И дочка в подарок

Часть 1

То, что в м​​​​ой кабинет, святая святых Лаврова Константина Павловича, кто-то проник, я понял сразу. Рейдерский захват? Вряд ли. Таких дураков на свете нет. Попытка установить прослушку? Хм, это вероятнее. Бывало уже такое. Секретарша в костюме Снегурочки, желающая сделать сюрприз? Нет уж, пусть будет прослушка. В последнее время от Арбузовой спасенья нет.    

Зашел и осмотрелся, каждую секунду готовый к нападению. На первый взгляд, никого. Осмотрелся пристальнее - на полу лежало что-то вроде горсти блесток. Значит, Снегурочка… И это еще новогоднего корпоратива не было. Надо будет дать задание Витьку - пусть присматривает за мной, чтобы я не наклюкался и не вошел в новый год вместе с Арбузовой. Как известно ведь, с кем встретишь, с тем и проведешь.      

Заложив руки в карманы брюк, я начал прохаживаться по кабинету, а сам пытался сообразить, где Лидочка умудрилась спрятать всю свою выразительную во всех местах фигуру. Шкафы были стеклянными, Арбузовой в них не обнаружилось. На окнах жалюзи - да и подоконники такой ширины, что там даже подросток не уместится.     

Точно! Меня осенило. Под столом! Недаром Арбузова не раз намекала, что прямо-таки мечтает оказаться там хоть разок. Естественно, когда я буду за ним восседать. Ну, вы понимаете.     

Подойдя к столу, я заглянул под него и… наткнулся взглядом вовсе не на Лидочку или какие-нибудь выпирающие части ее тела. На меня смотрела голубоглазая девчушка, на вид - лет пяти. Она прижимала к себе что-то странное - то ли игрушечного щенка, то ли овечку. Так вот откуда блестки на полу.     

- А ты что здесь делаешь? - спросил я и на всякий случай уточнил: - Это мой кабинет.    

Странно. Вроде у моих сотрудников не имелось привычек таскать на работу детей. Знали, что я такого не потерплю. Дела есть дела, все остальное - когда рабочий день закончится. Дети, собаки, кошки, тещи и прочая живность.     

- От мамы прячусь, - ничуть не растерявшись, ответила девчушка.     

Вот как. Значит, все таки местная. Я прищурился, глядя на малышку. Кого-то она мне напоминала. Рябова из финотдела? Вспомнить бы, женат ли он вообще. А может, Кораблеву? Та как раз не так давно родила. А хотя, нет. Кажется, Кораблева все еще бороздила просторы декретного отпуска.     

- И кто у нас мама? - спросил я.    

Ну просто «Обыкновенное чудо» во всей красе. Впрочем, что и говорить - девчушка действительно была чудесной.    
Я кашлянул и нахмурился. Что за бредни в голову лезут? Это чужой ребенок, которого нужно вернуть обратно родителю, после чего назначить ему штрафное взыскание.   

- Мама работает здесь, - ответила девочка.     

- И как же ее зовут? - не унимался я.     

Ждал, что ребенок начнет врать и изворачиваться. Ну, по крайней мере, надеялся, что мой постулат о бездетности офиса сотрудники донесли и до своего потомства. Но она вдруг ошарашила:    

- Цветкова Алина. А я - Цветкова Машенька. Поможешь мне выбраться?    

Она поудобнее ухватила собакоовцу и протянула мне ручку. Я осторожно потянул за нее, а сам в этот момент переваривал услышанное.      

Алина Цветкова… Не та ли, которую я безуспешно искал почти шесть лет? Не бывает же настолько явных совпадений!       

Выудив Машеньку из-под стола, я вдруг сам от себя того не ожидая, подхватил ее на руки. Маленькая ладошка осторожно легла на мою шею, сама же девчушка смущенно отвернулась. И улыбнулась, отчего на щеках появились ямочки. Ну, точно! Вот на кого она была похожа! На Алину, ту, из прошлого, где мы с ней сначала оказались в одной постели, а потом она вероломно от меня сбежала.     

- А сколько тебе лет? - спросил я у Машеньки и та с готовностью ответила:    

- Пять уже! Совсем недавно исполнилось. Мама мне тогда Петеньку и подарила.    

Она продемонстрировала мягкую игрушку, в которой я так и не мог определить принадлежность к какому-либо зоологическому виду. Ну и клепают же сейчас товары для детей! Не разберешь без стакана, кто это. То ли дело игрушки нашего времени - Чебурашка, Буратино, Колобок.    

- Ох, взрослая какая! - восхитился я, чем окончательно порадовал ребенка. - И Петенька - ну просто заглядение! Кстати, кто это?    

А вот это был промах. Бровки Маши сошлись на переносице, она посмотрела на меня с недоумением и даже, как мне показалось, с обидой.    

- Это же тюленчик! - тоном, который грозил, что в ближайшее время я выслушаю лекцию на эту тему, сообщила девочка. - Тюленчик Аркаша из мультика. Ты разве не смотрел?      

От необходимости отвечать, что последний мультфильм я видел, когда мне было лет десят, меня избавил шум снаружи. За дверью моего кабинета что-то происходило. Если верить звукам - как минимум во всем офисе разом.     

- Смотрел, - соврал я Машеньке, после чего серьезно сказал: - Твоя мама, видимо, с ног сбилась в твоих поисках. Кстати, почему ты от нее спряталась? - запоздало поинтересовался я.    

Ну не могла же Цветкова, эта прекрасная, ответственная и оооочень исполнительная девушка, предложить своей дочери локацию для игры в прятки в виде моего офиса? Нет, не могла. Это стало окончательно ясно, когда Маша, понурив голову, созналась:   

- Она на меня мало внимания на работе обращала. Посадила рисовать. С Петенькой. А ему стало скучно.    

Петенька, он же Аркаша, он же овцесобака, смотрел на меня так, что стало ясно - спорить с его хозяйкой, да и с ним самим - занятие неблагодарное. А вот отыскать Цветкову, пока она не отыскала нас, и вручить ей ребенка - очень даже наоборот.    

- Придется вернуть вас с Петенькой обратно маме, - сказал я, на что Машенька тут же закивала.    

- Мне уже жалко ее, - сообщила девочка.    

- Вот и мне. Так что пошли.    

Удобнее перехватив Машу, я понес ее за пределы кабинета на поиски той, кого так отчаянно хотел видеть последние несколько лет.     

Часть 2

Я метался по кабинету, что тигр в клетке. Нельзя! Нельзя было отпускать вероломную Цветкову от себя ни на шаг! Перед глазами так и стояла картина того, как она улепетывает от меня, унося прочь свою дочь. Словно я монстр, пожирающий детей. Нет, конечно, пожирать я был вполне готов… но вовсе не Машу и вовсе не в прямом смысле этого слова!     

- Лидия! - гаркнул я в селектор. - Кофе мне! И побольше!    

Арбузова не откликнулась. Не иначе, готовит мне тот сюрприз, о котором уже устала намекать. Мне что теперь, еще и в официанта превратиться на собственном рабочем месте?    

Чертыхнувшись, я уселся за стол и, подтянув к себе бумаги, попытался сделать вид, что увлечен чтением. Однако, перед глазами стояли вовсе не колонки цифр и сухие сводки с поля боя крупных сделок. Огромные карие очи Цветковой не давали мне покоя. Как она на меня смотрела… Я предпочитал думать, что с восторгом. Хотя, надо было признаться самому себе - страха во взгляде Алины тоже было с избытком. Ну не меня же она боялась, в самом-то деле! Или той ночью, которую я по сей день не мог забыть, я успел вытворить что-то ужасное, о чем впоследствии запамятовал?    

От этого предположения меня бросило в холодный пот. Пришлось ослабить узел галстука. Нет, если меня не накрыло склерозом, я мог поклясться собственной головой - ничего кошмарного я себе в сторону Цветковой не позволил. Даже очень наоборот. Ибо откликалась Алина тогда на мои прикосновения и поцелуи с таким пылом и рвением, что у меня даже сейчас штаны едва не дымились.     

- Константин Павлович, к вам посетитель, - мурлыкающе и почему-то одновременно угрожающе проговорила Арбузова в селектор некоторое время спустя.    

Я раздраженно повел плечами и инстинктивно посмотрел на часы. Никаких посетителей сегодня не ждал. И вообще у меня неприемный день.     

- Сообщите ему, чтобы он катился куда подальше. Я не собираюсь…     

- Дядя Костя, это же мы! - донеслось удивленное из селектора, и я подорвался с места и, пулей промчавшись к двери, распахнул ее.     

Возле Лидочкиного стола стояли Алина, Маша, ну и конечно, Петенька. Никогда еще я не был так рад лицезреть уродливую игрушку!    

- Мы можем и потом как-нибудь зайти, - нахмурилась Цветкова, глядя на меня.    

Я тут же продолжил траекторию огнестрельного снаряда и, подлетев к Алине и Машеньке, взял под локоток Цветкову, после чего осторожно, но настойчиво препроводил их с дочкой и тюлененком в кабинет. Обернулся на пороге к Арбузовой и строго наказал:   

- Всех впускать, никого не выпускать! Точнее… Лида, ну ты поняла.     

Мне даже показалось, что выдающиеся части тела, выглядывающие из декольте Арбузовой, немного поникли. Впрочем, дела до вялых ягод сейчас мне не было никакого. Заперев за нами с девочками дверь, я почувствовал себя победителем по жизни, потому что объект моих последних возжеланий снова оказался рядом со мной.     

- А я сам как раз собирался идти к тебе, - обратился к Алине, с умилением глядя на то, как Машенька залезает на мое - боссово - кресло.    

- Вы хотели меня уволить за то, что я привела Машу с собой? - вдруг ошарашила меня Цветкова. - Правильно! Увольняйте, я это заслужила.    

Мои глаза округлились, а слова - растерялись. Что она такое несет, черт бы все побрал? Увольнять Алину - последнее, чего я желал. И последнее, что собирался делать.     

- Меня просто не с кем было оставить, - расстроенно сообщила дочь Цветковой.    

Ага, значит, папаша ее был совсем никчемным, раз не обеспечил ребенку присмотра!   

- Не волнуйся, Машенька. Твою маму я не уволю. И ты можешь приходить с ней в офис когда захочешь.   

Девчуля просияла, как натертый до блеска кубок ФИФА. А вот Алину, похоже, сказанное мною не устроило.   

- Что значит, вы меня не уволите? - поинтересовалась она, сложив руки на груди. - Сами сказали - я  нарушила устав вашего офиса!    

- За это будет достаточно дать тебе хороший выговор, - подойдя ближе и, склонившись к Цветковой, сообщил я. - Или придумаем какое-нибудь другое наказание.   

Твою же дивизию! От Алины и пахло так, что у меня мгновенно снесло крышу. Который уже раз. И на этот раз - окончательно. Надо будет раздобыть на нее полное досье, в котором особенное внимание я уделю пункту, связанному с ее замужеством. Потому что нюхать этот цветочек я собирался в гордом одиночестве!     

- Какое наказание? - Глаза Алины округлились.    

- Ну, не знаю, - пожал я плечами и, отойдя к столу, оперся на него бедром. Руки тоже сложил на груди, как и Цветкова. - Утром вместо Лидочки будешь приносить мне и себе кофе. Станем устраивать брейк перед началом рабочего дня.    

Зря я это сказал. Понял сразу, как только взгляд Алины метнулся к моему рабочему столу. О, не один я помню, что мы на нем вытворяли?    

- Исключено! - заявила Цветкова. - Значит, придется напроситься на увольнение другим способом.    

Я приподнял брови, удивляясь настойчивости Алины в вопросе исчезновения из моего офиса. Даже как-то обидно вдруг стало за собственное детище. Да ко мне толпами соискатели в очереди встают!    

- Интересно, каким? - с улыбкой поинтересовался я, и тут Цветкова поразила меня снова.   

На этот раз, увы, вовсе не тем, чем удивляла шесть лет назад. Подойдя к полке, на которой стояли маленькие, но увесистые копии самых ценных трофеев футбольного мира, она взяла один из них и… запустила прямо в стеклянный шкаф со словами:

- А вот таким!    

Я с интересом наблюдал за тем, как небольшой кубок летит по кабинету и врезается в хрупкую преграду, после чего та осыпается на пол миллионами осколков. Ай, да Цветкова! Затейница какая! Что ж, теперь она точно будет наказана, причем на всех горизонтальных поверхностях, которые отыщутся в моем офисе.    

Оттолкнувшись от стола, я лениво направился к Цветковой, которая выглядела так ошарашенно, что было ясно: ее поступок - сюрприз прежде всего именно для нее самой.    

Часть 3

- Маша, мы уезжаем! 

Я в панике металась по квартире, скидывая в сумку те немногие вещи, что успела выложить, и натыкаясь на все подряд углы, что, казалось, только и ждали моей задницы, на которой теперь наверняка будут синяки.

Да и плевать! Кто на меня будет смотреть-то, в конце концов?

Вспомнился вдруг алчущий взгляд Лаврова и его поцелуй… да будь он проклят три раза! Зачем он все усложнял, чего ради говорил мне все эти дикие, невозможные вещи? Для него это было не больше, чем развлечение, а у меня могла рухнуть вся тщательно выстроенная жизнь!

Я ненавидела его. Боже, как же я его в этот момент ненавидела! За то, что не отпускал. За то, что раз за разом с удовольствием жал на больное…

Но хуже всего то, что под этой ненавистью крылось кое-что еще. До сих пор не остывшее, не зажившее, не забытое…

От этого чувства я бежала. А еще - от безысходности, в которую все неизбежно должно было скатиться.

Конечно, мое поведение и нелепая забастовка с отказом возвращаться на работу выглядели дико непрофессионально и могли хорошенько изгадить мне рабочую репутацию в дальнейшем, но ситуация между мной и боссом была слишком острой, чтобы остаться во всем этом с холодной головой. Да и он хорош! Разве его чертовы домогательства соответствовали уставу? 

Я ощутила, что от этой несправедливости раздражаюсь еще больше. 

- Да щучий потрох! - выругалась злобно, в очередной раз налетев бедром на острый угол.

Ладно, на самом деле я сказала вовсе не так. На месте щучьего было куда более неприличное, созвучное ему, слово.

- Мама, а что такое щучий потрох? - тут же поинтересовалась Машенька, возникая на пороге.

Но тут же, к счастью, забыла про свой вопрос. Потому что ее глаза испуганно округлились при виде моих истеричных сборов.

- Что ты делаешь?

- Пакую вещи, - решительно заявила я и еще раз повторила ранее сказанное, словно сама себе не верила:

 - Мы уезжаем.

- Но дядя Костя…

Я неожиданно даже для себя самой гневно ударила кулаком по комоду, об угол которого несколько раз стукнулась - прямо-таки отомстила за все этому проклятому старому куску дерева!

Дочь испуганно вздрогнула. Я тоже.

- Маша, оставь эти фантазии, ладно?

Мой голос звучал отрывисто, моляще. Отчаянно хотелось перейти на крик, чтобы заставить дочь забыть об этом человеке…

Но она была мне неподвластна. У нее были свои собственные чувства…

Невозможные, как и мои. И с этим нам обеим придется смириться.

- Какие фантазии? - осторожно уточнила Маша, крепче прижимая к себе Петю, словно он мог защитить ее… От кого? От меня?

От меня, подумать только!

- Дядя Костя не будет твоим новым папой, - сказала я твердо, надеясь, что дочь поймет это раз и навсегда.

- Но почему? Ты же нравишься ему! 

Да уж, упрямства ей было не занимать.

- Потому что он чужой папа, - наконец выдохнула я сквозь зубы то, что причиняло боль и мне самой. 

- Неправда! - выкрикнула дочь так отчаянно, что у меня сердце треснуло напополам. 

- Правда, - повторила я. - Мне жаль, но…

- Там на кухне плохо пахнет, - буркнула Маша прежде, чем гордо от меня отвернуться.

Она плакала. И за это я ненавидела сейчас Константина Лаврова еще сильнее.

На кухне не просто плохо пахло. Там все буквально дымилось.

Запах гари пропитал все помещение и я с ужасом поняла, что забыла про этот чертов омлет, оставленный боссом на плите.

Поспешно выключив горелку, я ощутила, как на глаза наворачиваются слезы. Это от дыма - сказала себе упрямо, распахивая окно, чтобы дурной запах выветрился…

Жаль, что нельзя было точно так же открыть настежь душу и позволить всему плохому унестись прочь вместе с ветром…

Когда останки омлета были счищены со сковороды, я вышла с мусорным пакетом в прихожую, чтобы сразу все это выкинуть.

Внутри защемило, когда увидела, что там, на своем маленьком розовом чемоданчике, спиной ко мне, сидит уже полностью собранная в дорогу Маша.

- Ты обещала, что мы останемся тут, - не поворачиваясь, проговорила она с обидой, от которой становилось больно. - Что мы встретим новый год с бабушкой и я смогу с кем-нибудь подружиться…

Я обреченно присела на соседний чемодан.

- Я знаю, милая. Я действительно хотела, чтобы так все и было…

- Почему тогда мы должны уезжать?

- Потому что так будет лучше.

- Кому?! - вскрикнула она так пронзительно, что я поняла - я мучаю дочь, сама того не желая.

- В мультике Аркашу обижали другие плохие тюлени, - проговорила вдруг Маша. - Он сначала прятался от них, а потом решил, что нельзя так жить все время…

Я нервно хмыкнула. Пожалуй, эта тюленья мудрость была не такой уж и наивной.

Ну что я и впрямь? Почему я должна переворачивать свою жизнь и главное - жизнь Маши вверх тормашками из-за какого-то мужика? Он не хотел разойтись по-хорошему - что ж, будет, значит, по-плохому.

Это не я развязала войну, но я намерена была ее выиграть.

- Думаю, мы можем остаться здесь как минимум до Нового года, - проговорила я, заговорщически толкая дочь плечом.

- Правда?

Ее глаза зажглись восторгом, и я поняла - это стоит того, чтобы сражаться с целым миром.

Если потребуется.

Но лучше бы, конечно, без этого…

- Ты меня страшно выручаешь, - от души призналась я Виктору - парню, с которым мы разошлись когда-то давно, но остались, вроде как, добрыми друзьями.

Я нервно впивалась пальцами в его локоть, когда мы дружно, словно влюбленная парочка, шагали по улице к моему временному месту работы. 

- Учти, ты обещала, что будешь носить мне на могилку цветы, если я вдруг паду смертью храбрых в этом бою, - помпезно заметил он, заботливо меня поддерживая на скользком участке дороги.

- Да ну тебя, - отмахнулась я пушистой варежкой. - Уверена, до убийства дело не дойдет.

Часть 4

Корпоратив, как оно обычно бывает, подкрался незаметно. Я вообще с возрастом стал обращать внимание на то, что дни стали лететь один за другим, а жизнь - проносилась мимо. А у вас возникали такие философские мысли? Вот и у меня. Старею.    

Для празднования корпоратива было выбрано место со звучным названием «Паркоff». В нашем городе о нем ходили легенды, а яркие билборды, попадающиеся едва ли не на каждом шагу, обещали как минимум экстаз, как максимум - амнезию. На них так и было начертано - в нашем комплексе ты забудешь обо всем.   

Забывать и забываться я в этот вечер не планировал. Напротив, собирался зорко следить за сотрудниками, пока они не наделали себе декретных отпусков впрок.    

И конечно же, особо пристального внимания требовал один весьма конкретный Цветочек, опылять который выстроилась, как выяснилось, целая очередь шмелей.    

Наш разговор с нею в кабинете оставил во мне разрозненные чувства. С одной стороны, Алина ясно дала понять, что быть со мной не желает и предпочитает держаться подальше. С другой - ну что ей во мне было не так? Да, в момент, когда мы с ней пали от стрел купидона, пронзивших нас не в сердце а в другие, более интересные места, у меня в наличии имелась Рената. Кошмар моих последних семи лет жизни. Она же жена, она же медуза горгона, она же ведьма.   
Я мог бесконечно описывать свою супругу подобными эпитетами, каждый из которых попадал бы прямо в цель. Но сейчас не об этом. Так вот - да. В тот момент у меня имелась супруга, но сейчас-то я был свободен! Практически, как ветер. И неужели со мной мог сравниться этот самый Виктор, больше похожий на участника игры «Лучшие знатоки истории поселка Малые висяки»?   

- Константин Павлович, все ждут только вашего поздравления, - обратился ко мне Макаров - наш айтишник.   

«Ага, а еще конвертов на икорку к празднику», - мрачно подумал я и едва не поперхнулся, так и не успев пригубить игристого, когда мой взгляд нашел Цветкову.    

Твою же парилку! Неужели она не могла отыскать на этот корпоратив что-то более скромное? Или сделала это намеренно, чтобы все мужики в радиусе километра закапали пол слюнями?    

Чуть поодаль глаза вычленили из кучки сотрудников Арбузову. Это отрезвило. Лидочка томно смотрела на меня, выкатив вперед свои прелести, каждая из которых в сезон продажи фруктов потянула бы килограммов на семь.    

Итак, пить буду немного, чтобы с утра не проснуться лицом в арбузном салате. А вот прелести Цветковой как-нибудь под благовидным предлогом потрогать можно. Например, на водных процедурах. Не зря же вон уже народ понырял в бассейн, откуда смотрел сейчас на меня с бокалами в руках и выражением лизоблюдства на лицах. Знаю я, что это за парад ожидания - премий хотят.    

- Ну… с Новым годом! - не растекаясь мыслью по древу, поднял я тост. - С новым счастьем!    

Опрокинув в себя содержимое бокала под внимательными взглядами сотрудников (интересно, они полагали, что я могу употребить напиток каким-то иным способом?), я объявил:   

- Развлекайтесь, как в последний раз! Но помните - завтра на работу.    

Я уже собрался было последовать за Цветковой, которая направилась к бассейну, когда прямо передо мной выросла выдающаяся фигура Лидочки. Арбузова, передав свой бокал сухой, как вобла, Мотовой из отдела логистики, объявила:  

- Сюрприз для босса!    

И, совершенно неожиданно, как немцы в сорок первом, атаковала меня. Да так, что я, не устояв на ногах, едва не сел на кафельный пол. Однако кто-то вовремя подсунул мне под пятую точку стул, на который я и плюхнулся.     

Сговорились с Лидией? Или выслуживаются, пока не налакались вусмерть? Хотя, надо сказать, мысли о том, спланированная ли это акция, мигом вылетели из моей головы, когда Арбузова оседлала меня и принялась тереться о мое несчастное тело всеми своими выпуклостями!      

Я скосил глаза и чудом умудрился высмотреть Цветкову среди мелькания фруктового бюста. Она ревновала! Клянусь вам! Смотрела на это все, приоткрыв рот (и я ее понимал) и ревновала. Иначе как объяснить то, что пальцы Алины с силой сжимали ножку хрустального бокала?    

Один:один, Цветочек! Или шесть:шесть, учитывая размеры прыгающей на мне Лидочки. И где секретарша набралась этих умений? Пересмотрела все обучающие программы стриптиза для бедных?   

Я отвел взгляд от Алины и понял, что сделал это зря. От мельтешения округлостей Арбузовой меня стало мутить. Господи, еще немного, и Лидия поймет, какие чувства во мне вызывают эти ее танцы.   

Отдав бокал Макарову, я крепко взялся за Арбузные бока и, с силой сжав, ссадил с себя секретаршу. Довольную, между прочим, настолько, как будто ей только что была выписана премия в миллион долларов.   

- Спасибо за поздравление, Лидия! - сухо проговорил я, поднимаясь с пластмассового стула, чудом не распластавшегося под нами на всех четырех ногах. - И тебя с Новым годом.     

Арбузова опустила глаза, прикусила губу. Принялась смотреть на мой пах, который, надо сказать, никак не отреагировал на ее половецкие пляски. Ну, что поделать. В голове моей, да и прочих частях тела, была лишь одна женщина. И звали ее вовсе не Лидия.    

Я проследил взглядом за тем, как Цветкова гордо удаляется к парным. Прекрасно, значит, самое время последовать за ней. И пусть скажет мне в лицо, что осталась безучастна к тому, что только что вытворила Арбузова.   

Но я вообще хорош… После того, что эта несносная сказала мне, бегаю за ней, как собачонка. Приворожила она меня, что ли? Надо расспросить об этом у тети Эли, она увлекалась какими-то штуками вроде эзотерики. А хотя, даже если Алина и применила колдовство… какая разница? Я ничуть был не против этого волшебства.     

- Цветочек! - окликнул я ее, нагнав почти у самых парных. - Хочешь, я тебя попарю? - предложил, когда она резко обернулась и облако волос взметнулось следом за нею.    

- Попарьте лучше Арбузову. Там такие бахчи… трудиться над ними и трудиться, - огрызнулась Алина.   

Часть 5

- Это я! Почему не берешь трубку?      

Господи, пусть у меня начнутся галлюцинации на фоне возлияний, которые что-то чрезмерно участились в преддверии Нового года. Лишь бы только это была не она…            

- Эй… Лавров? Ты что там застыл? Жена приехала.        

Я резко обернулся и убедился в том, что озвучила Рената. Она приехала. Черт, ну за что мне весь этот пердимонокль? Стриптизы Арбузовой, несносная Цветкова, бегающая от меня так, словно намеревалась взять главный приз в гонках гепардов, и вот теперь еще и медуза Горгона собственной персоной.      

- Кажется, мы договаривались, что ты пропадешь из поля моего зрения лет на сто, - мрачно проговорил я, отходя от окна и занимая свое место за столом.     

- У меня кончились деньги, - наморщила Рената нос и, подойдя ко мне, оперлась на стол ладонями.    

Прямо перед моим лицом, практически в полуметре, раскинулась ее силиконовая долина. Та самая, которой моя бывшая жена зарабатывала себе на пропитание.    

- И что? - пожал я плечами. - Отступные при нашем разводе могли обеспечить тебе безбедную жизнь до конца твоих дней. Кто виноват, что ты живешь не по средствам?     

Рената тяжело вздохнула. Присела на край рабочего стола и закинула ногу на ногу.     

- Костик, это ты живешь не по средствам. Копишь-копишь… а для кого? Сам не тратишь и сотой доли.     

- Это не твое дело, - обрубил я. - Вспомнишь сама, где выход? Или довести под белы рученьки?       

- Грубо, - скривилась Рената. - А я ведь согласилась бы не маячить перед тобой и твоей этой… как ее? Цветковой Алиной? Да, точно. Именно так мне и сказали.    

Я ошарашенно уставился на бывшую жену. Кто посмел донести до нее то, что совсем ее не касалось? Афанасьева? Лукинская? Петрова? Эти трое давно наводили с Ренатой мосты - дружба с женой босса, по их мнению, могла посодействовать карьере. Жаль только, что Горгонушка дружить не умела от слова совсем.   

- Даже если будешь маячить, ничего страшного не случится, - сблефовал я, понимая, однако, что это усложнит и без того напряженные отношения с Цветковой.    

Или несносная и вовсе ухватится за эту возможность, чтобы от меня избавиться. Хоть я и не понимал, почему она бегает от меня, как черт от ладана.    

- Ладно. Посмотрим, - усмехнулась Рената и, изящно спустившись со стола, направилась к выходу, покачивая бедрами.    

Она взялась за ручку, когда я уточнил:    

- Сколько?    

Застыла и, выдержав паузу, довольная собой повернулась ко мне.   

- Пару миллионов и меня не будет в городе года три.    

- Хм. Маловато, - нахмурился я. - Или ты…    

- Я о портретах старика Франклина, - расплылась в улыбке Рената. - Ты же не думал, что я интересуюсь рублями?    

Клянусь, за свою жизнь я хотел придушить эту ведьму не меньше тысячи раз, но сейчас зуд в ладонях был настолько нестерпимым, что я едва сдержался, чтобы не броситься к бывшей жене и не сомкнуть руки на ее тонкой, накаченной ботоксом шейке.    

Спокойно, Константин. Не нужно показывать тем, кто летает на метле и пугает маленьких детей до икоты, что ты раздражен. А то это точно станет оружием в тех руках, которые могут ощутимо попортить тебе жизнь.     

- Попробуй обратиться в «Поле чудес», - хмыкнул, подходя к Ренате и, распахнув для нее дверь, буквально выпихнул бывшую супружницу вон. - Пара миллионов вряд ли перепадет, но ты можешь выиграть супер-приз… Ааааавтомобиииииль!      

Одарив Горгону самой милой из своих улыбок, я добавил, прежде чем закрыть дверь:    

- Думаю, ваз 2104 станет лучшим обрамлением твоей новой жизни. Потому что оплачивать и дальше твои низменные потребности я не планирую. Заруби это себе на носу. Только осторожно - очередной пластики ты можешь и не выдержать. Чай, не девочка.    

Я захлопнул дверь перед тем самым носом охреневше-разозленной Ренаты, уже зная, что так просто бывшая жена от меня не отстанет. Но отправлять ей на карточку донаты впредь я не собирался. Даже если она воплотит в жизнь свой план и станет мешкаться под ногами у меня и Цветочка.    

И опыт общения с ведьмой говорил мне, что именно так все и будет происходить.     

- Поверь на слово Эле - эта размалеванная кукла так просто не отстанет! - в который раз сказала тетушка, к которой я прибыл «на часик» сыграть в преферанс.    
Это было нашей традицией перед Новым годом. В сам праздник Эля предпочитала уехать с двумя самыми стойкими подругами за город, где они попивали кофеек с Бэйлисом, расположившись в плетеных креслах-качалках на террасе коттеджа. Брали с собой пару крепких парней - на всякий случай, вдруг ноги не пойдут. И прекрасно проводили вместе время. Дня три, не больше. Потом им становилось скучно и эти тетушки-разбойницы возвращались в город, где продолжали гулять до середины января.     

- Знаю, Эль, - вздохнул я и глянул на часы.     

Преферанс подзатянулся, а мне еще нужно было уладить вечером парочку дел.    

- Хочешь сбежать, - констатировала тетушка. Бросила карты на стол и добавила: - Иди, но сначала расскажи мне, как там у тебя с твоим Цветочком.     

Я глянул на Элю исподлобья. Ничего интересного ей поведать про эту часть жизни не мог. Однако тетушку такими взглядами было не пронять. Она сложила руки перед собой и смотрела на меня невинным заинтересованным взглядом.    

- Никак, - признался я. - У Алины есть жених, но его ты сама видела.   

Эля фыркнула. Я вскинул брови, выдержал паузу, но, не дождавшись ремарок, продолжил:   

- Сама Цветкова носится от меня так, как будто я маньяк-эксгибиционист, напавший на нее в парке. Ну и в общем, все.     

- Понятно, - кивнула тетя Эля.    

Что там было ей понятно, я не знал, да и, наверно, знать не хотел. Тетушкин опыт в таких делах хоть и мог быть мне полезен, но уже с избытком покрылся нафталином. Так что я предпочитал набивать шишки самостоятельно. Хотя, мне и казалось, что мой лоб, регулярно встречающийся с дверью, которую передо мной закрывала Цветкова, и так представляет из себя один большой фингал.    

Часть 6

- Больше так не делай, пожалуйста, - сказала я Маше, когда мы оказались дома.

Босс довез нас до места и без лишних слов уехал. Странно, но этот поступок отозвался во мне непонятным чувством потери, хотя ведь именно этого я и добивалась - чтобы Лавров от меня отстал.

- Ну почему он не может быть нашим папой? - спросила в ответ Маша.

- Мы ведь говорили уже об этом. Дядя Костя - чужой папа. У него есть жена и дети…

Последнее я знала точно. Практически из первых уст. И именно это прочерчивало между мной и боссом ту грань, через которую я ни за что на свете не переступлю. Как когда-то переступили через меня.

- Неправда! - выпалила Маша, и в ее глазах загорелась непокорность, нежелание смириться с тем, как все есть.

- Правда, - твердо повторила я. - И если ты будешь продолжать делать, что тебе вздумается - нам придется скоро отсюда уехать.

- Не верю, - упрямо помотала головой дочь. - Почему он тогда такой добрый со мной? Почему приехал, как только я попросила?

На это у меня ответов не было. Возникло навязчивое чувство, будто что-то не клеится и я упускаю какую-то важную деталь… но какую именно - понять пока не могла.

- Ты же сама сказала - потому что он добрый, - ответила дочери и строгим тоном добавила:

- Надеюсь, ты все поняла и больше такого не повторится. А теперь мой руки и будем ужинать…

Дочь уныло побрела в сторону ванной комнаты, расстроенная настолько, что аж забыла на диване своего Петеньку, а я с тяжелым сердцем пошла разогревать ужин.

Но не успела даже поставить тарелку в микроволновку, как в дверь в позвонили.

«Лавров!» - мелькнуло в голове панически, но к этому почему-то примешивалась надежда, на которую не имела права.

Однако за порогом оказался вовсе не босс.

Точнее, босс, но не тот.

Малиновский… бывший деловой партнер Лаврова и мой же бывший начальник. Тот, кого я надеялась больше никогда не встретить...

- Ну здравствуй, Цветочек, - улыбнулся стоявший напротив мужчина так обворожительно, как умел только он. Его обманчиво ласковые глаза полыхнули знакомым синим огнем, вызывая смутные, болезненные воспоминания.

- До меня тут дошли потрясающие новости, - промурлыкал он следом. - И я пришел узнать… Как же поживает наша дочка?

«Неужели она была права?!» - мелькнула в моей голове полная ужаса мысль ровно перед тем, как свет погас и я, пошатнувшись, провалилась в темноту.   

Я должен был изобрести план и впредь его придерживаться. Раз несносная не собиралась так просто сдаваться, последнее, что я стану делать - отступать. Машенька хотела видеть меня своим отцом, я - видел себя будущим мужем Цветковой, что автоматически делало меня папой ее прекрасной дочери. Так что наши с Машей желания совпадали. Дело было за малым - добиться такого же совпадения и с Цветочком.   

- Константин Павлович, к вам можно? - промурлыкала от двери Арбузова.    

Я вскинул на нее взгляд от бумаг, которые читал вполглаза. Ага, ясно. Снова пришла соблазнять под благовидным поводом напоить меня кофе. Стоит, держит поднос, а у самой на декольте пуговицы в петельках аж трещат от натуги.    

- Можно, Лидия, - сведя на переносице брови, разрешил секретарше войти.    

Следовало прямо сейчас расставить точки над «е», пока Арбузова не успела испортить мои отношения с Алиной. Хотя, казалось, куда уж больше? Но, и без Лидочки претендентов испоганить мою отсутствующую личную жизнь хватало.     

- Я вам кофе принесла, - озвучила очевидное секретарша, поставив поднос на стол.   

Потянулась, подавая чашку с дымящимся напитком, и едва не вывалила весь свой урожай мне под нос. Пришлось взять кофе, отставить его и решительно отодвинуться в кресле. Лидочка так и осталась стоять с грудью наперевес.    

- Лидия Потаповна, хочу сообщить вам, что ваши… поползновения в мою сторону отныне неуместны. И не будут уместны больше никогда, - строгим начальственным тоном проговорил я.    

На лице Арбузовой сначала появилось удивление, впрочем, очень быстро сменившееся кокетством. Ясно… опять приняла за игру.    

Отлепившись от стола, Лидочка двинулась ко мне. Я вскочил с кресла и даже галстук ослабил, потому что показалось, будто в кабинете стало душно, как в сауне. Только не как в той, в которой я мечтал оказаться с Алиной, а в такой, что больше напоминала адов котел.   

- Константин Павлович, вы когда недотрога, такоооой сексуальный, - перешла в атакующую позицию Лидия, и я решился.    

Сам шагнул к ней, схватил за плечи и хорошенько встряхнул. Груди секретарши заколыхались, как море в десятибалльный шторм. Пока меня не снесло штормовым волнением, я твердо и уверенно сказал:   

- Не сметь позволять себе неуставные отношения! - Вышло довольно грубо, лицо Арбузовой скривилось. Я подумал и добавил: - По крайней мере, в мою сторону.     

Еще немного пораскинув мозгами, дополнил спич:    

- В сторону других мужчин - не препятствую. Но только чтобы не страдала работа!       

Я ожидал чего угодно, но только не того, что случилось уже в следующую секунду. Лидия вдруг разрыдалась и, схватив меня за лацканы пиджака, припала лицом к моей груди. Мои руки так и оставались лежать на ее плечах, и я уже было собирался отстранить секретаршу, пока она не промочила мне костюм, когда от дверей раздался голос того, кого я желал видеть в самую последнюю очередь.    

- Какая занятная сцена! - Малиновский (а это был именно он) начал хлопать в ладоши. - Не против, если я немного понаблюдаю? Давно не был в театре, нужно устранять этот культурный пробел.    

Я сцепил зубы. С Артуром мы расстались более чем нехорошо, потому я очень рассчитывал, что больше этого персонажа рядом с собой не увижу.   

- Устраняй его где-нибудь в другом месте, - мрачно проговорил я, отлепляя от себя Лидочку.    

Она шмыгнула носом и умчалась в приемную. Я искренне вознадеялся, что весь мой посыл до нее не только дошел, но и был понят в точности.