И лёд, и пламень...

Глава 21

- Оля, ты меня слышишь? Оля, да посмотри сюда! - меня за грязную брючину стильного голубого костюма дергает Кэти. - Быстро встань ногами на матрац. Ты - босая! Замёрзнешь и заболеешь. Ты что не чувствуешь холода?!

Да, Кэти, внутренним голосом отвечаю коллеге. Ничего не чувствую! Мне жарко, у меня внутри разгорается огонь истерики. Внешне этого я не показываю, но моя душа, как птица, бьется в панике, ломая крылья.

В пятницу вечером у меня созвон с родителями. Не позвоню, они начнут переживать и искать меня. Ещё Алекс! Мы договорились, что вечер и выходные проведём вместе. Он тоже будет мне звонить. Я не отвечу. Какие действия он предпримет?! А что он должен сделать - расстроиться, разозлиться, послать меня в одинокое пешее путешествие?!

От собственной слабости и беспомощности мне хочется не просто рвать и метать, а завалиться на пол, истерично рыдая, бить пятками о бетон. Но я не могу себе этого позволить. Со мной Кэти. Девушка только немного успокоилась. Хотя бы перестала причитать.

- Я задумалась, дорогая. Извини. Вот встала на матрац. Не переживай! - говорю я и тянусь за кусочком битого кирпича, чтобы сделать на стене зарубку.

Понимая, что ни через час, ни через пять никто за нас денег не внесёт, нужно обозначить наш первый день в заточении. Цель моего настенного рисунка мне понятна. Средств определения времени и дат у нас нет. В подвале так же отсутствует окно или отверстие, которое помогло бы понять время суток. Нас похитили в пятницу. Значит, завтра суббота.

- Кэти, сложим матрацы и будем спать вместе. Иначе к утру мы превратимся в ледыхи, - предлагаю я.

Только произношу эту фразу, как дверь отворяется, и к нам заходит человек. По виду мужчина, невысокого роста, щупловатый, его голову и лицо прикрывает балаклава. В руках он что-то держит. Кинув это на матрацы, подходит ко мне. Не произнося ни единого слова, пристально смотрит в мои глаза своими водянисто-желчными. Взгляд не отвожу. Он хмыкает, бросает пакет и удаляется. Человек ушел, а горечь от него осталась.

- Ляля, нам принесли одеяла и даже еду. Правда, какая-то сухая ерунда, но хоть что-то, - уже более мягко произносит Кэти. - Давай перекусим.

Хрустя старой галетой, пытаюсь вспомнить, где я видела эти желчные глаза. У меня не было никаких сомнений в том, что мне приходилось ранее общаться с их хозяином. На вопрос где, моя память уходит в глухую несознанку.

- Ляля, я вот все же грею мысль, что наши похитители и не такие уж и плохие. Может у них самих проблемы, и они ищут выход, - как жертва стокгольмского синдрома выпаливает Кэти. - Что ты думаешь?

- Время покажет, дорогая, - отвечаю я тоном психиатра, чтобы у девушки отпало всякое желание продолжить эту тему.

Сама же думаю, что из сложившейся ситуации у этих дебилов точно есть три выхода. Первый - жениться на нас. Не знаю, как Кэт, а я точно против. Второй - сесть в тюрьму. Сами похитители на сто процентов не захотят этого. Третий выход самый простой для этих тварей: нет человека - нет проблемы. При раскладе выплаты выкупа или отказе в выплате заявленной суммы у меня и Кэти нет никаких гарантий остаться в живых. А вот сыграть в игру " Последний герой" очень даже.

На этой позитивной ноте я от нервов и усталости проваливаюсь в странный для меня сон. Впервые в жизни мне снятся тактильно правдоподобные сновидения, в которых я с Алексом реально занимаюсь сексом. Ночью меня расталкивает Кэти.

- Детка, выпей воды. Ты такая горячая и вспотевшая, и так кричишь и стонешь, если бы я не знала, что это все на почве стресса, то поздравила бы тебя с оргазмом!

Знала бы ты, моя прекрасная Кэт, что сказала именно то, что я сейчас и испытала. Закрыв снова глаза и попав в царство морфея, я больше не чувствовала солнечное тепло глаз Алекса и страсть его рук, а ощутила ненависть желчного взгляда и боль во всем теле. Если бы только могла читать свои сны. Если бы только могла предвидеть события, которые со мной произойдут…