Инженер Пса (СИ)

Глава 26

— Разговаривал я с «революционерами». Это фанатики. — посмеиваясь, сказал Альхор. — Не знаю, помните ли вы, но был такой порыв кочевников к цивилизации вернуть. Мол, что они на наши границы нападают. Надо им объяснить, что это плохо. Отправилось сколько-то сот смельчаков на эту «благородную» миссию. И как же они были удивлены, что их не поняли. Они ведь со всей душой. А их кого не перебили, тех в рабство продали. Вот у наших «революционеров» такие же взгляды. Они не хотят равенства. Им нужна власть. Кстати, иров они перебить хотят. Так как мы, не буду при женщине ругаться, плохие люди.

Альхор бросил взгляд на Виту, что сидела на диване. Он стоял около окна и крутил заколку. Почему-то это простое действие завораживало и нервировало.

— Как ты на них вышел? — спросил Игорь.

— По своим каналам. Поднял старые связи. Да и не скрывались они особо. Считают, что уже выиграли этот бой. Натаскали машинок из старых лабораторий. Видели когда-нибудь ребенка с гранатой? Незабываемое зрелище. У нас в городе, где я родился, мальчуганы откопали целый ящик. Быстро сообразили, что они взрывают здания. Начали играться. В воду кидали. И тут увидели в руках трехлетки такую гранату. Честно, испугались все. Не знали, что он сделает, кинет ее в нас или сам подорвется. Так и с «революционерами». Дурости много и «гранат» много.

— А что с ребенком стало? — спросила Вита.

— Все обошлось. — ответил Альхор. — Тогда отобрали эту опасную игрушку. Нам тоже надо сделать с воинствующими ирлитами. То, что они предлагают — это гражданская война.

— Тогда я своих ребят собираю. Ждать и тянуть смысла нет. — сказал Игорь.

— Нет. Если все сделаем громко, то поднимем ненужную шумиху. Всю вину на иров свалят, что мы такие плохие довели бедных баб до ручки. Там кстати, почти одни бабы и руководят. Пьяные и фанатичные. Почти человеческий облик утратившие.

— Алкоголь помогает притупить эту зависимость. — ответила Вита.

— И помогает слететь окончательно с катушек. — хмыкнул Альхор. — Игорь, ты со своими ребятами лучше отправляйся к администрации. Еще надо открыть ворота и пропустить моих ребят. Я по-тихому разберусь с революционерами. Пусть будет, что бабы решили напиться тайком и траванулись из-за некачественного алкоголя. Объясним такое количество смертей, заодно другим будет наука, чтоб всякий суррогат не пили.

— Дарью надо убрать на какое-то время. Она наши идеи не поддержит. И терять ее мне не хочется.

— Дарья — человек боевой и упрямый. — согласился Альхор. — Я ее усыплю на два дня.

— Хорошая идея. Заодно отдохнет. — согласился Игорь.

— Но ее надо снять с должности. Своего человека поставим. — Альхор убрал свою заколку. — Твою подругу усыплять надо, чтоб не путалась под ногами?

— Может понадобиться. — покачал головой Игорь.

— Как знаешь. Тогда, за работу.

Опять серые тучи и противный ветер. Сырые ботинки натерли ноги. Но Вита не жаловалась. Она торопливо шла, стараясь не отстать от Игоря. Он велел ей сидеть в машине и никуда не уходить. Дальше события развивались быстро и путанно. Она не могла понять их план. Только отдельные фразы и приказы. Общая картинка не складывалась, а иры понимали друг друга с полуслова, как будто все давно обговорено и не раз. Она начинала понимать, что имел введу Игорь, когда говорил, что один ир может легко совершить переворот. А несколько иров так и подавно. Они продумывали все на несколько шагов вперед. Учитывали детали и мелочи, о которых Вита бы и не задумалась. И быстрая работа, сложенной командой.

Каторжники были в городе уже к десяти часам дням. Оборванные, злые. Люди прятались по домам.

Никому в здравом уме не приходило с ними заговаривать. Вита сразу вспомнила про Риту. Она надеялась, что той хватит ума сидеть дома. Игорь ушел. Они брали штурмом администрацию. Сразу стало холодно и тускло. И мысли походили на густой кисель. На какое-то время Вита выпала из реальности.

Твари. Она чувствовала их. Они шли на город в большом количестве. Тут никакие стены не спасут. Иры волновались. Переглядывались. Они выиграли и проиграли. Администрация взята за час, но город падет, не выдержав напора.

Состояние стены плохое. Есть слабые места. Люди стали садиться по машинам. Нужно было ехать принимать последний бой. Последний бой. Город-ловушка. Из него не выбраться. Откуда столько тварей? И Пса нет. Она не может посоветоваться.

Тучи стали расходиться. Выглянуло солнце. Как она соскучилась по этому солнцу и траве. Вита вышла из машины. Неподалеку стоял Альхор, рассматривая заколку.

— Они какой-то прибор откопали. Он притягивает тварей со всей округи. — сказал он. — Пытался его отключить, но не получилось. В итоге сломал, но твари уже идут. Какие у тебя глаза не горят.

— К этому можно привыкнуть. Ко всему можно привыкнуть. — тихо ответила Вита.

Сквер. Зеленый уголок в сером городе. Несколько деревьев с жухлой травкой. Она сняла мокрые ботинки и ступила босыми ногами на перенасыщенную влагой почву. Под ногами хлюпало. Но так приятно было ощущать землю между пальцами. Мягкие травинки щекотали ноги. Лучи солнца отражались в лужах и каплях, наполняя окружающий мир волшебством. А за стеной сейчас будет кровавый бой. Люди будут погибать. Иры, ирлиты, простые чистокровные. Тварям нет разницы, кого сожрать. Вита села под деревом. Пусть, что сыро. Какая разница, когда это уже неважно. А что в этом мире важно? Пес важен. Он стоит на тропинке и смотрит на нее. Спокойный, холодный взгляд. Сладкий чай и галеты, большая ладонь, которая может защитить и убить. Пес со скрипучим голосом, похожим на не смазанные петли и когтями, что могут убить тварь, разорвав ее. Смогла бы она к нему привыкнуть? Наверное. Человек ведь ко всему привыкает. Он часто ей это говорил. Только ведь это не проверить. Больше не проверить.

— Опять нарушила приказ. — он подошел к ней и сел рядом. Ему тоже плевать на влагу и грязь. Сколько лет он провел вот так по колено в грязи? Много. Десятилетия. Она столько еще не жила.

— Солнце вышло. Люблю солнце, и не люблю подвалы.

— Надо было дождаться меня. — он царапнул ее щеку. Кровь. Специально так сделал. Теперь останется шрам. Плевать. Неважно. Вита подставила лицо солнцу.

— Хорошо, что оно вышло. И серость ушла. Теперь все должно быть хорошо. — Вита улыбнулась. — Как думаешь, почему мы с тобой встретились?

— Чтоб тебе не было страшно. Роли каждого из нас давно распределены, но сыграть их до конца не всем хватает смелости. — он пересадил ее к себе на колени.

— С тобой ничего не страшно. Может там будет лучше чем здесь.

— Может еще с тобой яблочное варенье поварим у меня дома.

— Все может быть. Когда наша пьеса закончится, нам не известно. — согласилась Вита.

Энергия. Сила. Нужно только пожелать, чтоб не было много крови. Пусть им не хватит дыхания. Больно. Хочется все прекратить. Кажется, что Вита больше не выдержит. Но надо дожать. Тварей много. Со всеми иры и ирлиты не справятся. Она может им помочь. Она и Пес. Ему ведь тоже несладко. Но он терпит. Помогает ей. Сосуды уже лопаются от перенапряжения. Темнота. Как будто выключили свет.

Лес. Она соскучилась по лесу. Так хочется выехать загород. Побродить по траве. Не по этому клочку.

— Люблю природу. Там цветы есть, а еще ягоды. И дышится легче. Не так, как тут. — тихо сказала Вита. Губы разбиты в кровь. Шевелить ими тяжело, но она упрямо продолжает говорить. Это лучше, чем молчать. — Я и сейчас задыхаюсь.

— Потерпи. Скоро мы тебя подлатаем. — сказал Пес.

— Тебя тоже латать надо. Весь в крови.

— Заживет. — ответил он. — Нужно только до больницы дойти.

— Брось. Как ты ползешь, мы до утра только дотуда дойдем. Надо было в сквере остаться.

— Не ворчи. Без помощи — подохнем. А я есть хочу. Одними галетами сыт не будешь.

— Это веский повод, чтоб не помирать. — согласилась Вита.

Игорь еле шел. Все болело как будто его драли твари. Тело не слушалось. Но он упрямо шел, держа на руках Виту. Приходилось все время возвращать ее к жизни. Удерживать тонкую нить. Она умирала. А значит и ему конец. Глупо было привязывать ее к себе так крепко. Но другого пути не было. Вита впала в забытье. Опять что-то бормотала про солнце и траву. Ему было не жалко, если он помрет, но жалко было ее. Ведь толком еще не жила.

— Красота. Ты с нее шкуру живьем снимал? — хмыкнул Альхор. Он шел навстречу по пустой улице.

— Не выдержала. Слишком тварей было много. Ее в больницу надо.

— Там сейчас раненых много. Не пробьетесь. Пойдем аптеку вскроем.

— И чего это даст?

— Препараты.

Игорь пошатнулся и осел на асфальт. Он больше не мог сделать и шага.

— Ладно, ждите. Вытащу вас. Но должен будешь. — внимательно смотря на Игоря, сказал Альхор. Тот лишь слабо кивнул. Пятнадцать минут спустя, Альхор уже вколол ему ранозаживляющие препараты.

— Ты лучше ей коли. Я еще продержусь.

— Ага. Поучи меня. — хмыкнул Альхор. — Что ты ей вводил?

— Пять шприцов заживляющего.

— И не вытянуло ее? Ладно. Сделаем другой коктейль. — смешивая лекарства, сказал Альхор. — Что-нибудь да получится. Или не получится. Но тогда буду знать, что эксперимент не удался. Когда у меня еще появится возможность проверить свои теории в новых лекарствах на таких добровольцах?

Игорь не успел ему ответить. Потерял сознание.

Вита открыла глаза. В комнате было все залито светом. Она лежала на диване Игоря. Одежды нет. Это уже привычно. Солнце и тепло. Даже жарко. А вещи у нее в той комнате. Она завернулась в одеяло и вышла в коридор и тут же столкнулась со здоровым бугаем.

— О, еще одна малявка.

— Ты ее не трогай, а то тебе Пес все лапы поломает. — посоветовал Альхор, выходя из ванной комнаты. Вита чувствовала себя совсем маленькой среди этих двухметровых верзил. Придерживая одеяло, она проскользнула к себе в комнату. Рита лежала на кровати рядом сидел Володя. Они прервали свой разговор, когда она вошла.

— Вита, ты как? — спросила ее Рита.

— Нормально. — шепотом ответила Вита. Голоса не было. — Володя, выйди. Я переоденусь.

Футболка, юбка. Рита молчала. Только сочувствующие смотрела на нее. Вита не понимала этого. Шрамы. Да и ладно. Она уже к ним привыкла. Один или десять, какая разница. Галеты и чай. Пес должен быть на кухне. Много народу. И все высокие. Одни великаны. Жуют, спорят. Голоса громкие, как будто не четыре человека сидело за столом, а человек двадцать. Но ей было все равно. Она видела только Игоря. Осторожно подошла к нему. Он ничего не сказал ей. Сделал вид что так и должно быть. Только прижал к себе, продолжая разговор. Вите больше ничего и не было нужно. Ей хватало того, что он был рядом. Остальное казалось неважным.