Империя наших надежд

Глава 12 Мира

Делаю глоток ароматного, немного остывшего и безумно сладкого шоколада, вдыхая тихий и свежий воздух. Мягкий поцелуй в макушку, тёплые объятия любимых рук, обнимающих меня за талию. Что может быть лучше?

– Ты так и не легла в постель, – шепчет Рафаэль, вызывая улыбку на лице.

– Столько дел, столько дел, спать ещё рано. Очень рано, и я больше не согласна спать одна, – поворачиваюсь к нему.

Рафаэль обхватывает мою руку, держащую кружку, и подносит к своим губам.

– Слишком приторно-шоколадно, – кривится он.

– Зато повышает настроение, – приглушённо смеюсь я.

– Ты проделала интересную работу.

– Мы проделали. Надо же, как это утомляет, но зато есть чему радоваться. Ты наверх?

– Ещё чего. Я должен это видеть, и грех будет упустить возможность самому в этом поучаствовать, – усмехается он, отпуская меня.

– Тогда принеси поднос с угощениями, мон шер. По моим данным, Сиен должна всех привести через семь минут.

Рафаэль усмехается и, качая головой, заходит в дом. Практически все девочки остались в доме братства «Альфы» после шумной и громкой вечеринки. И не только они, ещё и некоторые студенты разбрелись по свободным местам в «Омеге», потому что последствия такой попойки просто не позволили им дойти до своих кроватей. Они тусовались до четырёх утра, оставив мне дом в полное распоряжение и эту ночь. Одна ночь, и всё так изменилось. Появились новые цели и новые чувства. Стало больше тепла, спокойствия и чёткого понимания того, к чему мы стремимся. Да, мы, Рафаэль и я. Он долго и тщательно обдумывал мои слова, а затем рассказывал о своих переживаниях. Удивительно, что люди, благодаря общению, могут достичь такого подъёма внутри и полной уверенности в победе. Оказывается, всё же стоит разговаривать.

Слышу голоса девочек, обсуждающих, кто и что сделал на вечеринке, а кто-то возмущается, зачем Сиен их так рано подняла, когда они могли выспаться в доме братства.

Поднимаю голову, и в этот же момент выходит Рафаэль, держа поднос в руках. Мы переглядываемся, и в лучах нового рассвета для нас я вижу подтверждение правильности всех моих решений. Хватит. Пришло время рубить. На корню.

– Ни черта себе доброе утро, – удивляясь тому, что мы встречаем всех на крыльце дома с кружками шоколада, произносит Сиен.

Она улыбается и мне, и Рафаэлю, а затем хмурится, опасаясь проблем. Оборачивается, и её глаза от ужаса распахиваются.

Да мы их ищем! Правда, мы так хотим проблем и их решения, что терпеть больше не смогли.

– Бери свою кружку и оставайся здесь, – предлагаю я, спускаясь с лестницы, и вижу группу девочек.

– Мира, что случилось? – Зевая, спрашивает Кайли. Замечаю, что не только девушки проснулись, но и парни из братств и другие студенты, которых по моей просьбе специально разбудила Сиен.

Парни пришли к Рафаэлю, потому что и этот приказ был отдан Белчу, идентичный Сиен. Никто не понимает, что происходит.

– Что за фигня? Это что, моя одежда? – Взвизгивает Саммер, расталкивая девочек и выбегая на лужайку.

Представление набирает обороты, собирая рядом с домом всё больше зрителей. Прекрасно.

– А это моя! Мира, как ты посмела?

– И моя!

– Что это значит, Мира? Моя тоже здесь! И всё испачкано…

– Как это понимать? Ты не имеешь права копаться в моих вещах, да ещё и выбрасывать их сюда!

Они все быстро начинают собирать трусики, бюстгальтеры, ищут свои украшения, вырывая из рук друг друга даже не свои вещи. Забавно.

– А это всё мусор, представляете? Вот вчера вернулась домой и увидела, насколько грязно вокруг меня. Я была шокирована тем, как много лишних вещей находится в моём доме, ведь их обладательницы больше не состоят в сестринстве «Оморфия», – вот это выстрел.

Парни присвистывают, ошарашенно наблюдая за тем, как у пятерых девушек чуть не отваливаются челюсти. А вот оставшиеся девочки скрывают свою улыбку, чему я рада. Они поддерживают моё решение.

– А ну-ка повтори ещё раз. Это как, не состоят в сестринстве? – Возмущается Саммер.

– Мне лень повторять. Я делаю официальное заявление. Те, чьи вещи валяются здесь и представляют собой мусор, отчислены из состава сестёр «Оморфия». Они нарушили правила, и я не собираюсь с этим мириться. Неповиновение. Открытое игнорирование моего правления. Появление без своей главы на вечеринке, на которую они обязаны были идти только за мной. Интриги. Неподобающее поведение. Ну и напоследок, вы меня утомили, особенно ты, Саммер. Я устала от тебя и от твоего вида, а я глава сестринства «Оморфия», и в моей власти выгнать любую, даже без объяснения причины. А они есть, так что всё законно, – с торжественной улыбкой заканчиваю свою речь.

– Ты не посмеешь… я же уничтожу тебя. Я же…

– А начинай. Ну давай, чего же ты ждёшь? Я сегодня в таком хорошем настроении и готова посмотреть на цирковое выступление мартышки. Поддержим Саммер, в её излюбленной манере угрожать тем, что не имеет никакого смысла. Ведь ей мало было того случая, когда она специально решила подставить меня и упала с лестницы, только вот мои скрытые камеры всё сняли и не дали ей шанса обвинить меня. Ей мало было моего прощения за то, что она обманула и обокрала хорошего человека, сделавшего для меня серию снимков в очень пикантном стиле, так ещё и угрожала расправой с его семьёй, а у него милые маленькие карапузы. Бесчеловечно. Хотя за это, наверное, стоит поблагодарить, почему бы не показать красоту этому миру, не так ли? Вы же порадовались, когда увидели мои снимки в стиле «ню», да и не только их. Я по собственному желанию разделась перед всеми студентами, чтобы защитить свою сестру, и мне ни капли не стыдно за это. Ох, нет, и ей всё мало, представляете? Я уже не припоминаю тот факт, что её родители взяли кредит… или же заняли у кого-то деньги, ах да, это был мой отец, точнее, я благородно помогла ей остаться в нашем заведении, как и постоянно поддерживала её ухоженный вид, открывала для неё мир за свои деньги. Ой, это была тайна, да? Ну, ничего, раз уж мы устраиваем шоу, то сделаем его запоминающимся, – радостно хлопаю в ладоши, ещё больше изумляя собравшихся здесь студентов и сестёр. Вряд ли они ожидали от меня такого откровения, но это только начало.

– Ты шлюха! Я покажу всем, как тебя имели Всадники! Да-да! Слышали? Она ублажала их всех за место в сестринстве! И даже после этого ты, сука, не успокоилась! Тебе отдали Оливера, а тебе не хватило его! Но знай, твой любимый Рафаэль трахался со мной! Этой ночью! Он трахался со мной, а ты для него лишь жалкое существо, которое ни хрена из себя в этой жизни не представляет! Кусок дерьма, напичканного деньгами! Все слышали? Рафаэль Лоф трахается со мной, потому что она никчёмное бревно! – Кричит Саммер, указывая на меня пальцем.

– Вау, надо же, какие подробности о жизни моего члена я слышу, но вот не припомню такого, да и он возмущается, – за спиной раздаётся насмешливый голос Рафаэля. Он выходит с подносом, заполненным кружками с шоколадом.

– Угощайтесь, девушки, ведь перед нами разыгрывается настоящая драма, – он предлагает всем по кружке. Девушки с радостью и смешками берут их. Поднос оказывается в руках бледной и взволнованной Сиен, понимающей, чем может грозить и Рафаэлю, и мне подобная открытая атака.

– Но вернёмся к животрепещущему признанию в том, что мой член был этой ночью в тебе, Саммер. Не знаю, конечно, что ты принимаешь, но советую обратиться к врачу. Наркотики делают твою фантазию просто сверх сказочной. Да и тот факт, что меня даже не было всю ночь в доме, доказывает, что у тебя серьёзные проблемы. Шизофрения или раздвоение личности, пока не могу выбрать что-то одно.

Саммер готова взорваться от ярости и унижения, слыша вокруг себя смешки.

– А что до видео, которое ты смонтировала, чтобы шантажировать Миру, то не переживай, можешь орать о нём, сколько угодно. Только вот кто поверит тебе, когда ты постоянно врёшь, подставляя своих сестёр, и даже родную сестру предала? Вы поверите ей, зная о её умении манипулировать? Я вот нет, потому что достаточно близко знаком с ней и её выходками, как и с маниакальным желанием обладать счетами сестринства, ведь своих денег у неё нет. К слову, мне до сих пор противно, и я отмываюсь от этих воспоминаний. Не повторяйте мой опыт, он воняет, – Рафаэль кривится, отчего парни хрюкают от смеха, выкрикивая шутливые предложения, как можно избавиться от душка Саммер.

– О-о-о, нет. Вы спелись… вы… ладно, раз так, то я сейчас же сниму с вас обоих корону, и вы оба падёте. Вы, наглые твари, и у меня есть оружие, чтобы обоих вас уничтожить, – изо рта Саммер вырывается смех, но он нервный, дрожащий, истеричный.

Бросаю взгляд на Рафаэля, и он кивает мне, сообщая, что не изменил своего решения.

– И я знаю, что это за оружие. Я предпочту сама об этом сказать. Сама, ведь именно я стала удачным стечением обстоятельств.

– Нет, ты не смеешь забирать…

– А дело в том, дорогие мои, что Саммер решила прибегнуть к последней тайне, которая могла бы удержать её здесь, в моём доме. Рафаэль Лоф не тот, за кого он выдавал себя. Он не сын богатого человека, друга моего отца, который запер его здесь так же, как и нас с вами. Рафаэль Лоф приехал к нам с улиц. Он участвует в программе помощи бедному одарённому населению и оказался здесь благодаря моему отцу и его прихоти поучаствовать в благотворительности, – замолкаю.

Повсюду разносится шёпот, удивлённые восклицания и охи.

– Что? – Недоверчиво спрашивает один из ребят «Альфы».

– Да, я рождён в нищей семье, которая едва сводила концы с концами. Я рос среди вони и смрада преступлений, дерьма и помоев. Я иногда не имел возможности даже помыться, но всегда имел мечту получить высшее образование, чтобы стать достойным человеком. Раньше я думал, что человеком может называться лишь умный и образованный индивид, но оказалось, что я ошибался, – кивает Рафаэль.

– Вот, слышали? Он нищий ублюдок! Он притворялся богатым, а эта сука его прикрывала! Она защищала его! Вы можете в это поверить? Эмира Райз защищала бедняка, а свою родную сестру приказала изнасиловать…

– Вообще-то, это была сама Флор, – вставляет Сиен. – И в этом вины Миры нет, а то, что Рафаэль не имеет счетов, как у нас, то разве это важно? Нет, серьёзно. Вы подумайте, никто из вас ни разу не усомнился в его состоянии, и вы принимали его лишь потому, что думали, он богат. Выходит, вы просто идиоты, которые вначале смотрят на деньги, а потом уже на то, что это человек, и довольно умный человек, раз он дошёл до поста главы братства «Альфа».

– Ни в одном уставе наших сообществ не указано, сколько денег должно быть на счету главы, как и нет ни одного правила, обязующего главу братства или сестринства быть богатым. Там прописаны иные качества, и каждым из них обладает Рафаэль. Если вам претит тот факт, что он спал на улице, ел из помойки и едва не погиб, постоянно отдавая деньги на своё обучение, своей семье и своей мечте, то вы хуже, чем Саммер. Она дура, изначально калека, а вот вы, все вы, поддерживали его, когда он говорил о том, что ценности наши пали. Вы кричали и устраивали митинги в защиту Флор, потому что именно Рафаэль направил ваши умы на возмущение политикой сестринства и братств. Вы ненавидите меня, богатую, чертовски богатую стерву, а вот бедного и вонючего отброса полюбили. Так что вам ближе: деньги или человечность? По моим наблюдениям, второе. И в дополнение ко всему сказанному, Рафаэль так же богат, как и я, потому что находится на попечении моего отца. Мой папочка его опекун, вот и вся страшная правда о Рафаэле Лофе.

Я замолкаю, а вокруг всё погружается в напряжённую и гнетущую тишину. Я оглядываю сестёр, слишком шокированных признанием, парней, не понимающих, как им поступить и нужно ли свергнуть ли Рафаэля с поста, обычных студентов, стоящих, раскрыв рты смотрящих на Рафаэля, на Саммер довольно усмехающуюся и ожидающую падения Рафаэля. Ну хоть кто-то…

– Да, за тот факт, что Рафаэль имеет не такую красивую родословную, как у всех нас, мы должны возненавидеть его и лишить права быть главой братства «Альфа», – моё сердце благодарно трепещет, когда я слышу громкий голос Белча, выходящего из толпы ребят.

– Да, мы не знали о том, что среди нас находится отличный от понимания наших ценностей человек. Но если вспомнить, то именно он не струсил и поднял восстание против Миры, считая, что это она наказала Флоренс. Вероятно, в нём намного больше честности, чем во всех нас, ведь он боролся за правду. Наше братство при правлении Оливера, да и других, представляло собой бордель, в котором нас обязывали пить, издеваться друг над другом, ненавидеть и уничтожать друг друга, лишь из-за желания выслужиться перед главой. Это разве правильно? Мы должны быть братьями, лицом нашего университета, как и девушки из сестринства. А в кого мы превратились? Нами больше не восхищаются остальные, нас боятся, и чтобы мы не убивали новичков, нам платят за это. Да, вы не знали? Оливер получал неплохие деньги за то, чтобы ребят не трогали или же уменьшили им силу испытаний. Я против такой политики. Я хочу жить и быть человеком, которого не мучает совесть каждую ночь, и он пьёт, потому что так делает его глава, значит, так и должно быть. Но не должно. Рафаэль меньше суток, как глава братства, и вы посмотрите, все мы пришли по его просьбе сюда, никто не возмутился, никто не остался в постели, никто не задумался противиться его приказу. Все мы на днях дружно отмывали дом и слушали его, потому что его политика разумна, как и его доводы быть человеком. Я не жалею о том, что проголосовал за него. Я хочу, чтобы система была сломана, и мы начали жить нормально. Я хочу слышать на этой улице смех, а не звук сирены скорой помощи, наблюдать веселье, а не драки и разборки. Я хочу жить в новом мире, и я рад тому, что среди нас появился человек, знающий, что такое плохо и как этого избежать. Я хочу научиться у главы братства быть достойным человеком. А вы? – Белч поворачивается к парням, переглядывающимся друг с другом.

– У меня есть вопрос. Глава братства ведь должен быть богат для того, чтобы вести дела и помогать нам. А если Рафаэль беден…

– У меня есть достаточно средств, чтобы поддерживать братство на том же уровне, на каком оно было прежде, – уверенно перебивает Рафаэль.

– Ну, тогда я поддерживаю.

– А ты сможешь договориться с Мирой о том, чтобы я смог встречаться со своей девушкой из сестринства открыто?

Рафаэль поворачивает ко мне голову.

– Думаю, что мы добьёмся разрешения у Миры на предстоящем внутреннем собрании.

Скрываю улыбку, опуская голову. Добьётся он на собрании, а оно будет очень личным.

– А мы сможем встречаться с девушками не из сестринства? Раньше это было запрещено.

– Я не могу вам запретить любить. И меня не волнует то, кого выбрали ваши сердца, даже если это будет парень.

Со стороны парней раздаётся смех и свист, говорящий о том, что они предпочли быть людьми.

– Нет! Подождите! Он же бедный! Вы не можете его поддерживать! Вы должны возмутиться этому! – Взвизгивает Саммер.

– Братья, сегодня нас Эмира Райз пригласила на завтрак, чтобы отпраздновать новый день и новые правила, которые мы вместе с вами составим в будущем. Надеюсь, что ни у кого нет возражений? – Не обращая внимания на Саммер, с улыбкой произносит Рафаэль.

– О, да!

– Еда как раз кстати!

– Сёстры, накройте на стол и разогрейте еду. Всё уже готово, – обращаюсь я к девушкам.

– И остальные, что вы стоите за воротами? Места для всех хватит, не так ли, мисс Райз? – Рафаэль указывает на толпу студентов, до сих пор, находящихся в шоке от произошедшего. Раньше никого из посторонних не допускали в дом сестринства, если ты не состоишь в нём. Но, действительно, пришло время менять не мир, а самих себя.

– Думаю, вы постоите и уступите место даме, мистер Лоф, – киваю я, пропуская гостей.

– Нет! Не смейте прощать её! Она вас уничтожит! Это ложь! – Кричит Саммер, пытаясь ухватить за руку то одного, то другого студента, а они лишь уворачиваются, насмехаясь над ней.

– Ах да, чтобы этого мусора не было здесь через десять минут, иначе мне придётся вызвать охрану. Не портите мне настроение, – говорю я Саммер и ещё четверым бывшим сёстрам.

– Ты не можешь выбросить нас! Месье Леду…

– Он в курсе и дал мне безграничную власть на моей территории. Приказ о вашем отчислении из состава сестринства «Оморфия» уже лежит на его столе.

– Но… но куда мы пойдём? И ты сама нам разрешила отправиться на вечеринку без тебя.

– Да, ты сказала это, и мы не…

– Это была проверка. Я устала от крыс, мёртвых крыс, они воняют. А куда вы пойдёте, мне плевать. Это больше не моя проблема. Да, и учтите, что ваше будущее теперь очень шатко. Вы ведь знаете, как поступают в большом мире с теми, кто не подчинялся приказам главы сестринства и был исключён. А что до тебя, Саммер, я попросила помощников отца, потребовать у твоих родителей всю потраченную на тебя сумму обратно и прекратить спонсорскую помощь. Желаю тебе хорошего дня, как и всем вам. Чмоки-чмоки, милые мои, – посылаю им воздушный поцелуй и взбегаю вверх по лестнице.

Закрывая за собой дверь, облегчённо смеюсь. Громкие разговоры и смех раздаются из столовой. Звон посуды и вопросы Рафаэлю о том, а как это жить там, на дне. Он без прикрас рассказывает им о себе, и я чувствую в груди такую гордость за то, что мы смогли. Вместе смогли.

– Вы сумасшедшие, – поворачиваю голову на ошеломлённый шёпот Сиен.

– Да, точно да, – улыбаясь, киваю ей.

– Но… Мира, Карстен ведь узнает обо всём, и Саммер такого унижения просто так не оставит, – озабоченно напоминает она.

– Саммер вряд ли будет учиться здесь дальше. У её родителей нет денег, и они заберут её. Она обратится к Карстену, но именно он хотел убрать Саммер отсюда, и я это сделала. Карстен откажет ей в просьбе, подкреплённой шантажом, чтобы он заплатил за неё. И здесь ничто не увенчается успехом. Карстен жаден, как и любой из нас. Поэтому Саммер скоро навсегда исчезнет отсюда, а остальные девушки слишком трусливы, чтобы идти против меня. Так что по задумке Карстена, все участники той ночи уже исчезли. Все, кроме меня.

– То есть… он будет нападать на тебя?

– Он уже напал. Он получил моё имя, как жертву Кровавого Валентина, а до этого дня достаточно времени, чтобы понять, как действовать дальше.

– И как? Нельзя же сидеть сложа руки, Мира. Надо искать.

– Ошибаешься, именно сейчас нужно остановиться, оглянуться и начать жить. Мы слишком долго боялись последствий, что они стали нашей причиной, чтобы просыпаться от страха. Я так больше не хочу. Я буду открывать глаза, потому что у меня есть интерес это сделать, а не вынужденный страх. А кукловод сделает ошибку, и вот тогда мы вновь вступим в бой, а пока я собираюсь наслаждаться каждой минутой, в которой буду счастлива. Советую тебе сделать то же самое, – подмигивая ей, направляюсь в столовую.