Игра без правил

Глава 3

- Ты, наверное, шутишь? Я не собираюсь заворачиваться в полотенце и возвращаться в приемную, чтобы ждать своей очереди вместе со всеми теми голыми людьми. - С недоверием, глядя на Паолу, я сжимала в руках выданное мне крошечное полотенце, на самом деле больше похожее на салфетку. - И вообще, почему мы должны раздеваться донага? Почему нельзя было просто сделать мне новую стрижку, сменить обувь или еще что-то?

Паола и так потратила целую неделю, устраивая для меня серию пыток, начиная с планирования маршрута, который она навязала мне за час до этой встречи. Большинство тех мероприятий включало раздевание перед незнакомыми людьми. Это могло показаться странным, но подобная перспектива почему-то не слишком меня вдохновляла.

- Какого черта отскребать меня морской солью? В конце концов, я уже месяц употребляю ее с пищей, как ты велела. Что за удовольствие натирать ею кожу? - Я вообще с недоверием отношусь ко всякого рода причудам. Помните, как одно время на западном побережье превозносили кофейные клизмы? Я три недели высмеивала эту глупость в своей колонке. Право же, неужели это действительно подходящее место для введения в организм кофеина? - Тебе это не напоминает клизмы с кофе? Завтра какой-нибудь чудак придумает самую нелепую вещь и скажет: «Давайте-ка посмотрим, насколько доверчивы наши люди», а мы как овцы тут же бросимся ее покупать.

Я спряталась за дверцей шкафчика такого же пастельно-розового цвета, как полотенце и стены, и сняла джинсы.

- Буду как соленая овца, - пробормотала я. - Bay!

Подруга оттолкнула дверцу и посмотрела на меня. Ее элегантный шелковый лифчик и трусики одного цвета были просто потрясающими. И как только женщины подбирают себе нижнее белье? У некоторых даже есть шкаф, где все разложено по разным полкам.

Я посмотрела на свои хлопчатобумажные трусы, потом перевела взгляд на лифчик Паолы. Атласный. Жемчужно-серый.

Я вздохнула. Если бы в моих генах имелся хоть слабый намек на женские хромосомы, было бы легче. Увы, нет.

- Вот твой халат. Бери ты, большой ребенок. - Паола всучила мне пышный квадратный сверток махровой ткани, перевязанный бантом из какого-то волокнистого материала наподобие водорослей. Я безучастно посмотрела на сверток.

Паола возвела глаза к небу.

- Просто развяжи и надень его. Уже почти подошло наше время для чистки. А вот кто мастер нелепостей, так это ты. Зачем ты прячешь свою роскошную фигуру под этой мешковатой одеждой? Тебе ведь нужен шестой размер. А ты, какой носишь? Десятый? Двенадцатый?

- У одежды есть номера? Я просто всегда покупаю вещи с буквой «М». Я пробовала покупать «S», но они сидят немного в обтяжку в верхней части. - Ладно, с номерами размера я чуточку преувеличивала. Я знала, что они существуют, но зачем критиковать женщину с утра?

Паола тяжело вздохнула:

- Ты… ты… о, я просто не выдержу. Для меня это слишком большой стресс перед массажем. Размер одежды и принцип подбора нижнего белья мы обсудим позже.

Подождав, пока Паола ускользнет в приемную, я торопливо скинула трусы с лифчиком и надела халат. Я скатала белье комочком и запихала под свои джинсы в шкафчике. Господи, будто кто-то станет в нем копаться, чтобы посмотреть, как выглядит мое белье! Сжимая в руках полотенце, прикрывая им как щитом свой надежно подпоясанный халат, я потащилась в комнату пыток, то есть… в пастельно-розовую приемную.

Лиха беда - начало.

- И что мне нужно делать? - Я недоверчиво посмотрела на Ганса. Вообще-то его звали не Ганс, его имя состояло из нескольких длинных слогов. Но когда он представился, мне показалось, что все гласные в его имени слились воедино. Поэтому я нахально переименовала его в Ганса. Мы находились в маленькой комнате (тоже розовой), и Ганс указал на огромную переносную ванну, возвышающуюся на постаменте. Признаться, это напомнило мне знакомую картину, которую я наблюдала в доме моих подруг. В таких ваннах они купали своих младенцев.

Ванна была длинная и плоская, с прямоугольником из синей резины посередине и углублением по периметру, как раз с внутренней стороны кромки. Шланг, выступающий из стены и направленный прямо на ванну, делал картину еще более устрашающей. Очень похожий шланг был в «Уош-о-мэтик», куда я так часто заезжала мыть свою машину.

- Сейчас я выйду, а вы разденетесь и расположитесь вот здесь. - Ганс указал своими большими руками, размером с запеченную свиную ляжку, сначала на меня, потом на ванну.

- Без халата? - Я неожиданно взвизгнула и еще крепче вцепилась в халат, чувствуя, как у меня упало сердце.

- Да. Но у вас останется полотенце. Я сейчас вернусь. - С этими словами Ганс отдернул штору на двери в смежную комнату и удалился, едва не стукнувшись головой о притолоку.

Мне совсем не хотелось оставаться в автомобильной мойке с Гансом Свиная Ляжка.

В отчаянии я окинула взглядом комнату, ища выход. Тщетно. В пастельно-розовой комнате не было даже воздуховода.

Я занервничала.

- Вы готовы? - пророкотал Ганс прямо за шторой. Вздохнув, я полезла в огромную детскую ванну. Я убью Паолу.

- Готова.

Ганс вперевалку снова вошел в комнату. Я смерила взглядом его высокую фигуру в шесть с половиной футов ростом. Есть ли у меня шансы убежать, если он попытается предпринять что-то непристойное в отношении моего голого «я»? В любом случае можно будет закричать во всю мощь моих легких.

Но Ганс не доставил мне никакого беспокойства. То ли за долгое время омовения нагих женщин он стал к ним невосприимчив, толи, что было более вероятно, его скорее интересовали шикарные особы - такие, как Паола. Не в пример мне, невзрачного вида женщине, с моей белой, точно рыбье брюхо, кожей.

Ганс открыл кран и начал меня поливать. Я приняла на себя первый удар и, оправившись от шока, тотчас ощутила поистине благотворное действие воды. Струясь по моим рукам и ногам, она успокаивала и умиротворяла.

Я прикрыла на секунду глаза и услышала, как Ганс выключил воду. Едва я успела сообразить, в чем дело, как он схватил мою ногу.

- Сейчас я буду чистить.

- Вы… ох! - Я попыталась отдернуть ногу, одновременно прикрывая своим скудным, совершенно непригодным полотенцем все причинные места. Но мои потуги могли быть столь же успешны, как борьба мухи, оказавшейся в паучьих лапах.

- Расслабьтесь, я буду скоблить кожу. - Если «скоблежка», как сказал паук, предполагала «использование острого твердого вещества наподобие гальки, чтобы снять шесть слоев вашей кожи», то это было запущено на полную катушку.

И Ганс начал скоблить.

Он скоблил. И снова скоблил…

- Вы не бреете ноги? - Он сердито посмотрел на меня, как будто отказ от депиляции являлся преступлением, заслуживающим наказания.

- Нет. - Я разомкнула стиснутые челюсти ровно настолько, чтобы ответить. - То есть да. Да, я брею ноги. Кто захочет выставлять на курорте свои волосатые ноги? - Надо заметить, что в эти слова вклинился легкий смешок.

- Не брейте, - сказал Ганс. - Это скверно. Кожа чувствительная. Красная. - Он снова сердито взглянул на меня.

Честно сказать, я подумала, не был ли он раньше командиром эскадрона смерти в какой-нибудь неудобопроизносимой стране в рамках текущей программы по охране свидетелей. Для него сломать мне шею, казалось, было легче, чем для меня разломить «печенье-гадание».

- Повернитесь.

- Что? - Я моментально вышла из своего транса, вызванного болью.

- Сейчас вы перевернетесь. Держите полотенце. - Ганс протянул мне из-за спины другое полотенце, не такое намокшее, видимо, чтобы сокрыть мою саднящую красную кожу.

Я была слишком ошеломлена, чтобы возражать, и потому, схватив сырое полотенце, обмотала его вокруг себя и перевернулась. О, на самом деле скорее со скрипом перекатилась на живот, издавая ворчащие звуки, а также изо всех сил стараясь не свалиться со стола.

Тяжелая это вещь - женская доля. Паола намного выносливее меня.

После того как Ганс содрал соответствующее количество кожи с задней поверхности моих рук, ног… ну и спины, он снова полил меня из шланга. Потом снял с полки мисочку и поднял лопатку, с которой капало что-то липкое.

- Что это? - Если это воск, я сбегу отсюда. Не хватало еще, чтобы Ганс накладывал на меня воск.

- Это масло. Сейчас я буду смазывать кожу. - Он наложил мне на ноги теплое масло, и я наконец расслабилась. Вот это действительно было приятно. Даже слишком приятно, как грех. Если можно было бы упразднить всю ту «скоблежку» и сразу начать с масла, процедуру в целом я назвала бы неимоверно приятной. Ганс еще сдобрил меня маслом, потом сполоснул из шланга и наконец объявил, что работа закончена.

- Вы готовы. Я ухожу.

Прежде чем я собралась с духом, чтобы сказать что-то, хотя благодарить, как принято считать, было бы некоторым излишеством, Ганс ушел. Я осталась одна с моими ярко-красными конечностями и намокшим полотенцем. Поискав глазами ведро или корзину и не найдя ничего, я в конце концов оставила полотенце на столе и влезла в свой халат.

Ну, время идти домой?

- Это было три дня назад, - сказала Паола. - Пора уже перестать ныть. - Она быстро схватила последний кусок заливного, прежде чем его настигла вилка Билла.

«Уок энд боул» был переполнен.

- Говорю тебе, Билл, это был сплошной ад. Ты не поверишь, на какие пытки она меня обрекла. Сначала я должна была пройти через автомойку. Он поливал меня из шланга.

Билл крякнул и, вероятно, втянул носом свой спрайт.

- И у него действительно большой шланг? У меня загорелись щеки.

- Ты же понял, что я имею в виду.

- Да, он понял, - сказала Паола. - Может, хватит жаловаться? Думаю, удаление волос под мышками не самая удачная тема для ленча. Тебе не кажется, что лучше оставить этот разговор? - Паола подтолкнула ко мне поднос с «печеньем-гаданием». - Сегодня ты будешь первая, потому что прошлый раз ты вытянула ужасное предсказание. Что там было? Уныние и отчаяние? Или что-то в этом роде?

Я уже забыла об этом. Но сейчас Паола напомнила мне.

- Жизнь в унынии и отчаянии. Мой день с Гансом просто замечательно согласуется с тем предсказанием…

- Си-Джей! - в один голос закричали Билл и Паола.

Уф! Возможно, я немного заболталась…

Я уже протянула руку за печеньем, лежавшим ближе всего ко мне, но потом остановилась. Моя рука замерла над подносом. Ладно, я не суеверная, но все же… Почему-то я взяла печенье, лежавшее ближе всего к Биллу. Я держала печенье в руке, не разламывая его, пока Билл с Паолой выбирали свои.

Билл первый раскрошил печенье.

- В вашей жизни появится приятный незнакомец, - прочитал он. - Эй, может, это Джадсон принесет билеты в ложу, как обещал? Кстати, ты уже вернулась из Африки? - Он засмеялся, что, на мой взгляд, было бестактно.

- Может быть, через день-два, после похода за покупками, - пробормотала я.

Паола просияла:

- Покупки все еще в силе? После всех твоих жалоб я подумала, что ты собираешься дать мне отставку. - Она аккуратно отломила кончик своего печенья и вытянула бумажку. - Огромная слава будет озарять все ваши дни. Гм… Это еще, куда ни шло.

- Помилуй! - Билл закатил глаза. - Не слишком ли много? А что у тебя, африканка?

Я внимательно изучала печенье. Ну ладно, в тот раз я была обречена на неудачу. Я разломила печенье и прочитала предсказание.

- Вот еще! Это не смешно.

Билл с Паолой удивленно смотрели на меня.

- Что не смешно? Ты получила другое предсказание?

Я посмотрела на них немного озадаченно, но все же улыбаясь.

- Гм… вы не поверите этому предсказанию, - сказала я и стала читать вслух: - Вы отправитесь в длинное океанское плавание…

- Это нормально, - перебила меня Паола.

Я наградила ее убийственным взглядом и продолжила:

- …и ваш корабль утонет, унося вас в ужасную подводную могилу.

Билл выхватил у меня из руки бумажку.

- Не может быть! Никакой… подводной могилы. Все это чепуха. Мы должны выяснить, откуда берутся все эти предсказания. Я сейчас позову Лин.

Я покачала головой:

- Нет. Не будем беспокоить Лин. Она снова воюет со своей мамой. Разве вы не заметили, когда вошли? Не настолько все это важно, правда. Давайте просто уйдем. Я собиралась сегодня вернуться к своей колонке. Я и так ее запустила.

Прежде чем мы вышли, я на всякий случай порвала бумажку с неприятным предсказанием.