Индиго

Глава седьмая

Алекс

– Ого! Ты такой самовлюбленный! – Инди болтала в воздухе своими загорелыми ногами, сидя на стиральной машинке с приклеенной на нее табличкой «Сломано» и глядя на ту, в которую она запихнула мою одежду. Инди засунула руки под бедра. Глаза цвета индиго смотрели на черную ткань, медленно крутившуюся в круглом окошке. Я рассматривал ее. Черты лица были спокойными и приятными, как у Эммы Уотсон. Ее загар, как я решил, стал следствием образа жизни в Лос-Анджелесе. Я представлял, как она катается по городу на велосипеде в коротком платье, волосы развеваются на ветру. Игнорируя свою слабую эрекцию, я пошел ей навстречу.

– Ага, потому что люди хотят в меня влюбляться. – Я вынул сигарету из-за уха и покрутил ее между пальцев. Мне нужно закурить. А еще мне нужно преодолеть внезапное влечение к мисс Беллами. Я трахну ее, чтобы отомстить Лукасу. На пятьдесят процентов мой интерес к ней возникал потому, что она была единственной девушкой в турне. Оставшиеся проценты – ее желание трахнуть Лукаса. Хотя «трахнуть» не совсем подходящее слово. Стардаст относилась к тем пташкам, которые любят кино и мороженое.

Стардаст? Стардаст. Че за фигня?

На мне была кепка от Burberry, которую Крис, мой друг детства, подарил мне в ту же ночь, когда я выиграл свои первые четыре «Грэмми». Никто меня не узнавал, но я чувствовал себя все таким же незащищенным.

– Ты правда веришь в то, что говоришь? – спросила она, потянувшись к резинке, которой были забраны в хвост ее голубые волосы. Ее внешность менялась в моих глазах каждый день. Ее обалденные платья а-ля Старый Голливуд интриговали. Ее пухлые губы и маленький рот, несомненно, выглядели сексуально. И мне чертовски нравилось, что она вела себя так, словно не я тут всем заправляю.

– Целиком и полностью. – Я оперся бедром на машинку, на которой она сидела, рассматривая ее лицо. – Будешь смотреть перед завтрашним концертом на мой член?

– Если тебе нужно будет в туалет, то не исключено.

– Тогда мне нужно будет в туалет, – сказал я, мысленно делая заметку, чтобы завтра сходить в уборную.

Она закатила глаза, но улыбнулась. Я придвинулся немного ближе к ней. Народу становилось больше, что не очень меня радовало.

– Что там обсуждают в новостях касательно моего члена? Стоит ли поискать ему агента? Кажется, Дженна занята своими преуспевающими клиентами. Может, поискать кого-то, кто сможет раздуть эту историю. – В каждом слове – сексуальный подтекст.

– Экран телефона сломан, ноута у меня нет. Даже если бы у меня был Интернет, твой пенис стал бы одним из последних запросов в Google. Даже после вопроса: «Как бы выглядело кресло, если бы колени сгибались в другую сторону?»

Пенис. Она опять сказала «пенис». Сколько ей лет?

Я одарил ее странным взглядом, потому что она необычная девушка.

Инди пояснила:

– Такое мелькает в поисковой строке Google, хочешь – верь, хочешь – нет.

Покачав головой, я перешел к более разумной теме.

– Есть что-то, о чем мне нужно знать? – Я не сидел в социальных сетях. У меня миллионы подписчиков в «Инстаграм» и «Твиттере», и Блэйк иногда выкладывал фото с концертов или из студии, чтобы интерес к группе не угасал. Кроме этого, люди знали, что я не веду образ жизни знаменитости. В моем представлении сидеть в социальных сетях – значит лизать собственные яйца.

Посмотрите на меня.

Проверьте мои новости.

Обратите на меня внимание.

Послушайте, что я могу сказать о политике / глобальном потеплении / предложите любую другую тему, в которой я вообще ничего не смыслю.

Не-а. Это не для меня. Поэтому, когда Блэйк сказал не выходить в Интернет, я даже возмущаться не стал. Инди – думаю, она уже не Новенькая – провела руками по лицу, прежде чем впиться зубами в нижнюю губу. Так я понял, что она нервничала.

– У меня нет выхода в Интернет, помнишь? – Она спрыгнула с машинки как раз в тот момент, когда вторая загудела. Она запихнула мою сырую одежду в сушилку и нажала на кнопки, объясняя что-то. Но я даже не слушал ее, не говоря уже о попытке запомнить. Мой взгляд сосредоточился на ее попке под платьем в цветочек, которое слегка приподнялось на бедрах, когда Инди наклонилась. Жаль, но ее трусики я не увидел.

– …удостоверься, что ты отделил белое от остальной одежды. Обычно я стираю полотенца отдельно, потому что они тяжелее, хотя, подозреваю, в отеле их полно, так что…

Она суетилась. Постоянно. И говорила. Много. Было очевидно, что она не флиртует со мной, и хотя бы только поэтому мне еще сильнее захотелось трахнуть объект страсти Лукаса. Положив мою одежду в сушилку и запустив машину, Инди повернулась ко мне и подмигнула.

– Думаю, у нас есть свободный час.

Час. За час я мог бы сделать многое. Для начала мог бы поспать, чего я не делал уже несколько ночей, поскольку сочинял. Или посмотреть бессмысленные передачи по телику. Послушать музыку. Или написать ее. Поиграть. Потрахаться. Или я мог бы поступить благородно и угостить свою новенькую няньку кофе, чтобы узнать ее получше. Нет. Водить ее куда-либо я не собирался. Просто попробую залезть к ней в трусики.

Мы провели час, пялясь на сушилку. Было скучно, но не так, как с Блэйком, который кричал на моих адвокатов по телефону, чтобы они разослали различным таблоидам письма с требованием прекратить нарушать права правообладателя. Инди вновь обратилась ко мне, когда мы вернулись из прачечной.

– Итак, ты ничего не усвоил за то время, что мы провели в прачечной, да? – спросила она, когда мы стояли перед нашими дверями.

Я вскинул брови, держа в руках гору одежды, уложенную в три сумки. От веса вены на мышцах вздулись. Она посмотрела. И сглотнула. Отвела взгляд, как все порядочные девушки до того, как я трахал их, оставляя разбитыми.