Идентификация лукраедки

Весь покрытый золотом

На десерт ко мне запускают даму. Откуда она такая взялась? Весёлая, даже смешливая, в меру симпатичная…

И я начинаю её окармливание. Она должна выйти из меня прорицательно сытой и не испытывать потребности в предсказаниях в ближайшие двадцать четыре часа.

«Сколько вам дают за одно посещение? Ну это же бизнес для вас? Или только способ набрать компромат?»

Она не глупа.

– С таких, как вы, я не беру ничего, кроме счастливой улыбки.

Ну давай, не стесняйся, выкладывай свои вопросики – постараюсь тебя не разочаровать.

А пока мне приспичило совершить таинство дефекации. И можно, конечно, было бы потерпеть минут двадцать и исполнить обряд в комфортных условиях санузла, на время разомкнутым, но что-то, а вернее, кто-то своей смешливостью вдохновляет меня на смелый эксперимент. Таким образом я показываю ей, что у меня нет от неё секретов – значит, и она должна быть со мной предельно открытой. Она даже не то, чтобы морщится, а как-то вообще замирает, хохотушечка. Подержала бы лучше судно – не дай бог, перевернётся, и тогда мы оба пойдём ко дну!

– Ничего, ничего, вы мне не очень мешаете. А хотите реально помочь – позовите кого-нибудь из охраны.

Да они уже тут как тут – друзья, всегда готовые прийти на выручку в трудную минуту.

«Кстати, его дерьмо считается целебным, – усмехается Лукраедка Первый. – Если маску сделать с его дерьмом – кожа помолодеет лет на пять сразу».

«Чо, правда, что ли?» – вскидывается она.

«Двести евро за порцию».

«А сколько в порции?»

«Сколько бог в этот раз пошлёт».

Кормите меня лучше, сволочи, – и будет вам больше порций. Готов хоть всех землян осчастливить! Даёшь эксперимент с экскрементами?! Даю. Скороговорку. Держи.

«Я вам не наскучила своей болтовнёй?»

– Да нет, чирикайте, чирикайте, вы будете мне вместо птичек, которых меня лишили. А их, бедняжек, лишили меня: им ведь тоже не всё равно, перед кем чирикать.

Я просыпаюсь от горячего поцелуя в губы и сразу, даже во тьме, понимаю: это она. «Я спряталась, – шепчет Хохотушечка, – я дождалась, пока все уйдут».

– Приходи лучше завтра.

Сегодня я снова жду Богородицу, и мне бы не хотелось вас сталкивать лбами.

Назавтра она приходит на повторный приём, за новой порцией снадобья, но и вида не подаёт, что была со мной ночью. Боится Глаза, понимаю я.

Вот там Глаз – в потолке. Он, Глаз, за мной наблюдает, а я наблюдаю за ним. Интересно, видит ли он Ник-Сона, Польскую Милицию и прочих? Вряд ли. Их даже я не всегда вижу, обычно работаю с ними, так сказать, виртуально в голосовом режиме, хотя могу, при случае, и на ковёр вызвать.