И вновь искушение

Глава 1

Июнь 2007 года. Среда, 8.51 утра

— Забудь об этом, Рик! — обернувшись, сказала Саманта Джеллико. — Ты сам пригласил меня на эту работу, так что не суйся сюда.

— Это мое здание, — донесся в ответ густой баритон, в котором отчетливо слышался британский акцент.

— Твое здание арендовал «Ви-энд-Эй музеум».[2]

Чтобы предотвратить дальнейший спор и не дать ему услышать ее смех, она захлопнула садовую калитку и зашагала под ярким девонширским солнцем к старой конюшне в Роли-Парке. Сейчас это была уже не конюшня. Довольно давно некто превратил ее в склад, значительно увеличив площадь здания. А затем Рик Аддисон сделал из нее громадный, надежно охраняемый зал с контролируемым температурным режимом для хранения картин и предметов искусства.

Но сейчас она даже этой функции не исполняла.

— Привет, Арманд, — поздоровалась Саманта с прилично одетым лысым мужчиной, который стоял перед запертой дверь. — Извини, что опоздала.

— Не беспокойтесь, мисс Джеллико, — ответил Арманд Монтгомери, который выглядел так, словно сдерживал желание отдать честь. — Я сам только что прибыл.

Он лгал. Саманта видела, как его голубой «мерседес» появился на подъездной дорожке двадцать минут назад. Но он тоже был британцем и даже помощником хранителя Музея Виктории и Альберта и потому никогда не станет жаловаться на то, что его заставили ждать.

— Вот новый код аварийной сигнализации, — сказала она, вынимая карточку из кармана джинсов и передавая ему.

Он внимательно всмотрелся в набор цифр, очевидно, пытаясь их запомнить, затем сунул карточку во внутренний карман пиджака.

— Я разорву ее, как только мы попадем внутрь, — сказал он, заметив выражение ее лица.

Так-то лучше! Она устала напоминать ему об этом. Ее не переставало удивлять то, как большинство людей, обладающих вещами, которые стоят того, чтобы их украсть, смотрят на охранников, наивно думая, что с ними и их достоянием никогда ничего плохого не случится. Она находила такой подход в корне неверным, для нее жизненно важной обязанностью было поддерживать бдительность охранников.

Смущенно улыбаясь, он подошел к устройству с пятизначным кодом, подождал, пока красный огонек сменился зеленым, и открыл тяжелую огнеупорную дверь.

— Лорд Роли, то есть мистер Аддисон, присоединится к нам?

Саманта пожала плечами. Она привыкла жить в тени, быть тем, кого никто не замечает, но сейчас, черт возьми, у нее была законная работа. Ее раздражало, что как бы хорошо она с нею ни справлялась, первый вопрос всегда был о Ричарде Аддисоне. Да, он был одним из самых богатых парней в мире. Да, он был яркий и блистательный, да, они сожительствовали в течение восьми месяцев, но эта работа была ее. А не его.

— Он очень занят. Не знаю, появится он сегодня или нет. — К тому же она предупредила его, чтобы он не появлялся.

— Да, конечно. Весьма любезно с его стороны предоставить нам этот зал для выставки драгоценных камней. Я думаю, это самое лучшее место из всех, которыми мы когда-либо располагали.

Они вошли в здание. Его стены оставались каменными, хотя многие из них были заменены или переделаны, чтобы принять электропроводку и провода сигнализации. Некогда грязный пол теперь покрывала серая плитка, уложенная поверх бетона, а деревянная крыша над открытыми дубовыми балками была покрыта защитным лаком и укреплена скрытыми стальными скобами.

Во всю длину стен в три ряда стояли стенды для экспонирования, настолько напичканные проводкой и датчиками, что никогда не переставали сдержанно гудеть.

Саманта набрала другой код и открыла панель, встроенную в ближайшую стену. Все контрольные переключатели находились внутри, и она включила свет, освещающий экспонаты.

— Стало быть, вот так это будет выглядеть, когда мы начнем функционировать? — спросил Монтгомери, шагая между двумя рядами защищенных стеклом стендов.

— Это как раз то, что я собиралась вместе с вами проверить, — ответила Саманта. — Освещение кажется сильным, пока здесь только мы с вами, но когда соберется пара сотен людей, и они будут наклоняться, рассматривая экспонаты, в помещении будет достаточно темно для того, чтобы заработали карманники.

— Драгоценности прибудут завтра, а выставка откроется…

— В субботу. Я знаю. Именно поэтому я привезла с собой электрика, пока вы путешествовали с камешками по Эдинбургу. Что вы скажете об этом? — Саманта снова потянулась к панели.

— Но мы говорили, что верхний свет будет… — Он посмотрел вверх, в то время как она щелкнула выключателем. — О!

Стекло, покрывающее экспонаты, было из очень дорогого, поглощающего свет материала, но драгоценности сами по себе обладают высокой отражающей способностью, что создает совершенно иную проблему. Ее решение заключалось в том, чтобы установить непрямое освещение под потолком вдоль стен конюшни-склада-музея. При этом верхняя часть помещения будет омываться мягким белым светом, который постепенно станет слабеть на уровне экспонатов.

— Мне нравится, — сказал Монтгомери, поворачиваясь по кругу. — Новаторский подход. Похоже, у вас дар к этому.

Саманта пожала плечами:

— Я стараюсь.

В свое время, работая как вор-форточник, она сталкивалась с самыми разными типами освещения артефактов, известных человечеству, и поэтому хорошо представляла, какое из них работает, а какое нет. Это, однако, должно остаться профессиональным секретом. С того времени как она стала жить с процветающим бизнесменом, чем меньше людей знало про ее малопочтенное прошлое, тем лучше. И это, даже не беря во внимание тот факт, что она покончила с этим всего восемь месяцев назад, в то время как срок давности за кражу Пикассо или Рембрандта в среднем составлял семь лет.

— Меня несколько беспокоит пожарный выход, — сказал Монтгомери.

Саманта встряхнулась. Нельзя погружаться в самоанализ во время работы. Угол, на который он показал, был вдвое темнее, чем остальная часть зала.

— Черт! — пробормотала она. — Рефлектор снова сел. Я поправлю его.

— Я могу…

— Нет, мы его ставили первым, и все еще продолжаем экспериментировать.

Подтянув одну из стремянок, которая все еще стояла в помещении, Саманта поднялась наверх, чтобы поправить рефлектор. Внезапно камень, за который она ухватилась для страховки, сдвинулся под ее рукой.

— Дерьмо! — пробормотала она, хватаясь за выступ другой рукой, чтобы сохранить равновесие.

Мистер Монтгомери схватил ее за щиколотки, едва не заставив вскрикнуть. Она совершенно не терпела, когда ее хватают, независимо ни от каких обстоятельств. Чтобы не пнуть его ногой в лицо, она сделала глубокий вздох.

— Со мной все в порядке, мистер Монтгомери. Просто попался неплотно закрепленный камень.

Он отпустил ее.

— Нам лучше его заделать до открытия. Не хватало еще, чтобы он упал на бриллианты.

— Этого мы не допустим. — Саманта потянула камень, и он вышел из стены. При рассеянном свете она видела пространство в глубине. А для чего нужно подобное пространство, если не для шкатулки, которую можно там спрятать? Сердце у нее забилось быстрее. Всем понравилась бы идея о запрятанном сокровище, подумала она, осторожно пытаясь вытащить шкатулку. Для нее это были ощущения, близкие к оргазму.

— Что там такое?

— Я не знаю, — рассеянно сказала Саманта, стирая пыль с верхней части шкатулки и спускаясь вниз. Красное дерево, отполированное и инкрустированное. И старое. Не похоже на детскую шкатулку для хранения мелочей.

— О Господи! — произнес Монтгомери, заглядывая ей через плечо. — Почему вы не открываете ее?

Она хотела открыть, страшно хотела. В конце концов, она возглавляла охрану этого здания, так что даже обязана, была знать обо всем, что находится внутри его. Даже о старинных спрятанных вещах. В особенности, когда они находятся внутри стен конюшни родовой собственности Рика.

В течение последних восьми месяцев она преодолела немало искушений, но никто не может ожидать, что она проигнорирует шкатулку, которая буквально свалилась ей в руки. Рик не стал бы.

Сделав глубокий вздох, Саманта открыла крышку. Внутри находился маленький бархатный мешочек. Все еще сомневаясь, она сунула в шкатулку руку и перевернула мешочек. Из него вывалилась инкрустированная бриллиантами цепочка, приделанная к голубому бриллианту размером с грецкий орех. Бриллиант подмигнул ей.

Одновременно над ее головой щелкнула и взорвалась маленькая молния, обдав ее искрами. Ахнув, она захлопнула крышку. О Господи!

Монтгомери уставился на потолок.

— Это…

— Извините м-меня, я на м-минутку, — заикаясь, проговорила Саманта и бросилась к выходу. Крепко сжимая в руке шкатулку, она пересекла часть временной автостоянки, которую они устроили на время выставки, открыла садовую калитку, толкнув ее бедром, и быстро зашагала к массивному дому.

Бриллиант. Проклятый бриллиант! Они встречались — черт побери, стали жить вместе — спустя три дня после их первой встречи, и Рик дал ясно понять, что хочет прожить с ней всю оставшуюся жизнь. Но он также знал, что она редко задерживалась на одном месте и никогда не работала с партнерами.

Если таким образом он преподносит ей подарок, не вынуждая дезертировать… что ж, это очень даже умненько. Он знал, что она любит головоломки, а спрятанная шкатулка в потайной стене была той еще загадкой. Но бриллиант не просто подарок. Бриллианты всегда что-то означают. А бриллианты такого размера…

— Рик! — крикнула она, едва дойдя до главного холла.

— Что? — Буквально через пару секунд Рик перегнулся через перила балкона над ней. — Никак, ты убила Монтгомери?

Несколько мгновений она просто смотрела на него. Черные волосы, голубые глаза, тело профессионального футболиста — и это все ее. Остроумно-идиотская реплика, которую она собиралась отпустить относительно бриллианта, застряла у нее в горле.

— Что случилось? — повторил Рик, спускаясь по лестнице. На нем были серая тенниска и джинсы, ноги босые. Да, ее миллиардер любит ходить босиком.

Продолжая сжимать шкатулку в руке, Саманта подошла к основанию лестницы, схватила его за плечи и поцеловала.

Рик провел ладонями по ее бедрам и притянул к себе. Она вздохнула и прижалась к его поджарому, мускулистому телу. Уголком глаза она увидела дворецкого, который вышел было в холл, увидел их и повернул назад — туда, откуда только что прибыл.

Отодвинувшись от нее на один или два дюйма, Рик убрал прядь рыжеватых волос ей за ухо.

— Что именно вы обсуждали с мистером Монтгомери? — спросил он.

Сердце у нее гулко застучало, она с трудом собралась с мыслями.

— Я нашла это, Бритт. Спасибо тебе, но… это слишком много.

Рик насупил брови:

— О чем ты толкуешь, Янк? Саманта протянула ему шкатулку:

— Вот об этом. Когда ты положил ее…

Рик взял шкатулку из рук Саманты, посмотрел на ее лицо, затем открыл шкатулку.

— Боже милостивый! — выдохнул он, вынимая сверкающий бриллиант вместе с золотой цепочкой. — Откуда это взялось?

— Это ты положил его туда. Разумеется, он не клал. Она выставила себя идиоткой.

Означало ли это, что она надеялась получить бриллиант?

Вот и конец независимой Саманте Элизабет Джеллико. Тупица!

— Куда положил?

— Он находился в тайнике — в стене выставочного зала. Пойдем, я покажу тебе.

— Погоди минутку. — Поставив шкатулку на боковой столик, Рик вытащил сложенный лист бумаги, прилепившийся к крышке. — Ты видела это?

Саманта покачала головой. Мало того, что она оказалась идиоткой, так еще и ненаблюдательной. Что, черт возьми, с ней произошло?

Рик осторожно развернул лист. Его края были смяты, бумага пожелтела и скукожилась.

— «Тому, кого это может касаться, — прочитал он, подставляя бумагу так, чтобы на нее падал утренний свет из окон. — Предмет, который вы обнаружили, известен как бриллиант «Соланум». Ранее он принадлежал семейству Манроу из Ланкастершира, до моей женитьбы — Эванджелине Манроу и с ее разрешения перешел ко мне».

— Кто такая Эванджелина Манроу?

— Тихо. Я читаю. «Бриллиант был обнаружен представителем семьи Манроу в южной части Африки в 1640 году и с этого времени оставался предметом, приносящим несчастье. Поскольку именно вы его нашли, решение за вами, но я должен предупредить вас, что прикосновение к этому бриллианту, его ношение порождает самые невероятные несчастья. Наоборот, если кто-то прикоснулся к нему, а затем спрятал его, то это приносит человеку счастье. Я советую вам, более того, прошу вас вернуть это письмо и шкатулку туда, где вы ее нашли, а если это невозможно, поместить в другом надежном месте. Это единственный способ получить выгоду от сего таинственного бриллианта. Я был свидетелем обеих сторон воздействия бриллианта и могу поручиться за правдивость легенды. Да снизойдет на вас счастье! С искренним уважением, Коннолл Спенсер Аддисон, маркиз Роли». — Рик посмотрел на Саманту, затем снова на послание. — Дата: 19 июля 1814 года.

Саманта наблюдала за выражением его лица. Как человек, давно владеющий баснословным богатством, он очень редко говорил об этом. Обычно он морщился, если кто-нибудь обращался к нему как к маркизу Роли, всегда предпочитая, особенно в Соединенных Штатах, чтобы его называли просто мистер Ричард Аддисон.

— Ты знаешь этих людей? — наконец спросила она.

— Да. Коннолл и Эванджелина — мои прапра и еще несколько раз прародители. Их портреты есть в галерее.

— Стало быть, этот бриллиант находился в стене около двухсот лет?

— Похоже, что так.

Саманта посмотрела на бриллиант и шкатулку:

— Мы должны вернуть его на место.

— Ты с ума сошла? Если он настоящий, то тянет не меньше чем на сто пятьдесят карат, не считая мелких на цепочке. И к тому же он голубой. Ты знаешь, какая это редкость?

— Он приносит несчастье. Так утверждает твой предок.

— Ты слишком суеверна. Покажи мне, где ты его нашла. Рик взял шкатулку и хотел ее отдать Саманте, но она попятилась назад и спрятала руки за спину:

— Нет.

— В письме говорится, что ношение его в руках дает тот же эффект, что и ношение на груди. Ты принесла его в дом. Тебя ударила молния? Ты провалилась в яму?

— Рик, это…

— Двести лет назад мой предок был достаточно суеверен, чтобы спрятать бриллиант, который стоит несколько миллионов фунтов. Я думаю, мы более просвещенные люди, разве не так?

После слов Рика она почувствовала себя совсем глупой. И, пусть неохотно, Саманта подставила руку, и Рик повесил ожерелье ей на пальцы. Оно было восхитительным.

Потрясающим! В течение нескольких секунд она ждала, затаив дыхание, что разверзнется небо или случится что-либо подобное, но ничего не произошло.

— Я не могу не быть суеверной, ты ведь знаешь, — сказала Саманта, видя, как Рик смотрит на нее с насмешливой улыбкой. — Черные кошки, лестницы, все это дерьмо — это ведь…

— Да, я слышал, что уголовники всюду ищут предупреждения, — он снова поцеловал ее, — но ты ведь больше не уголовница. Покажи мне этот тайник в стене.

Саманта зажала бриллиант в кулаке, вздохнула и притворилась, что больше не похожа на нервного длиннохвостого кота в комнате, полной кресел-качалок.

— Хорошо, но если земля все-таки провалится, я утащу тебя с собой.

— Я и не ожидаю ничего иного.

Глава 2

Среда, 9.44 утра

Ричард Аддисон взобрался по стремянке и всмотрелся в маленькое, неправильной формы углубление в стене старой конюшни. Если учесть, сколько здесь было переделок в течение почти двух столетий, в том числе и капитальная реставрация, которую он провел семь лет назад, то обнаружение тайника можно отнести к разряду чуда.

В глубине тайника пальцы Рика что-то нащупали, и он извлек оттуда свинцового солдатика, краска на котором почти совсем облупилась.

— Что это? — спросила Саманта, приподнимаясь на цыпочки, чтобы получше рассмотреть находку.

— Фузилер, — ответил Рик, передавая ей солдатика и спускаясь вниз. — Эпохи Георга Третьего, я думаю.

Саманта одарила его лучезарной улыбкой:

— Я знаю, что ты эксперт по части живописи эпохи Георга, но не имела понятия, что ты разбираешься также в игрушечных солдатиках.

— Ты же знаешь, я английский парень. — Он окинул взглядом захламленную комнату: — Где Арманд?

— Мистер Монтгомери вынес бриллиант наружу, чтобы изучить его при солнечном свете. — Саманта вернула Рику солдатика. — Никогда не видела, чтобы англичанин был таким возбужденным.

Ричард выразительно вскинул бровь:

— Прошу прощения? Она фыркнула:

— Вне спальни, я имею в виду.

— Смею надеяться, что он не попытается сбежать с ним.

— Я догоню, если попробует, — сказала Саманта, шагая за ним к двери. — Кроме того, драгоценные камни — это его жизнь. А этот — неповторим. Даже если он приносит несчастье.

— Нет таких вещей, которые приносят счастье, — сказал Рик, беря ее за руку, когда они вышли из конюшни и направились туда, где стоял Арманд Монтгомери, держа бриллиант в одной руке и мобильник в другой. — Реакция людей на объект — да, существует. Сам объект не реагирует.

— Как у тебя все логично, мистер Спок! — Саманта выдернула руку из его руки, когда Арманд закончил разговор. — Ну и что вы думаете? — спросила она.

— Это голубой бриллиант, — ответил Арманд, и мускул под его левым глазом дрогнул. — Искусно огранен.

За свою карьеру покупателя и продавца собственности и коммерческих фирм Ричард научился хорошо разбираться в людях. Мистер Монтгомери был чем-то очень расстроен.

— Арманд, что вас беспокоит? — спросил он.

— Я… гм… меня отзывают в Лондон. Предстоит идентификация весьма важного объекта музейной коллекции.

— Но выставка здесь открывается через три дня!

— Да, знаю. Я пришлю своего ассистента, он и доставит груз. — Он откашлялся. — Ужасное совпадение по времени. Было очень приятно работать с вами, мисс Джеллико. И также с вами, мистер Аддисон. — Он открыл дверцу своего «мерседеса» и скользнул на сиденье.

— В дальнейшем я уговорю вас называть меня Риком. А вы позволите называть вас Армандом?

Арманд посмотрел на него снизу вверх:

— Что?

— Бриллиант? Монтгомери побелел.

— О Господи! — Он протянул ожерелье. — Приношу извинения. Я сейчас несколько рассеян.

Ричард отошел на шаг от машины.

— Не беспокойтесь, желаю благополучной поездки. Как только «мерседес» покинул засыпанную гравием стоянку, Саманта захлопала в ладоши:

— Потрясающе! Я заполучу специалиста, который поможет мне устроить выставку дорогущих драгоценных камней.

— Ты не нуждаешься ни в ком, моя дорогая, — прокомментировал Рик, начиная сожалеть о том, что вышел из дома босиком, поскольку они шли по гравию. — Ты ведь знаешь, что Монтгомери был просто украшением витрины.

— Однако выставка принадлежит его музею и переезжает туда, куда он скажет. И это моя первая большая работа, и я получила ее только потому, что ты владеешь половиной сельской местности, и…

Ричард схватил ее за талию, притянул к себе и поцеловал долгим нежным поцелуем. Зеленые глаза, каштановые волосы, стройная и в то же время крепкая фигура — она очаровала его с того самого момента, как он увидел ее, и это случилось в Палм-Бич в тот момент, когда она пыталась его ограбить. Его потрясло другое. Она могла в течение пяти секунд отключить систему сигнализации, но отказывалась грабить музеи, могла схватить вооруженного опасного парня, но не могла убивать пауков.

Наваждение, страсть — тут можно как угодно это называть, но он любил ее. Любил настолько, что это иногда его пугало. И она подумала, что он спрятал бриллиант, чтобы она его нашла. И не заплакала и не убежала. Она поблагодарила и поцелована его, что открывало определенные перспективы, поскольку несколько недель назад он приобрел некий предмет…

— Что скажешь, если мы куда-нибудь поедем пообедать? — предложил он, осторожно сходя с гравия на поросшую травой садовую тропинку.

— Только не надо туда, где в меню значится «пудинг». Твои люди не знают, что такое пудинг.

— Я думаю, не пообедать ли нам у Петруса?

— Я не поеду в Лондон. Камешки и ассистент Арманда будут здесь уже утром.

— Это не проблема, — возразил Ричард. — Я вызову вертолет.

Саманта засмеялась, уткнувшись лицом в его плечо.

— Ты такой прохладный.

— Да, я знаю.

Она посмотрела ему в лицо:

— Все-таки это похоже на фантастику — найти такое ожерелье. Фамильное достояние почти двухсотлетней давности. Вероятно, последним, кто видел его, был именно твой прапрапрадед.

— У меня много фамильных ценностей. Однако Коннолл Аддисон был первым, кто начал собирать европейских мастеров. Фамильная легенда гласит, что он увез несколько картин из Парижа, чтобы их не захватил Бонапарт и не обменял на оружие.

— Ты… так мало рассказываешь о своей семье.

— Как и ты, — заметил Ричард.

— Это потому, что я даже не знаю, кто была моя мама, и еще три месяца назад думала, что мой папа умер в тюрьме.

— А он разъезжает по Европе и водит за нос Интерпол. Я помню. Он чуть тебя не убил.

— М-м-м… Ты меняешь тему разговора, Рик. Он вздохнул.

— Я распоряжусь, чтобы вертолет забрал нас в половине пятого. — Ричард посмотрел на часы. — Предлагаю закончить чтение до этого.

— А как быть с «Соланумом»?

Рик посмотрел на ожерелье в своей руке. Оно какое-то «фантастическое», как сказала Саманта. Было странно держать нечто такое, что напрямую связано с его собственным предком, на которого, как ему говорили, он похож и внешне, и по темпераменту. Да, он владел многими предметами, доставшимися ему от прежних поколений, сотни глаз смотрели на них за этот промежуток времени. Но этот бриллиант ощущался как непосредственное звено, связывающее его лично с прошлым, и он появился с грозным предупреждением.

— Ладно, — сказала Саманта, толкнув его локтем в ребро, — нельзя за десять минут разобраться с этим бриллиантом. Я постараюсь быть спокойной и понимающей.

Он хмыкнул:

— А я уж подумал, что ты задиристая и темпераментная.

— Задиристая? Мне это нравится. — Саманта отпустила его руку, когда они дошли до дома. — Я собираюсь устроить еще один видеоконтроль и контроль с помощью датчиков. Лишняя предосторожность не помешает. Вдруг появится вторая я, чтобы свести счеты.

— Второй такой быть не может. Это я гарантирую. Она снова поцеловала его.

— Спасибо, увидимся позже.

— Увидимся позже, — откликнулся он, кивнув.

Войдя в дом, Ричард направился в библиотеку, где находились некоторые старинные вещи и инвентарные гроссбухи. Наверняка кто-нибудь оставил заметку о том, что имеется бриллиант в 150 карат, независимо от того, знал он о его местонахождении или нет. И прежде чем объявить о том, что он владеет редким голубым бриллиантом, Ричард хотел выяснить несколько вещей, включая его стоимость и качество камня.

Нет, он не верил в то, что бриллиант приносит несчастье, а вот Саманта верила. И именно она обнаружила бриллиант, который был потерян для людей в течение почти двух столетий, за три дня до того, как Роли-Парк должен принять у себя передвижную выставку драгоценностей. Судьба. Однако он был стреляный воробей и к тому же с чувством юмора. Во всяком случае, он на это надеялся.

Ранним утром, едва открыв глаза, Саманта ощутила туман. Прохладный и влажный даже в середине июня. Она никогда ни одно место не называла домом, но это утро было похоже на утро в тех местах, по теплу которых она тосковала. Палм-Бич, Флорида, где она большей частью жила последние три года.

У Рика там тоже был дом, если так можно назвать владения, включающие дворец с тридцатью комнатами, бассейн, два теннисных корта и сад в три акра. Однако даже Солано-Дорадо казался маленьким по сравнению с Роли-Парком здесь, в Девоншире.

Саманта снова посмотрела на автотрассу, которая тянулась по холмам и виднелась за пределами каменных стен имения. Дополнительные сотрудники уже охраняли ворота, следили за мониторами и ходили по периметру конюшенных служб. Казалось, все уже было готово, но она нервничала.

У нее ныли кончики пальцев, адреналин наполнял все ее мышцы. Это было похоже на преамбулу к ограблению, когда она клала на алтарь преступления свою свободу, иногда жизнь. Саманта покрутила руками, расправила мышцы, чтобы ускорить движение крови в сосудах. Да, она готова ко всему. Сейчас ей нужно лишь одно — чтобы грузовики и «белые шляпы» появились побыстрее и она могла приступить к делу.

За спиной у нее зашуршал гравий.

— Пока еще рано для тебя, любовь моя? — произнес низким воркующим голосом Рик и отвел ее волосы на плечи, чтобы поцеловать в затылок.

На одну минуту она позволила ему поглотить себя. Как называл доктор Фил хорошего партнера? Удобным мягким местом, куда можно упасть, от которого можно услышать успокаивающие слова. Рик помог ей начать новую жизнь. Хотела ли она завязать в ближайшем будущем или нет, но без него искушение вернуться в атмосферу вызывающих отчаянное сердцебиение ночных ограблений было бы слишком сильным, чтобы ему сопротивляться.

— Просто ожидаю доставки, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом. — О, да ты настоящий Джеймс Бонд!

— Я не Джеймс Бонд, — был его стандартный ответ.

— В это утро ты похож на него. Браво!

Он оделся по-деловому, в темный костюм от Армани, и повязал серо-голубой галстук. Его глаза напоминали голубые сапфиры. Когда он улыбнулся, у нее встрепенулось сердце.

Саманта со стоном обняла его за шею, выгнула спину, когда он стал целовать ее.

— Ой, Джеймс! — выдохнула она, когда он дал ей секунду передохнуть. — Что на тебя нашло?

— Ты спала прошлой ночью, когда я подошел к кровати, — объяснил Ричард, снова поворачивая ее к себе лицом. — И я оказался таким джентльменом, что не разбудил тебя, хотя изнывал от желания.

Саманта фыркнула:

— Неужели?

— Да, — кивнул он. — Ты ведь знакома с сексом, я полагаю? Если нет, то почитай об этом. Я буду дома этим вечером, и если ты опять будешь спать, я непременно тебя разбужу.

Ричард снова поцеловал ее. Саманту продолжало удивлять, что даже спустя восемь месяцев он мог посмотреть на нее — и у нее подгибались колени. А что касается поцелуев и секса…

— Я не усну.

— Очень мудро с твоей стороны. Позови меня, если я понадоблюсь. — Он сжал ее пальцы, затем медленно отпустил и направился к гаражу размером со стадион. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя. — Саманта смотрела, как он удаляется. — А почему ты сам за рулем?

Он обернулся:

— Это помогает мне думать. Между прочим, я беру с собой «Соланум», чтобы оценить его.

Волна беспокойства пробежала по ее телу.

— Будь осторожен, Рик.

— Буду.

Он мог бы слетать в Лондон и обратно на вертолете, но поскольку с ним был этот проклятый бриллиант, Саманта порадовалась, что он будет ехать по земле, а не находиться в воздухе на высоте тысячи метров. Опять же, она видела, как он ведет машину. В отличие от нее он не позволял себе риска, хотя и любил ездить быстро.

Красный «ягуар» заворчал, пробежал по подъездной дорожке, выехал из ворот и по узкой дороге направился к пересечению с магистралью. Рик будет ехать по своей земле еще минут десять, но он отгородил дом стеной от любопытных глаз прессы и охочей до звезд публики.

В распоряжении Саманты оказалось всего пять минут для раздумья над тем, следует ли ему серьезнее обеспокоиться тем, что у него бриллиант, или же, наоборот, ей следует меньше волноваться по этому поводу. Она не успела прийти ни к какому решению, когда увидела три грузовика, которые шли по возвышенной части дороги в сторону Роли-Парка. Когда они подъехали ближе, стали видны и четыре сопровождающие их полицейские машины.

Это было самой большой трудностью в работе с «белыми шляпами» — постоянно соприкасаться плечами с полицейскими, адвокатами и другими категориями людей, которых раньше она старательно избегала.

— Вот и пробил час, — пробормотала Саманта, когда караван остановился у главных ворот, а затем продолжил движение по направлению к ней.

Пару месяцев назад, несмотря на многократные заверения Рика, что он ей доверяет, она не могла даже подумать о том, чтобы он уехал, когда «Ви-эвд-Эй музеум» привозит драгоценности на несколько миллионов британских фунтов под ее опеку. И, тем не менее, он уехал, исчез из виду на магистрали. Грузовики и полицейские машины остановились на покрытой гравием стоянке. Браво! Они прислали полицейскѸх с автоматами, чтобы показать, насколько серьезно относятся к безопасности этой передвижной выставки. Саманта тяжело вздохнула и взяла свое удостоверение.

— Мисс Джеллико, — обратился к ней высокий, в дешевом желтовато-коричневом костюме мужчина, выйдя из ехавшего во главе колонны грузовика. — Меня зовут Генри Ларсон, я ассистент мистера Монтгомери.

— Мистер Ларсон, — сказала она, пожимая ему руку и изучая фото на бейджике, прикрепленном к лацкану пиджака. Блондин с короткой стрижкой под ежик и карими глазами, которые большей частью были заняты разглядыванием живописных окружающих пейзажей, а не ее лица. Он не отвечал представлениям Саманты о музейном смотрителе. Впрочем, она и сама вряд ли похожа на хозяйку дома, который находится за ее спиной. — Вы не хотите предварительно взглянуть на зал до начала разгрузки?

— Да, хотел бы. — Он подал сигнал, и к ним присоединились половина всех полицейских и еще дюжина музейных работников, о чем свидетельствовали их бейджики.

— Я полагаю, вы видели схему размещения экспонатов, — сказала Саманта, ведя команду к конюшне и чувствуя себя гидом, которому требуется флажок. — Экспонаты размещаются почти идентично тому, как они размещались в Эдинбурге.

— Сколько людей имеют доступ к дверному коду? — спросил Ларсон, кивнув на пару стражей, стоявших по обе стороны двери.

Саманта повернулась спиной к толпе и набрала несколько цифр.

— Только вы и я, — ответила она, снова поворачиваясь к нему лицом. — Он меняется ежедневно, и вы можете получить его либо от меня, либо от компьютера в подвале имения, где установлено все оборудование для мониторинга.

— Отлично, — сказал он, оглядывая тяжелую дверь, прежде чем они вошли внутрь.

Саманта уже включила яркое верхнее освещение, полагая, что группа, размещающая экспонаты, предпочтет хорошую иллюминацию естественному освещению.

— Дверь в магазин подарков контролируется таким же образом, и охрана будет возле каждой двери, когда мы откроемся.

— Сколько камер слежения? — спросил мистер Ларсон, медленно оглядывая зал.

Очевидно, он и его босс не слишком тесно общаются друг с другом.

— Двенадцать, включая четыре снаружи, контролирующие наружные стены и двери.

— Перекрывающие друг друга, как я вижу, — прокомментировал он, затем нагнулся, чтобы посмотреть на ближайший дисплей. — Датчики давления на стекло имеются?

— Датчики веса и движения находятся внутри стенда, сейчас они отключены.

— Я хотел бы провести испытание вживую, прежде чем мы внесем драгоценности.

— О кей! — Саманта вынула из кармана портативную рацию. — Крейсон, задай им жару, — скомандовала она. — Это проверка для всех.

— Дается зеленая улица, Сэм, — дошел до нее секундой позже голос Крейсона.

Она снова повернулась к Ларсону.

— Попытайтесь взломать стенд, — сказала она, освобождая дорогу и затыкая пальцами уши.

Игнорируя многочисленные надписи «Не дотрагиваться до стендов», прикрепленные к стенкам, Ларсон схватился за стенку одного из небольших контейнеров и дернул крышку. Крышка осталась на месте, верхнее освещение подернулось красной пленкой, из стены раздался пронзительный вой сирены.

Вынув палец из одного уха, Саманта повернулась лицом к ближайшей камере и провела пальцами по шее. Сирена смолкла, освещение вернулось в исходное положение.

Ларсон кивнул.

— А противопожарная сигнализация имеется?

— Да. Если срабатывает противопожарный датчик, двери распахиваются, и включается противопожарный разбрызгиватель, либо мы можем это сделать из центра управления.

— Хорошо сделано, мисс Джеллико. А как насчет металлодетекторов?

— Они встроены в дверные рамы, а дополнительные — в выходные двери магазина подарков. Сейчас они были выключены, — добавила она, указывая на полицейских с автоматами.

Помощник Монтгомери захлопал в ладоши:

— Великолепно! В таком случае давайте начнем, а? Макколли, подготовьте ваших людей.

Саманта нахмурилась, когда тщедушная молодая женщина с ярко-рыжими подстриженными волосами кивнула и собрала служащих музея для краткой инструкции, а затем направила их к входной двери. В этом был резон, подумала Саманта. Люди «Ви-энд-Эй музеум» путешествуют с драгоценностями в течение четырех месяцев и могли выполнить свой маневр с закрытыми глазами.

— Пока они будут носить сейфы, не покажете ли вы мне центр управления? — спросил Генри Ларсон, едва она подумала об этом.

— Конечно. Сюда, пожалуйста.

— Я слышал, вы собираетесь устроить здесь вскоре свою собственную выставку, — сказал он для поддержания разговора, когда они шли через сад.

— М-м-м… Все южное крыло переделывается для того, чтобы экспонировать картины и предметы антиквариата из коллекции Рика. Мы надеемся открыться в декабре. Выставка «Ви-энд-Эй музеум» поможет мне ответить на некоторые вопросы, касающиеся безопасности, которые у меня возникли.

— А что мистер Аддисон, он в резиденции? «Ага, еще один фанат богатых и знаменитых».

— В данный момент его нет, — ровным тоном произнесла она. Как говорил ее отец до того, как они расстались, и он был арестован, «информацией делись только тогда, когда это тебе выгодно». Разговором об этом доме она получила дополнительный мандат по проверке полномочий.

— Знаете, — продолжал Ларсон, следуя за ней через вход, которым обычно пользовались слуги, — я проводил кое-какие исследования. У вас довольно интересное резюме.

Саманта бросила на него быстрый взгляд, но его внимание в этот момент было направлено на дверь в подвал, к которой они приближались.

— В самом деле? Всего лишь текущая работа по охране и реставрации предметов искусства.

— Вряд ли! Два месяца назад вы помогли сорвать ограбление в Метрополитен-музее в Нью-Йорке.

— Я позвонила по телефону, — сказала Саманта. — Сорвал ограбление мой отец.

— Да, знаменитый Мартин Джеллико. Я очень удивился, прочитав в газетах, что он умер.

Она пожала плечами, сохраняя расслабленную позу, хотя ее паучий инстинкт начинал проявлять себя.

— Мартин привык быть форточником. Трусливость была частью его характера.

— В самом деле. Была также таинственная история, которую вы раскрыли, связанная с похищением картин мистера Аддисона, и что-то связанное с ограблением и убийством во Флориде, которое вы также раскрыли.

— Что я могу сказать? Я хорошо работаю.

— Удивительно хорошо!

Саманта остановилась, загородив Ларсону путь и не позволяя ему преодолеть последние несколько ступенек до подвального этажа.

— Знаете, сейчас, когда я задумалась об этом, у меня, в самом деле, интересное резюме. Мой совместный проект с Риком привел к контактам со смотрителями большинства самых известных музеев в Европе. У меня почти фотографическая память. Если я увижу лицо или услышу имя, то хорошо его запоминаю. Как ни странно, я не слышала вашего имени до того, как вы назвали его сегодня утром.

Ларсон нахмурился:

— Это…

— В моем понимании это означает, что вы либо водите меня и «Ви-энд-Эй музеум» за нос, что меня крайне огорчает, либо вы полицейский. Так кто вы, Генри Ларсон?

— Полицейский, — признался он, нахмурившись еще сильнее.

— Значок? — потребовала она.

Сунув руку в карман пиджака, он достал значок и протянул его Саманте.

— Скотленд-Ярд, — сказала Саманта весело, словно она именно этого и ожидала. — Итак, инспектор Ларсон, что вы здесь делаете, прикидываясь смотрителем музея?

— Мы должны присесть, — сказал он, оставаясь мрачным из-за того, что она его так легко вычислила. — И попить чаю. Это займет некоторое время.

Глава 3

Четверг, 8.12 утра

Ричард сбросил скорость своего «ягуара», когда проехал мимо трех грузовых и четырех полицейских машин, которые направлялись по склону в Роли-Парк. Он намеревался выехать на ту часть дороги за следующим поворотом, где он может повернуть назад.

Идея оставить Саманту одну с грузовиками драгоценных камней позабавила его. Однако наличие полудюжины или больше офицеров полиции не показалось столь уж забавным. Рик не знал обо всех ограблениях, которые она осуществила, но он знал достаточно, чтобы беспокоиться, когда она и руководство правоохранительных органов находятся в таком тесном контакте.

Рик доехал до места, где дорога расширялась, и остановился у бровки. Почему он вовремя не сообразил, что драгоценности будет охранять полицейский эскорт? Теперь трудно ответить на этот вопрос, но Саманта подумает, будто он сделал так, чтобы присматривать за ней. Она ненавидела неопределенность не меньше, чем он сам.

— Черт побери, — пробормотал Ричард, вынимая мобильник. Он быстро набрал номер охраны имения.

— Крейсон, — услышал он профессионально поставленный голос шефа охраны.

— Это Аддисон.

— Да, сэр. Что я могу для вас сделать? — с мягким шотландским акцентом спросил Крейсон.

— Всего лишь оказать небольшую услугу, — сказал Ричард, хмуро глядя в зеркало заднего вида. — Если… если мисс Джеллико вдруг окажется… в затруднительном положении, пожалуйста, позвони немедленно мне на этот номер.

— Я должен обратить внимание на что-либо конкретное, сэр?

Ричард колебался. Ему нравился Крейсон, как, по всей видимости, и Саманте, иначе она никогда бы его и не наняла, а тем более не поставила бы во главе охраны имения. Однако Ричард не имел понятия, как много этот шотландец знает о ее прошлом. А чем меньше людей об этом знают, тем лучше.

— Я могу гарантировать, что ты сам все поймешь, если это произойдет.

— Очень хорошо, сэр. Я обо всем позабочусь.

— Спасибо, Крейсон. Спасибо.

Он отключился и сунул мобильник в карман. Саманта неоднократно указывала ему, что у него инстинкты рыцаря в сверкающих доспехах, и каждый из инстинктов говорил ему, что он должен вернуться. Дело вовсе не в том, что он не доверял ей. Ричард не доверял людям, которые ее окружали. Ему бы не хотелось ссориться с ней, он так рассчитывал на грядущий вечер.

Бросив последний взгляд назад, Рик снова включил скорость и выехал на дорогу, ведущую в Лондон. Если он что и усвоил к этому времени, то лишь понимание, что Саманта Элизабет Джеллико может позаботиться о себе, какие бы неожиданности на нее ни свалились. А у него встреча, на которой он обязан быть, если не хочет потерять проект по переделке береговой линии Блэкпула.

Спустя час что-то громко хлопнуло. «Ягуар» бросило вправо, так что он едва не врезался в бок грузовика.

— Черт побери, — пробормотал Ричард. Включив тормоза, он сумел остановиться у обочины дороги.

Позади него, подпрыгивая, катилась по дороге шина, которую объезжал транспорт. Тяжело дыша, Ричард открыл дверцу и осмотрел машину. Покрышка правого переднего колеса и шина исчезли, колесо на четыре дюйма вошло в мягкую землю. Чертовски веселое зрелище!

Прислонившись к капоту, Ричард достал мобильник, чтобы позвонить в свой лондонский офис Саре. Едва он включил его, откуда-то сзади налетела стая голубей. Должно быть, один из голубей принял его за телеграфный столб и попытался приземлиться ему на голову. Чертыхнувшись, Ричард замахнулся на него, и мобильник выскользнул из его руки. Он приземлился на дороге и мгновенно был расплющен седаном.

Несколько секунд Ричард лишь недоуменно смотрел на него. Как сказала бы Саманта, это настолько «охренительно», что невозможно даже поверить. Вероятно, она нашла бы даже забавным, что он, один из богатейших и влиятельнейших людей, оказался на обочине дороги, без всякой помощи со стороны служб, и был атакован голубями. Однако ему во что бы то ни стало нужно попасть на встречу.

С силой, выдохнув, он снял пиджак и бросил его на сиденье для пассажиров. Едва он это сделал, как бархатный мешочек, находившийся в кармане пиджака, выпал на пол. Тот самый мешочек с очень большим и якобы проклятым голубым бриллиантом, некогда принадлежавшим его предку по матери.

— Не существует такой вещи, как проклятый бриллиант, — процедил Ричард сквозь зубы, нагибаясь, чтобы поднять его и снова затолкать во внутренний карман. Затем он достал домкрат и запасную шину.

Полазив по грязной земле, Ричард нашел плоский камень, чтобы подложить его под домкрат, и приступил к работе. Спустя несколько минут за спиной послышался звук ремонтной летучки, и Ричард выпрямился, подавив в себе желание, опустошить весь свой бумажник и предложить водителю все, лишь бы тот остановился.

— Доброе утро, — сказал он.

— Доброе. Спустила шина?

— Взорвалась. Кто-то вызвал вас? Крепкого телосложения парень кивнул:

— Диспетчер радировал, что звонил какой-то парень и сказал, что сам Рик Аддисон застрял на обочине дороги в своем «ягуаре». Стало быть, это ты Рик Аддисон?

— Я.

— Ты богатенький, говорят? Ричард незаметно сжал гаечный ключ.

— Это так. — Он надеялся на то, что многие люди уже успели узнать, что, будь он богат или нет, он не такая уж легкая добыча. Коль дело примет крутой оборот, ему может помочь и нелегальный револьвер, спрятанный в бардачке.

— Я собирался сказать тебе о том, что нужно хорошо выбирать машины, но поскольку это «ягуар» типа Е-1961, то эти слова не подойдут. Меня зовут Жарден. Ангус Жарден.

Ричард пожал ему руку:

— Рад познакомиться, мистер Жарден.

— Ха! Меня устроит «Ангус». Ты хочешь сменить шину или тебя взять на буксир?

— Обод колеса погнулся, так что я не уверен, что можно сменить шину.

— Тогда, значит, на буксир.

К тому времени как Ангус прицепил «ягуара» к своему грузовику, Ричард уже на двадцать минут опаздывал на встречу по Блэкпулу, а чтобы добраться туда, требовалось еще минут двадцать. Он снова посмотрел на часы, садясь рядом со своим спасителем в ремонтном грузовике.

— У тебя, случайно, нет мобильника? — спросил он.

— Пожалуйста, — ответил Ангус, передавая Ричарду мобильник.

— Спасибо. — Ричард набрал номер своей секретарши. — Сара, это Рик. У меня спустила шина, и я только въезжаю на А-1.

— Сэр, я пыталась дозвониться вам, но…

— Мой мобильник вышел из строя. Алленбек звонил мне? — Да, сэр. Он был… очень расстроен.

Черт побери!

— Что он сказал?

— Что если вы не можете прибыть вовремя на встречу, он не хочет, чтобы вы устанавливали сроки строительства для целого города. И еще он страшно ругался, но я…

— Достаточно, я хорошо знаком с красочными выражениями Алленбека. Дайте мне снова адрес и номер телефона. У меня эти данные были в мобильнике, а он не работает.

Сара зачитала информацию, и Ричард записал данные на какой-то бумажке. После этого закрыл мобильник и передал его Ангусу. Если бы эта встреча была назначена с любым другим человеком, то представители противоположной стороны перенесли бы начало или отправили группу на поиски. Но только не Джозеф Алленбек, этот напыщенный маленький задиристый петух.

— Проблемы, милорд? Ричард пожал плечами:

— Как обычно. — Он внимательно посмотрел на водителя: — Знаешь, если ты согласишься отвезти меня по этому адресу в Вестминстер, я отдам тебе «ягуар».

Ангус громко засмеялся, и его неприятный смех напомнил рев дерущихся медведей.

— Вы дадите мне тридцать фунтов и позволите мне отвезти ваш «ягуар» в гараж моего брата, а я отвезу вас в Вестминстер, и мы будем квиты.

— Идет.

Саманта прислонилась к одной из голых стен выставочного зала и наблюдала за движением и блеском драгоценных камней вокруг нее. Вчера и даже сегодня утром она была возбуждена и слегка нервничала из-за перспективы присматривать за процессом. Сейчас же ее энтузиазм испарился.

Она подумывала о том, чтобы позвонить своему бывшему деловому партнеру и пожаловаться на превратности жизни.

Что касается Рика, то его чертов мобильник, не отвечал на ее звонки, хотя она звонила уже четыре раза. «Держись, Сэм», — сказала она себе. Она умела наблюдать и ждать, пока игроки вокруг нее не раскроют побольше карт.

Ее мобильник зазвонил, но мелодия была незнакомая. Она, извинившись перед музейными работниками, которые ее окружали, раскрыла мобильник и прошла мимо одного из полицейских, охранявших вход.

— Алло! — сказала она.

— Привет, любовь моя, — ответил голос Рика.

Даже по телефону она могла определить, что он чем-то огорчен.

— Откуда ты звонишь?

— Из холла «Мандарин Ориентал», — ответил Ричард. — У меня здесь ленч, и я жду, когда мне доставят новый сотовый телефон и автомобиль напрокат.

— Ага. А что случилось с твоим прежним мобильником?

— Его переехал седан.

— А твой «ягуар»?

— Спустила шина.

Саманта судорожно вздохнула, по позвоночнику пробежала волна острого беспокойства.

— С тобой все в порядке, Рик?

— В полном. Я встретил очень милого водителя ремонтной машины по имени Ангус и сейчас пытаюсь очаровать проклятого Джозефа Алленбека, чтобы он принял в расчет поломку автомобиля как уважительную причину моего опоздания.

— Похоже, у тебя выдался веселый день. На сей раз, последовала пауза.

— Ты не попала в какую-нибудь историю без меня?

— Не в большую, чем обычно.

— Ты можешь пояснить, Саманта?

— Не по телефону, когда ты стоишь в холле «Мандарин Ориентал».

— Ты права. — На мгновение стало так тихо, что Саманта даже услышала, как консьерж вызывает лимузин.

— Рик?

— С тобой все будет хорошо в ближайшие сорок минут?

Она нахмурилась. Поскольку он отсутствовал всего лишь два часа, этот вопрос показался странным. Затем ее осенило.

— Заканчивай свою встречу, — сказала она. — Не вздумай садиться на вертолет.

— Ты уверена?

— Да. Мы расскажем друг другу военные истории сегодня вечером. И еще, Рик.

— Да, любовь моя?

— Ты все еще не веришь, что этот бриллиант проклятый? Она услышала, как он вздохнул.

— Не возлагай вину на старый камень. Я думаю, что истинное несчастье для нас будет заключаться в чем-то гораздо более плохом.

— Ты так думаешь? — пробормотала она.

— Что ты сказала?

— Да нет, ничего. Увидимся сегодня вечером. Будь осторожен, Рик.

— Постараюсь.

Она захлопнула мобильник. Разговор с Риком помог ей почувствовать себя несколько лучше — теперь она хотя бы знала, что он жив и здоров. Стало ясно также кое-что еще. Он всегда придет ей на помощь, готов вытащить из любой беды или, что более вероятно, прыгнуть в бездну. Но сегодня ей требовалось не совсем это. Она вынуждена была признать, что в настоящий момент старые друзья могут оказать ей большую помощь, нежели новые.

Она, с вздохом снова раскрыла мобильник.

Через четыре звонка связь сработала.

— Чтоб сгорело все твое барахло, Сэм, потому что сейчас… сейчас здесь пять двадцать пять утра.

— Скажи спасибо, что я не позвонила тебе четыре часа назад, когда хотела это сделать, — ответила она, автоматически слегка расслабляясь при звуках голоса Стоуни. Его голос звучал в точности так, как и положено звучать голосу его обладателя — крупного черного мужчины, не чуждого любви к прекрасному и в то же времени имеющего явную склонность к воровству.

— Если бы ты позвонила мне тогда, я бы и сейчас не спал.

— О! Ты все еще видишься с Ким?

— Если ты только ради этого меня разбудила, то я сейчас повешу трубку и забуду, как тебя зовут.

— Ладно, ладно. По делу ты можешь разговаривать? Она почти услышала, как он насторожился.

— Выкладывай. Саманта усмехнулась:

— О Господи! Да она рядом с тобой?

— Если тебе так любопытно, то да, я нахожусь у нее. Ну, что у тебя?

— Ты до сих пор контактируешь с нашими?

— Немного. Люди склонны, не отвечать на мои звонки, когда узнают, что я партнер службы безопасности Джеллико.

Это снова напомнило ей, что ей требуется имя получше для своего бизнеса.

— Послушай, ты мог бы прикинуть, кто может попытаться извлечь большую прибыль из передвижной выставки драгоценностей?

— Это будет твоя выставка, сладкая моя?

— Могла бы. Скотленд-Ярд получил сведения, что на нас готовится нападение. Предполагается, что я должна уйти в сторону и дать возможность заняться этим делом экспертам.

Стоун и фыркнул:

— Если бы они только знали! А что думает об этом лорд Большой Бумажник?

— Он пока ничего не знает. И я думаю, что вы теперь союзники.

— Только тогда, когда дело дойдет до спасения твоей задницы. Пропал мой сон! Благодаря тебе она, вероятно, проснулась, и мне придется снова стать жеребцом.

— Фи, как грубо! Не говори мне такие вещи.

— Пока, дорогуша!

— Пока, Стоуни.

Саманта отключила мобильник. Ладно, у нее есть помощник, и сейчас, вероятно, самым разумным будет вернуться и удостовериться, что все идет согласно плану и никто из «белых шляп» не балуется с датчиками или камерами. Это печально, когда ты не можешь больше довериться даже двум хорошим парням.

Когда Саманта возвратилась в главный выставочный зал, какой-то полицейский препирался с одним из ее парней, которого звали Херви, по поводу того, кто имеет право позволять кому-то входить в здание.

— Вот что, — резко сказала она, — сегодня вы оба должны давать им разрешение на вход. Ясно?

— Как божий день, — ответил Херви, практически отдавая честь.

Полицейский просто кивнул. Чертыхнувшись себе под нос, Саманта прошла между экспонатов, пока не обнаружила Ларсона на стремянке рядом с одной из ее камер.

— Это только для привилегированного персонала, мистер помощник помощника смотрителя, — сказала она, с трудом сдержав желание сдернуть его на пол.

Он спустился вниз.

— Пожалуйста, мисс Джеллико, — сказал он, понизив голос и беря ее под руку, чтобы провести в менее людный угол, — я доверился вам ради удобства. Что касается остальных работников музея, то все, кроме старшего, считают, что я недавно назначен на эту должность. Офицеры знают, что они должны сотрудничать со мной, и только.

— Ради удобства, как же! Я вычислила вас, — сказала Саманта, выдергивая руку. Никто ее никогда не хватал за руку, за исключением, может быть, Рика. Но уж никак не полицейские. — Так что перестаньте забавляться с оборудованием, обеспечивающим безопасность, и делать вид, что это часть вашей работы. «Ви-энд-Эй музеум» просил предоставить это место для проведения выставки, а также доверил мне обеспечить ее безопасность.

Ларсон помрачнел, его брови сошлись вместе, образовав длинную лохматую линию.

— Послушайте, мисс Джеллико, я старался быть дипломатичным, но давайте не обманывать себя. Музей попросил использовать территорию лорда Роли, и он согласился на том условии, чтобы была задействована его подруга, дочь вора-форточника. Я знаю, что с помощью лорда Роли вы достигли неплохих результатов. Но я профессионал. И «Ви-энд-Эй музеум», и Скотленд-Ярд хотят видеть меня здесь. Вы продолжайте включать свои лампочки и позвольте мне делать то, в чем я лучше разбираюсь.

Тупица! Саманта не стала произносить этого вслух. Ладно, что из того, что она, вероятно, совершила больше ограблений, чем любой форточник, живой или мертвый? Она не собиралась рассказывать об этом Генри Ларсону. И если кто-то собирается совершить налет на галерею, с нее спадет часть нагрузки, если он возьмет на себя задачу пресечь это. Правда, она не собиралась позволить, чтобы подобное все-таки произошло.

Все выглядело вполне нормально, когда Ричард подъехал к охраняемым воротам на «ягуаре», отремонтированном благодаря любезности фирмы Жардена. Однако видимость, как он узнал после знакомства с Самантой, может быть весьма обманчивой.

Он остановил машину перед фасадом дома и поднялся по пологим ступенькам к входной двери. Седовласый дворецкий открыл ему дверь.

— Сайке, пусть Эрнест поставит машину. И пусть проверит шины и все, что сочтет нужным.

— Да, сэр. Обед будет готов через двадцать минут. Мисс Саманта в подвале.

— Спасибо.

Ричард спустился по лестнице в тыльной части дома. Дойдя до подвала, он сперва свернул направо в комнату с контролируемым режимом. Несколько бокалов вина ему сегодня просто необходимы. Дверь налево была закрыта. Так стало с тех пор, как Саманта согласилась возглавить службу безопасности во время выставки драгоценностей. Ричард набрал код и открыл дверь.

Она сидела рядом с Крейсоном спиной к Ричарду, ее глаза были устремлены на мониторы, опоясывавшие заднюю стенку комнаты.

— Приветствую, лорд Роли, — сказала она, помахав рукой из-за плеча. — Я думала, что ты вернешься домой на взятом напрокат автомобиле.

— Контора «Жарденз ауто репэр», очевидно, располагает запасными частями для «ягуара», — ответил он, нисколько не удивившись, что она наблюдала за его приездом по камере слежения. Они согласились, что лишь внутренние помещения южной галереи не будут иметь камер. У каждого были для этого свои причины, и они оба уважали желание другого побыть в одиночестве.

Она встала, потянулась и присоединилась к нему возле двери.

— Как прошел остаток дня, мой английский торговец? Он явственно услышал, как Крейсон подавил смешок.

Не говоря ни слова, Ричард взял ее за руку и потащил в главную часть подвала, закрыв за собой дверь. Затем притянул ее к себе и, нагнувшись, нежно поцеловал в губы.

— Привет, — выдохнул он, слегка отстраняясь, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Привет, — выдохнула она в ответ, скользнув рукой по его талии, а другой по плечу.

— Английский торговец, — повторил он, целуя ее в макушку. — Это из лексикона Уолтера. Ты разговаривала с ним? Относительно того, что мы не смогли обсудить с тобой по телефону, я так полагаю?

Сжав кулак, она стукнула его по плечу.

— Я сказала, что мы не можем обсуждать это, когда ты стоишь посреди холла «Мандарин Ориентал». Мы можем поговорить об этом сейчас, если ты не будешь ревновать.

— Я не ревную, — солгал Рик. — Просто обычно твой разговор с Уолтером свидетельствует о какой-то неприятности в ближайшем будущем. — Он таки испытывал ревность, поскольку лишь Уолтер Барстоун был связующим звеном с ее прошлым, которое хранило до сих пор немало искусов для нее — и еще больше опасностей.

— Ну, я не могу сейчас спорить с тобой и твоей сложной британской логикой.

Восемь месяцев практики помогли ему не позволить мышцам напрячься, хотя ничто не могло удержать его от головокружительной комбинации беспокойства и возбуждения, волна которого пробежала по его позвоночнику.

— Я весь внимание.

— Сначала откроем эту бутылку. — Саманта повернула его запястье, чтобы разглядеть название. — Мерло. И давай перейдем в гостиную, дорогой.

Казалось, она не слишком озабочена, хотя Ричард научился точно определять ее настроение и редко ошибался. Прижав к себе, он повел Саманту по лестнице вверх в главную часть здания.

Гостиная располагалась над цокольным этажом, примыкала к южному крылу, и широкие, высотой в полный этаж двери выходили на террасу, с которой открывался вид на озеро с тыльной стороны здания. Она направилась прямо на террасу, в то время как он задержался, чтобы захватить два бокала и штопор.

Саманта села за маленький столик и выдвинула для Ричарда стул, пока он возился с бутылкой и бокалами.

— Я говорила тебе, что люблю это место? — рассеянно спросила она, глядя на пару плавающих по озеру лебедей.

— Раз или два. — Ричард изучающе посмотрел на ее профиль в уходящем дневном свете. Будучи моложе его на девять лет, она подходила ему во всем. Спустя восемь месяцев их пребывания вместе он не мог себе представить, что может обходиться без нее.

— У моих предков был хороший вкус, раз они построили здесь дом.

Она пошевелилась.

— Уж коли ты, заговорил о предках. У тебя было время оценить бриллиант?

— Да, я оценил его. Бриллиант весит сто шестьдесят девять карат, окружен тринадцатью бриллиантами каждый по тринадцать карат. На свободном рынке его стоимость составит примерно шестнадцать миллионов американских долларов.

Саманта тихонько присвистнула.

— Он все еще с тобой?

Он вынул бархатный мешочек из кармана и передал Саманте. Она взяла его кончиками пальцев и мгновенно положила на стол между ними, после чего вытерла пальцы о джинсы.

— Сэм, он не несет несчастья, — сказал Ричард, испытывая легкое раздражение оттого, что она неизменно настаивает на этом предрассудке.

— М-м-м… Тринадцать бриллиантов по тринадцать карат и большой голубой бриллиант в сто шестьдесят девять карат. Это составляет тринадцать раз по тринадцать.

— Чудесно. Я собирался отдать его по-настоящему тебе, но как хочешь.

— Отлично. Мне не нужен этот дурацкий проклятый бриллиант. Уже одно прикосновение к нему этим утром причинило мне достаточно хлопот.

Саманта не стала вновь паниковать по поводу возможного дарения бриллианта. Ричард решил отложить рассмотрение этого вопроса на потом.

— Ладно, сняли вопрос, — сказал он и потянулся за бутылкой и штопором.

— Значит, будет разговор, да? А не раздевание? Потому что здесь несколько прохладно.

— Ты знаешь, что это означает. Перестань отвлекать внимание. — Он вонзил штопор в пробку и потянул его.

— Замена Арманду Монтгомери появилась сегодня вместе с появлением драгоценностей. Генри Ларсон.

— Помощник помощника, как ты его назвала.

— Да. Инспектор Скотленд-Ярда из отдела предотвращения преступлений.

— Черт побери…

Пробка вылетела, прихватив с собой верхнюю часть бутылки. Вино выплеснулось Ричарду на брюки, на стол, и несколько капель попало на бледно-желтую блузку Саманты.

— Проклятие! — пробормотал он, опуская бутылку. Саманта вскочила на ноги.

— Вот видишь? — сказала она, вытирая пятна с блузки. — Вот оно, несчастье.

— Просто плохо изготовленная бутылка. — Вино не залило бархатный мешочек, но он отодвинул его подальше и спрятал в футляр. — Пойдем, помоемся. И ты расскажешь мне о Генри Ларсоне. Какого черта он делает в моем доме?

Глава 4

Четверг, 9.45 пополудни

— Если Скотленд-Ярд хочет провести расследование, то пусть они его проводят. Я намерен кое-что выудить у Малдони в Скотленд-Ярде.

— Я знала, что ты так и сделаешь, — проговорила Саманта, забирая у него чашу с поп-корном и усаживаясь на диване. — А что мне делать, пока ты ловишь окуней в своем допотопном замке?

— Он не допотопный, и ловлю я не окуней, а форель. — Мне без разницы, какую рыбу ты ловишь. — Она включила DVD-плейер и приглушила свет. — Я никуда не собираюсь.

Нахмурившись, Ричард сел рядом.

— Ты все еще в процессе запуска дела, прибыль от которого зависит от твоего успеха. Если Скотленд-Ярд прощупает все твое «дело», как ты это называешь, и выставка будет, так или иначе, ограблена, это скажется на доверии к тебе. И, следовательно, на твоем будущем по части новоизбранной тобой специальности.

— Если что-то случится, я могла бы схватить оставшиеся камешки и пуститься в бега. Парочка миллионов восполнила бы мой фонд отставки.

— Когда я обращусь к доктору по поводу хронического, высокого давления, то скажу, что в этом твоя вина. — Ричард протянул руку, обнял ее за плечо и запустил другую руку в чашу с поп-корном.

Саманта улыбнулась и прижалась к нему. Он любил находиться в физическом контакте с ней, и если поначалу она относилась к этому настороженно, то сейчас не видела в этом ничего плохого. Ричард Аддисон создавал ощущение… чего-то надежного — и в то же время возбуждающего.

На плазменном экране заревел Годзилла.

— Мы смотрели это семьдесят два раза, — сказал Ричард.

— Мы не смотрели. И это первоначальный вариант. Прошу прощения, но он с субтитрами.

— Ты видела его раньше?

— Я смотрела пару недель назад, когда ты был в Париже.

— Значит, данный просмотр в мою честь.

— К тому времени, когда я с тобой покончу, ты будешь знать всех монстров «Годзиллы».

Хотя Рик и считал увлечение Годзиллой маленькой слабостью Саманты, он смотрел большую часть выпусков вместе с ней. Вероятно, из-за того, что она не жаловалась на его коллекцию фильмов Дирка Богарда.

— У тебя есть какие-то идеи относительно того, кто охотится за камнями? — внезапно спросил Ричард.

Ну вот, с Годзиллой на сегодня покончено.

— Ты все время думаешь о похищении.

Мышцы его руки, которой он обнимал ее плечо, слегка напряглись. Она ожидала этого. Он слишком уж легко отнесся к ее сообщению о появлении Ларсона, и обед прошел без единой вещи, которую уронили бы или бросили. Сейчас, однако, он требовал подробностей. Саманта вздохнула:

— Ладно, ладно. Стоуни попытается что-нибудь нарыть. Имеется, вероятно, три дюжины парней и девчонок, которые думают, что могли бы отключить эту защиту, и, может быть, четверть из них действительно способна это сделать. Так было, однако, до того, как я возглавила службу охраны.

— Значит, никому не преодолеть твою систему? Саманта пожала плечами:

— Я могла бы, но я знаю все схемы. Что касается других, я не уверена.

— Тогда нам нечего беспокоиться. Я полагаю, Скотленд-Ярд может продолжать вынюхивать, лишь бы это не касалось тебя. Рыбалка может подождать до осени.

— Но если я знаю, что они никогда не смогут отключить защиту, это не означает, что никто не захочет попытаться.

— Ладно. Рыбалка снова в активе. Она ткнула ему локтем в живот.

— Ты же сказал, что я в начале нового бизнеса. И я должна поддержать репутацию.

— Это то, что я говорю о…

— Не с потенциальными клиентами. С парнями, которые могут думать, что будет очень забавно выставить Саманту Джеллико. С теми, с кем я привыкла конкурировать, с теми, кто не в состоянии выполнять работу, которую могла бы выполнить я. Если эти парни заставят и меня выглядеть плохо, я тоже могу сделаться профессиональным ловцом форели, потому что больше не найдется дураков нанять меня.

— Я все еще нанимаю тебя.

Саманта бросила на Ричарда яростный взгляд:

— О, просто потрясающе, благодарю!

— М-м-м… Добро пожаловать.

Рик взял чашу с поп-корном и поставил на стол. Затем положил ее ноги на свои и наклонился, чтобы поцеловать ее. Одна его рука скользнула вдоль затянутых в джинсы бедер и между ними.

Возбуждение пробежало по ее позвоночнику. Завтра будет локальный закрытый просмотр с приглашением прессы и последняя репетиция, после чего в субботу выставка откроется. Ричард умел сконцентрировать ее напряжение и сбросить его, как никто другой. Это был хороший секс, это был великолепный секс, это был секс Ричарда Аддисона.

Он положил ее спиной на диван и скользнул ладонями под рубашку. Они поцеловались, и их языки сплелись. Саманта потянула за просторную открытую рубашку, и Ричард отпустил ее на какое-то время, чтобы она смогла сдернуть ее с него.

— Ты можешь отправиться в Шотландию без меня, если хочешь остаться в стороне, — сказала она горячо, выгибая спину, пока он снимал с нее бюстгальтер и прикасался языком сначала к одному, потом к другому соску.

— Забудь об этом, — сказал он, его голос звучал приглушенно, поскольку рот был занят.

— О Господи! — пробормотала Саманта, погружая пальцы в его черные волосы. — Но выставка продлится четыре недели. Я буду дьявольски занята, так или иначе, поэтому…

— Забудь об этом. — Он расстегнул молнию на ее джинсах и сунул ладонь ей под трусики. — Я знаю, как все будет происходить. Ты будешь наблюдать за этими сверкающими камушками весь день напролет, не позволяя до них дотрагиваться. А я буду рядом сочувствовать твоим огорчениям.

Саманта протянула руку, накрыла выпуклость под его брюками и сжала ее.

Внезапно она встрепенулась:

— Ты заговорил о камнях. А где этот проклятый?

— В сейфе наверху. — Он начал стаскивать с нее трусики.

Саманта подняла бедра.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы с тебя упало что-нибудь очень важное.

Хмыкнув, Ричард закончил снимать с нее нижнее белье, затем выпрямился, чтобы стащить свою тенниску и расстегнуть джинсы, которые он надел после неудачи с вином.

— Нет, мы этого не хотим.

Восемь месяцев вместе, а она до сих пор становилась мокрой, когда он смотрел на нее таким взглядом. В моменты душевного равновесия ей приходило в голову, что коллекционирующий предметы искусства миллиардер и наполовину отставная домушница, на счету которой более сорока краж, за которые ее могли арестовать, — отнюдь не лучшее сочетание. Однако Ричард сумел проторить путь в ее сердце и сделал это настолько основательно, что она не могла — и не хотела — представить сценарий, по которому их пути могут разойтись. В любом случае она была уверена, что вина была бы ее. Она знала, что должна остаться на стороне закона, но знала слишком много людей, которые думали иначе.

Саманта положила свою рубашку и бюстгальтер на пол и обвила руками его плечи, пока он располагался на ней и медленно, аккуратно входил в нее. Это был момент, когда все отлично работало, все споры и разногласия отступали. Это было время, когда они идеально подходили друг другу.

Ричард поцеловал ее, движения его языка соответствовали движениям его бедер. Где-то вдали кто-то вскрикнул по-японски, предупреждая о появлении монстров, и заревел Годзилла. Ммм… даже с учетом возможного нападения на ее охрану и наличия проклятого бриллианта наверху жизнь была прекрасна.

Саманта кончила быстро.

— Ну вот, у тебя получилось, — пробормотал Ричард ей на ухо. — Я ожидал этого весь день.

Саманта обвила ногами его бедра.

— Теперь твоя очередь, парень! — выдохнула она, прижимаясь к нему.

— О Господи! — Его движения стали быстрее, он застонал и, содрогаясь, упал на Саманту.

Их сердца бились рядом. Он был тяжелый, ростом в шесть футов и два дюйма, весь из мускулов, но она любила ощущать его вес. Своего белого рыцаря, готового убивать драконов и обладателей черных шляп, если того потребует ситуация.

Ричард поднял голову.

— Достаточно для аперитива, — сказал он, усмехаясь и целуя ее в кончик носа. — Основной курс будет наверху, идет?

— Идет, черт возьми.

Ричард поднял бриллиант за тонкий золотой фермуар. Он всегда считал Коннолла Аддисона умным человеком — в конце концов, именно он стал расширять коллекцию Аддисонов, которая считается одной из самых изысканных, если не самой изысканной частной коллекцией картин и произведений искусства в мире.

Замуровать редчайший бриллиант в стене — это, кажется, не вписывалось в стиль Коннолла. Возможно, он поступил так, чтобы умиротворить свою суеверную молодую жену Эванджелину. Но та и сама обладала великолепным вкусом и, если судить по тому, что он слышал и читал об этом, была здравым и равноправным партнером в браке. Трое их детей — два сына и дочь — были здоровы разумом и телом, и Ричард не мог додуматься, по какой причине ни один из родителей не рассказал никому из детей об их фамильной ценности, спрятанной в стене.

Зазвонил его новый мобильник, и он опустил бриллиант в бархатный мешочек.

— Аддисон.

— Доброе утро, сэр, — послышался голос Сары.

— Твой голос звучит не слишком радостно, — заметил он, помахав рукой Саманте, которая вышла из ванной обнаженная, прикрываясь лишь влажным полотенцем.

— Только что звонил мистер Алленбек. Они решили вступить в союз с «Пелмор констракшн», сэр.

Черт побери!

— Спасибо за сообщение. Что-нибудь еще на повестке дня сегодня утром?

— Джон Стиллуэлл звонил из Канады. Он говорит, что городской совет Монреаля удивительно доброжелателен, а детали он пришлет вам сегодня по электронной почте.

Ну что ж! Квебекский проект требовал существенных затрат и не был столь выгодным, как Блэкпулский.

— Я посмотрю. И знаешь что, Сара?

— Да, сэр.

— Я ожидаю пакет от Тома Доннера сегодня. Если он придет, дай мне знать и направь сюда. Я просмотрю его за время уик-энда.

— Непременно, сэр.

— Всего доброго.

Ричард щелкнул мобильником и, повернувшись, увидел закутанную в махровое полотенце спину Саманты, снова скрывающуюся в ванной. Гм… Он схватил бархатный мешочек и затолкал его в карман ее пиджака, который она собиралась надеть на пресс-конференцию сегодня. Может быть, это убедит ее, насколько глупо она себя ведет, в особенности с того момента, как у него появилось желание подарить ей бриллиант. Ее бриллиант.

— Ты точно не возражаешь, чтобы я побыл на твоем представлении? — спросил он, появляясь в дверях.

Саманта закончила застегивать бюстгальтер.

— Я сказала бы тебе, чтобы ты исчез, если бы не хотела тебя. И я слышала, как ты разговаривал с Доннером минуту назад. Зачем он требует, чтобы меня постоянно отсылали?

Ричард хмыкнул. Он знал, что Саманта и Том восхищаются друг другом больше, чем любой из них способен признать. Его ближайший друг и адвокат неоднократно доказывал, что предпримет все необходимые шаги, чтобы позаботиться о безопасности Саманты, и поэтому он готов был терпеть этот публичный антагонизм.

— Это касается налогов на собственность. Я просил Джона ими заниматься. Он выполняет мои заявки в Канаде.

— Твои и твоих фаворитов. — Саманта повернулась и поцеловала его. — Да, приходи на пресс-конференцию. Если что-нибудь будет не так, я смогу бросить тебя на папарацци, а сама убегу. — Она снова посмотрела в зеркало и потянулась за карандашом для подведения глаз. — Ты так и не заполучил проект, связанный с Блэкпулом?

— Нет. Хотя после вчерашнего не могу сказать, что слишком разочарован тем, что не смогу работать с Алленбеком. Он редкостный кретин.

— Я люблю, когда ты становишься настоящим англичанином.

Ричард вскинул бровь:

— Я всегда настоящий англичанин.

Боже! Она выглядела такой очаровательной сейчас, когда еще не совсем высохшие волосы обрамляли ее лицо, а она критически осматривала на себе то, что называла военной окраской. До того как он женился и после того как обнаружил свою бывшую жену Патрику в постели со своим бывшим товарищем по комнате, у него были свидания главным образом с актрисами и моделями, потому что они были привычны к камерам и прессе, которые его сопровождали повсюду. А потом он встретил Саманту. Она оказалась в его доме в Палм-Бич, была близка к тому, чтобы украсть бесценную каменную дощечку из древней Трои. И все завершилось тем, что она спасла ему жизнь, когда его охранник случайно взорвал бомбу, которую подложил другой вор.

Чистое безумие, но, в конце концов, они оказались вместе. Ричард хотел, чтобы так все и оставалось. И научился быть терпеливым, относился к их отношениям гораздо внимательнее, чем к разного рода деловым отношениям. Пока это срабатывало, однако он до сих пор не представлял, что она предпримет, если ей не понравится, как он к ней относится.

— В чем дело? — спросила Саманта, глядя на него в зеркале.

Он покачал головой:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты улыбаешься, меня это пугает. Ричард засмеялся:

— Тебя ничто не испугает. Я горжусь тобой. «Ви-энд-Эй музеум» не случайно оказал тебе такое доверие.

— Спасти всего несколько бесценных картин, украденных из Метрополитен-музея, — и сразу же все музеи мира хотят видеть тебя участником их ленча.

— Ты не должна слушать всякий вздор! Я не имею никакого отношения к тому, что тебя попросили возглавить службу охраны на этой выставке.

— Я не намерена выслушивать от инспектора Ларсона ничего, кроме благодарностей.

— Пожалуйста. Полагаю, я должен представиться ему.

— Давай, я спущусь через несколько минут. Не бей его, Рик. Это хочу сделать я.

Ричард улыбнулся, покидая ванную комнату и хозяйские апартаменты:

— Никаких обещаний, любовь моя.

Генри Ларсон был уже внизу в традиционной утренней комнате, когда туда вошел Ричард. Шеф-повар Жан-Пьер Монтань был третьим из поваров, очарованных Самантой, о чем свидетельствовали три отдельные порции засахаренной земляники на столике и ведро для шампанского со льдом и охлажденной диетической колой. Ларсон уже прилично попробовал того и другого, что было ему не слишком на пользу.

— Доброе утро, — сказал Ричард, взяв яйца всмятку и пару сосисок к чаю. Он возьмет одну из лошадей и выедет на прогулку после обеда в порядке компенсации. Может быть, он, наконец, убедит Саманту присоединиться к нему. Инспектор отодвинул свой стул и встал:

— Доброе утро, милорд.

Легким наклоном головы Ричард дал понять Стйлсону, одному из слуг, чтобы он покинул комнату.

— Аддисон, если вам угодно, — сказал он. Обычно он предпочитал, чтобы его звали Рик, но этот парень создавал ему некоторые проблемы. — А вы, должно быть, мистер Ларсон из Скотленд-Ярда.

— О, значит, мисс Джеллико вам уже сказала?

— У нас с ней нет секретов. Итак. Разъясните мне, почему вы здесь.

— Конечно. Я из отдела предотвращения преступлений Скотленд-Ярда. Три дня назад мы получили сообщение, что кто-то может напасть на выставку, когда она будет в Роли-Парке. Поэтому мое начальство приказало мне заменить мистера Монтгомери, чтобы присматривать за положением дел.

— Однако выставка путешествует по всей Англии и Шотландии в течение последних двух месяцев. Почему именно здесь и сейчас?

— Мы думаем, что это из-за вашей… из-за мисс Джеллико.

Доброжелательный настрой у Ричарда мгновенно пропал.

— Если вы подразумеваете, что мисс Джеллико делает что-то недостойное, я предлагаю вам немедленно покинуть это место и возвратиться сюда с ордером и персоналом для начала расследования. С этой минуты вы нежелательная персона в моем доме.

— Нет-нет, сэр! — заикаясь, проговорил инспектор. — Я просто неточно выразился. Я имел в виду, что отец мисс Джеллико, Мартин Джеллико, был печально знаменит как домушник. Кому-то могла прийти мысль, что с мисс Джеллико можно договориться.

— И это предположение может основываться на ее помощи в раскрытии интернациональной банды, занимавшейся похищением предметов искусства, восемь месяцев назад? Или, может быть, на расследовании убийства Чарлза Кунца, которое она провела, и которое закончилось арестом обоих его детей за убийство, кражу и попытку вымогательства?

— Возможно, — поспешил согласиться Ларсон, — возможно, что кто-то думает, что он сделает себе имя, если сможет проникнуть в прошлое Джеллико. Ее отец был весьма знаменит в определенных кругах.

— Я понимаю. Замечательно! Но я полагаю, что вы больше не станете говорить в моем присутствии о вещах, не имеющих отношения к мисс Джеллико.

— Разумеется.

— Отлично.

В эту минуту Саманта вошла в комнату. Ее появление было настолько точно рассчитанным, что Ричард не усомнился, что она стояла неподалеку и слушала разговор. Когда она подмигнула ему из-за спины инспектора, он понял, что не ошибся.

— Здравствуйте, мистер Ларсон. Все готово для нашего большого дня сегодня? — спросила она.

— Полагаю, что да, мисс Джеллико.

— Хорошо. Имейте в виду, что пресса будет задавать вам самые разные вопросы о различных камнях. Особенно о проклятых. Многих из носивших их обезглавили.

— Я переадресую подобные вопросы сотрудникам музея, — сдержанно ответил Ларсон.

— Разумно. И не забудьте, что я хочу получить подтверждение из Скотленд-Ярда в письменном виде, прежде чем сообщу вам сегодняшний код.

— Оно будет здесь еще до появления прессы.

— Надеюсь. — Взяв землянику и тосты, она села рядом с Ричардом.

На секунду Ричард испытал угрызения совести зато, что положил бриллиант в ее карман, не сказав ей об этом, поскольку ему придется тяжко, если она обнаружит его до появления прессы или во время общения с ней. Она задает взбучку Ларсону в этот самый момент и никаких отрицательных воздействий при этом не испытывает, так что стоит рискнуть и доказать ей, что все ее суеверные бредни — это сущий вздор. И что обладание бриллиантом никак не может обречь ее на трагический конец.

Глава 5

Пятница, 9.58 утра

У главного входа в имение уже выстроились роскошные автомашины и телевизионные фургоны, когда Саманта и Ларсон шли через сад к старой конюшне. Команда «Ви-энд-Эй музеум» подтянулась из отеля, а ее команда осуществляла патрулирование со вчерашнего дня, с момента прибытия камней.

Ларсон набрал новый, сегодняшний, код и открыл дверь. Саманта помогла своим парням убрать металлодетекторы из дверных рам и установить столики для проверки сумочек. В душе, как бывшей воровке и одновременно как обыкновенной гражданке, ей претила идея открывания личных вещей чужому взгляду, однако ей отнюдь не хотелось, чтобы кто-то мог пронестив кармане нож. Раньше она выполняла свою работу, имея именно такое снаряжение.

Музейная команда заняла информационные точки по всей площади большого зала, еще три человека отвечали за небольшой магазин подарков. Пока все шло хорошо. Саманта подняла свою рацию.

— Как мы смотримся, Крейсон? — спросила она.

— Неплохо, Сэм, — ответил он со своим шотландским акцентом. — Сто процентов в поле зрения камер и датчиков.

— Хорошо. Пусть Херви откроет ворота.

— Я бы хотел иметь одну такую рацию, — сказал Ларсон, подходя к ней.

— В контракте значится мое имя, Ларсон, — сказала она. — Я обеспечиваю безопасность своей командой. Если вы хотите рацию, пусть ваши парни ее закажут. Или зубрят то, что положено знать музейному персоналу, — ведь вы якобы их босс.

— Я не хочу докладывать своему начальству, о вашем нежелании взаимодействовать, мисс Джеллико.

— Я дала вам коды по указанию вашего начальства. Если случится что-либо чрезвычайное, тогда мы поговорим. А до тех пор у вас не будет рации.

Он поджал губы.

— Я мог бы приказать вам дать мне одну.

— Валяйте. — Она скрестила руки на груди. Саманта не собиралась позволить этому парню перешагнуть через нее. Она позволила ему войти в дверь, и уже это грозило ей ночными кошмарами.

— Дайте мне рацию.

— Нет.

— Вы обязаны дать. Саманта прищурилась:

— Вы могли получить сообщение от какой-нибудь крысы о возможном ограблении. Могли запугать или обмануть Арманда Монтгомери и «Ви-энд-Эй музеум», чтобы внедриться сюда. Но я знаю свою работу и знаю, что вы здесь потому, что обещали своему боссу сделать это. Мне это видится так, что вы, в самом деле, хотите чего-то плохого, чтобы произвести впечатление на кого-то, и что ваша карьера оказалась в сортире.

Он сделал шаг назад. — Я…

— А теперь, — Саманта не дала ему возможности что-то сказать, — если вы действительно хотите не спускать глаз с плохих парней, вместо того чтобы произвести впечатление на Скотленд-Ярд, то это славно. Ходите, ешьте мою землянику, пейте мою содовую. Но ответственность целиком лежит на мне, это моя выставка. Вы просто парнишка с наручниками и блестящим значком. Вы меня поняли? Чья-то теплая рука скользнула по ее предплечью.

— Инспектор, Саманта, — проговорил Ричард, — сделайте счастливые лица, потому что сейчас вас увековечат для вечерних новостей.

Не давая возможности ей или Ларсону что-то сказать, он подтолкнул ее к выходу. Как только они оказались на расстоянии, где их никто не мог услышать, Саманта выдернула руку.

— Отвали к чертовой матери от моего дела, ладно? Иначе…

— Два момента, — перебил ее Ричард, профессионально придав своему лицу безмятежное выражение, поскольку он смотрел в сторону входа. — Во-первых, то, что задевает тебя, задевает и меня. Поэтому перестань говорить мне, чтобы я игнорировал, сей факт. Во-вторых, ты живешь в какой-то степени за счет своей бравады. Людям нравится инспектор Ларсон. Третировать его так, как ты только что делала, может быть опасным для его здоровья. А значит, и для нас, поскольку он здесь. Постарайся не забывать, что вы добиваетесь одного и того же.

— Да, чудесно, — выдохнула Саманта. — Но я не извиняюсь.

— Я и не ожидаю, что ты будешь извиняться. — Прежде чем она успела протиснуться через дверь, Ричард коснулся ее руки: — Желаю удачи.

— Спасибо. — Она пожала плечами, потянув его за собой, прежде чем освободиться от его руки. — Но удача для тупиц.

Удерживать руку было бы приятно, но Ларсон, очевидно, думал, что она получила эту работу благодаря Ричарду, а не потому, что заслуживала. Она не собиралась позволить прессе с ходу прийти к такому же заключению.

Ларсон ожидал вместе с Дианой Макколи из «Ви-энд-Эй музеум» возле самого входа. Вероятно, он понял, что если пойдет один, то столкнется с массой вопросов, на которые не сможет ответить. Саманта продвинулась к входной двери здания, где собралась ожидающая пресса. Черт побери, как она ненавидела эту часть работы — эту публичность, когда ее лицо появляется в газетах и на телевидении! В ее прошлой жизни это было бы равносильно смертному приговору.

— Доброе утро, — произнесла она, улыбаясь, когда они приблизились к толпе репортеров. — Меня зовут Саманта Джеллико, и я обеспечиваю безопасность выставки. Прошу прощения, но я не стану рассказывать вам об этой стороне дела. Зато я рада представить вам Диану Макколи из «Ви-энд-Эй музеум», которая путешествует с выставкой «Все, что блестит» с самого начала. Диана?

Диана Макколи шагнула вперед, чтобы объяснить, как определялось, какие экспонаты должны быть представлены на выставке. Саманта отошла в сторону, когда музей поблагодарил Ричарда зато, что он позволил использовать для выставки чудесный Роли-Парк.

Как только Саманта оказалась рядом с Ричардом, камеры защелкали по-настоящему. Очевидно, даже спустя восемь месяцев сожительство Аддисона и Джеллико оставалось большой новостью.

— Знаешь, у меня есть идея, — пробормотала она, подтолкнув Ричарда плечом.

— Порыбачить в Шотландии?

— Экспонировать «Соланум» на выставке. Никто не будет его трогать или владеть им, и, стало быть, никто не соприкоснется с несчастьем. В особенности мы.

— Я уже соприкоснулся с несчастьем, потому что ты заставила меня отдать бесценное семейное наследие из-за какого-то дурацкого суеверия.

— Ты только подожди, когда твой сейф упадет, пробьет пол и убьет Сайкса или натворит что-либо еще.

— Теоретически, согласно записке Коннолла, поскольку мы оба его видели и убрали, нам должно привалить счастье сейчас.

— Скажи об этом Сайксу после того, как его расплющит. Эта вещь находилась в стене двести лет. Вероятно, она могла сделаться несколько эксцентричной и изобретательной на всякие гадкие выходки.

Диана закончила вступительную речь и направилась к входу. Представители прессы один за другим проходили через металлодетекторы, предоставляя камеры и сумки для быстрого осмотра ее ребятами. Возможно, слишком строгого, но если это заставит их написать хотя бы строчку о въедливости охраны выставки, это уже чего-то стоило.

Один из фотографов повернулся, чтобы сфотографировать ее. Ее раздражение мгновенно сменилось настороженностью.

— С тобой все в порядке? — спросил Ричард, дотронувшись до ее руки.

— Ты ведь хорошо знаешь, насколько я люблю, чтобы меня фотографировали, — сказала она. — Нуда я переживу это.

Итак, Ричард был не прав, говоря, что их не настигнет несчастье, поскольку они убрали бриллиант. Она была права относительно злых чар. И глупый донос Генри Ларсону был справедлив: кто-то готовит нападение на выставку. Просто она не ожидала, что это будет Брайс Шеферд.

Каким образом, черт побери, он заполучил удостоверение представителя прессы? Конечно, она сама могла это сделать, и очень даже легко. Получается, что она подошла к этому делу слишком формально, дожидаясь появления фотографий и занимаясь изучением возможных недостатков в системе охраны. Саманта перевела дыхание, чтобы придать лицу выражение сосредоточенности и спокойствия, над, чем она работала все утро. Это делалось для их гостей, хотя теперь она должна будет убедить Рика, во всяком случае, до тех пор, пока она не прояснит для себя, что все-таки происходит.

Брайс Шеферд. Проклятие!

— Я думаю, мне пора пойти потолкаться, — сказала она Ричарду, — просто чтобы удостовериться, что никто не дотрагивается до тех вещей, до которых не положено дотрагиваться.

Он кивнул:

— Это твои дела, Сэм. А я присоединюсь к Ларсону и попытаюсь немножко сбить с него спесь.

— Не переборщи с этим, — сказала она, потому что он именно этих слов и ожидал.

Саманта зашагала к входу. Последний представитель прессы прошел через дверь, и, наскоро поблагодарив членов своей команды, она отключила металлодетектор, чтобы они могли войти внутрь.

Пройдя четверть расстояния выставки, она заметила его. Он наклонился над стендом, где демонстрировался процесс обработки сапфиров, начиная от первозданной формы до того момента, когда он превращается в изысканную драгоценность. Она откашлялась.

— Удивительно, — пробормотал он с характерным ирландским акцентом, продолжая смотреть на камни. — У тебя здесь можно увидеть настоящих красавцев.

— Какого черта ты здесь делаешь? — прошипела Саманта.

Брайс поднял голову. Длинные белокурые волосы упали ему на глаза.

— Ты так приветствуешь своего старинного дружка, дорогая?

— Не называй меня так.

— Как тебе захочется, Сэмми, хотя я тоже знаю обо всем этом, разве не так?

Ей пришлось приложить немало сил, чтобы не посмотреть через плечо на Ричарда.

— У тебя есть даже пленка в этой штуке? — спросила она, показывая рукой на его вполне профессионального вида камеру. — Или ты просто для того здесь, чтобы пощекотать мне нервы?

— Ах, Сэм, дело не всегда в тебе! Иногда дело просто в замечательных камнях. А я стал расчетливый — легче взять те штуки, в которых ты не нуждаешься. Как, например, твой богатенький приятель.

— Лучше убирайся, Брайс. Иначе дела примут кислый оборот.

Шеферд прищелкнул языком.

— Если ты начнешь клепать на меня, дорогая, у меня есть про тебя несколько историй, которые я могу обнародовать.

— Ты и себя польешь дерьмом.

— Я не имею в виду наши общие противозаконные дела, Сэмми. Я мог бы мило поговорить с твоим новым приятелем о некоторых витринах, которые мы делали.

Дерьмо!

— Он прихлопнет тебя как клопа. — Брайс Шеферд не потерял своего обаяния за последние два года. Характер его работы, очевидно, также не изменился, и он числился в коротком списке парней, способных бросить вызов ее системе охраны. — Мы расстались с тобой по-доброму, Брайс. Не заставляй меня сожалеть, что ты мне нравился.

— Значит, ты на самом деле переметнулась на другую сторону. Жаль. Но не ожидай, что я остановлюсь из-за того, что ты охраняешь это. Вообще было бы очень забавно снова потанцевать с тобой — только, я думаю, на сей раз, мы сохраним на себе одежду.

— Ялучше тебя, — сказала Саманта. — Если ты снова вернешься сюда, я тебя накрою. Самым поганым образом, если ты пожелаешь задать мне об этом вопрос.

— Послушай, Сэм, не надо…

— Если ты хочешь эти камни, возьми их во время другой остановки. Или вообще не бери. Я, больше тебя не предупреждаю.

Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой. Два года назад он подарил ей две великолепные недели — самые лучшие за тот период, когда она была воровкой.

— Я предупрежден. А тебе сейчас лучше пройти дальше, иначе люди подумают, что ты флиртуешь со мной. Если, конечно, это не так. В любом случае я приехал сюда в большом белом фургоне, в котором много места.

Агрессивность и уверенность в себе — именно это привлекло ее в нем, прежде всего. Частично привлекало и сейчас.

— До свидания, Брайс, — сказала она, поворачиваясь к нему спиной и удаляясь.

— Привет, Сэм.

Он не добавил «до следующей нашей встречи» или «скоро увидимся», но она эти фразы услышала. Брайс Шеферд пришел сюда сегодня, зная, что она его увидит. Сознательно желая этого. Он бросил ей вызов, и она ответила ему тем же.

Оставалось лишь выяснить когда, а также скажет ли она Ричарду о том, что ее бывший любовник был той самой черной шляпой, которая намеревается ограбить выставку.

Ричард стоял рядом с инспектором Ларсоном у стенда с фальшивыми бриллиантами. Ларсон что-то бормотал об инстинктах и о том, что его недооценивают, но Ричард почти не обращал на него внимания.

Зато он внимательно наблюдал за Самантой, которая разговаривала с каким-то типом ярдах в двенадцати от него. Он не мог слышать, что она говорила, но умел читать по лицам и телодвижениям. Парень обладал приятной внешностью и был лет на пять моложе его. Он подался вперед, улыбаясь и наклонив голову, и выглядел весьма заинтересованным.

Как обычно, Саманту читать было труднее. Единственное, что он мог сказать, — это то, что она выглядела расслабленной и стояла очень близко к мужчине. Судя по его бейджику, который выдается для прессы, и камере, висевшей у него на шее, он имел официальное разрешение на посещение. Именно он сфотографировал Саманту.

Наконец они расстались. Саманта направилась на сравнительно безлюдное место и подняла рацию, в то время как мужчина перешел к другому стенду. Ричард огляделся. Половина представителей прессы сосредоточили свое внимание скорее на нем, чем на драгоценностях. Представители прессы обычно знают друг друга, но если бы он спросил кого-то из них, как зовут того типа, который разговаривал с Самантой, мгновенно в газетах появились бы аншлаги: «Джеллико что-то утаивает от своего любовника. Аддисон злится и ревнует».

Это оставляло ему единственный выбор, ибо он не собирался уйти, так и не узнав, почему ему внезапно стало не по себе. Ревность, навязчивая идея, — какой бы ярлык он ни приклеивал, Ричард понял, что опасно разрешить Саманте сделать хотя бы единственный шаг в сторону.

— Вы меня извините, — сказал он инспектору Ларсону. — Мне нужно походить по залу.

— Да, конечно, мил… мистер Аддисон.

Едва он вышел из тени, как его окружили камеры и микрофоны. Это становилось смешным. Успокоив дыхание, Ричард изобразил профессиональную улыбку:

— Доброе утро. Если вы не возражаете, я предпочел бы, чтобы сегодня звездами были драгоценности. Я же просто посетитель, как и все вы.

— Но, мистер Аддисон, вы принимаете дополнительные предосторожности, зная, что публика получит доступ в Роли-Парк на четыре недели?

— Мисс Джеллико отвечает за безопасность. Это ее прерогатива. Переадресую все вопросы на эту тему ей.

— Разве вы не обсуждали это?

— Может, вы не разговариваете?

— Мы разговариваем, и мы обсуждали это, — ответил Ричард, продолжая продвигаться вдоль ряда стендов, — и я отсылаю все вопросы касательно безопасности к ней. А теперь, если позволите, я хотел бы осмотреть остальную часть экспозиции. Извините.

— Но, Рик…

— Извините, — повторил он, пристально глядя на навязчивую журналистку. Та попятилась.

— Да, конечно.

Продолжив свой путь, он обошел стенд с рубинами и поравнялся с блондином возле изумрудов.

— Великолепные, правда? — сказал он. Мужчина, похоже, не удивился.

— О да! — произнес он с легким ирландским акцентом. Ричард протянул руку:

— Рик Аддисон.

— О, мне об этом известно.

Он не предложил в ответ никакой информации. Это казалось чем-то отдаленно знакомым. Некоторое время Ричард думал, что Саманта так и не назовет свое имя.

— Газета или журнал? — проявил настойчивость Ричард, показав на камеру.

— «Глазго дейли». Обычно всякий политический хлам, но независимо от того, напечатают они мои фото или нет, стоит посмотреть на эту красоту.

Ричард слегка прищурился. Он отлично понимал, когда ему устраивали обструкцию, и ему это весьма не понравилось. Конечно, оставался небольшой шанс, что он ошибался, что этот тип, в самом деле, является тем, за кого себя выдает.

— Откуда вы знаете Саманту? — Его инстинкт редко его подводил, а в этот момент он почти кричал.

— А, мисс Джеллико… Она очень мила, не правда ли? Ричард про себя досчитал до десяти. Это было чертовски знакомо, словно он разговаривал с Самантой в первые дни их знакомства. Возникал вопрос: он вел игру один? Может, позволить этому негодяю понять, что его обнаружили?

— Да, это так, — медленно проговорил Ричард. — Почему бы нам, не отойти в сторону, и я дам вам возможность сделать такие фотографии, каких не будет ни у кого из других репортеров?

— Вы мне делаете предложение, мистер Аддисон? Потому что я не…

— Рик, — раздался у него за спиной резкий голос Саманты, и ее рука легла ему на локоть. — Могу я отвлечь тебя на минуту?

— Конечно. — Бросив последний, суровый взгляд на блондина, Ричард позволил Саманте провести его через маленький магазин подарков и вывести на посыпанную гравием стоянку.

— Что происходит, черт возьми? — спросила она.

— Почему ты мне не сказала?

— А разве я не могу поговорить с кем угодно, кто имеет отношение к мужскому полу, без того, чтобы ты не набрасывался на меня? Так не пойдет.

— Кто он?

— Ты меня слышишь? Я не…

Ричард схватил ее за руку и резко притянул к себе:

— Он вор, я это понял. И я понял, что ты знаешь его. Так кто он? И не надо играть со мной, Сэм!

— Тебе надо успокоиться, — огрызнулась она, пытаясь вырвать руку. Он отпустил ее, понимая, что ощущение того, что она в ловушке, порождает в ней панику. — Да, он вор. Ты ожидал, что я объявлю об этом во всеуслышание? Ты мог бы дать мне каких-нибудь пять минут. Но нет, ты прешь вперед, словно дрянной упрямый бык! Наверное, я должна поблагодарить за то, что ты не свалил кого-нибудь с ног.

— Не надо…

— Что «не надо»? — перебила его Саманта, глядя ему прямо в лицо. — Ты взваливаешь все на себя или это остается моей работой? Я ведь помню, как ты говорил, что я заработала и заслужила это право. Если бы ты определил, что я могу выполнять эту работу только до того момента, как что-либо случится, у нас с тобой возникли бы проблемы.

Ричард судорожно вздохнул. Она совершенно права. Он предоставил ей возможность делать все, что она считает нужным, а сейчас попытался отнять у нее это право. Она была с рацией и, честно говоря, уже могла сказать Крейсону, чтобы он не спускал глаз с этого ирландского визитера.

— Приношу извинения, — сказал он, глядя на гравий. В течение нескольких секунд Саманта хранила молчание.

— Ладно. Он под моим надзором, и я предупредила его, чтобы он не возвращался сюда. Он знает, что он в поле моего зрения, и я сомневаюсь, чтобы он попытался что-то предпринять. — Саманта ткнула пальцем ему в грудь. — А ты должен мне старый добрый американский гамбургер. Идет?

Его жизнь коренным образом изменилась за последние восемь месяцев. Раньше, до Саманты, он никогда ни за что не извинялся, никогда не отступал и, конечно, никогда не признавал поражения. А если они оба будут вести себя агрессивно, то, вероятно, в конце концов, убьют друг друга. И поэтому он отступил.

— Идет.

Она одарила его беглой улыбкой и поцеловала в щеку.

— Я возвращаюсь внутрь. Будь спокоен!

Все еще, тяжело дыша, Ричард наблюдал за тем, как она проскользнула внутрь помещения. И тут ему в голову пришли две мысли: во-первых, в ее кармане оставался бриллиант, и, вероятно, он слишком поспешил с заключением, что проклятых бриллиантов не существует. А во-вторых, она так и не назвала имя этого ирландца.

Глава 6

Пятница, 4.32 пополудни

Саманта откинулась на спинку кресла в комнате охраны. Жуя яблоко, она просматривала контрольный список.

— Еще два парня на лошадях? Мне это нравится. По крайней мере, для первой недели.

Крейсон сделал пометку на своем листе с заданием.

— Да, после того как мы вынуждены были прогнать телевизионную команду с берега озера, до меня дошло, что нам потребуются люди для патрулирования территории, иначе скоро туристы появятся и в вашей спальне.

Саманта хмыкнула:

— Это расстроило бы мои планы.

— Могу я задать вам вопрос, Сэм? — спросил он, бросив папку с зажимом на стол позади себя.

— Конечно.

— У меня несколько… необычное резюме. Почему я ваш заместитель?

— Стоуни был за тебя. Он сказал, что после того, как тебя загребли, и ты провел два года в тюрьме, ты твердо заявил им, что завязываешь. И после этого ты выбрал работу свадебного видеографа, и это вполне определенно подсказало мне, что ты не вернешься к прежнему.

— К характеру жизни привыкаешь, но я хотел бы видеть голубое небо не через решетку. И спасибо вам за то, что понимаете разницу между обещанием завязать и завязать по-настоящему.

— Ладно, Джейми, я отношусь к числу тех, кто тоже прошел через это.

Ее внимание привлекло движение на одном из мониторов внешней камеры слежения. Ричард несся галопом на своей серой лошади Твисте, направляясь к недавно построенному зданию, где сейчас располагались конюшни.

Ричард избегал ее весь день, и когда инстинкт подсказал ей, что ради самосохранения ей следует со своей стороны избегать его, она не смогла этого сделать. Характер их отношений продолжал озадачивать ее — не столько из-за сложившихся правил и ритуалов, сколько из-за того, что ее счастье было настолько связано с тем, что чувствовал он.

— Вы хотите, чтобы я позвонил Херсту и узнал, есть ли у него парочка преданных парней, которые умеют ездить верхом? — спросил Крейсон, следя за ее взглядом, устремленным на монитор.

— Да, спасибо, — сказала она, вставая. — И как только твоя ночная смена придет сюда, отправляйся домой. Мы проверили все, что возможно проверить.

— Хорошо. До свидания, Сэм. Увидимся утром. Выбросив огрызок яблока в мусорную корзину, Саманта пошла наверх через заднюю часть дома. Она добралась до конюшни в тот момент, когда Ричард собирался ее покинуть. Он похлопывал перчатками для верховой езды и, увидев ее, остановился. Челюсть у него некоторое время двигалась, пока он не принял свое характерное независимое выражение.

— Привет, — сказала она.

— Привет.

— Как прошла твоя поездка?

— Отлично. Ты должна когда-нибудь это попробовать, — прокомментировал он, снова зашагав широкими шагами по направлению к дому.

— Непременно.

Ричард снова остановился.

— Когда?

Саманта также остановилась.

— О, это, должно быть, превратится в одну из тех баталий.

— Каких баталий? — устремил на нее взгляд Ричард.

— Баталий, когда ты принуждаешь меня сделать что-то такое, что мне не слишком удобно, потому что тебе не по душе что-то другое.

— Ты несешь какой-то вздор, это просто смешно.

Значит, он хотел оставаться противным. Это было важно, поскольку за последний месяц у них почти не было разногласий, и у нее наступал завтра самый большой день в ее новой карьере. Он ожидал, что она огрызнется. Но Саманта лишь прошла мимо него и зашагала в сторону конюшни.

— Что ты делаешь? — сдержанно спросил Ричард.

— Я собираюсь проехаться на глупой лошади. После этого, когда мы затеем спор в следующий раз, у тебя останется единственная возможность наброситься на меня из-за рыбной ловли в глубоких морях.

— Сэм…

Она открыла дверь конюшни и вошла внутрь.

— Привет, Бриггс, — сказала она конюху, который в этот момент чистил скребницей Твиста.

— Здравствуйте, мисс Сэм. Хозяин только что ушел. Вы…

— Я здесь, — перебил конюха Ричард, появляясь из-за спины Саманты.

— Ты не оседлаешь для меня лошадь, Бриггс? — спросила она, стараясь побороть нервную дрожь. Лошадь — это всего лишь большая собака. Если она может управлять машиной, то справится и с лошадью.

— Ты не должна это делать, Саманта, — сказал Ричард, слегка понизив голос.

— Нет, я устала оттого, что ты косо смотришь на меня.

— Отлично. Бриггс, оседлай, пожалуйста, Молли. И еще Ливингстона.

Она повернулась к нему спиной:

— Я не поеду с тобой.

Ричард не любил, когда они спорили на глазах у других людей, но сейчас эти другие, похоже, были повсюду. И хорошо, что она не собиралась спорить с ним на глазах у инспектора Ларсона.

Он подошел к ней вплотную.

— Ты поедешь со мной, — пробормотал он ей на ухо, — потому что если ты упадешь, кто-то должен доставить тебя в больницу.

— Это совсем не то, что я хочу, услышать сей… Ричард дотронулся до кармана ее легкого пиджака. Она резко повернулась и ударила его по руке.

— Руки прочь, парень, — резко сказала она, инстинктивно сунув руку в карман. Ее пальцы нащупали бархатный мешочек, внутри которого находилось, нечто твердое и тяжелое. — Сукин ты сын! — прорычала она, вытаскивая мешочек из кармана.

— Это…

Бросившись мимо него к двери, Саманта швырнула мешочек в сторону озера. Он плюхнулся в воду в нескольких футах от берега и затонул.

— Вот твой бесценный гребаный фамильный бриллиант! — Проклятие! Неудивительно, что они ругались. Неудивительно, что Брайс появился на пороге спустя два года. Неудивительно…

Рик приподнял другой мешочек на уровень ее глаз.

— Вот моя фамильная ценность стоимостью в шестнадцать миллионов долларов, — пробормотал он, — а то была маленькая штучка в подарок от меня.

Саманта пристально посмотрела на него.

— Эта дьявольская штучка все время находилась в моем кармане, не так ли? — спросила она. Если бы ее там не было, все бы сложилось удачнее.

Ричард в упор посмотрел на нее голубыми глазами.

— Да, я только что подменил ее. Я не хотел рисковать твоей шеей во время верховой прогулки.

Саманта долго смотрела на него.

— Убери бриллиант куда-нибудь в другое место, — наконец проговорила она, после чего направилась к озеру, на ходу снимая пиджак.

— Сэм?

Подпрыгнув, она стянула с одной ноги туфлю.

— Извини, я собираюсь искупаться перед прогулкой.

Одно дело — отделаться от проклятого бриллианта, когда ей подложил его Рик. Но он заменил его подарком. Ладно, она не может назвать себя глупой, она просто несколько туповата. Саманта положила мобильник в туфлю.

Ричард стянул просторную рубашку, которая была надета поверх его черной тенниски, и сбросил свои ботинки для верховой езды.

— Нет, это я подсунул зло в твой карман. Я достану сам. Саманта выпрямилась.

— Может, это также поможет тебе охладиться.

Она наблюдала за тем, как он осторожно спустился с берега и ступил в воду.

— Боже мой, какая холодная вода! — пробормотал он, болтая босой ногой.

— Я хочу убрать бриллиант отсюда, пока ты сам не сломал себе шею или тебя не съели лебеди, — сказала Саманта. Она перевела взгляд с дрожащего Рика, который наполовину погрузился в воду, на бархатный мешочек рядом с его ботинками. Затем достала из своей туфли мобильник и позвонила.

— Сайке? Приходи на озеро и прихвати одеяло. Хорошо?

— Сию минуту, мисс Сэм.

Она не собиралась удерживать Рика от того, чтобы он побродил по своему озеру. Саманта испытала одновременно раздражение и веселье, когда он стал шарить пальцами ног в илистом дне озера. Он, подложил ей, чертов бриллиант, и она даже не поняла этого.

— Ничего пока? — крикнула Саманта.

Ричард поприветствовал ее двумя пальцами, набрал воздуха и нырнул под воду. Она не имела понятия, какова ценность находившегося в мешочке предмета, но он определенно хотел его найти.

— Мисс Сэм?

Она увидела Сайкса, взяла из его рук одеяло.

— Пожалуйста, заберите это, — сказала она, показывая на бархатный мешочек, когда Ричард снова появился на поверхности, — и заприте это вместе с серебряной посудой. Рик заберет его у вас позже. — Она нахмурилась, когда Сайке нагнулся, чтобы поднять бриллиант с травы. — И не смотрите на него, — добавила она, услышав всплеск, свидетельствовавший о том, что Рик снова нырнул.

Когда Сайке ушел, Саманта снова окинула взором озеро. Ладно, это вина Рика, что она выбросила подарок, но выбросила-то она. Саманта села на траву, чтобы снять вторую туфлю. Кроме того, изымание камней было ее специальностью.

Голова Ричарда снова появилась над поверхностью воды, затем он встал и поднял правую руку, в которой сжимал мешочек.

— Точно вышел на цель, — сказал он, выходя из озера. Улыбнувшись, Саманта натянула туфли обратно.

— Я нисколько не сомневалась.

Похоже, он не заметил ее сарказма. Однако при виде его промокших черных волос и рубашки, прилипшей к телу, она не ощутила желания поспорить. Саманта подошла навстречу ему, чтобы сократить расстояние, и набросила одеяло ему на плечи.

— Ты весь мокрый.

— Я не должен был пытаться одурачить тебя. — Ричард взял ее за руку и притянул к себе.

Саманта отстранилась.

— М-м-м… Почему бы тебе, не подняться наверх и не снять с себя эту одежду?

— Мудрая идея. Хочешь ко мне присоединиться? Саманта посмотрела на него:

— Нет, я собираюсь прокатиться на лошади.

— Саманта, я ведь насквозь промок.

— И ты хочешь иметь секс, чтобы вернуть мою благосклонность.

Кончиками пальцев он приподнял ее подбородок, после чего нежно прижался к ее губам.

— Для этой цели предназначался мой подарок, — пробормотал он, — хотя это тебе теперь придется бороться за мою благосклонность.

— Мне? А что я сделала? Кроме того, что бросила твой подарок в озеро, но это произошло потому, что именно ты разозлил меня.

— Кто был тот парень утром? Я ведь заметил, что ты так и не назвала мне его имя.

— А ты сам? — возразила она, делая шаг по направлению к конюшне. — Кто был тот парень, у которого ты хотел заполучить работу, связанную с Блэкпулом? Мне хотелось бы позвонить ему и наорать на него за то, что он не хочет с тобой сотрудничать.

Ричард последовал за ней вверх по склону, на ходу подбирая разбросанные вещи.

— Это совсем не одно и то же, ты же это знаешь.

— Почему же? — снова возразила она. — Парень по твоей линии против парня по моей линии. Только ты практически схватил моего и вытолкал его в задницу.

— Я не делал ничего подобного. Я только собирался выяснить, как его зовут.

— Почему? Потому что ты подумал, что он вор? Или потому, что я разговаривала с ним?

— И то и другое, — ответил он сквозь зубы.

— А ты не подумал, что он вообще мог не появиться здесь, если бы ты не подложил мне «Соланум»? Ты ведь знаешь, что этот проклятый бриллиант приносит несчастье каждому, кто его носит. — Она повернулась к нему. — Между прочим, это низко. Веришь ты в это или нет, но я сразу сказала тебе, что он меня нервирует. Однако же ты попытался доказать, что ты прав, а я заблуждалась. Так вот, заблуждался ты. Бриллиант действительно проклят.

Когда они вошли в дверь конюшни, он прижал ее к стене и стал осыпать поцелуями. Она могла выиграть любой спор, равно как и он, но Ричард счел, что наилучший способ заставить ее замолчать — это соблазнить. К счастью, она хотела оказаться соблазненной.

Одеяло упало на пол, когда Саманта обвила его плечи руками и прижалась к нему. Он был мокрый, но она, кажется, не обращала на это внимания. Она была такой сильной, такой независимой, что когда, наконец, прижалась к нему, он испытал нечто похожее на опьянение. И даже нечто еще более сильное, но он не знал, как описать то глубокое чувство удовлетворения и чистой радости, которое переполняло его, когда они были вместе.

Продолжая целовать ее, и определенно зная, что конюшня включена в эту чертову систему видеонаблюдения, он провел пальцами по ее руке вниз, пока не вложил бархатный мешочек в ее пальцы. Первоначальный план заключался в том, что она обнаружит подарок на досуге в его отсутствие, когда он не сможет оказывать на нее давление.

Поскольку она позволила ему залезть в озеро, для того чтобы достать подарок, Ричард сделал вывод, что, она заинтересована в его получении. Слегка отстранившись, он развязал тонкие, пропитавшиеся водой узлы и раскрыл мешочек.

Саманта увидела, как он перевернул его и высыпал содержимое на ее ладонь. Блеснула, как бы подмигивая ей, маленькая золотая треугольная оправа с бриллиантом на каждой вершине и золотой цепочкой.

— Ой, Рик! — выдохнула она. — Это изумительно красиво!

Он осторожно раскрыл защелку, приложил цепочку к ее шее и застегнул сзади.

— Я купил его в Париже. Я выбрал время… Она приложила палец к его губам.

— Спасибо тебе. — Убрав пальцы, Саманта заменила их своими губами.

— Пожалуйста. Заставь своего человека убрать камеры видеонаблюдения отсюда, — предложил Ричард.

Саманта хмыкнула:

— Я не занимаюсь здесь сексом, когда лошади смотрят на нас.

— Секс для животного абсолютно естественен. Я уверен, что они не станут возражать.

— А я стану! И Бриггс также. Кроме того, я собираюсь проехаться верхом.

— Тебе ничего не требуется мне доказывать. Она нахмурила брови:

— Дело не в тебе, я хочу, чтобы ты перестал говорить, что я боюсь ездить на лошади.

— Садись верхом на меня, — пробормотал Ричард, расстегивая ее блузку, после чего провел ладонью по ее ключице.

— Ты весь мокрый, — сказала она с чувственной улыбкой.

— Вот, пожалуйста, мисс Сэм и босс. — Бриггс появился из-за стойла, ведя за собой Молли, в то время как Ливингстон уже ждал оседланным.

— Прохладно, — сказала Саманта. — Ты должен показать мне, как… как забираться на лошадь.

Рука Ричарда вернулась снова к ее плечу, он нагнулся к ее уху.

— Езда на лошади чрезвычайно неудобна для меня сейчас, — шепотом проговорил он.

Она фыркнула:

— Сам виноват! Прекрасно, черт возьми!

Бриггс показал, как встать ногой в стремя, когда Ричард выступил вперед.

— Теперь я займусь этим.

Кивнув и усмехнувшись, что свидетельствовало о том, что он слышал или видел, по крайней мере, часть их перепалки, конюх удалился в комнату, где хранилась упряжь. Саманта выпустила мокрую рубашку Ричарда поверх бедер.

— Ты уверен, что хочешь принять участие в прогулке?

— Да. Поставь ногу на мои ладони.

Она села в седло, а он просунул ее ступню в стремя.

— Ты пытаешься отвлечь меня или согреться сам?

— Отвлечь тебя от чего?

— От сознания того, что доверила свою жизнь огромному животному, имея в руках лишь тоненький кожаный ремешок, с помощью которого я должна заставить его делать то, что мне необходимо.

— Ее, — поправил Саманту Рик. — И Молли — самое спокойное животное, которое у меня имеется. — Он приладил бечевку к уздечке Молли и взобрался на Ливингстона. — К тому же ты имела дело с людьми гораздо более страшными, чем она.

Саманта слегка поерзала, чувствуя себя явно неуютно, затем взглянула на Ричарда.

— Мы все еще спорим? — спросила она.

— Я не знаю. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что я позволяю тебе сопровождать меня. Даже столь малая уступка с ее стороны много значила для Саманты. В особенности потому, что они все еще продолжали пикироваться.

— Я надеюсь, теперь ты знаешь, что, несмотря на споры, ты можешь доверять мне.

Она кивнула, тем не менее, не сумев скрыть гримасу:

— Хорошо.

— Поехали. — Ричард причмокнул и заставил Ливингстона спокойным шагом миновать высокие и широкие двери конюшни. Молли послушно последовала за ним. Саманта ухватилась обеими руками за луку седла и что-то пробормотала. Он не слышал всего ею сказанного, но отдельные слова все-таки разобрал. Что-то вроде того, что она глупенькая и близка к тому, чтобы сломать себе шею.

— Какие ощущения? — спросил он, поворачиваясь в седле, чтобы бросить взгляд на Саманту.

— Пока что не упала, — мрачно ответила она. — Может быть, нам надо было начать с шотландского пони?

Если отбросить самоуничижительные реплики Саманты, у нее была хорошая посадка, и она твердо держалась в седле. Мысленно ругая себя, Ричард сжал колени, посылая Ливингстона кентером. Внимательно наблюдая за Самантой, он направил лошадь вдоль озера.

— Рик, остановись! — крикнула она, тщетно пытаясь ухватить повод рукой.

— Как имя этого мужчины? — спросил он.

— Какого?

— Утреннего. Назови его имя.

— Твою мать! Остановись!

— Никакой опасности для тебя нет. Тебе просто не нравится это, потому что ты не можешь контролировать ситуацию. Именно так я чувствую себя, когда ты попадаешь в беду и не хочешь сказать мне об этом.

Саманта вынула из кармана мобильник и запустила им в Рика. Она была очень точной, даже сидя верхом, и мобильник больно стукнул его по голове. Чертыхнувшись, он остановился.

— Проклятие! Это не…

Саманта вытащила ступни из стремян и почти упала на землю. Нагнувшись, чтобы подобрать мобильник, она зашагала назад к дому. Потирая затылок, Ричард соскочил с лошади и бросился вслед за ней.

Он повалил Саманту на землю. Зная, что она попытается высвободиться, он стиснул ей запястья и придавил своим весом. Но вместо того чтобы сопротивляться ему, она уперлась ногами в крутой откос. Раньше, чем он успел сообразить, они покатились вниз по пологому склону к озеру.

— Чтоб тебя, — пробормотал он, когда они плюхнулись в воду, и он оказался внизу.

Отпустив ее, Ричард поднялся на ноги. Саманта карабкалась по берегу в нескольких ярдах впереди.

— Ты нечестно сражаешься, — тяжело дыша, пожаловался он.

— Кто бы говорил. — Саманта стала выжимать волосы и освободилась от туфель и пиджака. — Никогда так не делай.

— Я хотел показать тебе, что твоя жизнь отныне не только тебе принадлежит. — Он выбрался из воды. — Ты знаешь, что я хочу помочь тебе. Но если ты предпочитаешь держать меня в неведении, я останусь в стороне. Публично, юридически, политически, социально и как угодно еще. Так что решай, Саманта. Я еще раз оставляю это на твое усмотрение.

Взяв под уздцы Ливингстона, Ричард зашагал с двумя лошадьми к конюшне. Шел, храня молчание. Черт побери, почему он вел переговоры о миллиардных сделках, и его не бросало при этом в пот, однако не мог провести ни одной дискуссии с Самантой без того, чтобы не потерять самообладание?

— Шеферд, — сказала она за его спиной. — Брайс Шеферд. Так его зовут.

Слава Богу! Рик замедлил шаг.

— Ну и как он? Подходящий парень?

— Вполне. Я смогу с ним справиться.

— Спасибо, что сказала мне.

Не было ответа на его другой вопрос — флиртовал ли Брайс Шеферд с какой-то целью, и насколько хорошо она его знала.

Глава 7

Пятница, 11.20 пополудни

Саманта закрыла глаза, отдаваясь ощущениям. Ричард поцеловал ей затылок, провел ладонями от бедер до плеч, затем по ее рукам, чтобы переплести свои пальцы с ее. У нее остановилось дыхание, когда он коленями раздвинул ей бедра и вошел в нее сзади.

Саманта покачивалась вместе с ним, когда он совершал толчки, глаза ее оставались закрытыми. Господи, она могла чувствовать его повсюду. Прохладные простыни, нагревавшиеся под ее прижатыми грудями, пара подушек под ее бедрами, его ноги, удерживавшие ее бедра в раздвинутом положении, его плоть, которая то заполняла ее лоно, то покидала ее, то снова возвращалась.

Саманта со стоном кончила, продолжая содрогаться и извиваться под ним. Она тихонько застонала — это был единственный раз, когда она позволила себе столь глупый, неосторожный звук. Ричард хмыкнул у ее затылка, затем внезапно вышел из нее.

Она открыла глаза.

— Что такое?

— Перевернись, — попросил он, трогая ее за плечо. Саманта не стала спорить. Она перевернулась. Ричард пробежал пальцами по золотой цепочке ожерелья на ее шее, расправил его между грудями и наклонился, чтобы полизать соски.

— Оно хорошо смотрится на тебе, — сказал он.

— Ты тоже хорошо смотришься. Приступай к работе. — Она столкнула подушки на пол и обхватила его тело руками и ногами, вынуждая его лечь на нее. Он снова вошел в нее, и их страстный танец продолжился.

Теперь ее глаза были открыты. Она любила наблюдать за ним — так же как и он за ней. Его голубые глаза, потемневшие при свете очага, изучающе смотрели на нее, считывая выражение ее лица, вероятно, лучше, чем это делал кто-либо из живых или некогда живших.

— Я люблю тебя, — шепотом сказал он, крепко целуя ее. Перенеся свой вес на один локоть, Ричард другой рукой тискал ей груди, продолжая двигать бедрами. Ожерелье ритмично подпрыгивало и постепенно сдвигалось к плечу.

— Я люблю тебя, — снова повторил он. — Я люблю тебя.

Вести подобный разговор не было принято во время секса, но Саманта никогда не слышала, чтобы Ричард говорил нечто такое, что он не планировал говорить ни при каких обстоятельствах. Однако, судя по всему, он не ожидал ответа. Она не знала, разговаривал ли он с ней или просто произносил вслух то, что витало в его мыслях. Но она знала, что он чувствовал. Ричард говорил ей это сотню раз, и эти слова всегда рождали тепло и дрожь во всем ее теле.

Его ладонь снова принялась ласкать ей соски, а толчки стали настойчивее.

— Слейся со мной! — простонал он, снова целуя ее открытый рот.

Саманта кончила, испытав мощный накат сладостной волны. Она ахнула, впилась пальцами в его плечи, когда ощутила его последний, завершающий толчок. Ммм… Вот оно. Она понимала, что возбудила его не меньше, чем он возбудил ее. Несмотря на споры, перепалки и то, что они стояли по разные стороны закона, они подходили друг другу.

Отдышавшись, Ричард лег на спину рядом с Самантой. Он притянул ее к себе, так что она оказалась полулежащей на его груди. С легкой улыбкой она слушала, как у него бьется сердце. Он запустил руку в ее волосы, очевидно, не желая говорить о чем-то, что было за пределами спальни. Ибо именно оно и было причиной всяческих недоразумений.

— Уолтер звонил тебе? Из того, что ты рассказывала мне раньше, я делаю вывод, что этот Шеферд, должно быть, кем-то нанят. Было бы полезно узнать, кто заказчик.

Саманта вздохнула:

— Нет, он пока мне не звонил. Друзья Стоуни теперь неразговорчивы, поскольку я помогала взять двух похитителей предметов искусства, а скупщик краденого был убит, когда я пыталась раздобыть информацию.

— Если бы ты не ввязалась в эту кашу, был бы еще один убитый британец — с моими инициалами, поэтому я могу сказать лишь то, что сожалею, что у него такие проблемы.

Она прижалась к Рику еще плотнее.

— Я не жалуюсь, просто констатирую факты.

— Ммм… Спасибо за разъяснение.

— Пожалуйста. — Она снова закрыла глаза. Ей было тепло, она чувствовала себя удовлетворенной, и ей хотелось спать.

— Я отменил завтрашнюю встречу в Лондоне, — неожиданно сказал Ричард.

Саманта снова открыла глаза:

— Почему?

— Я подумал, что останусь дома, и понаблюдаю за твоим первым днем.

— Как, через окна на втором этаже? Ты хоть представляешь, какое количество туристов будет толкаться здесь для того, чтобы увидеть Ричарда Аддисона?

— Почти столько же, сколько и тех, кто надеется увидеть подругу Аддисона, которая руководит этой… этой работой, как ты называешь ее.

— Ну да! Я всего лишь мелкая сошка, это ты глыба. Кроме того, я буду работать, и находиться в штабе обеспечения безопасности. Никто меня не увидит, пока не случится какая-нибудь беда. А поскольку ты больше не собираешься класть бриллиант в мой карман, никакой беды не произойдет.

— Я остаюсь здесь, — повторил Ричард уже менее дипломатично.

— На все четыре недели? Я думала, у тебя важный обед вечером в понедельник.

— Я уже позвонил Саре, чтобы она сообщила моим гостям, что обед будет здесь, а не на моей лондонской квартире. Роли-Парк больше впечатляет, что ни говори. И, кроме того, теперь у тебя не будет оправдания для того, чтобы не появиться со мной.

— Я знала, что этот проклятый бриллиант приносит несчастье.

Ричард хмыкнул:

— Не для меня. У меня будет обед вместе с тобой. Может быть, это несчастье лишь в том случае, если ты в это веришь.

— Ты, в самом деле, называешь обед со мной и двадцатью твоими ответственными работниками счастьем?

— Я прочу их на очень выгодные участки. Ты можешь надеть вот это. — Он ткнул пальцем в ее новое ожерелье.

— Отлично. Я называю его… триада? Ричард засмеялся:

— Называй, как хочешь. Ты заставляешь его блистать. Она привстала и поцеловала его в подбородок.

— Я люблю тебя, — пробормотала она. Ну, вот он и дождался.

— Я люблю тебя, Сэм.

Саманта надеялась, что ей не придется столкнуться с Брайсом Шефердом. Потому что хотя они когда-то и были друзьями и любовниками, то, что она переживала сейчас, ни с чем не сравнимо. И если придется, она свалит Брайса.

Ричард сел на один из стульев в задней части диспетчерского зала. Четверо операторов не спускали глаз с часов с красными цифрами в нижнем правом углу одного из мониторов. В восемь пятьдесят девять и тридцать секунд Крейсон начал громкий обратный отсчет. Ричард улучил момент и бросил взгляд на Саманту. Она была воплощением деловитости. Сегодняшний день был важен для него, потому что он имел возможность оплатить счет и дать место для престижной выставки и открыть ее бесплатно для публики. Что касается Саманты, то она могла выйти из тени. И затем включить это в свое резюме, если все завершится благополучно.

— Три… два… один, — пропел Крейсон. — Старт. Саманта нажала кнопку на своей рации.

— Откройте ворота, Херви.

— Слушаюсь, — ответил голос охранника. — Вот это да! Такое впечатление, что выстроилась очередь на фильм «Звездные войны»!

— Нападение туристов, — пробормотала Саманта. — Путешествие на Темную Сторону.

Ричард и два охранника хмыкнули.

— Вы только помните, что без них выставка не состоится, — заметил Крейсон.

— О, я готова забыть об этом, Джейми! Пусть твои всадники остаются на этой стороне озера. Я хочу поймать любого из заблудших, прежде чем они проникнут на луга.

— Будет сделано.

Ричард встал и поцеловал Саманту в висок. — Ты уверена, что хочешь сидеть здесь, в подвале, и наблюдать все по монитору?

— Я не хотела бы увидеть, что произойдет, если любой из нас станет бродить среди этой толпы.

Он тоже этого не хотел.

— Давай отправимся на крышу, — предложил он. Саманта поджала губы, как бы оценивая все плюсы и минусы смены местоположения. И в этот момент она выглядела дьявольски сексуально.

— Ладно. — Саманта хлопнула Крейсона по плечу. — Со мной будет рация, — добавила она.

Как только они оказались в центральной части подвала, вдали от охранников, Ричард взял ее за руку.

— Я никогда еще так не нервничала, — призналась Саманта, когда они поднимались по лестнице.

— Ну, бриллиант находится в сейфе, так что впереди сплошное везение.

Саманта искоса взглянула на Ричарда:

— Ты все еще посмеиваешься надо мной? Он приложил руку к сердцу:

— Я? Посмеиваться из-за того, что умнейшая и самая бесстрашная женщина, какую я только когда-либо встречал, вскрикивает и убегает при виде бесценного голубого бриллианта?

— Ммм… Я его боюсь.

Они поднялись на чердак. Стремянка, с помощью которой можно было взобраться на крышу, стояла в дальнем углу.

— Ты когда-нибудь крала что-нибудь такое, что было проклято или приносило несчастье?

— Однажды.

Это звучало интригующе. Ричард взобрался по стремянке первым, отпер дверь на крышу и, нажав плечом, открыл ее.

— И это все, что ты намерена мне рассказать?

Присоединившись к нему, Саманта зажмурилась. Бледное утреннее солнце превратило ее каштановые волосы в бронзовые, а зеленые глаза — в изумрудные. Ричард вздохнул.

— Это случилось всего четыре года назад, — сказала она.

— Ты предупреждаешь меня, что я могу считаться соучастником, если ты что-то мне об этом расскажешь? — высказал предположение Рик.

Саманта кивнула:

— Срок давности еще не истек. Если я провалюсь, то чем меньше ты знаешь, тем лучше.

— Думаю, я уже достаточно сделал, чтобы считаться твоим активным помощником.

— Способ испортить настроение, Рик?

— Я не к этому. Поздно сожалеть о том, что сделано.

— Спасибо за разъяснение. — Саманта одарила его быстрой ослепительной улыбкой. — Это был череп народности майя. Произошло короткое замыкание, и сработала сигнализация, после чего мой автомобиль, на котором я должна была убегать, взревел в центре Помпано-Бич, так что мне пришлось драпать на старомодной букашке. Не самый лучший момент в моей жизни.

— Уверен, что ты, тем не менее, выглядела достойно.

— Как всегда. — Внизу поток машин устремлялся через ворота, занимая покрытую гравием стоянку. — Ну и ну! Напоминает распродажу после Рождества в «Уол-марте».

— А ты когда-нибудь видела такую распродажу где-нибудь?

— Я смотрю новости, малыш. — Саманта наклонилась вперед, демонстрируя присущее ей бесстрашие. — Когда мы откроем галерею в этом крыле, мы должны либо расширить стоянку, либо ограничить количество машин, которые могут въехать за определенное время.

— Об этом мы позаботимся позже, Саманта. А пока что наслаждайся моментом. Я бы назвал это успехом.

На сей раз, она улыбнулась более раскованно:

— Я бы тоже так сказала. «Ви-энд-Эй музеум» может быть доволен. В особенности если туристы станут атаковать магазин подарков так же, как они атакуют выставку.

— Кстати, а где Генри Ларсон?

— Он расположился возле рубинов. Макколи, должно быть, знает, что он подставная фигура, потому что дала ему шпаргалку на тот случай, если кто-нибудь задаст вопрос.

— Он, по крайней мере, кажется безвредным.

— Не существует такой штуки, как безвредный полицейский, — возразила Саманта, не спуская взгляда с все прибывающей толпы. — В лучшем случае я назвала бы его некомпетентным, а это означает, что он может все испортить.

— Только в том случае, если твой мистер Шеферд снова здесь появится.

— Он не мой, и потом, через эти двери может пройти много черных шляп. Я хочу надеяться, что Ларсон не убьет кого-нибудь и не поведет дело настолько неумело, что кто-нибудь, в самом деле, сможет смыться с камешками.

— А ты встречалась с компетентными представителями силовых ведомств, ты могла бы припомнить.

Саманта пожала плечами:

— Я лишь знаю, что они существуют. Знаю также, что я нарушала закон с шести лет. Сколько наручников было сомкнуто вокруг моих запястий? Одна пара. И тут была не моя вина.

— Ладно, ладно. Я понял, что ты имеешь в виду. Ну, а тебе не приходила в голову мысль, что чем очевидней будет функция инспектора Ларсона, тем меньше вероятности, что кто-то станет покушаться на камешки, видя его стоящим рядом? И таким образом, на выставку не станут нападать.

Саманта снова с улыбкой повернулась к нему:

— Ты очень умный парень, Бритт. Подумай, может, тебе стоит заняться бизнесом.

Ричард нежно поцеловал ее.

— Спасибо за совет. Я подумаю об этом.

Они стали спускаться вниз.

— И тогда я смогу быть твоей секретаршей, сидеть на твоем письменном столе в по-настоящему короткой юбке и писать то, что ты продиктуешь.

На секунду Ричард остановился, чтобы полюбоваться, как покачивается ее спина в черном платье, когда она спускается. Саманта повернулась, чтобы робко посмотреть на него через плечо, он пошел вслед за ней.

Прижав ее к стене на лестничной площадке, он положил руки ей на плечи.

— Я предупреждал тебя, что ты не должна дразнить меня.

— А кто дразнит? — Саманта вплела пальцы ему в волосы, после чего притянула к себе его лицо и поцеловала открытым ртом.

На некоторое время Ричард сосредоточил внимание на ответном поцелуе и на мысли о приливах и отливах их страсти. Неудивительно, что они так часто сталкивались — во многих отношениях они были очень похожи.

Она медленно подняла ладони к его груди и слегка оттолкнула его.

— Довольно развлечений, я должна работать.

— Да это и близко не стояло с развлечениями, — возразил Ричард, ловя ртом ее губы. — Но уж так и быть. Я буду находиться в офисе, если понадоблюсь тебе.

— Для этой работы? Надеюсь, я все поставила под контроль. — Быстро поцеловав его, она направилась в сторону подвала.

Вероятно, у нее, в самом деле, все под контролем. И, тем не менее, он включил рацию, которую притащил снизу. Одно дело — верить в нее, и совсем другое дело — верить, что все пойдет гладко. Да, Ричард верил ей, но он чрезвычайно осторожный парень в отношении всего, что касалось Саманты Элизабет Джеллико и ее безопасности.

Глава 8

Четверг, 5.12 пополудни

Саманта подошла к дверям выставки и увидела Генри Ларсона.

— Мы только что осмотрели все здание, — сказал он, показав подбородком в сторону ее охранников.

— Великолепно, — отреагировала она, — но я хочу бросить последний взгляд сама. Беннет, не желаешь присоединиться ко мне?

Рослый охранник кивнул и пошел за ней. Ларсон выглядел раздраженным, но это ее не волновало. Он мог подозревать, что кто-то охотится за камешками, но он не знал, что это был Брайс Шеферд, и тем более не мог знать о методах Шеферда.

— Я провожу вас, — сказал инспектор, пристраиваясь впереди Беннета. — Дополнительная предосторожность не помешает, я так полагаю.

Ах, коллега! Если бы он подозревал ее, она считала бы его ловкачом. Но поскольку она публично заявляла, что отвечает за надежность охраны, то он вел себя просто глупо. Даже если бы она за чем-то охотилась, а Ларсон стоял бы прямо на ее голове, охраняя эту вещь, все равно он не сумел бы ее схватить.

— Стало быть, любой может уйти с камешком? — спросила она просто для поддержания разговора, открывая панель в стене и включая яркий верхний свет.

— У каждого своя цена за это, — согласился Ларсон. — А эти камешки стоят больших бумажек.

— Вы замечали что-нибудь подозрительное? — продолжала она, начиная обход стендов и проверяя в первую очередь, на месте ли драгоценности, а затем, удостоверяясь, что крохотные зеленые датчики остаются включенными.

— Было несколько возможностей. Но я находился очень близко, и никто не осмелился причинить вред. — Он откашлялся. — Как вы думаете, всегда будет такая толпа?

— Выходные будут трудными, но сегодня и завтра самые худшие дни, — рассеянно сказала Саманта, вынимая резиновую прокладку из защелки на одном из стендов. Эффектно, но вряд ли удачно, если это была попытка совершить недоброе. Она могла бы сделать гораздо лучше с помощью любого тряпья.

При этой мысли она сунула пальцы в оба кармана пиджака. Там ничего не было. После вчерашних событий она не думала, что Рик рискнет снова подложить ей «Соланум», но не имела ни малейшего желания рисковать своим счастьем. Конечно, Ричард продолжал хвалиться, что поскольку он не верит в зависимость счастья от бриллианта, то на него он не оказывает воздействия. Даже после лопнувшей шины, раздавленного мобильника и несостоявшейся сделки. Что ему, по всей видимости, требовалось, Так это несколько дополнительных доказательств — таких, которые не позволили бы ему оспаривать упрямые факты.

Могла ли она ему это подстроить? Саманта нахмурилась, переходя ко второму ряду стендов. Почему она задает себе этот вопрос? Он подстроил это ей. А она давно извлекла урок, что нельзя никому позволять даже думать, что он имеет над ней преимущество. Слабость означает неудачу, неудача означает камеру заключения — или смерть.

— Разве ваш компьютер фиксирует не все датчики? — спросил Ларсон.

— Все.

— Тогда почему вы обременяете себя проверкой того, включены ли маленькие лампочки? Мне думается, вам следует просто делать общий осмотр.

Саманта бросила на него взгляд:

— Я осторожна до паранойи. А вы нет?

— О, я очень осторожен! Просто я думаю, что вам следует верить в вашу систему. Если у вас нет этой веры, то зачем вы ее установили?

— Это из-за того, что я не дала вам рацию? Беннет фыркнул, замаскировав этот звук кашлем.

— Это не имеет никакого отношения к делу, — возразил инспектор. — Я провел целый день за тем, что не спускал глаз с этих вещей. Вы должны сидеть в комфортабельном кресле, и у вас есть служащие, которые вам помогают. Я выполнял свою работу, мисс Джеллико. И выполнил ее хорошо.

Для парня из Скотленд-Ярда он, судя по всему, мало знал об обходных цепях, или байпасах, которые позволяют подавать фальшивые положительные сигналы. Однако Саманта знала об этом и продолжала досконально проверять стенды и двери. Ларсон мог следить за кем-то персонально, но при наплыве двухсот посетителей он не мог видеть все. Даже при наличии таких экспертов, как Крейсон, с учетом того, что она наблюдала сама, Саманта намеревалась производить тщательную ежевечернюю проверку.

Спустя десять минут она должна была признать, что все в полном порядке, и никто не прячется среди стропил. И что еще лучше, никто не видел даже следа Брайса Шеферда. Она подняла рацию:

— Все в порядке. Крейсон, переключай датчики стендов на ночной режим.

— Понял вас.

На стенной панели четвертая и пятая лампочки сверкнули красным, затем переключились на зеленый. Теперь, если кто-нибудь хотя бы сильно дыхнет на стекло, включится сигнал тревоги. Окинув взглядом зал в последний раз, Саманта выключила верхний свет и жестом показала Ларсону и Беннету первыми выйти через дверь.

— Может быть, хоть теперь вы поверите, что я знаю, что делаю, — самодовольно сказал инспектор. — Пара глаз — это лучше, чем дорогостоящее оборудование, которое вы способны установить.

— Вы тупица, Ларсон. — Саманта закрыла и заперла дверь. — Установи дверные коды, Джейми, — скомандовала она.

— Сделано.

Фу! Один день закончился.

— Спасибо, — сказала она в микрофон рации. — Спокойной ночи.

Кивнув Беннету, она направилась в дом. Один день миновал, двадцать семь дней впереди.

Внезапно Ларсон схватил ее за плечо.

— Я не терплю, когда надо мной насмехаются или грубят, мисс Джеллико! — рявкнул он. — Я про…

— Уберите руку с моего плеча, — перебила его Саманта, мгновенно переходя из состояния расслабленности в состояние ярости.

Очевидно, правильно расшифровав выражение ее лица, Ларсон сделал самую умную вещь за весь день и отпустил ее. Саманта несколько раз вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Она была готова вышибить из него дух или по меньшей мере влепить ему пощечину — его разумная реакция даже слегка разочаровала ее.

— Приношу извинения, мисс Джеллико. Я хотел сказать, что я профессионал. И хочу выразить надежду, что, работая совместно, а не в оппозиции друг к другу, мы сможем пресечь любую…

— У нас с Риком обед в наших личных апартаментах, — снова перебила его Саманта. — Увидимся завтра.

Она оставила его в саду, игнорируя бормотание об американцах вообще и о ней в частности. Господи, этот чопорный, вежливый и самодовольный британец когда-нибудь сведет ее с ума.

Ее мобильник зазвонил, едва она оказалась в офисе Рика, и она вынуждена была помахать ему рукой и направиться в свой офис, который располагался рядом.

— Довольно болтовни. Как прошло открытие? — услышала она голос Стоуни.

Саманта хмыкнула:

— Ничего не стряслось. Ты, конечно, был бы счастлив, если бы пропали камешки.

— Только в том случае, если бы эту работу выполнила ты.

— Какой ты любезный! — Она оперлась о край своего письменного стола красного дерева, выполненного в георгианском стиле. — Ну, ты что-нибудь нарыл о Брайсе?

— Ровным счетом ничего.

— Проклятие! Никакой информации, никто ничего не болтает?

— Никакой информации.

На другом конце линии воцарилось молчание. С учетом того, что у Стоуни всегда есть что сказать, это было хорошим предзнаменованием.

— Ну ладно, что там у тебя?

— Пара брокеров, с которыми я разговорился, буквально загудели, когда я упомянул выставку «Ви-энд-Эй музеум». Брайс мог пойти на спекуляции — можно заработать немалую прибыль на том, что он сможет грабануть.

Вот как.

— Но он не такой дурак, чтобы идти против меня, тем более, не имея гарантированно оплаченного чека.

— Не знаю, сладкая моя. Ты завязала и занимаешься охраной. Это не означает, что ты покончила со своими играми окончательно.

Саманта помрачнела.

— Или, — поспешил добавить Стоуни, — это просто одна из игр Брайса.

— Это мало помогает делу. Одна из тех игр, когда он просто дразнит, или одна из игр, когда он хочет доказать, что лучше меня?

— Что ты сама думаешь? Саманта вздохнула:

— Не знаю. Я предупредила его напрямую, но затем Ричард набросился на него, как Кинг-Конг.

Внимание Саманты привлекло какое-то движение за дверью. Она подняла голову и увидела спину Ричарда, который удалялся по коридору. Она выпрямилась.

— Я должна идти, Стоуни… — Но…

Саманта захлопнула мобильник, бросила его в письменный стол и выскочила из двери.

— Рик!

Когда она добежала до их общей спальни, дверь перед ней оказалась запертой. Как будто это остановит ее!

— Очень умно! — крикнула она, барабаня кулаком в дверь.

Саманта сунула руку в карман, пытаясь игнорировать неприятное ощущение под ложечкой. Очевидно, он подслушал ее разговор со Стоуни. Его обычная реакция на то, что она пыталась что-то скрыть от него, — разразиться бранью и упреками.

Что ж, отлично! У нее было достаточно много секретов от него, так что она могла составить каталог его реакции на них. Саманта скрутила канцелярскую скрепку и сунула ее в дверной замок. Через секунду замок щелкнул, и она повернула ручку.

Открыв дверь, она вошла в комнату. И остановилась.

— Закрой дверь, — приказал Рик.

Саманта выполнила приказание. Хорошо, она может добавить еще одну статью в каталог.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Вроде бы снимаю с себя одежду. — Он выпрямился, после того, как снял с себя второй носок.

— Зачем?

— Собираюсь принять душ. Саманта нахмурилась:

— Ты слышал, что я разговаривала со Стоуни, да?

— Слышал. Уолтер не имеет никаких наводок в отношении того, кто мог нанять Брайса Шеферда, как я полагаю?

— Верно. Возможно, он работает независимо.

— Тогда, насколько я понимаю, тебе придется выслеживать его до самого закрытия выставки.

— Поскольку я не знакома с его расписанием, то да. Ричард посмотрел на нее несколько минут, затем кивнул:

— Очень хорошо. Если позволишь…

— Нет.

На полпути к ванной он остановился:

— Прошу прощения?

— Я знаю, что ты слышал, как я говорила, что хорошо знала Брайса. Так что не надо этого фальшивого извинения.

— Давай продолжим разговор в ванной, потому что я замерз. — Не взглянув более на нее, он вышел из комнаты.

Саманта осталась стоять. Это была нехарактерная для Ричарда Аддисона реакция на то, что он узнал, и что она пыталась скрыть.

Что, если он вдруг махнет на нее рукой? Холодок разлился в ее груди. Она с опаской думала о том дне, когда он решит, что с него достаточно ее яркого прошлого, и перестанет ее любить. Она пыталась не лгать ему. В самом деле, она говорила ему правду гораздо чаще, чем кому-нибудь вообще в своей жизни, за исключением, возможно, Стоуни.

Вода в ванной была включена. Он и в самом деле хотел залезть под душ. Саманта стиснула зубы, непривычная тяжесть сдавила грудь. Она увидела, как пар стал просачиваться в спальню.

Ричард еще раз посмотрел на полуоткрытую дверь в спальню и шагнул под душ. Если бы он не вращался в мире бизнеса с высочайшими ставками в течение последних двенадцати лет, он вряд ли бы научился сбрасывать гнев настолько, что мог обмануть кого угодно.

Он хотел, чтобы Саманта оставалась с ним до конца их жизни. Но он не мог это выполнить в одиночку. И сейчас была именно ее очередь решать, как быть с этим маленьким ее секретом, даже если это вынудило его нырнуть под душ без предварительной конфронтации с ней.

Дверь в ванную распахнулась, и Саманта в ослепительно красивой наготе шагнула к нему.

Слава Богу!

— Брайс и я жили вместе примерно в течение месяца, — сказала она. — Около двух лет назад.

Ричарду хотелось спросить, как они встретились, от кого исходила инициатива расстаться. Но вместо этого он намылил себе грудь и громко сказал:

— Это не мое дело. Саманта поджала губы.

— Не могу понять, то ли у тебя приступ раздражения, то ли тебе действительно плевать на это, — сказала она, опустив глаза. — Хотя я вижу, что тебе сейчас это интересно.

Он был не в состоянии контролировать некоторую часть своего тела, будучи голым и находясь под душем с голой женщиной, которую любил.

— А какой реакции ты хочешь от меня? Чтобы я не хотел тебя?

— Это не вполне справедливо, — заметила она после паузы. — Я вижу фотографии тебя и Джулии Пул во всех старых журналах, которые лежат у дантистов. Я не треплю себе нервы по пустякам, хотя вынуждена иной раз стискивать зубы.

— Ты не видишь меня с Джулией на новых снимках. Я же видел тебя с Брайсом Шефердом вчера.

— Мы не были голыми и не делали это на стенде, глупый ты человек.

— Но когда-то ты была голой. Не важно, что не на стенде.

— Да, между нами было это. Как и между тобой и мисс «Золотой Глобус».

Он стиснул зубы.

— Я думал, что ты не ревнуешь меня к Джулии.

— Не ревную, но я и не должна любить ее.

Пусть это было порочно, но ему было приятно услышать ее слова. Ричард протянул намыленную руку, чтобы погладить ее груди.

— Мне не нравится Шеферд. Ты должна заметить, что я не устраиваю сцен в твоем офисе.

— Хорошо, очко в твою пользу. Но ты потерял несколько очков, бегая за ним вчера. — Саманта легонько коснулась его члена. — И я не намерена заниматься с тобой сексом, когда ты норовишь водрузить свой британский флаг на моей Базе спокойствия.

— Ты…

— Я сказала Ларсону, что у нас с тобой обед здесь наверху, между прочим. Он сводит меня с ума своей глупостью. — Ричард услышал, как она усмехнулась, выходя из-под душа.

Ну, вот и конец его грандиозным планам проучить ее! Ричард взглянул вниз, на свой опускающийся флагшток.

— Прости, приятель, — пробормотал он. — Может быть, попозже.

Он вернулся в спальню и увидел, что Саманта ушла. Надежда на предобеденный секс улетучилась вместе с ней. Ворча, Ричард полез в гардероб, чтобы отыскать джемпер и джинсы. Крейсона ночью не будет, это означает, что на дежурстве будет Билл Харрингтон.

Внизу, в подвале, Ричард замедлил ход, когда приблизился к двери штаба охраны. Харрингтон в самом деле был с кем-то еще, но, похоже, это была не Саманта. Ларсон, решил он, с минуту послушав приглушенные голоса.

Он набрал секретный код и открыл дверь.

— Привет, Харрингтон, — непринужденно сказал он, но тут же вскинул бровь, увидев Ларсона, стоявшего рядом со старшим ночным оператором системы безопасности. — Что-нибудь не в порядке с выставкой?

— Нет, сэр. Ничего.

— Тогда что делает здесь помощник помощника смотрителя музея?

— Обсуждаю меры безопасности, — лаконично сказал инспектор. — Извините. — Коротко кивнув, он вышел из комнаты.

— Проблемы?

— Нет, сэр. — Харрингтон бросил взгляд на захлопнувшуюся дверь. — Сэр, я думаю, что вы и мисс Сэм должны знать, что мистер Ларсон вообще-то не из «Ви-энд-Эй музеум». Он инспектор из Скотленд-Ярда.

— Как ты узнал?

— Он хвастался своим значком, хотел получить лишнюю рацию.

— Ты дал ему?

— Он сказал, что накопает кое-что на меня, если я не дам. Когда я был моложе, ну, словом, у меня было несколько…

— Не беспокойся, Харрингтон. — Очевидно, Саманта нашла еще одного заблудшего щенка. — Ты мог бы ответить мне на несколько вопросов?

— Конечно.

Ричард развернул стул, чтобы сесть на него, обхватив спинку руками.

— Если кто-то включает сигнал тревоги в зале выставки, каким образом это сообщается Саманте?

— Вероятно, она его слышит, — хмыкнул оператор. — Она сказала, что бесшумный сигнал должен задержать злоумышленника при выходе. Но она хочет, чтобы они остановились до того, как проникнут внутрь, и хочет, чтобы они знали о приближении беды.

Вероятно, это могло бы напугать воров невысокой квалификации, которым удалось забраться столь далеко. Однако Ричард не сомневался, что Саманта могла бы проникнуть внутрь, забрать все, включая стропила, и беспрепятственно уйти, при этом ни один датчик даже не вздрогнет.

— В этом есть резон, — сказал он после паузы. — Однако как это выглядит?

— Хорошо, смотрите. — Харрингтон повернул стул так, чтобы можно было видеть монитор. — Если срабатывает какой-то датчик, система вызывает начальство, включает наружное освещение, включает сигнал тревоги и звонит на мобильник мисс Сэм. — Он усмехнулся. — Она включает музыкальную тему из фильма ужасов.

— Ты можешь к этому списку добавить мой телефон?

— Я… гм… понимаете, мисс Сэм не…

— В конце концов, выставочный зал принадлежит мне, даже если его содержимое не мое.

— Вы правы, сэр. Дайте мне номер, на который нужно направить сигнал, и я включу его в список.

Ричард назвал номер и подождал, пока Харрингтон щелкал клавишами, добавляя новую информацию. Крейсон, вероятно, тоже будет задействован, но он скажет Саманте сам. Она определенно разразится тирадой о доверии и том, кто и за что должен отвечать. Для него главным был вопрос не о доверии, а о безопасности Саманты. И если сработает сигнал тревоги и столкнет ее со своим прежним любовником, он намерен оказаться там же, чтобы поддержать ее или сделать то, что понадобится. Если для того, чтобы ей помочь, ему придется основательно измолотить Брайса Шеферда, то быть по сему.

— Ну вот, все прекрасно, вы в списке, — сказал Харрингтон и, завершая операцию, нажал на клавишу «Enter».

— Спасибо, Харрингтон. Весьма благодарен за помощь. И за благоразумие.

— Рад стараться, сэр. Однако я намерен сказать мисс Сэм, что Ларсон забрал одну рацию.

— Конечно.

Ричард еще с минуту смотрел на безмолвные неподвижные изображения на мониторах, затем похлопал оператора по плечу и покинул комнату. Едва закрыв за собой дверь, он тут же набрал по мобильнику номер дальней связи.

— Привет, Рик, — раздался низкий, с техасским выговором голос уже после двух звонков. — Том, какая погода в Паям-Бич?

— Теплая и склонна сделаться жаркой. Как в Девоншире?

— Прохладная с тенденцией к влажной.

Обращалась ли Саманта к Тому Доннеру, главному партнеру в корпоративной юридической фирме «Доннер, Роудс и Критченсон», или нет, Ричард давно считал его наиболее авторитетным советчиком и ближайшим другом.

А сейчас он выбирал себе друзей очень осторожно.

— Я знаю, сегодня уже вторая половина субботнего дня, — продолжил он, — но не сможешь ли ты накопать мне кое-какую информацию?

— Угу. А что на сей раз делает Джеллико?

— Почему ты всякий раз, когда я прошу тебя о чем-то, считаешь, что это связано с Самантой? — Ричард почти видел раздражение на лице Доннера и крикнул в телефон: — Мне нужно знать все об ирландце по имени Брайс Шеферд, возраст от двадцати пяти до тридцати лет. Не ограничивай поиски Соединенным Королевством — он любит путешествовать. Не проходил ли он в тех же верхних эшелонах воровства, что и Саманта?

— Хорошо. Мне с чего начать — бизнес, медицина, банковскоедело…

— Поищи в списках Интерпола, ФБР, Скотленд-Ярда, тюремных списках. Молчание.

— Том?

— Я понял. В какую беду попала Джеллико?

— Ни в какую. И я хочу, чтобы не попала, так что шевелись.

— Ладно, ладно. Я позвоню своему приятелю в ФБР. Он задолжал мне с того момента, когда мы сообщили ему об одном готовящемся грабеже.

— Что стало возможным благодаря Саманте, — заметил Ричард. — И еще, Том…

— Да?

— Это должно остаться между нами.

— Понял. Позвоню тебе, как что-нибудь найду.

— Чем быстрее, тем лучше.

Он медленно закрыл мобильник и пристегнул к поясу. Саманта уверена в своих силах, но он должен защищать ее на своей территории. К тому же она, похоже, до сих пор любила Брайса Шеферда, что Ричарду совершенно не нравилось.

Глава 9

Воскресенье, 2.47 утра

Саманта села в кровати, мгновенно выйдя из состояния глубокого сна. Телефон на ночном столике зазвонил снова — громко и настырно — в полной темноте.

— Господи! — пробормотала она, перелезая через Ричарда, чтобы дотянуться до телефона.

Рик схватил телефон первым, оттолкнув ее руку и нажав переговорную кнопку.

— Да? — Он сел в кровати с растрепанными волосами, прижимая телефон к уху. — Это тебя — Харрингтон.

— Вот поэтому я и хотела положить телефон на своей стороне кровати, — проворчала она и, улучив момент, взглянула на часы. — Что случилось, Харрингтон?

— Прожектор на северной стороне выставочного зала два раза моргнул в течение двух минут. Поскольку мы подняли датчики на высоту шести дюймов от земли и запрограммировали на массу более пятидесяти фунтов, то, по всей видимости, это не мышь и не куропатка.

— Однако это мог быть олень или большой кролик, — предположила Саманта. — Кто охраняет снаружи?

— Уилли и Дэнни. Вы говорили, что хотите знать, если… — Он сделал паузу. — Он мигнул снова, хотя на мониторах я не вижу ничего размером с оленя.

— Хорошо. — Саманта сбросила с себя покрывало. — Дай Уилли и Дэнни знать, что я буду минут через пять…

Отдав мобильник Рику, Саманта встала с огромной кровати и достала из ночного столика рубашку, джинсы и туфли, которые всегда там держала. Старая привычка пригодилась и сейчас.

— Почему ты не воспользовалась рацией? — спросил Рик, слезая с кровати по другую сторону.

— Потому что Ларсон заполучил рацию, а я хочу руководить сама в случае любой неприятности.

— Я иду с тобой, — сказал он, ища в темноте одежду, которую он куда-то сложил двумя часами раньше.

— Рик, я должна…

— Я иду с тобой, — повторил он непререкаемым тоном.

— Отлично.

Минутой позже Саманта схватила рацию, убавила громкость звука и направилась к двери.

— Шевелись, Бритт.

— Стараюсь.

Она чувствовала прилив адреналина и испытывала удовольствие от этого. Было не в такой степени здорово, как во время совершения кражи, но поскольку она теперь исправилась, то любое, даже маленькое, волнение можно было приветствовать.

— Ты выглядишь раздраженным в два часа ночи.

— Вовсе нет, — приглушенным голосом возразил Ричард. — Просто я ушиб палец на ноге. Тебе нужен факел?

— Нет, у меня есть фонарик.

Саманта тихонько открыла дверь и стала спускаться по главной лестнице, затем через кухню вышла в сад. Северная часть выставочного зала была самой отдаленной частью дома, где рядом располагалась рощица старых вязов и дубов, которые, вероятно, еще помнили самого Робин Гуда. С улыбкой, с которой она не могла совладать, Саманта прошла через сад, машинально уклоняясь от наиболее явных датчиков, установленных там. Будь то «белая шляпа» или нет, но попасться на такие датчики и оказаться запеленгованным — это, значит, действовать по-любительски.

Ричард находился совсем рядом с ней, передвигаясь с исключительной для бизнесмена осторожностью. Саманта вообще-то никогда не работала с партнером, но он бы подошел для дела.

Когда Саманта дошла до конца сада, она увидела лампочки, прикрепленные к краю выставочного здания. Они освещали ближайшие деревья и придавали зеленый глянец траве, высота которой доходила до щиколотки. Саманта включила рацию.

— Дэнни, Уилли, я у выхода из сада.

— Мы среди деревьев напротив вас, мисс Сэм. Никаких признаков вторжения.

— Ладно. Харрингтон, посвети. — Саманта оглянулась назад: — Рик отвернись.

— Что за…

Внезапно зажглись все прожекторы, Рик чертыхнулся, а Саманта устремила взгляд на автостоянку. В такую ночь здание было похоже на космический корабль из популярного фильма о пришельцах. Но ее взгляд не зафиксировал ни малейшего движения.

— Харрингтон? — спросила она по рации, не спуская взгляда с границы освещенного сектора.

— Здесь ничего.

— Здесь тоже. Ребята, идите сюда.

Медленно, проверяя каждую тень и наиболее густые клочки травы, они приближались к северной стороне здания с трех разных направлений. Ни один кролик не мог бы пройти мимо них при таком освещении, однако Саманта ничего не могла зафиксировать.

Дэнни и Уилли присоединились к ним возле двери магазина подарков. Сейчас, когда они стояли, освещенные со всех сторон, возникло ощущение незащищенности, но Саманта тут же его стряхнула. Снова выключить огни означает оставить всех четверых невидящими.

— Я принимаю загар, — спокойно прокомментировал Ричард.

— Это могла быть ветка, принесенная ветром, — предположил Уилли, снова вглядываясь в окружающую темноту.

— Я уверена, что этого не могло случиться, — возразила Саманта, снова поднимая рацию. — Харрингтон, какой датчик сработал?

— Самый северный от здания.

Она посмотрела вверх и нахмурилась: — Выключи эту лампочку.

Через секунду лампочка сверкнула оранжевым цветом и погасла.

— Что за черт? — спросил Ричард, проходя мимо Саманты и направляясь к датчику.

Проклятие!

— Это кошачья игрушка. — Маленькая, покрытая перьями птичка, висела на леске, так что малейший ветерок мог качнуть ее, и она, соприкоснувшись с пластиной датчика, отключала его.

— Подними меня, Рик.

Саманта ухватилась за плечо Ричарда и поставила ногу на его сплетенные вместе ладони. Он поднял ее, и она сдернула игрушку. На желтой грудке было нарисовано красными чернилами сердце.

— Шеферд? — с каменным лицом спросил Ричард. — Да.

— Как он подобрался так близко, не отключив лампочки?

— Он умеет. Харрингтон, проверь в режиме реального времени все мониторы внутри здания.

— Я уже сделал. Все чисто.

Все еще чертыхаясь про себя, Саманта повернулась к Уилли и Дэнни:

— Проверьте двери и еще раз все деревья. Мы оставим огни на всю ночь.

— Ты не собираешься в выставочный зал? — негромко спросил Ричард, когда двое охранников отошли.

— Его там нет. Это был всего лишь маленький привет, сигнал о том, чтобы я не забывала о нем.

За плечами Ричарда возник силуэт Генри Ларсона.

— Почему меня не проинформировали? — завопил он, размахивая рацией.

— Потому что ничего не случилось, — огрызнулась Саманта, проходя мимо него.

Он схватил ее за плечо:

— А для меня случилось. Мне не нужны люди, которые болтаются вокруг и компрометируют мои расследования.

Она освободилась от его руки и швырнула птичку ему в грудь.

— Вот и расследуйте. Это просто шалость.

Когда Саманта направилась к дому, Рик не сделал попытки взять ее под руку. Он шел позади нее, хотя она была уверена, что он пялится на ее зад, а не всматривается в тени. А поскольку она ощущала его мощное присутствие у себя за спиной, она все внимание сосредоточила на том, что было вдали, прислушиваясь к тому, кто передвигался по наклонной, покрытой гонтом крыше над выставочным залом.

Ричард сохранял молчание в течение всего пути, пока они поднимались по лестнице, а затем шли через все северное крыло в свою спальню. Это не к добру. Это означало, что он хотел высказаться по какому-то поводу и хотел сделать это без посторонних. Проблема на сей раз, была несколько необычной — она не имела понятия, что его вывело из равновесия.

Дверь спальни захлопнулась за ней. Притворно зевнув, она села на край кровати, чтобы стащить туфли.

— Ты уверена, что кошачья игрушка была подарком от Шеферда? — нарушил молчание Ричард.

— Уверена. — Она стянула с себя предназначенные для чрезвычайных обстоятельств джинсы и рубашку и сунула их в ночной столик, после чего скользнула под мягкие прохладные простыни.

Ричард продолжал стоять возле кровати.

— Значит, Шеферд был здесь, и его отделяла всего лишь одна стена от драгоценностей.

— Одна стена и множество всяких высокотехнологичных приспособлений защитной системы.

— В таком случае, почему ты не сообщила Ларсону имя Шеферда? И почему ты сказала инспектору Скотленд-Ярда, что это была всего лишь шалость?

— Это действительно была шалость. Он хотел, чтобы я знала, что он здесь. Поэтому я оставила освещение включенным — могу поспорить на картину Пикассо, что он находился на крыше над залом, когда мы ушли оттуда. Это мой маленький подарок ему.

— Что?

Саманта нахмурилась:

— Это значит, что он прошел мимо наружных датчиков, контролирующих движение. Он не проникнет внутрь через крышу, не наделав большого шума. Он либо не планировал это, либо уже сдался. Иначе он не стал бы выключать лампочки. Он просто хотел стащить меня с постели в два часа…

— Известный вор-взломщик нарушил защитную систему и до сих пор находится на моей территории! Даже если ты считаешь, что он не может или не намерен совершать грабеж, то это твое дело. Что касается твоего заявления, что это шалость, и решения скрыть информацию о Шеферде и его возможном нахождении от инспектора Скотленд-Ярда, то здесь ты переходишь черту, Саманта. — Ричард нахмурился еще сильнее. — По моему мнению, разумеется.

Саманта растерялась. Она выросла воровкой, но полагала, что способна отличить справедливость от зла. То, что Брайс нарушил закон, находясь на чужой территории, и что ей следовало об этом заявить, не приходило ей в голову.

Ричард смотрел на нее довольно долго.

— Нет ответа? — пробормотал он, после чего повернулся и направился к двери.

— Куда ты? — спросила Саманта.

— Позвать Ларсона и стащить этого гребаного вора с моей крыши.

В мгновение ока Саманта соскочила с кровати и встала между Риком и дверью:

— Ты этого не сделаешь.

— Ты, в самом деле, считаешь, что можешь остановить меня?

Сейчас, когда она стояла в одних трусиках, а он, высокий и гневный, был полностью одет, она не была так уж уверена. Однако одним из правил ее отца, было: никогда не показывай, что ты встревожена.

— Он уже ушел, — покривила душой Саманта.

— Тем не менее, я должен это проверить. И Ларсон должен об этом знать.

— Нет. — Она не сдвинулась с места, продолжая блокировать дверь.

У него сжались кулаки, но он не прикоснулся к ней.

— Черт возьми, тебе лучше сказать, почему я не должен сейчас поднять с постели всех полицейских в графстве.

— Потому что Брайс проверяет меня. Если полицейские схватят его раньше, чем он попытается совершить нечто более серьезное, чем повесить кошачью игрушку, об этом узнают все.

— О чем именно? Что ты нанесла упреждающий удар?

— Что я вынуждена просить подкрепления, потому что не доверяю своей системе охраны.

— Саманта…

— Я не могу. Это мой недостаток, Рик. Если бы я была просто… нормальной, тогда я сказала бы — да, вызывай полицейских. Но я не нормальная, и я должна доказать как хорошим, так и плохим парням, что я сама могу это сделать. Ты меня понимаешь?

— Да.

— Хорошо.

— Я понимаю, — повторил он уже более твердо. — Но я думаю, что должна быть где-то та точка, от которой ты перестанешь усложнять себе жизнь.

Что ж, похоже, он больше не собирался таранить дверь.

— Могу я теперь лечь в постель? — спросила она. Взгляд Ричарда упал на ее обнаженные груди. Зрелище было завораживающее, и он не смог совладать с собой.

— Да, хорошо, — сдержанно ответил он.

Она бросилась в кровать и натянула покрывало до самой шеи.

— Забирайся сюда, но вначале освободись от этого дерьма.

Конечно, она имела в виду его рубашку. Ричард быстро сдернул ее с себя.

— То, к чему я привыкла, никогда не уйдет окончательно. Мы ведь и встретились благодаря этому.

— Мы вместе не из-за этого. — Сбросив ботинки и выпутавшись из штанов, Ричард скользнул к ней под одеяло.

— Ошибаешься! Ты и приходишь в восторг от меня потому, что я плохая. — Саманта нахмурила брови. — Или потому, что могла бы быть плохой. А ведь меня и сейчас ищут. Знаешь ли ты, сколько дел я провернула за последние семь лет вплоть до нашей встречи? Меня до сих пор еще за них разыскивают, Рик.

— Я знаю. Именно поэтому мы предпринимаем шаги, чтобы…

— И дело даже не в этом, — перебила его Саманта, прежде чем он стал бы говорить о том, что никто не собирается ее арестовывать за ее прошлое, потому что он этого не позволит. Он был очень влиятельным человеком и действительно мог ей помочь.

— Так в чем тогда? Ты покрываешь своего бывшего любовника потому, что работала с ним в одном и том же деле?

— Ты тупица. Я с тобой. И потому, что я с тобой, люди либо считают, что я тайком вползла к тебе и использую наши публичные отношения в качестве щита, либо думают, что я несправедливо живу такой хорошей жизнью. Если я не могу доказать, что способна дать им отпор, не прибегая к чужой помощи, они будут продолжать нас шантажировать. Теперь ты это понимаешь?

Ричард оперся на локоть, посмотрел ей в лицо:

— И сколько таких людей может быть? Она поджала губы.

— Давай скажем так, что мы провернули большую часть крупных дел, зафиксированных в течение последнего десятилетия.

Она сказала это весьма будничным тоном. Ричард видел ее работу и знал, что она настоящий профи. Однако это заявление поразило его. И напугало. Не потому, что в эти дела были замешаны другие люди, но потому, что каждое из них означало, что, по крайней мере, один человек мечтает ее арестовать. Или даже хуже.

— Так ты по этой причине так заинтересована в создании собственного дела по обеспечению охранной системы? Из-за того, что все, что ты учредишь, подвергнется нападению?

— Это одна из причин.

— А другие? — поинтересовался Ричард.

— Нервное возбуждение.

— Твоя привычка к адреналину.

— Да. Видишь, кого ты нанял на работу?

Саманта говорила сдержанно и отрывисто, но он заметил, что она не хочет встречаться с ним взглядом.

— Я могу допустить, — медленно проговорил он, — что ты и я похожи. Мы что-то увидим и идем за этим. Временами наши методы даже совпадают.

— Ну да, разве ты используешь, стеклорезы и отмычки, когда ведешь свои дела?

— Я использую любую информацию, которую мне удается добыть. И способы добывания этой информации не всегда законны. Ты знаешь это.

— Моя мысль заключается в том, что я плохая ставка, Рик. И это наглядный пример, почему именно.

— Моя бывшая жена имела любовную связь из-за того, что я был больше озабочен бизнесом, чем тем, счастлива она или нет.

— Ну, Патриция несколько чокнутая, так что…

— Так что у нас обоих плохие ставки в зависимости от того, как посмотреть на вещи. Я люблю тебя, Саманта, и ты могла бы рассказать мне о Брайсе и о том, почему тебе не захотелось устанавливать систему сигнализации в Палм-Бич.

— Я просто хочу, чтобы ты понял: пока мы будем с тобой вместе, у тебя постоянно будут появляться воры-домушники на крыше. Если ты не хочешь этого, то…

Ричард привлек ее к себе и крепко поцеловал.

— Я хочу тебя, — проворчал он, переворачиваясь на спину и укладывая ее на себя.

Боже, он хотел ее постоянно. Казалось, только в это время он имел контроль над ней. Когда она как бы выходила из тени и он мог трогать ее, держать ее руку, входить в нее и быть уверенным, что она рядом, что она реальна и принадлежит ему.

Саманта оттолкнула его руки, чтобы плотнее прижаться к нему. Они оба жили как бы под высоким давлением. Секс стал для них способом заверить друг друга, что они остаются партнерами, а также простейшим способом освободиться от напряжения. Когда Саманта сунула руку под простыню, чтобы сделать ему легкий массаж, он застонал.

Да, это было определенно освобождение, дающее большое удовлетворение.

— М-м-м, кто-то счастлив, — пробормотала она, покусывая ему мочку уха.

— Я знаю только одну вещь, которая может сделать меня еще счастливее, — пробормотал он, целуя ей шею.

— И что же это такое?

— Ответить любезностью. — Взяв за плечи, Ричард уложил Саманту на спину, при этом ее бедра оказались на одном уровне с его плечом, поскольку она продолжала ласкать его член. Рик стянул с нее трусики и отбросил их в сторону. Затем раздвинул ей бедра, подтянув одно из них к себе поближе, чтобы можно было дотянуться ртом до ее лобка.

— Хорошо, что я гибкая, — прошептала она, вздрогнув, когда он пальцами раздвинул складки и стал ласкать ее языком.

— Очень удобная вещь, — хмыкнул он.

Ее пальцы снова обвились вокруг его члена.

— О, как это хорошо! — срывающимся голосом произнесла она.

— Вот так? — спросил Ричард, отыскав чувствительный бугорок и сжав его пальцами.

Его пальцы ощутили судорожный спазм, сопровождавшийся стоном удовольствия. Уже одного этого было бы достаточно для того, чтобы он ощутил себя на верху блаженства, а это дополнялось еще тем, что ее умелые руки продолжали волшебную игру с его членом. Он откинулся назад, и его тяжелое дыхание слилось с ее сладострастными стонами в тишине теплого вечера.

— Ложись на спину, — скомандовала Саманта дрожащим голосом.

Ричард немедленно повиновался. Подставив ладони под ее бедра, он усадил ее на свои.

— Сэм, — прохрипел он, когда она уселась на его член и не умерила своих усилий до того момента, пока тот не скрылся полностью в глубинах ее тесного, влажного горнила.

Саманта села, положила ладони Рику на грудь и принялась быстро подниматься и опускаться. О Господи! Даже спустя восемь месяцев после того, как они познакомились и целых восемь месяцев изучали, что любит и чего не любит один из них, для Рика многое было внове. У него было такое ощущение, что его тело отлетело от него, оставив его мозг скакать в одиночестве.

— Рик, — дрожащим голосом произнесла Саманта, предельно ускоряя движения.

Она кончила одновременно с ним, крепко прижимаясь бедрами к нему до тех пор, пока не завершились его содрогания. Потом, удовлетворенно вздохнув, она опустилась на его грудь.

— Я не стану вмешиваться, — сказал он прямо в ее спутавшиеся волосы. — Это, как ты говоришь, твое дело. Пока что-либо не изменится, я предоставлю Ларсону разбираться в этом самостоятельно. В конце концов, это его работа.

— Спасибо, — сказала Саманта, подтянувшись, чтобы поцеловать его в плечо.

Он обнимал ее до тех пор, пока не почувствовал, как тело ее обмякло, дыхание сделалось тихим и ровным. Обычно ощущение того, что она засыпает в его объятиях, его очень трогало, но сегодня он больше всего испытывал чувство благодарности.

Минут через десять Ричард медленно пошевелился и переложил Саманту на кровать. Выждав еще несколько минут, он тихонько поднялся, оделся, взял рацию и бесшумно покинул комнату, закрыв за собой дверь.

— Харрингтон, — сказал он, включив рацию.

— Мистер Аддисон?

— Я собираюсь снова выйти. Обрати особое внимание на крышу над выставочным залом, пока я там буду.

— Слушаюсь, сэр.

Как бы Саманта ни хотела решить эту проблему, но если у него есть шанс схватить Брайса Шеферда хотя бы за нарушение права владения, он не намерен упускать такую возможность.

Глава 10

Понедельник, 8.12 утра

Саманта прошла через северное крыло и спустилась по лестнице, избежав встречи с тремя людьми, которые, проходя мимо, могли пожелать ей доброго утра, тем самым, нарушив конспирацию. В комнате для завтрака она прислонилась к закрытой двери, однако ничего не услышала. Очень медленно повернув ручку, Саманта приоткрыла дверь.

В щель она могла хорошо разглядеть стол. Ричард сидел, перебирая толстую стопу бумаг и делая быстрые заметки в блокноте. Перед ним стояла тарелка с яичницей. Эти английские парни любят горячие завтраки, изобилующие холестерином.

Больше в комнате никого не было, поэтому Саманта выпрямилась и открыла дверь до конца, после чего закрыла за собой и защелкнула на задвижку.

— Доброе утро, мой английский торговец пирожками, — запела она, подходя, чтобы поцеловать его в пахнувший кофе рот.

— Доброе утро.

— Никаких следов Ларсона утром?

— Сайке сказал, что он ел рано. Вероятно, патрулирует по периметру.

— Хорошо. Может, он упадет в озеро. Ричард улыбнулся:

— Ты относишься к преступнику лучше, чем к полиции.

— Сила привычки. — Она подошла к буфету. — Так сколько человек прибудет сегодня вечером на обед?

— Человек двадцать, я буду точно знать к полудню. Сара позвонит мне, когда окончательно все выяснит. А завтра у нас будет выходной, так что не беспокойся, что я задерживаю их допоздна. Они смогут даже остаться на ночь, если пожелают.

Саманта нахмурилась, накладывая себе землянику и рогалики с маслом на тарелку, затем взяла диетическую колу и села к нему за стол.

— Не собираешься сегодня в свой офис? Ты уже пропустил субботу. И я думала, что ты завтракаешь с премьер-министром и некоторыми членами парламента.

— Очень хорошо, что напомнила. Я, пожалуй, позвоню и назначу новую дату.

— Какую? Через четыре недели, когда выставка закроется? Ты понимаешь, насколько издерганным станешь, оставаясь здесь каждый день в течение четырех недель?

Некоторое время он внимательно, но с некоторым неудовольствием смотрел на Саманту, затем вынул мобильник и раскрыл его.

— Сара? Скажи, чтобы для меня подали вертолет. Да, пусть Уилкинс посадит его на обычной стоянке, чтобы не напугать туристов. — Выслушав ответ, он кивнул: — Отлично, спасибо.

— Решил вместо машины? — неожиданно спросила Саманта. — А бриллиант в сейфе?

— Бриллиант, говорю в последний раз, не имеет никакого отношения к этому. Я предпочел вертолет, потому что так быстрее. И потому что мне так нравится.

Саманта засмеялась и бросила в рот земляничину.

— То, что завтра выходной, — это здорово, но ты позаботься также о том, чтобы твои гости ушли с работы пораньше. Им ведь надо переодеться, да еще потребуется время, чтобы доехать сюда.

— Да, миледи, полагаю, что некоторые из них пожелают поблагодарить тебя лично за то, что ты облегчаешь им жизнь.

У нее поднялось настроение. Рик редко прислушивался к ее предложениям.

— Я правлю, — с усмешкой сказала Саманта.

— Да, ты правишь.

— А поскольку я королева, то предлагаю хранить этот бриллиант там, где его никто не может видеть, а тем более касаться.

Ричард вздохнул:

— «Соланум» не имеет никакого отношения ко всем нашим неприятностям, и ты об этом знаешь. Брайс Шеферд пришел сюда потому, что он вор, а ты охраняешь выставку драгоценностей. Моя шина лопнула потому, что на дороге оказался гвоздь, а проект Блэкпула я потерял потому, что опоздал на встречу.

— Коннолл и Эванджелина верили, что он проклят.

— Они жили два столетия назад, Саманта. Не будь… — Ричард оборвал себя.

— Какой? Глупой? Невежественной?

— Суеверной. Всякий раз верх берут умение, хитрость и настойчивость, а не везение. — Ричард отправил в рот последний кусок яичницы и поднялся из-за стола. — А теперь, извини меня, я должен поймать вертолет. — Проходя мимо Саманты, он поцеловал ее в лоб. — Желаю тебе хорошо провести время. Ты знаешь, как связаться со мной, если что-то случится. При необходимости я буду здесь через двадцать минут.

Саманта закатила глаза. О, мужчины! В особенности богатые.

— Пока, — сказала она уже ему в спину, — когда ты вернешься?

— Постараюсь к четырем. Обед назначен на шесть. Выставка закрывается в пять, что даст ей возможность в течение часа скрываться от него, найти подходящий наряд и выкрасть бриллиант из сейфа. Если он не верит в несчастье, то вполне может носить его с собой сегодня вечером. В конце концов, будет справедливо обменяться ситуациями.

В девять часов утра они открыли ворота. Толпа была поменьше, хотя и достаточно значительная для понедельника и для Девоншира. Очевидно, о выставке проинформировали некоторые сайты Всемирной паутины, дающие рекомендации, что обязательно нужно посмотреть, поскольку к одиннадцати часам на автостоянке уже были припаркованы два больших автобуса японских туристов и один американский.

Когда два всадника Крейсона завернули с полдюжины заблудших, пытавшихся найти дорогу на гостиничную террасу с озера, она задалась вопросом, не объясняются ли эти визиты простым желанием увидеть Рика Аддисона и Роли-Парк вблизи. Рик был фанатичен, в своем стремлении сохранить замкнутый образ жизни и никогда не открывал свой дом для публики. Возможно, это изменится в декабре, когда откроется картинная галерея в южном крыле. Но они с Риком сразу после этого вернутся в Палм-Бич. А Джейми Крейсон официально возглавит службу охраны.

— Сюда собирается войти Ларсон, — сообщил Крейсон, бросив на нее взгляд через плечо.

Саманта выпрямилась. «Успокойся!» Одна из садовых камер слежения запечатлела спину инспектора, когда он входил в дом.

— Я мог бы сказать ему, что кого-то видел в лесу, — предложил начальник охраны. — Это даст возможность отделаться от него на час-два.

— Не искушай меня, Джейми.

Спустя минуту стало слышно, как кто-то набирает код двери.

— Какой канал вы используете по рации? — входя, спросил Ларсон.

— Привет, — ответила Саманта, поворачиваясь на вращающемся кресле. — Солидная толпа для понедельника, вы не находите?

— Перестаньте заговаривать мне зубы, мисс Джеллико. Вы знаете, что у меня есть рация, поэтому велели всем сменить канал. Назовите мне новый.

Саманта сделала гримасу.

— Вы, в самом деле, собираетесь находиться здесь все четыре недели?

— У меня еще будет двухнедельный отпуск, — строго сказал он. — Я останусь здесь до тех пор, пока все не закончится. Или пока я не поймаю грабителя, что произойдет гораздо раньше.

— Вы очень преданный делу парень, — сдержанно сказала Саманта, — если хотите использовать даже свой отпуск для охраны этого места.

— Мой источник очень надежен, невзирая на то, хочет ли мое начальство мне платить за пребывание здесь или нет. Я выполняю свою работу.

— А мы все разве нет? — пробормотала Саманта, неодобрительно кивнув Крейсону.

— Восьмой канал, — сообщил со своим характерным шотландским выговором Джейми.

— Спасибо. — Ларсон настроил рацию на восьмой канал. — Видите, это совсем нетрудно, не так ли? Стало быть, мы можем сотрудничать. — С этими словами он покинул комнату.

— Дай ему время до часа, затем переключи на канал три, — проинструктировала Саманта, вставая.

— Слушаюсь. Вы куда направляетесь?

— Я хотела бы прогуляться, но все очень непросто. — Слишком многие люди ее теперь узнавали. — Я позабочусь, чтобы никто не попытался штурмовать замок.

— Я дам вам знать, если что-то изменится.

— Спасибо, Джейми.

Прицепив рацию к поясу, Саманта вышла из комнаты. Когда Рик перечислял все неприятности, причиной которых не был «Соланум», он упустил инспектора Генри Ларсона. Ее парни знали, что главной была она, но если бы Ларсона не было, она чувствовала бы себя свободнее и могла бы предпринять дополнительные меры для того, чтобы остановить Брайса. Делать подножку представителю закона до того, как что-то произошло — и могло вообще не произойти, — было бы неосмотрительно.

Она направилась через центральную часть здания к гостиной в тыльной части. Двери террасы были открыты, что иногда Сайке делал во время таких приятных дней, как сегодня. Однако, учитывая, что повсюду бродят целые орды людей, Саманта засомневалась, что это хорошая идея. Пройдя на середину, она остановилась.

— Знаешь, Брайс, — сказала она вслух как можно спокойнее, — если ты хочешь проникнуть куда-то, ты должен перестать пользоваться после бритья лосьоном «Олд Спайс».

— Это не «Олд Спайс», — донесся до нее голос ирландца. — Это самый лучший лосьон, который мужчина может позаимствовать в «Хэрродс». Так что имей немного уважения.

Она повернулась к нему лицом, когда он вышел из-за шкафа, который Ричард дополнительно приобрел для своей весьма солидной коллекции первых изданий классиков.

— Какого черта ты здесь болтаешься? Ты ведь знаешь, что никак не сможешь попасть отсюда в то здание.

— Да, спасибо, что ты оставила освещение на всю ночь. Если бы у твоего приятеля была лестница повыше, мне пришлось бы удирать.

Ее приятель? Черт побери, неужели Рик ходил сюда, после того как она уснула? Вот так-то. Больше никакого секса, когда поблизости могут бродить воры, которых он намерен выследить.

— Я надеялась, что будет дождь. Охота Рика на тебя — это его личная инициатива.

— Кстати, — проговорил Брайс, подходя к ней и медленно протягивая руку, чтобы дотронуться до ее предплечья, — почему он?

— Не вынуждай меня дать тебе по морде, — резко сказала Саманта, убирая руку. — Это испортит один из твоих козырей.

— Значит, ты все еще считаешь меня красивым. Спасибо, Сэм. Ты очаровательна, как летний день. — Брайс наклонил голову, задумчиво оглядывая ее карими глазами. — Знаешь, — сказал он после паузы, — здесь, в этой волшебной стране лорда Роли, я заинтересовался первыми изданиями «Путешествия к центру Земли» и «Двадцать тысяч лье под водой». Они стоят хороших денег. Ты, вероятно, даже не заметила бы их отсутствия в течение недель.

— Вероятно, не заметила бы. Но когда заметила бы, поймала бы тебя и вернула их назад.

— Это было бы забавно. — Он улыбнулся той обольстительной, характерной для него улыбкой человека, который еще в игре, еще в блестящей форме и этим наслаждается.

Саманта привыкла улыбаться такой же улыбкой, пока не встретила Рика. Пока не начала понимать, что, в конечном счете, кто-то должен будет заплатить за ту веселую жизнь, которой она наслаждается сейчас, и это будет она сама.

— Более забавно для меня, чем для тебя. Я гарантирую тебе это. Уходи, Брайс. Возьмешь выставку в следующем месяце.

— Я думал об этом, но выставка — не самое главное, что меня привлекает, после того как я снова увидел тебя. Послушай, Сэм, нам было хорошо вместе. И не только работать. — Он снова приблизился и коснулся пальцами ее щеки. — Ты по-прежнему издаешь тот звук, когда кончаешь?

— Теперь в два раза громче. Убирайся отсюда. Ты привлекателен, но вовсе не той красотой.

— Ты разочаровываешь меня! Я могу пригнать грузовик через двадцать минут, ты это знаешь. Мы можем опустошить этот дом, и при этом никто на нас косо не взглянет. Затем мы можем уйти на отдых и уехать в Канны, Милан или куда ты всегда хотела. И просто лежать на пляже и обчищать карманы туристов, чтобы заработать на обед.

— Я могу отправиться туда в любой момент, когда захочу, а за мой обед заплатит кто-то другой.

— Тогда это просто жульничество. Ты готовишь его светлость к грандиозному падению? У меня появлялись такие подозрения, но когда был убит Этьен во время заварухи в Палм-Бич, я засомневался.

Почему ее бывшие коллеги и конкуренты не могут поверить, что она стала жить по закону? Почему никто из них не верит, что можно в принципе выйти из игры? Даже отец дал понять, что ожидает ее возвращения. И почему никто не верит, что она никогда не предаст Рика, что она искренне любит его, так, что сама себя не узнает?

— Уйди, Брайс, — снова сказала она. — Я была снисходительна к тебе, потому что мы были… друзьями.

— Друзьями? — С умопомрачительной скоростью он приблизился к ней и поцеловал.

Саманта могла бы пресечь этот маневр, но какая-то ее часть хотела, чтобы он поцеловал ее. Хотела выяснить, сохранилась ли в них прежняя искра чувства или нет.

— Вот видишь? — шепотом проговорил он. — Ты только подумай об этом. Я буду поблизости. — Снова улыбнувшись обворожительной улыбкой, он вышел на террасу, спустился по лестнице и исчез за углом дома.

Саманта сделала глубокий вздох, затем подошла к стеклянной двери, выходящей на террасу, и заперла ее. Сейчас ей надо как следует осмотреть дом. Брайс мог оказаться не единственным искателем приключений.

Зазвонил мобильник. Рик.

— Привет, торговец запонками.

— Значит ли это, что ты меня понизила в звании?

— Понизила? Почему?

— Потому что утром я был английским торговцем пирожками.

«Соберись, черт бы тебя подрал, Сэм».

— Я решила, что это более трогательно. Так что фактически я тебя восстановила в правах.

— А, ну хорошо! Я забыл сказать тебе, что у нас этим вечером будут Джон Стиллуэлл и Том Доннер. Я только что звонил Сайксу, чтобы он приготовил еще две комнаты, но я хочу, чтобы ты узнала об этом раньше, чем Том войдет к тебе через главный вход.

— А я даже одним глазком не посмотрела на тот проклятый бриллиант за эти два дня. Вот видишь, он бессилен, когда его спрятали на все это время.

— Если бы ты не подружилась с законом, я тешил бы себя мыслью, что у меня есть по крайней мере одна вещь, которую ты никогда не попытаешься украсть.

— Ха-ха, ну ты забавный человек! А в какое время этот шпион и главный бойскаут приедут сюда?

— Около двух часов, я так полагаю. Они прибывают в Хитроу с разницей в двадцать минут, так что я предложу им лимузин.

— В следующий раз ты предложишь заняться рыбалкой в Шотландии.

— Я продолжаю мечтать об этом. Как там выставка?

— Я пока что Ларсона не убила, если ты спрашиваешь об этом.

— Об этом. Увидимся через несколько часов.

— Ладно. Передай мой поцелуй Тони Блэру. Он весьма привлекательный мужчина.

— А сейчас кто из нас более забавный? Я люблю тебя.

— Я люблю тебя. Будь осторожен.

— Ты тоже, миледи.

Закончив разговор, она пару минут оставалась в гостиной, пытаясь не думать ни о чем. Затем встала, чтобы отыскать дворецкого.

— Сайке!

— Я здесь, мисс Сэм, — откликнулся тот, появляясь из комнаты для завтрака.

— В ближайшие две недели мы намерены не открывать двери на террасу. Слишком много туристов ходит вокруг.

— Приношу извинения, — сказал он, поморщившись. — Я не подумал. Я присмотрю…

— Позаботься об этом. — Поколебавшись, она добавила: — Рик говорил, что в портретной галерее есть портреты Коннолла и Эванджелины Аддисон. На них есть таблички?

— Нет. Я могу показать их вам, если хотите.

— Да, пожалуйста.

Сайке стал подниматься по лестнице, Саманта пошла за ним.

Портретная галерея занимала длинный зал на верхнем этаже, соединяющий северное и южное крылья дома. Одну сторону занимали окна, на противоположной стороне располагались сотни портретов — главным образом членов семьи или знатных особ, которые останавливались в Роли-Парке. Пройдя примерно половину зала, Сайке остановился.

— Коннолл и Эванджелина Аддисон, лорд и леди Роли, — произнес он, жестом указывая на двойной портрет.

— Спасибо, Сайке. Я заберу его отсюда.

Он наклонил голову, после чего продолжил свой путь, очевидно, намереваясь проверить готовность двух дополнительных комнат. Саманта дождалась, пока он скроется из виду, затем подняла глаза.

Боже! Рик определенно позаимствовал свое атлетическое телосложение у своего предка. На нее смотрели веселые и самоуверенные голубые глаза красивого, высокого, черноволосого мужчины в парадном костюме эпохи Регентства. Рядом с ним в кресле сидела миловидная, слегка улыбающаяся молодая блондинка, моложе его лет на восемь или девять, в столь же пышном наряде — нежно-голубом шелковом платье, украшенном кружевами.

Левая рука Коннолла лежала на правом плече Эванджелины, она слегка наклонилась к нему, подняв руку для того, чтобы обнять его за спину. Саманта за многие годы прочитала достаточно выражений лиц и поз, чтобы понять, что эти двое живут в любви.

Автоматически она перевела взгляд на нижнюю часть портрета. Он был выполнен леди Кэролайн Гриффин, первоклассной портретисткой своего времени, и стоил, по всей видимости, миллион фунтов стерлингов.

Но как бы ни было великолепно исполнение, Саманту в первую очередь интересовали характеры людей, изображенных на портрете. Именно они запрятали этот проклятый бриллиант. Приносил ли он им несчастье? Приходилось ли им спорить друг с другом относительно того, является ли бриллиант проклятым или нет? Клала ли она ему в карман бриллиант в тот вечер, когда у него должен был состояться важный деловой обед, пытаясь доказать, что проклятие — это вовсе не суеверие?

Как бы то ни было, но они спрятали бриллиант подальше, надеясь, что его никто не найдет. И что гораздо важнее, у них был счастливый брак, они произвели на свет троих детей.

Она перевела взгляд на Эванджелину.

— Тебе пришлось сделать это, не так ли? Чтобы доказать свою правоту? — пробормотала Саманта.

Леди Роли ничего не ответила, а если бы ответила, Саманте пришлось бы обратиться в ближайшую психиатрическую больницу. Она увидела в портрете все, что ей было нужно: двух здравомыслящих людей, которые прожили в любви и которые верили в то, что бриллиант «Соланум» проклят. Сейчас она хотела, чтобы Рик тоже поверил в это — только ради его собственного блага. И ее тоже, разумеется.

Глава 11

Понедельник, 2.09 пополудни

Саманта наблюдала по монитору, как лимузин проехал через ворота и свернул на подъездную дорожку, а не встал в очередь на автостоянку.

— Я вижу, что ваш план закрыть ворота и отказать во въезде не срабатывает, — прокомментировал Крейсон.

— Ты абсолютно прав, — сказала Саманта, похлопав его по плечу, после чего встала и вышла из комнаты.

Джон Стиллуэлл оказался весьма добросовестным и честным человеком, хотя при первой встрече Саманта приняла помощника Рика за самозванца. Что важнее всего, он позволял Рику проводить больше времени с ней. Рик доверял ему и благодаря этому мог немного расслабиться.

Доннера Рик всегда считал своим лучшим другом. Но Боже, он был… таким высокомерным и колючим. Идеалист. Его жена, Кейти, была хорошим человеком, и трое их детей были славными, но она и Доннер никогда не смотрели глаза в глаза. И может быть, это доставляло им обоим особое удовольствие.

Саманта вошла в просторный холл, когда Сайке открыл входную дверь.

— Привет, Джон, — приветствовала она личного помощника Рика, протянув ему руку. — Как Канада?

Он улыбнулся.

— Там удивительно тепло. Я мог бы обойтись и меньшим количеством джемперов, — ответил он с присущим ему лондонским акцентом.

Пока Сайке отдавал команду своим людям относительно чемоданов, Саманта перевела дыхание и повернулась к Тому Доннеру, поверенному Ричарда в суде:

— Доннер.

Он впился в нее взглядом:

— Джеллико.

— Как долетели из Майами?

— Гладко.

— Очень хорошо.

Сайке откашлялся за ее спиной, и она повернулась к нему.

— Сайке покажет вам ваши комнаты, — сказала Саманта, направляясь в свой офис.

— Когда Ричард собирается прибыть сюда? Саманта замедлила шаг.

— Часа через два. Можно пока осмотреть выставку, если пожелаете.

— Я мечтаю об этом, — вставил Стиллуэлл с улыбкой. — Вы не собираетесь меня обыскивать, раздевать до белья и устраивать шмон, Джеллико?

Саманта прищелкнула языком.

— Пожалуй, нет. — Было бы забавно, если бы она додумалась до этого.

Спускаясь по лестнице, она передала по рации Херви, который дежурил сегодня у двери, что двое VIP-персон выйдут из дома и что к ним надо отнестись соответствующим образом. Если бы это был только Доннер, она не справилась бы с искушением.

— Они все равно должны пройти через металлодетектор, — донесся голос Ларсона. — Никаких исключений.

Проклятие! Он нашел их частоту.

— Спасибо за напоминание, мистер помощник помощника смотрителя, — огрызнулась Саманта. — Держите линию свободной для охраны выставки.

— Это Дэнни, северный сад, — почти в тот же момент услышала она голос Дэнни. — Со мной две дамочки, которые, очевидно, пытались пробраться к дому.

— Эй Джи? — спросила она, используя сокращение для обозначения Групп Аддисона.

— Так точно.

— Проводите их назад на территорию выставки, — распорядилась она, игнорируя слабый возглас «Это Сэм Джеллико?» за спиной Дэнни.

— Тихо! Я разговариваю. Сделаю, босс.

Ричард привнес дополнительные проблемы для охраны, и он знал об этом, но Саманта позаботилась об их решении. Вот они, издержки, вызванные огромным богатством и привлекательной внешностью.

Когда она вошла в штаб охраны, Крейсон негромко хмыкнул.

— Что такое?

— А вот взгляните.

Он показал на один из садовых мониторов. Дэнни вел двух девиц в направлении выставки.

— Господи, да им лет по пятнадцать!

— Посмотрите поближе.

Саманта наклонилась к монитору в тот момент, когда Дэнни вел их мимо забора. На одной из них была рубашка с надписью «Женись на мне, Рик», на другой — «Хочу стать любовницей».

Фыркнув, Саманта села.

— Сделай мне их фотографии.

— Слушаюсь.

— По крайней мере, они определились, кто и что будет делать. Очень организованные девушки.

Через пару минут Крейсон передал ей глянцевитое цветное фото. Саманта села рядом с Крейсоном, наблюдая по монитору, как девушки, наконец, вошли в зал. Двумя минутами позже появились Доннер и Стиллуэлл.

Наконец Джейми распрямился:

— Знаете, я понаблюдаю за этим. А вы можете принарядиться к обеду.

— Ладно, я буду держать рацию включенной. — Саманта встала, снова посмотрела на фото. — Как ты думаешь, эта миссис Рик еще здесь? Может, мне позаимствовать ее рубашку?

— Если вы позаимствуете, я хотел бы иметь этот снимок.

— Не сообщай Ларсону, что меня здесь нет. Я не хочу, чтобы у него возникла идея, будто он руководит охраной.

С этими словами Саманта направилась в главную часть здания, поднялась по лестнице наверх и вошла в хозяйскую спальню. После дурацкой выходки Брайса с кошачьей игрушкой позапрошлой ночью Саманта не слишком высыпалась, но она привыкла работать в таком режиме, и никто этого не замечал. Однако принять наскоро душ — это было бы неплохо.

Проблема с извлечением бриллианта заключалась не в том, чтобы достать его из сейфа. Дело в том, что Саманта не хотела держать его поблизости после извлечения. Поэтому она должна приурочить эту операцию к моменту прибытия Рика, чтобы проклятие не пало на нее раньше, чем она успеет опустить бриллиант в его карман.

Быстро приняв душ, Саманта извлекла из гардероба элегантное красное платье. Рик любил, когда она одевалась в красное. Если она должна идти на этот обед, то намерена выглядеть достойно. Прежде чем надеть платье, Саманта намотала полоску из эластичной ленты на внутреннюю часть рукава, чуть пониже локтя. После этого надела платье.

— Здорово!

Саманта удивленно повернулась. Рик стоял в дверях, прислонившись к косяку.

— Ты сегодня рано вернулся. И самые высокие отметки за то, что незаметно проскочил.

— Спасибо. Движение было небольшое, погода приличная. — Он сделал соответствующий жест: — Иди ко мне.

Саманта нахмурилась:

— Нет, от тебя пахнет вертолетом. Прими душ и надень смокинг Джеймса Бонда, после этого мы поговорим.

— Я не Джеймс Бонд.

— Ты мой Джеймс Бонд.

Рик подошел к Саманте, взял ее руку и поднес к губам. На какое-то мгновение она почувствовала себя сказочной принцессой. Однако волшебные сказки не создавались для девушек, имеющих в швейцарских банках счета и незаконным образом приобретенные ценные бумаги.

— Очень любезно, — пробормотала она. — Душ.

Как только в ванной полилась вода, Саманта поспешила в гардеробную. Сейф располагался в дальнем углу и служил главным образом для хранения документов на случай пожара. Саманта опустилась перед ним на колени. На фоне современной охраны этот сейф выглядел анахронизмом.

Бросив взгляд через плечо, она положила левую ладонь на переднюю панель металлического сейфа, совсем рядом с тумблером. Правой рукой она дважды повернула тумблер, затем стала медленно вращать по часовой стрелке. Если бы она не хотела, чтобы сейф остался в рабочем состоянии, она могла бы стукнуть по циферблату, но это исключалось. Почувствовав легкий щелчок в дверце, она снова повернула тумблер против часовой стрелки, затем медленно двинулась снова по часовой стрелке.

После третьего щелчка она повернула ручку и открыла дверцу.

— Осторожно, — пробормотала она. Очевидно, Рик хранил здесь какую-то часть наличных, потому что ей пришлось отодвинуть пачки денег, прежде чем она нащупала маленький бархатный мешочек. Помня, как она выбросила по ошибке в озеро не тот бриллиант, она развязала тесемки и заглянула внутрь.

— Привет, «Соланум». — Раньше, чем он смог заработать и начать свое воздействие на нее, она снова завязала мешочек, сдвинула деньги на прежнее место и закрыла сейф.

Она покинула гардеробную и вернулась в спальню, сжимая в руке бархатный мешочек. Если бы Рик не относился столь скептически к возможным неприятностям, она бы не стала этого делать. Оставался также незначительный шанс, что ничего не произойдет, и в этом случае он не даст ей спуску. Однако тогда он завоюет право на насмешки и сможет говорить ей, что он живет в двадцать первом веке, и никто сейчас не верит в проклятие. Душ отключился. Саманта быстро сунула мешочек в свой рукав, под край липкой ленты. Когда в комнате появился Рик, прикрывающийся полотенцем, она сидела на кровати и надевала красные туфли на высоких каблуках.

— Больше не было никаких посланий от Шеферда? — спросил он, направляясь в гардеробную. — Не появилось новых кошачьих игрушек?

— Не было, — солгала она. Если бы Рик узнал, что Брайс поцеловал ее, и что она это позволила, тут бы разразились громы небесные. — А ты кого-то приглашал сюда?

— Я? Кого? — изумился он, выглядывая из двери. Саманта достала фото, которое ей напечатал Джейми, и направилась в гардеробную. Остановившись в дверях, она протянула фото Рику и подождала его реакции.

— О Господи! — пробормотал он, Саманта рассмеялась:

— Я это помещу в альбом.

— Ты не сделаешь этого! — воскликнул он и после паузы добавил: — Помоги мне одеться, ладно?

Он не был профессионалом по надеванию смокинга. Выпрямившись, Саманта вошла в комнату. Полотенце было заменено брюками, была надета рубашка, хотя еще и не застегнутая. Господи, он выглядел великолепно! Рик протянул руку, дернул ее так, что она потеряла равновесие, и заключил в объятия.

— Не испорти мне прическу, — сказала Саманта, надеясь, что клейкая лента удержит мешочек на месте.

— Хорошо, я закончу одеваться. — Все еще, не спуская глаз с ее лица, он медленно выпрямился. — Ты уверена, что все в порядке?

— Да, а что?

— Я знаю, что ты не любишь бывать на этих обедах, — сказал он, застегивая рубашку и собираясь завязать галстук, — но это скорее похоже на семейное событие. Ты же знаешь всех присутствующих.

— Я не возражаю, — сказала она, помогая ему надеть жилет. — Просто нужно держать полицейского в доме, проходимца снаружи и камешки там, где они находятся. Это мой вариант многоцелевой задачи.

— Выполнять одновременно несколько задач большинству не под силу. Так что расслабься сегодня. Все, что тебе нужно будет делать, — это спокойно обедать и никого не хватать.

— Не даю обещаний, — с улыбкой сказала Саманта, пока он перекладывал свой мобильник и другие предметы в карманы смокинга, — но постараюсь по мере возможностей.

Рик дотронулся до ее щеки, наклонился и легонько поцеловал.

— Даже твои слабости лучше того, что другие считают своими достижениями.

— У тебя сегодня удачный день, Рик. Хочешь отправиться в свободное путешествие на Мауи?

— Это часть всего пакета?

— Это будет зависеть от того, насколько близко от Доннера ты заставишь меня сидеть.

Хмыкнув, он взял ее за руку и направился к двери.

— Когда-нибудь я посажу вас в одну комнату и позволю выяснить отношения.

Саманта украдкой опустила мешочек в левый карман Рика, затем смяла липкую ленту пальцами и опустила ее в мусорную корзину. Сойдутся ли они в поединке с Доннером или нет, но сегодняшний вечер обещал быть интересным. Особенно для Рика.

Ричард поначалу сомневался, был ли перенос обеда в Роли-Парк в течение первой недели выставки хорошей идеей, но стоило увидеть Саманту в красном платье, которое она купила, потому что ему нравился красный цвет, как все сомнения отпали. То была очень, очень хорошая идея.

Опять же она надела новое бриллиантовое ожерелье, хотя в принципе редко носила украшения. Ричард знал об этом, потому что она сказала ему, что старается не надевать такие вещи, которые могут появиться в результате ограбления. Окружающие же, по всей видимости, думали, что она скромничает.

— Чему ты улыбаешься? — спросила Саманта, когда они вместе спускались по лестнице.

— Просто думаю о том, что будет позже, — сымпровизировал он.

— Это удивительно. Я же собираюсь проверить Харрингтона и посмотреть, не найдется ли возможности запереть Ларсона в его комнате.

Рик отпустил ее руку.

— Гм… я пригласил его на обед. Она прищурилась:

— Что?

— Он будет здесь, Сэм. Я не мог исключить его.

— Ты вполне мог это сделать, черт побери! Забудь о том, что ты становишься счастливым, ваша светлость! Это удел только тех парней, которые не приглашают идиотов полицейских на обед.

Ричард хмуро смотрел, как Саманта шла по холлу, легко стуча каблучками. Во время работы она избегала носить каблуки, но выглядела с ними так соблазнительно! Это была его Саманта — миниатюрная, грациозная, умеющая соответствовать любым обстоятельствам и в то же время чем-то выделяющаяся для того, кто знает, что ищет. К тому же она демонстрировала незаурядную мощь, когда что-то выводило ее из себя.

— Привет, Рик, — с характерным выговором негромко поприветствовал его Том Доннер, внезапно появившийся из сада. В руках у него была сумка с логотипом выставки.

— Том. — Рик пожал ему свободную руку. — Ты посетил выставку, как я вижу.

Доннер посмотрел на сумку:

— Выполняю распоряжение Оливии.

— Саманта дала бы тебе одну.

— О нет! Оливия особо подчеркнула, что я должен купить ее из благотворительных соображений.

— Твоя дочь — большая филантропка.

— Да, для девочки десяти лет. Хмыкнув, Ричард похлопал Тома по плечу:

— Давай я провожу тебя в твою комнату.

— Я даже не знаю. — Он перевел взгляд со своей спортивной рубашки с короткими рукавами на наряд Ричарда. — По сравнению с тобой я имею жалкий вид.

— Тебе нужен смокинг?

— Нет, я привез с собой. Просто я не люблю в него влезать.

Мужчины направились к ближайшим комнатам в северном крыле.

— Ты нашел что-нибудь о Брайсе Шеферде? — спросил Ричард, когда они удалились настолько, что Саманта точно не могла их услышать.

— Его досье во многом совпадает с досье Джеллико, — ответил Доннер. — Он практически не существует. Возможный подозреваемый в двух или трех грабежах, главным образом в Италии, Испании и вот теперь здесь.

— Он работает один?

Адвокат помедлил с ответом.

— Есть какая-нибудь причина, почему ты задаешь мне этот вопрос?

Имя Саманты не было привязано к Шеферду, или же у Тома не было такой информации. — Я спрашиваю об этом, потому что хочу знать: этот парень, который болтается вокруг выставки, работает с партнером? Ты хотел бы узнать что-то еще, прежде чем дашь мне информацию, которую я у тебя просил?

— Не надо раздражаться. Мой вопрос вполне закономерный, и ты это знаешь. В конце концов, покойный отец Джеллико появился в Нью-Йорке пару месяцев назад, и он хотел работать с ней. А Шеферд жив.

— Том, я не собираюсь спрашивать тебя о…

— Пара краж в Соединенном Королевстве была работой не одного вора. Это все, что есть в досье, и все, что я знаю.

— Было трудно узнать? — спросил Ричард, не вполне уверенный в том, испытал ли он облегчение или нет.

— После пятичасового полета на самолете? Да. Ты мог запугать меня по телефону.

— Ты сюда прибыл на обед — пойди и переоденься. В гостиной на террасе мы выпьем шампанского.

— И еще бурбона, я надеюсь.

— Для тебя — конечно же.

— Хорошо.

Ричард вошел в гостиную, когда двое официантов расставляли бокалы и шампанское на покрытом льняной скатертью столе на террасе.

— Также бурбон для мистера Доннера, пожалуйста, — распорядился он, садясь рядом с каменной балюстрадой, в то время как две женщины зажигали фонари в центре каждого из столов.

Когда обслуживающий персонал удалился, один из охранников, нанятых Самантой, поприветствовал его и продолжил свой путь в сторону конюшни. Ричард вздохнул. Со стороны его жизнь выглядела настоящим раем. Однако если взглянуть изнутри, все было несколько иначе.

Да, он никогда не был более счастлив. Жизнь с Самантой изменила его воззрения на… в общем, на все. Он сейчас работал на несколько часов меньше и больше наслаждался жизнью. И он, разумеется, мог позволить себе вертолеты, самолеты и длительные уик-энды на тропических островах. Но если раньше он воспринимал некоторые вещи как само собой разумеющееся — что его камеры слежения и сигнализация сохранят его имущество, что его развлечения будут сниматься охотящимися за ним репортерами, — то сейчас все усложнилось.

Раньше, до Сэм, он не имел понятия, что вор способен делать такие вещи, какие делала она. Одновременно он обнаружил и стал свидетелем того, что очень немногие искусны в такой же степени. Что есть несколько воров, которые могут не уступать ей по уровню, схватить ее и обидеть. Воров, которые знали о ее прошлом, вероятно, больше, чем знал он. Воров, подобных Брайсу Шеферду.

Он заставил себя встряхнуться. Сегодня праздник, а не ретроспектива забот и кошмаров. Ричард посмотрел на часы. Его прихлебатели, как называла их Саманта, начнут прибывать в ближайшие двадцать минут. А пока он мог позволить себе заняться тем, чем он занимался крайне редко, — ничего не делать.

Потягивая из бокала шампанское, Ричард смотрел на озеро. Лебеди плавали совсем близко, готовясь к вечерней кормежке. Выглядели они вполне упитанными и, на его взгляд, довольными. К ним присоединились перелетные утки. Ричард ухмыльнулся. Все должны сегодня праздновать.

— Добрый вечер, мистер Аддисон. «Ну, вот и кончилось ничегонеделание!» Ричард внутренне собрался, прежде чем повернуть голову.

— Инспектор. Или мне следует спросить, как вас сегодня вечером представить?

— «Генри Ларсон из Ви-энд-Эй музеум» будет лучше всего, — ответил инспектор. — Я не хочу, чтобы все знали, что я назначен вести наблюдение за выставкой.

— Есть какие-то наводки или дополнительная информация о том, кто может оказаться вором-взломщиком? — спросил Ричард, приклеив любезную улыбку бизнесмена и жестом показывая на кресло рядом. Оно предназначалось для Саманты. Ричард мог позволить себе поговорить с Ларсоном пять минут ради ее блага.

— Ровным счетом ничего. Я думал, что кошачья игрушка — ключ, но мисс Джеллико, похоже, убеждена, что это выходка подростков из деревни.

— Она достаточно квалифицированна, чтобы распознавать подобные вещи.

Ларсон откашлялся.

— Это напоминает мне кое о чем. Я могу говорить откровенно?

— Разумеется.

— Я был несколько удивлен, когда «Ви-энд-Эй музеум» доверил ей охрану выставки здесь. Дело в том…

Ричард выпрямился:

— Прошу прощения?

— Нет-нет, я не хочу вас обидеть! Я просто имел в виду кражу нескольких ваших картин в прошлом году.

— Это было ограбление, совершенное своими, — жестко сказал Ричард. — Кто-то из моих служащих за десять лет сделался жадным. И случилось это во Флориде, а не здесь.

— Да, я понимаю. А что в отношении мисс Джеллико? Гнев стал заползать во все мускулы Ричарда.

— А что в отношении мисс Джеллико? — тихо переспросил он.

— Ну, она дочь знаменитого взломщика. Доверить ей охрану коллекции драгоценностей, стоящей много миллионов фунтов, — это несколько… неосторожно.

Ричард подался вперед, положив ладони на стол:

— В том месте, откуда вы пришли, мистер Ларсон, в порядке вещей для гостя оскорблять хозяина и хозяйку?

— Нет. Я лишь говорю, что я удивлен, что…

— Итак, инспектор, — перебил его Ричард и сделал глоток шампанского, — вы получили удовольствие от пребывания здесь?

— Да, да, получил. Вы…

— А вы отдаете себе отчет в том, что я могу повернуть развитие вашей карьеры в таком направлении, которое вы не сочтете приятным?

Лицо Ларсона побагровело.

— Понимаете, у меня было задание…

— Имея это в виду, — продолжил Ричард, не обращая внимания на попытки Ларсона что-то объяснить, — я предлагаю вам проявить больше сдержанности, когда вы говорите о хозяйке этого дома.

— Но вы должны признать, что у нее нет…

— С учетом того, что ее отец — весьма успешный вор, Саманта сделала своей целью изучить досконально различные меры и методы охраны. Она эксперт в этой области, что является фактом. Это начало и конец ваших разговоров о ней и вашего интереса к ней. Если я услышу еще хоть одно слово, я вскоре буду иметь возможность видеть вас на парковке автомобилей на Пиккадилли. Это ясно?

— Очень даже ясно, сэр.

— Хорошо. Почему вы не поспешите в штаб охраны и не удостоверитесь, что все в полном порядке перед прибытием моих гостей?

Инспектор вскочил на ноги, его лицо потемнело еще сильнее, и выражение его являло собой смесь обиды, страха и ярости. Как только он ушел, Ричард поднялся и увидел, что Саманта стоит, прислонясь к двери гостиной, и смотрит на озеро.

Он подал ей бокал шампанского.

— Приятный парень, ей-богу, если узнаешь его получше.

Саманта фыркнула:

— Боже, Рик, ты великолепен!

— Никогда не забывай об этом.

Глава 12

Понедельник, 8.27 пополудни

Рик встал во главе огромного обеденного стола, все поднялись в ответном порыве, и Рик поднял свой бокал.

— За нас, — сказал он с теплой улыбкой. — Пусть наш успех в последующие несколько месяцев будет не меньшим, чем он был в предыдущие.

— За нас! — как эхо, повторили все и выпили.

Саманта стояла по правую руку от Рика, вспоминая события вечера. Он вступил в схватку с Ларсоном, которую она ни в коем случае не могла причислить к плохим событиям. Он приветствовал каждого из гостей и тех, кто их сопровождал, он помнил имя каждого и характер их родства — в этом тоже нет ничего дурного. Обед с омарами и бифштексами был просто потрясающим — Жан-Пьер превзошел самого себя.

Затем все сели, и Рик потянулся, чтобы взять ее за руку. — Я рад, что мы обедаем здесь, — сказал он и широко улыбнулся.

Она пошевелилась, чувствуя смущение при виде счастья в его голубых глазах. А она сунула проклятый бриллиант ему в карман. Может, именно она — частица зла в этот вечер?

— Здорово, — сказала Саманта непринужденным тоном. — Когда появятся клоуны и артисты?

— Клоунов не будет, но будут оркестр и танцы, живописный сюрприз-десерт и удивительные подарки.

Были среди гостей весьма денежные игроки, которые объединились в непринужденную компанию. Она встречалась с большинством из них раньше на официальных вечерах, и пока что все шло довольно гладко.

— Ты молодец, — сказала она Рику. Джон Стиллуэлл дотронулся до ее руки.

— Я собираюсь сказать вам, Сэм, — начал он, когда она повернулась к нему, — что выставочный зал — это нечто изумительное. Вы великолепно спроектировали освещение. Неудивительно, что Рик захотел устроить свою художественную галерею здесь.

Ну вот, это был мужчина, который знал, как сделать достойный комплимент.

— Спасибо, Джон, — отреагировала Саманта с доброжелательной улыбкой. — Идея верхнего освещения пришла буквально в последнюю минуту. Иначе драгоценности отражали бы слишком много света.

— Это сделано блестяще. Семейство Эшмолин должно прислать сюда кого-нибудь, чтобы с этим ознакомиться. У них есть некоторые проблемы, связанные с отражением, и вы, вероятно, смогли бы им в этом помочь.

Это могло бы стать еще одной ее специальностью — дизайнер освещения крупнейших музеев.

— Интересно, конечно, но у меня достаточно работы здесь.

— Касаясь освещения, — взяла слово Джейн Этридж, координатор международных проектов, сидевшая рядом с Доннером. — Я весь вечер не могла отвести взгляда от вашего ожерелья, Саманта. Где вы его приобрели?

Саманта посмотрела на Рика. Если бы она купила его сама, она не колебалась бы, но тут вопрос был несколько сложнее.

Рик улыбнулся:

— Это от Картье, из Парижа. Когда я увидел его, оно показалось мне весьма изысканным и необычным, вполне подходящим для Саманты.

— Да, верно, — согласилась Джейн. — Оно потрясает.

— Спасибо, — сказала Саманта, дотронувшись до него пальцем.

— Если уж зашел разговор о драгоценных камнях, — продолжил Рик, — то вы ни за что не угадаете, что Саманта обнаружила в стене этого старинного имения.

Она бросила на него взгляд, на сей раз не столь теплый. Если он думает, что сможет подразнить ее на людях этим злосчастным бриллиантом и проклятием, наложенным на него, если считает, что она оказалась здесь в западне из-за обязательств в отношении выставки, то его ожидает сюрприз.

— Расскажите нам, — настойчиво попросила Джейн, и ее просьбу поддержали все сидящие за столом.

— Это оказалось ожерелье с бриллиантом, спрятанное моим весьма далеким предком Конноллом.

— Вы уверены, что не припрятали там часть своей добычи, а потом забыли об этом, Джеллико? — пробормотал Доннер настолько тихо, что никто этого не мог слышать.

— О, вы раскрыли мой секрет! — шепотом ответила она, лучезарно улыбаясь ему.

— Боже мой! И как это случилось?! — спросила Джейн.

— Коннолл оставил при нем записку. Очевидно, у бриллианта была репутация проклятого, и он не хотел рисковать своим счастьем и счастьем своей невесты, моей прапрапрабабушки Эванджелины. Очень романтично, не правда ли?

Сэм слегка расслабилась. Пока что никаких насмешек относительно проклятия.

— Что вы собираетесь делать с ним сейчас, когда снова его нашли?

— Я пока не определился. Это замечательный чистой воды голубой бриллиант, и я хотел бы его выставить, но я не хочу случайно подвергнуть кого-нибудь проклятию.

Гости засмеялись.

— Я хотела бы его увидеть, — сказала Эмили Хартридж, жена лондонского администратора Рика, — Проклятый бриллиант, спрятанный от глаз в стене. Это звучит очень романтично.

Черт побери! Кто должен страдать от этого проклятия в данный момент? Если Рик решит направиться к сейфу и взять «Соланум», она окажется в пиковом положении.

Когда Саманта бросила на него взгляд, он смотрел на нее. Она могла догадаться, о чем Рик думает. Есть ли смысл похвалиться уникальным бриллиантом стоимостью в шестнадцать миллионов долларов и разозлить ее? Ей не оставалось ничего другого, кроме как в упор посмотреть на него и порадоваться тому, что он не умеет читать мысли.

— Возможно, если у нас будет время после обеда, — сказал Рик. Этакий классический деловой Рик — сдержанный и вежливый.

Саманта перевела дыхание, когда беседа приняла новое направление — о развитии промышленного производства бриллиантов. Один кризис предотвращен. Теперь она должна была забраться в карман Рика, подняться наверх и положить бриллиант назад в сейф раньше, чем он попытается его достать.

— Если ты этого не хочешь, я оставлю бриллиант в сейфе, — сказал он приглушенным голосом, как бы прочитав ход ее мыслей.

— С какой стати я могу не хотеть? — небрежно спросила она, стараясь говорить тихо. — Только не жди, что я буду до него дотрагиваться. Это твой бриллиант.

— Ты уверена?

— Рик, не обращайся со мной как с маленьким испорченным ребенком. Если ты хочешь им похвалиться, то похвались.

На его щеке слегка дернулась мышца, но в остальном выражение лица осталось холодным и сдержанным.

— Я не хочу воевать с тобой.

— Я не воюю.

— Я пойду и возьму его после того, как мы переместимся в бальный зал.

— Отлично.

— Замечательно.

Она посмотрела на сидящего напротив Доннера, который, по меньшей мере, притворялся, что не прислушивается к разговору.

— Вам все еще нужен дантист?

— Нет, я думаю, что сегодня у меня все хорошо, — ответил он.

Ладно, если она не может воевать сразу с ними двумя, она причинит неудобство кому-нибудь одному. Она не любила страдать одна, Генри Ларсон сидел поодаль, и хотя она не могла слышать все, что он говорит, она разобрала слова «музей» и «доверенное положение». Ага.

— Мистер Ларсон, — сказала она с улыбкой вкрадчивым голосом, — поскольку мы подняли тему бриллиантов, объясните, пожалуйста, принцип их отбора для этой передвижной выставки.

Он бросил на нее взгляд, полный ненависти. Поскольку другие поддержали предложение, он начал невнятно рассуждать о каратах и расположении алмазных месторождений, что напоминало те разговоры, которые он подслушал во время стояния в течение трех дней на выставке. «Вот тебе!»

Когда было покончено с десертом, Рик объявил, что устраивает развлечение в бальном зале. Гости начали подниматься на второй этаж. Саманта наклонилась к Рику, когда он остановился у подножия лестницы, и сунула руку в его карман.

— Я хочу проверить, как идут дела у Харрингтона, — сказала она, отступив назад и одновременно вынимая руку с бриллиантом из его кармана.

— Означает ли это, что ты более не сердишься? — спросил он, держа пальцами ее запястье.

— Я не сошла с ума.

— Не задерживайся, — добавил Рик. — Как только я все организую, я намерен сходить за бриллиантом.

— Я уже сказала, — отреагировала она с полуулыбкой, сжимая бриллиант в руке, — только не ожидай, что я дотронусь до него. Хотя ты можешь дать его Доннеру, если захочешь. Я даже рекомендую это сделать.

— М-м-м… Я не скажу ему, что ты так сказала.

Она двинулась в направлении цокольного этажа, но как только оказалась вне поля зрения гостей, изменила направление в сторону старой лестницы для слуг в тыльной части дома. Приподнимая юбку, Саманта преодолела крутые ступеньки и оказалась на третьем этаже, где располагалась хозяйская спальня. Отбросив в сторону мысль, что было бы проще сказать Рику, что бриллиант уже при нем, она вбежала в спальню и захлопнула за собой дверь.

Когда она была на полпути в гардеробную, зазвучало громкое стаккато с ночного столика. Сигнал тревоги по выставке на ее мобильнике!

Вот так, несчастье свалилось на нее сразу, не заставив себя ждать. Чертыхнувшись, Саманта схватила рацию и повернула назад к двери. Открыв ее, она увидела стоявшего мужчину. И это был не Рик.

— Что вы здесь делаете, Ларсон? — спросила она, продолжая идти на него. — Убирайтесь из моей спальни!

Вместо этого он вошел, закрыл за собой дверь и запер ее.

— Вы не слишком вежливы, — сказал он.

— Я только что слышала сигнал сбоя системы защиты, так что нам нужно спешить. О том, насколько я неприятна, вы можете сказать мне позже.

— Вероятно, это еще одна кошачья игрушка.

— Шевелитесь! — рявкнула Саманта, еще крепче сжимая рацию.

— Он сказал, что вы будете уверены в себе до надменности.

Саманта застыла, собираясь наступить каблуком на его блестящую туфлю.

— Что?

— Вы слышали меня.

Совершенно иная тревога зародилась в ее голове и стала растекаться по позвоночнику, борясь с приливом адреналина, когда Саманта поняла, что происходит.

— Вон с моего пути! Я больше не прошу!

— Давайте просто останемся здесь и поговорим немного, а?

— Прозвучал сигнал тревоги, Ларсон, вбей ты это в свою башку! Я не позволю тебе запереть меня в спальне для обсуждения моих манер, когда кто-то грабит выставку! — В том, что выставку грабит Брайс, Саманта не сомневалась.

Инспектор вынул из-за пояса пистолет и поднял его.

— Вы будете в точности исполнять то, что я вам скажу, мисс Джеллико.

В одну секунду в ее мозгу что-то щелкнуло, и все встало на место. Ларсон не был неумехой полицейским, он был сообщником. Он был тем самым человеком с оружием. Саманта нажала на переговорную кнопку рации.

— Ты, в самом деле, думаешь, что сможешь удержать меня в моей спальне, Ларсон?

Ее голос отразился каким-то странным эхом. При нем была его рация. Когда ее голос стих, он поднял пистолет и направил дуло ей в голову.

— Положите рацию, мисс Джеллико. Саманта повиновалась, бросив рацию на пол.

— Если ты, в самом деле, работаешь с Брайсом, то не станешь убивать меня, — заявила Саманта, двигаясь потихоньку к стене, чтобы выбрать удобный угол атаки. Знал он это или нет, но пистолет направляли на нее не в первый раз. Паника означала смерть, и она не собиралась паниковать.

— Не двигайтесь больше ни на дюйм. Да, он может любить вас, но пару-другую миллионов в виде драгоценностей он любит больше.

В этом отношении Ларсон, вероятно, был прав. Брайс действительно любил награбленное. И он может выручить кругленькую сумму, если она не выберется отсюда. Затаив дыхание, Саманта сделала еще полшага и вскрикнула, согнув ногу так, будто она подвернулась.

— Проклятие! — пробормотала она, опираясь рукой о стену, чтобы сохранить равновесие.

Следующим движением она нанесла удар пяткой ему в плечо. Пистолет отлетел в сторону, лампочка позади ее головы взорвалась. Ларсон опрокинулся, схватившись за плечо, Саманта нанесла еще один удар ногой прямо в пах. Захрипев, он свернулся в клубок и стал кататься по полу.

Саманта схватила пистолет, отперла дверь и побежала.

Несясь по коридору, она сообразила, что бриллиант до сих пор находится при ней. Он был зажат в левой руке. Черт побери! Карманов у нее не было, и она сунула его себе под бюстгальтер. Квота неприятностей для нее на этот вечер исчерпана, с нее довольно.

Саманта повернула за угол, чтобы выскочить к главной лестнице, и столкнулась с Риком.

— Ой!

— Он схватил ее за плечи.

— Я слышал выстрел и твой голос по рации. С тобой все в порядке? — торопливо спросил он.

— Да. Побежали!

— О Господи! Минутку. — Он осторожно протянул руку, чтобы взять пистолет из ее руки. Саманта почти забыла, что держит его. — Да что, черт побери, произошло?

— Ларсон — «черная шляпа», — ответила она, отталкивая его плечом. — Об остальном позже. — Она слышала, как Ричард бежал по лестнице вслед за ней. Брайс не будет болтаться здесь, если сработала сигнализация. Из-за Ларсона она, возможно, уже упустила его. Вероятно, план заключался в том, что глупый Ларсон создаст эту идиотскую ситуацию и будет мешаться на пути, а Брайс беспрепятственно смоется из имения.

— У тебя есть рация? — спросила она через плечо, когда они добежали до цокольного этажа.

— Благодаря ей я и бросился тебя искать. Саманта протянула руку, и он передал ей рацию.

— Харрингтон, — крикнула она, — что происходит?

— Не знаю, — ответил напряженный голос. — Камеры погасли, даже сигнализация выключилась одновременно. Компьютеры отключились.

Хорошо. Значит, Брайс, по всей вероятности, еще здесь.

— Не открывай, пока я не доберусь туда.

— Слушаюсь… Черт побери! Сработала пожарная сигнализация, Сэм.

— Следи за дверью! — крикнула она в рацию и бросилась из дома в сад. Еще одна чрезвычайная ситуация, и если бы не эти проклятые высокие каблуки…

Рик бежал рядом.

— При пожарной тревоге откроются двери, да? — догадался он.

— Да, черт побери! Предполагалось, что я окажусь там раньше, чем кто-то это сообразит. — Она снова обругала Ларсона.

На дальнем краю сада Саманта замедлила бег. Все охранники на территории окружили выставочный зал, сосредоточив внимание на дверях. Саманта ощутила внезапный прилив симпатии к ним. Она имела дело с представителями охраны, но раньше никогда их не любила.

Нахмурившись, она радировала Харрингтону, чтобы он дал ей доступ к системе внутренней связи.

— Вниманию неустановленного грабителя, — произнесла она доверительным тоном, стараясь не выглядеть глупой, поскольку знала совершенно точно, кто находится внутри, — здание окружено, компетентные органы на подходе. По левую сторону от двери находится голубой телефон. Возьмите трубку и свяжитесь со мной.

Молчание.

«Ну, давай, Брайс», — мысленно приказала Саманта. Она сконструировала это место на тот случай, если кто-то сумеет прорвать ее систему охраны. Телефон, дистанционное разблокирование двери, чтобы никто не ворвался с автоматами. Если он не воспользуется тем, что она предлагает… это будет означать, что он такой же, как она.

Ей придется проверить все отверстия, целостность крыши, устроить поиски таких дыр, через которые он мог бы протиснуться. Взять трубку означает сдаться, и она не сделала бы этого до тех пор, пока не были бы защелкнуты наручники на ее запястьях. Казалось сверхъестественным находиться на этой стороне ситуации.

Рик дотронулся до ее руки, и Саманта едва не подпрыгнула.

— Что?

— Если тебе не слишком это удобно, я возьму все на себя.

— Что ты говоришь, читатель мыслей? — проворчала она, вырывая руку. — Он ворвался в мое место и устроил, черт знает что, с моими вещами. Я не сочувствую ему. Я взбешена. Я просто продумываю свой следующий шаг. Хорошо?

— Хорошо.

В рации щелкнуло.

— Сэмми, любовь моя, — послышался негромкий голос Брайса, — как ты нашла этот номер? Я думал, что я не внесен в телефонную книгу.

До сего момента она не осознавала, что разочаровалась в Брайсе, зная, что он все еще находится внутри. Он был достаточно хорош, затеяв это дело, у него был приличный шанс вырваться.

— Брайс, двери не заперты, — сказала она, зная, что все, у кого есть рация, могут слышать обе стороны.

— Послушай, почему бы тебе, не войти, чтобы мы с тобой поговорили?

— А хрена тебе не надо? — рявкнул находившийся рядом Ричард. — Жди полицию!

Саманта сурово посмотрела на Рика.

— Это мое дело, ты помнишь? — резко сказала она, снова поднимая рацию. — Ларсон пытался всадить в меня пулю, Брайс. Я не собираюсь входить.

— Он не должен был этого делать. Я хотел только, чтобы он тебя немного попугал и подержал взаперти, пока я сделаю то, что мне нужно.

— Выходи, Брайс, — продолжала гнуть свое Саманта. — Не вынуждай полицейских ломать мой замечательный выставочный зал.

Ответа не последовало.

— Что он замыслил, как ты думаешь? — спросил Рик, придвинувшись к ней ближе — вероятно, для того, чтобы удержать ее, если она вдруг попытается проникнуть внутрь зала.

— Он не хочет быть привязанным к телефону. У него сейчас появилось пол шанса выбраться оттуда до появления полицейских, и он не намерен его упускать.

Она видела, как Рик устремил на нее взгляд, вероятно, размышляя, сколько раз она сама оказывалась в подобной ситуации.

— Он найдет выход?

— Это зависит от того, какие инструменты при нем. С помощью тяжелого молота или лома он, возможно, сможет выбраться на крышу. Тишина ничего сама по себе не значит.

Рик перевел взгляд на высокую покатую крышу старинной конюшни. Раньше, чем он успел что-либо спросить, подошел вышедший из дома Доннер. Саманта посмотрела в сторону сада. Гости Рика находились там, наблюдая за происходящим и тихонько между собой переговариваясь. Здорово, просто здорово.

— Что происходит? — спросил адвокат.

— Мы пытаемся предотвратить грабеж, — коротко ответил Рик.

— Джеллико или этого парня Шеферда?

Саманта вскинула бровь, сбросив с себя некую рассеянность.

— Ты рассказал ему о Брайсе?

— Я попросил поискать информацию о нем, — пояснил Рик. — Отложим дискуссию об этом на более позднее время, тогда же поговорим и о Ларсоне, который пытался стрелять в тебя.

Она перевела взгляд с толпы на здание. Чем дольше она стояла здесь в ожидании полиции, тем выше шансы у Брайса смыться вместе с долей драгоценных камешков. Она никогда больше не получит такую работу, и у Рика никогда не появится возможности вписать свое имя в историю подобных выставок. А ведь для него это важно.

Нагнувшись, она сняла туфли. Наблюдавший за ней Рик сказал:

— Ты не пойдешь туда.

— Ты, в самом деле, хочешь вести этот спор сейчас? — пробормотала Саманта, приглушая громкость рации и переключаясь на частоту Харрингтона.

— Да, хочу. Позже ты можешь оказаться мертвой.

— Нет, Брайс меня не тронет.

— Твой дружок уже почти сделал это.

Она сомневалась в том, что знает Шеферда лучше, чем кто-либо другой. И знала, что он близок к тому, чтобы ускользнуть, если уже не ускользнул.

— Это моя работа, Рик.

— Нет, не твоя. Установка аппаратуры и обеспечение охраны — вот твоя работа. А не общение с людьми, которые уже проникли внутрь.

Ричард до сих пор так ничего и не понял.

— Оставайся здесь или не оставайся, пока я не вернусь, но я иду. И ты не можешь меня остановить.

— Я мог бы.

Саманта подняла глаза, чтобы встретиться с его суровым взглядом.

— Ты собираешься попытаться?

Он стиснул челюсти. Парень, который отвечает за все, не желал поделиться своей властью, но он не мог не знать, к чему может привести схватка между ними.

— Будь осторожна, — наконец проворчал он. — Если я услышу что-то такое, что мне не понравится, я войду внутрь. И пристрелю его. Я не испытываю никаких проблем в связи с этим.

Глава 13

Понедельник, 9.39 пополудни

Саманта глубоко вздохнула, бросила последний взгляд на сердитое, сосредоточенное лицо Рика и открыла главную дверь выставочного зала.

Она желала бы иметь время разобраться, почему она хочет, рискуя своими отношениями с Риком, лезть на рожон и когда он, наконец, решит, что с него хватит ее пристрастия к адреналину. «Потом, Сэм», — сказала она себе строго. Думать о своих отношениях с Риком сейчас — это означает быть убитой.

Саманта вошла, мгновенно отступив вбок, чтобы ее силуэт не вырисовывался на фоне дверного проема, и позволила двери закрыться, Красные лампочки тревоги были включены, и противопожарные разбрызгиватели подпрыгнули на внутренней стороне самой нижней балки крыши, распыляя воду поверх стендов, на стены и на пол.

В прошлом она без колебаний устраивала подобную кутерьму, когда выполняла работу. Иногда смятение, которое она переживала, шло ей на пользу. Но сейчас беспорядок ее раздражал.

Инстинктивно она прижималась к стене и двигалась бесшумно, ориентируясь на красноватую тусклость. Дисплеи, которые должны показывать наличие бриллиантов, были пустыми, равно как и третий дисплей при драгоценных и полудрагоценных камнях. Это создавало впечатление ограбления, и понравиться ей не могло.

— Почему ты прячешься, Сэм? — донесся до нее голос Брайса. — Я думал, ты хочешь поговорить со мной, убедить меня сдаться и добровольно отправиться в тюрьму.

— Я просила тебя подождать, Брайс, — ответила Саманта, пытаясь определить по звуку голоса его местоположение. — И я предупреждала тебя, что произойдет, если ты этого не сделаешь. — Она нагнулась, пытаясь разглядеть над полом его ноги. — Не вини меня в том, во что ты сам вляпался.

Тяжелый груз опустился на плечи Саманты, пригнув ее к полу.

— Разумеется, я виню тебя, Сэм, — выдохнул ей в ухо Брайс, а его рука обвилась вокруг ее горла. — Именно ты в первую очередь привела меня сюда.

Ее охватила паника, но она тут же решительно отогнала ее от себя. Сейчас надо быстро соображать.

— Черт, — пробормотала она, стараясь не захрипеть под его телом, которое пришпилило ее к мокрому полу. — А ты, однако, набрал вес, а, Шеферд?

— Это все мускулы, моя девочка. — Брайс пошевелился. — Теперь поднимемся вместе со мной, сделаем это медленно, а то я рассержусь. Мне чертовски не хочется портить твое красивое личико.

Проклятие! Расставив руки для равновесия, Саманта дала возможность Брайсу поставить ее на ноги. Это был не Генри Ларсон, и его не возьмешь тычками в грудь и пинками ногой.

Когда они оба оказались на ногах, Брайс отпустил ее и сделал шаг назад.

— Ты выглядишь отлично, — пробормотал он, шаря взглядом по промокшему переду платья. — Как тогда, когда ты пробралась в дом на вечеринку, где висел новый Рембрандт. Это такое удовольствие — видеть тебя в работе.

— Мы работали с тобой, Брайс, всего один раз, — возразила она.

Он улыбнулся.

— Чего ты топчешься? — спросила она, почувствовав новый прилив адреналина. — Полицейские уже в пути.

Поскольку она не могла предположить, что Брайс способен сдаться добровольно, она понимала, что у него есть какой-то план. Возможно, заключающийся в том, что он удержит ее в зале рядом с собой до появления полицейских.

— Я даю тебе еще один шанс пойти со мной, — сказал Брайс, убирая прядь волос с ее лица. — Со мной камешков на пару миллионов фунтов. Если ты будешь со мной, это несколько упростит ситуацию, Сэмми.

— Ты должен врубиться, — возразила она. — Я не собираюсь никуда идти с тобой. Разве только в эту дверь, откуда ты выйдешь с поднятыми руками.

— Ты уверена?

— Да, уверена. Перестань выпендриваться и попусту терять время, пока не пришли полицейские и не кокнули тебя, Брайс.

Его улыбка сделалась еще шире.

— Что ж, ты не можешь обвинять парня за попытку.

Без предупреждения он толкнул ее назад. Саманта поскользнулась на мокром, покрытом плиткой полу. Она ухватилась за стенд, чтобы сохранить равновесие, а тем временем Брайс вскочил на соседний стенд и подпрыгнул вверх, чтобы ухватиться за распыляющие воду спринклерные трубы и подтянуться к балке, к которой они были прикреплены.

Повыше распыляющих труб, на балке; Саманта различила сверток. Полицейский жилет. Ну да! Как только появятся полицейские, он сбросит свою мокрую рубашку, выберется на крышу и… смешается с «белыми шляпами». Вместе с камешками в скромной голубой сумке через плечо.

— О нет, нет! — пробормотала Саманта, подбегая к стене и ставя ногу на главную спринклерную трубу, затем, начиная карабкаться к ближайшей балке. Платье отнюдь не упрощало ей задачу, но она не собиралась его сбрасывать.

— Саманта, если ты не уходишь вместе со мной, то прыгай вниз, — предупредил ее Брайс.

— После тебя. — Добравшись до старинной деревянной балки, Саманта босиком прошла вперед и оказалась в точности под тем местом, где вверху сидел Брайс. Он был крупнее и тяжелее ее, она же — более быстрой и ловкой. Отличное поле для борьбы.

Брайс сдернул мокрую рубашку и натянул на себя полицейский жилет. На плече жилета была даже метка о принадлежности к местной полиции. Его брюки отлично гармонировали с жилетом, тем более в темноте. Черт возьми, это был великолепный план, хотя и рискованный, что ей всегда импонировало.

Саманта перескочила на следующую балку. Юбка при ее полете образовала своего рода колокол.

— Ах, девочка, ты рождаешь во мне желание оказаться внизу, чтобы я смог посмотреть оттуда тебе между ног, — прокомментировал Брайс. Застегнув последнюю пуговицу жилета, он снова встал на балке. — Очень жаль, что я нахожусь в этот момент в другом месте.

— Тебе не придется попасть туда, — пробормотала Саманта, протянула руку и схватила его за штанину. Накрепко вцепившись в нее пальцами, она изо всех сил дернула.

— Твою мать! — взревел Брайс, теряя равновесие. Он попытался ухватиться пальцами за балку, но не смог удержаться и полетел вниз.

Теперь они оказались лицом к лицу. Гнев в его взоре мог бы растопить айсберг близ «Титаника».

— Я сказала тебе, что ты никуда не выйдешь отсюда с этими камешками, — твердо заявила Саманта.

Он выбросил вперед ноги, обхватив ее бедра. Вырвавшись и обхватив Брайса за колени, она вынудила его потерять равновесие, и они оба упали. После удара об пол Саманта отпустила Брайса, вскочила на ноги и быстро натянула юбку на свои бедра.

— Ах ты, маленькая сучка! — взревел Брайс, ухватил ее за перед платья и притянул к себе.

Мокрые шелковые нитки лопнули, и лиф ее красивого красного платья остался в его руках — вместе с бархатным мешочком, спрятанным между грудями.

— Отдай мне назад! — крикнула она, ощупывая себе шею и убеждаясь, что по крайней мере подаренные Риком бриллианты остались на месте.

Он плечом оттолкнул ее.

— Что это? — спросил он, отбрасывая клочки платья и выкладывая содержимое мешочка себе на ладонь. — Боже мой, какое великолепие, Сэмми, любовь моя! Это ты сама совершила ночную покупку, да?

— Нет, это фамильная драгоценность. Отдай его мне! — Она потянулась к нему, понимая, что неверно реагирует на ситуацию, однако Брайс увернулся в сторону.

— Сэм, эта побрякушка стоит целое состояние. Ах ты, хитрая кошечка! Ты хотела утаить это от меня!

— Знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы заполучить его? — небрежно проговорила она, поскользнувшись на мокром, усыпанном мусором полу, — Я не делюсь этим.

— Я тоже не делюсь. — Он замахнулся на Саманту ногой. Она успела отскочить в сторону, но поскользнулась и села на ягодицы, когда он толкнул в ее направлении стенд.

К тому времени, когда она вскочила на ноги и выбралась на простор, он был уже на полпути к крыше. Чертыхаясь, Саманта полезла за ним. Внизу щелкнули динамики.

— Говорит полиция! Здание окружено. Отпустите мисс Джеллико и выходите с поднятыми руками.

Итак, теперь она была заложницей. Когда Саманта добралась до верхней балки, Брайс успел выскользнуть на крышу через небольшую дыру, которую он, очевидно, предварительно проделал. Саманта сумела вылезти на крышу вслед за ним. Это была война, и она не позволит ему уйти с «Соланумом». Ни за что на свете.

— Мистер Аддисон, не мешайте нам выполнять наши обязанности! — рявкнул лейтенант Танефилд, нажав на кнопку микрофона на плече, как бы напоминая своим людям, чтобы они были наготове.

Если бы им нужно было напоминать, то они были бы плохими профессионалами. Ричард сразу же оценил Танефилда как весьма компетентного офицера и не заметил ничего такого, что могло бы изменить его мнение о нем.

Он стукнул кулаком по бедру. Ни одного сигнала от Саманты с тех пор, как она вошла в выставочный зал. Какой бы разговор она ни вела с Брайсом Шефердом, ему это было не по душе. Ему не следовало отпускать ее, какой бы сердитой она ни была и как бы ему ни угрожала. Если что-то с ней случилось…

Еще одна фигура появилась в поле зрения под яркими сигнальными лампами. Ларсон.

— Кто здесь главный? — строго спросил он. Левое плечо его смокинга было разорвано и окровавлено, он прихрамывал. Саманта говорила, что она пнула его ногой, а будучи в гневе, она делает это основательно.

— Я, — ответил Танефилд. — Лейтенант Майкл Танефилд. А кто вы?

Ларсон пошарил в кармане и вытащил свой значок.

— Инспектор Генри Ларсон, Скотленд-Ярд.

Ричард дотронулся до кармана, где находился пистолет Ларсона.

— Лейтенант, у меня есть веские основания считать, что инспектор Ларсон — соучастник этого ограбления, — громко сказал Ричард.

— Какие именно, мистер Аддисон? — спросил Танефилд. Ричард отлично понимал, что если бы подобное заявление сделал кто-нибудь другой, а не он, вероятно, этого человека тут же арестовали бы. Люди не проходят мимо уничижительного отношения к офицерам Скотленд-Ярда.

— Он пытался застрелить мисс Джелл…

— Я объясню причину, — перебил его Ларсон. — Саманта Джеллико стоит за этой кражей. Она пыталась убить меня первой. — Он стиснул свою руку. — Вероятно, я здесь только потому, что она оставила меня, сочтя мертвым.

Ричард хмыкнул, пытаясь скрыть гнев за напускным цинизмом:

— Она ударила тебя ногой, потому что ты пытался застрелить ее, Ларсон. И ты должен радоваться тому, что у тебя есть подельник, потому что если бы я не бросился за ним, я пошел бы за тобой. И будь, уверен, что ты оказался бы мертвецом.

— Мистер Аддисон!

— Это смехотворно! — воскликнул Ларсон, похлопав по своему пиджаку. — Я даже не вооружен.

— Ты…

Раздался хлопок, и половина сигнальных огней погасла. Ричард находился с Самантой достаточно долго, чтобы понять: кто-то вывел из строя систему электропроводов. И он только теперь вдруг понял, почему Саманта настаивала на том, чтобы половину освещения подключить к другой системе.

— Я разберусь с этим позже, — сказал лейтенант Танефилд и снова включил рацию. — Довольно выжидать. Горди, вводи внутрь свою команду.

— Слушаюсь.

О Господи! Вооруженные люди врываются в закрытое пространство, где находится Саманта. Всеми фибрами души Ричард хотел бы предотвратить это, но он не представлял, что может сделать для того, чтобы не усугубить ситуацию. Если Шеферд уже не убил ее…

Наблюдая затем, как первое подразделение движется к двери, он пытался поставить себя на место Сэм. Поскольку огни только что были выключены, Шеферд все еще оставался внутри или по крайней мере очень близко. Темнота должна помочь ему ускользнуть.

Ричард на момент оторвал взгляд от здания выставки, чтобы осмотреться вокруг. Среди полусотни полицейских и охранников на лугу Шеферд мог уже выскользнуть из здания и раствориться под шумок в полутьме. Саманта несколько раз упоминала крышу, на которой Шеферд, вероятно, прятался в ту ночь, когда они разбирались с его кошачьей игрушкой.

Ричард поднял глаза вверх — и весьма вовремя, ибо увидел очертания фигуры в красном платье, которая падает с высоты десяти футов на землю, катится по земле и встает на ноги. О Боже!

— Рик! — закричала Саманта.

— Я здесь! — крикнул он, бросаясь мимо Танефилда к ней.

— Он в полицейской форме с мокрыми брюками и голубой сумкой на плече!

— Оставайтесь здесь, мисс Джеллико! — приказал Танефилд. — И вы тоже, мистер Аддисон. Я не вполне понимаю, что происходит, но я непременно разберусь.

Какой-то офицер схватил Ричарда за плечи.

— Вы слышали его, это дело полиции, — пробормотал мужчина, двигаясь в противоположном направлении.

Никто не удержит его здесь, вдали от Саманты. Ричард толкнул офицера в живот, подсек его ногой, и тот плюхнулся на землю. Рик снова повернулся к залу, чтобы бежать к Саманте, и поверженный на землю офицер насмешливо проговорил:

— Она умеет забраться в самую душу, правда? Ричард резко обернулся, но Шеферд был уже на ногах и бежал в направлении сада.

— Ну, уж нет, — пробормотал Ричард и бросился вслед за ним. — Доннер, останови этого человека!

Шеферд определенно был в отличной форме, но и Ричард постоянно занимался спортом. На границе сада он снова сделал вору подножку, и они принялись лупить друг друга на виду у его сотрудников и представителей бизнеса.

Ричард сумел нанести пару отменных ударов, перед тем как набежали другие полицейские и оттащили его. Саманта схватила его за плечо, когда они пытались пригнуть его к земле.

— Аддисон хороший человек! — завопила она. — Это Брайс Шеферд! Он никакой не полицейский! Вы только посмотрите на него, Бога ради!

Танефилд вышел вперед, повернул Шеферда лицом к свету.

— Я знаю всех своих людей, — сказал он через секунду, — ты не из их числа. Наденьте на него наручники.

— Я позабочусь об этом, — сказал Ларсон, входя в круг окруживших Шеферда людей. — Я преследовал мистера Шеферда несколько недель.

— Ты бесстыжая тварь! — взорвалась Саманта. — Они работают вместе.

— Не делайте скандальных обвинений, которые вы не сможете доказать, мисс Джеллико, — холодно сказал Ларсон. — Я высокопоставленный офицер, и это мое дело.

— Заткни варежку, Ларсон, — неожиданно сказал Шеферд. — Ты стрелял в мою девушку — это против правил. Он мой партнер, приятели. Наденьте на него наручники.

Пока все пытались разобраться в этом хаосе, Ричард снял с себя жилет и накинул на плечи Саманты.

— Ты наполовину голая, — сказал он, застегивая две средние пуговицы.

— Выполняла обязанности.

— Раны есть?

— Синяки, но новых дырок нет.

— Нам нужно поговорить.

— Позже. — Саманта отошла от Ричарда и подошла к Шеферду. — Я предупреждала тебя, чтобы ты отвалил, — сказала она, грустно улыбаясь.

— Я ведь пока что не в тюрьме, — возразил он.

Саманта поставила руки на бедра, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.

— Держись подальше от моего добра, Брайс.

— Ничего не гарантирую, любовь моя. — Он обратил взгляд на Ричарда, который с трудом удерживался от того, чтобы не убить кого-нибудь. — Ты думаешь, что способен удержать ее?

— Бьюсь об заклад.

— Я бы тоже это сделал. Будь здоров.

Брайс в сопровождении полицейских направился к автостоянке, но Ричард успел схватить руку Саманты раньше, чем она собралась последовать за ними.

— Я думаю, сейчас самое время поговорить.

— У нас гости.

— Я думаю, что, чуть ли не тысяча полицейских машин дают им возможность развлечься. Ты поцеловала его. — Гнев, ревность, тревога — он не мог в точности назвать то чувство, которое клокотало в его груди, но ему оно страшно не нравилось.

— Я должна была это сделать. — Саманта откинула прядь мокрых волос с лица.

— Должна была? — повторил Ричард, стараясь придать сдержанность своему голосу. — А по какой, позволь узнать, причине?

Она подняла руку и вложила то, что держала, в его ладонь.

— Со мной было вот это. Я подложила его тебе, но ничего не случилось, поэтому я забрала его назад, чтобы вернуть в сейф, но тут началось настоящее светопреставление, и в конечном итоге им завладел Брайс. Я должна была вернуть его обратно.

— Ты подложила его…

Саманта одарила его ослепительной улыбкой, хотя и несколько усталой.

— Пока бриллиант был у него, я знала, что он не вывернется. Бриллиант проклят.

Очевидно, она не собиралась извиняться за попытку увидеть воздействие на него проклятия. Ричард нахмурился, затем обнял ее за плечи, прижал к себе и крепко поцеловал. Она сказала, что проклятие не действовало на него. Переживал ли он несчастливые моменты? Обед прошел хорошо, но они с Самантой поспорили. А потом ее едва не застрелили. Черт побери! Возможно, он не был таким уж невосприимчивым к несчастью, как думал.

— Я беспокоился, что ты весело проведешь время, — пробормотал он возле самого ее рта, затем начал снова целовать. Ему хотелось как-то защитить ее от зла, которое она постоянно притягивала.

— Ты должен был отлупить кого-то, — хмыкнула она в ответ. — Я знаю, как тебе это нравится.

— Ну, вы оба закончили бить дурных мальчишек? — донесся голос Тома Доннера с расстояния нескольких футов. Он молча подал Саманте ее красные туфли.

Боже, да ведь у них в разгаре праздничный обед!

— На некоторое время, — ответил Ричард, прикасаясь лбом ко лбу Саманты. — Потанцуем?

— Лишь в том случае, если ты вначале куда-нибудь сбагришь этот бриллиант. Я не хочу, чтобы у меня сломался каблук.

Ричард не был готов заявить что-то во всеуслышание, но чем больше он думал, тем все больше убеждался, что Саманта, а также его предки были правы в отношении «Соланума». Он проклят. Ларсон угрожал тем, что Саманта будет замешана в попытке грабежа, они поняли, что в их среде имеется предатель, в нее стреляли, и он был вынужден наблюдать за тем, как она одна исчезла в здании вместе со своим бывшим любовником и подельником по краже, пока вооруженная полиция ее окружала.

— Я позабочусь об этом.

— Обещаешь?

— Обещаю.