Идеальная свадьба

1

Роуз Дойл впервые попала на свадебное торжество, когда была маленькой девочкой. О, что это был за праздник! Просто сказка! Невеста в роскошном пышном ослепительно-белом платье, красивый и мужественный жених, море цветов, нарядные гости… Роуз так и не забыла этот чудесный день. Лежа в постели, она часто вспоминала, прежде чем уснуть, как молодожены выпускали в небо белоснежных голубей, как громыхал праздничный фейерверк, как приехала карета, запряженная гнедыми лошадьми. Блаженно улыбаясь, Роуз представляла себя в роли невесты. Вот она идет по проходу церкви, ступая по лепесткам роз. Вот произносит клятву верности и робко смотрит на жениха из-под опущенных ресниц. Вот принимает поздравления от друзей и родных, сияя от счастья. Девочке свадьба казалась чем-то волшебным. И больше всего на свете Роуз хотела поскорее вырасти, чтобы выйти замуж.

И она, конечно, выросла. Правда, время не текло быстрее или медленнее, чем обычно, так что жизнь Роуз ничем не отличалась от жизни ее подружек-сверстниц. Она в срок окончила школу, затем колледж, нашла работу, уехала от родителей, стала самостоятельной. Многие ее мечты сбылись, кроме одной — самой главной. Роуз исполнилось тридцать два года, но она все еще была не замужем.

— Я молодая, красивая и… одинокая, — сказала Роуз, поднимая бокал с шампанским. — С днем рождения меня!

Она сидела в своей комнате напротив зеркала и разговаривала со своим отражением. Не в первый раз Роуз отмечала день рождения в компании самой себя. Чем старше она становилась, тем меньше ей хотелось праздновать очередной прожитый год. Все ее немногочисленные друзья знали, что четырнадцатого октября Роуз Дойл всегда берет на работе выходной, запирается в квартире, отключает телефоны и пьет шампанское. В одиночестве. Если не считать собеседницей ее комнатную собачку, конечно.

Роуз выпила игристое вино залпом, налила еще, вздохнула и вновь отсалютовала своему зеркальному двойнику.

— Желаю тебе встретить прекрасного принца… или хотя бы какого-нибудь симпатичного пажа. Да хоть с кем-нибудь познакомься уже, Роуз…

Да, она надралась. А что поделать? Ей, в конце концов, стукнуло тридцать два. Она имеет право напиться в свой день рождения!

«Настоящие леди так не поступают!» — прозвучал у нее в голове голос матери. Та частенько произносила эту фразу, когда Роуз вела себя неподобающе.

— Но я хочу быть леди! Хочу быть идеальной! — прохныкала Роуз и, неловко двинувшись, опрокинула бутылку с остатками шампанского.

Ну вот, теперь придется вытирать липкий пол. Пора завязывать с привычкой пить шампанское. Ничем хорошим это точно не кончится.

Она поплелась в кладовку, где стояли ведро и швабра. Не успела Роуз набрать воды, как в дверь позвонили. Наверняка кто-то из друзей не выдержал и решил-таки поздравить именинницу. Ох, зря!

— Так и знала, что это ты, — недовольно пробормотала она, распахивая дверь.

На пороге стоял Коул Джефферз, друг детства. Это с ним Роуз много лет назад играла в «свадьбу». Он, конечно, изображал счастливого жениха. Хотя однажды Роуз застала его за примеркой фаты из тюля. Коул вообще был странным мальчиком. Он с удовольствием шил куклам Роуз наряды, но наотрез отказывался играть со сверстниками в оловянных солдатиков и ненавидел бейсбол. У Коула всегда было много подруг — и ни одного друга. Он общался исключительно с девчонками, полностью игнорируя мальчишек. Родители Коула долгое время были уверены, что их сын — гей. До тех пор пока он не сбежал в Нью-Йорк с длинноногой блондинкой, с которой жил и по сей день. Блондинка стала риелтором, а он — модельером. Вот так объяснилась его страсть к куклам и домикам для Барби.

— Сочувствую, — сказал Коул, протягивая Роуз букетик фиалок, перевязанных траурной ленточкой.

— Терпеть не могу твои шутки в стиле черного юмора, — поморщилась она.

— Ты же сама просила не поздравлять тебя с днем рождения. Я всего лишь выполняю твою просьбу.

Роуз скривила губы, но ничего не сказала. Она позволила Коулу войти в квартиру, поставила фиалки в воду, предварительно срезав ленточку, и достала из холодильника еще одну бутылку шампанского.

— Я пить больше не буду, с меня хватит, — предупредила Роуз. — А ты не стесняйся, чувствуй себя как дома.

— Дома я хожу в одних «боксерах» и в розовых шлепках со стразами.

— Бедная Ирэн, я ей не завидую. Нужны стальные нервы, чтобы каждый день спокойно смотреть на твое полуголое тщедушное тельце.

— Моя невеста любит меня таким, какой я есть.

— У нее просто нет выбора, — фыркнула Роуз, протягивая ему чистый бокал. — Ты отвадил всех ее поклонников.

К слову, Коул был очень худым. А из-за высокого роста казался карикатурой на нормального человека. Ему никак не удавалось потолстеть или хотя бы нарастить мышцы. Коул регулярно ходил в спортзал, но на фигуре это никак не сказывалось. Ирэн, которая была по уши влюблена в своего тощего жениха (и что она в нем нашла, интересно?), называла его «каланчой» и постоянно отпускала безобидные шуточки по поводу его роста и веса.

«Зато я страшно талантлив», — обычно отвечал на все выпады в свой адрес Коул.

— Ты уже плакала? — спросил он. — В свой прошлый день рождения ты рыдала, как самая настоящая истеричка.

— И в этом нет ничего страшного, если учесть, что я лью слезы лишь раз в году.

— И именно в тот самый день, когда положено радоваться и быть счастливой.

— Перестань меня осуждать, — попросила Роуз. — И сядь уже наконец. Мне неудобно с тобой разговаривать — приходится задирать голову.

Коул усмехнулся и плюхнулся на диван, едва не раздавив возмущенно тявкнувшего мопса.

— Давай сюда бутылку, я открою ее сам.

— Боишься, что я выбью тебе глаз пробкой?

— Ты уже как-то едва не сделала это, помнишь?

— Нет. — Роуз сунула ему в руки шампанское и полотенце. — Зато у тебя слишком уж хорошая память.

— И напрочь отсутствует чувство такта, — добавил Коул и вдруг задумчиво уставился в потолок. — А знаешь что… Я что-то не хочу пить. Точнее не хочу пить здесь.

— Если ты собираешься вытащить меня в клуб или в кафе, то зря потеряешь время на уговоры.

— Ну хоть один день рождения отметь по-человечески! Сколько можно себя жалеть? Да, ты одинока, и твоя мечта выйти замуж до тридцати разбилась вдребезги о скалы суровой реальности. Однако это не повод ставить на себе крест.

— Уйди, Коул, — простонала Роуз. — Каждый год одно и то же! Ты приходишь ко мне в дом и начинаешь канючить…

— Я пытаюсь показать тебе, что жизнь может быть прекрасной, несмотря ни на что.

— У меня нет претензий к моему образу жизни.

— Зато у меня есть.

— Могу подсказать адрес того места, куда ты можешь с ними пойти.

— Роуз, ну пожалуйста! Ты же моя лучшая подруга! Я не могу смотреть на то, как ты себя мучаешь.

А ведь он прав, подумала вдруг Роуз. Я не получаю никакого удовольствия от того, что страдаю и жалею себя. Вместо того чтобы отвлечься от грустных мыслей, я лишь еще больше усугубляю ситуацию. Того и гляди начнется депрессия. А за услуги психолога придется отдать целое состояние!

— Ну и куда ты меня поведешь? — капризным тоном произнесла Роуз.

Коул разинул рот от удивления.

— Ты серьезно?

— Я совершенно тебя не понимаю! — возмутилась Роуз. — Ты умоляешь меня встряхнуться и перестать печалиться, а когда я соглашаюсь с тобой, отказываешься верить своим ушам.

— И тебя это действительно удивляет? Впервые ты меня послушала!

— Быстрее говори, что мне надеть, иначе я вообще передумаю выходить из дома.

— Идем в клуб, — поспешил сказать Коул. — Надень что-нибудь легкомысленное. Впрочем, я сам выберу тебе наряд на вечер, а ты пока прими душ и сделай прическу. Выглядишь ты ужасно.

— Вот для чего нужны друзья, — проворчала Роуз. — Они всегда скажут тебе правду, пусть даже она будет крайне неприятной…

Роуз не любила клубы. Они казались ей слишком шумными, чересчур душными, в них навязывали веселье и атмосферу праздника. В общем, она чувствовала себя не в своей тарелке. Роуз терпеть не могла искусственность. Однако она понимала, что иной раз необходимо забыть о скучной реальности и погрузиться в хаос праздности. Но всегда после посещения подобных злачных мест она чувствовала себя грязной, хотя никогда не позволяла себе ничего лишнего. Роуз контролировала себя, даже когда оставалась одна. Ей хотелось быть идеальной. Не для кого-то, для себя. Она вообще любила ставить перед собой недостижимые цели. Именно постоянный контроль мешал ей расслабиться полностью. Она даже танцевала как-то скованно, боясь сделать лишнее движение. Алкоголь не помогал снять напряжение. Коул это знал, но все равно решил заказать коктейли.

— А Ирэн точно не будет против того, что ты придешь домой после полуночи? — с сомнением спросила Роуз, пробираясь вслед за Коулом сквозь толпу к бару.

— Шутишь? Да она вне себя от счастья, что я наконец-то хоть ненадолго оставил ее в покое.

— У вас кризис? — удивилась Роуз.

— С чего ты взяла?

— А зачем же тогда она хочет отдохнуть от твоего общества?

— Но нельзя же проводить вместе все свободное время. Нужно уметь развлекаться по отдельности.

— Не понимаю…

— Ты, наверное, думаешь, что два любящих друг друга человека, если уж решают прожить вместе до старости, обязаны посвящать друг другу каждую минуту своей жизни? Мол, зачем тогда быть вместе, если все равно хочется свободы?

— Совершенно верно. — Роуз подозвала бармена. — Два «мартини», пожалуйста.

— Милая, представь, что ты заперта с другим человеком в тесной комнатке. И вот вы сидите там вдвоем, к примеру, в течение года. Держу пари, как бы тебе ни нравился твой сосед по комнате, со временем он начнет тебя раздражать. Ты будешь злиться, искать в нем недостатки. Тебе захочется пообщаться с другими людьми. В конце концов уютная комнатка покажется тебе тесной клеткой. И соседа своего ты возненавидишь.

— Это не очень хороший пример, — возразила Роуз. — Ты и Ирэн не заперты в комнате, вы постоянно общаетесь с другими людьми. Как можно устать друг от друга, если вы видитесь лишь по утрам и вечерам?

— А еще в этом году мы отпразднуем десятилетие совместной жизни. Это очень большой срок, Роуз. Мы не просто делим постель, заметь. У нас общая квартира, общий быт… Все общее! Включая проблемы и неурядицы. Даже если мы находимся рядом всего несколько часов в день, мысленно мы вместе двадцать четыре часа в сутки.

— Так ты морально устал?

— Нет. Однако я предпочитаю иногда отдыхать раздельно именно потому, что не хочу знать, каково это — испытывать усталость от общения с любимым человеком.

— А Ирэн разделяет твои взгляды? — скептически спросила Роуз.

— Разумеется.

— И ее устраивает тот факт, что она уже десять лет носит статус невесты, несмотря на то что вы во всем ведете себя как супружеская пара?

— Как быстро ты поменяла тему разговора, — усмехнулся Коул.

— Я не нарочно.

— К твоему сведению, мы уже давным-давно приняли решение пожениться, в день когда нашим отношениям исполнится десять лет.

— Так ты сделал Ирэн предложение?! — взвизгнула от радости Роуз. — А почему я обо всем узнаю последней?

Коул закатил глаза.

— Да не делал я предложения… В том смысле, что я не вставал на одно колено, не клялся Ирэн в вечной любви, не дарил кольцо. Мы просто напомнили друг другу о нашем давнем решении. Вот и все.

— Ты лишил ее одного из самых волнующих моментов в жизни женщины?! — воскликнула Роуз, не веря своим ушам. — Коул, если уж ты меня сейчас разочаровал, то что говорить о бедняжке Ирэн.

— Десять лет! — напомнил ей Коул. — Десять! Если мы не разбежались до сих пор, то надо жениться. Тут и так все ясно.

— Фу! — сказала Роуз и отвернулась от него.

— Фу? И это все?

— Я много чего могла бы тебе сказать, Коул Джефферз. К примеру, что ты хоть и общаешься исключительно с женщинами, но все равно их абсолютно не понимаешь. Каждая женщина — каждая, Коул! — мечтает о том, что мужчина, которого она любит, сделает ей предложение руки и сердца в романтической обстановке, чтобы потом было о чем рассказать детям и внукам. Ты лишил Ирэн этой привилегии. Что она скажет вашим детям? «Ах, ваш папочка долго тянул резину, а потом все-таки решился жениться на мне»? Ты даже такое событие, как свадьба, умудряешься превратить в скучный, рутинный процесс. Ирэн не получит никакого удовольствия от предсвадебных хлопот. Она будет выбирать платье и думать: а заметит ли Коул, как я красива в облаке этих белых кружев? Или же он по привычке оценит фасон и начнет выискивать недостатки?

Коул пристыженно опустил глаза.

— Наверное, теперь мне и говорить не стоит о том, что на Ирэн не будет белого платья? И торжества как такового не будет тоже. Мы тихо и скромно сочетаемся браком, а потом на недельку рванем в Майами.

— О, ты меня просто убиваешь! — Роуз готова была расплакаться. — Никакой свадьбы? Никого платья? Майами?! Зачем же тогда жениться?

— Я помню о твоей одержимости свадебными церемониями. Наверняка в мечтах ты уже видела себя подружкой невесты, — сухо сказал Коул. — Извини, что расстроил тебя.

— Ты же модельер! Ты должен понимать, что все женщины мечтают о красивой свадьбе!

— Ирэн не мечтает.

— Глупости. Просто она слишком любит тебя и потому боится пойти тебе наперекор.

— А ты, Роуз, очень любишь обобщать. И судить о людях по себе. Не все женщины хотят замуж. И не все мечтают о белых платьях и карете, запряженной парой лошадей.

— Я тоже раньше так думала. У меня было несколько приятельниц, которые доказывали мне, что ненавидят традиционные свадьбы. Да и вообще предпочитают быть свободными от обязательств. И что же? Все они уже замужем. И каждая шла к алтарю в белом платье. Твоя Ирэн не исключение. Я знакома с ней так же долго, как и ты. И, поверь, мы не раз касались в разговорах свадебных тем. Она никогда прямо не говорила, что мечтает о пышной церемонии, но ясно давала это понять.

— Пей свой коктейль, — посоветовал Коул. — И отстань от меня. Нашлась советчица… Займись лучше своей личной жизнью и не лезь в чужую.

— А вот это было грубо, — сказала Роуз и залпом выпила коктейль с мартини.

Выплюнув косточку от оливки, она смерила Коула презрительным взглядом и отправилась на танцпол. Конечно, Роуз с большим удовольствием уехала бы домой, если бы ее внезапный уход не походил на бегство.

На сей раз она заставила себя забыть о том, что рядом танцуют несколько десятков людей. Роуз закрыла глаза и представила, что находится в своей квартире, где ее не видит никто, кроме мопса Тэдди. Это помогло ей расслабиться. Она наконец перестала двигаться, словно проржавевший робот. Правда, открыть глаза Роуз так и не решилась, опасаясь, что растает с трудом созданная иллюзия одиночества.

Когда одну музыкальную композицию сменила другая, Роуз вдруг ощутила ласковое прикосновение к своей щеке. Ну ясное дело, Коул решил извиниться. Она улыбнулась и легонько ударила его по руке.

— До чего ж ты игривая… — шепнул кто-то ей в ухо.

Открыв глаза, но все еще продолжая по инерции танцевать, Роуз уставилась на незнакомого мужчину, который недолго думая обнял ее за талию и привлек к себе.

— Ты самая красивая женщина в этом клубе! — громко произнес он, перекрикивая музыку.

— Извините… — Она решительно отстранилась от него. — Я думала, что вы — это мой друг.

— Тот гей, с которым ты сидела в баре? — Он вовсе не собирался ее отпускать.

Роуз взглянула в его темно-карие глаза, перевела взгляд на крупный нос, на тонкие губы, сделала вывод, что ей этот мужчина не нравится, и снова попыталась его оттолкнуть.

— Коул не гей. У него свадьба через несколько месяцев.

— И такое бывает, — со знанием дела кивнул мужчина. — Меня зовут Джейсон. А тебя?

— Не важно, отстаньте. — Ей наконец удалось выскользнуть из его объятий.

— Я тебе не нравлюсь, верно?

Этот вопрос вогнал ее в краску. Роуз всегда страдала из-за того, что не могла сказать человеку в глаза то, что она о нем думает. Коул был исключением.

— Ты… милый, — пролепетала она.

Он расхохотался, запрокинув голову.

— Милый! Ну надо же!

— Что в этом смешного? — обиделась она.

Джейсон положил руку ей не плечо.

— Не обижайся, но более откровенного вранья я в жизни не слыхал. Если я тебе противен, так и скажи.

Вообще-то он был не таким уж и ужасным, если присмотреться. Внешность, конечно, не в ее вкусе, ну и что с того? Да, этот Джейсон не красавчик, но и не урод. Просто ей не очень нравился его нос и не слишком густые волосы, а если говорить о фигуре, то Роуз предпочитала более худых. Однако отказываться от знакомства с мужчиной лишь из-за того, что он не является принцем из ее грез, было глупо.

Эдак я до старости идеального парня ждать буду, подумала Роуз. Не в моих интересах воротить нос от того, кому я явно симпатична.

— Джейсон, не обижайся на меня. — Она улыбнулась как можно более искренне. — Просто у меня плохое настроение, вот я и срываюсь на тех, кто попадается мне под руку.

— То есть ты в принципе не против моей компании? — спросил он, пританцовывая.

— Ну что ты, — продолжала улыбаться Роуз.

— В таком случае, — он придвинулся к ней ближе, — расскажи мне, кто испортил тебе настроение.

— Никто не портил. Просто у меня сегодня день рождения, — грустно произнесла Роуз.

— И что же? Тебя никто не поздравил? Гости не пришли на твою вечеринку? Ты с кем-то поссорилась?

— Не угадал. Я просто не люблю этот день.

Решив быть честной с самого начала, Роуз поведала Джейсону о своем отношении к праздникам вообще и к собственному дню рождения в частности. Заодно она решила проверить, отпугнет ли нового знакомого ее эксцентричность. Как выяснилось, Джейсону было плевать на «необычность» Роуз. Он даже не выглядел удивленным. Может быть, потому, что и сам был со странностями?

— Выпьем по стаканчику джин-тоника? — предложила Роуз минут через пять, стоило зазвучать медленной композиции.

— Пытаешься уйти от неизбежного? — ухмыльнулся он, положив ладони ей на талию.

Роуз скромно потупилась.

— Я не умею танцевать.

— Я тоже, как ты могла заметить. Но кому какое дело? Я постараюсь не наступать тебе не ноги. Ты попробуй сделать то же. А остальное не важно.

— Ты ко всему так просто относишься? — Она покорно уступила ему.

— Нет, только к танцам. А вообще я очень серьезный мужчина.

Роуз улыбнулась, на этот раз искренне и от души. Краем глаза она заметила Коула, стоящего на лестнице, ведущей на второй уровень зала. Физиономия у него была удивленная. Он, конечно, не ожидал, что Роуз так быстро найдет ему замену.

— Поужинаешь со мной завтра? — спросил Джейсон. — Я за тобой заеду. Скажем, часиков в восемь.

— А ты времени даром не теряешь, — удивилась она. — Даже номер телефона не попросил — сразу пригласил на ужин и между делом решил выяснить мой адрес.

— Чего ходить вокруг да около? Ты мне нравишься, думаю, для тебя это не стало новостью. И да, я намереваюсь встретиться с тобой еще раз. А потом еще. И еще. Если, конечно, хочешь продолжить знакомство.

— Почему бы и нет? — ответила Роуз, в том числе самой себе.

Она уже твердо решила, что не станет упускать свой шанс. А вдруг Джейсон — тот самый мужчина, за которого она впоследствии выйдет замуж? Разумеется, не стоило пока заглядывать так далеко в будущее, но… Опять же: почему бы и нет?

Роуз представила Джейсона в смокинге и решила, что строгий костюм ему будет к лицу. А уж если сравнивать с тем, во что он одет сейчас… Этой жуткой клетчатой рубашке самое место на помойке. Таких уже давно никто не носит. К джинсам у нее претензий не было, а вот остроносые ботинки заставили ее поморщиться. Джейсон, может быть, и был милым парнем в общении, но вкус у него отсутствовал напрочь.

— Так как насчет ужина? — напомнил он.

— Я не против, но только не завтра. Встретимся на неделе.

— Я отведу тебя в свой любимый ресторан, — расцвел в улыбке Джейсон. — Надеюсь, тебе нравится традиционная американская кухня?

— Ты имеешь в виду фастфуд? — пошутила Роуз.

Джейсон расхохотался, качнулся в сторону, потерял равновесие и наступил-таки Роуз на ногу.

— О, прости!

— Ничего… — сквозь зубы процедила она, вытирая брызнувшие слезы. — Но танцевать я больше не смогу.

Беспрерывно извиняясь, он взял ее под руку и помог дойти до свободного столика в зоне бара. Роуз села и с тоской посмотрела на мысок правой туфли, на котором отпечатался пыльный след ботинка.

— Я куплю тебе новые, — поспешил сказать Джейсон.

— С туфлями все в порядке. Их лишь нужно будет почистить, — заверила его Роуз. — Но то, что ты предложил мне купить взамен другие, характеризует тебя как щедрого человека. Ты нравишься мне все больше и больше.

— Несмотря на то что я оттоптал тебе ногу? Кстати, очень болит? Может, съездим в больницу? Вдруг у тебя перелом?

— Ты не настолько тяжел.

— Надеюсь, — с сомнением произнес он, кинув взгляд на свой живот, нависающий над ремнем. — Вот теперь самое время для джин-тоника. Выпьешь? В качестве обезболивающего.

Роуз улыбнулась и кивнула. Джейсон тут же помчался к бару и с ходу врезался в самую гущу желающих выпить. Этот парень умел добиваться своего любыми способами.

— Ну и кто это? — спросил Коул, выросший рядом с Роуз. — Как ты умудрилась подцепить этого ковбоя?

— Это он меня подцепил. И почему ты сравнил его с ковбоем?

— Старомодная рубашка, потертые джинсы, пыльные ботинки, кожаный ремень… Только шляпы не хватает.

— Не у всех есть чувство стиля.

— Если ты будешь с ним встречаться, тебе придется приодеть его. Иначе я откажусь с вами видеться.

— Больно ты нам нужен. Мы и без тебя обойдемся.

— Так уже появились слова «нам» и «мы»? — изумился Коул. — Ну ты шустра.

— Он не в моем вкусе, — откровенно сказала Роуз. — Однако он мне нравится.

— Тебе не кажется, что ты сама себе противоречишь?

— Я боюсь упустить свой шанс, — пояснила она.

— Так ты думаешь, что он — тот самый? — Коул окинул фигуру Джейсона многозначительным взглядом. — Сомневаюсь.

— Мне в моем положении выбирать не приходится. Надо брать что дают.

— Твои слова выдают отчаяние, которое ты прячешь глубоко внутри.

— Я его уже и не прячу даже. Говорю прямо: да, я в отчаянии.

— И потому ты бросаешься в объятия первого встречного?

— Этот «встречный» не так уж плох.

— Спорное мнение.

— Заткнись и постарайся вести себя вежливо, — шикнула на него Роуз. — Джейсон идет сюда.

— И имя у него дурацкое, — буркнул напоследок Коул и нацепил дежурную учтивую улыбку.