Индукция страсти

Глава 3

– Эйс!

Задерживаюсь на ступеньках. Ко мне бежит Молли и через несколько мгновений, тяжело дыша, останавливается рядом.

– Ты как? – тихо спрашивает она.

– Хорошо. Должно быть иначе? – Поправляю манжеты рубашки и встречаюсь с ее нервным взглядом.

– Прости меня, братик, я обещала матери не говорить. Ты странно на все реагируешь, даже я опасалась твоего возвращения. Но ничего не изменилось, наоборот, стало лучше. Мать с отцом больше не требуют от меня идеального поведения и соблюдения глупых условностей, и это превосходно. Знаешь, мне даже нравится, что они развелись. – Она натянуто улыбается, а я ей сочувствую.

Бедная девочка пытается убедить, что ничего страшного не произошло, это нелепица, смешная ситуация и начало какой-то новой никчемной жизни. Но для меня-то иначе.

– Гости в северной столовой? Приемы обычно устраивают в центральной, – замечаю я и поворачиваюсь на шум. – Людей намного меньше, это хорошо. Я готов поужинать.

– Поужинать? Эйс, ужин закончился около часа назад, тебя не было более трех часов. Боже, неужели это снова произошло? – Она охает и бледнеет, выдумывая очередные глупости про меня. Ах да, влияние отца и матери, ничего нового.

– Что ты имеешь в виду под «это»?

– Ну… у тебя же были случаи, когда ты выпадал из реальности. В детстве. Ты не помнил, что делал, это было страшно. Мама говорила о подверженности паническим атакам из-за каких-то бессмысленных ситуаций, они вводили тебя в транс. Последний раз ты отпустил собаку, и она набросилась на одного из охранников, – шепчет она, приблизившись, словно раскрывая тайну.

Глупость. Меня не волнует, кто и что знает, потому что ни один человек не в силах глубоко заглянуть внутрь меня и разгадать. Даже я сам, к сожалению.

– Молли, ты слишком много смотришь телевизор. Я никуда не «выпадал» и помню, что со мной происходит. Признаю, на раздумья и осмысление ситуаций уходит довольно много времени, но ничего из тобой упомянутого со мной не случалось. Теперь тебе легче?

– О, я… просто переволновалась, – тяжело вздыхает сестра и облизывает подсохшие губы. Ужасные губы.

– Никаких инъекций больше, Молли. Они отвратительны. Не ведись на мнение тех, кто заставляет поверить, что искусственно созданная красота – лучше. Ложь. Все лгут, только настоящие краски говорят больше, чем выдуманные. Почему все собрались в северном зале? – интересуюсь я, прислушиваясь к смеху и слабым звукам музыки.

– Ты… это обидно, но…

– Молли, я задал вопрос, другое обсуждать не намерен. Только я могу сказать тебе правду, радуйся, потому что у меня в отличие от других нет причин обманывать. Так почему все не уехали? – перебиваю ее.

Да, я всегда говорю то, что у меня на языке, люди иногда оскорбляются, но родные уже привыкли. Сестра – точно, поэтому ее припухшие губы растягиваются в слабой улыбке.

– После ужина собрались пообщаться в узком кругу, перемыть друг другу косточки. Ну и в вист поиграть, ты же знаешь, как его любит отец. Так что гости развлекаются. Большинство уехали и прибудут завтра, и еще шестьдесят шесть человек, – делится она. – Это все Бланш придумала и организовала вместе с мамой. Они работали над сценарием праздника больше месяца. Это так странно, да? Бывшая жена и настоящая любовница общаются, ходят по магазинам, обедают вместе. Никогда бы не подумала, что мама сможет так… Она уже поднялась к себе, чтобы пораньше лечь. Сказала, ты ее очень расстроил и у нее разыгралась мигрень, – сестра хихикает, зная, что эти приемчики ничего не значат, лишь показывают противостояние мне.

Но меня больше волнует причастность другой женщины ко всему этому. Зачем? Деньги, это понятно. Хотя обычно представительницы ее профессии не проникают в семьи – получают оплату и тихо ожидают гонорара после очередного постельного мероприятия. А эта слишком многого хочет и влезла туда, где ей нет места. В мой мир.

– Понятно. Прими две таблетки успокоительного. Твоя головная боль не от плохой работы сосудов, а из-за эмоционального скачка после моего возвращения в этот дом.

– Как ты это понял? – шокированно шепчет она.

– До завтра, Молли, – киваю ей и спускаюсь по лестнице.

– Эйс… – Останавливаясь внизу, оборачиваюсь. – Я рада, что ты вернулся. Я правда очень скучала, мне тебя не хватало. С тобой я чувствую себя в безопасности. Доброй ночи, братик. – Она улыбается, но это не вызывает во мне ответных нежных чувств. Констатация факта, не более.

– До завтра, – повторяю, направляясь в северное крыло дома.

Итак, Бланш Фокс завладела не только кошельком отца, но и его волей. Ее цепкие пальцы вцепились в нервные окончания мужских эмоций, она манипулирует его мечтами, чтобы продлить свою роскошную жизнь. Недолго, обещаю. Но для начала мне необходимо узнать больше. Единственный человек, имеющий нужную мне информацию, – мой кузен. Именно его ищу я взглядом, входя в полуосвещенное пространство с одним большим круглым столом, за которым играют в карты отец и гости. Женщины стоят вокруг, Бланш не отходит от отца, наклоняется к нему, отчего ее черные волосы, отражающие блики света, падают ему на плечо. Она шепчет что-то, и он, улыбаясь, делает ход. На ее лице нет ни единой ненормальной эмоции. Азарт отсутствует. Интерес тоже. Только работа, она выполняет то, за что ей платят.

– Ларк, – подхожу к мужчине, сидящему в кресле с сигаретой в одной руке и с бокалом бренди в другой.

– О, Эйс, не думал, что ты еще появишься.

Его улыбка может сказать о многом. Он уже пьян, расслаблен и готов к общению. Обычно сплетницами считают женщин, но мужчины еще хуже. Их обиды незначительны, но надолго остаются в их разумах и уязвляют сильнее. Мужская примитивная особенность развита немного иначе, чем у женщин. Изощреннее, глупее и интереснее.

– Решил размяться. Ты не против? – Указываю на кресло рядом. Он кивает мне и подзывает нанятого официанта.

– Ничего. Ему хватит, – отвечаю я на еще не заданный вопрос и опускаюсь в кресло, лицом к столу. Мы в затемненном углу, где меня не сразу узнают, не будет лишних вопросов, как и неуместной жажды поговорить. Это плюс. Ларк предпочитает такие же места, чтобы никто не укорял, что он губит самого себя.

– Мне мало. Чтобы справиться со всем этим, нужно что покрепче и побольше, – пьяно тянет он, указывая на гостей за столом.

– И с чего такие выводы? – спрашиваю без интереса, наблюдая за женщиной в черном, к которой подошла жена одного из друзей отца и завела оживленный разговор.

– Я хочу ее. Тебе, конечно, не понять таких желаний. Но когда постоянно отказывают, а ты ни черта не понимаешь причины, это бесит и не дает думать ни о чем другом. Она же шлюха, продажная девка, а еще нос воротит. Я что, некрасив? Очень даже. И богат. Я супермужчина, мог бы многому ее научить, а она делает вид, что меня нет. Понимаешь, Эйс, для нее так же меня нет, как и для отца. Ни для кого меня нет, и не было никогда, я лишь кусок мяса, который можно использовать.

Скулеж Ларка под воздействием алкоголя я слушаю лет десять. И он ни капли не изменился. Больше думает о собственном наслаждении, чем о том, что такое желание может повлечь за собой. Глупо. Скучно.

– Женщина. Как обычно. Но почему, кузен? Неужели их мало вокруг? Нет, ты сам выдумал цель и пытаешься добиться ее, а это притупляет твои умственные способности. Чтобы бороться, необходима трезвость, да и здоровье, а у тебя оно уже не то. Так что хватит, раздражаешь. Лучше скажи, кто она такая, что ты еще о ней знаешь. – Поворачиваюсь к кузену. Он усмехается, залпом допивает бренди и зажигает новую сигарету, пока я жду его готовность поделиться со мной информацией.

– И тебя заинтересовала Бланш? Решил нарушить целибат? – ехидно тянет он.

– Возможно, смогу помочь тебе разобраться с ней и поправить положение отца. Мне не нравится, что она здесь, возможны неприятные последствия. Поэтому помоги убрать ее отсюда и положить в твою постель, – отчасти правдиво, но все же лгу. Я умею входить в доверие, и люди думают, что я волшебным образом меняю их сознание и творю невозможное. Нет, я лишь беру то, что меня интересует, не более, оставляя их дальше барахтаться в грязи. Наше родство с Ларком меня вообще не волнует.

– Двадцать семь лет. Практически все мужчины, значимые для страны и не только, побывали у нее в гостях. Заключает контракт с клиентом не больше чем на несколько часов. Редко берет длительные заказы, а с твоим отцом уже давно. Они познакомились… Идиот, я сам познакомил их на одном из приемов, когда пытался убедить Бланш, что являюсь прекрасным кандидатом. Подошел твой отец, и на следующий день он уже был ее любовником, а мне отказала. Что он ей дал такого, чего не мог бы я? Я ведь моложе. Но нет, она выбрала его, всегда предпочитает мужчин постарше, как и женщин. Да, говорят, что она би, участвует в оргиях и доминирует. Прекрасный товар. Я хочу ее. – Он делает затяжку, а я отфильтровываю ненужную информацию.

– Когда ты их познакомил?

– В июне, но официально они появились вместе три месяца назад. До этого он был однодневкой, как и все, – охотно делится Ларк.

Выходит, отец начал изменять матери раньше, а она этого не замечала. Почему он так резко заинтересовался женщиной? Мы работали рядом, и я мог бы заметить его странное поведение и чужие духи, в общем, наличие любовницы. Но меня не было, и это позволило черноволосой развратнице завладеть его разумом.

– Откуда она?

– Родилась, по документам, в Америке, в Ливингстоне. От нее отказались в роддоме, а через пять лет ее удочерила пара, у которой уже были дети. Бланш их покорила. В Лондон прилетела три года назад с одним из наших министров. Он же и подарил ей возможность остаться здесь надолго, чем она и воспользовалась. Бланш выходит с послами, пэрами и лордами, с шахами, и именно ее выбирают для эскорта. Говорят, она очень умна и обладает гипнотическим даром, воздействуя на мужчин. По слухам, они становятся податливыми и тупыми рядом с ней, хотя это я уже видел. Прекрасный пример – твой отец, позволяющий Бланш делать все, что ни пожелает, даже брать других клиентов. После завершения контракта каждый из ее мужчин продолжает поддерживать с ней дружеские отношения, а это прекрасный шанс получить все, что она захочет. Бегут к ней по одному щелчку.

– То есть она использует секс для манипуляций и шантажа. Именно поэтому клиенты возвращаются, боясь, что Бланш может рассказать все обществу и их женам.

Примитивный ход мыслей женщины понятен, но этого мало, чтобы увидеть большее. Ведь сейчас она смеется в окружении тех самых дам, с чьими мужьями переспала. И они заглядывают ей в рот, ждут ответа и, возможно, советов.

– Нет, никого не шантажируют, Эйс. Говорят, она отпускает клиента и переходит к следующему, чтобы разбогатеть. У нее обширные счета, а стоимость подаренных украшений может помочь накормить голодающих Африки. Она участвует в благотворительных приемах, ведет активную светскую жизнь, как и интимную. Она идеальна во всех смыслах, невероятна…

– А что насчет самоубийств? Ты упоминал, – обрываю поток восхищения обычной продажной женщиной.

– Ну, подтверждений нет, но через пару недель после твоего отъезда два года назад появилась информация, что в городе есть женщина, из-за которой мужчины сходят с ума. Один, получив отказ, решил припугнуть ее, но погиб, сорвавшись с крыши. Другой обвинил в недостаточности полученных услуг за два часа – мало показалось, и на следующий день его нашли с пробитой головой. Имена не назывались. Я пытался выведать их через отца, но он меня даже близко не подпустил к данным. И с того момента все мужчины свихнулись из-за Бланш Фокс, желая узнать, так ли она хороша, чтобы из-за нее лишиться жизни. По слухам, она намного лучше.

– Черный пиар, благодаря которому она поднялась на ступень выше. И ей помогли в этом. Вероятнее всего, бывший клиент, чтобы она о нем забыла и потянулась к деньгам других. План сработал, проститутку вывели в свет и передали в иные руки. Умно, но очень просто. Никаких смертей, скорее всего, не было, слухи распустили для повышения ее статуса. Кто ж не заинтересуется женщиной, ради которой можно и жизнь отдать? Примитивные импульсы в мозгах мужских особей развиты настолько слабо, что последние легко попались на удочку. Разочарую, Ларк, но она не так умна, как тебе кажется. И дело не в умениях, а в правильных ходах и наличии богатого и хитрого покровителя, который устал от нее. Все просто, кузен.

– Да кого сейчас волнует, что было в прошлом, Эйс? Мы живем сейчас, и в данный момент я хочу Бланш. Я изучил ее дело, ничего странного, все, как у женщин ее профессии. Мужчины, мужчины и еще раз мужчины. Она в этом бизнесе с восемнадцати, возможно, и раньше. Никаких необычных сведений о ней нет, хотя тебе, может, удастся их вытащить. – Глаза кузена загораются от его же слов и глупых мыслей. Мне что, делать больше нечего, как только использовать свою власть, чтобы узнать об этой женщине? Черт, да он абсолютный идиот, раз так считает.

– А что дядя? Почему не прекратил это? – Возвращаю взгляд на черноволосую гостью, снова стоящую рядом с отцом и мягко поглаживающую его по плечу.

– Отец? Его это не волнует. Вы так похожи, Эйс, вас вообще ничего не трогает, но он уверил меня, что решение Таддеуса и его образ жизни никак не повлияют на отношение к вам правящих кругов. Однако к Бланш мне приближаться запретил.

О, это уже интереснее. Нейсон Рассел, по совместительству мой босс, никогда не делает ничего, о чем может пожалеть. И раз он так сказал Ларку, значит, знает больше, и это крайне важно. Он никогда не доверял своему сыну, только мне, ведь за столько лет мы с ним сблизились и наши суждения действительно похожи, иначе ни он, ни я не задержались бы так долго на своем месте.

– Почему? Боится, что отдашь все его деньги? – усмехаюсь я.

– Вряд ли. Он сказал, что я унижаю собственное достоинство и пачкаю его имя, постоянно увиваясь за Бланш, предлагая разные суммы и пытаясь записаться к ней на прием. Папа считает, что она никогда меня не выберет из-за отсутствия статуса. Министры, послы, пэры, а у меня ни одного звания. Думаю, Бланш поднимает планку оплаты услуг. Твой отец много ей уже отдал, но я не знаю сколько. Предполагаю, несколько сотен тысяч фунтов. Пока никто не перебил его ставки, потому что мужчины побогаче дяди состоят в браке и опасаются огласки. Но это же глупость, Эйс. У нее разные клиенты, здесь что-то другое. И я выясню что. Узнаю тайну Бланш, что именно ее привлекает, и тогда она станет моей. Опущу эту стерву на колени.

Кривлюсь от его самодовольства. Глупо, но так и думают мужчины, получившие отказ. Они готовы на все, лишь бы потешить свое никчемное эго, и это безумно скучно. Когда же они поймут, что не женщину нужно ставить на колени, а весь мир? Никогда, видимо. Продуктивнее обсудить это с Нейсоном, он хотя бы думать умеет, не поддаваясь эмоциям.

– Есть что-то еще? – сухо спрашиваю Ларка.

– Не хочешь развлечься? Снимем каких-нибудь девочек и приведем завтра, чтобы позлить наших отцов. Как тебе идея? – смеется кузен, а я закатываю глаза.

– Вместо того чтобы похотливо фантазировать, лучше сними для себя свободный мозг, он тебе нужнее, как и здоровье. Ты отвратителен сейчас.

– Как, черт возьми, тебе удается никого не трахать, Эйс? Как ты живешь? Неужели ни разу не хотелось? Ведь в девятнадцать ты еще желал примитивных удовольствий. Из-за чего ты так резко поменялся? – Ларк выпрямляется в кресле и придвигается ближе.

– В мире есть вещи интереснее, чем секс. Я не отрицаю, что сам поддавался эмоциям и влиянию тестостерона, но они не приносили удовольствия. Предпочитаю иное, где никогда не растеряю свои навыки быть умнее многих и всегда остаться правым, угадывая события и предотвращая их. А секс пусть дальше развращает умы мужчин, чтобы освободить мне дорогу. Развлекайся, Ларк, только это тебе и осталось.

Девятнадцать лет. Тогда я был другим. Еще не понял самого себя и того, что в моих руках, не развивал память и умение наблюдать. Был глупым и примитивным и теперь предпочитаю не помнить, как это сказалось на мне и моем разуме. То время прошло, осталось только настоящее.

– Оскорбления – твой конек, Эйс. Любишь ты вбить последний гвоздь в деревянную коробку…

Не слушая более кузена, быстро оглядываю зал. Ее нет, остальные продолжают играть, кроме нее никто не ушел. Есть шанс узнать больше. Лично. Прекрасно, рыбка сама поплыла навстречу акуле. Лучшего я не мог бы представить.

– Ты меня утомил, – поднимаюсь из кресла и широким шагом выхожу из комнаты.

Какие у нее духи? «Версаче»? «Шанель»? «Пако Рабан»? «Нарциссо Родригес»? Эти ароматы кружат вокруг, но я не помню, чтобы уловил хоть какой-то запах у нее. Значит, что-то похожее на все перечисленное. В голове представляю план дома. Бланш может быть в основном зале, если решила проверить, все ли подготовили к завтрашнему банкету.

Направляюсь туда и осматриваю темное пустое помещение. Никто из дома не выходил, на улице дождь и ветер. Она не из тех, кто предпочитает прохладу, скорее солнце и тепло. Она сама часть пороков и должна всегда быть наготове.

Спальня.

Поднимаюсь на второй этаж и просчитываю, какую комнату отвели ей. Отца, конечно же. Распахиваю дверь и хмурюсь. Никого, как нет и аромата пудры или чего-то еще, присущего женщинам. Запах мужской, отцовский.

Возвращаюсь в коридор, и меня привлекает полоска света в дальней комнате с приглашающе приоткрытой дверью. Странно, я выключал лампу в спальне.

Медленно ступая по ковру, приближаюсь к комнате и осматриваю ее в щель. Не замечаю ни движения, ни шороха или чьего-то присутствия. Как и чужого аромата. Шарю взглядом по полу, чтобы убедиться, что ковер сохранил только мои следы. Кто, черт возьми, влез сюда и что ему было нужно в моей спальне?

Открыв дверь, вхожу. Вещи так и не разобраны, но есть что-то странное.

– Думала, понадобится меньше времени, чтобы вычислить мое местонахождение, мистер Рассел, – раздается голос с мягким тембром, вызывающий внутри бурю возмущения. – Вы так хотели поговорить, что я не смогла отказать. Проходите, не стесняйтесь, у вас есть десять минут до того, как ваш отец отправится на мои поиски.

Она здесь.

Резко захлопываю дверь и вижу эту женщину, расположившуюся на софе с бокалом шампанского в руках. Она улыбается, уверенная в победе. Но не так быстро. Бланш даже не предполагает, что в голове мгновенно сложился план.