История любви в Хоуп Кристмас

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо. Любое копирование без ссылки на группу-переводчика ЗАПРЕЩЕНО! Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Джулия Уильямс

История любви в

Хоуп Кристмас

Оригинальное название: A Hope Christmas Love Story

Автор: Джулия Уильямс

Переводчики: Анастасия Гончарова (Пролог, Первый день), Алена Николенко (главы 1-9) и Gabriella Arakelyan (главы 10-19, Рождество)

Редактор: Анастасия Гончарова (Пролог, Первый день, главы 1-9), Алена Николенко (главы 10-19, Рождество)

Вычитка и оформление файла: Алена Николенко

Сверка: Анастасия Гончарова

Обложкой занималась Вета Светлова

Перевод выполнен группой: vk.com/books.for_young

Обращение от группы-переводчика

Уважаемые читатели, убедительно просим вас, не распространять данный документ на таких сайтах, как Wattpad, где может быть зарегистрирован автор книги. И, пожалуйста, не указывайте нигде, что прочли переведенную книгу. Очень вас просим также не связываться с автором романа, так как он может подать жалобу, и все любительские переводы могут прекратиться. И это касается не только нашей группы – опасности подлежат все подобные паблики! Пожалуйста, будьте благоразумны. Спасибо за понимание, и приятного прочтения!

Аннотация

Искрящаяся Рождественская история, которая затронет ваши сердца.

Мэл Тинсалл знает, что если она собирается пережить этот ужасный первый год в колледже и быть хорошей мамой для своей маленькой дочери ЛуЛу, ей нельзя отвлекаться. А после того, что случилось в прошлый раз, она надолго отреклась от парней.

Но потом она знакомится с Уиллом.

Он другой. Он особенный.

Но у Мэл есть секрет.

Приближается Рождество и их роман расцветает. Но с первым снегом, опускающимся на маленький городок Хоуп Кристмас, приходит время сделать выбор…

Пролог

Мэл

Первый день учебного года, а мне уже дурно. По справедливости, я не должна быть здесь. Я должна быть в универе со всеми моими друзьями. Вместо этого я отстаю от них на целый год, передав свой аттестат в колледж Шрусберри, где я многих знаю, но ни одного, кто по-настоящему знал бы меня. Или, возможно, понял бы, как сильно отличается моя жизнь от их. Я, вероятно, должна была рассказать о ЛуЛу в первый же день. Как бы объяснить... Я всего лишь хотела быть как все, притвориться, что я обычный подросток и делать обычные подростковые вещи. А теперь поздно кому-то рассказывать. Никто здесь не знает, что я мать-одиночка с полуторагодовалой дочерью. Или чего мне стоит все делать правильно. Спасибо Энди Пирсону, что испортил мою жизнь…

Уилл

Первый день в колледже шестого класса¹, а мне уже тошно. По справедливости, я не должен быть здесь. Я должен быть в универе со всеми моими друзьями. Вместо этого я начинаю учебный год с пересдачи экзаменов в колледже Шрусберри, где я никого не знаю, и никто не знает меня. Причем последнее – явный плюс.

Но отвратительное ощущение провала преследует меня. Все должно было быть совершенно по-другому – только высший балл после углубленного курса. Но в один «прекрасный» день все пошло к чертям. Целый год я слушал, как папа и мама уничтожают друг друга, не обращая при этом внимания на меня и Иззи. Целый год я ночами напролет искал Иззи, когда она уходила Бог знает куда. Неудивительно, что я не получил хороших оценок.

Так что теперь опять все по долбанному второму кругу. И я чувствую жуткое давление. Спасибо папе и маме за то, что феерически угробили мою жизнь...

Первый день

Уилл

Я стоял в очереди, записываясь на занятия по углубленному английскому, когда впервые увидел ее. Как и я, она была одна, что весьма удивительно. Она была такая красивая: милая, с длинными темными волосами и ярко-голубыми глазами. Я не мог поверить, что толпы парней не волочились за ней. Что-то неуловимое витало в воздухе вокруг нее. Она выглядела как заблудившийся щенок, и все, чего мне хотелось сделать – это подойти и немедленно обнять ее. Что просто нелепо. Я даже не разговаривал с ней.

– С возвращением, Мэлани, – сказал наш преподаватель. – Как всегда, отличная работа с прекрасными результатами.

Мэлани. Это имя подходит ей.

Она покраснела от комплимента и сразу сорвалась с места настолько быстро, насколько она могла. Я хотел поздороваться и представиться, но что-то в ее поведении наводило на мысль, что она не очень-то расположена к случайному разговору, раз она, сломя голову, помчалась в сторону библиотеки.

В тот день я ее больше не видел.

Мэл

Всего второй день учебы, а лето будто было так давно. Я ужасно скучаю по ЛуЛу и удивляюсь, как я собираюсь осилить следующий год в университете. Если я столько протяну, конечно.

Все только и говорят о том, как важен этот год, и как мало времени у нас осталось. А у меня еще меньше времени, чем у остальных. Скольким моим однокурсникам нужно вовремя забрать дочку из яслей, накормить ее, искупать и уложить в кровать перед тем, как начать учить?

За лето у нее появилось несколько плохих привычек. Я недавно избавилась от колыбельки, а она слишком уж любит повеселиться, бегая по спальне вместо сна. Почему ей хочется так делать? Я уже волнуюсь о том, как бы мне выучить хоть что-то. У меня прекрасные родители, но я не могу сидеть у них на шее. ЛуЛу – это моя ответственность. И как бы я ее не любила, иногда это кажется несправедливым...

Глава 1

Мэл

Я иду на английский, и в коридоре меня останавливает незнакомый парень, спрашивая, где проходят наши занятия.

– Ты Мэлани, верно? – спрашивает он, немного нервничая, откидывая светлые волосы с глубоких карих глаз. Убийственное сочетание.

Я отмечаю, что он довольно симпатичный, но мгновенно подавляю эту мысль. После Энди, который мигом свалил, сделав меня беременной, я не хочу испытывать судьбу. Мы с ЛуЛу прекрасно выживем самостоятельно. Я не могу себе позволить погрязнуть в еще больших неудачах. Когда наше будущее станет относительно спокойным и безопасным, возможно, я снова задумаюсь об отношениях. Но не сейчас. Сейчас слишком сложно.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спрашиваю немного резче, чем хотела. Обычно я всем своим видом показываю, что недоступна, и парни прекрасно улавливают это. Я нервничаю, потому что этот, кажется, не улавливает.

– Я стоял позади тебя в очереди, записываясь на занятия в первый день, – весело отвечает он, и его ухмылка творит нечто забавное с моим желудком. О, прекрати, Мэл, что за слабость в коленях от нахальной ухмылки случайного парня. – Это же не преступление – знать твое имя?

– Полагаю, что нет, – отвечаю я неохотно.

У него очень красивая улыбка, и мне нравится, как загораются его глаза, когда он говорит. Ни с того ни с сего, слегка смутившись, я указала направление к нашему классу, прежде чем рвануть к туалету, чтобы успокоиться перед встречей с ним на английском. Это ужасно. Я полностью очарована незнакомцем. И я даже не знаю его имени.

Уилл

Что ж, я делаю успехи, я все-таки поговорил с Мэлани сегодня. Даже если я просто спросил, где у нас занятия по английскому. Похоже, это довольно традиционный колледж, и я один из немногих парней, которые изучают английский и историю, причем здесь они, кажется, приравниваются к юриспруденции.

Мэлани исчезает в туалете, поэтому в класс я захожу один. Никто из девчонок не обращает на меня внимания, а около дюжины парней, похоже, уже давно знают друг друга и сидят вместе. Поэтому я оказался в задних рядах класса с двумя другими новичками. Один из них явно гей, разодетый в какие-то эпатажные шмотки, и он явно ждет от меня какой-то реакции. Не дождется. Другой уткнулся в копию романа «Над пропастью во ржи», которая даже не входит в программу. Он что-то промычал, ну что ж, хоть какая-то реакция.

Мэлани проскальзывает в класс прямо перед началом урока и садится в первых рядах одна. Она кажется очень одинокой, хоть я и замечал ее иногда в компании девчонок в комнате отдыха.

Я не могу отвести от нее взгляд. Она находится в тихом воодушевлении и с умом отвечает на вопросы. Я знаком с ней едва неделю, а уже думаю, что почти влюбился.

Я принял решение поговорить с ней после пары, но она похожа на женщину на задании и ускользает прежде, чем я успеваю сказать хоть слово. Есть в ней что-то, что заинтриговало меня. Я собираюсь разузнать о ней больше…

Глава 2

Мэл

– Мам, ты правда сможешь забрать ЛуЛу из яслей? – кричу я, спускаясь по лестнице, пока моя малышка вертится у меня на руках. Она цепляется за меня, прижимая своего Банни – грязного кролика, которого она упорно кладет с собой спать.

У меня никогда не получалось забрать его у нее, чтобы постирать. Так что бедный кролик остается довольно грязным. Я люблю держать ее на руках, чувствовать тепло ее дыхания на моей шее, как она доверчиво обнимает меня своими маленькими ручками. Однако моя жизнь сложилась бы проще, если бы не она.

Мама говорила, что заедет за ЛуЛу, но к нам неожиданно переехала бабушка, и она из-за этого очень напряжена.

– Я же уже говорила, разве нет? – говорит она раздраженным тоном, который я очень хорошо знаю, и щекочет ЛуЛу под подбородком.

– Знаю, – говорю я. – Просто я не хочу создавать неудобств, какие у тебя с Ба, и вообще.

Мама очень занята, она работает над новым телесериалом и прекрасно справляется с бабушкой, моими сестрами и братом. Я ненавижу напрягать ее.

– Ты не создаешь неприятности, милая, – говорит мама и обнимает меня. – Ты же знаешь, я всегда рада помочь.

– Га-га – лопочет ЛуЛу, протягивая руки к маме.

– Ты самая лучшая, – говорю я.

– Я знаю, – говорит она, закатывая глаза. – Ты позавтракала? Потому что ЛуЛу уже да.

– Да-да, не волнуйся, – говорю я, хотя это не так. У меня не бывает времени по утрам, и хотя маме достаточно просто подпинывать моих ленивых сестер и брата, чтобы они собрались в школу, я все равно сама присматриваю за ЛуЛу, несмотря на ее предложения помочь. И у нас всегда происходит нечто вроде сражение, так как ЛуЛу, когда просыпается, хочет первым делом играть, и если мне удается найти время, то я играю с ней – это моя любимая часть дня, поэтому я всегда ощущаю неловкость из-за утренних яслей, ведь надо будить ее по утрам, поднимать из ее хорошенькой уютной кроватки, наряжать ее, причесывать и быть готовой к половине восьмого, и при этом успеть отвезти ее в ясли к восьми. Но мои пары в колледже начинаются полдевятого, и у меня остается только полчаса, поэтому я всегда съезжаю на извилистые проселочные дороги. И мне всегда удается прибыть вовремя. Я уверена, все считают меня легкомысленной пустышкой, которая просто не может встать с кровати утром. Если б они только знали...

Я целую маму на прощание, улыбаюсь моей младшей сестре Руби и быстро обнимаю её (моя другая сестра Пэйдж и брат Джеймс до сих пор не вышли из своих спален), как обычно сражаюсь с ЛуЛу, надевая ей пальто и ботиночки, и выхожу за дверь.

И тогда утро приняло неожиданный оборот. Только отъехав, я замечаю, что мой датчик расхода топлива находится на критическом уровне, и мне нужно заправиться, поэтому я быстро меняю маршрут. Что означает, что мы попали в самую гущу таких же мамочек, желающих оставить своего ребенка, поэтому пристроить ЛуЛу у меня занимает больше времени, чем обычно. К тому времени, как она готова меня отпустить, на часах уже десять минут девятого, и даже если я буду жать на газ, я все равно опоздаю.

После удручающе медленной езды, застряв за трактором на пути к Шрусберри, я, визжа тормозами, припарковалась на стоянке без двадцати пяти девять, схватила свою сумку и побежала в офис сообщить об опоздании, раз уж я пропустила регистрацию. Первый урок начинается без пятнадцати девять, так что, если мне повезет, я успею. Моим первым уроком был английский, и мой преподаватель, Том, здорово усложнил мне жизнь в этом году из-за того, что я сказала ему, что не собираюсь поступать в Оксбридж. Я бы с радостью поступила туда, но для меня это непрактично, и, конечно же, Том понятия не имеет почему. Я подаю заявление в Бирмингем на курс теории Массовых коммуникаций, поэтому смогу остаться дома. Это не то, что я планировала, но зато у меня есть ЛуЛу

Каждый раз, в ответ на саркастические замечания Тома по поводу моих опозданий, у меня так и вертится на языке, что это никоим образом не влияет на мои оценки, но я ненавижу привлекать к себе внимание, поэтому молчу.

Я так спешу, что не вижу, как кто-то несется навстречу мне, пока не становится слишком поздно. Мы сталкиваемся, и я отлетаю от него, как и он. Я осторожно смотрю вверх и вижу, как Уилл уставился на меня.

Уилл

Я не видел Мелани до последней минуты. Я поздно вышел из дома из-за Иззи, моей шестнадцатилетней сестры. Она не хотела идти в школу, и мне пришлось буквально тащить ее, крича всю дорогу.

Отчасти, это вина Иззи, что я провалил учебный год. Большую часть прошлого года я провел в ее поисках, или контролируя ее посещения в школу, или объезжая Шрусбери по ночам, чтобы уберечь от неприятностей. Я не виню ее. Ей тяжело принять, что наши родители разводятся. Тяжелее, чем мне. Она настолько папина дочка, а папа, откровенно говоря, повел себя как дерьмо.

На самом деле, виноваты оба наших родителя. Они всегда были невероятно эгоистичны, но пройдя через развод, они, казалось, не могли дождаться, чтоб избавиться от нас. Мама переехала к новому парню и почти сразу же забеременела, а отец остался ненадолго. Но, можно сказать, был рассержен, что мама сбежала первой. Как только смог, он переехал к своей новой пассии и ее очаровательным милым маленьким детям, с которыми легче справляться, чем с трудной дочерью-подростом и угрюмым сыном. Будто нас и нет больше.

Конечно, они дают нам деньги, поэтому мы остаемся в доме и ни в чем не нуждаемся. Я знаю много детей, которые завидуют мне. На самом деле, все не так весело. Не тогда, когда у тебя был дерьмовый день в школе, и тебе нужна поддержка, а родителей нет рядом, чтобы утешить. Или когда возвращаешься из колледжа домой и узнаешь, что стиральная машинка сломана, а у тебя нет чистой одежды, и ты забыл купить продукты, поэтому приходится снова заказывать пиццу.

Они очень щедры, этого не отнять. Мы никогда не нуждались в чем-либо материальном. Но какие родители бросают своих детей в середине ежегодного экзамена? Что за бред? У Иззи и так проблемы с учебой.

В любом случае, вот почему я опаздываю и так поглощен мыслями, что до последнего не замечаю Мэлани, и, в конечном итоге, мы оказались на полу в полном замешательстве. О, Боже, почему это должна быть именно она? Она, должно быть, думает, что я полный придурок.

– О, прости, – говорю я, помогая ей подняться. – Я не знаю, как так получилось.

– И ты меня, – ответила мне она коротко, но в то же время мило и застенчиво улыбнувшись. Я помогаю ей поднять ручки и книги. – Это не столько твоя вина, сколько моя.

Приведя себя в порядок, мы регистрируем уже пятнадцатиминутное опоздание – магическое число, по прошествии которого нашим родителям звонят из колледжа, если это происходит слишком часто. Не то чтобы моим родителям было до этого дело – им наплевать. И вообще, мне восемнадцать, и пока я заинтересован учебным процессом и выполняю свою работу, не важно во сколько я появляюсь.

Мы прокрались в класс под неизбежный сарказм Тома, нашего куратора:

– Спасибо, что соизволили посетить нас, мисс Карпентер и мистер Харрис, – сказал он, посылая многозначительную ухмылку классу. Я съёжился от отвращения, не смея взглянуть на Мэлани. После двух недель пребывания здесь, у меня мгновенно возникла сильная неприязнь к Тому. И, похоже, я такой не один. Судя по тем кратким беседам с людьми в кофейне, он не особо популярен.

Моя нелюбовь к Тому усилилась к концу урока, в течение которого он отчаянно пытался подловить Мелани. Похоже, что у него зуб на нее, и я не знаю почему, так как, очевидно же, что она лучшая ученица класса. Она лучше всех разбирается в романе «Под стеклянным колпаком». И я сбит с толку его отношением к ней, но когда я спрашиваю ее об этом, она всего лишь пожимает плечами:

– Он ненавидит, когда я опаздываю, – говорит она. – Но ты же понимаешь, что понедельник – день тяжелый.

Я как раз таки понимаю это, но вот сомневаюсь, что Мэлани понимает каково это, и каково это, когда твоя сестра не возвращается домой вовремя. Я не думаю, что кто-либо может понять. И тем более Том.

Глава 3

Мэл

Я убеждаю себя держаться подальше от Уилла. Так проще и гораздо меньше сложностей. Кроме того, кто в здравом уме захочет принять восемнадцатилетнюю мать-одиночку? Не то чтобы я успела упомянуть об этом за то короткое время, что мы знакомы. Я не рассказала ему ничего из того, что действительно важно.

Но с ним интересно, и, мне кажется, он одинок. Как и я. Да, люди в колледже, а особенно Карен и Лизи, всегда дружелюбны, но у меня нет настолько близких друзей, какие были в школе. А друзья из Хоуп Кристмас в этом году поступили в колледж. У моей лучшей подруги Шаз куча россказней о пьянстве и беспределе. Я стараюсь быть к этому равнодушной, но не могу не завидовать.

Девушки в колледже довольно милые, но они все младше меня, и, несмотря на то, что они больше уделяют внимание учебе, за пределами колледжа они только и хотят, что веселиться. Мы живем в разных мирах. Я слоняюсь по закоулкам их социальной жизни. Лизи часто приглашает меня выпить, но я в основном отказываюсь. Мама с папой с радостью бы понянчились с малышкой, если бы я их попросила. И даже мой брат Джеймс помог бы, но я не хочу быть для них обузой, так что я отклоняю большинство предложений. И они больше к этому не возвращаются.

Так приятно, когда Уилл приходит и разыскивает меня в кофейне, спрашивает мое мнение насчет эссе. Я уверяю себя, что он пытается быть дружелюбным, и мы с ним просто друзья – так у меня остается ощущение контроля над происходящим. Я даже не дала ему номер своего сотового, и мы никогда не встречаемся за пределами колледжа. Мы друзья, вот и все. И так оно и останется.

Уилл

В тот день, когда мы столкнулись с ней, мы опоздали. Во время перерыва Мэлани обычно сидит в одиночестве в кофейне, в то время как большинство людей едут в Шрусбери. Иногда и я езжу туда с парнями, но мне приходится много работать, чтобы наверстать упущенное, и я не хочу отвлекаться. Поэтому в большинстве случаев я тоже остаюсь в кофейне. Если Мэлани там нет, значит она в библиотеке. Серьезно, ее голова все время в книге. Она учится с какой-то маниакальной настойчивостью, как будто не собирается останавливаться. Как-то я спросил ее об этом, и она пробормотала что-то по поводу того, что находится под давлением. Так что я думаю, она находится под постоянным надзором родителей.

Она не говорит о своей семье, и я знаю о них очень мало. У нее есть две сестры и брат. Понятия не имею, чем занимаются ее родители, или даже где она живет. Должно быть, это далеко отсюда, раз она всегда опаздывает. Я бы поторапливал ее по утрам, но боюсь, она потеряет дар речи, если я спрошу ее об этом. Она, кажется, рада поговорить о чем угодно, только не о себе.

А еще я чувствую, что кто-то довольно сильно ранил ее: она такая недоверчивая и стесняется меня, как раненый олененок. Мы даже пока не держимся за руки, хотя при встрече уже позволяем себе неловкие объятия. А еще я целую ее в щечку на прощание. Я бы хотел продвинуть наши отношения дальше, но боюсь, это только оттолкнет ее, а я этого не хочу.

Потому что где-то между нашими встречами у ворот колледжа, я понял, что мне нужна Мэлани. Мне кажется, я все сильнее влюбляюсь в нее, что отнюдь не входило в мои планы.

Глава 4

Мэл

Вот уже и октябрь, листья начинают желтеть и опадать с деревьев. Мне повезло, что я живу в таком месте, как Хоуп Кристмас – здесь видны все лучшие стороны природы. Но время летит очень быстро. С каждым днем ЛуЛу все больше начинает говорить и превращается в такую маленькую хохотушку, отчего мне становится все тяжелее расставаться с ней. Хотя я и знаю, что она любит ясли, и что в те дни, когда она дома, мама присмотрит за ней. Я понимаю, что именно так все и должно быть, но иногда я это действительно ненавижу.

По крайней мере, в колледже все наладилось. Предметы хоть и сложные, но так гораздо интереснее их учить. А еще я рада, что встретила Уилла. Я не знаю, к чему это приведет, но так приятно, наконец, иметь надежного друга. С ним так легко разговаривать, и я скучаю по нему, когда его нет рядом. Теперь мы в основном обедаем вместе. А иногда, когда мы не сильно загружены учебой, мы сбегаем за кофе в город – делаем что-то, что и все остальные. То, чего до сих пор у меня не было причин делать.

Он знает, что я люблю горячий шоколад, а я, в свою очередь, знаю, что он предпочитает американо. Мне нравится ясным и свежим октябрьским утром, гуляя по Шрусберри, греть руки о стаканчики с кофе. Уилл просто ходячая энциклопедия. Он знает все о римской истории и еще очень многое. Мне нравится, как он оживляется, когда пытается что-то мне объяснить, а потом, чувствуя неловкость, спрашивает: «Я тебе не наскучил?» – это так мило. Он хорош во всех отношениях. Эх, если бы я не отреклась от парней...

Но мы с Уиллом просто друзья. Он тот, в чьей компании мне приятно проводить время, и ничего больше. Он так же единственный человек из всех, кого я здесь встречала, кто учится усерднее меня. Он – не знаю – как будто одержим. Я думаю, у него трудности в семье, хоть он о ней и не говорит. Он упоминал о сестре так, будто она была каким-то кошмаром. Немного похожа на мою младшую сестру Пэйдж. Ей четырнадцать и у нее сейчас переходный возраст. Хотя мама говорит, что в ее возрасте я вела себя намного хуже. Наверное, она права. У Пэйдж хватит ума не забеременеть.

А еще мы с Уиллом составляем вместе заявления. Он пока не может определиться куда поступать, в то время как я уже знала об этом еще с прошлого года, после поступления в колледж. Когда я сказала Уиллу о своих планах остаться дома и учиться в Бирмингеме, я озадачила его.

– Ты что, не хочешь уехать из дома? – спросил он. – Это ведь самое интересное в поступлении в универ.

Если бы он только знал! Конечно, я хочу уехать из дома, но это мне недоступно.

– Но это правда хороший курс, – бормочу я. – И мне нравится здесь, дома. К тому же, у родителей сейчас тяжко с деньгами. Может у меня получится переехать на следующий год.

На самом деле, не в деньгах проблема. Маму недавно приняли на работу на телевидение, и я знаю, она очень беспокоится о наших финансах. Но, несмотря на это, если бы все было по-другому, они с папой поддержали бы меня.

– Обидно, – говорит Уилл. – Том может и мудак, но он прав на счет Оксбриджа.

– Да ладно, – говорю я. – Оксбридж это ведь еще не все. К тому же, в Бирмингеме есть курс, который я хочу изучать.

Благодаря маминой поддержке, я уже сделала кое-какие записи для журнала "Мать и Дитя". Оказывается, фриланс-журналистика – отличный способ совмещать работу и материнство. Но я не могу рассказать об этом Уиллу. Мне пришла идея отметить в моем личном заявлении о блоге, в котором я пишу о том, каково быть матерью-одиночкой. И, конечно же, ни один из моих кураторов не знают об этом, и я предпочитаю, чтобы это так и оставалось. Мама хотела, чтобы я рассказала в колледже о своих особых обстоятельствах, но я не хочу чем-то отличаться от остальных, и поэтому молчу. Я просто хочу, чтобы обо мне знали, как о Мэлани-подростке, а не как о Мэлани-несовершеннолетней маме. Я даже зарегистрировалась в колледже как Мэлани Карпентер, а не как Мэлани Тинсалл, как иногда упоминает мама ЛуЛу в своем блоге. Я не хочу, чтобы кто-то узнал, что мы в родстве. Иногда я думаю, что, может быть, совершила большую ошибку – все-таки тяжело жить во лжи. Особенно сейчас, когда Уилл рядом. Но слишком поздно что-либо менять.

Уилл

– Итак, как ты думаешь? – говорю я, глядя на свои каталоги курсов. – Какой поставить вторым: Ноттингем или Лидс?

– Какая разница, что я думаю? – смеется Мэлани. – Ты все равно меня не послушаешь и завтра снова передумаешь. Что у тебя сегодня? Варвик или Ливерпуль?

– Варвик. Определенно, Варвик. Мне нужна студенческая общага.

– Тогда, – говорит она, соблазняюще тесно прижимаясь к моему плечу, – ты должен поставить Ноттингем вторым. У меня там подруга учится и ей очень нравится. Там отличный курс лекций и хорошая ночная жизнь.

На самом деле, я хочу выбрать тот, в который идет Мэлани. Это выглядит так жалко – выбрать универ, основываясь на выборе понравившейся девушки. К тому же, я не нравлюсь Мэлани. Да, может она и дружелюбна, но видит во мне только друга, и не было никаких признаков чего-то еще.

К тому же, она собирается в Бирмингем, который слишком близко к моему дому. Я не понимаю, почему она хочет остаться дома, но она говорит, что там лучший курс лекций журналистики. Она как-то обмолвилась в двух словах, что ее мама журналист. Большего я пока не знаю. Мэлани, определенно, загадочная девушка. Я не могу ее понять. Мы вместе ходим за кофе в течение последних шести недель, но иногда мне кажется, что я ее совсем не знаю. Без сомнений, она от меня что-то скрывает. Хотел бы я знать, что.

Глава 5

Мэл

И тогда, как раз перед каникулами в середине семестра, все меняется. Несмотря на все мои усилия и решительные попытки не позволять себе что-то почувствовать к Уиллу, я понимаю, что веду неравную борьбу. Я вдруг осознала, что не увижу его целую неделю. Целая неделя. Не уверена, что столько выдержу. Я привыкла видеть каждое утро его улыбающееся лицо, привыкла к тому, что он занимал мне место в очереди на ланч – что происходит теперь довольно часто и вызывает удивление у небольшой компании девчонок, с которой я обычно провожу время – и я не уверена, что смогу прожить без нашего ежедневного кофе.

У меня начинается паника от осознания, что его не будет рядом, чтобы поболтать о колледже или о домашнем задании, или обо всех тех вещах, о которых мы обычно говорим. Я знаю, что мы можем снэпчатиться² друг с другом, но это не тоже самое. И тогда ко мне неожиданно приходит понимание того, что я влюбилась в него и даже не заметила, когда это произошло. Как такое могло произойти? И более того, что мне с этим делать?

И, похоже, Уилл не особо во мне заинтересован. Он даже не касается меня, кроме разве что быстрого поцелуя в щеку, в отличие от Энди Пирсона, который практически запрыгнул на меня на нашем первом свидании. Так что либо я страшна как смертный грех, либо просто ему не нравлюсь. Или он джентльмен... который хочет серьезных отношений. Энди абсолютно точно не был джентльменом. Только жаль, что я узнала об этом слишком поздно.

Но я чувствую, что Уилл другой. Теперь, оглядываясь назад, я вижу какими поверхностными были отношения с Энди. Я была одержима им, а он смешал меня с грязью. А я, дура, позволила ему.

Уилл отличается от остальных. Он хороший, заботливый и интересует меня как личность. Я начинаю нуждаться в нем. Что само по себе очень страшно. Я говорю себе, что с отношениями покончено, но, похоже, ему единственному удалось проскользнуть сквозь мою оборону.

Поэтому, когда он спрашивает, не хочу ли я встретиться на праздниках, я говорю «да». Я даже готова просить маму об услуге, чтобы увидеться с ним. Уверена, она не будет против. Она всегда рада, когда я гуляю с друзьями из колледжа. Я просто не буду упоминать, с кем именно пойду.

Уилл

Мне потребовалась неделя, чтобы набраться храбрости и попросить ее встретиться со мной на каникулах. Она всегда уклоняется от моих предложений увидеться на выходных. Поэтому я серьезно предполагал, что она откажется. Но, к моему удивлению, она согласилась.

– Я пока не сказал тебе, что у меня в планах, – говорю я. – Так что, наверное, когда ты узнаешь, то, скорей всего, откажешься.

Мэлани смотрит на меня с любопытством.

– Тебе нравятся пешие прогулки? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает Мэлани, выглядя заинтересованной, – нравятся. Самым большим преимуществом жизни здесь являются пешие прогулки.

– Ты когда-нибудь поднималась на Рекин³?

– Нет, – говорит Мелани.

– Ну и что ты об этом думаешь? – поинтересовался я.

– Я только за, – говорит Мэлани. – Я гуляю не так часто, как хотелось бы.

Она выглядит немного печальной. Снова. Я чувствую какую-то тайну. Но когда я спрашиваю почему, она отмахивается, говоря:

– О, просто, знаешь, семейные дела.

Ее бабушка, похоже, больна и остается жить с ними. Поэтому, я полагаю, что все домашние дела свалились на нее. Я стараюсь сильно не расспрашивать ее об этом. То, что я добился от нее согласия встретиться со мной за пределами колледжа, сейчас важнее.

Глава 6

Мэл

– Почти добрались, – Уилл, наклонившись, хватает мою руку, когда я спотыкаюсь о камень.

Я чувствую легкий нервный трепет и задерживаю его руку на секунду дольше, чем необходимо. Я не удивлюсь, если он заметил это. Но я так поглощена ощущением близости к нему, что мне плевать. В холодный дождливый день Шропшира⁴ нам потребовалось больше часа, чтобы взобраться на Рекин.

Из-за сильного дождя нам едва видно окружающую местность, и я насквозь промокла и замерзла, но мне все равно, потому что я с Уиллом – и это самое главное.

– Я сделал тебе горячий шоколад, – говорит он, доставая термос из своего рюкзака, когда мы добрались до вершины.

Он такой милый и внимательный, и все, что он делает, так отличается от того, что делал Энди. Я наклоняюсь и целую его.

– Ой, – внезапно я смущаюсь, – прости. Не следовало этого делать.

– Не согласен, – говорит Уилл и смотрит на меня таким взглядом, который заставляет мое сердце петь, а живот сжаться. Потом он нежно берет мой подбородок в свои руки и целует меня.

Это долгий, медленный, затягивающий поцелуй, который, кажется, будет длиться вечно. До сих пор я не понимала, насколько жаждала этого. Легкая дрожь прошла по моему позвоночнику, когда он притянул меня. Я чувствую, что я падаю, и не хочу, чтобы этот миг закончился. Я забыла обо всем, кроме меня и него, и просто была здесь на этом продуваемом всеми ветрами склоне холма. Я никогда не думала, что могу почувствовать что-то подобное. И я понимаю, что Энди был ничем по сравнению с этим.

Это нечто настоящее.

И тогда, резко дернувшись, я прихожу в себя. ЛуЛу. Как я могла о ней забыть? Я поклялась никогда не делать этого. По крайней мере до тех пор, пока она не станет старше. И вот я отлучаюсь на день с парнем и веду себя так, будто я обычный подросток. Какая мама выйдет из меня?

Я немного отодвигаюсь, надеясь, что Уилл ничего не заметил.

Но он замечает. Сразу же. Недостаток свидания с чутким парнем.

– Что-то не так? – спрашивает он.

– Ничего, – говорю я. – Это было... удивительно. Но немного обескураживающе.

– Я знаю, – со счастливым видом говорит он. Он снова целует меня, а потом наливает мне горячий шоколад, и мы сидим, вместе потягивая его маленькими глотками на вершине холма в дождь и ветер. И хотя я запуталась, часть меня никогда не чувствовала себя такой счастливой.

Уилл

Мы не задерживаемся на вершине Рекина. Погода совсем испортилась – что очень обидно, потому что я хотел показать Мэлани Айрон Хилл Форт⁵. Мой отец водил меня туда несколько лет назад, когда я был совсем ребенком. Тогда, когда он еще был отцом и уделял мне внимание.

Мы осторожно спускаемся по склону горы, и, добравшись донизу, мы уже насквозь мокрые. Всю дорогу вниз Мэлани молчала. Я не могу поверить – она первая поцеловала меня.

Может быть, я что-то неправильно понял? Все же и так понятно. Я, казалось, постоянно совершал ошибки, когда был с Дебби, моей прошлой девушкой. Но тогда я думаю... нет, она определенно сделала это.

Поэтому, когда мы, наконец, добрались до кафе, чтобы заказать себе по чашке горячего шоколада, сказал:

– Это сумасшествие, мы до сих пор толком не знаем друг луга.

– Да нечего рассказывать, – пожимает плечами Мэлани. – У меня обычная семья, обычная жизнь. Я работаю и учусь на журналиста. Вот и все.

– Это не все, – говорю я, но замечаю, как к ней возвращается этот ее настороженный взгляд, который мне уже так хорошо знаком. Так что я не настаиваю. – Что ж, обычная семья – это хорошо, насколько я могу судить. Мою можно назвать самой неблагополучной.

– О, – говорит она, и я замечаю, что она заинтригована. – Почему?

Я делаю глубокий вдох. В колледже я никому об этом не рассказывал, но я чувствую, что могу доверять ей.

– Мои родители развелись в этом году.

– Мне жаль, – говорит Мэлани.

– Не нужно. Они ругались и лгали друг другу с тех пор, как я себя помню. Они были слишком молоды и никогда не находили время и силы для семьи. Так всем лучше.

– Бедняжка, – говорит она, беря меня за руку. – Мои родители все еще до тошнотиков любят друг друга. Я не могу представить, что они могу развестись когда-нибудь.

Я ценю эти мелочи.

– В любом случае, мама ушла в начале этого года и теперь живет со своим новым парнем. Они ждут ребенка, и у них нет на нас времени.

– Нас?

– Меня и мою сестру Иззи, – говорю я. – Ей шестнадцать.

– А твой отец? – спрашивает Мэлани.

И тогда я делаю глубокий вдох, потому что думаю, что она может быть шокирована тем, какими никудышными были мои родители на самом деле. Прошло шесть месяцев, а мне до сих пор причиняют боль их поступки.

– Как только в марте мне исполнилось восемнадцать, мой отец тоже ушел. Моя сестра Иззи с тех пор стала просто ночным кошмаром: курит, пьет, допоздна гуляет. Только на этой неделе она гуляла до полуночи, хотя на следующий день нужно было в школу. Она выключила свой телефон, и я нигде не мог ее найти. Я объехал все места, где знал, что мог найти ее. А потом она завалилась домой мертвецки пьяная. Мы грандиозно поскандалили по этому поводу. Это продолжается с тех пор, как ушел отец. Только я приглядываю за Иззи. Поэтому я и завалил свои экзамены. Отец оплачивает счета, а нам вдвоем теперь довольно одиноко в его доме.

Тишина, а затем Мэлани говорит:

– Что ж, это отстой.

– Да, – говорю я с грустью в голосе. – Отстой.

Глава 7

Мэл

– Мам, – говорю я второпях. – Вечером вечеринка, и я собираюсь сходить. Ты не против?

Мама смотрит на меня с усмешкой. Кажется, она все поняла. Не то чтобы я не хотела ей рассказать. Я ничего не говорила ей об Энди, и посмотрите, что из этого вышло. Эти чувства такие новые и искрящиеся, и особенные. Так что я пока хочу держать их в себе. Пока.

Жутко нервничая перед вечеринкой, я провожу перед зеркалом целую вечность, примеряя вещи. С ЛуЛу, которая понимает, что сегодня все по-другому, становится тяжелее справляться, и она не собирается ложиться спать. И поскольку у нас гостит бабушка, мы в одной комнате. Пэйдж и Руби приходят мне помочь, но устраивают еще больший беспредел, так как начинают играть с ней, вместо того, чтобы уложить.

– От вас никакой помощи, – говорю я, когда ЛуЛу надевает мои туфли и, топая по комнате, заявляет: «Я – мамочка». Пэйдж и Руби в истерике. В конце концов, я сдаюсь и позволяю ей и дальше дурачиться, создавая погром, пока я собираюсь.

Мне так хочется рассказать о Уилле кому-нибудь, что, в конце концов, пробалтываюсь. Мы клянемся на мизинцах и рассказываем Сестринские секреты, прям как в детстве. Я знаю, что никто из нас не проболтается. Что сказано между сестрами, остается между сестрами...

Наконец, я готова. Я надела хорошенькое легкое платье, которое приобрела прошлым летом, и высокие каблуки. А раз я обычно такую обувь не ношу, то одолжила их у Пэйдж. Распустила волосы и нашла у мамы куртку, которая мне очень нравится. Я даже сделала макияж. Обычно, у меня на него просто нет времени.

– Как я выгляжу? – спрашиваю я.

– Офигенно, – отвечает Пэйдж и настаивает узнать, что об этом думает Шаз, которая в Ноттингеме. Шаз, похоже, в каком-то баре и слегка пьяна, но все же показывает нам поднятый большой палец.

– Он полюбит тебя, – говорит Руби, как будто она что-то понимает.

– Мамочка красивая! – говорит ЛуЛу, прыгая на кровати. Я крепко обнимаю ее и читаю сказку, и она, в итоге, прижимает к себе своего любимого медвежонка.

Видимо, она не собирается успокаиваться, и похоже, что она вскочит с кровати, как только я встану и уйду. Но Пэйдж с любовью в голосе говорит, что почитает ей еще одну сказку. Мой уход причиняет мне острую боль. Я только однажды оставляла ЛуЛу ночью, чтобы попрощаться с Шаз перед тем, как она уедет в универ. Я все равно чувствую вину, даже, несмотря на то, что мама будет рядом с ней, а ЛуЛу будет абсолютно счастлива и в безопасности.

И в то же время я чувствую возбуждение и легкость. Восхитительная ночь свободы. Ночь, когда я могу погулять с друзьями, потанцевать, выпить, как и все, и на миг почувствовать, что я такая же, как остальные. Я чувствую себя виноватой за эти мысли. И я ужасно разнервничалась, увидев Уилла, но это мой выходной, и я планирую насладиться им.

Уилл

Я приезжаю слишком рано, и Карен – девушка, которая устраивает эту вечеринку – выглядит удивленной, увидев меня. Это понятно, едва ли я разговаривал с кем-то в колледже, помимо Мэлани. Пожалуй, она даже понятия не имеет, кто я.

Мне так не терпится увидеть Мэлани, что я прибыл одним из первых. А когда она присылает смс, что опаздывает, я чувствую себя полным идиотом.

Вряд ли кто-то еще, кроме Мелани, знает меня. Я играл с ребятами в футбол пару раз, но я выкинул его из головы, когда однажды вечером в полном отчаянии мне позвонила Иззи, разругавшись с мамой. И хотя все довольно дружелюбны, я пока не нашел настоящих друзей. Мы не были бы приглашены на эту вечеринку, если б Карен не пригласила весь курс. Это ее восемнадцатилетие. Родителей нет, и всем позволено остаться на ночь.

Она пробегается по мне взглядом сверху вниз с легким отвращением, приглашает рукой войти, произнося при этом: «Напитки на кухне, угощайся».

Так что я иду на кухню и беру пиво. Неуклюже заваливаюсь на диван и присоединяюсь к разговору с одним парнем. Его зовут Мэт Уилсон – он курит дурь и не может сказать что-либо путное.

Постепенно люди начинают прибывать, я здороваюсь со знакомыми. Получив краткий курс Любителя травки, я ухожу на кухню, где, наконец, завожу унылую экзистенциональную беседу с Марлоном Хилтоном – парнем, читавшим «Над пропастью по ржи» в нашу первую встречу. Нескольких девчонок уже рвет в саду, а мистер Травокур нашел друга. Они завязали невероятно скучный и бредовый разговор, который оба находили весьма занимательным. Это не так. Я уверен, каждый из присутствующих может сказать, что это отличная вечеринка, но эта туса не для меня.

Мелани заставляет меня нервничать. После того поцелуя на вершине холма, мы взяли за привычку держаться за руки и целоваться время от времени, но возможности ограничены. Я даже не пригласил ее на свидание. Я все еще чувствую, что она что-то утаивает от меня, и я не знаю, что с этим делать. Если я буду чрезмерно требовательным, это спугнет ее? Или оставить все как есть и еще больше расстраиваться?

Когда время приближается к половине десятого, я начинаю думать, что что-то пошло не так. Может, она собирается порвать со мной? Мой желудок резко сжимается при мысли об этом. Могла бы она так поступить? Не думаю. Но я о ней еще так многого не знаю. Может, я слишком доверился ей? Уже не раз она в спешке уезжала домой из-за семейной драмы. Я написал ей уже кучу сообщений, но ответа нет.

Я думаю, что может уже стоит все бросить и уехать домой. Единственная причина, по которой я здесь – увидеть Мэлани. А затем…

Легкий стук по плечу, я оборачиваюсь, и вижу ее. И с миром все в порядке.

Глава 8

Мэл

Я так сильно опаздываю, что, боюсь, к моему приходу Уилл уже уедет. Карен живет по другую сторону от Шрусбери и, оказывается, дальше, чем я думала. Вот именно в такие моменты я ненавижу жить так далеко от колледжа. Я ужасно вожу в темноте, а с наступлением зимы все станет еще хуже. Когда я останавливаюсь позвонить Уиллу, мой мобильник попадает в «черную точку»⁶ и не может поймать сигнал. К тому времени, как я прибываю на вечеринку, я уже нервничаю до тошноты. Что, если он бросил меня? Что, если он думает, что я кинула его?

Так что, попав на вечеринку и протиснувшись сквозь толпу, я с огромным облегчением нахожу его разговаривающим с Марлоном – нашим однокурсником, наверное, самым мрачным человеком из всех, кого я знаю. Он видит Апокалипсис на каждом углу. Я поражена, что Уилл до сих пор не вскрыл себе вены.

Я, вдруг, испытываю смущение при виде него. Что, если он злится, что я опоздала? Может, он больше не хочет меня видеть? Хотя в глубине души я знаю, что это не так.

– Мэлани, – улыбается он теплой и приветливой улыбкой, и мое сердце слегка подпрыгивает. Я удивляюсь, чего я так волновалась. – Я уже начал думать, что ты не приедешь.

– О, я уже сама думала, что никогда не приеду, – говорю я. – Я имею в виду, что я бы в любом случае появилась, но по вечерам у меня дома просто сумасшествие, и когда я ушла, было слишком поздно тебе звонить, а когда я попыталась, не смогла поймать сигнал, а когда...

И я понимаю, что он смеется надо мной.

– Я несу чушь, да? – говорю я, и сильный румянец расплывается по моему лицу.

– Немного, – говорит он. – Но все в порядке. Мне нравится. Выпьешь?

Теперь все в порядке, и я забываю о своих нервах и об опоздании, и о чувстве вины перед ЛуЛу, и просто выпиваю залпом, находясь рядом с ним. Как будто у меня вдруг раскрылись глаза, и я оказалась на седьмом небе.

Уилл делает меня счастливой. Больше, чем я могла бы предположить. То есть, ЛуЛу – самый дорогой человечек в моей жизни, и я ее очень люблю, но это не то. Не то головокружительное, хмельное наслаждение, которое, будь моя воля, никогда бы не заканчивалось.

Несколько человек обращают на нас внимание, когда Уилл ведет меня на танцпол. Никто не замечал нас вместе до этого вечера – кое-кто из девчонок дали понять это своим выражением лица. Лиззи подкралась ко мне и сказала: «Так и знала, что между вами что-то происходит!» Но мне плевать. Потому что это мой вечер – хоть немного нормальной подростковой жизни – и я собираюсь повеселиться.

Уилл

В какой-то ужасный миг, когда Мэлани приходит, я все еще думаю, что она бросит меня. Но потом она начинает нести глупости, и я понимаю, что она также нервничает, как и я. Ну, тогда все в порядке.

Вечер проходит словно в тумане. Ближе к полуночи люди начинают играть в дурацкие пьяные игры, которые я не особо люблю. Внутри становится жарко и душно, и я говорю: «Не хочешь подышать свежим воздухом?» И мы отправляемся в сад. Внушительный сад Карен украшен гирляндами.

Сегодня вечером холодно, поэтому я даю Мэлани свой пиджак. Она выглядит великолепно в своем красивом платье с оборками, но, похоже, оно совсем не греет.

Мы бродим по саду, взявшись за руки, и я честно могу сказать, что никогда не чувствовал себя счастливее. Этой ясной звездной ночью мы находим крутой склон в дальней части сада, я стелю пиджак, и мы ложимся смотреть на звезды. Здесь так спокойно, и я чувствую себя совершенно умиротворенным.

Мы тихо лежим бок о бок. Это такое странное чувство, когда разговоры не нужны. У меня никогда раньше не было такого с девушкой. Но мне нравится. На самом деле, мне все нравится в Мэлани. Это так умиротворяюще – быть с ней. Она принимает меня таким, какой я есть. Просто мне и вечности мало рядом с ней.

Глава 9

Мэл

И тут я понимаю, что уже полночь. Чувствую себя ужасно. Обычно, когда я куда-то ухожу, я звоню маме, чтобы узнать, как дела у ЛуЛу. Но сегодня это у меня абсолютно вылетело из головы. И звонить уже слишком поздно. Я резко вскакиваю, хватаю телефон, и вижу сообщение от мамы:

«Все в порядке. ЛуЛу уложила. Хорошего вечера. Люблю, мама***»

Быстро набираю ей сообщение:

«Большое тебе спасибо, ты – лучшая. Прости, забыла позвонить***»

От нее приходит ответ:

«Все в порядке, не волнуйся. ПОВЕСЕЛИСЬ***»

Делаю глубокий вдох. Мне так повезло с мамой. Чувствую себя паршиво, что свалила все это на нее.

– Все в порядке? – беспокоится Уилл.

– Да, все хорошо, – говорю я. – Просто забыла кое-что узнать у мамы.

И тут скользкое чувство вины поднимается по моему пищеводу. «Кое-что». ЛуЛу не была кое-чем. Почему бы просто не рассказать ему правду? Почему я не могу этого сделать? Да и с чего начать?

– Я уже начал думать, что ты опять собираешься уехать, – говорит он. – Как всегда.

– Что, правда? – бесстрастно говорю я. Я не знала, что он обращает на это внимание. Это заставляет меня внутренне съежиться от осознания того, что он должен знать правду.

– Да, – говорит он. – Если бы я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты превращаешься в тыкву.

– Ничего подобного, – говорю я, но чувствую внутреннюю борьбу. Мне нравится проводить время с Уиллом, но как долго я еще смогу держать ЛуЛу в секрете?

Уилл

Она снова это делает. Вот мы отлично проводим время, по крайней мене, мне так кажется, и тут она резко подскакивает, словно в нее стреляли, и начинает лихорадочно с кем-то переписываться. Она ничего не объясняет, говорит, что это просто семейные дела. Но опять этот неприступный взгляд. И мне интересно: что она скрывает и почему.

Я перевожу все в шутку, будто она превращается в тыкву, когда сбегает от меня. Лучше бы я этого не делал. Потому что она говорит: «Что, правда?» – она выглядит такой пораженной, что я чувствую себя идиотом. Что бы она ни скрывала, у нее должны быть на то причины.

Потом ей становится холодно, и мы заходим внутрь. И магия исчезает.

Вечеринка в полном разгаре, но теперь от алкогольных игрищ люди достигли пика своего невозврата: кого-то из них уже даже вырвало. Мы с Мэл смотрим друг на друга. Такое веселье не для нас.

– Не пойми меня неправильно, – говорю я, – но я вообще-то живу тут за углом. Или ты хочешь остаться тут?

Мэлани смотрит на все эти тела на полу в различных стадиях коматоза. Я вижу, как она взвешивает то, что я сказал. Похоже, она нервничает. Черт. Я напугал ее.

– Слушай, я, правда, ни на что такое не рассчитываю, – говорю я. – Я не такой.

– Я это знаю, Уилл, – говорит она нежным голосом. – Поэтому ты мне нравишься.

Она целует меня в щеку и берет за руку.

– Ладно, – говорит она, – давай уйдем отсюда.

Глава 10

Мэл

Мы приходим домой к Уиллу. Не могу поверить, что все-таки решилась на это. Я так сильно нервничаю. Он такой потрясающий, добрый и забавный, но я пока не хочу заниматься с ним сексом. Я доверяю ему. Но могу ли я доверять себе?

В прошлый раз я наворотила дел и теперь стала мудрее. Сейчас все постепенно входит в свое русло. После Энди я перестала доверять парням, но знаю, что Уилл не из тех, кто будет давить.

Добравшись до его дома, мои страхи рассеиваются. Он приготавливает попкорн, и мы смотрим фильм «Тор» с его сестрой Иззи: она очень высокая и похожа на гота, с темными торчащими «ежиком» волосами, густо подведенными глазами и яркой помадой – она меня немного пугает. Даже не смотря на то, что я старше ее на два года, она кажется более взрослой и собранной, чем я. Я не знаю, о чем говорить с ней – кажется, что у нас совершенно нет общих интересов, пока мы не сходимся во мнении на счет Криса Хемсворта. После этого общение складывается более непринужденно и весело, также легко как тусоваться в компании Пэйдж и Джеймса.

– Берегись моего старшего братца, – говорит она с усмешкой отравляясь спать.

– Наконец-то одни, – произношу я весело, в то время как в животе все скручивается, и я очень нервничаю. Попытается ли он что-то предпринять?

Но Уилл остается таким же порядочным, как я о нем и думала. Он принес мне одеяло, и слегка приобняв, я засыпаю у него на плече. Я чувствую себя так уютно в его объятиях, и это чувство такое правильное.

Уилл

Проснувшись первым, я чувствую, как затекла моя шея, а рука болит из-за того, что я всю ночь обнимал ею Мэлани. Все еще темно, и я ощущаю легкое дыхание лежащей рядом девушки. Я сажусь и некоторое время просто смотрю на нее: она такая красивая, и кажется невероятным, что она здесь со мной. Я не был уверен, что она останется на всю ночь, но я рад, что ошибся. И как ни странно, более рад, что ничего не было. Я не хочу торопить события и все испортить. Кроме того, я не знаю насколько она опытна. Не хочу ее отпугнуть.

Я осторожно поднимаюсь, так чтобы не разбудить ее, и ухожу на кухню приготовить завтрак. Но как бы я ни старался не шуметь, когда возвращаюсь с чаем, она все же просыпается.

– Извини, – зевает она. – Надеюсь, что не доставила больших неудобств ночью.

Я улыбаюсь. У меня растяжение мышц шеи, но я не собираюсь говорить ей об этом.

– С чего бы это? Я отлично провел ночь. Хочешь чаю?

– Спасибо, – говорит она и улыбается той милой улыбкой, которая заставляет мое сердце трепетать. – Который час?

– Еще рано, начало восьмого. Не хочешь еще немного поспать?

– Нет, – отвечает она, – мне нужно побыстрее попасть домой. Маме нужна моя помощь, и еще нужно присмотреть за ребенком.

– Оу, – говорю я разочарованно. – Я думал мы прогуляемся или выпьем кофе в городе.

– В другой раз, – говорит она. – Маме сегодня на работу.

– В субботу? – удивляюсь я.

– У внештатных журналистов странный график работы, – говорит Мэлани.

– А о чем ее статьи? – спрашиваю я.

– О разных семейных вещах, – отвечает она, – кулинария и тому подобное.

– Я слышал о ней?

– Сомневаюсь, – отвечает она и меняет тему.

Она, похоже, так сильно спешит покинуть меня, что, собираясь, носится по дому словно ураган, и уже ближе к восьми мы направляемся к ее машине, все еще припаркованной за углом. Кажется, что волшебство прошлой ночи медленно ускользает от меня. Хотел бы я знать, как его вернуть. Чувствую, словно она не может дождаться момента, чтобы уйти, а я не могу понять, что сделал не так.

Но потом она обнимает меня и целует, и я понимаю, что пропал.

– Ты такой особенный, Уилл, – говорит она. – Знаю, что порой кажется будто я отдаляюсь от тебя, но ты мне правда нравишься. Хочу, чтобы ты знал об этом, – казалось будто она хочет сказать что-то еще, но потом качает головой. – Мне нужно идти.

– Ты мне тоже нравишься, – говорю я и вновь целую ее.

Я машу ей рукой, а мое сердце радостно трепещет. У Мэлани могут быть свои секреты, но я ей нравлюсь. Я ей действительно нравлюсь.

Глава 11

Мэл

Такое ощущение, будто после вечеринки все изменилось. В колледже мы теперь постоянно вместе, и все воспринимают нас за парочку. Иногда в обеденное время мы ходим к нему домой, и частенько там оказывается Иззи. У них происходят добродушные споры по поводу того, что ей стоит больше проводить времени в стенах школы – она сдает экзамены AS-level⁷, но ее оценки хуже по сравнению с прошлым годом, и Уилл наседает на нее так же, как моя мама на Джеймса. Это меня смешит. Порой Уилл ведет себя как старая курица-наседка, ворча ей о правильном питании, хотя у самого рацион состоит из лапши быстрого приготовления и запеченной фасоли. Неудивительно, что он такой тощий.

– Вашим желудкам не помешала бы полезная еда, – говорю я. – Кто-нибудь из вас когда-нибудь готовил по-настоящему?

Я замечаю, что в создавшейся ситуации Уилл также заботится об Иззи, как я о ЛуЛу – это нас объединяет. Хотела бы я дать ему понять это.

– Ни разу в жизни, – признается Уилл.

– Зачем готовить, когда есть Macca’s и Domino’s⁸? – закатывает глаза Иззи.

– Вы что, не слышали об эпидемии ожирения? – говорю я смеясь. – Серьезно, вам стоит научиться готовить должным образом.

Я заглядываю в холодильник, а там словно мышь повесилась: ощущение, что весь их рацион состоит из ветчины и сыра.

– Мама заказывает нам еду из Ocado⁹, чтобы удостовериться, что мы не голодаем – говорит Уилл.

Я заглядываю в морозилку и нахожу несколько готовых блюд¹⁰.

– Ладно, – говорю я, – в следующий раз прихвачу с собой что-нибудь из полезной еды и научу готовить.

Это ненормально. Как эти двое, имея столько денег, не умеют правильно ими распоряжаться? Ни один из них, похоже, и понятия не имеет, что такое бюджет.

– Откуда ты все это знаешь? – интересуется Уилл.

– От мамы, – говорю я, – она отлично разбирается в кулинарии.

Я не сочла нужным упоминать, что моя мама, Кэт Тинсалл, известный автор статей о кулинарии.

– Тебе следует прислать ее к нам, – говорит Уилл.

– Да уж, – усмехаюсь я.

Но теперь я просто обязана найти какой-нибудь предлог и прийти вечером, чтобы приготовить нормальную еду. В последние время я часто отказывала Уиллу во встречах, ссылаясь на то, что мне нужно присмотреть за младшими, пока мама разбирается с Ба – что отчасти правда, так как с недавних пор нас угнетает та критическая обстановка, что повисла в доме из-за бабушки. Похоже, она останется жить с нами.

Но я не могу сказать Уиллу о настоящей причине, почему не встречаюсь с ним по вечерам. Я так долго храню ЛуЛу в секрете, что не знаю, как лучше рассказать о ней. Мне очень плохо от этого. Но что я могу поделать?

Уилл

Верная своему слову, Мелани забегает через пару дней. Она принесла с собой кучу сумок и пакетов с продуктами, и не успел я опомниться, как холодильник уже был забит битком – таким он был много лет назад, когда мама еще суетилась на кухне.

Я чувствую внезапную боль утраты и гнева: почему она бросила нас? Из всех родителей в мире, почему именно нам с Иззи достались самые эгоистичные? Знаю, что технически я уже взрослый и должен уметь справляться с такого рода трудностями, но я все равно чувствую себя преданным от того, что они не заботятся о нас. Если честно, мама иногда приглашает нас на воскресные обеды, но я никогда не хожу. А когда Иззи все же надумает заглянуть к ним, то обычно это заканчивается ссорой и ее преждевременным возвращением домой.

Иззи не может контролировать свои вспышки гнева, поэтому я очень рад, что она отлично ладит с Мэлани. А Мэлани в свою очередь также с пониманием относится к моему положению: у меня не всегда получается встречаться с ней по вечерам, ведь нужно убедиться, что сестра не влезла ни в какие неприятности. Мэлани говорит, что все в порядке, так как ей самой приходится нянчиться с малыми, к тому же у нее в семье свои проблемы. Я рад, что она не держит на меня зла и относится с пониманием. И я очень доволен сегодняшним вечером, что он полностью в нашем распоряжении.

Она как демон на кухне; вихрь способностей. Поручила мне и Иззи резать лук и настояла на готовке под музыку, заставив нас при этом танцевать. Видимо, так делает ее мама.

– В этом весь смысл: готовить и танцевать, – говорит она, смеясь надо мной, когда я протестую. – Это закон.

Мэлани вносит радость и смех в наш дом. Я так давно не чувствовал себя здесь таким счастливым, что уже и забыл каково это. Она готовит лазанью. Боже, мои чувства к ней становятся все сильнее.

Глава 12

Мэл

Наступила середина ноября, и погода резко меняется: стало гораздо холоднее, а ехать домой из колледжа темными зимними вечерами стало очень проблематично. Приближается Рождество, и мама делает свои безумные рождественские штуки и печет как одержимая, а еще пишет повсюду свои маниакальные списки. Она всегда становится такой перед праздниками. Похоже, она чувствует себя из-за этого виноватой и предлагает нам с Пэйдж устроить девчачий день, посвященный шоппингу, вместе с ней и ЛуЛу, хотя, думаю, это просто повод сбежать от бабушки, которая, по-видимому, большую часть времени ссорилась с тетушкой Кей. Раньше она жила с ней, но сейчас поселилась у нас и, возможно, навсегда. Я люблю бабушку, но с ней трудно в общении и не так весело, как было с моей другой бабушкой, у которой Альцгеймер – она умерла еще до рождения ЛуЛу. Даже когда ей было совсем плохо, эта безумная бабуля умела меня рассмешить. Эта же бабушка наоборот…

Так что я понимаю, что под этим подразумевает мама, к тому же будет приятно провести день, прогуливаясь по Рождественской ярмарке в Шрусберри. Там действительно празднично: в центре города стоит рождественская елка, оркестр играет гимны, и везде иллюминация – ЛуЛу просто в восторге. Мы пьем глинтвейн, поджариваем на костре зефир и весело проводим время, выбирая подарки для ЛуЛу, которая еще слишком мала, чтобы понимать, что происходит.

Все шло прекрасно, пока мы не сталкиваемся с Иззи во время того, как я восхваляю Пэйдж достоинства милых маленьких подгузников в магазине «Mark’s», пока ЛуЛу играет, сидя в детской коляске. Мама в это время пошла в Примарк¹¹ с Руби, и мы сказали, что догоним их.

– Надеюсь, ты не беременна, – говорит она так тихо подойдя со спины, что я чуть из штанов не выпрыгнула от испуга.

– Нет. Конечно, нет, – нервно смеюсь я и чувствую, как краснею. Надеюсь, Уилла нет поблизости. Я сказала ему, что работаю в пабе на выходных и не смогу с ним увидеться. Разумеется, я соврала. Мы постоянно видимся в колледже, но вне его стен удавалось встретиться лишь раз или два. У меня и правда выпадает много смен на выходные, а когда я не работаю, или не присматриваю за ЛуЛу, или не делаю домашку, я занята написанием статей для журнала «Мать и Дитя». Но я не рассказывала ему об этом. Или о том, что иногда вожу ЛуЛу на воскресные фотосессии, потому что недавно отдала ее в Детскую моду, так как мне показалось, что это будет отличным вкладом в ее будущее. Они бывают не часто, но сеансы неизбежно выпадают на выходные дни. И конечно же, я не могу рассказать Уиллу и об этом. Мне нелегко от того, что я веду двойную жизнь, и похоже, что сейчас они обе вот-вот соприкоснуться, что заставляет меня очень нервничать. Меня снедает чувство вины от того, что я все никак не могу решиться рассказать Уиллу о ЛуЛу, но я просто не знаю с чего начать. Отчасти это из-за того, что он всегда говорит о том, как глупы те, кто рано заводит детей. Уверена, это связано с его мамой, которая родила его в девятнадцать, но тем не менее… Что если он думает, что я тоже глупая?

– Хорошо, потому что я пока не готова становиться тетей, – продолжает Иззи подшучивать надо мной.

– Я… – начинает Пэйдж, но я успеваю ткнуть ее под ребра, и она затыкается.

– Неа, лишь присматриваем рождественские подарки для нашей маленькой кузины, – вру я.

– Ах, это она? – замечает Иззи. – Такая милая.

– Да, – снова вру я. – А это моя сестра Пэйдж. Пэйдж, это Иззи – сестра Уилла.

Глаза Пэйдж становятся круглыми как блюдца, но прежде чем она успевает ляпнуть что-то, я говорю:

– Мне очень жаль, Иззи, но мы спешим. Мне пора бежать. Передай Уиллу, что я ему напишу, – после чего пулей вылетаю из магазина с бешено колотящимся сердцем. Пэйдж следует за мной с задумчивым видом. Мы нагоняем маму. Я чувствую себя паршиво и даже не представляю, как выбраться из создавшейся путаницы.

Уилл

– Уилл? – Иззи застает меня за завариванием чая.

Я готовлю соус болоньезе по рецепту, которому меня научила Мэлани. Она права: готовить дома в разы лучше, чем жить, питаясь фаст-фудом. Хотелось бы, чтобы она была сейчас здесь и смогла оценить мои старания. Но она сказала, что работает в эти выходные, что происходит довольно часто. Если бы не ее забота и внимание ко мне в течение недели, я бы начал нервничать. Мне бы хотелось проводил ее до дома, если бы благодаря Иззи не был так занят. Все что я знаю, так это лишь то, что она живет в маленьком городке Хоуп Кристмас к югу отсюда. А из-за того, что она так ни разу и не пригласила меня к себе, я все больше склоняюсь к тому, что она скрывает от меня что-то очень важное, и это меня сильно тревожит.

Я рад возвращению Иззи. У нее есть тенденция выйти погулять и зависнуть на долгие часы с различными нежелательными типами. Она знает, что это меня заводит, но порой в ее жизни происходит такой хаос, что я чувствую, что не вправе винить ее. Вот почему я воздерживаюсь от алкоголя в большинство выходных – вместо этого я прочесываю улицы Шрусберри в ее поисках.

– Сегодня я видела Мэлани, – говорит она.

– Оу, – удивляюсь я. – Где?

– В Шрусберри. Во время шоппинга.

Мне немного обидно, что она не сказала о своем приезде. Чувствую, как сердце тяжелеет словно камень. Почему она не позвонила и не попросила меня о встрече, если была в Шрусберри?

– Она была со своей сестрой, – продолжает Иззи. Оу, она гуляет со своей семьей. С семьей, с которой не стремится меня знакомить. – Она сказала, что напишет тебе смс.

Конечно я тут же проверяю свой телефон и вижу сообщение:

«Извини, не было времени позвонить. В последний момент решили с семьей пройтись по магазинам. Сейчас работаю. Поговорим позже?»

Я откладываю телефон в сторону, и предчувствие беды стихает. И тогда Иззи говорит:

– Хотя она вела себя странно, будто не хотела меня видеть. И… не знаю… вела себя так, будто в чем-то сильно виновата.

И сердце падает мертвым грузом.

Глава 13

Мэл

В понедельник утром в свободное от лекций время я встретилась с Уиллом в кофейне, и он, похоже, немного нервничал. Я тоже волновалась. Было такое чувство, будто столкнувшись с Иззи, я попалась с поличным. Я больше не могу продолжать врать ему – пришло время во всем сознаться. Даже если мы и болтали всю неделю, как будто ничего не произошло, я ощущала, что он постепенно отдаляется от меня. Иззи наверняка обратила внимание на мое странное поведение в субботу и все рассказала ему. А Уилл не дурак – уверена, он почувствовал, что я что-то недоговариваю. Как он отреагирует, когда я признаюсь ему во всем?

Кажется, мы сидим целую вечность поигрывая каждый своими кофейными чашками. Это так странно. Обычно у нас куча тем для разговора. И вот, когда я уже готова сказать хоть что-нибудь – что угодно, лишь бы нарушить это неловкое молчание – Уилл выдает:

– Почему ты не сказала, что была в Шрусберри в субботу?

– Извини, – бормочу я. – Все решилось в последний момент. Я не подумала.

– Кого ты стыдишься, – говорит он горько, – меня или их?

Упс.

Я робко склоняюсь к столу и дотягиваюсь до его руки.

– Никого, – отвечаю я. – Простою… не знаю… Уилл, есть…

Вот и пришел момент сказать ему правду, но тут у сидящей рядом молодой мамочки начинает рыдать малыш, и Уилл с раздражением оглядывается на них.

– Если они не могут держать своих детей под контролем, то лучше и впрямь не заводить их в таком раннем возрасте, – и чувствую, как внутри у меня все сжимается. – У моих родителей всегда были из-за этого проблемы, – продолжает он. – Они были слишком молоды, когда я родился, и это вынудило их быть вместе. Это с самого начала не предвещало ничего хорошего и закончилось катастрофой. Не понимаю, как люди могут быть такими безрассудными, неужели они ничего не слышали о контрацепции?

Я вздрогнула. Сейчас неподходящий момент, чтобы рассказать о ЛуЛу.

– Ты хотела что-то сказать? – спрашивает он.

– Ничего, – отвечаю я. – Я хотела сказать, что моя семья любит слегка ошарашивать людей. Я полагала, что избавляю тебя от докучливых бесконечных расспросов и не хочу пока делить тебя с ними… я не хотела тебя расстраивать.

Он улыбается, и мой мир вновь наполняется красками, когда он переплетает наши пальцы.

– Прости, я вел себя как параноик, – говорит он.

– Не надо сходить с ума, – говорю я, чувствуя себя более виноватой, чем прежде. – Я просто хочу, чтобы ты был только мой и не хочу тебя делить с кем-либо.

Отчасти это правда. Но когда держась за руки мы направляемся в колледж, я чувствую себя полной дурой. Почему я продолжаю врать Уиллу? Но после такой его реакции, как я вообще могу ему признаться?

Уилл

Я чувствую себя полным мудаком. В некоторой степени я обвинил Мэлани, что в субботу она избегала меня. Проблема в том, что я чувствовал себя параноиком и невротиком. Наличие родителей, которым плевать на тебя, влияет на твою самооценку. К тому же Мэлани такая потрясающая и особенная. Я ни к кому ничего подобного раньше не испытывал. Она добрая и внимательная, в отличие от других знакомых мне девчонок. Моя бывшая девушка, Дебби, бросила меня прошлой зимой в тот момент, когда я особенно в ней нуждался. Мне столько раз причиняли боль и предавали, что хватит до конца жизни. Неудивительно, что я надумал самое худшее о Мэлани. Иззи сказала, что я вел себя глупо, и она права. Мне нужно снова учиться доверять людям.

Мы направляемся в колледж, когда встречаем стайку наших одногрупниц по английскому. Одна из них, Дженна, окликает нас:

– Эй, вы двое. Через пару недель мы планируем небольшую предрождественскую вечеринку у меня дома. Не хотите прийти?

Я смотрю на Мэлани. Это будет еще один уик-энд, когда она меня отошьет? Ведь не может быть, чтобы ее родители требовали от нее быть нянькой каждые выходные. У нее должна быть и личная жизнь. Или ей снова нужно будет работать? У меня складывается впечатление, что у них туго с деньгами. Полагаю, это присуще большим семьям. Но я бы в любой момент променял все деньги, которые у меня есть, хотя бы на долю той защиты и надежности, которую я испытываю, находясь с ней вместе.

– Я не знаю, – начинает она, но затем смотрит на меня и, полагаю, замечает мой печальный взгляд, – но посмотрю, что можно сделать.

– Отлично, – говорю я, накрыв свободной рукой наши переплетенные пальцы. – Это просто здорово.

Глава 14

Мэл

Прошло две недели, и я чертовски нервничаю. Не смотря на то, что я и раньше бывала на вечеринках с Уиллом, у меня возникает чувство, будто эта будет настоящим свиданием. К тому же, мы оба получили наши первые предложения от универа, так что есть повод отметить: университет Варвик прислал ему 2Ас и В, а мне нужно 3Ас¹². Уилл предложил мне сначала заглянуть к нему и сказал, что его диван к моим услугам сегодняшним вечером. Я все еще не уверена, как далеко готова зайти с ним, но рада, что он предложил переночевать у него.

Я сказала маме, что остаюсь с ночевкой у одной из девочек. Не уверена, что она мне поверила, но когда я направляюсь к входной двери, по ее взгляду можно было понять, что она определенно что-то подозревает. Однако я пока не хочу ей рассказывать о Уилле. Я все еще не уверена в том, что чувствую по отношению к нему. Единственное в чем я твердо убеждена, так это то, что я не хочу совершить ту же ошибку, какую сделала в прошлый раз, поэтому предпочитаю двигаться медленно.

Как назло, ЛуЛу, видимо, что-то чувствует, и у нее начинается истерика, и маме приходится практически отрывать ее от меня.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, мамочка! Не уходи! – кричит она. Я чувствую себя хуже некуда. Она что в свои два года словно понимает, что я чувствую вину?

– С ней все будет в порядке, – говорит мама. – Когда мне нужно было куда-то идти, вы вели себя точно также. Иди уже.

И я ухожу, а когда доезжаю до дома Уилла, дверь мне открывает Иззи. Она прекрасно выглядит – похоже она тоже собиралась на вечеринку. Но тут спускается Уилл и выдает: «Ты в этом никуда не пойдешь» – и они начинают спорить о длине ее юбки, пока я не разнимаю их, сказав, что Пэйдж, которая на два года младше нее, одевается точно также.

– Перефразирую, – говорю я смеясь, – Думаю, тебе стоит немного остыть.

– Да, Уилл, – говорит Иззи, – остынь.

Уилл выглядит слегка смущенным.

– Я знаю, ты думаешь, что я перегибаю с Иззи, – говорит он по дороге на вечеринку, – но ты не представляешь, каково это – быть ответственным за младшую сестренку. Большую часть времени я ощущаю себя ее родителем и знаю, что иногда совершаю ошибки и порчу отношения между нами.

«Ох, кому ты рассказываешь» – думаю я про себя и вспоминаю, как злилась на ЛуЛу, когда уходила сегодня из дома. – «Я как раз таки понимаю тебя как никто другой».

Конечно же, я не произношу этого вслух, потому что сегодня намерена притворяться. Сегодня я обычная восемнадцатилетняя девушка на свидании со своим великолепным новым парнем. У меня нет прошлого, нет багажа. «Сегодня, – думаю я, когда мы идем на вечеринку, а с неба начинают падать первые снежинки, – я притворюсь, будто все начинаю с чистого листа. Я собираюсь отхватить от сегодняшнего вечера немного волшебства и сохранить его в своей памяти. И пусть завтра все вернется на свои места – сегодняшний вечер будет только для нас».

Уилл

Мэлани сегодня кажется совсем другим человеком: она вся светится изнутри и такая оживленная – я ее никогда такой раньше не видел. Она выглядит совершенно потрясающе в своем изящном розовом платье и на высоких каблуках, с романтичными локонами и неярким макияжем.

Когда мы приходим на вечеринку, она болтает со всеми и даже позволяет себе выпить, что я редко за ней замечал. Она кажется какой-то более беспечной и расслабленной. Если я думал, что был влюблен в нее раньше, то сейчас новая Мэлани перевела это чувство на совершенно новый уровень. Она так беззаботно танцует с подругами и даже притягивает меня к себе на танцпол, хотя танцы не мой конек.

К концу вечера я слегка перебрал с пивом и, покачиваясь, стою на кухне, наблюдая, как она все еще танцует – жизнь и душа вечеринки. Танцуя, она подходит ко мне, обхватывает меня руками за шею и целует перед всеми.

Да именно, я сказал перед всеми. Но оставшихся на ногах не так уж и много, а есть и те, кто сам занят поцелуями.

– Ну же, красавчик, – говорит она, – пойдем, потанцуем.

И я снова танцую с ней, наблюдая за ее покачиваниями под ритм музыки, полностью растворившуюся в этом моменте. Такой расслабленной я никогда ее не видел, и я сбит с толку. Как эта великолепная девушка может быть со мной?

– Пойдем? – смотрит она на меня. Черт, она действительно пьяна. Я очень хочу ее, но не могу…не так… если что-то и произойдет, я хочу, чтобы это случилось на трезвую голову.

Мы переступаем через спящие тела и направляемся к двери. Начавшийся ранее снег усилился.

– О, это волшебно! – восторженно произносит Мэлани и бежит к дороге широко раскинув руки, и запрокинув вверх лицо, ловит языком снежинки.

Я смотрю на нее в свете уличного фонаря и чувствую, как мое сердце ликует. Мне совершенно не важно, если между нами сегодня ничего не произойдет или даже если этого вообще никогда не случится. Я просто хочу, чтобы этот момент никогда не заканчивался.

Глава 15

Мэл

Дура, дура. Как я могла быть такой дурой? Я вдруг почувствовала усталость и предложила нам вернуться домой. Домой к Уиллу. Он парень и, следовательно, не мог интерпретировать мои слова иначе, чем как явный намек.

Спасибо небесам за снег – это отвлекло. К тому же мне было так холодно, что я быстро протрезвела. Мы бежали до его дома сквозь снегопад как малые дети. Я успела замерзнуть, так как мой наряд не соответствовал погоде, и по возвращению к нему домой Уилл приготавливает нам горячий шоколад и делится теплой толстовкой, парой спортивных штанов Иззи и толстыми носками, потому что мои колготки промокли.

Мы стоим у окна, потягивая горячий шоколад, и наблюдаем, как снег опускается на веранду.

– Мы должны сделать снежных ангелов, – говорю я возбужденно и тащу его на улицу.

Там холодно и тихо – тишина мягкая и приглушенная, какую может создать только снег – а над нами светит яркая луна. Мы хихикаем, лежа на снегу и делая снежных ангелов, чего я не делала с детства. Это заставляет меня чувствовать себя легко и беззаботно как никогда прежде. Затем Уилл настаивает устроить снежную битву, и мы носимся по саду как безумные, пока не замерзаем и не вымокаем насквозь, после чего снова бросаемся в снежный сугроб: мы такие мокрые, что это уже не имеет значения.

Уилл наклоняется надо мной и целует. Даже несмотря на то, что я вся мокрая и замерзла, я чувствую, как пламя распаляется внутри меня. Я никогда не ощущала ничего подобного с Энди. Никогда. Я погружаюсь в эти ощущения глубже, чем когда-либо планировала. И уже не уверена, что хочу выбраться.

Уилл

Я лежу в ее объятиях, а затем перекатываюсь на спину и устремляю взгляд вверх на луну и падающий снег, и чувствую себя самым везучим парнем. Мэлани была нежнее, чем когда-либо. Думаю, наши трудности остались позади.

Чувствуя легкость и беззаботность, я беру палочку и пишу на снегу «Уилл + Мэлани». Она ударяет меня по руке и говорит: «Не глупи» – но выглядит при этом совершенно довольной.

В этот момент появляется в стельку пьяная Иззи и все портит. Она так пьяна, что не в состоянии самостоятельно добраться до постели, и мне приходится дотаскивать ее до комнаты. Когда я возвращаюсь вниз, Мэлани уже устроилась на диване. Я подхожу к ней и усаживаюсь на пол, прислонившись к дивану, и смотрю на огонь в камине. Прежде чем сам осознаю это, я засыпаю.

Когда следующим утром я просыпаюсь, она уже ушла, оставив после себя лишь записку, говорившую о том, что ей срочно нужно было бежать. А на подъездной дорожке я обнаруживаю: «Мэлани + Уилл».

Глава 16

Мэл

Спустя неделю после первого снега, я захожу в дом с покупками вся разбитая и уставшая: я слонялась по маленьким симпатичным магазинчикам в Хоуп Кристмас в поисках безделушек для Пэйдж и Руби, но безуспешно – и теперь я рада, что могу немного отдохнуть. Я также чувствую смущение от случившегося после вечеринки. Похоже, что наши отношения с Уиллом перешли на более глубокий уровень, чем я когда-либо могла предположить. Он уже начал поговаривать о встрече на праздниках, и я даже не представляю, как буду выкручиваться. Ведь Рождество – это то время, которое мы обязаны посвятить семье, и я хочу по максимуму провести его с ЛуЛу. Но как я могу не встретиться и с Уиллом? От этого я чувствую себя такой виноватой. Постоянно.

Я понимаю, ЛуЛу даже представления не имеет, что я притворяюсь будто ее не существует. Но я то знаю. И от этого чувствую себя особенно ужасно. Меня раздирают угрызения совести, что подвожу ее, но в тоже время меня все сильнее и сильнее тянет к Уиллу. Я не могу позволить себе пойти на вечеринку еще раз, и вместе с тем мне ужасно хочется это сделать. Я так запуталась.

Я попыталась поговорить о сложившейся ситуации с Шаз, но она постоянно тусуется со своими новыми друзьями и на меня у нее больше нет времени. Мама подозревает, что у меня появился парень, но если она узнает, что я не рассказала ему о ЛуЛу, то будет в ярости. И я не могу ее за это винить. С моей стороны глупо скрывать правду, но я так увязла в этом, что уже не понимаю как все исправить.

От Уилла приходит новое сообщение:

«Я только что видел твою маму по телевизору».

Что? Откуда он знает, как выглядит моя мама? Я очень тщательно старалась не упоминать, чем она занимается. Вдруг меня охватило плохое предчувствие.

Тут же приходит еще одно зловещее сообщение:

«Позвони мне».

Настороженно пишу ответ:

«Сейчас».

Опять слышу оповещение о новом сообщении:

«Ничего не хочешь мне рассказать???»

Блин. Что-то вынудило его заподозрить неладное. Я буквально чувствую между строк, как в нем кипит гнев.

Следующее сообщение следует незамедлительно:

«Почему ты врала мне?»

Только я начала набирать «Уилл,...», как мой телефон звонит, и на экране высвечивается его имя. Я подумываю не брать трубку, но зачем откладывать неизбежное.

Хреново себя чувствуя, я произношу с наигранной бодростью:

– Привет, Уилл, все в порядке?

Уилл

Все в порядке? Может ли что-нибудь когда-нибудь снова быть в порядке? Не могу поверить, что Мэлани произнесла это. Особенно после того, что я только что узнал.

Я недавно вернулся из спортзала и обнаружил Иззи за просмотром кулинарной программы. С тех пор как Мэлани научила нас основам готовки, Иззи стала одержимой по этому поводу. На этот раз она смотрит «Рождественский кулинарный вызов». Ведущая выглядит смутно знакомой, и я не могу узнать ее, но вдруг меня осеняет: я видел, как однажды она подвозила Мэлани в колледж.

– Думаю, это мама Мэлани, – говорю я. – Хотя я не совсем уверен, что это она.

Меня охватывает странное чувство: почему Мэлани не сказала мне, что ее мама работает на телевидении?

– Правда? – удивляется Иззи. – Потому это Кэт Тинсалл – известная ведущая кулинарных телепередач.

Имя звучит смутно знакомо.

Но почему Мэлани не упоминала об этом раньше? Это то, что она так тщательно скрывала от меня?

Мама Мэлани вырезает печенья в форме оленей и говорит:

«А сегодня у меня есть помощница: моя внучка, ЛуЛу, поможет мне вырезать оленей с помощью формочки. Если у вас поджимает время, и вы имеете таких чудесных малышей, то будет просто замечательно, если вы подключите их к этому занятию».

– Внучка? – хмурится Иззи. – Клянусь, именно эту малышку я видела, когда встретила Мэлани в магазине. Она сказала, что это ее кузина.

Что? Мой мир в одночасье рушится. Это и есть то, что скрывала от меня Мэлани?

Я направляюсь прямиком к ноутбуку и набирают в поисковике Google «Кэт Тинсалл». В итоге я нахожу семейную фотографию. Она снята несколько лет назад, и на ней изображены родители Мэлани, две сестры и брат, в точности как она и говорила, а вместе с ними Мэлани, которая выглядит моложе и угрюмей. За исключением того, что здесь ее имя обозначалось как Мэл Тинсалл, а не Мэлани Карпентер. Хоть что-нибудь из того, что она говорила мне, было правдой? Она врала с самого начала нашего знакомства. Зачем ей это нужно было? Она что не хотела, чтобы ее узнали?

Чем больше я стараюсь выудить информацию о ее семье, тем сильнее мне становится противно от ее лжи. В конце концов я натыкаюсь на маленькую статейку в газете Mirror – «Рождественский сюрприз телевизионного кулинара». В нем написана история двухгодичной давности, в которой говорится, что дочь-подросток Кэт Тинсалл родила внебрачную девочку, которую назвали Луиза: «Но мы зовем ее просто ЛуЛу» – объясняет в статье Кэт.

Вот что скрывала от меня Мэлани – у нее есть двухлетняя дочь. Во мне поднимается ярость.

– Что ты собираешься делать? – спрашивает Иззи.

– Не знаю, – отвечаю я. – Выясню все с ней. Что еще я могу сделать?

Глава 17

Мэл

– Можешь начать с правды, – говорит он.

Его голос холоден и суров. Никогда еще он не был таким отстраненным. И я знаю, что все испортила.

– Все не так, как ты думаешь, – говорю я и понимаю, как это жалко звучит. А на что еще это похоже? Я лгала ему с тех пор, как мы познакомились.

– А как, Мэлани? – спрашивает он насмешливо. – Или я должен называть тебя Мэл? Ведь это твое имя, верно? Ты вообще собиралась сказать мне, что у тебя есть дочь?

У меня внутри все сжалось.

– Прости, – шепчу я. – Я хотела… и не знала как…

– Не достаточно сильно хотела, – говорит он. – Я рассказал тебе все о своей жизни. Вещи, о которых никогда никому не говорил. А ты не могла поделиться со мной даже таким существенным фактом? Как я могу доверять тебе?

– Знаю, что не можешь, – говорю я. – Мне нет оправдания. Просто ...

– Что?

– Я пыталась, – говорю я слабым голосом, – но ты всегда был так против матерей-одиночек.

– Что? – сказал Уилл. – Когда?

– Тогда, в кофейне, – говорю я, – когда говорил о девушках, которым не следует слишком рано заводить детей.

– Ах, это… – сказал Уилл. – Я имел в виду свою мать. Но даже она никогда ни от кого не скрывала, что родила нас слишком рано. В любом случае не пытайся перевести стрелки на меня. Это не я врал.

Я делаю глубокий вдох.

– Как ты узнал?

– Увидел твою маму по телевизору, – говорит он, – с твоей дочерью.

Он произносит «дочь» так, словно это ругательное слово. Я чувствую себя хуже некуда. Вот что он думает о моей дорогой ЛуЛу.

– Я знал, что ты что-то скрываешь от меня. И наконец все складывается. Теперь я понимаю, почему ты не хотела знакомить меня со своей семьей, – говорит он. – Все это время я боялся, что ты стыдишься меня, а оказывается, ты стыдишься собственной дочери.

– Прости, – говорю я снова. Это совершенно неподходящие слова. Но я не знаю, что еще сказать.

– Все кончено, Мэлани.

– Уилл… – восклицаю я, но он отключается, оставив меня ошеломленной и шокированной.

Я больше никогда его не увижу. И я сама в этом виновата.

Уилл

– Все кончено, – говорю я, отключаю телефон и швыряю его об пол.

Иззи стоит в дверях задумчиво глядя на меня.

– Все будет хорошо, – говорит она.

– Думаешь? – срываюсь я на нее, а после из-за этого чувствую себя дерьмово. В этом нет ее вины.

– Бедный малыш Уилли, – Иззи подходит и ерошит мои волосы.

Я легонько толкаю ее в бок, но мне нравится, что на этот раз она заботится обо мне. Я только что порвал с Мэлани, но не чувствую от этого облегчения. Вместо этого я чувствую себя хреново: преданным и злым. Очень злым.

– Зачем? – взрываюсь я. – Зачем ей нужно было лгать мне?

– Сказать по правде, – замечает Иззи, – не думаю, что она врала только тебе. Разве кто-нибудь в колледже знает, что у Мэлани есть ребенок?

– Хм… – призадумываюсь я. Мэлани не особо близка с кем-либо из однокурсниц. Если бы кто-то из них и знал что-либо, уверен, я бы об этом услышал. Колледж – это огромная фабрика сплетен. Такая новость разлетелась бы за считанные минуты.

Хотя… подозрение вновь закрадывается в моей голове. Мэлани провела там год. Может это уже настолько избитая новость, что никто не удосужился сообщить мне о ней.

– К тому же… – продолжает Иззи без зазрения совести, – разве ты не говорил, что ее куратор к ней более требователен, чем к остальным? Разве он не был бы более понимающим, если бы знал правду?

Я вспоминаю, сколько раз Мэлани врывалась в класс с опозданием, а Том не мог удержаться и не вставить пару саркастических комментариев по поводу того, почему ей так трудно вставать с постели по утрам. Поступал бы он так, если бы знал об истинной причине?

– Эй, ты должна быть на моей стороне, – говорю я.

– Так и есть, – говорит Иззи. – Но мне нравится Мэлани. И вы двое… вам хорошо вместе. Знаю, что была занозой в заднице весь прошедший год, но общение с Мэлани, думаю, пошло всем на пользу.

– Как нам может быть хорошо вместе, если все построено на лжи? – говорю я.

– Может, у нее была причина скрывать правду? – говорит Иззи. – Мэлани не кажется мне бесчестной. Ты не думаешь, что хотя бы обязан спросить ее об этом?

Иззи права. Я всегда знал, что Мэлани что-то недоговаривает мне. Просто никогда не предавал этому значения. И то, что я могу не узнать причин, заставивших ее врать, вечно будет терзать меня.

– Ну и что ты предлагаешь? – спрашиваю я.

– В первую очередь используй сайт «192.com», чтобы узнать ее место жительства, – говорит Иззи, – а потом иди и завоюй эту девушку.

Клянусь, она насмотрелась слишком много романтических комедий.

Глава 18

Мэл

Я уже так долго плакала, что кажется будто слез совсем не осталось. Момент, которого я боялась с тех пор, как впервые встретила Уилла, настал. И больше всего я жалею, что не рассказала ему правду с самого начала. Но как я могла?

Потом в голове возникает вопрос: как он мог узнать? Мама. Я так сильно на нее зла. Почему она не сказала мне, что возьмет ЛуЛу на съемки? Я бы все равно не возражала, но хотела бы знать об этом. Вдруг меня охватывает ярость. Если бы мама этого не сделала, все было бы как прежде. Знаю, что веду себя нелогично, но если бы я могла сказать все Уиллу сама…

Я мчусь вниз.

– Мама, как ты могла! – я так зла, что не могу мыслить здраво.

– Как я могла что? – мама выглядит удивленной.

– Снять эту дурацкую телепередачу в прямом эфире? – говорю я.

– Что в этом плохого? – спрашивает она, явно ни о чем не подозревая.

– Почему ты не предупредила, что собираешься взять с собой на съемки ЛуЛу? – говорю я. – Ты знаешь, что твои записи пользуются большой популярностью?

– Да, я слышала об этом, но… – произносит мама, а затем смотрит на меня с беспокойством, – да что случилось? Это из-за мальчика?

– Да, из-за мальчика! – кричу я. – Парня, который думал, что я – Мэлани Карпентер, студентка-отличница, а теперь он узнал, что я – Мэл Тинсалл, дочь Кэт Тинсалл и мать Луизы Тинсалл.

– Твой парень не знает о ЛуЛу? – мама выглядит шокированной, и я вздрагиваю от ее реакции.

– У меня нет парня! Больше нет! – говорю я. – Спасибо огромное.

Я хватаю ключи от машины, бросаюсь к двери, распахиваю ее и несусь к своей машине. Я так горько плачу, что с трудом могу что-либо различить перед собой. Но мне нужно убраться подальше отсюда. Я не знаю, куда еду или вообще зачем. Мне просто нужно уехать куда-нибудь, чтобы проветриться.

Не знаю, что меня на это подтолкнуло, но я решаю отправиться в горы. Небо становится темно-синим с красными прожилками, а последние розовые лучи солнца бросают свет на склоны холмов. Мне нравится быть здесь, наверху – это очень умиротворяет. Возможно, это меня успокоит.

А может, и нет. Когда я добираюсь до вершины, начинает падать сильный снег. Возможно, это была не такая уж и хорошая идея.

Жик-жик, жик-жик – дворники работают все быстрее и быстрее, по мере того как усиливается снегопад. Я начинаю слегка нервничать. Наслышана о тех историях, в которых люди застревают в горах зимой во время пурги. О чем я только думала? Мне нужно вернуться. Но на последнем перекрестке я не туда сворачиваю и окончательно теряюсь. Я притормаживаю у обочины, планируя развернуться и дать назад. К этому моменту за горизонтом скрылись последние солнечные лучи, а над головой нависают тяжелые зловещие облака. Снежные хлопья такие большие, что дворники еле справляются. В темноте я совершенно не вижу края дороги и понимаю, что постепенно меня сносит в кювет.

Вокруг темно, идет снег, а в спешке я забыла прихватить пальто и совершенно без понятия где нахожусь. Как я могла быть такой глупой?

Уилл

Я как маньяк еду вниз по длинной извилистой дороге к Хоуп Кристмас, где живет Мэлани. Наконец-то, хотя и слишком поздно, я узнал ее адрес. Хотел бы я, чтобы она доверилась мне раньше.

К тому моменту, как я притормозил перед ее домом, уже стемнело, и идет сильный снег. Если Мэлани не рассказывала мне о своей семье, значит ли это, что она не рассказала и им обо мне?

Я звоню в дверной звонок, и дверь распахивает невысокая светловолосая женщина, которую я видел по телевизору.

– Мэл! – восклицает она. – Ой. Э-э, здравствуйте? – мама Мэл выглядит немного сконфуженной. Не могу ее винить в этом.

– Здравствуйте, – говорю я, чувствуя себя более неловко, чем когда-либо в жизни. – Вы должно быть миссис Тинсалл, мама Мэлани?

– А ты?

– Уилл Харрис, – говорю я. – Мэлани дома?

– Нет, – отвечает Кэт. Она выглядит взволнованной, – и я не знаю, когда она вернется.

– Это, наверное, я виноват, – говорю я робко. – Думаю, я среагировал слишком бурно.

– Если ты имеешь в виду то, что только что узнал, кем Мэл является на самом деле, не думаю, что твоя реакция была неадекватной, – говорит Кэт. – Я попробую дозвониться ей, чтобы сказать, что ты здесь.

– Она не отвечает на мои смс, – говорю я. – Я пробовал несколько раз, пока ехал сюда.

В этот момент зазвонил телефон. Кэт подскакивает, словно в нее стреляли, и в нетерпении отвечает.

– Мэл, – говорит она. И я слышу на другом конце голос паникующей Мэлани.

– Боже мой, – обращается ко мне Кэт. – Мэлани застряла в горах и не знает где находится.

Глава 19

Мэл

Чувствую себя такой идиоткой. Холодно, темно, и идет снег, а моя машина застряла в канаве. Ощущаю легкую панику. Что, если я не смогу попасть домой?

Я звоню маме. Слава Богу сигнал не пропал. А здесь такое случается частенько.

Она говорит мне не паниковать и что скоро приедет. Но я даже не могу объяснить, где именно нахожусь. Я была в таком состоянии, что даже не обращала внимание на указатели. Чувствую себя так глупо.

Я была глупой во всем. Зачем вообще мне взбрело в голову скрывать ото всех ЛуЛу? Зачем надо было лгать Уиллу? Если он любит меня достаточно сильно, уверена, он был бы счастлив принять ее. А мама… мне так стыдно перед ней. Она не должна была узнать каких дел я наворотила.

Меня пробивает мелкая дрожь. Не знаю стоит ли оставить обогреватель в машине включенным или нет. Что, если я посажу аккумулятор? Почему я сбежала, не прихватив с собой пальто? Почему из всех мест меня понесло именно сюда, в горы, да еще в снегопад?

Дура, дура, дура.

Я думаю о ЛуЛу, и меня посещает ужасно страшная мысль, что со мной тут может случиться что-то плохое, и что тогда будет с ней? Я думаю о Уилле: хотела бы я все исправить. Может, я смогу ему позвонить и попросить о встрече, и он будет готов выслушать меня, когда немного успокоится… возможно.

Я снова начинаю плакать. Мне одиноко, страшно и холодно. Что, если мама не сможет меня найти? Что тогда?

Звонит телефон. Это мама.

– Мэл, ты имеешь хоть какое-то представление о том, где находишься? В каком направлении ты ехала?

Боже, хотела бы я знать. От рыданий я едва могу говорить:

– Я поднялась на вершину холма, чтобы насладиться видом, а потом пошел снег, и должно быть, я не там свернула…

Слышу, как мама говорит кому-то в машине в каком направлении я поехала.

– Как думаешь, на каком повороте ты ошиблась? – спрашивает она, но прежде чем я успеваю ответить, сигнал пропадает.

Теперь я действительно начинаю паниковать. Мама не знает куда ехать. Что, если я больше не смогу ей дозвониться? Мне плохо от этой мысли и страшно. Что, если я застряла здесь на всю ночь?

Я продолжаю судорожно набирать ее номер, но сигнала все нет. Я уже конкретно замерзла и думаю, что следует включить обогреватель и плевать на аккумулятор – не хочу замерзнуть до смерти. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем сигнал вновь появился.

– Мэл, слава Богу, – произносит она, когда я смогла дозвониться. – У меня пропал сигнал. Можешь как-нибудь описать окружающую местность?

– Не знаю, – у меня начинается истерика. – Меня снесло, и машина в кювете.

– Но ты не пострадала? – интересуется она.

– Н-нет, просто холодно и страшно.

– Сделай глубокий вдох и успокойся, – говорит мама. – Ты можешь припомнить хоть что-то, что могло бы нам помочь?

Она так спокойна и уверена, что это помогает мне немного собраться с мыслями. В перерывах между рыданиями, я пытаюсь думать о маршруте, по которому ехала.

– Погоди, думаю, что там был перекресток, – говорю я.

– Кажется, я поняла, о чем ты, – говорит мама. – Мы направимся туда и попробуем поискать тебя. Никуда не двигайся, а мы постараемся приехать туда как можно скорее.

Уилл

Мама Мэлани удивительная: она так спокойно и сдержанно ведет себя в этой ситуации. Хотел бы я быть таким собранным, но мое сердце бешено стучит. Как объяснила Кэт, Мэлани заблудилась на потенциально опасном участке дороги. Здешние холмы могут в мгновение ока стать коварными в таких условиях. Я чувствую себя очень плохо. Это все моя вина. Во всяком случае, поговорив с Мэлани, она, кажется, знает куда ехать.

– Будь очень-очень осторожен, – говорит мне Кэт, – надо ехать в ту сторону.

Дорога очень коварно петляет, и у нас занимает полчаса, прежде чем мы выбираемся к направлению, которое проходит через холмы. Я проезжал здесь лишь раз в дневное время, но понятие не имею где сейчас нахожусь.

– Итак, ты с Мэл? – произносит Кэт, пока я веду машину вокруг зловещей пропасти.

– Она не рассказывала обо мне? – спрашиваю я, при этом ощущая боль сильнее, чем следовало. Я же предполагал, что так и будет.

– Ну, похоже, и о нас она ничего не упоминала, – говорит Кэт. – Скажем так, думаю она пыталась держать обе свои жизни подальше друг от друга.

– Мы встречались несколько месяцев, – говорю я.

– И? – сказала Кэт.

– И я увидел вашу передачу. Я узнал вас, так как однажды видел, как вы подвозили Мэлани в колледж. Я и представления не имел, что вы знамениты, или что Мэлани ведет журнал.

– Или что у нее дочь, – добавляет Кэт.

– И об этом тоже, – вздыхаю я. – Я плохо перенес это.

– Я совсем не удивлена, – говорит Кэт. – Она сглупила, ей следовало рассказать тебе, – Кэт замолкает на минуту. – У Мэл были тяжелые времена. Ее предыдущий бойфренд относился к ней очень плохо. Не будь к ней слишком строг.

– Именно поэтому я здесь, – говорю я, – чтобы извиниться и понять, сможем ли мы справиться и попробовать еще раз.

В этот момент мы подъезжаем к перекрестку, и Кэт начинает напряженно вглядываться.

– Думаю, нам сюда, – говорит она.

Но она ошибается, и я чуть не оказываюсь в кювете. Мне приходится задним ходом возвращаться на дорогу, после чего мы направляемся ко второй развилке, похоже, на этот раз правильной.

К моему облегчению, на полпути вниз по дороге наполовину засыпанная снегом стоит машина Мэлани. Я припарковываю машину и выхожу. Кэт держится позади, пока Мэлани выбирается из своей машины и останавливается, глядя на меня в недоумении.

– Уилл? – произносит она.

– Ох, Мэлани, – говорю я, – мне так жаль, – обхватываю ее руками и обнимаю так, будто она исчезнет, если я отпущу ее.

Кэт любезно держится в стороне, предоставляя нам возможность поговорить наедине.

– Мне так жаль, Уилл, – говорит она. – Я не хотела скрывать от тебя правду.

– Зачем тогда делала это? – спрашиваю я.

– Потому что я всех обманывала, – говорит она. – Я просто хотела быть обычным подростком в колледже. Сможешь ли ты понять меня?

Я вспоминаю прошлый год, и как сложно мне было дома. Да, я определенно могу ее понять.

– Я хотела все тебе рассказать, – говорит она. – Но тогда ты показался таким негативно настроенным по отношению к матерям-одиночкам.

– Что? Когда? – сказал я.

– Мы были в кофейне, ты начал говорить о том, насколько глупыми были молодые матери. Я только собиралась все тебе рассказать, а когда услышала об этом, испугалась.

О Боже. Я и мой длинный язык.

– Я просто был на эмоциях, – говорю я. – Это не относилось ко всем матерям-одиночкам, а только к мамам вроде моей, которые слишком рано заводят детей, а сами при этом так и не повзрослели. Я знаю, что ты не такая. Твоя мама восхваляла тебя в машине, пока мы пытались найти тебя. Мне правда очень жаль.

– И ты меня извини, – говорит Мелани. – Так у нас все хорошо?

– Познакомь меня со своей дочкой, – говорю я, целуя ее в кончик носа. – Я бы сказал, что у нас даже лучше, чем просто хорошо.

Мы возвращаемся к Кэт, которая стоит с выражением облегчения на лице, что все так удачно сложилось. Она обнимает Мэлани и говорит:

– Больше никогда не смей так со мной поступать, слышишь? – после чего поворачивается ко мне. – Уилл, не хочешь отметить с нами Рождество?

Рождество

Уилл

Я просыпаюсь в доме полном смеха и любви. Мэлани была так любезна, что не разбудила меня в шесть утра – похоже, это время, когда встает ЛуЛу. Но они обе взволнованные входят ко мне в девять часов утра, чтобы сообщить, что идет снег.

Я пока не уверен, что чувствую относительно двухлетнего ребенка, но она такая милая, и очень трудно не полюбить ее. А теперь, раз у этой мамы есть ее малышка, я полагаю, мне лучше привыкнуть к окружению малышей.

Моя мать пригласила нас на Рождество, и в то время как Иззи собирается воспользоваться приглашением, я пока не уверен, что готов туда пойти. Кроме того, я хочу получше узнать семью Мэлани. Меня так долго держали в неведении, что сейчас мне хочется узнать о ней все.

Я спускаюсь вниз вслед за ней и ЛуЛу. Кэт и Ноэль, отец Мелани, уже на кухне, и до меня доносится запах индейки. По радио играют колядки, а Ноэль протягивает мне бокал с глинтвейном.

– Счастливого Рождества, Уилл, – говорит Кэт и обнимает меня. Я никогда не чувствовал такой теплоты в своей семье.

Мы наслаждаемся прекрасным неторопливым завтраком, разворачиваем подарки, принесенные из-под огромной рождественской елкой, которая мерцает вдали в оранжерее. Кэт и Ноэль любезно купили мне пару DVD-дисков, которые я хотел, а Мэлани прошептала, что свой подарок вручит позже. Я чувствую себя умиротворенным и желанным. Это лучшее празднование Рождества, которое я помню.

– Пойдем, – говорит Мэлани, – мы не можем сидеть весь день в помещении, когда пора лепить снеговиков.

– Да. Пойдем, Уилл – восторженно повторяет за ней ЛуЛу, указывая на снег.

Надев шапки, шарфы, пальто, перчатки и сапоги, мы выбегаем в заснеженный сад.

Когда я вижу множество наших отпечатков на снегу, то понимаю, что если захочу, отныне так все и будет: я, Мэл и ЛуЛу – эта мысль пугает меня, но ЛуЛу такая милая, и я знаю, что Мэл стоит того. Я беру Мэл за руки и говорю:

– С новым началом?

– С новым началом, – говорит она. – И Счастливого Рождества.

– Я буду рядом с тобой все время до тех пор, пока буду нужен тебе, – произношу я и целую ее. – Счастливого Рождества, Мэл. Оно будет идеальным.

Заметки

[

←1

]

Колледж шестого класса (с англ. Sixth Form Colleges) – по системе образования Великобритании это учебное заведение, в котором студенты проходят предуниверситетскую двухгодичную подготовку (здесь и далее примечание переводчика).

[

←2

]

Снэпчат (с англ. Snapchat) – это простое приложение, благодаря которому вы сможете общаться с друзьями, пользуясь только картинками, которые они увидят лишь на несколько секунд, а затем исчезнут.

[

←3

]

Рекин (оригинальное название Wrekin) – гора в Великобритании.

[

←4

]

Шропшир (англ. Shropshire), ранее Салоп (англ. Salop) – церемониальное графство и унитарная единица (как часть) на западе Англии. Входит в состав региона Уэст-Мидлендс. Столица – Шрусбери, крупнейший город – Телфорд.

[

←5

]

Айрон Хилл Форт (англ. Iron Hill Fort) – дословно – Крепость на холме – вид земляных сооружений, используемых в качестве убежищ или защиты небольшого поселения, преимущественно расположенных на небольшой возвышенности для лучшей обороны.

[

←6

]

Черная точка – место, где пропадают сигналы.

[

←7

]

AS-level – экзамены, которые сдают после первого года занятий в школе.

[

←8

]

Macca’s, Domino’s – название сети ресторанов быстрого питания и пиццерий.

[

←9

]

Ocado – название онлайн супермаркета.

[

←10

]

Имеются ввиду пакетированные блюда из магазина, которые надо перед употреблением разморозить в микроволновке.

[

←11

]

Примарк (англ. Primark) – это одна из крупнейших розничных сетей одежды в Европе и США.

[

←12

]

Система оценок Великобритании выглядит следующим образом: A, B, C, D, E. Оценки ниже E являются «непроходными» для поступления в университет. В данном случае скорее всего имеется в виду, что Уилл за вступительные экзамены получил две пятерки и одну четверку, когда Мэлани нужны все три пятерки.