Им суждена любовь

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Сапфи, ты сегодня за весь ужин не проронила ни слова! Что-нибудь случилось?

Сапфи посмотрела на шурина, с усилием выдавив улыбку.

Ни слова? Возможно. Зато Ди с Риком весь вечер болтали не переставая. Рик полностью проигнорировал совет, который она пыталась дать ему в его номере.

— У меня немного болит голова, — с улыбкой извинилась она, пытаясь успокоить Джерома. — На самом деле…

— У тебя болит голова? — прервала Ди. — У меня есть таблетки.

— Не думаю, что это хорошая мысль, ведь я уже выпила пару бокалов вина, — вежливо отказалась Сапфи. — На самом деле я собиралась извиниться и уйти. Хороший сон — вероятно, все, что мне сейчас нужно.

А еще больше мне нужно убраться подальше от Рика Принса!

Она не знала, заметили ли Ди с Джеромом, что за весь ужин Рик ни разу не обратился к ней. Она и сама не хотела бы разговоров с ним, но оказалось, что его невнимание ее раздражает. Это и еще то, как мрачно Джером смотрел на свою жену и Рика во время их легкой беседы.

Упоминая о ревности Джерома в разговоре с Риком, Сапфи говорила правду.

— Мне действительно жаль разрушать компанию, — непринужденно объявила Сапфи, положив салфетку на стол и взяв свою вечернюю сумочку, — но, кажется, будет лучше, если я вернусь в отель.

— Я провожу тебя.

Сапфи так ошеломило предложение Рика, что ее рука внезапно дернулась и сбила бокал, стоящий на столе. Он бы непременно упал, если бы Рик не успел поймать его. Сапфи испуганно посмотрела на Рика.

— Я прекрасно дойду сама.

— О, я настаиваю. — Он легко выдержал ее взгляд и встал со стула. — Уже слишком поздно, чтобы ходить одной. Кроме того, я уверен, что Ди и Джером уже достаточно побыли в нашем обществе. И в конце концов, вечерний Париж так романтичен!

Это точно, но почему из всех людей мира именно Рик хочет прогуляться с ней по Елисейским полям? Ди тоже не обрадовала перспектива потерять своего поклонника, и ее надутые губки ясно выразили это.

— Не говори глупостей, Рик, — сказал она. — Мы с Джеромом были в Париже уже много раз.

— Я не сомневаюсь, что мы и еще много раз приедем сюда, — спокойно вставил Джером. — Но Рик прав, — он улыбнулся жене. — Прогулка вдвоем по набережной с видом на освещенную Эйфелеву башню очень романтична.

Ди взглянула на улыбающегося мужа, потом на спокойно стоящего Рика, очевидно пытаясь оценить, стоит ли устраивать сцену. Сапфи задержала дыхание, ожидая развязки.

— Это будет чудесно, дорогой, — наконец хрипло выдавила Ди.

Сапфи с облегчением вздохнула.

— Теперь мы можем разойтись, — неприязненно сказала Сапфи Рику, когда они прошли несколько десятков метров в сторону Триумфальной арки. — Ди и Джерома уже не видно, — добавила она, заметив, что Рик посмотрел на нее, вопросительно подняв бровь.

При расставании Ди расцеловалась с ними и взяла с них обещание увидеться завтра. Но Сапфи не видела причин продолжать игру, когда супруги ушли. А еще она поняла, что так же сильно любит Рика, как и той давней ночью!

Рик никак не мог понять, зачем он провожает Сапфи!

Сегодня выдался самый странный вечер за всю его жизнь.

За ужином он разговаривал с Ди, женщиной, которую, как ему казалось, любил последние пять лет, хотя теперь он точно знал, что совсем не любит ее.

А рядом сидела Сапфи Бенедикт, сестра Ди по матери, женщина, с которой пять лет назад он провел пылкую ночь любви. Женщина, отнявшая у него Ди. И Рик был настолько зол на нее, что за весь вечер так и не смог заставить себя сказать ей хоть слово.

Поэтому он говорил с Ди, на которую мог теперь смотреть без страсти и с которой, как он понял, у него не было абсолютно ничего общего! Ди говорила о моде и мире актеров, от чего он обычно старался держаться подальше.

Смущение Рика усугублялось презрением к себе за его обращение с Сапфи у него в номере. Он заскрипел зубами и повернулся к ней.

— Я должен извиниться перед тобой…

— Кажется, мы уже говорили об этом, Рик. Я думала, мы уже сошлись на том, что ты мне ничего не должен, — холодно оборвала его Сапфи.

Вот опять, хмуро признал он, в ее голосе звучат какие-то нотки, которым он никак не мог подобрать названия…

— Все равно я должен извиниться, — настаивал он. — Я не… я никогда в жизни не вел себя так отвратительно с женщиной, как сегодня.

Сапфи пожала плечами.

— Конечно, ты же верил, что на то есть причины.

— Верил не верил — это абсолютно…

Рик смолк на полуслове. Он был в отчаянии. Он понимал, что даже извиниться как следует не может.

Что же есть в этой женщине такого необычного, что заставляет его совершать совсем нехарактерные для него поступки? Он действительно не знал этого и не был уверен, что хочет знать! Рик вздохнул.

— Сапфи, ради бога, позволь мне все же извиниться!

Холодок пробежал в ее взгляде.

— Если тебе от этого будет лучше.

— Дело не в том, что мне будет лучше! — Но так ли это? Может быть, он просто пытается успокоить свою совесть? Ведь, в конце концов, его гнев не стал меньше. Просто Рик сам был напуган своей реакцией. Он даже не знал, что может быть таким безжалостным. — А что значит твое имя, Сапфи? — переменил он тему, стараясь выиграть время.

В ее глазах блеснули веселые золотистые искорки.

— Догадайся сам.

— Нет, я… Сапфи… — это уменьшительное от имени Сапфир?

— Да, — призналась она с улыбкой.

— Дайамонд и Сапфир, — пробормотал Рик немного недоверчиво.

А он-то думал, что в его семье имена братьев — Ник, Зак и Рик — звучат несколько странновато, но дать девушкам в качестве имен названия драгоценных камней — это уже слишком!

— Могло быть хуже, — сказала она. — Мы могли бы быть Янтарь и Изумруд.

— Хм, — поморщился он. — Конечно, своих детей ты назовешь Мэри и Джон!

— Непременно. — Она вновь напряглась, внезапно остановилась и, развернувшись к нему, добавила: — Нет абсолютно никакой необходимости провожать меня. Я в Париже уже четыре дня, и сопровождающие мне не нужны!

Ее веселье, появившееся при обсуждении имен, исчезло, взгляд стал жестким, глаза походили на холодные янтарные бусины. Лицо выражало надменность.

Рик в изумлении покачал головой, совершенно не понимая, что он сказал или сделал не так, тем самым вызвав ее отчуждение. Но, очевидно, он что-то сделал: несколько минут назад она казалась ему почти дружелюбной.

Или виной всему воспоминания об их давней близости?

Несмотря на свою любовь к Ди, Рик отнюдь не был затворником. Каждый раз, сближаясь с новой женщиной, он надеялся, что именно она вытеснит его любовь к Ди. Но тщетно. Это произошло лишь теперь, когда он снова встретил саму Ди. Может быть, надо было, чтобы эта встреча состоялась давным-давно? Но он никак не мог вспомнить, что испытывал такую же неловкость, какую испытывает сейчас с Сапфи, с какой-нибудь из женщин — в конце романа или после его окончания. А с некоторыми из них он даже сохранил дружеские отношения!

— Послушай, я уверен: пять лет назад и ты, и твоя мать верили, что действовали в интересах Ди…

— А я уверена, — нетерпеливо перебила его Сапфи, — что, несмотря на твои неоднократные упоминания об этом сегодня, совершенно не понимаю, что ты имеешь в виду!

Рика начало бесить ее упрямство.

— Ты и твоя мать хотели, чтобы Ди вышла за Джерома…

— Я хотела? — Глаза Сапфи расширились от изумления. — А зачем, по-твоему, мне надо было хотеть этого, если я сама любила его?

Рик нахмурился. Конечно, пять лет назад он ничего не знал о чувствах Сапфи к Джерому, и, естественно, эта мысль ни разу не пришла ему в голову.

— Не думаю, что это имело значение, ведь одна из сестер все-таки вышла за него замуж, и, конечно, за его огромное состояние и влияние в мире средств массовой информации! — упорствовал Рик.

— Как ты смеешь!..

Сапфи в гневе хватала воздух. Ее нежная грудь поднялась над низким верхом ее платья без бретелек.

Это Рик заметил слишком хорошо, пока смотрел на нее сверху вниз. Она действительно умела разжечь его, признал он с восхищением. Самыми разными способами, если память не изменяет ему. А он был уверен, что не изменяет. И так же точно он был уверен в том, что Сапфи тоже помнит ночь, которую они провели вместе. И как бы ему ни хотелось этого, но они уже не могут оставаться просто случайными знакомыми.

В его вздохе проступило сожаление.

— Послушай меня, Сапфи…

— Нет, Рик, это ты послушай меня, — пылко перебила она, и каждый плавный изгиб ее тела был напряжен от гнева. — У меня нет ни малейшего представления о том, что Ди поведала тебе перед свадьбой. Хотя по тому немногому, что ты говорил, я, конечно же, догадываюсь, — с отвращением сказала она.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но в то время у нас было кое-что поважнее для обсуждения, чем ты и твоя мать! — жестко парировал он, уже несколько смущенный признаниями Сапфи.

— Да уж, конечно. Но я все же хочу кое-что объяснить тебе. Тогда я жила в Америке и работала помощницей Джерома. А еще я была его невестой.

— Ты была невестой Джерома?

Рик был слишком удивлен, чтобы скрыть это. Она кивнула.

— Мы прилетели в Англию, чтобы он познакомился с моей семьей. Но как только Джером взглянул на Ди, я сразу поняла, что между нами все кончено. — Она нахмурилась. — Попытаться помешать их зарождающейся любви было все равно что поднятием руки остановить поезд. И я просто решила отойти в сторону. — Она посмотрела прямо в глаза Рика. — Поэтому могу уверить тебя, что моя совесть и совесть моей матери абсолютно чисты. А можешь ли ты то же самое сказать о себе?

Рик пытался осмыслить рассказ Сапфи. Она была помолвлена с Джеромом и потеряла его, когда тот ушел к ее сестре? Это очень сильно отличалось от рассказов Ди. И в то же время в повествовании Сапфи было гораздо больше смысла, чем в истории Ди о том, что ее заставили выйти замуж за человека, которого она не любила. Ведь рядом с ней был Рик, и, по ее словам, она любила его так же, как и он ее.

Задиристость в голосе Сапфи вернула его к реальности.

— Что ты хочешь этим сказать? — возмутился Рик.

Ее рот изогнулся в усмешке.

— Эта встреча в Париже с Ди и на самом деле такая случайная, как кажется?

Ему не потребовалось много усилий, чтобы понять, на что она намекает.

— Я не завожу романов с замужними женщинами!

— Даже когда влюблен? — насмешливо спросила Сапфи.

— Даже тогда!

Но он больше не влюблен в Ди. Рик не мог описать, что же он теперь чувствует к ней. Если то, что сказала Сапфи, правда, то его любовь к Ди была основана на лжи… на лжи Ди…

— Ты мне все еще не веришь?

— Я этого не говорил.

Он не хотел верить, это правда, и все же…

— Интересно, Ди когда-нибудь знала, как сильно ты любил ее?

Или ее когда-нибудь волновала моя любовь?

Эта мысль возникла совершенно непрошено, и теперь было невозможно избавиться от нее. Рик был так несчастен вдень свадьбы Ди, как будто его сбросили на дно пропасти. Но, насколько он помнил, Ди сияла, как настоящая невеста, и даже ни разу не взглянула на него. В то время он считал, что она боялась выдать их связь, но теперь задумался — а вообще осознавала ли она его присутствие, уже не говоря о той боли, какую он испытывал.

Все эти годы Рик полагал, что молчание Ди значит лишь то, что она старается изо всех сил примириться со своей участью, ожидая от него того же. Но действительно ли это так, или Ди вовсе забыла о его существовании? И если забыла, то каким же дураком он был!

Его губы сжались, когда он осознал собственную глупость.

— Мне бы не хотелось обсуждать мои чувства к Ди.

Они молча прошли еще несколько шагов.

— Послушай, Рик. Если ты будешь рассуждать логически, то и сам поймешь, что нет никаких причин, по которым мы с тобой должны были опять встретиться. Забавно, что это произошло.

«Забавно» было не совсем то, как Рик назвал бы эту встречу.