ГЛАВА ВТОРАЯ

Проснувшись ранним утром после беспокойной ночи раздумий, Кейн, как обычно, отправился на пробежку по побережью. Характер не позволял Кейну отступать. Он намерен был любой ценой вернуть расположение Мэри.

За последнее время в его жизни многое изменилось. Разведясь с Викторией, брак с которой был обречен с самого начала, Кейн окончательно отстранился от семейного бизнеса, чем несказанно шокировал родню. Они поставили перед ним ультиматум, шантажируя правами на наследство. Кейн, в свою очередь, рассудил, что это отличный повод разорвать все отношения с деспотичными родственничками.

Так полтора года назад он окончательно перебрался на Манхэттен и основал собственную инвестиционную фирму, которая быстро завоевала отличные позиции на Уолл-стрит.

Погруженный в раздумья, он пробежал удивительно много, наконец остановился, размялся, оглядывая горизонт, и решил повернуть назад, как вдруг увидел предмет своих дум. Мэри сидела на скамье и глядела в безграничные океанические просторы. Восстановив сбившееся дыхание, он подошел к ней:

— Привет, дорогая.

— Доброе утро… — Она неспешно повернула к нему свое лицо и тихо добавила: — Кейн.

Мягкое утреннее солнце лестно освещало благородные черты ее лица и высветляло глубину темных локонов цвета зрелых каштанов. Она была тиха и по-утреннему расслаблена.

— Выбрался на пробежку? — спросила она с вежливой улыбкой.

— Да. Обычный моцион. Не возражаешь, если присяду рядом? Ты извини, возможно, я источаю не самый изысканный аромат, — преувеличенно деликатно расшаркался Кейн.

— Что же, садись, — без энтузиазма пригласила она его.

— Благодарю.

Мэри сидела на скамье в забавной птичьей позе, взгромоздившись с ногами и уютно упершись подбородком в колени.

— Зачем спрашивать? Это общественный пляж.

— Просто не хочется быть назойливым, если ты не нуждаешься в компании, Мэри-Белл, — без тени кокетства ответил он.

— Если бы я нуждалась в твоей компании, мы бы не расстались, — сообщила Мэри, убирая волосы с лица.

— Времена меняются, люди — тоже, — философски заметил Кейн, присев на песке напротив нее.

— Ты даже не представляешь, насколько сильно меняются люди. Прошедшее не вернешь, — обтекаемо очертила Мэри причины их несовместимости.

— У меня нет желания возвращаться в прошлое, — возразил он.

— Тогда зачем ты здесь?

— Из-за тебя, дорогая.

— Наивно и безосновательно.

— Но это правда.

— Тем более. Я другая. Можно сказать, что ты меня не знаешь. Не знаешь, чем я сейчас живу. У меня есть обязанности, которыми я не могу пренебрегать.

— Что же это за обязанности такие? — иронически поинтересовался Кейн, потерев затылок.

— Мне не до шуток. Есть несколько серьезных проектов, которые мне необходимо осуществить. Это связано с акушерством и педиатрией, и еще несколько образовательных программ, детский летний лагерь. Тебе это не интересно, — поспешно прервала она свои откровения.

— Звучит многообещающе. С чего собираешься начать? — постарался доказать свою заинтересованность Кейн.

— Вступлю в права наследования — будет видно. Конечно, это не просто. Я плохо разбираюсь в бизнесе. Ченнинг состоит в советах директоров двух крупных организаций, он хороший управленец. Но он мне не помощь.

— Почему?

— Мы с ним на разных сторонах баррикады. Если я проштрафлюсь, они с Лореттой будут претендовать на мою долю в наследстве.

— В завещании есть какие-то условия? — приготовился вникать Кейн.

— Больше, чем ты можешь себе представить.

— Какие, например?

— Мое поведение должно быть безупречным, безукоризненным, каким еще… ах да, идеальным. А репутация — прозрачной, как слеза младенца.

— Лихо они тебя!.. — с присвистом воскликнул он.

Мэри рассмеялась, став неотразимой. Он восхищался этой женщиной с неуловимой изюминкой.

— Не смотри на меня так, — смущенно сказала она.

— Но мне нравится твоя улыбка.

— Моя улыбка… — задумчиво произнесла Мэри, и улыбка исчезла с ее лица.

Он дотронулся подушечками пальцев до ее плотно сжатых губ и произнес:

— Это было первое, что я в тебе отметил тогда, в «Харродсе».

— Мой рот? — повеселев, уточнила она и шаловливо облизала губы.

— Да. Идеальные губы для поцелуев.

— Твои тоже очень сладенькие.

— Какой кошмар. Не говори так. У настоящих мужчин не может быть ничего сладенького. Настоящий мужик должен быть суровым и невозмутимым, — шутливо сморщил он лицо.

— А ты — сладенький, — дразнила Мэри. Губы ее разомкнулись, и Кейн, поймав струйку обжигающе горячего дыхания, склонился и поцеловал ее, нежно обхватив руками голову. Этот долгий поцелуй уже не был таким нетерпеливо голодным, как накануне. Он проникновенно ласкал ее губы, нежно касаясь упругого языка своим.

Кейн и прежде своими ласками уводил ее в безоблачный мир грез. В мир, который она считала своим по праву и никогда не стояла за ценой. Но реальность оказалась слишком отрезвляющей.

Она резко прервала этот поцелуй, не сводя затуманенных глаз с некогда безумно любимого человека.

— Но почему? — недоумевал Кейн.

— В моем нынешнем положении слишком легкомысленно вести себя таким образом прилюдно.

— Пойдем ко мне в отель.

— У меня встреча с адвокатом в десять, а после деловые переговоры.

— Деловые переговоры? С кем?

— Один человек из фирмы Меррилл Линч, другой — из «Ай-Джи Эдвардс». Не помню их имен, чувствую себя неуверенной. Меня угнетает моя безграмотность в финансовой сфере.

— Можешь рассчитывать на меня. Я профессионал в таких делах.

Говорить это было излишне, поскольку Мэри отлично знала его деловые способности. Благодаря его советам по инвестициям она смогла поправить свои денежные дела, оказавшись без финансовой поддержки семьи.

— Не хочется докучать.

— К чему церемонии? Я сам тебе это предложил, — убеждал он с легкой усмешкой.

— Имей в виду, я бестолковая.

— Хорошо, что предупредила.

Она собралась возвращаться домой, и Кейн охотно вызвался проводить ее, взяв за руку.

— Позавтракаем вместе? — Он вопросительно посмотрел в ее глаза.

— Не стоит, — отказалась она, снова занервничав.

— Отчего же?

— Может статься так, что мне не понадобится твоя помощь в финансовых вопросах, — предположила Мэри, ощутив, что ей все труднее сохранять благоразумие, когда он так близок и нежен с ней.

— Напрасно. Ты же знаешь, что я квалифицированный консультант.

— Нам трудно будет сработаться.

— Глупости. Работа есть работа.

— Я боюсь дать повод Ченнингу и Лоретте потащить меня в суд! — теряя терпение, воскликнула Мэри.

Кейн остановился и, серьезно посмотрев на нее сверху вниз, заботливо обнял за плечи и прижал к себе.

— Не нужно вести себя как герой-одиночка в стане врагов. Возможно, ты еще не поняла, но я нашел тебя, чтобы остаться. С этого момента ты под моей защитой. Тебя не должно это пугать.

— Кейн… сложности будут.

— Конечно, милая, но мы справимся, — нежно заверил он, заглядывая в ее небесные глаза.

Однако убедить, Мэри было не просто. Она ясно помнила все оскорбительные слова, сказанные им при расставании.

— Могу я знать, чем вызваны такие перемены? Помнится, ты говорил, что нас связывал только секс. Заверял, что я не имею права рассчитывать на большее, поскольку тебе и без того слишком дорого обошлось мое содержание, — решила выяснить отношения Мэри.

— Может быть, я и сказал что-то в этом роде. Для того чтобы задеть твое самолюбие. Не удивительно — вошел в раж, наговорил лишнего. Мы оба не отличаемся чувством меры.

Кейн был совершенно прав. Что касалось Мэри, страстность была у нее в крови, чем бы она ни занималась. Наиболее бурно это выплескивалось на полотна. Неуемность была тем бичом, с которым она особенно старательно боролась в последнее время.

— Вот видишь. Ты сам сказал, почему нам не стоит возобновлять отношения.

— Я прошу меня простить за все, чем я тебя когда-либо обидел. Или тебе нужны какие-то поступки в доказательство моего раскаяния? Или, может быть, ты хочешь жертв? — говорил он с нарастающим раздражением, отчего его британский акцент звучал вычурнее обычного.

— Бог с тобой, возвращайся в свою жизнь, Кейн, — флегматично ответила Мэри.

— Не знаю, что они с тобой сделали, но ты действительно на себя не похожа. Зато я все тот же и сдаваться не привык. Если я поставил перед собой цель, то обязательно ее достигну.

— Это больше похоже на угрозу, чем на признание, — Мэри настороженно посмотрела на Кейна.

— Плевать! — выкрикнул он — и рассмеялся.

Кейн и прежде озадачивал ее резкими эмоциональными переходами. Чопорный в великосветских кругах, он был невероятно непредсказуем в личном общении. Ей было весело с ним. Он заражал своей беззаботностью и одержимостью. Но последняя из клана Дюваллов не могла себе этого позволить.

— К сожалению, у нас противоположные цели, Кейн.

— Ошибаешься. Тебе нужна помощь в учреждении трастового фонда. Лучшего специалиста, чем я, тебе не найти. Потому что помимо профессиональных знаний и опыта у меня мощный личный стимул. Я не бросаю друзей в беде.

Мэри в недоумении подняла брови.

— Ты сомневаешься? — спросил он, увидев ее картинное удивление.

— У меня нет оснований доверять тебе безоговорочно. Насколько я помню, друзьями мы никогда не были. Но если тебе неймется помочь мне в делах, я принимаю твое предложение, — резюмировала Мэри и протянула ему руку в знак согласия.

* * *

После трехчасовой беседы с адвокатом и Ченнингом Морхэдом голова Мэри раскалывалась. Макс Прейвин был поверенным в делах деда. Добродушный пожилой джентльмен, он на протяжении всего разговора не оставлял надежды примирить непримиримых Мэри и Ченнинга. Разумеется, тщетно.

Она откровенно изложила все свои планы относительно наследуемого ею состояния, подчеркнула, что принимает каждое поставленное перед ней условие, и обязалась строго соблюдать их. Адвокат довел до ее сведения, что, если выяснится ее причастность к какому-либо скандалу, из-за которого пострадает реноме династии Дювалл, вся унаследованная ею сумма будет взыскана, включая то, что она успеет истратить к тому времени. Возможно, осознание этого факта также стало причиной головной боли.

Возвращаясь к своему припаркованному у тротуара новенькому «мерседесу», она ощутила непреодолимое отвращение к сложившейся ситуации. Было искушение махнуть на все рукой. Так бы раньше она и сделала, повинуясь эмоциональному порыву и максимализму юности. От этого поступка ее удерживало только обязательство, данное себе, и долг перед умершим при родах младенцем. Только достигнув цели, она могла оправдать себя в собственных глазах.

Состояние смятения не позволило ей сесть за руль, и Мэри решила прогуляться вдоль побережья и зайти по пути в галерею своей подруги Эммы. Увидев сквозь громадную витрину, что Эмма занята с посетителем, Мэри предпочла подождать снаружи. В витрине экспонировалось четыре ее картины, посвященные столь любимому ею Парижу в каждый сезон года и объединенные в одну инсталляцию.

— Эти работы выгодно отличаются от тех, что ты делала прежде, — услышала она голос за своей спиной.

Обернувшись, Мэри увидела Кейна, одетого в черный пуловер и потертые джинсы. Его волосы разрозненными прядками спадали на лицо, отчего весь вид его был трогательно небрежным. Интересно, сказал ли он это просто так или действительно помнит ее старые работы?

— Ты считаешь? Нет предела совершенству. — Весь свой скепсис она вложила в интонацию.

— Художник и не должен быть удовлетворен своей работой, это удел зрителей, — резонно заметил Кейн.

— Как ты очутился в этой части города? — сменила она тему.

— Почему тебя это удивляет? Мы ведь теперь финансовые партнеры. Не мешало бы обсудить твой проект.

— Но как ты узнал, что я буду тут?

— Я не знал, просто собирался перекусить напротив, — он указал на кафе через дорогу.

— А то я на секунду подумала, что ты следишь за мной, — неосторожно высказалась она и почувствовала себя в глупом положении, поймав его удивленный взгляд.

— Кейн, мне кажется, правильнее будет все сделать самой.

— Я думал, мы уже это обсудили и пришли к окончательному решению.

— Меня беспокоит, что, если Ченнинг пронюхает о наших отношениях в прошлом, у него появятся основания опротестовать мое право на наследство.

— Он не узнает, потому что ни ты, ни я ему об этом не скажем.

Встретив Кейна, Мэри раздумала навещать галерею подруги, опасаясь возможных пересудов. Они отправились в ближайший парк со смотровой вышкой в центре. Дойдя до могучего кленового дерева, Кейн остановился, обнял Мэри за плечи и проникновенно сказал:

— Прости меня.

— За что?

— За то, что не всегда правильно поступал, когда мы были вместе.

— Нам обоим есть в чем себя винить, — неопределенно ответила Мэри, отведя глаза.

Она винила себя за боль, причиненную родителям, оскорбленным ее связью, не скрепленной узами брака. Она была тогда на вершине блаженства и не желала воспринимать их доводы.

Кейн хотел заключить ее в объятия, но она отстранила его.

— Я должна идти.

— Куда ты спешишь?

— Отпусти. Я должна соблюдать осторожность.

— Отпущу при одном условии.

— Как я устала от всех этих условий. Говори.

— Позволь мне помогать в осуществлении твоего проекта.

— Хорошо, если это будет наше единственное совместное занятие. Никаких сантиментов.

— Договорились.

— Спасибо, Кейн. Должна признать, что мне очень приятно видеть тебя вновь. — Она мягко посмотрела на него и пошла прочь.

— К сожалению, это не то, что я хотел услышать от своей Мэри-Белл, — бросил он ей вдогонку.

Она повернулась и увидела своего английского лорда вальяжно опершимся спиной о ствол клена с лукавой улыбкой на лице.

— Жаль тебя разочаровывать.

— Учти. Я буду шантажировать тебя нашими тайнами. Берегись, — шутливо напутствовал он Мэри.

Загрузка...