И корону свою забери!

6

— О чем ты тогда говорил с Прозоровским?

— О твоей с ним магической совместимости, — Россовой даже не открыл глаз, одной рукой прижимая меня крепче.

— А что с ней? — я перевернулась на бок, чтобы лучше видеть Ивара.

— Слишком высокая. Не будь у нас договора предков, он был бы лучшим кандидатом тебе в мужья. И вопрос с прерыванием фамилии бы не стоял — он третий сын, надежд на наследство не очень много, мог бы без проблем перейти в другую семью. Такое практикуется, хотя в последнее время все реже.

— Он меня видел два раза в жизни.

— Ты сейчас пытаешься мерять магов категориями обычных людей. У нас свои особенности мышления. Ты просто росла в другой среде, да и сейчас магия не ударила тебе в голову. И, если честно, меня это радует, судьба моя. Он тебе так противен?

— Да нет, просто… Это все странно.

Россовой вместо ответа пожал плечами, явно раздумывая над тем, что сказать дальше. А я обдумывала перспективу, интересно, то беспричинное доверие в первый день как-то связано с этой совместимостью? Ивар на мой вопрос только кивнул, мол, такое вполне вероятно. Где-то за стеной словно кто-то упал на пол, с грохотом и тихой руганью. Мы одновременно обернулись на звук, стена словно стала прозрачной, хоть и не до конца, позволяя разглядеть Левачева, с болью поддерживающего голову.

— Представляю, как ему сейчас тяжко…

— О, дом начал признавать тебя хозяйкой. Это прекрасная новость, — он повернулся к кому-то вне комнаты, кивая.

— Ты так ему доверяешь…

— Олегу я бы доверил все, что у меня есть. Тем более, он уже доказал, что этого доверия достоин. Когда-то, — мужчина на миг замялся, но продолжил, — во время нашей совместной службы он принял на себя основной удар. Меня зацепило парой проклятий из связки, а ему… ему покорёжило магическое тело. Он магией может пользоваться только в родовом доме и здесь, потому что я собственной кровью расплачивался за его выживание.

Слов не было. Я только прижалась крепче, заглядывая в потемневшие глаза. Сегодня Левачев обмолвился, что откат бьет по инициатору развода, всегда, кроме тех случаев, когда идет нарушение брачной клятвы. И поэтому ему предстоит еще пережить последствия предстоящего ритуала. Ивар вызвался быть свидетелем, да и должен кто-то поддержать его.

Граф мне чисто по-человечески нравился. Повинуясь наитию, предложила Россовому разделить с ним откат. Тот удивленно посмотрел на меня, явно удивляясь такому душевному порыву. Впрочем, кивнул — для меня риска как такового не было, но толчок к раскрытию дара это должно было дать. Да и присутствие представителя правящей семьи…

Дверь в доме распахнулась потоком магии, это ощутила даже я, у которой связь с ним только начала устанавливаться. Кто-то стремительно шел по коридорам, словно сминая пространство, тренированный Россовой только и успел вскочить, обматывая бедра простыней и призывая в руку клинок. Спальня распахнулась, в дверях стоял мужчина, чем-то отдаленно напоминающий моего отца, в возрасте, явно не слишком хорошо себя чувствующий, но хорошо держащийся. Я спешно натянула на себя одеяло.

— Доброй ночи, князь. Думаю, я могу себе позволить называть Вас зятем. Теперь, — по интонациям было непонятно, зол ли он, или просто не знает, как реагировать на происходящее.

— Видимо да, Ваше величество.

— Что ж, — он опустился в кресло, явно не смущаясь ситуации, которая, будем честны, была весьма из ряда вон выходящая. — Вам повезло, что эту славную новость первым почувствовал я — да сядьте вы, сядьте! — а не мой племянник. Страшно повезло.

— Я понимаю. И сейчас я в состоянии защитить Ярославу.

— Яра, значит, — глаза мужчины потеплели. — Я подготовлю официальное представление. Пары месяцев вам хватит?

— Если использовать зачарованный контур? — Россовой прекрасно понимал, о чем его спрашивают. — Вполне. Но не в одиночку.

— Кто еще знает?

— Левачев, Прозоровский, Койт, оба, Чернов.

— Некрос? — Александр Лиховский удивленно поднял брови. — Какими посулами Вы его уговорили?

— Он мне должен.

Я окончательно потеряла нить происходящего, но вслушивалась в диалог, старательно запоминая. Наверняка это еще пригодится. Даже если не пойму сейчас, выпытаю из Ивара подробности. Не думаю, что он откажет мне в объяснениях, все-таки это в его интересах. Мужчины договорились и новоявленный родственник повернулся ко мне.

— Хоть и не при самых лучших обстоятельствах мы знакомимся, но я рад, что ты нашлась. Семья для нас не пустой звук. Племянника моего в расчёт не бери в этом вопросе, правда. Думаю, мы еще поговорим днем. А пока я вас покину.

— Можете остаться здесь, в гостевой, — я нервно перебирала комнаты, предлагаемые домом, ищя что-то, что можно предложить высокому гостю, даже сидела словно с линейкой в спине, хотя на кровати и завернутой в одеяло это было достаточно сложно.

— Не буду злоупотреблять. Мне еще предстоит подготовить бумаги. Всего доброго.

Он словно растворился в пространстве, заставляя меня изумленно хлопать глазами. Россовой только махнул рукой, мол, все утром. Отключилась я моментально, стоило мне прижаться к теплому плечу.

Удивительно, но проснулась я раньше Россового. Времени на размышления оказалось более чем предостаточно, а появление родственника — видимо, фамильные древа в магических семьях сами себя исправляют и дополняют — дало много поводов подумать. И первым был классический вопрос: что делать? Как-то увернуться от всех этих интриг я уже не смогу, остаётся только барахтаться и выплывать.

Спящий Ивар, конечно, потрясающее зрелище. Он настолько мягким становится… Сразу все кажущиеся годы словно отматываются, и он выглядит почти мальчишкой. Я едва ощутимо касаюсь седины на висках, но мужчина просыпается, рассматривая меня слишком ясным взглядом. Горло сжимает от затопившей нежности, а ещё приходит чёткое осознание. Именно Россового я любила в бывшем. От этого понимания словно гора с плеч падает.

Мне кажется, именно сюда я шла всю жизнь. Ивар выгибает бровь, а я только и могу, что улыбаться. Тёплая рука проводит по боку, прижимает крепче. Вот уж действительно, брак в котором за мужем. У меня получается только помотать головой.

— Надо вставать. У тебя насыщенный день.

— Это пугает.

— Мы исказим время в особняке, так что по меркам окружающих пройдёт всего пара месяцев. А ты успеешь привыкнуть.

По интонации стало понятно, что меня ждёт жёсткая муштра, в сравнении с которой все моя прошлая учёба покажется детским садом. Но пугало не это. Пугали перспективы дальнейшей жизни, все-таки меня, при всей любви к материальным благами, больше прельщал образ жизни а-ля миллиардер-отшельник. Думаю, глупо говорить, что избежать публичности у меня не выйдет?

От ужаса начало сводить живот. Просто заберите меня домой. По рукам прошлась волна тепла, словно в них ткнулся кто то пушистый. Магия особняка напоминала, что я дома. Над ухом раздалось тихое:

— Послушай, если вдруг что-то пойдёт не так, мы всегда сможем сбежать. Моих сил хватит тебя защитить. Просто помни об этом. А все остальное… Да гори оно белым пламенем.

— Я, — в голове что-то щёлкнуло, — не могу просто так сдаться. Просто не могу.

— Надеюсь, что ты сохранить свой настрой.

Я тоже на это надеялась, это было единственным, что я могла сейчас делать. Надеяться и ползти вперёд. Россовой вздохнул и с неохотой поднялся с кровати, бормоча что-то про то, что столица его слишком расслабляет.

Лина почти закончила шнуровать платье, когда голову словно сжало тисками, кровь закапала на светлую ткань платья, но сейчас меня больше волновало собственное состояние. Не удержавшись на ногах и запутавшись в подоле, я полетела на пол, ощущая только ужас и чьи-то дикие злость и пристальное внимание, словно кто-то рассматривал меня, искал. И явно не с самыми лучшими намерениями. Мозг пытался справиться с потоком информации, а где-то внутри рвалась со звоном тонкая, едва успевшая появиться ниточка родства. Перед глазами мелькали лица, отдельные образы, странные схемы…

Милосердная пустота в голове возникла также резко. Все плыло, а запах крови забивал нос, не давал почувствовать что-то иное. Ясность в голове наступал постепенно, дом отгораживал, укрывал меня. И в доме не ощущалось присутствие Россового. Совсем. Отмахнувшись от встревоженной Линки, я по стене, то и дело опасно кренясь, пошла в сторону гостиной. В одном из зеркал отразилось моё позеленевшее лицо, "выгодно оттененное" кровавыми разводами на коже и платье. До цели я не дошла, споткнулась и полетела вперёд раньше, упав прямо в руки Прозоровскому. Тот что-то говорил, я видела, как он шевелить губами, но в голове вновь начал нарастать гул, быстро приглушенный магией особняка.

— Что происходит?

— Переворот… В стране переворот.

— Где Ивар? — Константин только глаза отвёл, за его плечом замечаю неестественно бедного Левачева. — Где Россовой?!

Предчувствие нравится мне все меньше, тревога нарастает с каждой минутой. Маги переглядываются, хватают меня под руки и ведут к ближайшему диванчику. Прозоровский смотрит щенячьими глазами, уговаривал успокоиться и не переживать. Но вы же все прекрасно понимаете, что такие успокоения только сильнее заставляют переживать? Я не чувствую присутствия Ивара в доме, в столице судя по их словам переворот, а значит… Даже думать об этом не хочу.

— Яра, послушай, он не может не быть там. Это у Койт, у меня чины невысокие, а его магия договора заставит явиться. От присяги может и вывернется, но не прийти он не может…

— Присяги?

— По дороге отсюда, — начал Левачев, — император был убит. Тебя в завещание включить не успели. И как единственный живой родственник…

— Ужас какой-то, — я закрыла лицо ладонями.

Если даже половина слухов об императорском племяннике правда — мне надо бежать. Просто бежать. Он ведь обо мне знает. А если и не знает, то скоро выяснит. Олег мягко погладил меня по плечу под странным взглядом Прозоровского:

— Ивар закрыл дом и исказил время. Тебе придётся научиться здесь выживать. В этом мире.

— А он?

— А он будет отвлекать внимание снаружи. Наши жизни сейчас висят над пропастью. Я помню, что ты не хотела этого родства и этого груза в виде короны, но… Мы вынуждены настаивать. Ради общего блага.

От последней фразы дернулся глаз. Знаем мы, что прикрывают общим благом. Как бы не вышло так, что я выбираю из двух зол. Только бы не вышло так…