Игрушка для подонка (СИ)

Глава 22

Стоило отойти от двери, как Волков резко вскинул голову.

— Ты готова?

— Эм… К чему?

Стас встал с кресла, медленно приблизился ко мне и забрал сумку из моих рук.

— Идём. Тут недалеко есть гостиница. Я забронировал нам номер.

— Стой. Что?

Волков остановился, поднял высоко голову и тяжело вздохнул. Словно, просит у всевышнего помощи.

— Алис, давай не сейчас, — он сказал это таким уставшим голосом, что у меня совесть кольнула.

Прикусила губу, а потом опустила взгляд в пол. Вдруг стало стыдно говорить о своем финансовом положении.

— У меня денег на отель нет.

— О боже, — мученически простонал, взял меня за руку и повел на выход.

Молча мы спустились по лестнице на первый этаж, и я впервые за все время нашего пребывания в больнице, оказалась на улице.

Возле входа нас уже ожидало такси, в котором мы с удовольствием разместились.

Я облокотилась на спинку, и только сейчас поняла, как сильно устала. Наверное, даже не физически. Нет. Морально. Меня словно через мясорубку перекрутили и теперь я ничего не чувствовала. Абсолютно.

Только дикая усталость.

Мы проехали всего пару улиц, когда такси остановилось возле четырехэтажного здания. Поблагодарив водителя, мы вышли из машины.

Волков взял меня за руку, и мы вместе вошли в просторный холл.

Мне не особо было интересно рассматривать обстановку. Хотелось скорее сходить в душ, лечь в кровать и наконец-то уснуть.

Регистрация прошла быстро. Мы показали свои паспорта. Нам выдали ключ и рассказали, как пройти в номер, потому что от сопровождения Волков отказался. Мы прошли к лифту и поднялись на четвертый этаж. Наш номер был в самом конце коридора.

Ступая по мягкому ковру, я вдруг поняла, что Стас снял один номер на двоих.

Наверное, это те комнаты, где две раздельные кровати. Этой мыслью я себя успокоила.

Но ровно до тех пор, пока мы не вошли в номер.

Небольшой коридор со встроенным шкафом, куда Волков повесил наши куртки и поставил мою сумку. Справа была просторная ванная. А дальше коридор вел в комнату. Большую, светлую, но с одной кроватью.

Прикусила губу, рассматривая комнату. В голове сразу построился ряд не самых хороших воспоминаний связанных с парнем. Авария, мойка машины, развратный костюм горничной… Наверное, надо было раньше подумать о том, стоит ли вообще идти в гостиницу с Волковым.

— Я отойду ненадолго, — голос Стаса, прозвучал неожиданно и заставил вздрогнуть. — Ты пока в душ сходи. Я скоро приду.

— Хорошо.

— Алис, я…

Обернулась и взглянула в его глаза.

Стас поджал губы и покачал головой.

— Отдыхай.

— Спасибо.

Он кивнул и быстро покинул номер.

А я осталась одна.

Обхватила себя за плечи, желая быть сильной. И не поддаться тому колющему чувству в груди.

Тяжело вздохнула и поплелась к шкафу, в котором стояла моя сумка. Достала полотенце, чистое белье, сменные вещи и отправилась в душ.

За последние дни я вымоталась так сильно, что с трудом шевелила руками. На душе было паршиво, горько, и больно.

Когда я вышла из душа, Стаса еще не было. Захотелось написать ему, спросить, где он и когда придет.

Нам ведь надо о многом поговорить. Например, о том, как я буду отдавать ему долг за лечение Нади.

Легла в кровать, укрылась теплым одеялом. Думала сразу усну, но мысли мешали.

Мне вдруг стало очень больно от того, что между нами со Стасом стоит такая огромная стена в виде моего долга. Нет, я не надеюсь, что могу понравиться ему как девушка. Понимаю кто он.

Но я безмерно ему благодарна за то, что он спас Надю. Да. Именно он. Если бы не он, мы бы конечно доставили ее в Москву. Любым способом. Но у нас была договоренность об операции с другой больницей. А он устроил Надю в самую лучшую…

Надя. Моя маленькая сестричка. За что тебе пришлось столько всего пережить. Детство, наполненное болью и страхом. Что с ней будет дальше? Помогла ли операция? Сможет ли она видеть?

Мысли скакали от Нади к Стасу и обратно, и я сама не заметила, как по щекам потекли слезы.

Я так устала.

Мне тяжело.

Уткнулась лицом в подушку, чтобы приглушить рыдания. Впилась ногтями в ткань одеяла.

Меня словно прорвало. Эмоции, как лавина снесли все мои установки, все мои доводы, что надо оставаться сильной.

Я плакала, больше не желая сдерживаться.

Слезы текли по щекам, пропитывая солёной влагой белую подушку.

Я не слышала, как тихо открылась дверь. Не заметила шагов.

Лишь почувствовала, как прогнулся рядом матрас.

Вздрогнула.

Хотела сесть. Но мне не дали.

Сильные руки заключили в крепкие объятия.

— Все будет хорошо, — услышала знакомый голос возле самого уха. — Я только что был в больнице. Все оплачено. Операция, частная палата, лечение, питание для твоей мамы… Когда начнется реабилитация мне отправят чек.

Кивнула, прикусываю губу, чтобы не разрываться в голос.

Потому что хорошо действительно будет. У Нади точно. Я уверена в этом. Иначе просто быть не может. Не хочу даже думать, что ей ещё через что-то такое придется пройти.

Но сейчас… Я вдруг задумалась. А что будет со мной?

И от этой мысли больно кольнуло в груди.

Я все понимаю. Сама попросила его о помощи…

Села на кровати, вытирая слезы.

— Спасибо, — хрипло прошептала.

Дышать было тяжело. Словно какой-то камень давил на лёгкие.

Молча встала, и не глядя на Стаса отправилась в ванную. Закрыла дверь, подошла к раковине и упёрлась на нее руками.

Тяжело вздохнула и подняла взгляд.

Я не обратила внимания ни на растрёпанные волосы, ни на покрасневшие глаза…

Я просто смотрела на себя и не понимала своих чувств.

Я ведь должна радоваться. Все закончилось.

Надя будет здорова. Я уверена, что операция помогла. Уверена, что все будет хорошо.

Я безмерно счастлива за сестру.

Но у этой радости оказался горький привкус.

Не из-за Надюши. Вовсе нет.

Из-за себя. Из-за Стаса.

Ну почему не нашлось другого человека, который смог бы помочь Наде?

Раздается тихий стук, и я не успеваю ничего сказать, а дверь уже открывается.

В отражении я вижу, как Стас входит в ванную.

Наши взгляды встречаются, и мне становится еще больнее. Он смотрит на меня с неподдельной тревогой. А я поджимаю губы и опускаю взгляд.

Чувствую, как Стас подходит ближе. Он кладет руки на мои плечи и я зажмуриваюсь, потому что… Потому что мне приятны его прикосновения.

— Ты слышала, что я сказал? С твоей сестрой все будет хорошо.

Киваю, потому, что тоже в это верю. Надеюсь.

— Тогда почему ты плачешь? Это не похоже на слезы радости.

Делаю глубокий вдох и поднимаю взгляд на Волкова.

Стараюсь смотреть прямо ему в глаза и не показать, какие чувства меня сейчас переполняют.

— Спасибо, что помог ей, — хрипло выдыхаю, чувствуя, как слезы вновь норовят пролиться. — Я думаю нам надо поговорить.

Стас слегка наклоняет голову, внимательно рассматривая мое лицо.

Делаю глубокий вдох, на секунду прикрываю глаза, заставляя себя быть смелой.

— Я всегда буду тебе благодарна за то, что ты спас Надю, — голос звучит хрипло, сдавленно. Ком в горле мешает говорить, но я не обращаю на это внимания. Надо решить важный для меня вопрос, но я не знаю, как сформулировать мысль. Кажется, если спрошу то, что волнует меня сейчас больше всего, то обижу парня. А мне бы этого не хотелось. — Я знаю, сколько стоит ее лечение. Понимаю, какую дорогую операцию ей сделали, но… Нам надо обсудить сроки и условия возврата долга.

Сжимаю кулаки, чувствуя, как слезы готовы вот-вот пролиться. Сердце сжимается от боли. А голова готова разорваться от противоречивых мыслей. Я понимаю, что Стас мне помог. Что надо вернуть ему долг. Но я так же понимаю, что эти деньги всегда будут стоять между нами.

— Мне не нужны твои деньги, — тихо говорит, и я чувствую его сильные руки на своей талии.

Каждой клеточкой своего тела я остро реагирую, когда он прижимается к моей спине.

— Тогда что? Уборка, мойка машины, готовка? — горько улыбаюсь и отвожу взгляд. Потому что больно на него смотреть. Невыносимо.

— Нет. Мне нужно кое-что другое.

— Что?

— Ты.

Перевожу взгляд на парня, не веря в то, что только что услышала. Он предлагает…

— Что если я хочу тебя?

— Я не понимаю, — шепчу, чувствуя, как сердце пропускает удар, а потом начинает стучать часто-часто, потому что я все понимаю, но не хочу. Не хочу думать, что он заставит меня отрабатывать долг через постель.

Стас отстраняется, а потом он разворачивает меня к себе. Его сильные руки тесно сжимают мою талию, приподнимают, и вот я уже сижу на столешнице, рядом с раковиной, чувствуя, как камень холодит кожу.

— Не знаю, что ты себе уже придумала, но уверен, что ты ошибаешься, — Стас слегка разводит мои ноги, и встает слишком близко, и то, что он стоит между моих разведенных бедер, не помогает мне ясно думать.

Щеки обдает жаром, а низ живота скручивается в тугую спираль.

— Помнишь нашу встречу на парковке? Когда ты въехала в мою машину. Я бы легко смог оплатить покраску, — он грустно усмехается, а я чувствую, его руки возле своих бедер, хотя он ко мне даже не прикасается. — Ты так сильно отличалась от всех, кого я знал, что мне стало любопытно. Подумал, будет забавно поиграть с тобой.

Зажмуриваюсь, не желая слушать то, что я и так знаю. Я для него всего лишь игрушка.

Чувствую мягкое прикосновение к своей щеке. Открываю глаза и встречаюсь с грустным взглядом парня.

— Прости. Но это правда. Я хотел просто поиграть. Повеселиться. А потом… Я сам не понял, когда все изменилось. Не понял, почему обрадовался тому, что ты будешь рядом полтора месяца. Не понял, почему каждый раз придумывал для тебя задание, и хотел, чтобы ты как можно чаще была рядом. Я этого не понимал.

На несколько секунд Стас замолкает, а я пытаюсь заставить себя дышать ровно.

— Помнишь, когда ты не приехала и не отвечала на мои звонки? — киваю, опуская взгляд в пол. — Тогда я был в бешенстве. Не понимал, почему. Но я был чертовски зол. Думал, что злюсь на тебя, но потом понял… Что злился на то, что тебя нет. Глупо, да.

— Тогда Наде стало плохо, — хрипло выдыхаю, все еще не глядя на парня. — Я не могла приехать.

— Понимаю. Сейчас я все понимаю. Но тогда… Знаешь, я не собирался тебя тогда целовать. В подъезде. Я сорвался. Не мог себя контролировать. И когда поцеловал, чуть с ума не сошел. Не хотел тебя отпускать.

Прикусила губу, и покачала головой. Ведь я прекрасно его понимала. Не смотря на то, что я тогда была зла, напугана и уставшая, я тоже не могла его отпустить. Как бы не сопротивлялась доводам разума, я не могла перестать его целовать. Пока нас не прервали.

— А потом когда ты была у меня в квартире, мне действительно хотелось просто провести с тобой время. Посмотреть фильм. Познакомиться поближе. Но ты ушла.

— Прости.

— Нет. Это ты меня прости.

— За что? — удивленно взглянула на парня, и увидела, как он качает головой, крепко зажмурившись.

— Я чуть не совершил огромную ошибку, о которой бы потом очень сильно жалел.

— Я не понимаю.

Стас положил руки мне на талию, крепко сжимая, словно боялся, что я могу исчезнуть. Уйти. Испариться.

— Я хотел тебя забыть. Выкинуть из головы. Поэтому решил переспать с твоей подругой, — грудь сдавливает от боли, и я хватаю ртом воздух, чувствуя, как сердце разбивается на миллионы мелких осколков. — Я хотел переспать с Мариной.