Избранница киоса

Глава пятая

Лорлиона улыбнулась, глядя как Ноал, обернув бедра полотенцем, возвращался из купальни. Она настояла, чтобы они приняли душ раздельно, ведь в противном случае омовение проходило бы очень долго… и не совсем эффективно. Так, как прошлой ночью.

И сейчас, раскинув на подушках слегка влажные волосы, призывно откинула край одеяла, куда и поспешил забраться принц, кинув полотенце на ближайшее кресло.

Удивительно, но Ноал вел себя как образцовый джентльмен, и после случая в нише не пытался утянуть ее в свои покои. Лишь пожирал взглядом за обедом, где заставил составить ему компанию и практически насильно накормил.

Лори же отбивалась только из опасения, что их уединение могут прервать, и тогда об отношениях принца с рини узнают. Зайти в трапезный зал, разумеется, могли слуги. Гостям и в голову бы не пришло беспокоить принца во время его приема пищи (ведь если они не были приглашены разделить стол, им тут нечего делать), а слуги… они вездесущи. И всегда пытаются помочь, даже когда того не просишь.

Однако переживала Лорлиона зря, никто в зале не появился, и Ноал, сам выполняя роль официанта, после наполнения последних бокалов соком (девушка категорически отказалась пить вино, мотивируя это тем, что для занятий с Мастером Рилом (о которых Ноалу уже каким-то образом было известно), необходима светлая голова, не замутненная винными парами). Говорить же, что она опасается, как бы не оказалась в положении, Лори не стала.

Может, Ноал использовал какое-то заклинание для предотвращения нежелательных последствий?.. Ведь насколько она знала, у трехсотвосемнадцатилетнего демона, начавшего свои постельные подвиги столетия три назад, до сих пор не было детей. Не просто же так!

Нежелательные?.. Но так ли это?

Когда Ноал, поцеловав на прощание ее ладонь (точно решил играть в галантного кавалера!), с сожалением сообщил, что вынужден вернуться к работе, но заверив, что будет считать минуты до их вечерней встречи, покинул ее, Лорлионе представился отличный повод подумать.

И ведь было о чем.

Вероятность беременности от Ноала?

Она была. Причем, если судить по твердой уверенности мужчины в том, что она будет ночевать в его постели каждую ночь, эта самая вероятность грозила вылиться в убежденность.

Возможно, стоило поговорить с ним на эту тему, успокоить себя, что киос все держит под контролем… Но Лори не хотела.

Ведь ребенок… от любимого мужчины? Это ли не дар небес?

И пусть Ноал прекращает попытки зарождения жизни (ну наверняка прекращает же на магическом уровне?), жить с надеждой, что как-то раз может повезти…

Пусть он и убеждал ее, себя, даже маму, что их любовь настоящая и выдержит все испытания, Лори прекрасно понимала, что связать судьбу с рини ему никто не позволит. А вот ребенок… он был бы таким связующим звеном, против которого не пошел бы и король.

Понимая, что ее мысли начинали скатываться не в то русло, Лорлиона заставила себя сосредоточиться. Разумеется, Ноал не позволит ей забеременеть.

Ведь, случись подобное… она будет носить под сердцем его первенца? Наследника?..

Это слишком ответственно. Опасно. И недостижимо.

Первенца ее любимому мужчине должна принести жена.

Ужасное слово, если оно не может быть применимо к себе.

Лори, оказавшись в своей комнате, когда пришла к подобной мысли, больно закусила губу, стараясь не расплакаться.

Жена.

И ведь по замку ходит кандидатка на этот статус.

Как девушка не пыталась, слезы, которые хлынули из глаз, стоило лишь представить Ноала у алтаря с другой, было не остановить. На то, чтобы успокоиться и заставить себя взять в руки ушел по крайней мере час. Еще какое-то время, чтобы убрать с лица признаки состояния… и только после этого она покинула комнату и отправилась во двор. Ей нужен был воздух. Холодный воздух, который привел бы ее безрадостные мысли хоть в какое-то подобие порядка.

Не раздумывая, Лори направилась в сторону конюшен. Конная прогулка, что может быть лучше, чтобы развеять тоску?

Кивнув Брану, которого ее появление удивило до чертиков, однако не вступая в долгие разговоры, лишь пояснив, что она, как и остальные слуги киоса, временно вернулась в замок, попросила оседлать коня, и, когда парень, который был влюблен в нее (или ему так только казалось?), когда Лори только стукнуло тринадцать, повиновался, с благодарностью приняла поводья, и повела Пегого прочь из конюшни и двора.

Ей нужна свобода. Простор. Ветер. Бег.

Легко запрыгнув в седло, Лорлиона, кивнув стражникам, которые стояли на воротах, выехала за пределы замка и пустила коня в галоп.

Ветер хлестал по лицу, выбивая пряди из косы и развевая за ее спиной теплый плащ, подобно крыльям. А Лори, крепко обхватывая сильные бока коня ногами, чуть привстала в стремени, повинуясь движениям прекрасного животного.

Они пролетали мимо деревьев, и те смазывались в одно большое пятно. Из-под копыт летел снег, оставляя позади себя глубокие следы. Лори сжимала поводья, сосредоточенно глядя прямо перед собой.

Она любит Ноала!

И новость о том, что у нее может появиться надежда на то, что он будет неосторожным в плане зачатия лишь вселяла надежду в местами израненное сердце. Но вот только как отнесется невеста к подобному?..

Если окажется, что принцу придется жениться, Лори ведь сможет скрыть факт своей беременности? Уехать в тот же Аминс, мотивируя тем, что не хочет мозолить глаза законной жене. Да и ей будет больно видеть любимого с кем-то.

Почему у нее в голове роились такие пасмурные мысли?

Но как же иначе? Она – служанка. Он – будущий король.

А короли не женятся на собственных слугах.

Но ведь если представить, всего лишь на секундочку, что Ноал рискнет пойти против системы… против родителей… против государства… и останется с ней?

Смогут ли они быть счастливы?

Нет.

Лори никогда не простит себя, если ради нее Ноалу придется отказаться от признания народа. Слишком большая ответственность. Слишком тяжелое бремя.

Ну почему она родилась рини?!

Почему влюбилась в принца?!

Почему?! Почему?!

Конь все мчал дальше, пока Лори не заметила вдалеке еще одного всадника.

Перехватив поводья удобнее, она заставила Пегого сбавить темп и перейти на рысь.

По мере приближения становилось понятно, что второй всадник – также девушка. Девушка, на плечах которой покоился практически такой же плащ, как и у нее, темно-коричневый, подбитый мехом.

Девушка также заметила ее и дожидалась, пока Лори поравняется с ней.

А когда Лори подъехала, всадница опустила капюшон, и на ветру начали развеваться светлые волосы. Лицо незнакомки почему-то казалось смутно знакомым, однако Лорлиона не могла понять, чем же именно.

Перед ней была эльфийка, это определенно. Острые ушки, аккуратный носик, большие серо-голубые глаза, которые внимательно осматривали ее, и сложившийся в приветливой улыбке ротик.

– Привет.

– Привет, – Лорлиона не знала, как обращаться к незнакомке, та явно не была служанкой, сидела слишком ровно в седле, да и утонченные черты лица… выдавали аристократку. – Вы… охотитесь? – она заметила переброшенный через луку седла небольшой арбалет.

Незнакомка кивнула.

– Решила опробовать новое приобретение, – она похлопала по оружию покрытой в перчатку рукой. – А вы?..

– Простая прогулка, – Лорлиона повернулась назад, туда, откуда приехала, и внезапно поняла, что за раздумьями отъехала слишком далеко.

Проследив за ее взором, блондинка поинтересовалась:

– Вы из замка киоса?

Лори кивнула.

– А вы?.. – понимая, что невольно вторит словам незнакомки, Лорлиона стушевалась.

Обычно она всегда могла легко поддержать непринужденную беседу с именитыми гостями киоса, но видимо сейчас ее душевное состояние было в таком раздрайве, что все способности к светским беседам свелись к банальным вопросам.

Блондинка улыбнулась.

– Я тоже гощу в замке. Позвольте представиться, я – Роксана Маэдфанорская.

– Лорлиона Готрун.

Лори показалось, или глаза блондинки при упоминании ее имени чуть расширились?

Однако, это могло быть лишь взыгравшее воображение, ибо через миг Роксана перевела взгляд на округу.

– Вы не находите, Лорлиона, что сегодня просто чудесный день?

– Определенно, – ведь она говорила про погоду?

Сегодня небо радовало практически безоблачной синевой, а снег под копытами коней приятно хрустел. Последние морозы перед окончательной капитуляцией зимы перед весной, которая уже дышала в спину.

Роксана вновь повернулась к ней и положила руку на арбалет.

И почему этот жест внезапно заставил Лори напрячься?

В округе не было видно следов животных, они стояли практически на полянке, окруженной лесом… весьма уединенной полянке.

Однако девушка заставила себя отмахнуться от предчувствия. Охота, в ходе которой арбалетный болт полетит не туда?

Не было повода думать подобное.

Блондинка улыбнулась.

– Мне сегодня, увы, не повезло встретить дичь.

– Еще не вечер, – предположила Лори и повернула коня обратно к замку. – Вы извините меня? Не ожидала, что уеду так далеко…

Роксана склонила голову на бок, не убирая руки с оружия.

– Да-да, конечно, Лорлиона, я вас не держу.

Лори пропустила несколько оглушительно громких удара сердца, когда оказалась спиной к незнакомке. Вооруженной незнакомке.

Однако, сжав поводья сильнее, она приказала Пегому перейти на рысь, а после и на галоп. Быстрее в замок!

Она нагулялась!

И, пока конь не скрылся за поворотом, ее не отпускало ощущение, что Роксана внимательно следит за ее уходом. Следит, однако не делая ничего предосудительного. И уж тем более не вскидывая боевой агрегат.