Игра на острие

Августовский вечер таял как сливочное мороженое, размазывая копченые блики солнца по линии горизонта. Сумрачная тьма со стороны моря подбиралась все ближе и ближе, обволакивая песчаный берег плотным покрывалом. Лика сунула ноги в песок, как бы гася свою безумную решимость. Она пришла на берег не случайно. Некрасивое слово «суицид» барабанило в мозгу, обещая одним махом прекратить все страдания. Потемневшая вода тихим шелестом прибоя зазывала жертву в свои пленительные сети. Женщина пыталась вспомнить, когда в последний раз наблюдала природную красоту уходящего на покой огненного шара, и не смогла.

– Вставай, тряпка! – скомандовала она самой себе, – хватит ныть! В этом только твоя вина!

Лика поднялась, отряхнула песок и словно под гипнозом шагнула в ласковую теплую воду. Шаг. Еще шаг. Еще один. Взгляд застыл над водой, где еще угадывались очертания облаков и темно-оранжевые блики закатного солнца. Выдох, вдох. Вдох, выдох. Вода щекотала губы… Остался последний рывок. Как в детстве, когда учишься нырять. Она крепко зажмурила глаза и бросилась в свое последнее пристанище, вечную постель, в объятия моря.

Беспамятство. Покой. Самое лучшее чувство. Лика распростилась с жизнью осознанно, не оставив следа и никаких ответов. Она знала, что умерла, захлебнулась соленой водой, внезапно ставшей невыносимо жгучей и жесткой. Она помнила, как яростно глотала воду и погружалась на дно. А теперь за ней придут ангелы и заберут на небо. Там белые пуховые перинки из облаков, синяя гладь бесконечности, добрые улыбчивые создания и всеобщая любовь. Там хорошо, лучше, чем на грешной земле.

Но ангелы не появились. Вместо этого в груди разрастался жгучий шар, разрывающий ткани, болели губы и сотрясалось тело. Она попыталась разлепить веки, но зашлась неудержимым кашлем, изрыгая морскую воду.

– Давай, дыши!

– Переверни ее на бок, Денис! Она приходит в себя!

Где-то под небом эхом раздавались голоса. Мужской и женский. Лику трясло, но она твердо решила не открывать глаза.

– Все, жить будет!

– Надо вызвать «скорую».

Голоса решали ее судьбу, и это были не ангелы. Она разлепила глаза и уставилась в небритый подбородок мужчины. Это никак не вязалось с ее представлениями о рае.

«Кто ты?» – хотела спросить Лика, но смогла лишь открыть рот и закашляться.

– Потом поблагодаришь, – улыбнулся щетинистыми щеками незнакомый мужик.

Лика хотела оттолкнуть руки, сжимающие ее в объятиях, но смогла лишь еле заметно пошевелить пальцами.

– Она открыла глаза! – закричал звонкий женский голос, вынырнув из темноты ночи. – «Скорая» уже в пути. Ты жива, девочка, Дэн тебя спас.

Макс Петров работал фельдшером на «скорой» второй год. После учебы в медицинском мечтал стать пластическим хирургом. Это прибыльно, модно и всегда будет востребовано. Мысли о безбедном будущем помогали пережить ночные дежурства и тряску в старой колымаге по неровным дорогам Одесской области. Каждый раз, когда Макс заступал на смену, по номеру «103» беспрерывно звонили, не давая парню отоспаться. Вот и сейчас, только он пристроился на неудобной кушетке, подложив под голову скомканный белый халат, и предался воспоминаниям о недавнем свидании с Маринкой, забренчал телефон. Аппарат был старый, как и само здание больницы, поэтому трещал противно и звонко. Макс выругался, снял трубку и промычал стандартную фразу.

– Здесь девушка на пляже, утопленница!

– Звоните в полицию, – Макс смачно зевнул.

– Да она живая! Мы ее оживили, Денис оживил. Приезжайте! Слева от пляжа Аркадия.

Макс понял, что поспать этой ночью не удастся. Завтра опять в институт, а вечером его будет ждать Маринка. При воспоминании об ее упругом и податливом теле настроение улучшилось.

Дорогу нашли на удивление быстро. Молодые люди, обнаружившие в море тело, разожгли на берегу небольшой костер. Машина раскачивалась по грунтовой дороге, дребезжа стеклами, в свете фар прыгала женская фигура. Макс выпрыгнул с чемоданом в руке на холодный песок.

– Сюда! Сюда!

Девушка нервно подпрыгивала на месте и тыкала пальцем в сторону костра.

– Вот здесь, мы ее покрывалом прикрыли, она без сознания. Это Денис ее вытащил! Он настоящий герой!

Макс коротко кивнул, мельком взглянул на героя и понял, почему эти двое находились в позднее время на пустынном пляже с покрывалом. Мужчина подошел ближе:

– Давай погрузим ее в твою машину, доктор.

Сознание Лики снова сыграло с ней злую шутку. Вместо ангела перед помутневшим взором появилось молодое лицо практиканта, тыкающего ей в рот резиновые трубки. Этот был брит, молод и местами прыщав. Предыдущие видения исчезли.

– Миш, подъедь ко мне в больницу… Да, утопленницу выловили… Не, живая… Отвечать на вопросы? Думаю, сможет… Давай.

Голос тоже исчез.

«Я в больнице. Но зачем? Кто посмел?..»

Женщина беззвучно зарыдала.

«Потом меня благодарить будет», – подумал Макс, оглядывая красивое тело незнакомки в мокрой одежде.

Он достал журнал и сделал запись:

«Пол – женский. Возраст – 35–40, была одета в летнее платье, при себе ни денег, ни документов».

Макс замер, перевел взгляд на золотые кольца на пальцах потерпевшей. До приезда полиции оставалось немного времени. И парень решился на отчаянный шаг. Вцепившись в руку женщины, начал стягивать одно за одним все кольца. Это дело оказалось не из легких, так как пальцы опухли и стянуть кольца без усилий было невозможно. Макс пыхтел, старался не повредить кожные покровы, вспоминал свою Маринку, которой подарит кольца, и представлял, как она его отблагодарит. От предвкушения приятно покалывало в паху. Закончив дело, Макс поднялся и уперся взглядом в широко распахнутые голубые глаза «утопленницы».

От неожиданности замер, резко засуетился, выронил кольца и уставился в глаза незнакомки. Начинающаяся эрекция спала. Макс лихорадочно думал, что делать дальше, как вдруг женщина схватила его за руку.

– В…врни обгу-ча-ку, – промычало сквозь трубки «утопленное» создание.

Макс вырвал руку, глянул на белый плиточный пол. Под его ногами валялись золотые кольца, среди них обручальное. Наверное, речь шла о нем. Макс присел, поднял кольцо и спешно попытался вернуть его на безымянный палец.

– Кто это над трупом издевается? – пробасил у входной двери мужчина исполинского роста в полицейской форме, смахивающий на переодетую гориллу.

– Миха! Испугал, черт. Заходи.

Максим успел взять себя в руки и улыбнулся.

– Ты что, этой сумасшедшей предложение решил сделать? – расхохотался Михаил.

Макс покосился в сторону кушетки. Избегая пронизывающего взгляда синих глаз, наблюдавших за ним поверх трубок, фельдшер криво усмехнулся, представив картину, увиденную Михаилом.

– Тренировался, – криво усмехнулся Макс, – хочу Маринке предложение сделать.

– Э, не спешил бы ты, – Михаил пододвинул стул ближе к кушетке и посмотрел на Лику. – Ну что, дамочка, расскажем дяде свою историю?

Михаил склонился над Ликой, в лицо ударил запах пота и сигарет.

– Может, она еще не в состоянии разговаривать, – замялся Макс. Ему не хотелось, чтоб неприятная история с кольцами получила огласку.

– А ты ей трубки изо рта повыдергивай, и мы посмотрим, в состоянии она или нет.

После неприятной процедуры Лика смогла сомкнуть онемевший рот и ответить на вопросы.

– Зря ты меня потревожил, – пробасил Михаил, удаляясь к двери и забирая с собой папку с бумагами. – Никакого криминала здесь нет. Этой сумасшедшей место в дурдоме, раз жить надоело. О каких ангелах она лепечет? Умом тронулась.

– Ее парочка на пляже из воды выловила, она решила, что на небо попала, – засмеялся Макс.

Он радовался, что дама умолчала об инциденте с кольцами.

– Бывай, Макс. Утром отправь ее в поликлинику, пусть память подлечат. Тоже мне, Анжелика. А я – царь Соломон!

И посетитель ушел, оставив за собой звонкое раскатистое эхо. Оно ударялось о крашеные коридорные стены и смеялось над ней, над неудавшейся попыткой суицида, над всей ее жизнью:

– Ха-ха-ха…

Вечером следующего дня Макс переступил порог больницы, в которой работал. Навстречу шел шофер Витька:

– Вчерашней утопленницей интересовались, – сказал он вместо приветствия.

Какой-то мужик приходил днем, спрашивал, где она, куда отправили. Виктор Михайлович сообщил, что обо всех передвижениях дамы знает Максим Петров, дежурный фельдшер, и его смена начнется с 22.00.

Макс, проклиная водителя, побрел по коридорам больницы, придумывая, что сказать, когда появится этот мужик. Кто он? Вдруг муж? Она рассказала ему о пропаже золотых колец, и тот пришел разбираться. Других версий не было. Утром эту Анжелику перевезли в больницу. Что было с ней дальше, Макс не знал. Видел три пути: первый – во всем сознаться, вернуть кольца и раскаяться, второй – отрицать свою причастность к пропаже, третий – вынудить мужчину благодарить Макса за спасенную жизнь жены.

Первый вариант отметался сразу. Сегодня после занятий Макс успел подарить одно кольцо Маринке. Она радовалась как ребенок и даже не спросила, откуда у бедного студента могли взяться деньги на такой дорогой подарок.

Неожиданно дверь каморки распахнулась, прервав мысли фельдшера на самом интересном месте.

Без стука зашел незнакомец.

– Значит, ты Максим Петров?

Макс напрягся, секунду соображал, что лучше сделать – выпрыгнуть в окно или остаться, как вдруг понял, что мужика этого видел раньше. Так это спаситель! Герой-любовник, который даму из воды выловил.

– Добрый вечер, – обрадовался Макс. – Это вы меня сегодня спрашивали? Знаете, не привык я как-то благодарность от людей принимать. Это моя работа – людям жизнь спасать.

– А я не благодарить тебя пришел, – заявил мужчина. – Куда эта девушка отправилась, знаешь? Данные о себе оставила?

– Да… Ну, в общем, я так и подумал… – Макс спрятал радостную улыбку, схватил со стола журнал. – Анжелика, вот здесь написано. – Макс протянул мужчине журнал.

– Зачем вам эта сумасшедшая?

Он смотрел, как посетитель внимательно изучает запись.

Мужчина молча, не прощаясь, направился к выходу. Макс застыл с журналом в руках. Ситуация ему совсем не нравилась.

– Эй, что происходит?

Мужчина резко обернулся, в руке мелькнул черный ствол пистолета с глушителем. В следующую секунду в голове Макса появилась маленькая дырочка. Тело фельдшера рухнуло на плиточный пол возле старой кушетки, еще недавно служившей ему койкой.

В Киев пришла осень. Небо налилось сизой грустью, падая каплями на брусчатку, оплакивало уходящее лето. На совещании в центральном округе собрались главные чины, допущенные к обсуждению закрытой «дьявольской» темы. В деле о серии крупных хищений в коммерческих банках не было подозреваемого. Человек, совершавший эти немыслимые преступления, до сих пор не найден. Его почерк и стиль краж вычислили давно, вот только поймать злоумышленника мешала какая-то мистика. Казалось, он наделен нечеловеческими способностями. Словно сам дьявол помогал ему воровать и оставаться безнаказанным.

И вот впервые в деле таинственного вора, которого правоохранители окрестили «невидимкой», появился след. Наконец сверхчувствительные камеры главного банка страны и новейшая инфракрасная аппаратура смогли «срисовать» образ похитителя. Снимок был смазан из-за слишком большой скорости движения объекта. Но это уже было что-то. Картинку отредактировали, и теперь Степан Петрович держал в руках вполне реальную фотографию самого странного и мистического вора. За всю свою жизнь он никогда не сталкивался ни с чем подобным.

«Ничего, – подумал полковник, – и тебя поймаем».

С «золотой темой» Степан Петрович был знаком еще со времен Союза. В годы активной коммерциализации различных отраслей экономики преступные группировки принимали участие в организации различных акционерных обществ. Вкладывая деньги в разработку перспективных месторождений, они получали доступ к добыче драгоценных металлов. Это, во-первых, позволяло им вкладывать криминальные средства в легальный бизнес, а во-вторых, давало весьма и весьма существенный источник финансирования. Исходя из того, что золото и другие драгоценные металлы являются существенным поступлением в госказну, лидеры группировок совершенно обоснованно считали, что, добывая золото, они действуют в интересах государства, которое, следовательно, обязано с ними считаться, рассматривая и удовлетворяя их требования в различных сферах. Таким образом, организуя АО по добыче золота, группировка «поднимается» и становится на один уровень с госаппаратом и важными отраслями экономики, такими как добыча энергоносителей и оборонная промышленность.

Такое АО в Хабаровском крае за год добывало в среднем 17 тонн золота и платины. Теневой рынок сбыта золота существовал всегда. В советские времена золото в слитках, составлявшее золотой запас страны, содержалось лишь в одном месте – в хранилище государственного центрального банка. Сегодня любой желающий может создать собственный золотой запас. Банки получают лицензию на осуществление операций с драгоценными металлами и инвестируют деньги в золото. Верхушка власти и бандюки давно хранят свои сокровища в слитках. И то, что этот вор-невидимка позарился на банк «Аванта», владельцем которого был сам Сан Саныч, а потом на госзапас, за который отвечал головой тот же Сан Саныч, казалось очень неслучайным. Либо у него какие-то личные счеты с самим министром, либо вор действует по наводке и выполняет спецзаказ.

Сан Саныч второй месяц лежал в больнице. Его сердце не выдержало страшного удара и дало сбой. Могучий и крепкий человек, который держал в кулаке все сокровища страны и дергал за ниточки людей, города и страны, владел недвижимостью за рубежом, яхтами, самолетами, машинами и имел собственный станок по производству денег – банк, находился сейчас между жизнью и смертью.

– Степан Петрович, какие новости в деле вора-невидимки? Я был вчера в больнице у Сан Саныча. Плохи дела. Сын жаждет мести. Надо что-то решать, сам знаешь, что может начаться, если мы будем и дальше играть в прятки. А я не хочу лишиться головы только потому, что вы решили сделать его неуловимым.

Замминистра гневно сверкал глазами и требовал ясности.

– Вот его примерный портрет, – Петрович протянул пачку размноженных картинок всем участникам заседания.

– Нам удалось установить, что во всех случаях он действовал в одиночку. У него не было сообщников ни внутри зданий, ни снаружи. Мало того, замки не повреждены. Ни в банках, ни в хранилищах, ни в кассах, ни в частных квартирах, где побывал «невидимка». Замки он не трогал и сейфы не вскрывал…

– Так, а как же..?

– Он действовал до невероятного просто – приходил и брал то, что лежит.

– Прекратите пороть чепуху! И прекратите называть его «невидимкой»!

Степан Петрович сжал губы, прокашлялся и продолжил, не обращая внимания на выпады замминистра:

– Сейчас поясню. Наш вор выбирал для операции такой временной промежуток, чтобы сейфы, двери, окна были открыты на этот момент. Ему только надо было подойти и взять содержимое из открытого ларца. Никаких тайных комбинаций и взломов. Конечно, он действует в перчатках и не оставляет следов…

– Погодите, почему же тогда мы его не можем поймать?

– Не все так просто, как кажется. Да, способ отъема средств у него лучше не придумаешь, но ко всему этому он обладает сверхчеловеческими способностями. Прямо «человек-паук» какой-то.

– Нам не до смеха, Степан Петрович!

– Мне тоже. Он по каким-то причинам способен развивать скорость, превышающую нашу с вами в сотни раз. Слишком высокую, неземную. Способен перемещаться в пространстве со скоростью звука. Поэтому обычному глазу он становится невидим. Понимаете? Как мы не можем увидеть звук, свет и все, чего не фиксирует наш мозг. Слишком высока скорость передвижения.

– Как это понимать? Подошел, забрал, и никто его не видит?

– В том-то и секрет. Люди живут и продолжают находиться в обычном реальном времени, а он вместе с ними, но в сверхзвуковом. Вот, на примере банка «Аванта» давайте рассмотрим…

– Давайте, – согласился замминистра.

– Когда вооруженная охрана стояла у дверей банка, а инкассаторы грузили мешки с деньгами в машину, он просто подошел и забрал один мешок. А больше ему и не надо. Ведь этот мешок нужно унести на безопасное расстояние. Те только глазом успели моргнуть – раз – и нет одного мешка. Куда делся? Бог его знает. А этот дьявольский вор со своей сверхскоростью уже далеко. Вот и вся петрушка.

– Получается, этот «невидимка» – существо нечеловеческое?

– Посмотрите на фото, – призвал полковник. – Не исключено, что он живет среди нас. Возможно, имеет семью, детей, работу и ничем не выдает себя в обычной жизни. Не исключено, что он – порождение иностранных спецслужб, шпион, задача которого – подорвать экономику нашей страны.

В зале зашумели. Степан Петрович поспешил возразить:

– Тогда нет логики в обкрадывании частных квартир и банков. Видимо, у него нет цели шпионажа, поскольку кроме золотого запаса у нас есть более интересные стратегические объекты и секретные разработки. Предположим, что он безумный изобретатель или гений, который где-то должен был засветиться со своим изобретением. Мы проверили все научные достижения за последние 10 лет и все учреждения оборонной области. Пока ничего нащупать не удалось.

– И что вы предлагаете? Есть способы его отыскать, или это иголка в стоге сена?

– Можно попробовать сравнить в специальной программе его нынешнее изображение со всеми, кто получал водительские удостоверения. Или со всеми, получавшими когда-либо паспорта. Чтобы идентифицировать внешность. Есть вероятность, что он не сильно изменился, и тогда…

– Вы что, с ума сошли? Вы знаете, сколько человек получает ежегодно документы только в Киеве или Одессе? А если он не украинец? Что тогда? Весь бывший Союз перероем? А если он вообще «оттуда»?..

Представительный мужчина средних лет закатил глаза к потолку.

– Предлагаю развесить его фоторобот во всех местах скопления людей: у метро, в супермаркетах…

– Да-да, и выезжать на каждый звонок, поступивший от людей, якобы опознавших преступника? Да ты можешь себе представить, сколько надо машин, людей, бензина, времени?

– Он может изменить внешность…

– Он может затаиться…

– Я предлагаю, – прервал спор Степан Петрович, – взять его на сбыте золота. Куда он понесет слитки? Зачем ему хранить золото дома?

– Плохая идея, – возразил замминистра. – Я думаю, у него награбленных средств хватит, чтобы не вспоминать о слитках несколько десятилетий.

– Возможно. Тогда загоним его в кольцо, в ловушку и заставим допустить ошибку.

– Да? И сколько на это потребуется времени? Вы знаете, что на нас давят сверху!

Степан Петрович выслушал доклад о допросах всех именитых воров, сидящих за решеткой в данный момент. Никто из них не знаком с такими методами работы.

– Воры в законе, – кто-то коротко хихикнул. – Да вы пойдите и у наших депутатов спросите, как надо незаметно воровать. Там, в Раде, у каждого третьего криминальное прошлое.

Спор перешел на личности и долго еще не утихал.

Когда заседание закончилось, человек в очках из тонкой лесочной оправы позвонил по мобильному телефону:

– Как только станет известна личность, я немедленно с вами свяжусь. Гарантирую, что в ваших руках он будет раньше.

– Хорошо, – коротко ответил абонент и отключился.

Грузный мужчина откинулся в своем громадном кресле, закурил сигару и сказал стоящему рядом:

– Будь готов, Дэн. Скоро «невидимка» будет у нас. Как только это случится, сделай так, чтоб никто и не вспомнил о его существовании.

Дэн коротко кивнул.

Бессмысленно проблуждав целый день по городу, вечером Лика вышла к морю. Она так устала, что едва держалась на ногах. Есть совершенно не хотелось. Во рту оставался привкус резиновых трубок, от которого ее целый день подташнивало. Она села на лавку и попыталась собрать мысли воедино. Было много вопросов, но мало ответов. Память как будто играла с ней в прятки. Она прекрасно помнила, что накануне собиралась утопиться, но зачем? Почему? Что натолкнуло ее, еще молодую и вполне привлекательную женщину, на мысли о суициде?

Она помнила, кто она, но не помнила, где живет. Кажется, чего-то боялась. Страх гнал ее из этого мира. Голова гудела, морской бриз убаюкивал. Она так и уснула на лавке, обдуваемая легким морским ветром…

Пробуждение отозвалось резкой болью в висках. Она открыла глаза. Рассвет окрашивал небо в розово-желтые неровные полосы. Рядом копошилось маленькое морщинистое существо. Лика вскрикнула и резко выпрямилась. В серой рассветной дымке существо замахнулось и больно ударило ее палкой по голове. Лика закричала, из глаз полились слезы. Лохматый человек зашипел:

– Снимай серьги, живо! Прибью!

Лика послушно вынула из ушей сапфировые серьги.

– Отдай обувь.

Лика уворачивалась от цепких рук, вцепившихся в балетки, и получила удар палкой в солнечное сплетение. Перед глазами хороводом заплясали звездочки. Для надежности палка взметнулась еще раз и снова стукнула Лику по голове. Женщина упала рядом с лавкой и потеряла сознание.

Очнулась, когда солнце вовсю сияло на небосклоне, а территорию пляжа постепенно заполняли отдыхающие. Песок немилосердно жег глаза, забрался в уши и волосы. Лика попыталась подняться и доползти до воды. Голова гудела, как рой диких пчел. Собирая последние силы, она доползла на четвереньках к воде и окунула лицо в прибрежную волну.

– Нажрутся до смерти и валятся на пляже среди приличных людей…

– Срам какой!

– У нее кровь и порвана одежда.

– Да я полчаса на пляже, а она только очнулась!

– Володя, уведи детей подальше, нечего им на это смотреть.

На берегу столпились женщины самых разных возрастов и обсуждали лежащую по пояс в воде полуголую женщину. Зрелище отвратительное, не для слабонервных. Босые ноги прикрывала разорванная юбка, спину – остатки платья. На шее, лице и ногах красовались огромные синяки. Белые волосы спутались и смешались с кровавым песком.

Лика собрала остатки сил и мужества, приподнялась и поползла на четвереньках подальше от людей.

– Гляди, на ноги встать не может, пьянь подзаборная!

– Чего вы раскудахтались, женщины, может, она пострадавшая?

– Знаю я таких пострадавших. На окружной гурьбой стоят.

Лика заставила себя встать на ноги, рывком схватила первое попавшееся под руку пляжное полотенце и пошла прочь.

– Галка, она твое полотенце свистнула!

– Догоните скорее!

– Пусть забирает. Зачем оно мне надо после нее?

Замотавшись в большое цветное полотенце, Лика села под большой раскидистой ивой, стараясь не привлекать внимания. Мысли внезапно выстроились в четкую логическую цепочку. Возможно, этому есть научное медицинское объяснение? Но случилось как в анекдоте – стоит хорошенько треснуть по голове, и память либо вернется, либо исчезнет окончательно. К Лике она вернулась. Она вспомнила все, начиная с рождения и до того дня, когда, полная решимости, шагнула в воды Черного моря. Сейчас она это море возненавидела. Уже дважды за последние сутки любимый берег предал ее. «Если Всевышний решил меня оставить в живых, – раздумывала девушка, – надо жить». Осталось только понять, где.

Мать Анжелики родила дочку рано, в 17 лет. Начитавшись популярных в 70-е романов о красавице маркизе Анжелике Плесси-Бельер, жене загадочного графа де Пейрака, назвала девочку в честь главной героини. Все бы ничего, если бы у новорожденной была соответствующая барская фамилия. Отца своего девочка не знала, мать о нем никогда не рассказывала. Вера, выросшая в детдоме, пыталась дать своему ребенку все самое лучшее, подарить ей счастливое и безоблачное детство, которого не имела сама. С неоконченным средним образованием работала уборщицей в школе. Туда же брала с собой малышку. И пока юная мама таскала ведра и драила полы, старшеклассницы играли с ее дочуркой. Когда Анжелика пошла в первый класс, мама купила ей новый портфель, школьную форму, одела белый фартук, заплела белые банты в косички и повела на линейку. Девочка радовалась и стеснялась одновременно. Все вокруг было таким шумным, красивым, новым и загадочным. Ей так хотелось, чтобы рядом была мама и держала все время за руку, но та пряталась за спинами других мам, одетых в красивые платья и туфли на каблуках.

Когда Лике исполнилось тринадцать, мама сильно заболела. Предчувствуя скорую смерть, Вера, лежа на больничной койке, как могла, попыталась рассказать дочери то, на что у нее никогда не было ни сил, ни времени. Вот так девочка узнала, откуда берутся дети, что ее ждет в будущем, что она должна непременно выйти замуж, родить мужу детишек и быть обязательно счастливой. А главное – закончить школу с отличием и поступить в институт. После государство обеспечит Лику работой и жилплощадью. И она никогда не будет больше спать на прогнившем матраце на полу вдвоем с мамой и питаться черным хлебом и жидким супом. У Анжелики все обязательно будет хорошо! Мать рассказала дочке, где в их убогой комнатке припрятаны «на черный день» деньги. Этой суммы должно было хватить и на похороны, и на дальнейшее Ликино существование. В том, что дочку-сироту государство в беде не оставит, Вера не сомневалась. В ту же ночь и умерла. Девочке назначили опекунов, перевели в другую школу, мать похоронили, а комнату в коммуналке отобрали. Чудом Лика избежала интерната или детдома. В следующем году Союз распался, мечты Веры о светлом будущем для дочки не сбылись.

Из Одессы Лика уехала сразу, как только окончила восьмой класс. Этот город ей нравился, он был родным домом, но оставаться дольше здесь не могла. Кусая губы и сжимая кулаки с такой силой, что ногти впивались в ладони, она ехала подальше от позора, от свалившегося на нее несчастья, от противных воспоминаний. В плацкартном вагоне суетились пассажиры.

– Девочка, ты одна путешествуешь, без мамы? – певучим голосом обратился к ней седоволосый мужчина.

– Одна.

– Едешь далеко?

– Не знаю…

Лика не знала, куда ехать. В поезд она впрыгнула, когда проводники торопили пассажиров занять свои места, а провожающих покинуть вагон. Ей было не важно, куда ехать. Главное подальше. Зажатые в кулак мятые купюры сунула проводнице. Согласилась доехать до конечного пункта назначения без постельного белья, заняла вторую полку.

Лика вытянулась на полке и попыталась отключить мысли. Под монотонное раскачивание поезда и ритмичный стук колес в памяти прокручивались недавние события…

Артур, красивый и самоуверенный бритоголовый парень из группировки, которая охраняет приморские киоски, проявлял к восьмикласснице особую симпатию. Стоило Лике выйти из школы, как Артур и вся его компания моментально увязывались следом за ней. Они ее не трогали. Просто шли сзади и «развлекали» пошлыми комплиментами. Она стойко терпела, никак не реагируя и периодически умирая от страха. Но дальше этого настойчивые ухаживания не шли. Вскоре Артур пропал. Появился ближе к окончанию учебного года, когда на улице вовсю цвела сирень и голову дурманил ее запах. Артур ждал Лику возле школы. Но в этот раз он был один, без свиты, на мотоцикле. Мелкие мальчишки сбежались к большой новой игрушке, просились посидеть за рулем, примерить шлем и покрутить руль.

Лика сразу увидела своего странного воздыхателя и обрадовалась. Такой крутой парень ждет именно ее. Девчонки завистливо шипели ей вслед, а она впервые решилась подойти сама. Запрыгнув на мотоцикл, Лика прижалась к могучей спине Артура, и махина, дико взревев, унеслась подальше от любопытных глаз.

Первое свидание романтикой и не пахло, а помещение, где оно состоялось, больше всего напоминало склеп. Лика спустилась в полуподвал, куда ее привел Артур, крепко держа за руку. Мамины любимые книги описывали королевский двор с дамами в пышных платьях и галантными кавалерами. С красивыми ухаживаниями, женским кокетством, веерами и диадемами. В этом подвале, обклеенном плакатами с голыми женщинами, с потертым диваном без покрывала, треногим столом и кучей пустых бутылок, воняло дешевыми сигаретами. Артур закрыл дверь на ключ и хищно осклабился. Не было шампанского, свечей, белых простыней и романтической музыки. Бандиты девяностых с девушками не церемонились. Предпочитали брать силой то, что нравится.

Как оказалась дома, Лика не помнила. Долго-долго она оттирала с себя грязь и кровь, забравшись в таз с водой. Заливалась слезами, представляя, как будут относиться к ней одноклассники и вся школа. Казалось, все, произошедшее с ней сегодня, выжжено у нее на лбу. Но ничего подобного не произошло, и Артур больше возле школы не появлялся. Через пару недель Лика узнала страшную новость, бросила все и уехала куда глаза глядят. Результаты анализов, сданных в местной поликлинике, скоро станут известны учителям.

Несовершеннолетней девочке предстояло решить такие важные проблемы… Она собрала вещи и бросилась на вокзал. Бежать! Бежать из этого города. От Артура, позора и сифилиса, которым он ее заразил.

Проснулась, когда за окном светило солнце, а соседи чинно пили чай, восседая на убранных полках. Лика быстро спрыгнула вниз, сдернула с полки сумку и выскочила из вагона. На перроне бабки торговали пирожками, пивом, сигаретами и семечками. Запах жареных пирожков с капустой дурманил и пьянил, заставляя пустой желудок переворачиваться и сотрясаться в конвульсиях.

Лика подошла к бойкой старушке:

– Вы не подскажете, где здесь доктора можно найти?

– Тебе плохо? Так врачи там, в городе.

– А как в больницу попасть? – Лика с мольбой посмотрела на бабку.

– Садись на любой автобус, он тебя довезет.

Поезд пыхнул, тронулся с места и начал набирать скорость. Девочка обернулась, посмотрела ему вслед. Сейчас он был похож на взбесившегося дракона, который бежал по своей единственной дороге, виляя хвостом. Ей удалось найти доктора, который назначил дорогостоящий курс лечения. Лика послушно выполняла все его рекомендации, и через полгода избавилась от сифилиса. Воспоминания о тех жутких месяцах еще долго преследовали девочку в кошмарных снах. Но самое ужасное ждало ее впереди.

Влад Лосев родился в семье капитана 2-го ранга и патронажной медсестры городской больницы. Отец надолго уходил в плаванья, дома бывал в среднем три месяца в году. Мать воспитывала сына одна. Жили хорошо, по советским меркам зажиточно. Вокруг мальчика всегда вилась стайка дворовых ребятишек, жаждущих получить жвачку или конфету. Владик выделялся среди своих одинаковых одноклассников. Папа привозил своему единственному ребенку из дальних стран шоколадки, конфеты, жвачки, открытки, марки и значки. У Влада был самокат, роликовые коньки, разноцветные шариковые ручки, красивый пенал, ранец с яркими аппликациями. И только у него был настоящий кожаный футбольный мяч. Дети, сроду не видавшие такого изобилия игрушек, какое имел Влад, мечтали попасть к нему в гости. Девчонки, получавшие от Лосева в подарок открытки с изображениями разных стран, стремились обратить на себя его внимание. Владик жил как король в своем королевстве, одаривая благодарных подданных мелкими презентами.

– Ты слышала, Влад Светке Базиной на Новый год набор фломастеров подарил?

– Да, она уже всему классу рассказала.

– 18 цветов, представляешь!

– Да, повезло Светке…

Такие разговоры между девочками-одноклассницами были обычным делом. Всем хотелось быть особами, приближенными к императору, и хоть чуть-чуть погреться в лучах его славы.

Мама Владика дефилировала по коридорам больницы в красивых нарядах и золотых украшениях. Преимущественно женский коллектив больницы постоянно шушукался за ее спиной. Отец воспитывал сына в строгости, готовя к будущей профессии подводника. Так он решил еще под окнами роддома, когда ему сообщили о рождении сына. Жене передал в палату огромный букет роз (и это посреди лютой зимы!) и золотое кольцо с рубином. Все акушерки завидовали Галине Лосевой. Вот это муж так муж! И щедрый, и красивый!

По правде говоря, квартира Лосевых переходила на казарменное положение всего месяца на три в год, пока отец пребывал на земле. Тогда мальчишке приходилось рано вставать, делать зарядку, слушаться родителей и ограничивать просмотр телепередач. Вседозволенность начиналась, как только папа переступал порог дома и уходил в плавание. Мама не вмешивалась в жизнь сына, считая, что мальчик должен расти самостоятельным и сам принимать решения.

Но миф о счастливой и благополучной семье рухнул в седьмом классе. Однажды у Влада поднялась температура, и его отпустили со второго урока домой. Мама-медработник отлично справится с болезнью сына сама, решила учительница. Мальчик открыл дверь в квартиру своим ключом, бросил у выхода рюкзак. Из комнаты доносились странные звуки, и голос, очень похожий на мамин, вскрикивал:

– Как мне хорошо с тобой!

– Лучше, чем с мужем?

– Не смеши меня, Олег.

Красный, как помидор, Влад спрятался в туалете и закрылся на замок. Он не хотел верить в то, что у мамы есть кто-то другой. «Мама любит папу!» – убеждал себя мальчик, сидя на полу. Температура лезла все выше и выше, ему становилось все хуже и дико хотелось пить. Прошло какое-то время, и дверь в туалет задергалась. Мама, увидев обувь и портфель сына в коридоре, обо всем догадалась и пыталась уговорами вытащить Влада из укрытия. Мамин хахаль скрылся, но Влад успел всеми фибрами своей души возненавидеть его, а заодно и мать. Когда вернулся из плавания отец, Влад рассказал ему все, несмотря на уговоры и просьбы матери. Чего добивался мальчишка? Наверное, по своей наивности думал, что папа исправит ситуацию и отдубасит бессовестного дяденьку, чтобы никогда больше не приставал к маме. Но все обернулось совсем не так, как он ожидал. У папы с мамой тем вечером состоялся очень серьезный разговор на кухне. Так и не дождавшись перемирия, Влад уснул, проплакав весь вечер в подушку. Ему было стыдно за себя и обидно, что тот хрустальный мир, в котором он жил и царствовал, рухнул. Утром, еще надеясь на лучшее, мальчик вышел из своей комнаты в надежде уловить из кухни запахи печеных пирожков и услышать папино строгое: «Вперед умываться и делать зарядку!» Где папа? Почему он не зовет разбирать чемоданы и распаковывать подарки?

На кухне сидела мама с опухшими от слез глазами и курила сигарету. Мама плакала и кричала, что папа от них ушел, и виноват в этом только Владик. Если бы не его длинный язык и тяга к справедливости и возмездию, то они жили бы, как и раньше. Что ее зарплаты теперь им двоим едва хватит на сносное существование. Это он один, Владик, во всем виноват! Лишил и себя, и мать той жизни, к которой они привыкли. В конце концов она заявила, что теперь они с дядей Олегом будут жить вместе. Здесь, в этой квартире, где недавно жили с папой…

Мальчишка сходил с ума от горя и бессилия. Он пропускал уроки в школе, скатился до троек, замкнулся в себе и ушел с головой в свой мирок, где был только он и книги. Книги давали ему такое необходимое чувство покоя и уверенности. Вместе с их героями школьник переживал и радовался, путешествовал по свету, искал золото и общался с индейцами. Влад не мог смириться с тем, что в их квартире поселился чужой дядька, не мог простить матери измену и предательство, а в том, что отец их бросил, винил только себя.

Дети бывают очень жестоки. Одноклассники заметили разительную перемену в жизни Влада Лосева и перестали с ним общаться. А что он теперь мог им дать? Чем мог удивить? Он стал таким же, одним из них.

Боль утраты приходила к нему постепенно, заставляя мучиться и страдать. Тогда мальчик увлекся новым предметом – химией. Сидел дома все время, читал книги, проводил опыты. Мать приходила с работы в пять вечера, а дядя Олег – в шесть. У Влада хватало времени, чтобы и наследить, и убрать за собой. Пробирки, колбочки и мензурки, а также шприцы, спиртовые растворы и ампулы приносила с работы мать. Она сначала противилась новому увлечению сына, но потом успокоилась. Мальчишка побеждал на всех городских олимпиадах и не имел дурных привычек.

– Станет химиком, будешь гордиться, мать, – подшучивал новый мамин муж.

Но он и не подозревал, какие жестокие мысли роились в голове Влада. Никто не подозревал.

Когда парень заканчивал десятый класс, Галину Павловну вызвали в школу. Классный руководитель, обеспокоенная плохой успеваемостью Влада, сообщила дурные новости. Мать, ожидавшая к этому времени второго ребенка, разозлилась на низкие оценки Влада, разыскала родного отца и вручила проблемного ребенка ему. Тут выяснилась весьма прозаичная причина всех неудач с учебой – Влад стремительно терял зрение. Записей на доске он не видел, обратиться за помощью к одноклассникам не мог, носить очки было ниже его и без того сильно униженного достоинства. Ночное изучение специальной литературы, токсичные продукты химических реакций, сидячий образ жизни – все это дало свои плоды. Отец повез сына в столицу на обследование. Оказалось, что зрение Влад утратил на семьдесят процентов. Оставшихся тридцати ему хватало только на то, чтобы самостоятельно себя обслуживать, переходить дорогу на положенный свет светофора и видеть все то, что находится на расстоянии вытянутой руки.

– Возможно спасти его глаза? Вернуть зрение? – бормотал ошарашенный отец.

– В настоящий момент медицине не известны случаи, чтобы прогрессирующая близорукость могла стабилизироваться. Прежде всего мальчику необходимо сделать операцию склеропластики, чтобы задержать потерю драгоценных диоптрий хотя бы на этом уровне. Эту операцию делают в Киеве. Она, естественно, платная, зато реабилитационный период по восстановлению подвижности глазного яблока у нее небольшой – всего 2 недели. Затем, если по истечении трех лет и достижении 25-летнего возраста, когда глаз перестает расти, зрение не ухудшится, можно делать лазерную коррекцию.

В 16 лет Влад впервые сам уехал из дома. Разучившись нормально общаться с людьми из-за своего недуга, он был больше похож на слепого котенка, чем на некогда уверенного в себе парня. Таких «слепых котят» в Киевском офтальмологическом центре было много. Впервые за долгие годы своего вынужденного одиночества Влад нашел друзей и чувствовал себя так хорошо, как никогда не чувствовал даже дома. Он был среди своих, среди таких же убогих, как и он. За пару дней к Владу вернулось его прежнее чувство юмора, необычный стиль разговора и юношеское обаяние. Он нисколечко не боялся операции, наоборот, он ее ждал. Месть дяде Олегу сама собой отодвинулась на второй план, теперь главное было вернуть зрение.

Операция прошла успешно. Ее делали под местным наркозом, втыкая иголку шприца с обезболивающим средством прямо в открытый глаз. Специальные металлические распорки удерживали глаз в открытом положении постоянно. Владу сделали четыре разреза по периметру радужной оболочки и в каждый вживили по склере. Они, как своеобразные стенки, должны были фиксировать положение глазного яблока и предотвращать дальнейшее его растяжение.

Первые несколько суток после операции были самыми страшными и болезненными. Медсестры делали перевязки, кормили из ложечки, водили за руку, как поводыри у слепых. В это время, когда Влад чувствовал себя абсолютно беззащитным и зависимым от зрячих людей, произошло очень важное событие в жизни мальчика – он стал мужчиной.

Он даже не видел эту женщину. Черная повязка защищала прооперированные глаза Влада от воздействия солнечных лучей. Он запомнил только запах ее кожи, низкий голос и плотное тело с пышными формами. Таким образом уже немолодые медсестрички развлекались на работе. Выбирали жертву заранее, приглядывались, прикидывали: пойдет ли парнишка на такой безмолвный контакт или поднимет тревогу и доложит обо всем начальству? Даже заключали между собой пари, делали ставки: кто скольких парней «сделает» за одну смену. Вот так случилось и с Владом. На следующее утро после операции, когда парень еще спал, к нему в комнату зашла медсестра. Отбросив одеяло, женщина довольно улыбнулась. Зная подростковую физиологию, она все рассчитала правильно. Заперла дверь на ключ, сбросила халат и навалилась всем телом сверху. Влад стискивал зубы, чтобы не выдать бурю эмоций, которая раздирала его изнутри. Внезапно волна вырвалась наружу, затопив собою все вокруг. «Какой быстрый!» – недовольно подумала женщина. Накинула халат, взглянула на часы, прошептала на ухо: «Надеюсь, тебе понравилось». И ушла.

Напрасно все последующие дни Влад пытался вычислить свою утреннюю гостью. Все медсестры относились к нему одинаково заботливо. К концу пребывания в больнице новый приятель Влада раскрыл ему свою тайну. Оказывается, с ним произошло то же самое. Но не один раз, а целых три. Причем, как утверждал друг, с тремя разными женщинами. Они приходили к нему каждое утро все три дня, которые парень вынужден был носить повязку на глазах.

– Может, тебе показалось, что их было несколько, а на самом деле это была одна и та же?

– Нет! – противился друг. – Три разные женщины.

– Ты не мог их видеть, – упирался Влад.

– У одной были длинные волосы, у второй короткая стрижка, а третья вообще полная и потная была. Если бы не мое безвольное состояние, я бы на такую не глянул даже.

Но Влад не слушал. Первоначальное возвышенное состояние нового статуса очень радовало его. Но теперь, сравнив свои достижения с успехами приятеля, понял, что в чем-то проигрывает. Если к нему бабы ходили за повторами, значит, тот был на самом деле на что-то способен.

– И что такого особенного тут делать надо? – Влад засмущался.

– А ты девственником был что ли? Во дает! Тебе же тоже вроде 16?

– Ну да…

– С завязанными глазами я первый раз пробовал, – признался Серега. – И ты знаешь, мне понравилось!

После операции отец купил сыну очки в дорогой оправе и смог убедить, что очки придают образу юноши солидность и респектабельность. Заставил высокого и худощавого Влада вернуться к ежедневным спортивным упражнениям. Все лето парень исправно ходил на тренировки и к сентябрю набрал кое-какую мышечную массу. Перестал сутулиться, обзавелся новыми приятелями и после летних каникул вернулся в свой класс повзрослевшим и целеустремленным. Он не имел такого ошеломительного успеха, как раньше, но мир перестал казаться ему скучным и унылым.

Когда директор школы вручала аттестаты о получении общего среднего образования, Влад лишь сиротливо поглядывал в зал. Отец лежал в больнице с сердечным приступом, а мать не удосужилась явиться к старшему сыну на выпускной. На берегу моря подвыпившие одноклассники хихикали, вспоминали разные истории, а когда рассвело, Влад пошел провожать девочку из соседнего дома.

В лифте они поцеловались. Переступив порог, бросились на широкое родительское ложе. Влад зажмурил глаза и пытался сдерживать бушующий вулкан внутри. Ощущения, которые он испытывал, обнимая молодое девичье тело, были несравнимы с его предыдущим сексуальным опытом.

– Я тебе нравлюсь? – спросила девушка после, одеваясь.

– Ну да.

– А почему ты мне ничего не говоришь?

– Не понял?

– Обычно парни после секса всегда говорят, что я красивая, нравлюсь им, понимаешь?

– Прости, – буркнул Влад.

Он наощупь пытался найти свои очки. Совсем не помнил, где их сбросил. Без них как без рук. Ни девичьего лица не видит, ни своей разбросанной одежды собрать не может.

– Ты мои очки не видела?

– Нет.

– А мою одежду подать можешь?

– Я тебе что, домработница?

Голый и без очков Влад чувствовал себя неуютно. Тыкался носом в простыни, подушку, одеяло и своим нелепым видом довел девушку до истерического хохота. Хватая по очереди те части одежды, которые попадали ему под руку, парень подносил вещь близко к лицу, чтоб рассмотреть. Так в поле его поисков попали девичьи трусы.

– Извращенец!

– Успокойся, никакой я не извращенец.

– Ты мои трусы нюхал.

Вторая неудача в только начавшейся сексуальной жизни вернула юношу в его закрытый от посторонних глаз мир. Он с новой силой и рвением вернулся к опытам, обзавелся парой хомячков. Стремление быть лучшим и заявить о себе миру переполняло парня. Теперь он мечтал о новом открытии, научном достижении, которое принесет ему мировую славу. Его отношения с химией, микроскопом, реактивами и пробирками вышли на более высокий уровень. Впервые после бесконечной череды сложных опытов над хомячками Владу удалось впрыснуть им под кожу достаточную дозу изобретенного им нового препарата, чтобы ускорить их реакцию. Хомячки носились по клетке так быстро, что Влад едва успевал следить за их передвижениями. Они быстро ели, быстро бегали и… быстро спали. Продолжительность их сна сократилась. Для полноценного отдыха им теперь требовалось вдвое меньше времени.

Это неожиданное открытие сильно обрадовало Влада. Он решил не прекращать исследования. Мечтал создать препарат, который в корне изменит биологические процессы в организме человека. После принятия необходимой дозы вещества на ночной отдых потребуется вдвое меньше времени. Это какая же выходит экономия! Не надо будет тратить на сон третью часть своей жизни. А освобожденное время человечество направит на достижение высоких производственных результатов.

Он уже видел свое фото на первых страницах газет с броскими заголовками: «Влад Лосев – новая звезда мировой науки», «С помощью суперсредства, которое открыл украинский парень – Влад Лосев, – наука шагнула…», «Нобелевская премия вручается Владу Лосеву, который…».

Перед глазами хороводами кружились печатные буквы, заголовки, слава манила и звала вперед. Да, он получит много денег за свое открытие. Тогда все, кто его когда-то предал, будут кусать локти. Особенно мама.

Какая по счету была эта хомячья пара, Влад уже не помнил. Он не жалел грызунов. Ради будущих научных открытий можно было пожертвовать несколькими десятками мелких смертей. Тем более век хомяков и при удачном стечении обстоятельств был недолгим. Влад уже видел себя богатым человеком, живущим в прекрасном особняке у моря. Он сможет разглядывать чаек над водой и девчонок на пляже. Сделает операцию и восстановит зрение.

Влад поступил в Одесский политех. Отец подсуетился, и сына прописали в общежитие как иногороднего. Комнату он делил с Виктором, отслужившим к тому времени в танковых войсках. В первом же бою за банку тушенки Виктор положил на лопатки пятикурсника, чем заслужил всеобщее уважение. Старшаки оставили его в покое, а Влад, находившийся под покровительством Вити, мог никого не бояться и смело продолжать заниматься своими опытами.

Виктор сначала посмеивался над увлечением соседа, но потом свыкся. Простоватый и улыбчивый, коротко подстриженный блондин, Виктор пользовался успехом у прекрасного пола. Вечерами он приводил в комнату все новых и новых девушек и просил Влада погулять пару часиков.

– Где ты их находишь? – однажды не выдержал Влад.

– На пляже, брат. Ты бы сходил на охоту, пока осень не наступила.

– Пойдем вместе на пляж? – предложил Влад.

Виктор высматривал подходящую кандидатуру для знакомства на берегу моря. Девушек он делил на два типа: та, которая даст в первый же вечер, и та, с которой придется повозиться с неделю. Для Влада он выбрал первокурсницу Нину.

– Подойди и попроси у нее прикурить.

– Я не курю, спортом занимаюсь.

– Для дела надо.

– Она мне не нравится, – сморщился Влад.

– А кто тебе нравится?

– Вон та, в голубом платье. Видишь, книгу читает?

– Ага, с такой и месяц потерять можно. Она дальше своей книги ничего не видит.

– А я хотел бы попробовать.

У парня проснулся инстинкт охотника.

– Ну слушай, дам тебе пару советов, как ломать таких неприступных.

Виктор рассказал о тактике соблазнения.

– Женщины любят ушами, им надо говорить комплименты. Не бойся переборщить. Здесь сгодятся все слова, какие тебе придут в голову. Смотри ей в глаза и делай вид, что слушаешь все, что она тебе говорит. Запасись дежурными анекдотами, чтобы заполнить паузы в разговоре. И вообще, женщины любят веселых парней. Когда человек смеется, он испытывает счастье. Пусть она думает, что счастлива рядом с тобой. Будь джентльменом. Подай руку, распахни перед ней дверь, проводи домой. Если пригласит к себе на чай, это прямой сигнал к действию. Надеюсь, дальше тебе не надо рассказывать, что делать с девушкой?

Влад еще долго не мог решиться подойти к Лике, но однажды ему представился замечательный случай для знакомства.

Он увидел ее на автобусной остановке с большим пузатым пакетом картошки. У пакета оторвались ручки, девушка переставляла его по земле, не зная, как дотащить до общаги. Влад бросился на помощь. Обнимая пакет одной рукой, другой он открывал перед Ликой дверь, как учил Виктор. Лика поблагодарила за помощь и пригласила на чай.

– От родителей приехала?

Влад прихлебывал жидкую заварку и пытался храбриться.

– Нет, – Лика опустила глаза, – я сирота.

– Прости.

Повисла пауза.

– Ничего, ты ведь не знал.

– Я тоже сирота.

– Правда?

– Почти.

Влад рассказал о своем детстве, отношениях с матерью и недавних похоронах отца. Так, незаметно для себя, они подружились. Проговорили весь вечер, делились тайнами и залечивали детские травмы.

Каждый день они гуляли после занятий, а вечером Влад уходил к себе и занимался опытами.

Результаты своей продолжительной работы над новым средством, ускоряющим земное время, он решил записать на пленку. Ему нужны были подтверждения не только наручных часов, но и посторонних людей. Пока он решил никого не посвящать в свои первые, но очень значительные успехи. Фантазия уносила прочь от серой жизни и монотонных дней. Он уже видел себя среди лауреатов научной премии в кругу репортеров и фотографов. Научное открытие, прорыв в исследованиях человеческих возможностей. Своим трудом добился поразительных результатов – открыл средство для ускорения времени. Известные медицинские институты, научные центры наперебой приглашают его выступить с лекциями. Человек-легенда, суперзвезда.

Влад оторвался от фантазий и вернулся к реальным событиям. Камеру «Sony» раздобыл для него Виктор, не задавая другу лишних вопросов.

Чтобы измерить темп хода времени, Владу потребовалось привлечь все возможные современные способы его измерения. В эксперименте использовались все виды электронных, кварцевых, механических часов. Он специально изготовил для этого измерения световодные диоды (в которых фиксировалось изменение в скорости прохождения световым пучком заданного участка световода). Включил видеокамеру на запись, замер. Ладони вспотели. Требовалась максимальная концентрация, чтобы ввести правильную дозу сыворотки под кожу хомячка. От результата эксперимента зависит его будущее. Вся жизнь. Влад нервничал и ненавидел себя за это.

– Давай, не подведи, – шепнул хомячку и запустил его в лабиринт.

Хомяк пробежал два метра, упал и больше не вставал. Доза, которую парень впрыснул грызуну, превышала обычные дозировки, к которым тот привык. Сердце не выдержало. Но Влад не жалел хомяков, он был занят проверкой опыта.

«Для следующего эксперимента нужна морская свинка, она крупнее. Затем попробую на кошке, потом на собаке».

Пленка перемоталась в начало кассеты. Влад проверил часы и прилип к маленькому экранчику камеры.

Результаты радовали. Он несколько раз сверялся со всеми показателями и остался доволен. Предвкушение следующих этапов эксперимента вдохновляло, подталкивало к активным действиям. Надо было спешить. Вот он, билет в высший свет. Он думал о том, как бы поскорее продолжить свои опыты и наблюдения. Ему стал мешать Виктор, раздражала приглашениями Лика.

– Ты не хочешь зайти ко мне?

Они топтались у двери ее комнаты, неловко прощаясь. Голова Влада решала новые уравнения, мыслями он давно был в лаборатории и даже не сразу услышал ее вопрос.

– Да как-то… А где соседка?

– Она уехала домой. Я совершенно одна.

Влад запутался в днях, они просто потеряли для него значение. Выходные, будни… Конец сессии. Люди разъезжаются по домам. Лето.

– Не хочу портить вечер. Он был так наполнен романтикой. У нас будет еще много времени для этого. Ведь впереди нас ждет целая жизнь…

Он лепетал объяснения, пытался что-то придумать и поскорее смыться. Ему нравилась эта девочка, но опыты привлекали еще больше. Жажда славы и больших денег толкала на новые эксперименты. Но он понимал, что сейчас выглядит глупо и неестественно. Разве нормальный здоровый парень откажется от такого приглашения? Влад решил зайти.

Комната осталась такой же, как он запомнил. Та же мебель: стол, два стула, две кровати и шкаф. Маленький холодильник в углу громыхал как большой грузовик. Лика ушла на кухню ставить чайник, Влад присел на кровать. Заниматься любовью ему сейчас не хотелось. Мыслями владел незавершенный эксперимент.

Они пили чай, ели хлеб с вареньем, о чем-то болтали. Лика сияла от счастья, и Влад подумал, что лучшей и более заботливой жены ему не найти. Она его любит, он ее тоже. Вроде бы. Любит?

Влад подумал, что пора переводить отношения в горизонтальную плоскость. Подхватил ее на руки и повалил на кровать. Лика не сопротивлялась, но пыталась что-то сказать.

– Влад, я давно уже хотела… – девушка с трудом подбирала слова.

– Это сейчас важно?

Он не понимал странной женской тяги к признаниям в самый неподходящий для откровений момент.

– Ты не похож на других парней, тебе важны отношения. Так же, как и мне. Я благодарна тебе за терпение… Мы встречаемся почти год, и я знаю, что это много…

«Прошел год, а я почти на том же месте», – подумал Влад. Больше он Лику не слушал. «Нельзя терять время на хомячков, нужна кошка».

Все произошло слишком быстро. Лика даже не поняла, понравилось ей или нет. «Наверное, он слишком долго ждал, поэтому так все скомкано и получилось», – оправдывала Влада девушка.

Они пили чай, молчали и старались не смотреть друг на друга. Повисла долгая неловкая пауза. Лика отставила чашку и села Владу на руки.

– Я люблю тебя.

«Может, у нормальных людей так все и бывает? И чего я себя веду, будто на похоронах?»

– Ты лучше всех, – она пыталась подбодрить парня.

– Нет, это ты лучше всех.

Влад прижал к себе Лику и, сам себе удивляясь, предложил:

– Давай поженимся?

– Давай, – она не могла поверить услышанному.

– Не сейчас, после окончания учебы, – он сам не мог поверить в то, что сказал это вслух. Как-то само вырвалось.

– Как скажешь. Поженимся через три года.

Влад с опозданием вспомнил о средствах предохранения.

– Ты что-нибудь принимаешь?

«Как я мог забыть о презервативах? Настоящие парни о них не забывают никогда».

Влад зажмурился и пытался отмотать время назад.

– Не волнуйся, я не забеременею, – глухим голосом произнесла Лика.

Он шумно выдохнул. Она решила никогда не рассказывать ему свою тайну. Страшную тайну последствий сифилиса.

Утром Влад принес бездомную кошку. Животные его интересовали как подопытный материал, не более. Он их не жалел. Через неделю обзавелся собакой. Хромого и блохастого Тузика побоялся затащить в общежитие. Собачий лай мог привлечь ненужное внимание с последующим выселением. Он сам находился в общежитии летом на птичьих правах. Помогал днем таскать мебель и матрацы в подвал, сделал слепок ключа и получил еще одно помещение для лабораторных опытов.

В душном непроветриваемом помещении среди крыс и мышей Влад собирался держать Тузика до начала августа. Лампочка в помещении тускло освещала гору рваных матрацев и притаившееся в углу животное. Влад достал из портфеля подготовленный шприц и приступил к опытам.

Тузик прожил в этом подвале десять дней. А точнее девять дней, семнадцать часов и сорок четыре минуты. Его бездыханное тело Влад даже не потрудился закопать. Он оставил его там, где был совершен самый большой прорыв во всех исследованиях. Едва сдерживая нетерпение, спеша поскорее добраться до своей комнаты, чтобы перепроверить полученные результаты, Влад даже не вспомнил о собаке.

При ярком свете настольной лампы изобретатель изучал разложенные на столе схемы, формулы и содержимое пробирок. Результаты его огорчили, порадовали и озадачили. Он давно достиг изменения скорости течения времени в десять секунд в эталонный земной час. Сейчас ускорение при введении препарата Тузику составило четыре минуты за полчаса. Для реального времени это было ничтожно мало, но для открытия такого факта как ускорение времени в целом неизмеримо много. Влад одну за другой чертил формулы, вычисляя скорость, плотность, течение и перепады времени. Свой новый четырехминутный результат он записал так: перепад времени t – t_о = 30 с/ч = = 0,5 с/мин = 0,008333 с/с секреалей (реальных секунд).

Влад задумался. Это открытие очень напоминало ему реактивный способ движения, только уже не в пространстве, а во времени. Влад стал грызть ногти.

«Я где-то рядом».

Походил по комнате, опять сел за стол. Почему он раньше не учитывал показатель, который казался очень весомым?

«За одну секунду полезная нагрузка стареет на один час…» – бормотал себе под нос Влад, вычерчивая на бумаге новую формулу.

Полученный в результате перепад времени вполне удовлетворил парня. Он довольно потянулся, крепко зажмурил глаза, снял очки и подошел к окну. За стеклом мерцал неоном город. Было темно и тихо. Глаза болели от усталости. Часы показывали начало третьего ночи.

Он не хотел прерывать работу, но разум взял верх. Глазам нужен отдых. Влад выключил свет, разделся и лег на кровать. Где-то над ухом противно пищал комар. В голове вертелась новая формула.

«Надо встать и записать формулу…

Записать формулу…

Записать формулу, убить комара».

В конце лета общежитие заполнилось студентами. Загорелые и отдохнувшие, они весело щебетали, пересказывая друг другу летние истории. Влад не заметил, как пролетело лето.

Он просидел в общежитии за экспериментами, иногда выходил за хлебом, вермишелью и сладкой водой. Быт его не интересовал, мозг был направлен только на достижение поставленной цели: создать сыворотку – уникальное средство, позволяющее ускорить движения человека в невероятной степени. Этот препарат, вводимый, к примеру, спортсменам, позволил бы добиться таких результатов в соревнованиях, о которых никто никогда не слышал. Если ввести его курице, то она начнет нестись в два-три-четыре раза быстрее, чем ей положено природой. Если дать его пекарю… А если кондитеру… инженеру… строителю… Воображение Влада опять уносило его за горизонт желаний.

«Благодаря препарату, изобретенному Владу Лосеву, возможно сокращение персонала при увеличении производительности труда…»

«Если бы не сыворотка Лосева, мир никогда не узнал бы о нашем велогонщике…»

– Влад, ты почему меня не встретил?

В дверях стояла Лика. Он, поддавшись мечтам, не услышал даже стука в дверь.

Они не виделись целых два месяца. Как быстро летит время…

– Лика, привет!

Она хмурилась и не давала себя обнять.

– Что случилось?

– Вахтерша передала мое сообщение? Я вчера звонила и сказала, каким поездом приезжаю.

Влад растерянно моргал и пытался припомнить, когда в последний раз спускался вниз и вообще выходил на улицу.

– Прости, милая. Что это у тебя?

Лика вытащила из большого пакета дыню и положила на стол.

– Это подарок. Как же я соскучилась!

– Я тоже скучал по тебе, малышка.

Они долго целовались, ели спелую сочную дыню. Лика рассказывала о своих приключениях в детском лагере. Влад совсем забыл, что его девушка уезжала работать на берег моря вожатой.

– Ну а ты как здесь проводил время?

– Скучал без тебя.

– Совсем похудел, бедняжка.

Лика целовала его щеки, глаза, шею, плечи.

– Я заработала немного денег, – радостно сообщила она. – Приглашаю тебя в ресторан отметить встречу.

В кафе тусила молодежь. Влад с Ликой с трудом нашли свободный столик. Мужчины провожали девичью фигурку жадными взглядами и характерным свистом. Отдых пошел ей на пользу. Стройные ножки в белых шортах, розовый топик на веревочках, сияющие глаза и белозубая улыбка… Лика была великолепна.

– Я обещаю тебе, что когда мы станем богатыми, ты будешь носить самые лучшие наряды, и у тебя будет свой собственный мобильный телефон. Больше не придется рассчитывать на какую-то вахтершу, и мы никогда не потеряемся. Никаких недоразумений не будет.

– Ладно, – улыбнулась Лика.

Ей понравилось, что Влад в разговорах о будущем употребил местоимение «мы».

– Как обстоят дела с поиском ускорителя времени?

Лика была единственным человеком, кому он решился приоткрыть завесу своей тайны. Конечно, она знала не все и не все понимала, но всегда внимательно слушала и радовалась любым его успехам.

Весь следующий учебный год Влад и Анжелика провели вместе. Вместе ходили в институт, вместе учились, вместе ездили на рынок по выходным. Влад каждый вечер пропадал в лаборатории (так он окрестил подвальную комнату), Лика не ревновала. Наоборот, радовалась их тихому, почти семейному счастью. Постельные сцены случались редко. Лика врала, что принимает противозачаточные пилюли, а он каждый раз говорил, что сильно соскучился, оправдывая короткие половые акты.

– Ты сводишь меня с ума, – бормотал Влад после секса.

И девушке это нравилось. Ну и что, что она не получала полноценного удовольствия от самого интимного процесса? Зато видела, как хорошо с ней любимому. А это было намного важнее. Чувства подделать невозможно.

– Зачем тебе этот заучка в очках? Ты достойна лучшего! – твердила соседка по комнате.

– А он и есть лучший, – улыбаясь, отвечала Лика.

– Ты с ним почти никуда не выходишь. Так и в монашку превратиться можно. Учти, годочки летят, молодость не вечна. Посмотри на Янку из 25-й комнаты: она и по ресторанам, и по дискотекам, и по музеям ходит. На яхте недавно каталась. В боулинг-клубе с богатеньким Буратино познакомилась. Он ей обещал квартиру снять.

– У нас с Владом тоже будет своя квартира.

– Ага, как же! Всех перспективных парней девчонки еще на первом курсе расхватали. Вон Аленка из 27-й какая шустрая оказалась! С нашего этажа первая замуж выскочила. И не за кого-нибудь, а за сына декана…

Историю об Аленке Тапуниной знал весь факультет. Сплетни о том, как девушка из общаги охмурила Пашку и вышла замуж, переходила из комнаты в комнату, передавалась из уст в уста. Неприметная и немногословная, она ни с кем не общалась ни в общаге, ни в группе. Одевалась скромно, красилась мало – словом, если кто и мог претендовать на звание невестки декана, то только не она.

Высокий и симпатичный Павел ездил на новой «Тойоте», и вокруг него всегда порхали стайками девчонки. Но вдруг что-то произошло. После лекций он стал провожать Алену до общежития. Дни бежали за днями, а за ручку с Пашкой все так же ходила «эта дурнушка». Сначала о них много говорили, судачили и сплетничали: сколько времени продлится этот странный роман, кто станет следующей Пашкиной «жертвой», что сделает с собой Алена, когда он ее бросит? Но, к изумлению всех, Аленка постепенно расцветала и преображалась. Да что там – она просто сияла от счастья! Но всеобщему изумлению не было предела, когда после зимних каникул Алена появилась в институте с обручальным кольцом на пальце. А ее фамилию в журнале переписали с Тапуниной на Прохорову. Из общежития она съехала, жила с мужем в собственной квартире, ездила в институт на машине, хорошо одевалась, прекрасно училась и была совсем не похожа на ту девочку, которая еще недавно поступила в институт.

Люди бывают и очень жестокими. Чужое счастье не дает покоя. А для Лики было все яснее ясного. Просто эти двое любили друг друга. Вот и весь их секрет.

– Я тоже буду счастлива. Я выйду замуж за Владика.

Лика представляла себя в белом платье. У них будет красивая свадьба, собственная квартира и безоблачная жизнь. Они непременно будут счастливы.

Владу удалось осуществить свою мечту. Препарат, выведенный в результате многолетних опытов, получил рабочее название «Воскресин». Невероятно, но факт: после принятия одной дозы, равной 0,5 мл, в организме человека ускорялись все жизненные процессы: в артериях, венах и капиллярах ускорялась циркуляция крови, т. е. притекающая к правому предсердию сердца венозная кровь мгновенно прокачивалась по легким, поступала в левое предсердие, левый желудочек, проталкивалась в аорту и прокачивала насыщенную кислородом кровь из легких в тело. Но этот обычный, заложенный природой процесс происходил во много раз быстрее, чем в обычной жизни. К примеру, если опустить ноги в холодную воду, сердце начинает сокращаться раз в пять быстрее. А после принятия дозы «Воскресина» этот процесс ускорялся в сотни раз.

В головном мозге так называемая пирамидная система ускоряла мышечные движения. Нервная система, а точнее цереброспинальная, ускоряла произвольные движения (бег, речь). Нервные окончания скорее посылали в мозг импульсы о стимуляции чувствительных точек, и человек молниеносно ощущал боль, прикосновения, вкус, запах, свет, звук.

Одно лишь было плохо – «Воскресин» действовал только в строго ограниченном временном отрезке, равном 8 минутам. Когда действие препарата заканчивалось, человек падал, у него постепенно приходили в норму температура тела, дыхание, сердцебиение, пульс, артериальное давление, дрожали конечности, наблюдалась временная потеря слуха. Спустя два с половиной часа человек мог подняться на ноги и передвигаться самостоятельно.