Императорский отбор, Или его строптивое счастье - 2

Глава 9

Внутри будто бы поселился теплый пушистый шар. Хестер, сонно улыбаясь, села на постели и приложила руку к груди: она явно чувствовала изменения в своей силе, но никак не могла понять, к чему они относятся.

– Заноза? – Даррен выглядел немного бледно. – Как ты?

– Хорошо, твои целительские познания не подвели, – немного смутилась Хестер. – Моя магия изменилась.

– Значит, пришло время познакомить тебя с изнанкой Старшего дворца, – мягко рассмеялся дракон. – Есть там уединенное местечко, где Элеарские тренируют заклятья и пробуют новые артефакты.

Даррен выглядел так, будто уже готов куда-то нестись и что-то делать. Хотя леди Аргеланд ясно видела, что в стороне от постели стоит сервировочный столик, укутанный многослойными чарами стазиса.

– Подожди, – она перехватила его руку, – подожди. Я еще даже не полностью проснулась!

Коснувшись губами щеки Даррена, Хестер выскользнула из-под одеяла. Утренняя прохлада заставила ее поежиться и набросить на обнаженное тело рубашку мужа. Увы, в спальню императорской четы явно никто не входил, так что подготовленной одежды не было.

Но Хестер была иррационально рада этому. Она понимала, что теперь в ее жизни станет гораздо больше чужих людей, но…

– Я приказал слугам покинуть наше крыло, – Даррен по-своему понял ее заминку, – приказать найти твоих камеристок?

– Нет, – леди Аргеланд покачала головой, – я, напротив, рада, что это утро принадлежит лишь нам.

Отворив дверь в свою гардеробную, Хестер на мгновение опешила: она даже не ожидала, что портная успеет сделать столько нарядов! Больше того, некоторые цвета и фасоны они даже не обсуждали!

Впрочем, можно сказать, что каждое платье было шедевром. Леди Аргеланд мысленно отметила, что нужно проверить, как платят портной.

«Кажется, мне действительно нужно больше помощниц». Хестер сняла с плечиков первое попавшееся платье. И к нему тут же подлетели туфли, ленты и плоская бархатная коробочка. В ней оказались длинные серьги и подвеска на витой цепочке.

Просушивая после купания волосы, Хестер с трудом сдерживала желание вновь использовать магию. Но она слишком хорошо знала, что это приведет к тому, что мягкие локоны превратятся в жесткую паклю.

Да и магия изменилась. Не хотелось бы радовать подданных лысой Императрицей. А то и не только лысой, но еще и с ожогами!

– Ты прекрасно выглядишь. – Даррен вообще не стал сушить волосы, и сейчас его рубашка медленно намокала от воды, стекавшей по белым прядям.

– Садись, – проворчала Хестер и приманила магией чистое полотенце.

Осторожно сняв излишки влаги, она посоветовала Даррену подсушить рубашку и добавила:

– Сама я не рискну.

Дракон согласно кивнул и небрежно щелкнул пальцами, заставляя воду превратиться в пар.

Вот только… Магия изменилась не только у леди Аргеланд!

– Зато мы знаем, что с твоим драконом все в порядке, – выдавила Хестер, когда первый ужас немного отпустил ее.

Даррен же удивленно рассматривал догорающие остатки рубашки:

– Сколько лет живу, столько нахожу плюсов в своей расе.

Чешуя, выступившая по всему его телу, медленно исчезала, возвращая на место привычную человеческую кожу.

– Да уж, ожоги долго заживают, – согласилась Хестер. – Что ж, как я понимаю, тренироваться в магии мы будем вместе.

– Это неожиданно и затруднительно. – Даррен поднял было руку, чтобы очистить пол от пепла, но тут же передумал. – Полагаю, не стоит пока использовать силу.

За завтраком Хестер вспомнила о том, как ее представил церемониймейстер.

– Даррен, почему во время приема меня назвали герцогиней? И защитницей?

– Ее Императорское Величество Хестер Мерех Аргеланд-Элеарская, графиня Аргеланд, герцогиня Леарри, Хранительница Сердца Империи, Защитница Веннар, Химмар и Таннар, – с немалой долей пафоса продекламировал дракон, – ты об этом?

– Да, – Хестер аккуратно намазала кусочек мягкой булочки маслом и джемом, – не понимаю, откуда столько слов.

– Хранительница сердца империи – это означает, что кольцо-печать теперь принадлежит тебе, до коронации нашего сына. Получается, что ты хранишь Око, теперь его сможешь призвать только ты.

В этот момент леди Аргеланд почувствовала себя дурочкой. Она-то решила, что эта часть относится к тому, что она жена Даррена. Хранительница его сердца.

«Хорошо, что я ни с кем это не обсуждала», – промелькнуло у нее в голове.

– И точно так же вместе с кольцом тебе перешло герцогство Леарри, наша изначальная земля.

Хестер медленно кивнула, она помнила об исконных землях императорской семьи:

– Герцогство велико, но… Земли бесплодны, верно?

– Не совсем, – улыбнулся Даррен, – попробуй миндальные конфеты. Нет, эти с розовой начинкой, я про вот эти. Наши владения – это бескрайние ядовитые болота и редкие островки безопасной и почти плодородной земли.

– Почти плодородной?

– Зона рискованного земледелия – так герцогство отмечено на картах. Однако в наших землях есть великолепнейшая академия целительства. И там же базируется гильдия собирателей: болота таят в себе неисчислимый источник ингредиентов для зелий и артефактов. Но да, именно бесплодность земель лежала в основе всех завоевательских стремлений моего свирепого предка.

Хестер подцепила небольшую конфетку, полюбовалась ее золотистой глазурью и отправила в рот. После чего блаженно прижмурилась:

– Кажется, теперь это мой любимый сорт.

– Я рад, – улыбнулся Даррен и пояснил: – Мне пришлось спорить с кондитером. Я, правда, скрыл лицо, но это все равно было очень странно.

– А о чем спорил?

– Он утверждал, что такие конфеты не подойдут прекрасной леди. И убедил взять не только их, но и вот эти, розовые.

Заинтересовавшись, Хестер взяла указанную конфетку и через пару мгновений вынесла свой вердикт:

– Слишком приторно, слишком. Попробуй.

– Я попробовал, – открестился дракон.

Хестер разлила по чашкам остывший чай и вернулась к своему титулу:

– Хорошо, про сердце и герцогиню я поняла, но что означает «Защитница»? Боюсь, что для полноценных сражений я не слишком хороша. Возможно, имеет смысл начать тренироваться с гвардией?

Дракон расхохотался и Хестер, возмущенная его заливистым смехом, потянулась вперед и сунула ему в рот розовую конфетку. Даррен тут же погрустнел и, запив приторную сладость, объяснил:

– Подданные будут просить у тебя милости. Я об этом как раз хотел поговорить: мы с тобой застыли в странном моменте. Фактически мы муж и жена, Император и Императрица. Но формально мы упустили несколько нюансов.

– Один из которых – свадьба, – хмыкнула Хестер.

– Формально официальная, по старым традициям мы женатее всех нынче женатых, – поправил любимую дракон. – В любом случае один раз в месяц Императрице можно подать прошение о пересмотре дела, по которому уже вынесен приговор.

Хестер ахнула:

– И я буду решать, кто виновен, а кто нет? На это уйдет весь остальной месяц, как я понимаю.

– Отнюдь, – покачал головой Даррен. – Милость королевы – это доступ к менталистам, которые и будут решать, справедлив ли приговор, или же дело следует отправить на доследование.

– А я буду это озвучивать, – задумчиво проговорила леди Аргеланд, герцогиня Леарри.

– Именно. Но вначале мы должны сочетаться мирским браком и короновать тебя. Свадьба не может состояться ранее, чем через полгода от объявления помолвки.

– Ты одарил меня самым бесценным кольцом, – Хестер подняла руку и показала камень, в котором сияли две искры, – так что помолвка у нас уже была.

– А свадьба всегда проходит одинаково, – кивнул дракон. – Ночь в храме, утром клятвы, вечером торжественный прием.

– Мы разберемся с этим, – уверенно проговорила Хестер. – Главное, чтобы до этого не разобрались с нами.

– Мы разберемся с теми, кто хочет разобраться с нами, – шутливо отозвался Даррен. – К слову о защитнице: сегодня я возвращаюсь в темницу. Авинские подали прошение о милости Императрицы.

Хестер потрясенно выдохнула:

– Не шутите ли вы, мой Император?!

– Абсолютно не шучу, – ответил дракон. – Что самое мерзкое, они сделали это утром после того злосчастного бала.

– Дай угадаю: все действия «замораживаются» до момента, пока команда менталистов не начнет свою работу.

Даррен кивнул.

– А работа начнется только после моей коронации?

Даррен кивнул.

– А коронация только после свадьбы, а свадьба через полгода, – дракон продолжал кивать, – хитрые твари!

Помолчав, Хестер аккуратно спросила:

– Любовь моя, а мы не можем нарушить этот закон?

– Кто, если не мы? – невесело пошутил Император. – Пойти наперекор традициям и законам можно, но только представь, что начнется после? И сейчас нам приходится карать тех, кто не соблюдает «период тишины». А уж если мы подадим им пример, тогда хаос будет не остановить. Плюс охлаждение со стороны иных лордов. Они невольно примерят ситуацию на себя – ну как враг оклевещет и никто не позволит дождаться милости императрицы?

– И при этом глупо рассчитывать, что все останется тайным, – сокрушенно вздохнула Хестер. – Тогда как ты смотришь на то, чтобы дать людям немного информации? Пусть выйдет новый «элеарский вестник» с успокаивающей статьей: «Главные подозреваемые по делу о взрыве на императорском балу задержаны! Лорд и леди Авинские оттягивают дело, обратившись за защитой Императрицы!» И заодно сообщить дату свадьбы и коронации, провернем все в один день. Ночью уйдем в храм, утром свадьба, сразу после – коронация, а вечером бал по двум поводам.

– Ты выдержишь?

– В замковой алхимической лаборатории разучились смешивать тонизирующие зелья? – удивилась Хестер. – Их охраняют?

– Лаборатории? Конечно, – успокоил любимую дракон и, когда она раздраженно зашипела, со смехом добавил: – Конечно. Причем не только люди, но и наша особая система. Я ее существенно изменил, так что, даже если враг знаком со старым вариантом, новый он пройти не сможет.

– А яд? В воду или еду.

– Сложно отравить того, кто не ест и не пьет. И не дышит, – хмыкнул дракон. – Полгода для них пролетят незаметно!

– Вот и славно, – оскалилась Хестер, – вот и славно.

Перейдя в кабинет Даррена, они нашли календарь и высчитали дату свадьбы и коронации.

– Последний день последнего зимнего месяца, – задумчиво проговорил дракон, – за эту неделю нам придется разослать все приглашения.

– Мне хочется верить, что мы вскроем нарыв и вычистим гной заговора в ближайшие месяцы, – тихо проговорила леди Аргеланд, герцогиня Леарри, – но что, если нет? Что, если они затаятся, уйдут на дно? Что, если только Авинские могут навести нас на след?

– Поэтому я и не спорю с тобой, – кивнул Даррен. – Я бы сказал, что направлю тебе в помощь леди Кадрию, но… Она срочно отбыла в свою академию, что несколько покоробило меня. Ты осталась одна, и даже та, которой я полностью доверял…

– Она помогла мне, – перебила любимого Хестер. – И я не надавала глупых клятв. Думаю, она поняла, что я справлюсь. И, быть может, в академии что-то произошло?

Леди Аргеланд пыталась понять, насколько сильно любимый расстроен поведением своей почтенной родственницы.

«Стоит ли мне делиться своими подозрениями?» – пронеслось в голове Хестер.

– Император практически мертв, а его супруга в одиночку бьется с высокородным болотом, – выразительно проговорил Даррен. – Не думаю, что академия не могла обойтись без Кадди Леар.

– У меня есть ощущение, что у леди Кадрии есть некая заинтересованность во всем происходящем, – выпалила Хестер. – Прости. Правда, я не думаю, что это некая очевидная выгода. Она не сможет сесть на трон и…

– Если найдет своего потерянного истинного, то сможет, – задумчиво проговорил Даррен. – Но мне кажется, что конкретно это – невозможно.

Тут Хестер развеселилась:

– А может, ее истинный всем этим и управляет? Из тени?

Даррен рассмеялся, а после покачал головой:

– Они и так должны были править. Нет, тут что-то другое. Я не отмахиваюсь от твоих подозрений, Заноза. Мне тоже поведение Кадрии кажется неразумным. И последние полгода это стало особенно заметно.

Кивнув, Хестер на мгновение прильнула к любимому, а после шепнула:

– Выделишь мне сопровождение? Хочу навестить родню леди Милиды Ревир.

Чуть нахмурившись, Даррен уточнил:

– Ты уверена, что это, мгм, своевременно?

– Абсолютно. Хочу обсудить с ней холодное кружево. – Хестер поправила волосы. – И также хочу навестить отца, а для этого их еще нужно найти. Понимаешь, мне кажется, что мы, Аргеланды, тоже всего происходящего как-то касаемся.

– То, что мерзавца отследили до твоих земель, совсем не значит, что заговорщики были среди ваших людей.

Хестер вздохнула. Она не знала, как объяснить, но…

– Смотри, ко мне пришла эта шкатулка с перчатками, я же смогла очистить и восстановить накидку, которая теперь у врага. И мы также подозреваем, что некто может управлять Прорывами. А еще основательница нашего рода…

– Основатель, – поправил ее дракон.

Но леди Аргеланд лишь рассмеялась:

– Основательница. Дьеллара стала супругой Костаса Ивари Аргеланда. Да, он дал ей свою фамилию, но по-настоящему колдовским родом мы стали лишь после нее, после того, как она родила трех необычайно одаренных дочерей. Магия с тех пор не покидала детей рода Аргеланд. Так вот, Дьеллара появилась из ниоткуда, у нее нет имени, нет прошлого, современники в дневниках отмечали, что она была приветлива и обожала путешествовать по графству. И завела много друзей и приятелей.

– Ты намекаешь на то, что она могла быть из Темноземья?

– Бабушка Милли хранит отрез холодного кружева. Почтенная старушка верит, что ее прабабка была родом с маленького скалистого острова. И, по ее словам, остров тот был настолько беден и пуст, что мастерицы плели это кружево, в чем-то его вымачивали, выкручивали и вытягивали. А после продавали.

Даррен потер подбородок.

– Они могли уплыть с острова, но кружево здесь повторить никто не смог.

– Видимо, прабабушка Милли были одной из тех, кто решился попробовать. Но чего-то им не хватило, – кивнула Хестер.

– Ты права, все сплетается воедино, – тяжело вздохнул Император. – Грегуар подберет бойцов, но поедете тайно, под личинами. Ты помнишь ту фарфоровую маску?

– Когда мы очищали пятно грязи? – Хестер помнила. – Был еще плащ с накладными плечами.

– Я дам эти вещи и тебе, и Вайолин. Но вот леди Ревир придется ехать под своей личиной. Сегодня на обеде она должна обратиться к тебе с просьбой.

Даррен подробно изложил свой план, и Хестер, покивав, полностью с ним согласилась. Это выглядело сложнее, чем ее идея проскочить порталами. Тем более что не все знают ключевые точки выхода отдаленных поселений. А значит… Значит, пошли бы слухи.

«Мы будем осторожны. Сейчас мы все-таки чуть впереди нашего таинственного врага», – отметила про себя Хестер. И, оставив на губах Даррена легкий поцелуй, ускользнула в свои покои.

Что удивительно, спальня уже была прибрана. А в центре комнаты парило кремово-золотое платье, вокруг которого кружились туфельки в тон, драгоценные шпильки, серьги и колье.

– Ваше Императорское Величество. – Позади платья, как оказалось, находилась Люсиль. – Волей Императора совместные завтраки отменены, а обеды вновь проходят в столовой, в присутствии некоторого количества придворных. Я взяла на себя смелость подготовить для вас платье к обеду.

– Хорошо, благодарю. – Хестер спокойно кивнула. – Во время обеда подготовь для меня удобное и простое платье: я буду набивать руку на черновиках. Впереди заполнение приглашений на свадьбу.

Хестер неспроста была столь откровенна со служанкой: та наверняка будет болтать с остальными, и вот у Императрицы есть занятие на вечер. Никто не посмеет войти, а если и войдет... Что ж, она оставит в кабинете кучу скомканных черновиков и разлитые на столе чернила.

Проследив за тем, как Люсиль, присев в реверансе, ускользнула в сторону гардероба, Хестер вышла в кабинет. Она планировала начать готовить черновики, но столкнулась с Лидией, что бледным призраком рыдала у окна.

– Лидия? – позвала ее леди Аргеланд.

И в ту же секунду секретарь преобразилась за считаные секунды! Вместо сломленной, плачущей девушки перед Императрицей стояла бледноватая, немного осунувшаяся, но все-таки леди. Правда, немного пугала матерчатая сумка, стоявшая у ног Лидии, но… Хестер решила подождать и посмотреть, что леди Аррави скажет. Весьма вероятно, что повествование затронет и этот аспект.

– Ваше Императорское Величество. – Девушка присела в глубоком реверансе. – Молю вас о милости.

Голос Лидии немного звенел, но в целом она казалась успокоившейся. Хотя леди Аргеланд и понимала, что секретарь просто загнала эмоции в себя и заперла их на замок. Стараясь не хмуриться, Хестер предложила Лидии сесть и велела рассказывать.

И, чтобы не смущать и не пугать секретаря, Хестер устроилась за своим столом и принялась вырисовывать крючки и петельки на первом попавшемся листе.

Леди Аррави молчала. Некоторое время тишину нарушал лишь шорох пера по бумаге. Когда Хестер уже была готова поторопить Лидию, девушка громко и прерывисто выпалила свое признание:

– Я не справляюсь! И так долго молчала об этом, чтобы сохранить свой пост. Даже наняв помощников… Я все равно не справляюсь!

– С чем именно ты не справляешься? – спросила Хестер. – Праздник в городе прошел прекрасно, разве нет?

– Да, моя Императрица, – поспешно согласилась Лидия, – но все эти лорды и леди… Все они алчут вашего внимания, и я уже больше не выдерживаю их давления!

В этот момент Хестер вспомнила, что посылала всех жаждущих аудиенции к Лидии – записываться.

– Это уже третья тетрадь. – Лидия потянулась и достала из своей сумки записную книжку, а после и еще две.

– Можно? – Хестер протянула руку, и леди Аррави подала ей первую тетрадь.

Леди Аргеланд с недоумением отметила, что благородные химмары, веннары и таннары заставляли Лидию записывать их полными титулами с указанием родовых земель и их «сердец». Так что выходило, что на каждого просителя тратилось не меньше двух страниц.

– Где же ты не справляешься? – удивилась Хестер. – Все посчитаны, пронумерованы, с датами записи. Я буду принимать их по шесть человек, не больше и не меньше. Разбей по группам и, если будут донимать вопросами, сообщи, что дело движется.

Ее Императорское Величество чуть помолчала, после чего так же честно, как и Лидия, признала:

– Я еще не разобралась с тем, что должна делать императрица. Но мне кажется, что я здесь не главный шут и не должна развлекать придворных. По меньшей мере, постоянно.

– Я просмотрела несколько жизнеописаний предыдущих Императриц, – тихонечко проговорила Лидия. – И выписала что-то вроде распорядка недели – или даже месяца? Я не знаю, как это точно назвать. Вот, прошу, посмотрите.

Секретарь вытащила из сумки еще один ежедневник, открыла и показала леди Аргеланд три колонки, каждая из которых была озаглавлена именем предыдущей властительницы.

– Если ты не против, читать я буду вслух. Значит, Ее Императорское Величество Астария… Это матушка нашего Императора, верно? Так, она не менее одного раза в месяц посещала городской дом исцеления, а вместе с ней туда прибывали и студентки целительской школы. Так же с нею были придворные дамы и просительницы, желавшие потратить императорское время. Потратить императорское время. Там так и написано?

– О леди Астарии Элеарской мало известно, потому что она погибла молодой. Поэтому вместо полноценного жизнеописания библиотекарь собрал письма Императрицы и подшил их в книгу. Не все письма, а лишь те, что дозволил Император Даррен Элеарский, – поспешно объяснила Лидия.

– Ты проделала прекрасную работу. – Хестер улыбнулась своему секретарю. – Так, леди Астария Элеарская не менее двух раз в месяц бывала в театре, устраивала еженедельные чаепития с придворными дамами и просителями. Литературные вечера…

Хестер читала и понимала, что этот список – лучшее, что могло случиться с ней. По крайней мере, на данном жизненном этапе.

– Не копируй полностью, но составь список мероприятий для меня и двух моих дам. Также тебе нужен постоянный помощник, вроде того мальчишки. Вы оба должны сопровождать меня на всех официальных мероприятиях, если я не прикажу иного.

Наблюдая, как Лидия быстро записывает ее слова, Хестер вспомнила о главном:

– В первую очередь мне нужно провести повторное чаепитие с ранее приглашенными леди. И каждый должен знать, что они именно приглашены. Затем разбей просителей на группы по шесть человек и раскидай их по моему графику подобных мероприятий. И прежде чем рассылать письма, покажи мне график. И да, вот этим благородным людям должны достаться не приглашения, а уведомления о том, что они могут посетить мероприятие, на котором будет присутствовать Императрица. Это не я хочу их видеть, а они меня.

Последнюю фразу Хестер практически отчеканила. Время, когда она нуждалась в помощи и поддержке, прошло.

– Да, Ваше Императорское Величество!

– Подай мне лист. – Хестер загорелась идеей.

Прикусив губу, леди Аргеланд быстро набросала письменный приказ обеспечить Лидию Аррави личной секретарской печатью.

– Чтобы твои письма были особенно устрашающи, – хмыкнула Хестер и протянула бумагу девушке. – И, по секрету, я тоже пока не справляюсь. Меня не готовили в Императрицы, тебя не готовили мне в секретари. Но это ведь не повод все бросить, верно?

– Верно, – пылко кивнула леди Аррави, – я не подведу вас, моя Императрица!

– Кажется, я уже говорила: леди Хестер. Когда мы наедине, этого достаточно, – мягко напомнила леди Аргеланд.

А сама задумалась: говорила ли она так? Или только собиралась?

«Не так и важно», – отмахнулась Хестер от этих размышлений.

– Пришли ко мне Вайолин и Милли, – приказала леди Аргеланд.

Лидия вышла, забрав с собой и свою сумку. А Хестер, устроившись за столом, принялась набрасывать план.

Расчерчивая очередной лист, она вдруг подумала, что жизнь опять стала очень насыщенной. Даже чрезмерно насыщенной. Одно наслаивается на другое, и совершенно непонятно, чему отдать предпочтение.

«Хочется верить, что рано или поздно в этом хаосе наметится порядок», – посетовала она мысленно.

Оставив в покое измученный заметками лист, Хестер взяла несколько чистых и принялась расписывать их детскими каракулями. Тяжелое, остро заточенное перо не привыкло к таким выкрутасам, и потому листы быстро украсились пятнами чернил. Леди Аргеланд вздохнула и искренне пожалела, что Императрице невместно использовать популярные и любимые народом алхимические карандаши.

Напортив с десяток листов, Хестер спрятала их в выдвижной ящик стола. Сминать и комкать листы она не спешила – сделает это после обеда, когда будет переодеваться в дорогу. Чтобы слуги раньше времени ничего не увидели и не прибрались.

Хестер была порядком раздражена необходимостью покидать дворец тайно. То есть она все понимала, но сама ситуация! Она таится даже от слуг.

С другой стороны, граф Аргеланд в свое время тоже тайно-не-тайно покидал замок. Он уезжал, не сказав никому ни слова, но слуги докладывали наставникам и наследникам не только то, что он уехал, но и то, куда направился! Об этом они догадывались по отсутствию вещей и артефактов.

– А я вот пыталась стучать, – весело произнесла Милли, – но ты так задумалась, что это было бесполезно! Вай сейчас придет: она там баронессу Льяла агитирует пойти во фрейлины. Или хотя бы дочь отдать, самую толковую.

Вскинув голову, Хестер увидела леди Ревир и волку, что крутилась у ее ног.

– Папенька прислал мне новую порцию сладостей, – фыркнула Милли, – Конфи оценила. Матушка всем кумушкам похвасталась, что я служу Императрице, и теперь ее заклеймили лгуньей. Даже ворота хотели испачкать, но не осмелились. А, и ты не подумай, Вай ничего не обещала от твоего имени! Просто слегка прощупывает почву.

– Это ужасно и прекрасно одновременно, – проговорила Хестер. – Баронесса выглядит человеком действия, было бы хорошо сделать ее частью двора.

– Мне кажется, что она сопротивляется исключительно из смущения, – поделилась Милли, – и еще потому, что не верит, что Вайолин может предлагать подобное.

– У нас нестандартный двор, но мне нравится, – улыбнулась Хестер и поманила подругу к себе. – Пошепчемся?

Леди Ревир угостила волку еще одной конфеткой и, подойдя к столу, присела на корточки рядом со стулом леди Аргеланд.

Выслушав необходимость посещения бабушки, она тут же закивала: это решало и мамину проблему.

– Только вот я подарки купить не успею!

– Повезешь подарки от Императрицы, с благодарностью за, м-м-м, за достойное воспитание дочери. – Хестер улыбнулась.

Леди Аргеланд знала, что помимо основной сокровищницы имеется еще и ряд других подобных помещений. Там лежат меха и отрезы тканей, кружева и драгоценности. И все это обладает чуть меньшей ценностью, чем то, что помещается в основную сокровищницу.

С недавних пор в кабинете Хестер появился особый колокольчик, он призывал шарик света, который мог привести куда угодно.

– Тц, мы не можем пойти выбрать вещи прямо сейчас. – Леди Аргеланд раздраженно отставила колокольчик.

– Поч… А, поняла.

А в следующее мгновение в кабинет вошла Вайолин. На лице волчицы светилось искреннее удовольствие.

– Я нашла нам новую союзницу!

– Баронесса сдалась под твоим натиском? – улыбнулась Хестер.

– Я чувствовала, что она согласна, просто не верит в свое счастье, – хмыкнула Вай. – Думаю, что мы также хотим получить ту девочку, что отличает правду от лжи.

Леди Аргеланд согласно кивнула. Правда, она уже не столь трепетно относилась к этому дару: жизнь показала, что можно талантливо недоговаривать… Так что дар интересен, но не сверхценен.

– Лидия подготовит приглашения на чай для тех леди, что уже были единожды приглашены, – задумчиво проговорила Хестер. – Думаю, будет хорошим ходом предложить баронессе стать моей фрейлиной именно во время встречи.

– Она определенно почувствует себя польщенной, – согласилась Вайолин. – Ты упражняешься в каллиграфии?

Милли зашикала на волчицу и, обняв ее за плечи, принялась нашептывать ей новости.

– Я могу остаться и сидеть здесь, – предложила Вайолин. – Мой второй облик все еще закрыт, так что как боец я мало что могу.

– Но почему? – удивилась Хестер.

– Я сама виновата, – наморщила нос Вай. – Не пришла на процедуру, а следующую можно провести только на полнолуние. Ничего, недолго осталось.

Все последующее время подруги провели в кабинете. Слуги принесли им несколько десятков жизнеописаний предыдущих Императриц, и они, просматривая книги, сравнивали свои идеи с вариантом леди Аррави.

Так постепенно родился скользящий график встреч и мероприятий, который полностью устроил Хестер.

– Кстати, хорошая идея, – Милли потыкала пальчиком в раскрытую книгу, – патронат над целительскими школами и домами для обездоленных. Люди любят, когда о них заботятся.

Леди Аргеланд согласно кивнула и сделала еще одну пометку. Она приложит все свои силы, чтобы стать достойной правительницей. Иначе она никогда не сможет себя уважать!

– Мне больше нравится Ее Императорское Величество Ривальяра, – хохотнула вдруг Вайолин. – Умела жить! Вставала после полудня, завтракала в обеденное время, потом устраивала гуляния, а спать уходила на рассвете, чтобы встать, как вы понимаете, после полудня!

– Это кто у нас тогда правил? А, ага, Его Императорское Величество Кристоф Элеарский, бедняга умер раньше времени, – хмыкнула Хестер.

Когда время приблизилось к обеденному, подруги разошлись, чтобы переодеться. Хестер, полностью погруженная в свои мысли, подошла к дверям в спальню и вскинула руку, чтобы распахнуть их толчком магии. И только чудо, именуемое волкой, уберегло ее от критической ошибки!

– Вуф! Вуф! Вуф! – Конфетка бесновалась, прыгая вокруг хозяйки.

– Ох, спасибо тебе, малышка. Ты тоже чувствуешь, что с моей силой что-то не так?

Леди Аргеланд приласкала волку и спокойно, руками, открыла двери. В ту же минуту из гардеробной выскользнула Люсиль.

Кремово-золотое платье легло идеально по фигуре Хестер. Глубокий V-образный вырез был слегка прикрыт пышным кружевом, вокруг тонкой шеи обернулось жемчужное ожерелье. Призвав в помощницы магию, Люсиль уложила волосы Императрицы в высокую сложную прическу, которую поддерживала не только сила, но и драгоценные шпильки.

Когда Люсиль закончила, появились Рамата и Викара. Они предложили Хестер выбор из трех ароматов, а после Викара достала шкатулку с косметикой.

– Вы прекрасны, Ваше Императорское Величество, – едва ли не хором пропели камеристки.

– Благодарю за службу, – тепло отозвалась Хестер. – Где вы коротаете время? Как я ни приду, вы выходите из гардеробной, но… Там даже посидеть негде.

– Есть где, Ваше Императорское Величество, – негромко ответила Люсиль, – там есть небольшой закуток для прислуги, чтобы мы всегда были рядом.

– Хорошо.

Хестер бросила короткий взгляд в наколдованное зеркало и, кивнув своему отражению, отпустила камеристок. Леди Аргеланд решила зайти в кабинет Даррена, чтобы, если он там, пойти на обед вместе.

Но кабинет был пуст. На столе лежало несколько листов, на которых до боли знакомым почерком были написаны ужасающие строки…

«Слова Ирвина Колтрейна подтвердились». Хестер поежилась, наткнувшись взглядом на свое имя. «Но чей же это почерк? Он так знаком, как будто я его видела…».

– Заноза? – усталый голос Даррена заставил Хестер вздрогнуть.

– Я хотела выйти к обеду вместе с тобой, – она обернулась и нежно улыбнулась своему дракону, – прошлая попытка оказалась провальной.

– Я наслышан, – Даррен подошел ближе и притянул любимую к себе в объятия, – и я бы не назвал это провалом.

Тихонечко вздохнув, Хестер потерлась щекой о его грудь и проворчала:

– Но мне все равно не очень-то понравилось. Я немного переживала. Думала, ты будешь недоволен.

Она замерла, прислушиваясь к тому, как ровно и мерно стучит его сердце.

– Теперь это твой дом, – легко и просто ответил Даррен. – Есть трудновыносимые лорды и леди, но, на наше счастье, они прибывают ко двору редко. Тем более что демарш Винтереса показал нашим прекраснодушным подданным, что время вседозволенности прошло.

– Прекраснодушным? – хмыкнула Хестер. – Какой изящный эвфемизм.

Даррен рассмеялся и, чуть отстранившись, коснулся губ Хестер своими. Это легкое, едва уловимое касание быстро переросло в полный страсти и чувств поцелуй.

– У твоих губ фруктовый вкус, – задумчиво произнес дракон, – я раньше не замечал.

– Раньше они не были подкрашены, – фыркнула Хестер, чье сердце норовило выскочить из груди. – Теперь мне совсем не хочется идти на обед.

– А мне-то как не хочется, – выразительно ответил Даррен. – Мы даже не должны, но…

– Милли уже готова вопрошать, – шепнула Хестер. – Как и отряд, надеюсь.

– Боюсь, что выезжать вам придется завтра, – посерьезнел дракон. – Я успел посетить тренировочную площадку, и, м-м-м, скажем так: магия изменилась серьезней, чем я ожидал.

Хестер на мгновение замерла, а после осторожно спросила:

– А ты ожидал? Думал об этом?

Она сама была недовольна тем, как сильно это ее задело. Но ничего не могла поделать: в голове звенели вопросы. Мог ли Даррен ждать от их ночи чего-то большего, чем ее любовь? Мог ли рассчитывать и строить планы?

Дракон не заметил, что его любимая немного поникла, и честно ответил:

– К своему стыду признаюсь, что забыл об этом. Вспомнил ночью, когда пытался понять, почему ты спросила, все ли со мной хорошо.

Щеки леди Аргеланд загорелись. Она вспомнила ту ночь и поняла, что очень ждет следующую.

«Но что, если у этого есть что-то вроде графика? – промелькнула в голове дурацкая мысль. – Да нет, глупости».

– Я видела бумаги. – Хестер заставила себя отогнать излишние смущающие мысли. – Почерк до боли знаком. Когда ты пришел, я почти поймала мысль за хвост.

На лицо Его Императорского Величества легла тень. Вокруг него сгустилась магия, а в глазах… В глазах застыло непонятное, остро болезненное выражение.

– Это еще одна причина, по которой мы должны как можно скорее вновь познакомиться со своей магией, – с глухой тоской произнес Даррен. – Сейчас небезопасно быть без силы.

И леди Аргеланд догадалась, что это кто-то близкий. Кто-то родной. Но кто?

«Неужели все-так Левайр?!»

– Даррен?

– Она заменила мне мать. Поддерживала. Подсказывала, – глухо проскрежетал Даррен.

После этих слов в голове Хестер осталось лишь одно имя:

– Леди Кадрия Элеарская.

– Немыслимо, да? – Даррен беспомощно улыбнулся. – Эти бумаги… Это знание и заставило меня отправиться на полигон. Я чувствовал, что меня переполняет дикая, злая сила. Что еще немного, и я просто сровняю дворец с землей.

– Что мы будем делать? – прямо спросила Хестер.

Сейчас она понимала, что ей придется занять сторону супруга. Даже если он решит простить древнюю интриганку…

– Я послал Грегуара за ней. С магритовыми наручниками и ошейником, – криво улыбнулся Даррен. – Не могу отделаться от мысли, что именно она предложила отцу тот курорт. Что именно ее уважение мне было так важно, что я предпочел соврать. Соврать, что еду с семьей, а сам остался.

В голосе дракона жила застарелая боль. Хестер поняла, что он вновь переживает гибель семьи. Вновь спрашивает себя, мог ли он хоть что-то изменить?

– Не в том возрасте, – прямо сказала леди Аргеланд. – Если это была она и если уже тогда они могли управлять Прорывом – ты ничего не мог сделать. Странно лишь то, отчего она не добила тебя сразу, пока ты был ребенком.

– Мы не узнаем, пока не спросим.

Даррен подал леди Аргеланд руку, и они вместе отправились в обеденный зал.

Скользя по гладкому мрамору, Хестер думала лишь о том, что ей совершенно непонятны мотивы Кадрии.

«За тем невероятным исключением, что ее истинный где-то рядом. Иначе ей стоило бы вначале обзавестись «марионеткой», из-за спины которой она будет править».

Хестер не считала себя кровожадной, но она определенно не желала заговорщикам ничего хорошего. Особенно учитывая тот факт, что их с Дарреном гипотетический ребенок будет лакомой добычей и…

– Держись, Заноза!

Бросив взгляд на Даррена, в чьем голосе звенело беспокойство, Хестер увидела белоснежное, едва заметное кружево инея, что покрыло стены.

– Белое? – недоуменно проговорила она.

И в этот момент одна из стен рухнула, едва не зацепив и императорскую чету!

В воздухе кружились мелкие частички пыли, гладкий мрамор был засыпан крошкой, оставшейся от стен, а сквозь пролом… Сквозь пролом на императорскую чету смотрел целитель Дервен.

– Добрый день, Ваши Императорские Величества, – сдержанно и спокойно произнес целитель, после чего набросил на плечи рубашку и принялся застегивать мелкие пуговицы.

Хестер, с трудом взявшая под контроль взбунтовавшуюся силу, постаралась сгладить произошедшее:

– Мы на обед идем, присоединитесь к нам?

– Почту за честь, – поклонился Дервен. – Если позволите, я надену еще и камзол. Как я понимаю, ваша сила изменилась?

В этот момент со стороны Даррена раздался тихий смешок. А через секунду хохотали все трое! Смех, правда, был здорово похож на истерику, но… Это было не так уж и важно.

Смахнув с ресниц выступившие слезы, Хестер деликатно отвернулась, а после и вовсе предложила Даррену продолжить путь. Все-таки целитель Дервен сможет и сам найти путь к обеденному залу, благо он один в Старшем дворце.

– Я не сомневалась, что ты прав насчет магии, – проговорила она чуть позднее, – но разрушение стены было более наглядным. И… Ты заметил, что моя сила сменила цвет?

– И стала похожа на ледяное кружево, – добавил Даррен.

– Я боюсь, что не слишком-то его запомнила, – честно призналась леди Аргеланд. – Мне нравится обычное кружево, тонкое, нежное и многослойно-пышное. Наверное, если бы я дала себе волю, то мои платья были бы похожи на трехъярусный торт.

Даррен с удивлением посмотрел на любимую.

– Ты уверена? Твоя одежда всегда, м-м-м, строга.

Тихо рассмеявшись, Хестер пожала плечами:

– Мне не идет. В пышном платье с обилием кружева я выгляжу как сухая палка, торчащая из цветочного букета. Я люблю обилие кружева, но не люблю то, как в нем выгляжу. Это… Это трудно объяснить.

– Понять тоже трудно, – честно признался дракон. – Любишь старые ходы?

– Конечно, – улыбнулась Хестер, – старые тайные переходы – моя слабость.

– Он, к сожалению, не тайный, зато нет пыли и паутины. – Даррен коснулся стены, и та растаяла. – Сократим немного путь.

Переход был узким, его освещали не только тщательно зачарованные светильники, но и прорезанные под потолком оконца, в которые лился отраженный свет. Все это рассказал Даррен, который явно очень любил Старший дворец.

– Сюда.

Император и Императрица вышли в небольшом алькове и тут же увидели несколько десятков химмар, веннар и таннар, что коротали время в ожидании начала обеда.

«Никто не осмелился войти в зал до нашего появления, – отметила про себя Хестер. – Точнее, до появления Даррена».

Леди Аргеланд в очередной раз убедилась в том, что иметь титул недостаточно. Союзники и репутация нужны даже Императрице.

«Или особенно Императрице», – хмыкнула она про себя.

После чего сдержанно улыбнулась, приветствуя склонившихся перед ней людей.

Двери, ведущий в обеденный зал, распахнулись, и императорская чета проследовала к своим местам. Хестер сразу отметила, что их с Дарреном места находятся по центру стола.

– Моя Императрица. – Дракон лично пододвинул стул для возлюбленной супруги.

– Благодарю, мой Император, – тепло улыбнулась Хестер.

Первую перемену блюд в обеденном зале сохранялась мертвая тишина. Затем, когда густой сырный суп сменился отменным горячим, над столом поплыли тихие разговоры.

Хестер завела беседу с баронессой Льяла, чья именная карточка была расположена с правой стороны от Императрицы. Женщины вели легкую, ничем не примечательную беседу, когда Леттира аккуратно обратила внимание на отсутствие леди Кадрии Элеарской.

– Я слышала, что на боевом факультете приключилось нечто вопиющее, – обронила Хестер, не желая говорить ни о чем серьезном.

– Моя дочь учится там, – кивнула баронесса, – ректор запретил им покидать Академию. Вы не поверите, Ваше Императорское Величество, но мне, почтенной матери семейства, пришлось лезть через ограду, чтобы повидать дочь и передать ей несколько семейных артефактов!

– Почему же вы не выломали пару прутьев? – удивилась Хестер. – Если вы форсировали их, то они не были зачарованы.

– Я сочла, что это было бы слишком вопиющим проступком, – хмыкнула баронесса.

Хестер согласно кивнула. Все мысли Императрицы были только о том, имеет ли значение тот факт, что студенты заперты в академии? Может ли леди Кадрия использовать их в качестве заложников?

«Но приказ шел от ректора», – напомнила себе Хестер.

– Как же вы успели все сделать и не пропустить обед? – осторожно поинтересовалась леди Аргеланд.

Баронесса растерялась:

– Так ведь… кхм, Прошу простить, что невольно ввела вас в заблуждение! Это произошло относительно давно, с пару недель как.

– Тогда это вы примите мои извинения, – легко ответила Хестер. – Леди Кадрия всего пару дней как покинула Старший дворец, так что я подумала… Вы понимаете, верно?

Леди Аргеланд в последний момент вспомнила, что о единстве Кадди Леар и Кадрии Элеарской не принято говорить вслух, так что пришлось оборвать фразу.

– Безусловно, Ваше Императорское Величество.

Обед подходил к концу, и Хестер начала беспокоиться о Милли и Вайолин, что сидели довольно далеко.

Но вместе с переменой блюд Императрице доставили «обеденную записку», в которой Милли уведомляла подругу, что нельзя вот так просто взять и заговорить с Императрицей.

«На вот таких карточках придворные пишут свои просьбы о личном обращении, и если ты согласна, то разрешишь мне высказаться. Ты всегда должна будешь одинаково разрешать говорить».

Последняя фраза заставила Хестер задуматься. Это должно быть что-то простое… Что-то уважительное, но не слишком фамильярное и…

Нужная формулировка будто сама прыгнула на язык:

– Леди Ревир, мы готовы вас услышать.

А саму карточку Хестер заставила подлететь в воздух и превратиться в иллюзию цветка. Правда, уже через секунду леди Аргеланд сообразила, чем это может кончиться… Но из присутствующих были напряжены лишь Даррен и Дервен.

Милида же, и не подозревавшая о миновавшей беде, поднялась на ноги, отошла на три шага от стола и, присев в реверансе, проговорила:

– Ваше Императорское Величество, позвольте на недолгий срок покинуть вас ради улаживания личных дел в семейном доме.

Замолчав, Милли медленно выпрямилась, но склоненной головы не подняла.

– Вы моя верная фрейлина, леди Ревир, – мягко проговорила Хестер. – И будете нужны мне этим вечером. Однако же завтра я снаряжу для вас отряд. Надеюсь, вы не заставите меня скучать.

– Ни в коем случае, Ваше Императорское Величество. – Милли вновь присела в реверансе.

А Хестер медленно выдохнула: подруга догадалась, что планы изменились, и не стала настаивать на немедленном отъезде.

Придворные же, увидев показательный пример юной фрейлины, зашевелились, заозирались, но ни у кого не было при себе «обеденной карточки».

– Полагаю, следующий обед станет пыткой, – негромко проронила баронесса Льяла. – Дозволено ли мне будет высказать некое суждение?

– Разумеется. – Хестер улыбнулась своей будущей фрейлине.

– Возможно, имеет смысл установить что-то вроде ограничения? Не более трех обеденных карточек в день? – Леттира Льяла сомневалась в собственных словах и в целом выглядела очень неуверенно, но Хестер понравилась ее идея.

– Это не позволит им обижаться и вопрошать, отчего же одного выслушали, а второго нет. Мне нравится, благодарю вас, леди Льяла. Ваше суждение не лишено ценности.

Щеки женщины на мгновение окрасились нежно-розовым.

– Благодарю за добрые слова, Ваше Императорское Величество.

Обед пошел своим чередом. Даррен, как и Хестер, общался с тем, кто сидел рядом с ним. При этом между собой Император и Императрица общаться не могли – это считалось невежливым и недопустимым. Но тем не менее, когда подали десерт, Даррен едва слышно обронил:

– Обед завершаешь ты. Когда ты отложишь вилку и промокнешь губы, слуги начнут убирать со стола.

И Хестер пришлось решать сложную дилемму: есть ли ей в обычном своем темпе или немного замедлиться, чтобы все успели поесть? Должна ли она…

– Бытует мнение, что все сильные правительницы не задерживались за столом, – тихонько сказала баронесса. – И не любили сладкое.

– Думаю, они сладости заказывали в покои, – хмыкнула Хестер.

Отломив краешек восхитительного влажного бисквита, леди Аргеланд с искренним наслаждением отметила нежный вкус сливочного крема и с сожалением отложила вилку. После чего, промокнув губы, бросила салфетку на стол. Ей было до слез жаль десерт, но, увы, иногда следует подчиняться глупым традициям. Или подтверждать нелепые предположения.

Еще Хестер немного беспокоилась из-за того, что Даррен не попробовал свой десерт, но… Поднимаясь и принимая руку супруга, она окинула взглядом стол и поняла, что никто из мужчин десерт не получил.

«Что ж, сегодня будем страдать мы с Милли. Какая жалость, ну почему кондитер так вкусно готовит?!»

– Целый торт ждет нас в покоях, – шепнул Даррен, – я так и знал, что ты примешь старую байку близко к сердцу.

С трудом удержав улыбку, Хестер едва слышно шепнула:

– Боюсь, что мне придется поделиться с фрейлинами.

– Что ж, это ведь признак хорошей Императрицы? – тихонечко рассмеялся дракон.

– Думаю, это качество хорошего друга, – не согласилась с ним Хестер и тоже рассмеялась.

Супруги неспешно шествовали через Старший дворец, и леди Аргеланд задумчиво проговорила:

– Как ты думаешь, почему за обедом ничего не случилось? Когда я превратила карточку в иллюзорный цветок.

– Не знаю, – честно ответил Даррен. – В любом случае на площадке нас встретит Лин-Торванс.

– Он еще здесь? – удивилась Хестер. – Мне показалось, что ему не нравится у нас.

– Тебе не показалось, – хмыкнул Даррен, – герцог выискивает что-то. Ходит с этим осколком души, ворчит и ругается, причитает, что ничего не понимает. Знаешь, он похож на охотничьего пса, потерявшего след.

– Ужасное сравнение, – проворчала леди Аргеланд.

На что Даррен только хмыкнул:

– Подожди, пока сама увидишь.

Супруги не стали расходиться по разным лестницам, а прошли через половину Императрицы. После чего дракон сразу же ушел в свою гардеробную.

– Люсиль, планы изменились, мне нужен удобный наряд для тренировки. Штаны, рубашка и жакет без рукавов, – громко сказала Хестер.

Через несколько минут леди Аргеланд была готова. Вместо сложной прически – простая коса, вместо изящных украшений – простые серьги-гвоздики, а дорогое платье сменилось удобным подобием охотничьего костюма.

– Ваше Императорское Величество, – несмело обратилась Люсиль, – ваша портная просила передать вам эскизы.

– Хорошо, я потом посмотрю. – Хестер с ужасом подумала о том, сколь многое у нее отложено на «потом». – Нет, давай их сюда. Сейчас.

Летящие рисунки Лиры заставили леди Аргеланд раскраснеться. Но она одобрила каждый! В такой ночной одежде спать будет неудобно, но Хестер не была дурочкой и понимала, что эта одежда не для сна.

– Пусть Лира навестит меня.

– Да, Ваше Императорское Величество.

Камеристки покинули спальню, а Хестер присела на постель. И задумалась о том, что надо видоизменить гардеробную. Переодеваться в спальне попросту немыслимо.

«Да и неудобно», – добавила она про себя.

– Люсиль, – позвала Хестер.

И через несколько минут в спальню вошла немного встревоженная девушка.

– Да, Ваше Императорское Величество.

– Пойдем-ка, – Хестер уверенно поманила ее за собой в гардеробную. – Здесь нужно кое-что изменить. Во-первых, сменить вашу грубую скамью на мягкое кресло и поставить рядом столик. Вы не обязаны страдать, пока ожидаете моих приказов. Это понятно?

– Да, Ваше Императорское Величество, – просияла девушка, – спасибо, Ваше Императорское Величество!

– Затем вот здесь должно быть освобождено место для меня. Мне также нужны кресло и столик плюс большое ростовое зеркало. Мне не нравится менять одежду в спальне.

– Да, Ваше Императорское Величество, – сосредоточенно произнесла Люсиль. – Вы желаете пригласить мебельных дел мастера или предпочтете мебель с историей, из запасников?

– Сначала из запасников, – твердо сказала Хестер. – А после решу.

Люсиль создала маленького светляка и коснулась им браслета на ладони. Поймав взгляд Императрицы, она тут же пояснила:

– Это сигнал девочкам, что они должны занять место на скамье.

– Изумительная придумка, – восхитилась леди Аргеланд.

И с тоской вспомнила тот потрясающий набор с заготовками под артефакты.

«Когда у меня будет хоть пара часов для себя?!» – простонала она мысленно.

– Это папа придумал, он был воином, и у них в отряде у всех были такие самоделки, – с тихой гордостью проговорила Люсиль. – Простите, Ваше Императорское Величество, я слишком много болтаю.

– Мне это не мешает, – отмахнулась Хестер и вышла, оставив Люсиль дожидаться своих подруг.

В спальне же ее уже ждал Даррен. В белой рубашке и узких темно-серых штанах, он был больше похож на соблазн, чем на Императора.

– Ты каждый раз выглядишь все восхитительней. – Он улыбнулся. – Знаешь, я до сих пор помню, как ты отчитывала меня за использование маскировки. Помнишь? Угрожала волку натравить.

– Я защищала целомудрие твоих невест, – фыркнула Хестер.

В этот момент Даррен серьезно посмотрел на нее и с уважением произнес:

– Мне понравилось то, как ты ловко с ними справилась.

– Сейчас я думаю, что была не слишком вежлива с ними, – чуть смутилась она.

– Зато они смогут рассказать детям и внукам, что императорская чета посетила их свадьбы. Ты знала, что в итоге никто не отказался от брака?

– Нет, – Хестер покачала головой, – я даже момент, когда Лидия докладывала о выполнении моих приказов, смутно помню.

Супруги прошли в кабинет Императора, где их дожидались Грегуар и открытый портал. Даррен, прежде чем шагнуть вперед, проворчал:

– Вот что доставляет мне истинное страдание. Я привык сам открывать переход!

– Скоро все наладится, – утешила его Хестер.

Через мгновение она уже с интересом осматривала тренировочную площадку. Правда, ничего особо интересного ее не встретило: под ногами мелкий белый песок, вместо стен огромные валуны и чуть покосившийся шатер, подле которого замерло несколько слуг.

– Не обращай внимания на кривизну, – Даррен поймал ее взгляд, – это моя магия натворила. Камни не смогли поглотить весь заряд силы, и часть ее ударила по шатру. Но там все равно есть вода, питье и пышные подушки вместо кресел и стульев!

Хестер только сосредоточенно кивнула. Она чутко прислушивалась к своей магии, что сияющим клубком свернулась где-то внутри.

– Я чувствую разницу, – на пальцах леди Аргеланд загорелся яркий свет, – раньше магия будто сопротивлялась моему зову. Мне приходилось черпать ее насильно, будто отнимая у самой себя. Сейчас же она сама стремится ко мне.

Справа от входа в шатер появился сияющий портал, из которого вышел Дервен, а следом за ним Эрлих. Маг душ был чем-то сильно раздосадован. Он хмурился, что-то подсчитывал на пальцах и нет-нет да и пускал в небо тусклые искры.

Запнувшись, некрос на мгновение пришел в себя, бросил взгляд на шатер и, щелкнув пальцами, вернул его в прежнее, ровное состояние.

– Ваше Императорское Величество, – Дервен склонил голову, – позволите провести диагностику?

– Конечно, – улыбнулась Хестер и протянула целителю левую руку.

Целитель осторожно сдвинул рукав Императрицы и прижал к ее запястью два пальца так, будто считал пульс. Эрлих в это же время проделывал то же самое с Дарреном.

Затем уже некрос перехватил руку Хестер, прижал два пальца к ее запястью, поднял на Императрицу рассеянный взгляд и тихо проговорил:

– Добрый день, Хестер.

– Добрый день, Эрлих, – ответила леди Аргеланд. – Вы чем-то обеспокоены?

– В воздухе разлит странный привкус, – маг скривился, – я будто чуял его уже некогда, но не могу вспомнить. Или мне кажется, потому что всякий раз, как я пытаюсь поймать эту примесь, обнаруживаю чистоту.

Дервен закончил с Императором и подошел к магу душ. Затем они оба, не говоря ни слова, отошли в сторону и принялись что-то бурно обсуждать.

– Давно мной так откровенно не пренебрегали, – задумчиво протянул Даррен.

– Мной совсем недавно, – хмыкнула Хестер, – но приятнее от этого не становится.

Наконец Эрлих огласил вердикт:

– Хестер, вы можете колдовать без особой опаски. Вам стоит лишь прогнать серию заклятий здесь, на тренировке, и прочувствовать, как теперь откликается ваша сила. А вот с вами, Ваше Императорское Величество, все немного сложней.

– Аура Ее Императорского Величества отзывается на диагностику так, будто нити силы изначально развивались так, чтобы в будущем претерпеть изменения, – вступил Дервен. – Сам уровень силы не стал ни больше, ни меньше. Конечно, сужу я лишь по результатам той диагностики, что была мною проведена при первой встрече, когда личность леди была скрыта маскирующими артефактами.

– Ваш уровень силы, – Эрлих посмотрел на Императора, – увеличился вдвое.

– Так не бывает, – нахмурилась Хестер, и Даррен ее поддержал:

– Если где-то магия прибыла, значит, откуда-то она убыла.

Эрлих развел руками:

– Насколько мне известно, вы должны были что-то получить от союза с девой рода Аргеланд.

– Пробуждение скрытого дара, – сказала Хестер. – Или утраченного родом таланта. Я никогда не слышала о том, чтобы у супруга просто увеличивался магический резерв.

Но и Эрлих, и Дервен могли лишь развести руками. Император стал вдвое сильней, и теперь ему следует учиться контролировать и дозировать силу заново.

– Я точно знаю, что среди моих предков были прирожденные целители, – задумчиво проговорил Даррен. – И маги стихий. И даже менталисты. Не то чтобы мне было мало даров и я хотел что-то еще. Просто... Странно это все.

Хестер же, отбросив в сторону сомнения, старательно кастовала заклятья. Одно за другим, первое, что приходило на ум. И с каждой секундой она убеждалась, что магия отзывается просто идеально.

– Такое ощущение, что раньше я жила под водой и дышала через тонкую соломинку, – сказала вдруг леди Аргеланд. – А теперь мне позволили всплыть. Даже голова немного кружится.

Всполошившийся Даррен увел любимую к шатру. Но Хестер категорически отказалась закрываться внутри. Вместо этого она магией подхватила ворох подушек и вытащила их наружу. Удобно устроившись, она продолжала играться с силой и одновременно любовалась тем, как Даррен осваивается с новыми гранями дара.

Эрлих создал для себя пару подушек и присел рядом с Императрицей.

– Придержу щит, – весело проговорил некрос.

Правда, за его напускной веселостью была тихая грусть.

– Вы хотите мне что-то сказать.

– Я хочу спросить, знакомо ли вам слово «драгари». – Некрос искоса посмотрел на Хестер.

– Нет, ничего не говорит.

– Жаль, – цокнул Эрлих. – Я ограничен в возможностях, но надеялся, что Аргеланды сохранили хотя бы какую-то часть той истории.

– Ограничены?

– Не могу произнести ни единого слова. Даже за «драгари» мне придется заплатить несколькими болезненными приступами, – серьезно проговорил маг душ.

В этот момент Хестер поняла, что ей придется вновь расстаться с Конфеткой. К некоторым частям семейной хроники доступ имел только глава рода.

«Драгари, – мысленно повторила она. – Я обязательно разберусь».

Императорская чета задержалась на тренировочной площадке до самого ужина. Ужина, который подали прямо в шатер.

После, оставив слуг убирать посуду, Хестер и Даррен распрощались с целителем и магом душ и направились в Старший дворец.

И первое, что сделала леди Аргеланд, вернувшись в свои покои, – это отправила волку к отцу. К ошейнику Конфетки была прицеплена записка с просьбой о встрече. Не позволив себе сомневаться, Хестер летящим почерком приписала в конце: «Что значит «драгари», отец? И почему герцог Лин-Торванс был уверен, что я это знаю?»

– Ожидание будет мучительным, – вздохнула леди Аргеланд и устало откинулась на спинку стула.

На мгновение ей показалось, что она слышит алхимический таймер обратного отсчета… Но эту мысль Хестер отбросила в сторону. Откуда бы тут взяться старой, уже давно бесполезной вещице?