адама спереди, но от него исходила невероятная сила притяжения, которой я не могла сопротивляться.

Тёплое чувство распространилось во мне, и в то же время я разозлилась на себя. Почему я думаю об Адаме, избалованном, богатом ребёнке, которому точно никогда ещё не приходилось справляться с серьёзными проблемами? Я села и убрала MP3-плеер. Просто попробую ещё раз завтра, решила я разочарованно и пошла в дом.

На Волчьем озере

В эту ночь я плохо спала, в полудреме ворочалась в кровати из стороны в сторону, не находя покоя. К утру я снова погрузилась в какой-то безумный сон. Я стояла перед насквозь мокрой книгой, напоминавшей мне старый лечебник трав моей бабушки. Я очень хотела эту книгу, но не успела приблизиться к ней, потому что она сгорела прямо на моих глазах. Пока раздавался треск пламени, книга издавала крики. На протяжении всего сна, постоянно гулко повторялось одно слово. Позади меня в тени стояла огромная фигура, пытавшаяся меня схватить. Я хотела закричать о помощи, но не смогла произнести ни слова, так как мой рот был набит землей.

Такой ерунды я уже давно не видела во сне. Я медленно встала, прошла на кухню, и нашла там горшочек свежесваренного клубничного варенья, мигом поднявшего мне настроение. Бабушка сварила первые плоды, появившиеся в этом году. Окунув палец в сладкое желе, я направила его в рот, чтобы продегустировать и избавиться от привкуса земли.

Затем с чашкой кофе в руке отправилась на поиски бабушки. Нашла ее в ателье, огромном, пронизанном светом помещении, которое находилось на веранде, на первом этаже нашего дома. Ароматы разных трав, которые она собирала и хранила здесь, смешались в один неповторимый букет, с которым я всегда ассоциировала бабушку.

Жоржетта фон Норденах была высокой, стройной и элегантной. Хотя возраст вплел в ее длинные, рыжие волосы седые пряди, она была по-прежнему красива. От нее прямо-таки исходило дружелюбное свечение. Будучи молодой девушкой, она наверняка вскружила голову всем мужчинам. Но в том, что касалось этого аспекта ее жизни, она была очень скрытной и почти не рассказывала о своей юности и о годах до знакомства с моим дедушкой Эдгаром. Я подошла к ней и поприветствовала, поцеловав в щеку.

- Доброе утро, неважно выглядишь. Ты болеешь? - встретила она меня обеспокоенным голосом.

- Нет, все в порядке. Просто видела странный сон, - успокаивающе ответила я.

Бабушка нахмурилась и посмотрела на меня своим пронзительным взглядом. Меня не покидало ощущение, что от нее ничего невозможно скрыть.

- Расскажи, что ты видела во сне, - попросила она. Позади нее, на деревянном пюпитре, стоящем посреди комнаты, лежала толстая книга, в которой были описаны все знакомые растения и способы их применения. Глотком кофе я снова смыла появившийся во рту привкус земли.

- Мне снилась книга, похожая вон на ту. Она была мокрой и горела и при этом всё время кричала «Ака» или что-то вроде этого. Сумасшедший сон, не правда ли? Нет, сейчас как раз самое время для летних каникул. Экзамены вызвали всё-таки больше стресса, чем я думала, - сказала я и подошла к окну. Солнечный свет падал через разноцветное, освинцованное стекло и рисовал красочный узор из незнакомых орнаментов на полу. Как часто я играла здесь, будучи ребёнком, и восхищалась разноцветными солнечными пятнами, мелькающими на деревянном полу?

Я отвернулась и испуганно посмотрела на бабушку. Я даже не заметила, что она наблюдает за мной с окаменевшим лицом.

- Все в порядке? - осторожно спросила я. Черты ее лица расслабились, и она улыбнулась.

- Да, иногда мы видим во сне действительно странные вещи, но сны не нужно переоценивать.

- Да, я тоже так думаю, - ответила я.

Я уже выкинула эту ночь из головы, ведь я была на каникулах, меня ждёт солнечный день, на который у меня уже есть планы.

- Я бы хотела вместе с Лианой поехать купаться на Волчье озеро, - сказала я, начав прямо с раннего утра разговор на трудную тему.

Хотя до моего восемнадцатого дня рождения в августе оставалось не так долго, мне всё ещё не позволяли покидать границу города одной. Вопреки моему ожиданию, моя бабушка посмотрела на меня приветливо.

- Тебе стоит это сделать, сегодня будет действительно жаркий день.

Я более или менее скрыла моё удивление.

- Тогда пойду собирать вещи для купания, - сказала я быстро, прежде чем моя бабушка сможет передумать.

- Иди, но до захода солнца пожалуйста, чтобы вернулась и никогда не ходи одна! - как всегда призвала она и снова переключила своё внимание на лечебник трав.

- Конечно. - Задумчиво я вернулась на кухню и взяла мою упаковку мюсли из шкафа. С тех пор, как Лиане весной исполнилось восемнадцать, многие вещи изменились. Мы выросли вместе, и были лучшими подругами сколько я себя помню. Между нами никогда не существовало тайн, мы всегда знали, что думала и чувствовала другая. Но после её дня рожденья, Лиана регулярно уезжала, и, хотя она рассказывала мне, что навещает свою больную кузину Нелли, я всё же знала, что это отговорка.

Она что-то от меня скрывала, может быть нового парня или даже новую подругу. У меня было иногда такое чувство, что она хочет рассказать больше. Может быть, она не осмеливалась или возможно ей было нельзя говорить. Звон маленького колокольчика заставил меня прислушаться. Это Лиана. Между моим окном и окном Лианы, через деревья и с колёсиками, её отец натянул шнур, на концах которого у моего и у её окна висели маленькие колокольчики. Будучи десятилетними девочками, мы придумали кодовые звонки. Я поспешила в мою комнату и позвонила один раз в ответ, чтобы ответить на Лианину просьбу прийти к ней. Потом взяла мою пляжную сумку в красный горошек.

- Пока, - закричала я в ателье.

- Будь осторожна! - призвала меня бабушка, когда я выходила.

- Да, буду, - заверила я её, как всегда. Для чего мне, по её мнению, быть осторожной? Это продолжало оставаться для меня загадкой. Я жила в самом скучном месте в мире. Здесь все знали друг друга. Единственный риск в этом городе - это заскучать до смерти. Взяв велосипед, я направилась к Лиане. Пионы цвели, и их неотразимый запах заманивал пчёл. Между их успокаивающим жужжанием, я завернула в соседний сад. По сравнению с нашим, он был маленьким, растений не так много, моей бабушки было бы здесь скучно. Лиана спрыгнула с последних ступенек входной лестницы, держа в руке яблоко.

- Я уже с нетерпением жду, когда мы окажемся у озера. Всё время, пока учила, я ждала этого момента, - поприветствовала она меня, жуя. Жизнерадостность Лианы как всегда искрилась. Её хорошее настроение было явно заразным.

- Ну, тогда поехали, насладимся нашей свободой в прохладной воде, - подгоняла я.

Мы проехали через Шёнефельде, а потом завернули на усаженную деревьями, подъездную дорогу, разделяющую лес. В этот момент я действительно чувствовала себя свободной. Я подставила лицо навстречу ветру и на одно мгновение позволила себе мысль о том, что сейчас просто покину Шёнефельде и смогу куда-нибудь поехать, чтобы окунуться в приключение.

Но уже после нескольких минут езды мы достигли границы города и каменную стену четыре метра в высоту и два метра в ширину. Мы выехали за южные ворота, за которыми прямо возле подъездной дороги находилось Волчье озеро. Вскоре мы завернули на песочную, лесную дорожку, заканчивающуюся парковкой.

Мы оказались не единственными, кто в этот тёплый день захотел искупаться, парковка была забита. Мы пристегнули велосипеды к молодому клёну и последние сто метров пошли пешком. Шум радостных купальщиков донёсся до нас уже издалека.

Вероятно, здесь была половина школы, и я приготовилась к худшему. Не успели мы завернуть за последние деревья, как перед нами открылся вид на озеро. Волчье озеро живописно лежало в ложбине. Песочный берег был достаточно большой для волейбольной площадки и множества поклонников солнца из окрестных деревень обосновавлись здесь со своими красочными одеялами и полотенцами. Мы ещё стояли на берегу и искали тихое местечко, а тут меня уже обнаружили надоедливые семиклассники нашей школы.

- Эй, а вот и морковка идёт, - раздалось слева.

- Привет пожарная тревога, - последовало вслед за этим.

Ну здорово! Чувство свободы внезапно рассыпалось в грязную пыль. Я не хотела показывать свою слабость и кричать перед всеми в ответ, поэтому только потянула Лиану за собой, схватив её за рукав, к отдалённому месту, где мы расстелили наши полотенца и расположились на них.

- Не можешь поверить насколько я рада, что скоро избавлюсь от них, - ругалась я.

- Кроме того я уже сотню раз говорила, что мои волосы не цвета моркови.

- Да, я знаю, твои волосы красивого, тёмно-рыжего цвета. Не горячись! То, что им не наскучило тебя дразнить после стольких лет, удивляет. Когда-то ведь они должны были привыкнуть, что твои волосы рыжие или они надоедают тебе только по привычке. В любом случае скоро мы от них избавимся. - Лиане хорошо говорить. Своими светлыми волосами она только всегда притягивала к себе восхищённые взгляды.

- Ты видела Ширли? Посмотри на её солнцезащитные очки. Невероятно! - попыталась отвлечь меня Лиана. Я охотно приняла её старания и обнаружила Ширли на другом берегу маленького озера. Ширли была светской львицей нашего года выпуска. Её родители ужасно богаты и выполняли любое её даже самое бессмысленное желание. Она как раз потягивалась в открытом, дизайнерском купальнике на своей лежанке, которую ей точно притащил один из множества поклонников. На носу действительно красовался чудовищный экземпляр солнцезащитных очков.

- Ты имеешь в виду невероятно безобразно. - Я весело захихикала. - И посмотри, как ребята снова прилипли к ней. Ей нужно быть осторожной, чтобы один из них нечаянно не капнул слюнями на её ногу. - Мы рассмеялись и продолжили следить за тем, как двое парней спорят о том, кому из них намазать лосьоном ей спину. Нужно без зависти признать, что у неё совершенное тело.

Как несправедливо то, что она к тому же ещё и красавица, и полностью это осознаёт. Её интеллект казался мне не особо выдающимся, но ей удалось, вертя хвостом, обвести вокруг пальца всех учителей, так что она окончила школу с хорошим аттестатом.

- Эй, да это ведь Пауль, - выпалила я в ужасе. - Посмотри, он подаёт Ширли и толпе её безмозглых подружек холодные напитки. Я не могу в это поверить. У парня что, совсем нет достоинства?

Его не было. Ошеломлённо мы наблюдали за тем, как Пауль тащит ящик холодного лимонада, который он вероятно специально привёз сюда на своём дребезжащем Ренаулте. Теперь он раздавал бутылки хихикающим девчонкам вокруг Ширли и явно наслаждался её вниманием. Он как раз выпрямился, выпятив грудь, когда обнаружил нас и сразу покраснел, как помидор.

Ага, по крайней мере ему неловко. Он робко помахал нам. Я жестом позвала его к нам, но он уже видимо догадывался о худшем и, дико жестикулируя, показал на часы. Потом извиняясь, пожал плечами и бросился назад к парковке. Он так сильно нервничал, что даже забыл попрощаться с Ширли.

- Ну, сегодня вечером ему придётся кое-что выслушать, - пробормотала Лиана.

- Да, я тоже уже с нетерпением жду этого, - усмехнулась я весело. В последние недели это стало уже почти ритуалом, после зубрёжки мы ещё встречались вечером и заканчивали день вместе, а сегодняшний вечер я ждала теперь с нетерпением. Пауль был влюблён в Ширли, как вероятно все ребята в школе. Но то, что он открыто унижался и играл в посыльного всего лишь за дружелюбное спасибо из её накрашенного розовым ротика - это уже слишком. Качая головой, я вытащила из сумки книгу. Наконец-то другое чтиво, кроме учебников. Я намеренно купила себе лёгкий, летний роман в маленьком, книжном магазинчике на рыночной площади Шёнефельде, чтобы хорошо расслабить мозг.

Я выскользнула из шорт и маечки и в моём чёрном купальнике растянулась на солнце, наслаждаясь приятным, тёплым чувством на коже. Лиана легла рядом на своё полотенце и блаженно потянулась. В руках она держала книгу в тёмной обложке.

- Когда закончишь, поменяемся, - предложила я, пытаясь бросить взгляд на название. - Собранные сочинения Константина Кронворта, - прочитала я, прежде чем Лиана смогла снова спрятать книгу в сумке, а вместо неё вытащила летний роман.

- Это всего лишь скучный сборник стихов, но вот этой, этой мы можем обменяться. Когда дочитаем их, то надеюсь растеряем весь интеллект и сможем наконец общаться с Ширли на одной волне. - Я присоединилась к её смеху, но осталось нехорошее ощущение, что Лиана снова что-то от меня скрыла. Я взяла мою книгу, открыла первую страницу и углубилась в чтение.

Ревущий двигатель вырвал меня на странице двадцать из глубокого расслабления. Что за ерунда. Снова он. Я проигнорировала нетерпеливое покалывание в животе и вновь уставилась в книгу. Высоких типов, устроившихся чуть позже недалеко от нас, я заметила только краем глаза. Так я точно не хотела встречаться с Адамом. В бикини я чувствовала себя не очень привлекательной.

- О, посмотри, там Леннокс и Рамон, - прошептала Лиана взволнованно. - Невероятно, эти мускулы.

Я тут же расслабилась и подчёркнуто равнодушно подняла взгляд от книги. Я кивнула Лиане, которая этого не заметила, потому что совершенно погрузилась в созерцание внешних прелестей Леннокса и Рамона, как раз снимающие с себя футболки. Леннокс старший из них, был выше Рамона, у него, как и у брата были короткие, каштановые волосы. Его мускулистая фигура показывала, что он работает над собой.

Конечно много времени не понадобилось, как некоторые девушки собрались вокруг Леннокса и Рамона. Я отметила притягательную силу, которую парни Торрелы оказывали на девушек Шёнефельде с поднятыми вверх бровями. Конечно Адам скоро присоединится к ним, пронеслось у меня в голове, и эта мысль была смущающим образом заманчивой. Его вид тогда совсем приведёт в экстаз толпу девушек. Я быстро покачала головой, чтобы отогнать мои глупые мысли. Адам Торрел и я живём в разных мирах. Между нами никогда ничего не будет.

Я снова углубилась в книгу и почти не заметила, как прошёл день. Лиана и я совсем не обращали внимания на окружающую нас суету возле Волчьего озера. Когда я подняла взгляд после очередной законченной главы, я почувствовала, что солнце медленно приближается к горизонту, и стало заметно прохладнее.

- Пойдём, прыгнем последний раз в воду, а потом поедим домой. Не то моя бабушка будет беспокоиться, если я не появлюсь вовремя.

- Иди сама, я дочитаю ещё главу до конца и начну уже собираться. - Лиана потянулась, зевнула и снова углубилась в свою книгу. Я вскочила и заметила, что и я от долгого лежания стала неприятно вялой. Мелкий песок под ногами был ещё тёплым от дневного солнца. Я осторожно зашла в прохладную воду, а вскоре нырнула в неё с головой. Вода была моим элементом. Уже будучи ребёнком я чувствовала себя в ней прекрасно.

Волчье озеро для озера необычно прозрачное, в нём не плавает никаких частичек. Я набрала достаточно воздуха в лёгкие, и погрузилась глубоко в темноту. Чувство невесомости и полной тишины в глубине окружили меня. Я открыла глаза, разглядывая переливающуюся поверхность воды, она светилась надо мной. Голубое небо мерцало серебром через водный поток.

Я погрузилась ещё глубже, так что давление водных масс причинило боль ушам, нехватка кислорода в лёгких горела огнём. Сделав несколько сильных движений руками и ногами, я прорвала поверхность воды. Жадно я вдохнула свежий воздух и теперь спокойно поплыла поперёк озера. Посередине, где я была одна, я позволила воде нести меня и наслаждалась прохладными течениями подо мной и голубым без единого облачка небом надо мной. Внезапно я почувствовала, будто за мной наблюдают, но никого не обнаружила, кто смотрел бы в мою сторону. Я снова погрузилась в воду и поплыла назад к берегу. Только теперь я заметила большую фигуру, стоящую рядом с Ленноксом и Рамоном.

Перед тем, как наши взгляды встретились, он отвернулся.

Это был Адам.

Я узнала его по чёрным волосам, которые мягко ложились волнами вокруг лица и этой смеси из нахальной и загадочной ауры, окружающей его. Сразу же распространилось нервное покалывание в животе, и я проклинала себя за это.

Что со мной такое? Я поспешила подойти к моему полотенцу и укутаться в него.

Лиана конечно ещё не собралась, она лежала на животе на своём полотенце и с интересом наблюдала за Торрелами. Я пролила ей на спину несколько холодных капель, и тогда она сдержанно завизжала.

- Начинай складывать вещи, Лиана! Мне нужно домой. Солнце скоро уже сядет, - поторапливала я.

- Да. Да, я знаю. Тебе нужно было посмотреть только что на Адама, - рассказывала она взволнованно. - Он чуть не прыгнул в воду. Тебе не стоит так долго плавать под водой, это ненормально. Выглядело так, будто он хотел тебя спасти. Он уже даже стоял ногой в воде.

- Мне не нужен спасатель, - пробормотала я недовольно. - Я могу отлично плавать и нырять. - Я посмотрела в сторону Адама, который, однако, был полностью погружён в разговор с Ленноксом и не производил впечатления, будто только что нервно бегал вдоль озера, чтобы сыграть для меня спасателя.

- Ты уверена? Может быть, он хотел только проверить температуру воды? - попыталась я разрядить обстановку.

- Да, абсолютно уверена. Думаю, Адам интересуется тобой, в противном случае он не хотел бы тебя спасти. - Лиане явно понравилась эта мысль.

- Ерунда, мы ведь совсем не знаем друг друга, да и никогда и не разговаривали, может быть, он пловец-спасатель и не может подавить свои инстинкты, когда находится возле озера. Кроме того, что мне с ним делать? Он ведь всего лишь избалованный сноб. - Я попыталась развеять её энтузиазм и проигнорировать мой собственный интерес к Адаму, в то время как засовывала вещи для купания в сумку и залезала в шорты.

- Пошли уже, нужно торопиться, не то моя бабушка не позволит мне завтра поехать к озеру. - Я подгоняла Лиану. Поднялся холодный ветер, который пронёсся по озеру и прогнал последних купальщиков с берега. Дрожа, мы залезли на наши велосипеды и поехали домой. Во время езды к южным воротам Лиане было не до разговоров, взбираясь в гору, она тяжело дышала, поэтому я спокойно смогла углубиться в мысль о том, что Адам беспокоился о моём благополучии. Я поняла, что мне нравится эта мысль.

На следующее утро меня снова разбудили солнечные лучи. Потягиваясь, я наслаждалась мыслью о бесконечно длинных, летних каникулах. После чего, довольно улыбнувшись, я направилась на кухню. Держа в руке большую чашку кофе, я просмотрела «Дневной курьер Шёнефельде». Как всегда, не было никаких важных новостей, разве что сообщение о ежегодной выставке породистых кроликов в следующие выходные и упоминание о том, что учащиеся одиннадцатых классов организовали в актовом зале школы выставку своих экспрессионистских исследований, которую можно было посетить и во время каникул.

Я нервно вздохнула. Наряду с местной газетой, бабушка выписывала еще одну ежедневную газету, которую она почему-то убирала до того, как я вставала. «Хроники Короны» была странной газетой. Бабушка прямо-таки зачитывалась ею, а я не могла понять, почему. Иногда я заглядывала в нее, когда газета, как например сегодня, лежала на столе. Там были странные рубрики, такие как «Предсказание Сибилл» или «Результаты заседания сената» или заголовки не от мира сего, например, «Новый кандидат на выборы примуса». Сегодняшний заголовок гласил «Новые похищения дочерей патрициев».

Из какого века эта газета? Может моя бабушка член какого-нибудь исторического клуба, а я ничего не знаю об этом, или же она играет в эти странные ролевые игры. Пока я раздумывала над этим, в комнату вошла бабушка и первым делом отодвинула «Хроники Короны» в сторону. Не нужно было даже спрашивать, в чем смысл этой газеты, потому что она ответит, что я все пойму, когда мне исполнится восемнадцать.

Я уже не могла слышать эту фразу. Меня бесило, что бабушка обращается со мной как с малолетним ребенком, который не сможет вынести какой-нибудь таинственной правды. Она вела себя как Лиана, и к сожалению, ни та, ни другая, не считали нужным посвящать меня в свои тайны. Дело было даже не в том, что я очень хотела знать, что они от меня скрывают, а в том, что я знала, что они это делают. С корзиной хлеба в руках, я последовала за бабушкой в сад, где она уже приготовила завтрак.

Так как Лиана должна была сегодня убираться в магазине бабушки, я все утро посвятила прополке сорняков на грядке с клубникой. После обеда я устало опустилась на кровать. Мне хотелось послушать музыку, отключить голову. К MP3-плееру с той самой неудачной попытки я больше не прикасалась. У меня однозначно была ломка, но в данный момент я не решалась снова что-то предпринимать.

Для начала мне нужно разобраться в своих чувствах к Адаму. Может нужно просто заговорить с ним? Но если что-то пойдет не так, и я опозорюсь, то нам придется в ближайшие годы каждый день встречаться в университете. Я бы не выдержала такого неловкого положения. Когда Лиана три раза позвонила, чтобы оповестить, что мы едем к озеру, я все еще раздумывала над тем, стоит ли мне делать первый шаг.

Как и день назад, мы приехали к Волчьему озеру на велосипедах и расположились на пляже.

Я с трудом могла сосредоточиться на книге, так как постоянно оглядывалась вокруг в поисках Адама.

Когда ближе к вечеру с парковки донесся рев спортивной машины, я начала беспокойно крутиться. Надо ли мне с ним заговорить или все-таки было бы лучше подстроить несчастный случай на воде? Тогда бы он мог меня спасти, и у нас сразу же появилась бы тема для разговора.

Я наблюдала за тем как Леннокс и Рамон разбивают лагерь на пляже. Адама с ними не было. Нервничая, я углубилась в книгу, ожидая, что он вскоре присоединится к своим братьям. Я снова и снова перечитывала одну и ту же главу, не вникая в содержание. Временами поглядывала на Рамона и Леннокса, но от Адама по-прежнему не было и следа.

С приближением захода солнца я была безмерно разочарована. Все напряжение, скопившееся за день, превратилось в ярость. Наверное, я все себе придумала. Адам не интересовался мной, и я потеряла целый день из-за своей глупой мечты.

- Скажи-ка, Сельма, - Лиана прервала мои гневные раздумья, когда мы ехали в гору по направлению к Шенефельде. - Ты ведь сегодня ждала чего-то? Весь вечер не проронила ни слова, постоянно оглядывалась, как будто ждала неожиданного гостя.

По сквозившим в ее голосе ноткам, было ясно, что она прекрасно понимала причину моего поведения.

- От тебя ничего не скроешь, - недовольно пробормотала я.

- Я думала, или скорее надеялась, что Адам еще придет, - скрипя зубами, призналась я.

- Я так и знала, ты влюбилась в него, а он в тебя. Я еще вчера так подумала.

Голос Лианы стал неприятно высоким.

- Нет. Нет. Нет, - быстро ответила я. - Неправда. Мы еще даже и словом не обмолвились. Может быть, он меня и интересует, но о влюбленности нет и речи. Я бы с удовольствием познакомилась с ним поближе, только и всего.

Мне было тяжело говорить об этих вещах, однако Лиана весело улыбалась.

- К сожалению, тебе придется еще подождать. Госпожа Торрел была сегодня в магазине и рассказала, что Адам и Торин на две недели улетели в Англию, чтобы посещать летние курсы. Что-то связанное с языками и историей. Ты могла бы меня просто спросить, тогда не пришлось бы весь день зря ждать.

- А ты бы могла сама сказать, все равно ведь знала, что я жду Адама, - пожаловалась я.

- Я не решилась заговорить об Адаме, потому что вчера ты упорно уверяла меня, что он тебя не интересует. Но с сегодняшнего дня клянусь, что буду немедленно рассказывать тебе каждую мелочь. Если ты еще не знаешь, на выходных состоится выставка породистых кроликов, но ты наверняка уже отметила это грандиозное событие в календаре. Кстати, фаворит на получение приза за самого тяжелого кролика - это толстый Леопольд господина Гондена. Он весит почти десять килограммов. - Лиана дерзко улыбнулась.

- Спасибо, Лиана, мне ни в коем случае нельзя пропустить это событие, - ответила я с наигранным восторгом.

Тем временем мы доехали до Каменного переулка и уже издалека заметили стоящего на улице Пауля. Он ждал нас, терпеливо пытаясь заставить баскетбольный мяч крутиться на указательном пальце.

- Привет девчата, я сегодня добровольно предстаю перед инквизицией, - встретил он нас.

- Ну, наконец-то. До сих пор ты успешно увиливал, - ответила я с улыбкой.

- Да, я знаю. Я сделал из себя дурака, но я преследовал высшую цель, - признался Пауль.

- Что за высшую цель? - Лиана укоризненно на него посмотрела.

- Отец Ширли хороший друг профессора Еспендорм, и она пообещала мне попросить его, замолвить за меня словечко, чтобы та всё-таки приняла моё заявление. - Голос Пауля звучал заметно разочарованно. - Это была моя последняя попытка всё же попасть в Тенненбоде, и она провалилась. - Пауль пнул свой баскетбольный мяч. - Я сдаюсь. Моё заявление в университете Грюненталь было с благодарностью принято, они даже предложили мне место в элитной программе из-за моих хороших оценок, и я соглашусь. Грюненталь находится всего в ста километрах от Шёнефельде, поэтому я смогу приезжать домой каждые выходные, их мой Ренаулт ещё осилит.

- Ах, Пауль, мне очень жаль, но то, что ты зайдёшь так далеко и будешь унижаться перед Ширли, только чтобы заполучить место у профессора Еспендорм, это действительно жестоко. - Лиана сочувственно похлопала Пауля по руке.

- Мне действительно очень хотелось остаться здесь с вами, но этого видимо не будет, - вздохнул Пауль.

- Я бы тоже была рада, если бы ты остался здесь, правда.

Лиана все еще похлопывала Пауля по руке, а я почувствовала себя пятым колесом в телеге, поэтому смущенно кашлянув, попрощалась с обоими. Кажется, лето все-таки обещает быть интересным.

Нападение

Безоблачное, голубое небо распростёрлось над Волчьим озером, вид словно на открытке. Я, уставшая после плаванья, посмотрела моргая на светло-голубое небо, а потом перевела взгляд на Пауля, который не далеко от меня лежал, как и я на животе на своём полотенце и пристально наблюдал за Лианой и Торрелами.

Безделье крадёт время, и оно захватило нас в свои объятия. Уже завтра наступит день выдачи аттестата, последние две недели пролетели в мгновение ока. Сегодняшний день, который мы заполнили тем же приятным однообразием, плаваньем, чтением и катанием на велосипеде, уже скоро закончится. Солнце приближалось к горизонту, но было ещё приятно тепло. На самом деле настало время ехать домой, но здесь просто слишком хорошо.

Я глубоко вдохнула ветерок, который подул от края леса и пах черникой и хвойными иголками, и ещё раз закрыла глаза. Хотя я знала, что Адама нет в Шёнефельде, я иногда ожидала, что он где-нибудь появится, и я его увижу. Я вздохнула и с закрытыми глазами повернулась на спину. Его образ сразу же появился передо мной, и всё та же грёза пронеслась перед моим внутренним взором.

Он нежно прикасается к моей руке, и только мысль о том, что я чувствую его тёплые пальцы на моей коже, вызывало во мне это запретное, наполненное тоской покалывание, за которое я снова и снова ругала себя. Было неразумно предполагать, что Адам интересуется мной. Я его не знаю, а он не знает меня. Не было ничего, что бы нас связывало, кроме того, что мы давным-давно посещали один и тот же класс. Мне приходилось регулярно прерывать мою мысленную карусель и возвращаться к реальности. Это было нелегко, так как возле озера мы всегда встречали Рамона и Леннокса, которые постоянно напоминали мне об отсутствующем брате. Я открыла глаза, наблюдая за Паулем, который всё ещё смотрел в сторону Лианы. Теперь она фамильярно шепталась с Ленноксом.

- Ты в порядке? - спросила я, когда на лбу Пауля образовалась опасно глубокая складка.

- Что ты имеешь в виду? - Он покраснел и подтвердил моё подозрение.

- Может быть так, что ты влюблён в Лиану и что тебе совсем не нравится, насколько хорошо они с Ленноксом друг друга понимают? - спросила я осторожно.

- Да, - вздохнул он, явно радуясь, что я заговорила с ним об этом. - Но я не уверен в том, что Лиана отвечает мне взаимностью, и я не осмеливаюсь сделать первый шаг. Что думаешь ты? У меня есть шанс с ней? Я не хочу разрушать нашу дружбу.

Я задумчиво нахмурилась. Лиана никогда не говорила о своих чувствах к Паулю, что скорее всего означало, что они не выходили за рамки дружбы. Несмотря на близость между Паулем и Леаной, между ними ничего не разгорелось.

- И кроме того Лиана всё равно в воскресенье уезжает со своими родителями на пару недель в отпуск, и я тоже. А когда вернёмся в Шёнефельде, уже начнётся учёба в университете. Поэтому у нас собственно всё равно не будет времени. Ты, наверное, видишь, что я из-за этого совсем растерян. Скажи хоть что-нибудь и ты Сельма!

И что мне сказать? Лиана уже в воскресенье уезжала, и до сих пор ничего мне об этом не сказала. Неконтролируемый гнев вскипел во мне, вспыхнул и сжёг своим ярким светом любую рациональную мысль в голове. Она точно хотела снова посетить свою больную кузину, которой скорее всего вовсе не существовало. Лиана вероятно не осмелилась рассказывать мне вновь эту странную историю. Она знала, что я видела её насквозь. Я яростно посмотрела в её сторону, а когда она заметила меня, то закончила разговор с Ленноксом и подошла.

- Всё нормально? - спросила она осторожно.

- Нет, совсем не нормально. - Мой голос дрожал. - Ты не рассказала мне, что уезжаешь в воскресенье. - Я попыталась обуздать гнев, который всё больше затуманивал мой взгляд красным туманом.

- Ах, вот в чём дело. - Лиана не могла посмотреть мне в глаза. - Мне нужно поехать с моими родителями во Франкфурт, посетить кузину. Ей по-прежнему не стало лучше. Почему ты из-за этого так разозлилась?

- Если тебя не будет, моя бабушка больше не выпустит меня из Шёнефельде, - выпалила я. - Кроме того я не верю в твою историю с кузиной. - Пауль непонимающе следил за нашей дискуссией. Вместо того чтобы сдаться, Лиана выпрямила спину.

- Я знаю, что тебе не понравится то, что я сейчас скажу, но на твой день рождения ты всё поймёшь, и поверь мне, будет лучше, если ты просто насладишься последними неделями. - Она тяжело дышала и смотрела в землю, пока серьёзно и тихо говорила. Я гневно сверкала на неё глазами и с трудом сдерживалась, чтобы не наорать. Я больше не могла это слышать. Наслаждайся временем! Как будто я глупый ребёнок, который ещё не понимает мира.

- С меня хватит! Я еду домой, - с трудом выдавила я, засовывая без разбора купальные вещи в сумку. Я была в ярости. Это была накопившиеся ярость последних лет, которая внезапно вскипела во мне, так что я больше не могла её контролировать, но именно в этот момент мне было всё равно. Я хотела злиться и даже не пыталась сдерживаться. Ощущение, как будто меня заперли, сжало горло. На протяжении многих лет мне очень редко разрешали покидать Шёнефельде и только в сопровождении, и мне приходилось терпеть это. Как будто бабушка не доверяла мне, что я сама смогу о себе позаботится. Мне хотелось кричать и что-нибудь разбить, чтобы дать волю чувствам, но я больше не на что не была способна, кроме как броситься бежать.

- Подожди, я пойду с тобой! - Лиана спотыкаясь пошла за мной, спеша как можно быстрее следовать по пятам. Я бросилась прочь, только ещё желая побыть одной. Эту постоянную охрану я больше не могла выносить. Я заскочила на велосипед и закрутила педалями. У Лианы не было шансов следовать за мной, я это знала. Я направила всю злость в педали, взбираясь вверх на гору, ведущую в Шёнефельде.

От напряжения мои ляжки горели, и я наслаждалась болью, в то время как тяжело дыша, пыталась ещё увеличить скорость. Приближающиеся сумерки накрыли лес тенью, а окружённая деревьями улица была уже мрачной. Вдруг меня охватило безошибочное ощущение, что я больше не одна и мой гнев тут же улетучился. По телу разлился адреналин, и я внезапно стала совершенно бодрой.

Я замедлила скорость и сосредоточенно прислушалась к окружающей меня темноте. Услышала всего лишь необычный шелест, но оставалась бдительной. Он звучал так, будто надо мной бьют крыльями пара огромных птиц. Взгляд к верхушкам деревьев подтвердил моё предположение. Там наверху что-то зависло. Наверное, это были только несколько аистов, в поисках лягушек.

Я попыталась успокоить себя. Теперь дошло уже до того, что парочка птиц напугали меня до смерти. Шелест стал немного громче, как будто птицы уменьшили высоту полёта.

Волосы на затылке встали дыбом, и я, шипя, втянула в себя воздух. Примерно в двухстах метрах от меня густая крона деревьев прерывалась, и я смогу лучше рассмотреть странных животных. Ощущение тошноты всё возрастало. Я покачала головой и попыталась направить мысли на мою жалкую жизнь. Но внутреннее напряжение продолжало необъяснимо расти. Только ещё пятьдесят метров отделяли меня от светлой полосы асфальта, окунутой в исчезающий свет дня, когда громкий рёв разорвал тишину леса. Чёрный, спортивный автомобиль Рамона и Леннокса приближался с огромной скоростью и затормозил так близко от меня, что я смогла прочитать маленькую табличку на капоте.

ПОРШ!

Из него выпрыгнули Рамон и Леннокс. Я тоже слезла с велосипеда, растерянно глядя на них. Я уже было собралась сделать обоим какое-нибудь язвительное замечание. Но их серьезные лица заставили меня промолчать. Рамон быстрым шагом подошел и встал передо мной, в то время как Леннокс с удивительной скоростью бежал по улице. Он был похож на самолет на взлетной полосе, готовый вот-вот взлететь. Я хотела посмотреть, куда он так спешит, но не успела. Именно в этот момент Рамон схватил меня за плечи и развернул к себе. Он внимательно смотрел мне в глаза, и я чувствовала себя мышью, которую гипнотизирует змея. Его сильные руки грубо впились в мою кожу, и вдруг я поняла, что ему нужно. Рамон хотел отключить моё сознание, как выключатель.

Я в панике пыталась мобилизовать все силы и не заснуть, хотя уже медленно проваливалась в похожее на сон состояние. От напряжения на лбу Рамона выступили маленькие капли пота, пока мы вели нашу тихую борьбу, в которой никто не сдавался. Я была как будто связана, могла лишь ушами следить за сценой позади, которую Торрелы хотели от меня скрыть.

Я навострила уши и пыталась запомнить все детали, громкий шелест и вибрацию, звук ударяющегося друг об друга металла. Вспышки света и глухие удары. «Позади меня ведётся бой», - меня бросило в жар от этой мысли. Я пыталась вырваться, но Рамон по-прежнему контролировал мое тело. Вдруг наступила тишина, прерваемая лишь тихим звуком удаляющихся крыльев. Леннокс вновь появился рядом с Рамоном и положил ему руку на плечо. Тот благодарно кивнул и, устало вздохнув, освободил меня от своего гипнотизирующего взгляда. Я только этого и ждала. Набрав в рот воздуха, чтобы наконец выразить свое возмущение, я остановилась, увидев Лиану.

- Как ты могла вот так взять и сбежать, - в панике крикнула она. Леннокс повернулся и серьезно посмотрел мне в глаза.

- Она права, это было невероятно глупо с твоей стороны. Сейчас опасные времена, не самое подходящее время, чтобы вести себя как эгоистка. Тебе очень повезло, что мы вовремя оказались рядом.

Он повернулся и, не попрощавшись, сел в свой порш. Рамон последовал за ним как послушная собака и включил ревущий мотор. Да как он посмел, назвать меня глупой? Злость и стыд смешались во мне в опасный коктейль.

- Давай, садись и езжай как можно быстрее! - крикнула мне Лиана, проезжая мимо. - Поговорим дома. Сейчас нам нужно убираться отсюда.

Да, что случилось? Я совсем ничего не понимала. Лиана была бледная и тяжело дышала. Должно быть только что произошло нечто ужасное. Я и сама чувствовала опасность. Не мешкая, я села на велосипед и последовала за Лианой. Пока мы не доехали до южных ворот, Торрелы ехали за нами.

Когда мы заехали за границу города, мотор спортивной машины взревел, и она пронеслась мимо нас в сторону города.

- Что это было? - выдавила я из себя, когда мы остались одни.

- Это был конец нашим прогулкам на озеро, - холодно ответила Лиана. - Ты обещала бабушке, что будешь находиться за пределами города только в сопровождении, а потом берешь и просто сбегаешь. Ты же знаешь, что я не могу так быстро ехать следом. Ты вообще понимаешь, какой опасности ты нас подвергла?

- Откуда я должна это знать, если мне никто ничего не рассказывает, - рассерженно крикнула я. - И ты послала за мной Торрелов в качестве нянек? Ну, спасибо. Я хочу знать, что это были за странные птицы, и что только что устроили Торрелы? Они прогнали этих зверюг? А что сделал со мной Рамон? Ты даже не представляешь себе, как мне осточертело это стремление делать из всего тайну.

Я выпустила наружу всю скопившуюся злость.

- Я вполне могу себе представить, но это не моя задача все тебе рассказывать, и я не буду этого делать.

Лиана решительно смотрела вперед.

Мы достигли Шёнефельде и, молча, поехали дальше. У меня была тысяча вопросов, все несогласованности последних лет собрались в голове и оставили лишь безнадёжный беспорядок. Лиана не ответит на мои вопросы, это ясно. Она тоже всего лишь часть таинственного целого, маленькое колёсико в механизме. Моя бабушка знала больше, в этом я была уверенна. Мы завернули в Каменный переулок.

Кроваво-красное солнце только что зашло за край леса и окунуло небо в очаровательную игру красок. Цвета напомнили мне песню, которую я слышала какое-то время назад. С воспоминаниями об этой песни последовали чувства, принадлежащие к этой мелодии, они все находились внутри меня. Тёплая, нежная искра распространилась в моём сердце и прогнала гнев. Я не могла больше злиться на Лиану.

- Мне очень жаль. Я не должна была сбегать, - начала я примирительно. - Иногда во мне появляется такое чувство, будто я сейчас взорвусь, и тогда больше не владею собой. - Между тем мы уже стояли возле моего дома и прислонили велосипеды к изгороди. Лиана понимающе кивнула.

- Я знаю, но всё же ты должна доверять мне и пожалуйста больше никогда не вовлекай меня в такие неприятности! - Я смущённо кивнула. Сейчас небо распростёрло над нами игру красок из фиолетовых облаков, и для июньского вечера было ещё приятно тепло. Я помахала бабушке, смотрящей на нас из окна. По её взгляду я видела, что она уже узнала о моей вспышке. Как это вообще возможно? Это лишь один вопрос из многих, которые я должна сегодня задать ей. Я не хотела больше позволить ей сдерживать меня прозрачными оправданиями.

- Мне нужно идти. Увидимся завтра при выдаче аттестата?

- Конечно, будь милой со своей бабушкой! - Она умоляюще посмотрела на меня своими серо-голубыми глазами, и я кивнула, поджав губы. Потом она исчезала со своим велосипедом на соседнем участке. Я сделала глубокий вдох и пересекла цветущий сад.

Моя бабушка уже ждала меня в своём ателье. Большие окна были широко открыты. В вечернем ветерке содержалась опускающаяся, ночная роса, которая принесла с собой землистый запах глины и неприятно напомнила мне о моём последнем сне. В своём большом кресле бабушка казалось маленькой и худой. Она выглядела уставшей и истощённой, и я сразу поняла, это из-за меня, а не из-за ежедневной работы в саду, с которой ей приходилось справляться. Я сожалела, что из-за спонтанной несдержанности, нарушила сегодня данное ей обещание. Леннокс недаром сказал, что я эгоистка. Я вздохнула, села рядом и взяла её за руку.

- Мне очень жаль. - Хотя меня жгли тысячи вопросов, большего я не смогла выдавить из себя.

- Я знаю, Сельма. Ты не должна думать, что я не вижу, что с тобой происходит. Твой гнев очень сильный, и он оправдан, но ты не должна думать, что я запираю тебя здесь из-за чистого каприза. Это только для твоей защиты. До сих пор я избегала говорить вещи более ясно, но после сегодняшнего дня должна это сделать, даже если нарушу правила. - Она устало потёрла рукой закрытые глаза. Какие правила? Я от напряжения затаила дыхание. Неужели она сейчас на самом деле ответит на мои вопросы? Я с нетерпением ждала, моя бабушка очень долго размышляла, пока нашла подходящие слова.

- Между небом и землёй существует опасность, которая тебе ещё не знакома. Я пыталась держать её от тебя подальше и в тоже время не пугать её существованием. - Она говорила тихо и сосредоточенно, смотря на меня со всей серьёзностью. - Теперь я должна признать, что ты больше не маленькая девочка. Ты превратилась во взрослую женщину, в которой ещё бьёт ключом задор молодости, и ты должна познакомиться с этими опасностями, потому что я больше не могу защищать тебя всё время. - Она ободряюще кивнула мне, и я приняла это за знак, что наконец смогу избавиться от моих вопросов.

- Что это были за птицы, которых прогнали Торрелы?

Я поспешила спросить первое, что пришло на ум.

- Создания, от которых спасли тебя сегодня Рамон и Леннокс, плохие по своей природе. Уже много лет они угрожают нашей безопасности и крадут девочек и молодых женщин. Мы не знаем, по чьему приказу они действуют. Но то, что мы знаем точно, так это то, что ни одна из девочек больше никогда и нигде не появлялась. Ни живой, ни мертвой. Эти существа сильны и не знают пощады.

Меня практически оглушила тишина, последовавшая за словами бабушки.

- И им нужна я? - слабо прошептала я.

- Да. Это причина, по которой я тебя защищаю, потому что люблю и не хочу потерять.

- Как долго все это длится? - шепотом спросила я, с ужасающей ясностью осознав всю опасность, которой сегодня подверглась.

- Около двадцати лет. Похищены уже тысячи девушек, и, хотя мы за последние годы удесятерили меры безопасности и запретили молодым девушкам гулять в одиночку, это все равно происходит.

- Что Рамон сегодня со мной сделал?

Бабушка улыбнулась при этих словах.

- Он попытался ввести тебя в своего рода дневной сон. Через десять минут ты должна была проснуться и ничего не помнить из того, что произошло. Это одно из предписаний для девушек младше восемнадцати лет. Несмотря на существующую опасность, мы не хотим, чтобы девушки жили в постоянном страхе. Поэтому во время таких происшествий они вводятся в транс. К сожалению, с тобой это не получилось, так как ты слишком сильно сопротивлялась.

Она задумчиво провела рукой по волосам. В моей голове бурлил целый поток вопросов, но я не успела задать следующий, как зазвонил телефон, и бабушка сняла трубку.

Без всяких приветствий она некоторое время просто слушала собеседника, как будто уже ждала этого звонка.

- Да, я сейчас приеду. Конечно мне пришлось посвятить ее в кое какие детали для ее же безопасности. Да, я беру на себя ответственность перед сенатором. Нет, конкретно в этой ситуации не было других вариантов, и из-за превышения лимита времени на два месяца не должно быть никаких проблем. Я бы хотела напомнить вам, из какой родословной она происходит. По идее я могла бы подать заявление на получение особого разрешения. Да, я сейчас соберусь. До свидания! - Издав недовольный звук, моя бабушка положила трубку.

Хотя уже существовали беспроводные телефоны, бабушка до сих пор не могла расстаться со своим любимым телефонным аппаратом из каменного века технического развития. Я вопросительно посмотрела на нее.

- Мне нужно уйти. Бургомистр созвал внеочередное собрание городских советников. Нападения так близко от Шёнефельде уже давно не случалось. Очень необычно. Нам нужно срочно посовещаться об усилении мер защиты. - Я знала, что моя бабушка работает волонтёром в качестве городского советника, но до сих пор полагала, что самая интригующая тема этих встреч достигала своей кульминации, когда дискуссия заходила о выборе цвета для баннера, во время ежегодного городского праздника.

Меня обдало жаром. Как я могла быть такой слепой. Всё это время истина окружала меня, но я её не видела. Маскарад безобидного, маленького городка всегда был всего лишь маскировкой. Количество моих вопросов во время телефонного разговора бабушки сразу же удвоилось. Впервые я получила кое-какие ответы, и именно сейчас моей бабушке нужно уходить.

- Подожди! - я попыталась задержать ее. От волнения мои щеки покрылись красными пятнами, и тепло распространилось по всему лицу. Я быстро перебирала в голове вопросы, ища самый важный и срочный.

- Кому нам?

Я взглянула на бабушку, которая встала с кресла и поправляла платье. Она внимательно посмотрела мне в глаза и вздохнула.

- Я зайду слишком далеко, если отвечу на этот вопрос. Все самое необходимое я уже рассказала. Самое главное, чтобы ты знала, что за пределами города подстерегает опасность, и что тебе можно находиться только внутри этого округа. На другие вопросы я не могу ответить на данный момент. Знаю, что теперь тебе будет труднее дождаться дня рождения, но, если я расскажу тебе еще что-нибудь, у меня появятся большие неприятности.

Она взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза.

- Пожалуйста, отнесись к этому с пониманием! Я должна идти. Городские советники ждут. Можешь ложиться спать, я приду поздно. - Она поцеловала меня на прощание и вышла из комнаты, оставив с неразберихой в голове и сердце. Я села на один из плетёных стульев на кухне и смотрела через большое окно в сад, погружённый теперь в полную темноту. Только над верхушками яблонь было ещё немного светло. Я попыталась привести в порядок мысли. Меня не запирали, а защищали. При мысли об этой опасности, моя кожа снова покрылась мурашками. Но от чего именно меня защищали, что это были за существа?

События казались мне сумасшедшим фильмом. Тихий звонок вторгся в моё сознание. Это Лиана, позвонившая в колокольчик рядом с окном моей комнаты. Я сразу же вскочила и выбежала в большой коридор. Ещё преодолевая последние метры до комнаты, до меня дошло, что Лиана обо всём знает. Всегда, когда мы переходили границу города, она становилась моим охранником. Последние метры я шла очень медленно.

Ну конечно, должно быть Лиана узнала о летающих существах, да и скорее всего ещё много всего другого на свой восемнадцатый день рождения и теперь должна хранить по отношению ко мне молчание, потому что мне ещё разрешено вегетировать в блаженном неведение. Как будто правда будет не такой жестокой, если узнаешь её позже. Я открыла окно и дёрнула четыре раза за верёвку с колокольчиком.

После того, как Лиана ответила на мой вопрос одним звонком, я направилась к павильону. Если буду уверена в том, что Лиана знает больше, то точно смогу выведать у неё что-нибудь ещё. Я увидела её уже издалека, она сидела в слабом свете керосиновой лампы, тоже одна из этих старомодных вещей, которую бабушка не хотела выкидывать. Я молча легла на мою любимую лежанку, в то время как Лиана села напротив. По выражению лица я прочитала беспокойство и увидела страх, всё ещё окружающий её, словно облако духов.

- Я не могла уснуть, - обосновала Лиана нашу ночную встречу. - Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, если не принимать во внимание того, что на меня хотели напасть злобные, крылатые существа, а Торрелы хотя и спасли, но также хотели стереть мою память. Так как это к сожалению, или к счастью не получилось, я ещё подробно всё помню. Что ещё более шокирует, так это осознание того, что моя лучшая подруга обо всём знала и даже числилась в качестве моего охранника и ничего мне не рассказала. - Я смотрела на Лиану с упрёком.

- Мне жаль. Я хотела рассказать тебе всё, но не могла. - Подавленно она смотрела в пол, так что её распущенные локоны почти закрывали лицо.

- Знаю, распоряжение сенатора. - Я пыталась выглядеть крутой, в то время как хвасталась поверхностными знаниями, и удивлённое выражение лица Лианы дало мне надежду.

- Ты уже знаешь? - На её лице промелькнул проблеск надежды.

- Да, моя бабушка рассказала мне самое необходимое. - Это хотя и было полуправдой, но и не ложью.

- Тогда мне будет легче говорить с тобой об этом. Ты даже не знаешь, как ужасно было для меня то, что я не могла тебе ничего рассказать. - Электронный писк прервал наш разговор. Совершенно обычный тон в необычной ситуации. Недолго раздумывая, я вытащила мобильный из кармана брюк и прочитала сообщение.

- Есть новости? - Лиана с интересом подняла голову. Этот момент, когда всё казалось совершенно нормальным, был словно остров, на котором мы укрылись, прежде чем шторм снова обрушится на нас.

- Да, это Пауль. - Я ухмыльнулась. Совсем забыла о нашем разговоре сегодня после обеда. - Он в тебя влюблён, а теперь хочет знать, смогла ли я узнать у тебя что-нибудь. После моего внезапного ухода сегодня, он уже видимо потерял надежду.

- Пауль? - Лиана усмехнулась, потом встала. - Он хороший друг, не больше и не меньше.

- Хорошо, попытаюсь преподнести ему эту новость мягко. - Я тоже встала и вышла к Лиане на тёмную лужайку, которая от ночной росы стала мокрой. Небо между тем уже совсем потемнело, и на небосводе появились звёзды. Упёршись ногами во влажную траву, и глядя на бесконечное небо над головой, я вновь почувствовала себя в безопасности, но шторм снова забушевал и захватил меня.

- А что конкретно на меня напало?

Я спросила совсем тихо, в то время как мы стояли в темноте и смотрели на звезды.

- Их называют Морлемы.

У Лианы был холодный голос.

- Воины тьмы, злые, не знающие пощады твари. Убивают быстро, а кого не убьют - похищают. Редко кому удается спастись от них.

- Как мне сегодня?

- Точно, тебе невероятно повезло, - ответила Лиана.

- Морлемы, - тихо повторила я, от одного этого слова у меня все похолодело внутри. Мозги работали на всю катушку. Эти существа каким-то страшным образом показались мне знакомыми, однако в моей голове была пустая, черная дыра. Я не успела задать следующий вопрос, так как услышала голос отца Лианы, зовущего ее.

- Мне нужно домой. После сегодняшней истории они стали еще больше волноваться за меня.

Приятных снов, увидимся завтра после обеда на выдаче аттестатов.

- Да, спокойной ночи, - разочарованно ответила я. Все так хорошо начиналось, и вот я снова осталась одна с небольшой порцией правды. Я легла в траву и удрученно посмотрела на звезды. От того, что я там увидела, у меня перехватило дыхание. В небе парила огромная птица. Она была заметна лишь потому, что временами перекрывала звезды и на фоне этой игры света были видны очертания крылатого существа. Я подскочила, со всех ног побежала в дом и дрожащими руками закрыла за собой дверь. Пережитый сегодня страх снова вернулся. Бабушка же говорила в Шёнефельде я в безопасности. Я поспешила в комнату, плотно закрыла окна и забралась в кровать. Я тихо лежала и ждала.

Медленно тянулись минуты и часы, пока я, навострив уши, и с колотящимся сердцем ждала возвращения бабушки, которая своим присутствием прогнала бы воспоминания о Морлемах.

В полночь в темных комнатах послышался бой больших часов. Я чувствовала себя как никогда ранимой и одинокой. Может, все-таки было бы лучше оставаться в неведении, так как о сне в эту ночь можно было забыть. В моей голове звучало стаккато из картинок дня. Безликие, крылатые существа вперемешку с проницательным взглядом карих глаз Рамона и с черной тенью преследовали меня.

Фатальное падение

Когда я на следующее утро проснулась в моей совершенно помятой кровати, солнце уже стояло высоко в небе и окунуло комнату в весёлый свет. Сонно я села. Этот беззаботный, солнечный свет высмеивал события вчерашнего дня. Небо должно быть покрыто чёрными тучами, а земля дрожать от грома и треска разгневанно-вспыхивающих молний. Но ничего подобного не происходило. Сегодня был совершенно обычный, летний день. Задумчиво я встала и прошла в ванную. Может быть, птица на ночном небе мне только показалась? В то время как у меня по плечам сбегала горячая вода, я продолжала размышлять.

Что случилось вчера на самом деле, а что мне только приснилось? Действительно ли существовали Морлемы, сенаторы, родословные и особые разрешения? При свете дня всё это казалось довольно нелепо. Я вытерлась, оделась и прошла на кухню. На кухонном столе лежала записка моей бабушки:

«Дорогая Сельма, госпоже Гонден снова нужна моя помощь.

Увидимся сегодня после обеда на выдаче аттестатов.»

Ага, милую, старую госпожу Гонден опять мучает пищеварение, и моя бабушка должна устранить проблему с помощью своих травных микстур. Скорее всего она устроила со своими подругами чаепитие с тортом со сливочным кремом, хотя точно знала, что не переносит жирную пищу. Я ухмыльнулась и поставила вариться кофе. В то время, как кафе машина, так же, как и каждое утро, шипя и стуча, выполняла свою работу, я ощущала всё меньше дискомфорта, сопровождающего меня с тех пор, как проснулось.

Урегулированные будни моей ужасно скучной жизни успокоили меня, и, когда я с дымящейся чашкой кофе в руке, опустилась на мой любимый стул, с которого был самый лучший вид на сад, я была готова признать, что вчерашний день был всего лишь тёмным сном.

Так как моей бабушки не было дома, я непринуждённо положила ноги на стул напротив. Мои босые пятки почувствовали не мягкую подушку, нет, там была бумага. Когда я проверила, что лежит на стуле, я нашла «Хроники Короны». Я положила газету на наш большой кухонный стол и выпрямила её.

Я прочитала заголовок несколько раз и начала углубляться в статью:

«Нападение на Тенненбоде

Вчера вечером недалеко от университета Теннебоде произошло подтверждённое очевидцами нападение Морлемов. Только благодаря смелому вмешательству трёх воинов Чёрной гвардии похищение было предотвращено в последнюю минуту.

Нападение на девушку-плебея было, однако возможно только потому, что пострадавшая не придерживалась действующих правил безопасности для подростков женского пола до 18 лет. Несмотря на очевидное легкомыслие, общество удивило появление Морлемов, так как в непосредственной близости оптимально обезопасенной столицы пока не происходило никаких нападений.

Теперь задача городского совета и особенно Густава Джонсона, сенатора по делам детей и молодёжи, быстро найти новую концепцию для безопасности. На данный момент для всех подростков женского пола, которые ещё не дали церемониальную клятву, временно запрещено выходить за границы города.

Расследование происшествия ещё продолжается. Чёрная гвардия взяла на себя следствие и вскоре должна предоставить первые детали. Вопрос, кто стоит за нападениями, остаётся, однако и дальше не решённым, потому что Морлемы смогли вновь не опознано сбежать.

После первого осмотра места преступления они не оставили следов. Оценку текущей ситуации дал Хеландер Бальтазар, сенатор по государственной безопасности, на странице 5.»

В то время как я просматривала строчки, меня охватила дрожь. Здесь речь идёт обо мне. Это ведь очевидно. Всё правда. События последнего дня были не плохим сном, всё было очень серьёзно.

На меня напали из-за моего юношеского легкомыслия. Что здесь происходит? О каких способностях идёт речь? Что такое Чёрная гвардия? С каких пор Шёнефельде столица и как инцидент попал в эту странную газету? Вопросы стучали в голове, я снова не получу никаких ответов, в который раз за прошедшие годы.

Во мне вспыхнул гнев, как внезапное возгорание. Он сжёг благоразумие, оставив лишь чёрную ярость. Я вскочила, опрокинула при этом мою чашку с кофе, который разлился на газету чёрной лужей. Я громко выругалась и попыталась быстро вытереть бумагу, но было уже поздно.

Статью я больше не могла разобрать. Я смяла газету и засунула её в мусорное ведро. Потом взбешённая выбежала из дома. Мне нужно двигаться, чтобы выпустить разочарование.

Был жаркий день, а душно-влажный воздух предвещал для второй половины дня грозу. Я бежала вдоль Каменного переулка, потом завернула на главную улицу Шёнефельде. Сегодня я не обратила внимания на красоту аллеи, затенённую каштанами. Я пробежала под деревьями, которые уже сбросили цветы. Ежедневная езда на велосипеде и плавание были очень полезны. Несмотря на то, что я бежала, я без усилий следовала вдоль главной улицы по её полукруглой форме.

Она была не сильно многолюдной в это субботнее утро. На перекрёстке, на котором подъездная дорога встречается с главной, и обе объединяются в небольшую площадь, окружённую красивыми, двухэтажными, фахверковыми домами, я коротко остановилась, чтобы перевести дух. Я увидела, что Лиана и госпожа Гольдманн стоят возле магазина на углу и разговаривают с покупателем. Я подумала подойти к ним ненадолго, и уже сделала шаг в ту сторону, но мне показалось это неправильным.

Я хотела получить ответы, а от Лианы я их не добьюсь. Это неправильно создавать ей проблемы тем, что пытаюсь узнать у неё больше, чем она может сказать. Если кто-то и должен всё объяснить, так это бабушка. Я бросила последний взгляд на Лианину белокурую, растрёпанную голову и повернула, чтобы продолжить путь вдоль главной улицы. В эту часть Шёнефельде я редко приходила. Здесь не было магазинов, стояли только жилые дома в своих аккуратных садах. Монотонное гудение газонокосилок висело в воздухе.

Я посмотрела наверх. Высоко надо мной, скрытый облаками, лежал Тенненбоде, небольшой частный университет. Большинство дней в году его не было видно, потому что он был окутан туманом. Первоначальная крепость Танненбоде была построена на круто-возвышающимся массиве, вокруг которого изгибался городок Шёнефельде в виде буквы U. Массив нельзя полностью объехать, потому что северная сторона не заселена. Пешком я смогу обойти вокруг горы и прийти снова домой. Прогулка будет подходящим занятием, чтобы выпустить пар и очистить голову.

Я пошла дальше, пока главная улица не закончилась, переходя в лесную дорогу. Здесь дорога вела какое-то время вдоль массива, который на солнце переливался странным чёрным, металлическим цветом. В то время как я шла вдоль дороги, я поняла, что ещё никогда не поднималась наверх на массив. Интервью с профессором Еспендорм всегда проводились в мэрии.

Движение пошло мне на пользу. Я почувствовала, как мой гнев наконец утих, ярость испарилась, а мысли в голове снова текли упорядоченно. Лес окутал меня своей светло-зелёной игрой красок, и я хорошо себя чувствовала. Я перешла на лёгкий бег и следовала вдоль дороги, которая всё больше сужалась в тропинку, углубляясь в зелёную пещеру из старых буков и дубов. Тихое гудение машин, звуки людей и их цивилизации затихли и теперь меня окружали только звуки леса.

Тихое жужжание тысячи насекомых, щебетание птиц и мягкий шелест ветра в верхушках деревьев успокоили меня. Чем дальше я шла, тем темнее становилось, поэтому я поняла, что должно быть добралась до северной стороны. Тень массива загораживала солнце. Вегетация приспособилась к этому обстоятельству. Всё чаще встречались густые папоротники и плющ, вьющийся вдоль гигантских деревьев. Теперь меня всё же охватило неприятное чувство.

Без света дня лес выглядел тёмным и угрожающим. Даже птицы, которые до сих пор громко шумели в кронах деревьев, казалось, остались позади вместе со светом. На небольшом перекрёстке я свернула влево, надеясь, что скоро снова встречу широкую дорогу. По моему ощущению я должна была уже пройти северную сторону и теперь возвращалась домой. Я прошла мимо руины, которую было едва видно под диким виноградом и плющом.

Листва над моей головой была такой густой, что я не видела, в какой стороне возвышался большой массив. Если бы я не была абсолютно уверена в том, что приближается середина дня, я почти подумала бы, что уже настал вечер, так стало темно. Тропинка становилась всё уже, так что в конце концов почти затерялась между папоротником и мхом. Я уже подумывала повернуть назад и вернуться по той же дороге, когда увидела возвышающуюся стену за малиновыми кустами и ветками ежевики.

Я решила бросить взгляд через забор, прежде чем приму решение, в какую сторону идти дальше. Несмотря на тень огромных деревьев, жара дня становилась всё сильнее. У меня больше не оставалось достаточно времени, чтобы появится аккуратно одетой в школьном зале для выдачи аттестата. Самое время принять решение. Я какое-то время смотрела на каменную стену, а потом забралась на неё, используя торчащие камни. Стена была настолько широкой, что мне пришлось скользнуть к краю другой стороны, чтобы что-то увидеть.

У меня перехватило дыхание. Передо мной предстал большой сад. Под высокими буками бесконечно тянулась ухоженная лужайка, снова и снова прерываемая красочными островками с цветами и азиатскими травами. Небольшие ступеньки вели на разные уровни, а не далеко от меня я слышала, как журчит фонтан.

Я была так сильно поглощена видом скрытого рая, что совсем не заметила парня, сидящего на деревянной скамейке в тени заросшей диким виноградом стены. Когда я краем глаза увидела, как его рука берёт гитару, было уже поздно. Прежде чем я смогла отодвинуться и слезть со стены, по сказочному ландшафту уже душевно разнеслись первые аккорды меланхоличной песни. Моё сознание заполнили образы. Я попыталась подавить их, но они были слишком прекрасными.

Эмоции безудержно затопили меня. Я увидела пару на пляже, держащуюся на фоне заката за руки, а потом к образам добавились чувства, которые потекли в меня, как в пустую чашу, только и ожидающую того, что её заполнят. Я почувствовала в себе любовь, глубокую, всеобъемлющую любовь. Как будто издалека я заметила, как мои собственные конечности ослабели, и я медленно соскользнула со стены. Как я упала на землю, я уже больше не почувствовала.

Я видела только ещё сменяющиеся образы - смеющихся девушек, бегущих на летнем ветерке через цветущий луг и чувствовала их неуёмную жизнерадостность. Мной овладела боль, такими невыносимо-прекрасными были теперь эти чувства. Феи танцевали вокруг тёмного мужчины дурманящей красоты. В своих объятьях он держал женщину, чьи распущенные, тёмные волосы покрывали цветы. Я плакала от счастья, таким прекрасным было то чувство, что связывало их обоих.

Нежный голос произнес мое имя. Казалось, он доносится из моих видений. Я медленно открыла глаза и увидела самую невероятную голубизну, которую когда-либо видела. Как будто мне удалось заглянуть в самое глубокое место в океане. Когда нежный голос снова назвал моё имя, я наконец пришла в себя. Мой мозг с трудом начал собирать отдельные части вокруг меня в общую картину.

Голос принадлежал к глазам, и несколько раз поморгав, я наконец увидела лицо целиком. Загорелый цвет лица напомнил мне личность, которую я только что видела. Однако лицо передо мной не было идеально красивым, а скорее суровым и выразительным. Трехдневная щетина покрывала выдающийся подбородок и часть щек.

Тем не менее это лицо было таким красивым, что я не могла перестать смотреть на парня передо мной. Черные, слегка вьющиеся волосы, небрежно спадавшие до ушей, показались мне знакомыми. Осознание настигло меня как удар.

Это Адам стоит рядом на коленях и озабоченно смотрит на меня. Я нервно сглотнула, судорожно раздумывая над тем, как объяснить ему, почему я рухнула в обморок в его саду?

Такого стыда я не испытывала с момента моего последнего свидания с Флорианом Зоммером. Тогда я умудрилась от волнения не только запнуться о собственные ноги, но и повалить на землю Флориана, который упав, к несчастью, приземлился прямо в экскременты толстого пуделя госпожи Гонденс. У меня был просто непревзойденный талант, каждую встречу с парнем превращать в катастрофу.

- С тобой все в порядке? Ты не ранена? - спросил Адам. В его нежном, глубоком голосе слышалось беспокойство, когда он внимательно посмотрел на меня.

- Да, все в порядке. Думаю, я не ушиблась, - прошептала я, загипнотизированная его взглядом. Если он и дальше будет так на меня смотреть, то я вообще забуду, что у меня есть тело.

- Хорошо, и что ты тут делаешь? – улыбаясь, спросил он, вытащив запутавшийся в моих волосах прутик. Интересно, какие бы у меня были ощущения от его прикосновений? Наверное, я бы взорвалась и превратилась в облако из ярких звезд.

- Я..., - начала я, запинаясь и с трудом подбирая слова. Адам спокойно смотрел на меня и ждал. - Я гуляла. Мне надо было на улицу, чтобы немного размяться. И вот я проходила мимо стены и хотела посмотреть, что там за ней. Однако сорвалась и упала. Мне очень жаль, что я упала в ваш сад.

С каких пор я начала говорить такую ерунду? Историю с музыкой я оставила при себе, иначе Адам подумал бы, что я окончательно чокнулась. Удивительно, но он по-прежнему смотрел на меня пронзительным взглядом, как будто не мог решить, смеяться ему или нет.

- Главное, ты не пострадала. В следующий раз я впущу тебя через дверь, если захочешь прийти к нам в гости, Сельма.

Он снова говорил нежным голосом, который я готова была слушать весь день. Услышав, как он произнес мое имя, я снова почувствовала предательское, волнительное щекотание в животе, постоянно сопровождавшее меня в последние недели. Только теперь оно взяло надо мной верх, и я то и дело ощущала мурашки, бегавшие по всему телу. Я сглотнула и вновь потерялась в его взгляде, совершенно забыв, что только что хотела ответить что-то умное.

Совершенно неожиданно его лицо стало непроницаемым. Я была уверена, что он хотел сказать что-то еще. Но вместо этого он поспешно встал.

- Ты должна уйти!

Его голос звучал недружелюбно. Мое сердце сжалось, а внутри все похолодело. Все-таки он был не более чем избалованным, богатым парнем, которому доставляло удовольствие кружить головы девушкам. Я мужественно сглотнула и поднялась.

- Да, ты прав. Я уже припозднилась, - также холодно ответила я и повернулась к стене.

- Нет, используй калитку! - Он понял, что я собираюсь покинуть сад, перелезая через стену, через которую попала сюда. Адам указал в другом направлении, где всего лишь в пятидесяти метрах я увидела в стене выкованную из железа, маленькую калитку. Я покраснела, как помидор. Класс, мне опять удалось полностью опозориться в присутствие парня.

- О да, конечно. Я её не заметила. - Я попыталась более-менее гордо пройти к калитке, несмотря на покрасневшие от неловкости щёки, в то время как Адам следовал за мной и явно украдкой ухмылялся.

Он наседал, так что я слышала его дыхание и чувствовала его тело. Почему он так спешит избавиться от меня? Я пошла быстрее, как вдруг за одним из кипарисовых деревьев впереди появилась высокая фигура. Испуганно я остановилась, а Адаму лишь с трудом удалось затормозить позади меня. Распахнув глаза, я разглядывала женщину, которая остановилась перед нами.