То есть… давно? И правда распустил. Совсем? Навсегда?
— Что, ты не знала?
Ни о чём таком на моей памяти Амитиас Адальстейн Эльрилейрдский совершенно точно не говорил, так что откуда мне было знать? Разумеется, я не знала. Но вслух ничего не сказала. Да оно и не потребовалось, очевидно, у меня и без того всё прекрасно на лице было написано, так как видящая понимающе усмехнулась.
— И зачем ему это делать? — прищурилась я, глядя на неё с откровенным сомнением. — Традиции же и всё такое. Не положено.
— Не знаю, мне кажется, он знатно психанул тогда. Может, поэтому? — заново усмехнулась первая фаворитка.
Она определённо забавлялась увиденной реакцией, да и ситуацией в целом, лишний раз подтверждая степень моей неприязни к ней. Повезло ей, что она сюда не одна явилась. Запоздало, но я заметила, как из-за её пышного подола платья выглядывала та самая искомая мной сиротка, чья сестричка забавлялась с Агарном в саду.
— А что такое “знатно психанул”? — поинтересовалась робко девчушка, вопросительно уставившись на нас.
Стало неловко. И даже очень. Наверное, потому я и ляпнула нервно первое, что только в голову пришло:
— Это значит — очень сильно… м-мм… огорчился.
Усмешка первой фаворитки эйна стала лишь шире.
— Да, — подтвердила она. — Я б на месте эйна тоже очень-очень сильно огорчилась, если б у меня из-под носа утащили самое ценное, — покивала со знающим видом.
Бесячая!
— Можно подумать, тот цветок — единственный у него и других нет, чтоб быть прям таким уж ценным, — проворчала я, отворачиваясь, возобновляя своё шествие по залам гарема.
— А я разве про цветок сказала? — изумилась Элене.
Я чуть на ровном месте не запнулась. Пусть будет из-за платья. И запнулась повторно, как только услышала задумчивое от третье из нас:
— Получается, госпожа Фрейя тоже знатно психанула, когда ранили нашего повелителя и никто не знал, останется ли он жив?
Ответом ей послужил короткий смешок от первой фаворитки и мои молчаливые проклятия в адрес той же фаворитки.
— Получается, что так, — согласилась с ней немного погодя Элене уже словесно, помолчала немного, а затем добавила: — Почему бы тебе не найти Нейла? Я тоже к вам скоро присоединюсь. Почитаю вам, как и обещала перед завтраком.
Точно!
Я ж ещё не завтракала.
С учётом, что оставшаяся без родных детвора вовсе не нуждалась в моём присутствии, исходя из того, что я видела, стоило бы отправиться исправить это недоразумение с моим пустым желудком. Но всё равно почему-то не сменила направление. А как только девочка покинула нас, умчавшись вприпрыжку с радостными воплями, я и вовсе… сказала то, что сказала:
— Твоё видение. То, в котором эйну суждено погибнуть из-за меня, — развернулась обратно лицом к видящей. — Это было оно? То, что произошло в саду.
Первая фаворитка повелителя огненных пустынь смерила меня долгим задумчивым взглядом с головы до ног и делиться откровениями не спешила.
— С каких пор тебе это стало интересно? — задала встречный вопрос.
— С тех пор, как от его жизни зависит благополучие моего сына? — ответила я тем же вопросом.
Да, отчасти солгала. Ну и пусть. Сама Элене честностью тоже не особо отличалась.
— Возможно, что так, — рассеянно кивнула, уставившись туда, куда я прежде шла, но вновь остановилась.
— Возможно, что так… что именно? — отозвалась я, не скрывая раздражения. — Возможно, что от его жизни и впрямь зависит благополучие моего сына, или же возможно, что произошедшее в саду и было твоим видением? — уточнила.
Видящая шумно выдохнула. И с ответом опять не спешила.
— Так оно или нет? — поторопила я её.
— Я не уверена, — отвернулась от меня Элене.
Вот же…
— Что ты за видящая такая, что и сама не знаешь, что именно видишь? — огрызнулась я, моментально расстроившись.
Однозначно надо было завтракать идти!
А не с ней оставаться.