Игры мажоров. Совратить недотрогу

Глава 16

Пётр

– Кочеткова, – догнал подружку Молениной в коридоре после пары. – Куда бежишь? В столовую?

– Нет, – пискнула она, даже не оборачиваясь на меня.

– А куда? – так просто эта от меня точно не отделается.

– В аудиторию, – снова пропищала что-то едва внятное, не сбавляя шага.

– Да стой же ты! Куда так втопила? – поймал ее за руку, и она резко остановилась, будто врезавшись в невидимую преграду. – Давай посидим где-нибудь, поболтаем.

– Нет! – в ужасе распахнула она глаза и выдернула руку из моих пальцев. – Я после прошлого раза, когда с тобой сидела, болела два дня, – вспыхнули ее щеки, и она опустила глаза.

– Давай тогда просто поболтаем, – улыбнулся, отмечая, как стремительно пунцовеет девчонка.

– О чем? – спросила резко, и на мгновение показалось, будто она злится.

Кажется, что-то не так, и, видимо, я не с того зашел.

– Подруга твоя почему на занятия не ходит? – нахер эти танцы с бубнами. Мне надо узнать, что там у нее происходит, после того как я отправил к ней Виту с подружками. Эта сучка заверила, что все сделала так, как нужно. И теперь мне нужно стать спасителем Моли.

Глаза Кочетковой стали еще шире, она сжала плотно губы и отвела взгляд в сторону.

– Ну так что? Может, у нее случилось что и помощь нужна?

Девчонка посмотрела мне прямо в глаза, и казалось, будто она борется сама с собой.

– Скажи честно, что тебе нужно от Наташи? – смотрела не моргая своими невинными серыми глазками, что прятала под огромными очками, а я, блядь, растерялся от ее прямолинейности. Обычно Кочеткова слова при мне боялась сказать. А сейчас что случилось?

– Нравится мне она.

– Прямо по-настоящему нравится или это временное помутнение?

– По-настоящему, – ощутил нечто странное, мне самому стало неловко от того, что произнес это вслух.

Девчонка шумно сглотнула и отвернулась на несколько мгновений. Видел, как дрожит у нее нижняя губа, но затем она глубоко вдохнула и посмотрела на меня.

– Помочь, значит, хочешь? – еще мгновение назад потухший взгляд загорелся.

– Мне бы только знать чем, – продолжал я отыгрывать неведение.

– Иди сюда, – обернувшись по сторонам, позвала она меня в закуток перед библиотекой. – Наташка убьет меня, – вцепилась она в лямку своего рюкзака, продолжая сомневаться.

– Я ей не сдам тебя, обещаю. Ну же, Кочеткова. Меня действительно беспокоит то, что она так часто пропускает занятия.

– А как ей ходить, если у нее такие проблемы! – произнесла она и в ужасе закрыла рот ладонью. – Я не должна тебе этого говорить, я не должна, – испуганно затараторила она в прижатую ко рту ладонь.

– Что случилось? – оперся рукой о стену рядом с ее головой нависая сверху.

– На нее повесили долг в сто двадцать тысяч! – пропищала она, тут же вдавливая ладонь еще сильнее в рот.

– А вот тут давай подробнее, – мысленно отмечал победу.

***

Спустя два часа я уже выходил из кабинета администратора ресторана, в котором работала Моль. Вернуть долг и обеспечить Молениной увольнение не составило большого труда. Лишь удвоенная сумма. Дело оставалось за малым: дождаться Моль и рассказать о переменах в ее жизни. И наконец-то я увидел ее на крыльце ресторана, поникшую и совершенно растерянную, осматривающую пустым взглядом пространство вокруг. Но стоило ей заметить меня, как на лице застыла нечитаемая маска.

Моль просто смотрела на меня не двигаясь, а затем дернулась и твердой походкой, будто заколачивала гвозди в асфальт, направилась ко мне. Смотрел на нее, ликуя, что удалось все сделать так, что никуда она от меня не денется. Но глядя на дикий, какой-то воинственный блеск в ее глазах на мгновение засомневался в успехе своего плана. И даже показалось, будто занервничал. Когда она замерла всего в нескольких шагах от меня, даже растерялся. И не так, как утром в универе, а просто все слова вылетели из головы. Смотрел на девушку и молчал, не зная, как начать разговор, прекрасно понимая, что любое мое слово она повернет против меня.

– Ну и что ты молчишь… работодатель? – с какой-то злостью проговорила она. – Ты зачем это сделал?! – кипела Моль.

– Помочь хотел, – рассматривал ее, в очередной раз отмечая, что она хороша, даже когда злится.

– Зачем? Я тебя просила? Я тебя просила, отвечай?! – подошла еще ближе, выплевывая слова мне в лицо.

– Подруга твоя мне все рассказала. Переживает за тебя.

– А тебе с этого что? Жить скучно стало? Мало того, что прицепился ко мне как банный лист, так еще и жизнью моей начал распоряжаться! – она стояла так близко, что я чувствовал запах персиков, исходящий от девчонки, видел, как резко контрастирует темная окантовка радужки глаз со светлым зеленым центром.

– Ты мне интересна. И если я могу сделать чью-то жизнь хоть чуточку легче, то почему должен отказываться от этого!

– А меня ты спросил, нуждаюсь ли я в твоей помощи? – кажется, будь ее воля, вместо меня осталась бы кучка пепла. – Без тебя справилась бы!

– И как, получалось справляться, м? – сжал зубы, стараясь не сорваться вслед за Молью на крик. – Работать бесплатно в несколько смен, забить на учебу, это, по-твоему, справляться?

– Тебе-то что с этого? – поморщилась она. – Иди тусуйся со своими дружками, трать деньги на девочек, которые оценят это, но от меня отстань!

– Поздно, Моленина, – смотрел ей прямо в глаза. – Теперь ты работаешь на меня.

– Забудь об этом! Я найду деньги и верну тебе все до последней копейки, но работать на тебя не буду.

– И как ты это собралась сделать? – меня восхищало ее упорство и одновременно с этим неимоверно бесило.

– Не твоя забота!

– Тогда давай так, – достал из кармана смартфон, найдя таймер. – Если ровно за сутки ты не найдешь сумму, уплаченную за тебя, то ты примешь мое предложение, Наташа.

Она замялась, но не отвела взгляд в сторону.

– И что это будет?

– Если ты примешь предложение сегодня, то ты будешь только убирать мой дом. Но если придешь завтра, то суть работы может измениться.

– В каком смысле? – сощурилась она.

– Ты будешь делать все, что я попрошу, – сердце разогналось и стучало в висках. Адреналин, выброшенный в кровь, пробудил во мне дополнительный азарт. Перед глазами мелькали картинки всего того, что я могу сделать с Молью в случае, если она продолжит упрямиться.

– На что распространяется это “все”? – видел, как раздуваются ее ноздри, а зрачки сузились. Она нервничала, потому что понимала, ей ни за что не найти этих денег за сутки. Но мне безумно захотелось, чтобы она решила испытать судьбу.

– Абсолютно все, – улыбнулся я, не в силах скрыть собственного предвкушения.

– Да пошел ты, Державин! Иди забери свои деньги и дай мне самой разрешить мой вопрос.

– Пять, четыре, три, – начал вести обратный отсчет, лишь бы прекратить это нелепое препирательство.

– Хорошо, я согласна! – выкрикнула она.

– На что именно? – немного разочаровался в том, что не удастся перейти сразу к сладкой части нашей игры.

– Я согласна работать у тебя, Державин! Будь ты проклят! Рассказывай, какие условия твоего рабства?