Идеальный мерзавец

Глава 14

Марк

Никогда еще дорога до Лимассола не была такой долгой, как этой ночью.

Даже жидкое мыло с фальшивым запахом океана в туалете заправки не перебило запах, от которого у меня стоял так, что аж больно. Пришлось снять пиджак и набросить к себе на колени.

Еще и водитель с его разговорами о новобрачных… Понятное дело, хотел заработать, предлагал услуги фотографа, мол, у него брат его жены отлично снимает свадьбы. Решил, что мы с Верой приехали на Кипр, чтобы расписаться.

Сказал, мы отлично смотримся вместе, ха-ха. Так я ему и поверил.

Очень удивился, что мы даже не пара. После поцелуев, которые он видел и, несомненно, слышал, это должно быть странно.

Просто я видел сон наяву, который Вера видела в мире грез. Вот и все.

Даже не сказал Вере, о чем говорил с водителем, хотя это невежливо. Но я не могу ни о чем говорить с ней. Единственный вопрос терзает мой мозг и заговори я с ней, это выглядело бы так:

– Хочешь кофе? А кто такой Юра?

– Хочешь в туалет? Или может быть, к Юре?

– Тебе не холодно? Попроси Юру тебя согреть. Кстати, кто это?

– Знаешь, что сказал только что водитель? КТО ТАКОЙ ЮРА, МАТЬ ТВОЮ?!

Поэтому я молчу. Так удается сохранить хоть какое-то лицо рядом с женщиной, которой до сих пор пахнут мои пальцы.

Это безумие, но каждый раз, когда я подношу их к лицу, я чувствую этот запах. Я хочу слизать его с кожи – своей или ее – и представляю, какое у Веры будет лицо, если, как трехлетка, я начну сейчас облизывать руки.

Я знаю мужчин, которые брезгают доставлять женщине удовольствие языком. Знаю женщин, которые никогда не делают минета. Несчастные люди, которые обделяют себя, – мне же мало того, что было. Я хочу развести ее ноги и увидеть, разглядеть, изучить, узнать, с какой стороны Вера чувствительнее, как она реагирует на укусы там…

Но… Юра.

Юра, интересно, целует ее там? А как он это делает – медленно, смакуя, или набрасывается на нее, словно голодный волк?

Она кричит его имя до хрипоты во время секса? Какой длины у Юры член?

И почему, мать его, он не воспользовался мозгом, когда отпускал Веру черти куда?!

«Юра» – мое персональное стоп-слово на сегодня. И пока я повторяю его, ощущения такие, будто режу себя тупой бритвой.

К концу поездки Юра становится таким же осязаемым, точно дверца под моим локтем. Он мне уже как близкий друг, я успел его о многом расспросить и – что еще хуже – я даже представил его внешность. Конечно, и член ого-го, и плечи шире моих, и зарабатывает он до хрена, так что просто не может уехать из города, потому что за ним толпами ходят инвесторы, предлагая профинансировать его крутые стартапы.

Юра молодец. Юра лучший.

И уж, конечно, у них с Верой все зашибись в постели: секс каждый день, и никакого быта. Еда из ресторанов и доставка свежих цветов каждое утро, которое, разумеется, начинается не с кофе, а с оргазмов.

Ненавижу.

Пока я расплачивался с таксистом, Вера разглядывала оплетенные красными листьями декоративного плюща ограждения. Совершенно неправильно везти ее к себе, но на поиски жилья в шесть утра ни у кого из нас нет сил.

Я подхватил ее сумку и повел к калитке.

– Сначала душ и сон. Потом помогу тебе с поиском жилья, идет? Если ты против, можем начать прямо сейчас.

Она не успевает ответить, потому что зевает. Значит, не против.

– Ты снимаешь дом? – Вера водит пальцем по металлическим узорам на решетках, пока я пытаюсь найти ключи.

– Нет.

Она не спрашивала деталей, а чужим людям я не говорю больше, чем следует. Посмотрим правде в глаза: Вера мне никто. Через несколько часов мы навсегда распрощаемся. С ней и с удачливым сукиным сыном, которому досталась эта женщина.

– Ясно, – кивает Вера.

Ее задел мой ответ. Обычно с ней так не говорят. И я бы мог попробовать рассказать о том, как выбирал и долго искал этот дом, но… Юра.

Открываю калитку и пропускаю Веру вперед. По мощеной дорожке она идет к двухэтажному дому, а я только сейчас понимаю, что у меня нет гостевой спальни.

Кровать у меня в доме одна, и именно на ней я трахаю тех женщин, которых сюда приглашаю.

– Здесь красиво.

Вера осматривает заросший сад, в котором зеленый цвет переплетается с красным. Осень, хитрая лиса, уже прячется в его зарослях.

– Море где-то рядом? – Вера делает глубокий вдох и закрывает глаза. – Или мне кажется?

– Рядом.

Удается проглотить фразу о том, что я обязательно проведу к нему. Не покажу дорогу. Сама найдет.

– Там качели?

Смотрю в глубину сада. Представляю, как Вера сидит на мне, а широкие качели перемещаются от сильных движений моих бедер.

Черт.

Дом пахнет пылью и сыростью. Никогда не думал, какое впечатление на женщину производит мой дом, а теперь жалею, что не нанял специалиста по клинингу, тогда мое жилище не напоминало бы заброшенную берлогу.

Убранство скромное: белые отштукатуренные стены, кафельный пол, по которому так приятно ходить в жару. Угловой диван (он, кстати, раскладывается или нет?), лестница на второй этаж, пара кресел у телевизора на стене, в глубине открытая кухня и еще одна дверь в сад.

– Красиво, – говорит Вера.

– Идем, покажу спальню.

По деревянной лестнице поднимаемся на второй этаж. Там две комнаты – спальня и кабинет, а посередине ванная, о чем и сообщаю девушке.

Занес ее сумку в спальню и замер от вопроса:

– А где ты будешь спать?

Она внимательно смотрит на меня. Я бы даже сказал, с заботой.

– На диване.

– Почему на диване?

Потому что «Юра».

– Там же, наверное, неудобно?

– Нормально.

Хотя я не имею ни малейшего понятия, каково там спать.

– Давай лучше я…

– Поспишь на диване? Да брось, все в порядке. Ты же гостья.

– Точно?

– Да.

И мы снова вместе смотрим на кровать.

– Вера…

– Что? – быстро реагирует она.

– Если хочешь, могу сменить постельное белье.

– Не нужно.

Она, кажется, хочет о чем-то снова спросить, но умолкает. Правильно, Вера. Ты тоже знаешь «стоп-слово», и оно у нас общее.

Бегу из собственной спальни. Изучаю диван, дергаю и так и этак, но ничего не происходит. Похоже, он не раскладывается.

Да и хрен с ним, я уже с ног валюсь от усталости. Подкладываю под голову одну из диванных подушек, вытягиваюсь и отрубаюсь прямо в одежде.