Исключительно твой

Глава 26

Саша

Наши дни

На улице стояла такая духота, что я с трудом мог дышать. Вместо того, чтобы тупо лежать на кровати под холодным потоком кондиционера, мама припахала меня сажать, какие-то цветы.

— Долго еще? — стонал я, копаясь в земле. Хотелось искупаться, пот лился по моему телу, словно горные ручьи.

— Я, думая нет. Ах, постой. — ткнула пальцем в пачку семян. — Вот, эти еще не посадили. Думаю, где-то еще на часик. — не видел ее лица, из-за палящего солнца, которое перекрывало мне обзор, своими лучами, выжигая сетчатку глаз.

— Блин. — сел на траву, вытирая грязной ладонью лоб.

— У тебя, какие-то дела? Слишком, важные? — поинтересовалась мама, сделав лунку.

Какие у меня могли быть дела? Сходить на кухню и обратно лечь на кровать. Проложил для себя идеальный маршрут, для ленивой задницы. Давно должен был обрасти жирком, но даже, без особых изнурительных нагрузок, мое тело оставалось в форме. Удивлялся, может генетика такая?

— Нет. Дел у меня нет.

— Вот, и славненько. — мама хлопнула в ладоши, и встала ударяясь затылком об ветку дерева.

— Елки-палки. — выругалась, хватаясь за голову. Быстро встал, помогая ей сесть, осматривая рану.

— Мам, как так-то? Аккуратнее же надо. — обеспокоенно сказал, роясь грязными пальцами в ее волосах. — Сильно больно? — надавил на место удара.

— Нет, не очень. Шишка наверное будет. А что? Представляешь, смерть от удара об ветку. Легла бы здесь и можно закапывать. — рассмеялась.

— Что за шутки? — рассердился я, бросая рыться в волосах.

Мама обернулась.

— А кто шутит? — спросила совершенно серьезно.

— Знаешь, что. Уезжай, пожалуйста. — бросил все, отходя от нее.

— Саш. — позвала тихо.

— Уезжай отсюда на хуй. — обернувшись, заорал на нее, швыряя лопату об забор. — Мне нихрена не надо. Особенно вот этого. Сидишь тут со мной, как курица с яйцом. Саша то, Саша это. Не надо копаться в моей голове, не надо, блядь, этого делать. — кричал ей в лицо, пытаясь донести свою правоту. — Думаешь, сможешь вывести на эмоции?

— А это тогда что? Не эмоции? — нарисовала рукой круг, как волшебной палочкой.

Тяжело дышал, выпуская пар из расширившихся ноздрей. Какой же я мудило.

— Копай, давай. — сказала мама, продолжая сажать семена.

Сходил к забору, за лопатой, возвращаясь обратно к маме. Злоба сменилась, чувством стыда. Слышал бы меня сейчас отец, то этой самой лопатой, долбанул бы меня по спине. Заслуживал полностью свою награду.

— Прости, мам.

Она похлопала по траве рядом с собой. Принял это за просьбу сесть с ней, что собственно и сделал.

— Сколько бы обидных слов ты мне не сказал, сколько бы ядовитых стрел не выпустил мне в спину, сколько бы ножей не вставил мне в сердце, ты всегда будешь моим любимым сыном.

Блядь, я придурок. Когда я успел таким стать?

— А я навсегда, останусь твоей мамой. — обняла меня, поцеловав в щеку, а следом, когда я не ожидал, дала мне хорошего леща.

— Эй. — почесал затылок.

— Если еще раз услышу такие слова, то будет больнее. Взял лопату и копаешь. А я за водой. — совсем забыл этот профессиональный строгий голос врача.

Пришлось копать, еще больше маленьких луночек, вошел во вкус, перерыл полностью все пространство земли. Когда понял, что копать больше нечего, то остановился оглядываясь. Руки дрожали, а спина отваливалась. Это, пожалуй лучшее кардио, за все мои годы.

— Мам. — позвал ее. — Ты где там? — покричал ей. — Но она не отзывалась.

Блядь. Паника накрыла меня, как тогда. Их давно уже не было, но они вернулись, без стука.

— Мам. — побежал, представляя ее лежащей на холодном полу. — Мам. — звал, дыхание сбивалось, меня бросало, то в жар, то в холод. — Мамааааа. — вбежал в дом.

— Чего кричишь? — мама вышла из кухни с конфетой в руке. — Я передумала, можешь закапывать.

Закапывать.

Закапывать.

Закапывать.

— Саша. — подбежала ко мне, когда ноги меня не послушались и я рухнул на пол, начиная биться в конвульсиях. — Саша, у тебя эпилепсия?

Замотал головой, хрипя.

— Что? — начала проверять мои зрачки, раскрывая широко глаза.

Убежала на кухню, возвращаясь, со стаканам, холодной воды. Умыла меня.

— Закрой глаза. Сейчас все наладиться. — растирала мне виски и запястья, пока меня не отпустило. Дыхание выравнилось, смог открыть глаза.

— Давно у тебя панические атаки?

Откуда она знает? Бля. Она же врач.

— С тех пор, как мы его потеряли. Они не частые, но бывают. — промямлил себе под нос.

— Ты знаешь, что их провоцирует?

Кивнул.

— Страх смерти. — выпулил на одном дыхании.

Мама, помогла мне встать, провожая до комнаты.

— Спасибо, мам. Дальше я сам.

— Точно? Если что кричи.

Кивнул ей, закрывая дверь в свою пещеру. Снял грязные вещи, закинув их в корзину. Встал под холодные струи воды, которые окутали все мое онемевшее тело. Такой встряски у меня не было давно. Сегодняшняя атака была сильнее других. Мое горло полностью сжалось, перекрывая путь воздуха к легким. Как бы меня не штырило, я всегда держал в голове упоминания, что от панических атак не умирают. Это, мне наверное и помогало, как можно скорее придти в себя. Но эта, сука, так жахнула меня сегодня, что я распластался, как мешок с картошкой на полу. Такой неожиданности я и представить не мог.

Может мне пора лечиться? Рассказать все маме, она же классифицированный врач, с огромным опытом, она же мне поможет? Интересно, можно ли лечить фобии?

Перекрыл воду, переодеваясь во все чистое. Пришел в себя, анализируя и проматывая пленку памяти назад. Началось все с того, что мама захотела вызвать меня на эмоции и у нее это получилось. Не просто так это затеяла. Планировала.

— Все знает. Снежа рассказала. — разговаривал сам с собой сидя на кровати. Возможно все это и к лучшему. Не пришлось выворачивать душу наизнанку. У жены это получалось намного легче, чем у меня.

— Саш. — постучалась мама в дверь.

— Давай завтра посадим, мам? Прям, утром встану и посажу все сам. Хорошо?

Она улыбнулась.

— Не надо ничего сажать. — присела рядом со мной. — Извини. Я заставила тебя копать, чтобы ты выпустил своих драконов наружу, но не думала, что их настолько много.

Драконы. Вспомнил про сказку, которую Снежинка так любила и всегда просила рассказать. В каком бы состоянии я не был, пьяный, уставший, не в настроении, но рассказывал.

— Пойдем кушать? — повернул голову к ней.

— Ты можешь меня вылечить? — попросил ее.

— Могу конечно. — совершенно серьезно ответила, как будто ее голова и руки могли творить чудеса. — Пельмени, вылечивают все. Пошли.

— А чай будет? — поинтересовался улыбнувшись.

— Компот из сухофруктов. Убьет всех тараканов в твоей голове. Пойдем. Пойдем. — потянула меня за руку, словно я непослушный подросток, в принципе я таким и был.

Не разговаривали, лопая пельмени, из своих тарелок. Не думал, что настолько проголодался. Умял всю порцию, за пять минут, не особо прожевывая.

— А еще есть? Очень вкусные. — просил добавки.

Мама рассмеялась.

— Конечно, есть. А вот, если бы тогда в магазине я не выиграла спор, то они бы были не такими вкусными.

— Эти наши, которые мы лепили? — удивился я.

— Да. — мама, медлила перемешивая пельмени в кастрюле.

— Что ты делаешь, так долго? Наложи или давай я сам.

— Ловлю твоих гигантских уродцев. Мои, то красивые, а твои не очень.

Я заржал, вспоминая, с какой неохотой лепил этих фантастических тварей, ненавидя их всей душой.

— Вот, держи. — поставила передо мной тарелку, до верху наполненную не особо эстетичных пельменей.

— Почему сразу уродцы? Они милые, слегка полубокие, но выглядят ничего.

— Саш, признай, что они стремные.

Бля, так весело пельмени я еще никогда не ел. Плакал от смеха, держась за живот.

— Главное, не внешность, а что внутри. — осекся, думая, что сказал эти слова, точь-в-точь про себя.

Ладно. Хватит думать, надо восполнял силы.

Запил все наивкуснейшим компотом, осушив половину графина.

— Мам, а ты умеешь готовить тот чай. Ну, этот….. — хотел и не хотел, произносить имя жены.

— Который умеет готовить, Снежа? — женщина напротив лукаво на меня посмотрела, отпив из кружки компот.

Кивнул.

— Умею, конечно, только он будет не таким, как у нее. Она его готовит с одним особенным ингредиентом. Его нельзя купить, он нигде не продается.

Нахмурился, не понимая, о какой такой добавке говорит мама.

— Что за хрень такая? Только не говори, что она использует запрещенку.

— Нет, сынок, вовсе нет. Она готовит его с любовью для тебя, поэтому он такой вкусный.

Вот и весь секрет, который я узнал, через хрен пойми сколько времени. Она всегда все делала с любовью, а я это растоптал.

Совершенно случайно вспомнил, что сегодня годовщина свадьбы у Дэна и Милы. Бля. Отмечают, наверное, но без меня. Ладно. Пускай веселятся, я свое веселье давно отвеселил.

— Мам, спасибо за ужин. Я спать пойду. — поцеловал ее, уносясь в комнату.

Подложил подушку по удобнее под голову, включая на всю кондиционер. Так захотелось позвонить, но не Дэну с поздравлениями, а Снежинке. Уже не так больно было вспоминать о ней, чувствовал внутри, какую-то легкость, забвение и эйфорию. Любовь. Это чувство к ней только крепло, с каждым днем, все сильнее и сильнее.

Неужели, в жизни так бывает, что два человека созданы именно друг для друга? Неужели, где-то там наверху есть список имен, друг на против друга, и их написанная история?

Зажмурил глаза, чтобы быстрее уснуть, умоляя, чтобы Снежа мне приснилась. Мы бы с ней закружились в вальсе и я бы увез ее ……..

«Темно. Я снова здесь. Отсчитал тринадцать секунд. Свет загорелся, больно ударив по зрачкам. Проморгался, привыкая к нему. Уже не мог сидеть в тоннеле, мог только стоять, разглядывая шершавую стену напротив.

Привык, подходя к самому краю линии, чтобы сдаться, но где-то внутри теплилась надежда, что я здесь не один. Меня слышат и видят.

— Привет. — поздоровался. Голос отскочил от стен, запев звонким эхом. Положил голову, упираясь лбом об стену. Больно, но я потерплю. Молил, чтобы дверь напротив, открылась.

— Папааааааа. — услышал слева голос, поворачивая голову. Сначала подумал, что мне мерещится, но нет. Маленький мальчик, стоял в открытых дверях, смотря на меня.

Не слышал, как дверь открылась, он сделал это, как-то бесшумно, словно она не весила тонну.

Я бежал к нему, стирая ноги и тело в кровь, но я добежал бы, даже, если бы все мои конечности отвалились.

— Сынок. — обнял его, падая на колени. Свою мини копию, с точностью похожую на меня. — Сыночек мой, где ты был так долго? — отстранился немного, смотря на его милое личико.

В его глазах стояли слезы.

— Ты обиделся на меня? — спросил осторожно.

Он кивнул, слеза скатилась по его щеке, которую он быстро стер.

— Я был у мамы. Не мог ее оставить одну. Приходил к ней каждую ночь. Она очень сильно плакала. Из-за тебя, пап.

Стыд и позор, все то, что я испытывал, опустив глаза в пол.

— Я пришел ненадолго. Попрощаться. Мне больше не разрешили к тебе приходить.

— Нет, не уходи. — слезы наполнили мои глаза.

— Пап, послушай. — его маленькая ручка накрыла мою грудь. — Так должно было случиться, я не должен был родиться. Никто не виноват. Я вас очень люблю, у меня безумно красивая мама и ты пап тоже, но мама…

Я улыбнулся, сквозь слезы. Полностью соглашаясь с ним.

— А еще дядя Сережа, он тоже красивый, а Стеша, она такая добрая. Бабушка мне сказала по секрету, что она беременна. У них девочка родиться.

— Какая бабушка? — спросил у него.

— Я здесь с бабушкой Таней и дедом Степой. Они обо мне заботятся.

Родители моей мамы. Не мог сдержать слез, сжимая его маленькую руку. Колени утопали в наждачке пола, но я стоял, и выстою, сколько придется.

— У меня будет братик. — погладил меня по волосам. — Только будет похож на маму, но глаза твои. Я подглядел. Только никому не говори. — приложил пальчик к губам. — Это большой секрет. — он улыбался самой радостной улыбкой.

Хотелось, сожрать локти, чтобы не заорать на весь тоннель.

— Пап, возвращайся к маме. Она тебя очень любит и ждет. У вас все будет хорошо. Я знаю, ты боишься, но не надо больше бояться. Ты веришь мне?

Кивнул ему, потеряв дар речи.

— Это маме, передай, пожалуйста. Тут немного. — протянул мне букетик желтых одуванчиков. — И скажи, чтобы больше не плакала, а то мне тут мокро очень и я тону в ее слезах. — он обернулся назад, словно видя и слыша то, что я не мог. — Мне пора, пап. Не бойся, иди. — обнял меня за шею крепко-крепко, поцеловав в щеку напоследок.

Говорят, что дети пахнут по — особенному, оно так и есть. Я ни с чем не перепутаю этот запах.

— Закрой за мной дверь. — сделал шаг назад.

Я не мог переступить через порог, а он уже уходил, помахав мне рукой.

— Не скучай по мне. Живи настоящим. И ничего не бойся. — крикнул, подарив мне еще немного своей лучезарной улыбки.

Стены начали сужаться. Смотрел на удаляющуюся фигуру сына, стараясь, как можно четче запомнить, и сохранить его в своей памяти. Меня либо раздавит, либо я спасусь и вернусь назад. Я закрывал эту дверь с трудом, отпуская его, решив жить настоящим, как он просил.

Когда дверь закрылась, на меня начал рушиться потолок, а стены так и наровили раздавить. Я мчался обратно, на встречу, будущему, еле протискиваясь в узкую щель, застревая и обдирая кожу. Выбежал, слыша, как за спиной, сначала рухнул, а затем исчез тоннель. Навсегда.»

Проснулся весь в поту. Постельное белье подо мной полностью промокло вплоть до матраса.

Я улыбался и плакал от радости, что этот момент наступил, наконец-то я смогу сделать, тот самый шаг вперед, чтобы жить. Жить и быть счастливым с девушкой, которую люблю.

«Не скучай по мне. Живи настоящим»

— Я проживу эту жизнь. Я проживу ее. Обещаю. — накрыл лицо руками, не веря в происходящее.

Смогу, наконец-то, не смотря ни на что, сделать, Снежу счастливой, как и обещал. У меня будет семья, и я ничего не буду бояться.

Звонок телефона прервал мои радостные мысли.

— Фламинго. Как дела? — хлюпнул носом, вытирая влажное лицо, мокрой простыней.

— Все отлично. Я летала на самолете и угадай, куда мы прилетели.

Куда еще Серега мог привезти ее из жаркого лета? Конечно же, в холодную зиму.

— На лыжах уже покаталась или выбрала борд?

Воспоминание о том месте, в котором они находились, у меня были не самые лучшие, но я рад за них, особенно за подругу.

— Как ты угадал? Блин.

Рассмеялся.

— Я знаком с ним больше, чем ты.

— Завтра сказал. Будет какой-то инструктор, он меня научит. — прекрасно знал этого инструктора, который находился в поле ее зрения. — А ты чего делаешь?

— Борщ варю. — соврал.

— Борщ варишь? — рассмеялась. — Может лучше суп? Приезжай, я научу.

— Заманиваешь меня в гости?

— Да, да. Заманиваю тебя, потому что мы все очень соскучились.

Скоро, Стеша. Вы только возвращайтесь. Она чем-то громыхала на заднем фоне.

— Чем ты громыхаешь? — убрал немного телефон от уха, чтобы не оглохнуть.

— Не знаю, хочу есть. Готова, слопать слона. — беременная, уже. Круто, еще не знает, но скоро удивиться. — Он перед тобой. — услышал бас Сереги. Блин, скучал жутко по этому ворчуну. Эх, дружище мой, скоро станет папкой.

Сдерживал себя от того, чтобы не заорать на весь дом и не разбудить маму. Он же хотел принцессу, вот и получил. Мысли материальны, стоит только очень сильно и искренне захотеть.

— Может у тебя там внутри двойняшки? — спросил у нее, соврав в очередной раз, зная правду.

— Какие двойняшки? — возмутилась. — Нет. Все, хватит быть таким уверенным. Ты как бабуля-провидица, все знаешь наперед. Пока.

Засмеялся, когда она завершила звонок.

«Живи настоящим» снова вспомнил слова сына.

Попал в этот тоннель через неделю, как мы его потеряли. Сначала до жути испугался, а потом обрадовался. Мы болтали с ним практически каждую ночь, на протяжении десяти лет.

Все его слова были правдой, я слишком погряз в прошлом, живя им, забыв о том, что есть сейчас и потом.

Настало мое время.

Время создавать свою историю…..