Измена

Конечно, я знала о том, что он женат, и о том, что он лжет своей жене. Где-то в глубине души я знала и о том, что мне он тоже лжет. Но я любила его…

Или думала, что люблю.

Глава 32

Четверг, 19 декабря

Стефани Берроуз взяла шелковый галстук и расправила его. Она взглянула на молодую женщину, сидящую за кассой. Девушка улыбнулась в ответ профессиональной заученной улыбкой, однако на ее лице была написана безнадежная усталость.

— Длинный был день? — сочувственно спросила Стефани, складывая галстук в коробочку.

— Длинная неделя, — тихо пробормотала девушка, быстро осмотревшись вокруг и убедившись, что старшего продавца нет поблизости.

Стефани стояла с двумя коробками, в каждой лежал галстук — один строгий, темно-малиновый, другой роскошный, золотой, и теперь тщетно пыталась выбрать, какой все-таки взять. Ей нравились оба.

— Вы поедете куда-нибудь на уикенд?

— О, мне бы очень хотелось! — сказала девушка, явно обрадовавшись тому, что кто-то обратил на нее внимание. — Но поскольку Рождество приходится на среду, мы будем работать до самого сочельника.

— А в котором часу заканчивается ваш рабочий день?

— Обычно в 17.30. Но в канун Рождества чуть позже, потому что люди вечно покупают подарки в последнюю минуту.

— А когда вы снова приступите к работе?

— Мы откроемся в пятницу. Но у меня выходной в понедельник, — добавила девушка с улыбкой, — ну, и в среду, на Новый год, тоже, само собой. А затем будем работать как обычно. Декабрь вообще очень длинный месяц.

Стефани понимающе улыбнулась и указала на обе коробки.

— Я покупаю оба, — сказала она. Затем извинилась за то, что отняла время у продавщицы. Стефани никогда не задумывалась над тем, что кто-то может работать иначе, чем она, начинать в девять утра и заканчивать в шесть вечера.

Как в тюрьме.

Когда Стефани закончила колледж, ей предложили место исследователя в телевизионной компании. На этой работе она чувствовала себя более или менее на своем месте. В настоящее время, будучи старшим менеджером одного из крупнейших рекламных агентств в мире, Стефани стабильно продвигалась вверх по карьерной лестнице. Конечно, для этого приходилось много работать, но зато когда исследование подходило к концу, ей полагался отпуск, и она была вправе проводить свое время как ей заблагорассудится. Кроме того, Стефани неплохо платили. Для нее самой декабрь всегда был самым коротким месяцем. После того как они закончат работу в понедельник, офис закроется и откроется снова только 2 января.

— Кредитка или наличные?

— Кредитка. — Стефани протянула карточку American Express.

Продавщица оформила покупку и упаковала обе коробки в красивый пакет.

— Рождественский подарок? — поинтересовалась она.

Стефани кивнула.

— Для самого особенного, — улыбнулась она. — Желаю счастливого Рождества.

— Я уверена, ему очень понравится. Счастливого Рождества! — сказала девушка.

Стефани вышла из магазина, оказалась на Грэфтон-стрит и влилась в поток людей. Она собиралась заглянуть еще в один магазин, чтобы купить несколько вещиц. Стефани отметила, что Роберту очень нравятся галстуки — вот, например, он до сих пор носит те, которые она дарила ему в последние месяцы. Они идеально подходили к его розовым рубашкам, несмотря на то что поначалу Роберт отнесся к этому скептически. Чем больше Стефани знала его, тем труднее было выбирать подарки. Роберт имел привычку сам покупать все, что ему было нужно. Как-то раз Стефани присмотрела для него одну машинку, персональное цифровое устройство, или «ассистент», как оно называлось, но Роберт почти сразу же купил новый мобильник, совмещавший в себе все функции, которые только можно себе представить, в том числе и того самого «ассистента».

Теперь Стефани подумывала о том, чтобы купить ему плеер размером меньше сигаретной пачки, в который можно было записать тысячи песен. Но проблема состояла в том, что Роберт не любил слушать музыку. Стефани считала, что это абсолютно ненормально. Для нее самой музыка была величайшим удовольствием в жизни. Всевозможные магнитофоны и проигрыватели были установлены у Стефани в каждой комнате и даже в машине. У нее были тысячи CD, а у Роберта, как она думала, не больше десяти. Несмотря на то что Стефани считала его довольно продвинутым, эта особенность всегда забавляла ее.

Стефани направилась в свой любимый магазин, зная, что он всегда открыт и, скорее всего, в нем сейчас не очень людно. Войдя внутрь, она направилась к лестнице, ведущей в отдел мужской одежды.

Другой проблемой было то, что Стефани обожала покупать Роберту подарки. Для этого ей совсем не требовался повод, и на протяжении того недолгого времени, что они встречались — полтора года, — она регулярно, а если быть точнее, каждый месяц дарила ему что-нибудь.

А Роберт делал то же самое для нее.

Но в этот раз все совсем иначе. Это было второе их Рождество, поэтому подарок должен быть особенным Стефани уже купила Роберту парочку рубашек под галстуки, оригинальный альбом для фотографий, книгу «Житейская мудрость кельтов», где были приведены цитаты и высказывания, которые, как она думала, помогут ему в различных ситуациях. Но теперь Стефани хотела подарить Роберту еще что-то, нечто особенное…

Конечно, она могла сделать то, что делала весь последний год: вручить Роберту в качестве рождественского подарка себя, украшенную мишурой. Они оба получили бы огромное наслаждение, распаковывая этот подарок.

Стефани прикоснулась к своей сумочке от Луи Вюиттона, которую ей подарил Роберт. Это была красивая, изящная и абсолютно непрактичная вещица, но она обожала носить ее… и чувствовать на себе завистливые взгляды женщин в офисе и на улице, которые сразу же умели определить настоящую фирменную вещь.

Стефани вытащила из сумочки «Siemens». Номер телефона Роберта стоял на первом месте в ее записной телефонной книжке. Она попыталась позвонить ему в офис, но телефон, на котором обычно сидела секретарша Роберта, Илона, не отвечал. Стефани взглянула на часы: еще только половина четвертого. Слишком рано, чтобы в офисе никого не было. Стефани отменила вызов и стала звонить Роберту на мобильный.

Однако после двенадцати длинных гудков она услышала только автоответчик. Не страшно, позвонит позже, вот и все.

Стефани медленно прошлась по мужскому отделу. Что можно купить мужчине, у которого есть все, что он хочет, и который не хочет ничего? Одежду, но это не совсем подарок. А в гольф он не играет… Насколько могла судить Стефани, у Роберта совсем не было увлечений, вся его жизнь крутилась только вокруг работы.

Ничего не найдя в этом магазине, Стефани удрученно вышла из него и дошла до ювелирного бутика. Может быть, часы? Это не совсем украшение. Поглядев на часы, Стефани поняла, что не сможет угадать, какие понравятся Роберту: с тонким или широким браслетом. И вообще, какие он предпочитает… Может быть, вон те, серебряные, с большим циферблатом и кнопками, совсем как детские? Кажется, они ему могут понравиться…

Затем в голову Стефани пришла отрезвляющая мысль: все, что она купила… сможет ли Роберт носить это так, чтобы не заметила жена? А что, если она спросит его, откуда эти вещицы или кто ему их подарил?

Роберт говорил, что жена давным-давно потеряла к нему интерес, и Стефани ему верила. Она ни разу не слышала от него, что Кейти интересуется им, его работой, его мыслями, желаниями… но это вовсе не означало, что она настолько безразлична, чтобы не заметить новые вещи в гардеробе мужа. Стефани предположила, что Роберт может сказать жене: все эти подарки от клиентов. Ей совсем не хотелось, чтобы он так говорил. Ей хотелось, чтобы он надел эту вещь и объявил всем: «Это подарила мне моя подружка».

«Подружка» звучит намного лучше, чем «любовница», подумала Стефани.

Ну, ладно, тогда не часы. Стефани вышла из ювелирного магазина, снова пересекла Грэфтон-стрит и подошла к Грэфтонскому пассажу. Тут, как она знала, был книжный отдел. Можно было бы, конечно, подарить Роберту еще одну книжку, но он не слишком любил читать. Наверное, из-за нехватки времени. Стефани подарила ему несколько аудиокниг на CD, чтобы Роберт мог слушать их в машине, однако недавно увидела, что они так и остались нераспечатанными.

А как насчет гравюры или хорошей картины? Хотя у них было много общих интересов, но в некоторых вещах, и особенно, что касалось искусства, их взгляды полностью расходились. Самой Стефани, например, больше нравился модерн, а Роберту (если у него вообще были какие-либо предпочтения в этой области) — фотореализм.

Кроме того, если подарить Роберту гравюру или картину, куда он ее повесит? Возвращаясь к предыдущей проблеме, появляется вопрос: что скажет его жена? Вряд ли он сможет повесить картину прямо в холле, не так ли?

Стефани прошла линию пассажа и медленно направилась по улице, свернула на Доусон-стрит, заглядывая во все витрины магазинов, которые попадались на пути. Пальто — кажется, из мохера, ручки, бумажник, визитница…

Внезапно Стефани остановилась и усмехнулась. Она, наверное, совсем ума лишилась. Не могла же она вручить своему любовнику какой-нибудь дежурный подарок, типа ручки Биро, даже если он их любит. Роберт в прошлом году подарил Стефани старинную подвеску из золота, украшенную опалами. А на ее день рождения — современный серебряный браслет. Роберт нашел время, чтобы выбрать подходящие для нее подарки. В конце концов, Стефани могла бы вручить ему и подарочный сертификат, но это ей совсем не нравилось. Слишком безликий подарок.

В прошлом году жена подарила Роберту как раз такой сертификат. Он сам рассказывал об этом.

Стефани тяжело вздохнула. Иногда ей казалось, что она живет с Кейти Уокер в одном доме.

Стефани давно заметила, что жена Роберта практически не покидает ее мыслей. Например, сейчас, выбирая подарок, она думала о том, что Кейти преподнесет ему на Рождество, а что — на день рождения… А иногда Стефани гадала, что же Роберт подарит своей жене.

Когда они только начали встречаться, таких проблем не было. Стефани знала, что он был женат. Но в то же время она понимала, что Роберт отдалился от женщины, которая перестала заботиться о нем. Его влекло к Стефани, а Стефани — к нему, они были взрослые люди, и постольку, поскольку они не причиняли никому вреда…

В начале Доусон-стрит она свернула и направилась к Шелбурну.

Когда Стефани начала встречаться с Робертом, она не ожидала, что их отношения продлятся долго. Три месяца, ну максимум полгода. И она совсем не думала ни о его жене, ни о детях, ни о той жизни, которую он вел без нее, рядом с ними. Но время шло, и Стефани катастрофически влюбилась в Роберта. Ей захотелось узнать о нем все. Его привычки, предпочтения, вкусы, антипатии, мечты, планы, даже прошлое… особенно прошлое, которое в основном крутилось вокруг жены и детей, дома, работы…

Черт! И почему ее угораздило влюбиться в него?

Да потому что ты дура.

Ты не должна была влюбляться в женатого мужчину.

Так Стефани отвечала своим подружкам, которые оказывались в подобной ситуации… Думала, что с ней этого не произойдет никогда…

Ты не должна была встречаться с женатым мужчиной. Влюбляться в него.

Но именно это с ней и случилось.

Глава 33

В квартире было пусто и тихо. Стефани оставила сумки в холле и прошла в гостиную. Наверняка старая миссис Мур, соседка, внимательно смотрит на окна Стефани. Она была своего рода стражем. Кроме шуток, как-то раз ей даже удалось помочь полиции арестовать торговцев героином. Дело происходило следующим образом. Три недели назад миссис Мур заметила двух молодых людей, идущих вдоль канала, которые показались ей подозрительными, и позвала полицейского. Тот, почему-то поверив старой даме на слово, приказал их задержать. Обнаружилось, что в сумке у этих типов полным-полно перчаток, а также несколько пакетов из серебряной бумаги, в которую был упакован героин.

Начальник полиции лично поблагодарил миссис Мур за оказанную помощь. С тех пор старушка назначила себя охранником данного комплекса и каждой квартиры в нем.

Вспомнив о ней, Стефани сказала себе, что она должна обязательно поздравить миссис Мур с Рождеством и что-нибудь ей подарить.

Она подошла к телефону, нажала на кнопку автоответчика, чтобы прослушать сообщения, пока будет распаковывать сумки с продуктами. Роберт часто надоедал Стефани со своими просьбами-упреками, чтобы она купила себе нормальной еды. Конечно, кое-что в холодильнике можно было найти, но…

«Стеф, это твоя мама. Где ты? Почему я никогда не могу тебя застать дома?»

Стефани открыла холодильник, поставила полулитровый пакет обезжиренного молока на полочку в дверце рядом с полупустой коробкой апельсинового сока и нераспечатанной бутылкой шампанского. Она терпеть не могла, когда люди называли ее «Стеф».

«Возможно, ты где-то веселишься…»

Стефани покачала головой. Нет, она уже никогда не сможет объяснить матери, что между Дублином и Нью-Йорком существует разница во времени, Тони Берроуз этого просто не поймет. Наверное, она вообще думает, что ее дочь живет где-то в Австралии.

«Я хочу удостовериться, что ты действительно приедешь на Рождество домой…»

Стефани поставила йогурты в холодильник. Она уже тысячу раз говорила матери, что останется на Рождество в Ирландии. Один раз — всего только один раз — она допустила эту ошибку и провела отпуск с семьей в Лонг-Айленде, и с тех пор мать ежегодно давила на нее, зазывая домой.

«Все твои братья и сестры будут здесь. Кузены тоже».

Стефани Берроуз, дочь профессора и учительницы, выросла в Лонг-Айленде. Семья была католической, и семеро детей вместе с родителями жили в доме с четырьмя комнатами. Между старшим, Биллом, и младшей, Джоан, было всего лишь двенадцать лет разницы. Став старше, Стефани сделала все, чтобы вырваться на свободу. Надо ли говорить о том, что она была единственной, кто выехал из страны и начал другую жизнь? И сейчас, в свои тридцать пять, только она и не была замужем — опять же единственная из всех.

«Если у тебя проблемы с деньгами, позвони, и я вышлю их тебе».

Стефани налила стакан воды из фильтра и покачала головой. Вместе с премиальными она получала около ста пятидесяти тысяч евро в год. Компания оплачивала квартиру, у нее была собственная машина, в свободное время она может позволить себе и услуги фитнес-центра, и походы в театры, кино, рестораны… Стефани считалась специалистом высшего класса, и в настоящее время она могла без хвастовства утверждать, что устроилась лучше всех из детей Берроуз. Однако Тони по-прежнему продолжала думать, что ее дочь работает простой секретаршей. Кроме того, Стефани знала: мать сильно переживает по поводу того, что непутевая дочь до сих пор не замужем и не родила ребенка.

«Я очень соскучилась по тебе. Может быть, если ты хорошенько попросишь, твои начальники дадут немного больше времени, чтобы ты смогла отдохнуть. Скажи им, что ты вернешься к Новому году».

У Стефани оставались десять отпускных дней, однако она бережно хранила их до Нового года. Если Роберт возьмет несколько дней отпуска, они смогут съездить в Нью-Йорк, заехать по дороге в Лонг-Айленд, где она познакомит его с матерью. Стефани остановилась, представив реакцию родных: преуспевающий ирландский бизнесмен, немного старше нее. Если ты знакомишь родителей со своим молодым человеком, то они обязательно отнесутся к этому очень серьезно. А затем Стефани улыбнулась, представив себе, какое лицо будет у самого Роберта.

«Позвони мне, как только у тебя выпадет свободная минутка, хотя я думаю, ты работаешь как вол, а вечером валишься с ног. Ты должна позвонить в Сочельник. Вся семья будет в сборе, все братья, сестры, их жены и мужья, дети. У нас тут полный дом…»

В этом вся мать, подумала Стефани.

«…и все ждут тебя, конечно же».

Стефани с наслаждением вытянулась в горячей ванне и прижала к уху телефон.

— А после она сказала: «У нас будет полный дом, и все ждут тебя, конечно». Она просто давит на меня.

Салли Уилсон, старинная подруга Стефани, рассмеялась:

— Моя мать говорит то же самое. Наверное, все матери говорят одно и то же. Может, они где-то проходят специальную школу матерей, где их обучают такому поведению?

Стефани подняла вверх одну ногу и лениво смотрела на струйки мыльной воды, стекавшие по ее гладкой коже. Принимать ванну в условиях городской квартиры было возмутительно дорого, но это того стоило. После долгого дня, проведенного на ногах, невозможно обойтись без джакузи.

— Но знаешь, откровенно говоря, в какой-то момент мне действительно захотелось поехать. Было бы забавно вернуться домой и провести время со всей семьей, как в старые добрые времена… Я думаю, мама и папа просто постарели.

— Ну, а почему бы и нет? — очень серьезно спросила Салли. В этот момент она прикуривала сигарету, и Стефани явственно слышала это. Она словно наяву увидела Салли, стоящую где-нибудь в баре или пабе, держащую в одной руке сигарету, а в другой бокал.

— Почему бы и нет — что?

— Почему бы тебе не съездить на Рождество домой? Только не сообщай об этом никому заранее, устрой им сюрприз. Просто возьми и поезжай.

— О, нет, я не могу!

— Это почему? Что тебя останавливает? — поинтересовалась Салли. — Я думаю, твоя мама будет на седьмом небе от счастья.

— Да, я в этом уверена.

— И ты как-то раз говорила, что время идет, и скоро какое-нибудь Рождество станет в их жизни последним.

— Да, я помню.

— Ну и?.. — продолжила Салли.

— А как же Роберт? — Стефани даже прикрыла глаза, произнеся имя своего любовника. Она знала, что за этим последует.

— Ах да, Роберт! — холодно произнесла Салли, и Стефани снова увидела, как та сердито втягивает сигаретный дым. — Давай представим, где будет Роберт в этот момент, наверное, дома, со своей женой и детьми. Он так делал в прошлом году, и в позапрошлом, и все предыдущие годы тоже.

Стефани села и взяла стакан минеральной воды.

— Ты действительно недолюбливаешь его, правда? — прямо спросила она, пытаясь предотвратить очередной спор с Салли о Роберте.

— Так себе. Не слишком.

— Он очень хороший человек. Скоро я тебя познакомлю с ним.

— Я уверена, что он действительно чудесный человек, любит собак, жертвует деньги в церкви, целует своих детей и любит жену. Так что он, скорее всего, врет ей, конечно же.

Стефани вздохнула.

— Прости, Стефани, — сразу же добавила Салли. — Мне не хочется ссориться с тобой. Я просто не могу видеть, как ты сидишь дома одна-одинешенька, ожидая, когда придет Роберт, и проводишь так весь день. Вот и все.

— Я знаю, — снова вздохнула Стефани. И она действительно знала. Она сто раз думала о том, как провести Рождество.

Стефани вспомнила последнее Рождество. Никогда она не чувствовала себя такой несчастной, такой заброшенной, такой одинокой, как в тот день.

— Ты совершенно права. Мне необходимо поговорить с ним об этом.

— Тогда лучше сделать это как можно раньше. До Нового года, можно сказать, рукой подать, — посоветовала Салли.

— Сегодня вечером Роберт пригласил меня на ужин. Я поговорю с ним за ужином.

— Прекрасно. А какие у тебя планы на вечер?

— Пока никаких. Я полдня бродила по городу, искала подарок Роберту, но безуспешно. А что ты подаришь Дейву?

— Я купила ему в подарок кожаный пиджак, плюс еще «Звездные войны» на DVD. У него есть видеокассеты с этим же фильмом, но я знаю, что он хотел бы посмотреть их и на DVD и снова получить удовольствие. Он же самый настоящий большой ребенок.

— Счастливица! Твой Дейв смотрит кино и читает книги. А Роберту ничего из этого не надо, да и не нравится.

— Твой Роберт ни рыба ни мясо, — согласилась Салли, и только Стефани набрала воздуху в легкие, чтобы возразить, как та добавила:

— Ну, ладно, Дейв пришел. Позвоню тебе позднее.

Она отключила телефон.

Стефани задумчиво повертела трубку в руках. Ей послышалось, или на самом деле в голосе Салли прозвучал сарказм, когда она сказала «твой Роберт»? Ведь Роберт на самом деле не только ее, он еще чей-то.

Салли и Роберт никогда не видели друг друга. Стефани старалась этого не допускать. Салли не скрывала своей откровенной антипатии к Роберту, ведь он был женатым мужчиной, который закружил голову одинокой женщине. Подруга не раз пыталась объяснить Стефани, что очень глупо с ее стороны любить такого человека. Они довольно часто ссорились из-за этого, и Стефани с болью видела, что ее взаимоотношения с Робертом негативно отражаются на их старинной дружбе. Вместе с тем она не могла не замечать, что Салли искренне переживает за нее и хочет оградить от травмы, которую, по ее убеждению, обязательно нанесут эти любовные отношения.

Но и сама Салли поступала глупо. Она нарушала одно из важнейших правил своей жизни: никогда не вставать между женщиной и ее мужчиной. С любым другим человеком в жизни Стефани это было бы допустимо. С Робертом — нет. Роберт был особенным.

Стефани нагнулась и включила горячую воду, чтобы добавить ее в ванну. Она насыпала соль с ароматом зеленого чая и снова блаженно вытянулась. Первоначально в ее квартире была только душевая кабинка, без ванны. Стефани наняла дизайнера по интерьеру, пригласила архитектора, в результате чего примыкавшая к душу спальня, вторая в ее квартире, была реконструирована в ванную комнату с просторной ванной, где спокойно могли находиться два человека.

Интерьер ванной комнаты был оформлен очень интересно, под античность. Сама ванна, сделанная из бронзы, с литыми бронзовыми же ножками, стояла посередине. На трех стенах были развешаны гравюры ручной работы, а на четвертой фреска, изображавшая распахнутую дверь, в проем которой открывался живописный пейзаж.

По иронии судьбы, когда Стефани впервые увидела Роберта, около шести лет назад, он ей совсем не понравился. Тогда он не показался ей особенно красивым или привлекательным. Кроме того, Стефани показалось, что Роберт полностью находится под влиянием своей жены, да еще Морин, этой старой драконихи-секретарши, которая эффективно продвигала компанию, пользуясь своими давнишними связями.

Стефани была прекрасно осведомлена о тех отношениях, которые царили в семье Роберта. И, хотя он очень осторожно рассказывал об этом, она читала все, что называется, между строк. Кроме того, Стефани сделала определенные выводы из слов Кейти и Морин о Роберте. Она понимала, что ни одна из этих женщин его не уважает, и нисколько ему не сочувствовала.

Первая работа, которую Стефани проводила вместе с компанией Роберта, называлась «В тот самый день сто лет назад». Компания Р&К надеялась продать несколько серий этого фильма каналу «Дискавери», а также выпустить видеокассеты и издать книги… Однако задумать и сделать — совершенно разные понятия. Трудности заключались в том, что этот фильм был рассчитан на двенадцать недель показа, по пять дней в неделю. Чем больше Стефани работала над проектом, тем больше она понимала, что найти равноценные интересные события на каждый день прошедшего столетия будет очень сложно. Компания Роберта в то время испытывала трудности, и он не мог позволить себе нанять еще одного исследователя. Тогда эту роль Роберт взял на себя, и они стали работать вдвоем, ездить, собирать материалы. Находясь все время рядом с Робертом, Стефани стала понимать, что он очень интересный человек и ему действительно нравится то, что он делает.

Конечно, и сама Стефани полностью выкладывалась, работая с большей отдачей, чем требовала ее должность: писала сценарии, подыскивала различные картины, декорации, выбирала костюмы и украшения для актеров…

Тогда Стефани не испытывала ни романтического, ни сексуального влечения к Роберту. Она встречалась с одним футболистом, который был беден как церковная мышь, и ей приходилось обеспечивать его, но вскоре тот парень подписал контракт на миллион фунтов стерлингов с одним английским клубом и, конечно же, бросил ее. Теперь Стефани довольно часто встречала его имя на страницах журналов и газет, причем не всегда только в хвалебных тонах, и думала о том, что удачно отделалась от него.

Их совместная работа с Робертом быстро прервалась как-то неожиданно. Однажды он вызвал Стефани в офис, заплатил ей за три недели работы, вручил премию и сказал, что больше они в ее помощи не нуждаются. И потом, годы спустя, Роберт никогда не возвращался к этой теме, так что она случайно открыла, что Кейти обвинила своего мужа в измене.

Имея на руках приличную сумму, Стефани отправилась в Испанию. Там она познакомилась с молодой женщиной, которая работала таким же исследователем, но в британской телевизионной компании. Они обменялись адресами, и через шесть недель Стефани уже работала в передаче «С добрым утром». Сначала ее пригласили на должность исследователя, а затем и продюсера — после того как в компании узнали о ее участии в создании многосерийного фильма «В тот самый день сто лет назад». Через год Стефани познакомилась с руководителем крупнейшего рекламного агентства Чарльзом Флинтоффом. И он, и его агентство были известны всем мире. Флинтофф предложил ей работу и условия, от которых она не смогла отказаться.

Жизнь — такая странная штука. Многие события в жизни являются звеньями одной цепи и более того — одно с другим взаимосвязаны… Если бы Стефани не работала в компании Роберта, то не смогла бы поехать в Испанию, не устроилась бы в британскую компанию, не встретила бы Чарльза, а в результате не оказалась бы снова в Дублине…

Два года назад Стефани вернулась в Дублин в качестве менеджера своего агентства. Она пробыла в городе несколько дней и случайно встретила Роберта. Они вспомнили старые добрые времена и отправились пить вино в далеко не самый романтический паб. Но это привело к тому, что через два дня Роберт пригласил Стефани на обед…

Сейчас Стефани задумывалась над тем, что ее отношения с Робертом на самом деле начались с того вечера в пабе.

Глава 34

Стефани стояла на кухне, ожидая, когда прозвенит микроволновая печь. Себе она готовила только низкокалорийные блюда, практически без соли, в основном предназначенные для диетического питания. На упаковке продукта, который Стефани поставила в микроволновку, значилось, что это мясо быстрого приготовления — примерно пятнадцать минут, не больше. Неожиданно зазвонил мобильный телефон, и в то же время, издав коротенький тренькающий звук, автоматически отключилась микроволновка. Телефон лежал на самой дальней стороне стола. Нагнувшись к нему и увидев имя абонента, Стефани почувствовала, как ее обдало жаром. На экране высветились только три буквы — XXX. Боже, как она его ждала!

Стефани нажала на клавишу ответа и услышала:

— Привет.

Затем в трубке раздался какой-то треск, непонятный звук, и только потом она наконец ответила:

— Я собиралась позвонить тебе позже. Не видела тебя этим вечером.

— Я знаю. Прости, — спокойно ответил Роберт.

По голосу Стефани поняла, что он уже находился дома. Роберт всегда говорил дома несколько приглушенно, так как боялся, что кто-нибудь может подслушать их разговор.

— Я работал с предложениями группы DaBoyz. Когда закончил, уже было поздно, да и движение на улицах, ты же знаешь…

— Ну, и как все прошло?

Контракт с этой группой был очень важен, и Стефани сумела заставить Роберта сотрудничать с ними. Он никогда раньше не работал над созданием дисков и теперь даже сожалел, что вообще ввязался в это дело.

Стефани вышла из кухни, прошла в гостиную и свернулась калачиком на диване.

— Я думаю, все в порядке. У тебя все получится. Я знаю, что ты сможешь.

— Во всяком случае, я на это надеюсь.

Стефани, услышав неуверенность в его голосе, решила его подбодрить:

— Я уверена в тебе. Сделай это, и тогда следующий проект будет еще крупнее. Заказы посыплются на тебя как из рога изобилия. Все группы, исполнители станут стучаться, просто ломиться в твою дверь.

Стефани спросила себя, почему вообще ей нужно было его убеждать. Разве Роберт не знал, что их компания находилась на грани банкротства, а тот менеджер, с которым он работал, спокойно смотрел, как все разваливается?

— Ты права. Спасибо большое за помощь.

Голос звучал все равно как-то неуверенно. Она поняла, что это означает: Роберт просто повздорил с Кейти. Когда-то Стефани думала, что он трус, который не хочет или не может противостоять жене. Теперь она поняла: Роберт шел на поводу у Кейти, потому что не хотел ее расстраивать. Это было не совсем приятно самой Стефани, поскольку наводило на мысль, что Роберт, наверное, все еще испытывает какие-то чувства к жене. Правда, он говорил, что это совсем не так, но…

— В чем дело? — мягко спросила Стефани.

— Ни в чем.

— Что-то произошло. Я знаю, это так.

— А откуда ты знаешь?

— Короткие предложения. Когда ты устаешь или нервничаешь, то отвечаешь быстро, отрывисто.

— Да, ты получила отличное образование, — усмехнулся Роберт, но Стефани почувствовала, что настроение у него несколько поднялось.

— Дело вовсе не в образовании. Просто я всегда этим интересовалась. Так ты скажешь мне, что с тобой случилось?

— Все, как обычно. Я очень устал. Это был долгий день.

— А Кейти? — с нажимом спросила Стефани.

Последовала пауза, после которой Роберт неохотно произнес:

— Она не в лучшей форме. Я видел, что она приняла таблетки. Я думаю, она может спуститься за чем-нибудь вниз.

Стефани открыла было рот, чтобы ответить, но затем решила все-таки промолчать. Роберт знал, что в их браке были проблемы, но отказывался решать их и, что еще важнее, даже и не пытался это делать. Он всегда искал оправдания для своей жены: Кейти была утомлена, больна или сильно расстроена.

— Ты думаешь, я извиняюсь за нее, не так ли? — выпалил Роберт, нарушив тишину. Это поразило Стефани: оказывается, он может говорить и так… Однако он немедленно произнес примирительным тоном: — Прости. Я не должен был говорить это. Я устал. Да. — Помолчав немного, Роберт добавил: — Мне не очень хочется сегодня разговаривать. Но это скоро пройдет. Это самый для меня ужасный период года.

Такого она и вовсе не ожидала от него услышать.

— Я ведь увижу тебя на Рождество? — спросила Стефани. Если Роберт скажет «нет», она закажет билет и поедет отмечать Рождество домой. Еще есть время. Конечно, Стефани этого совсем не хотелось, однако альтернативы-то не было. С другой стороны, в Лонг-Айленде ей не будет одиноко. А вовсе наоборот — будет шумно, будет много вкусной еды, мать снова достанет фотоальбомы… Кажется, возвращение домой уже не пугает ее.

— Да, конечно, — быстро ответил Роберт.

— Все равно когда?

— Ну, давай увидимся в Сочельник, принесу тебе подарок, — добавил он. — И, возможно, в… Хотя нет, мы же будем у Джулии в этот день…

— А что будет в четверг? — Так, значит, она не увидит его ни в среду, ни в четверг. Может, все-таки поехать домой? Есть прямой рейс из Дублина, но ей, возможно, придется лететь через Хитроу. Микроволновая печь снова подала сигнал, Стефани выпрямила ноги, встала с дивана и пошла на кухню.

— Просто у нас принято встречаться в день святого Стефана в доме сестры Кейти, Джулии. Это традиция.

«Проводить Рождество с любимым человеком — тоже традиция», — подумала Стефани, но вслух этого не сказала.

— Я помню, ты делал то же самое и в прошлом году. Кажется, ты тогда говорил, что это в последний раз.

Она вынула горячий контейнер из микроволновки, проткнула его вилкой, чтобы выпустить пар. Слабый аромат индийских специй заполнил кухню.

— Да, наверное, я говорю это каждый год.

— Ты что, получаешь от этого удовольствие?

— Нет, — просто ответил Роберт.

— А если я устрою состязание по степени важности: провести ужин у невестки или потратить время на меня, что ты выберешь?

— Даже спрашивать не нужно. Конечно, я выберу тебя.

— Так почему бы тебе так и не сделать? — Но, даже говоря это, Стефани знала, что никакого шанса на положительный ответ у нее нет.

— Это не очень легко.

— Легко, если ты действительно и по-настоящему захочешь этого.

— Ты же знаешь, что я хочу.

И внезапно этот спор утомил ее. Стефани уже почти смирилась с тем, что не увидит Роберта два дня: это была плата за то, что она встречалась с женатым мужчиной.

— Я знаю, что хочешь. Прости. Не хотела тебя дразнить. Наверное, я тоже устала. Но я увижу тебя хотя бы завтра?

— Я хотел бы с тобой об этом поговорить. Дело в том, что я уже давно собирался поужинать с Джимми Мораном. Я действительно сожалею. Это все из-за ситуации в офисе. Я думал, что Морин отменила ужин, как я ее и просил, а Илона не проверила. Прости.

— Нет проблем. — Стефани удалось скрыть разочарование, которое она почувствовала. — Такое иногда случается. А когда вернется Морин?

— В январе. Может быть, — вздохнул Роберт. — Пока она не дает мне прямого ответа.

— Тебе нужно думать головой, а не сердцем, — посоветовала Стефани. — Ты собираешься стать номером один в империи видео, и неужели этому образу соответствует человек, в приемной у которого вместо секретаря сидит очаровательная бабуля?

— Ты права. Я знаю, что ты права. — Роберт вздохнул. — Я уже давно принял бы такое решение. Но мне не хочется увольнять ее перед Рождеством.

— Ты чересчур деликатный, — пробормотала Стефани, — хотя я с этим борюсь. — Голос ее звучал мягко, немного хрипло.

— Ты очень смелая.

— Иногда. Значит, я вообще с тобой завтра не увижусь?

— Утром у меня встреча с менеджером, а вечером — с Джимми.

— Хочешь приехать ко мне после ужина?

— Возможно, — ответил Роберт с необычной для него застенчивостью.

— Возможно, — засмеялась Стефани, — только возможно?

— Значит, можно попытаться?

— Я в этом уверена.

— Тогда я посмотрю, что смогу сделать.

Стефани принесла свой обед в гостиную. Щелкнула кнопкой пульта дистанционного управления, и комнату заполнили мелодичные звуки «Бесконечности» Мэдвина Гудэлла. Она любила простую музыку. Стефани вслушивалась в ритмы гитары, механически отправляя в рот пищу и даже не понимая, что ест. Она снова прокрутила разговор в голове.

Салли права. Салли всегда была права, когда дело касалось мужчин. У подруги было одно железное правило: не встречаться с женатыми. У Салли было множество парней, в большинстве своем случайные знакомые, за пятнадцать лет дружбы со Стефани лишь с тремя у нее завязались серьезные отношения, но ни один из этих людей не был женат. Общение же с теми мужчинами, у которых были семьи, Салли свела к минимуму, а то и вовсе прекратила.

А когда Стефани предположила, что можно сохранять с ними платонические отношения, Салли попросту стала смеяться над ней и сказала, что рано или поздно они перерастут в сексуальные.

Да, так и произошло у Стефани с Робертом, когда они оказались вдвоем в постели. Некоторое время между ними были какие-то странные отношения, замешенные на эротизме. Стефани поняла, что происходит, намного раньше Роберта. Они долгое время проводили вдвоем, исколесили чуть ли не всю Ирландию. Они много говорили друг с другом. Стефани многое узнала о Роберте, о том молодом человеке, которым он когда-то был, о его надеждах, мечтах, желаниях. О его несбывшихся планах, о компании, которая медленно, но верно падала вниз…

Первый раз, когда они занимались любовью, был таким… экстраординарным. Роберт был страстным и одновременно нежным, беспокоился о том, не причинил ли он ей боль.

Тогда он сказал ей, что очень счастлив. Конечно, у Стефани не было оснований не верить ему. Но было ли это так на самом деле?

Она никогда не думала о том, что отбирает мужчину у законной жены. Роберт вел себя достаточно лояльно по отношению к Кейти и никогда не говорил ничего плохого о ней, но даже из того немногого, что он сообщал о своей жене, Стефани поняла, что между ними пропасть, увеличивающаяся день ото дня. Если бы не дети, этот брак давно распался бы. Отношения Роберта и Кейти вертелись вокруг дома, компании и детей. Все было очень сложно. Роберт вел себя так, словно был холост, и Стефани так его и воспринимала. Они занимались любовью потому, что оба хотели этого. Стефани не чувствовала себя виноватой, да и Роберт тоже.

В постели он не разочаровал ее. Роберт был старомодным и неизобретательным любовником, но он проявлял внимание к ней, и Стефани получала огромное удовольствие от физического аспекта их отношений. Она особенно любила просыпаться в руках Роберта, чувствуя их тепло и комфорт.

Стефани отложила тарелку, так и не поняв вкуса того, что ела. Она медленно поднялась, отнесла тарелку в кухню и бросила в раковину. Стефани знала, что ее нужно вымыть, но она была слишком утомлена, и все, чего ей в данный момент хотелось — это забраться в постель и заснуть. Музыка закончилась, и в доме воцарилась тишина. Стефани обошла квартиру, проверяя, везде ли выключен свет и заперты двери.

Стефани поняла, что сейчас ощущает, и это ее испугало. Она чувствовала себя одинокой.

И это произошло с той самой Стефани Берроуз, которая не нуждалась в опеке с семнадцати лет, с тех пор как ушла из дому. С той, что всегда была уверенной в себе и самодостаточной. С той, которой никто не был нужен.

Теперь все не так.

Теперь она одинока.

Такие моменты — Стефани называла их грустными примечаниями — уже были в прошлом, когда она хотела, чтобы Роберт находился рядом. А потом стало понятно, что он по целому ряду известных причин не может этого сделать. И Стефани постаралась привыкнуть к тому, что Роберт будет в ее жизни только периодически, только время от времени.

Но тогда она не понимала, что жизнь, со всей своей полнотой, проходит мимо. И речь шла не только о мужчине — Стефани презирала всю эту чепуху насчет того, что женщина становится цельной, только когда рядом с ней кто-то живет. Ей нужен был партнер, компаньон, любовник, друг. Вначале это был только секс, ничего более. Они наслаждались обществом друг друга, получали удовольствие от общения, занимались любовью везде, где только можно. Это напоминало игру.

Но игра стала серьезной, когда Стефани поняла, что влюбилась.

Если бы только она могла поверить, что он любит ее.

Правда, он так говорил. Верит ли она ему?

Глава 35

Пятница, 20 декабря

Звонок телефона, стоящего на кровати, разбудил Стефани. Не открывая глаз, она нащупала трубку и схватила ее.

— Привет, это твой телефонный друг.

Узнав голос Роберта, Стефани с трудом села и увидела, что вторая подушка и покрывало валяются на полу. Она расстилала постель полностью, только когда у нее ночевал Роберт. Стефани искоса взглянула на часы, пытаясь понять, который сейчас час.

— Господи, который час?

— Уже десять минут девятого. Проснись, соня! Это все-таки я. Ты же должна быть уже на пути в офис.

— Приеду попозже. Вчера очень поздно легла, ночью звонили.

Стефани позвонили глубокой ночью, даже не подумав, что могут ее разбудить. Это был старший брат Билли, который хотел узнать, приедет ли она на Рождество. Стефани знала, что брат звонил по настоянию матери. Конечно, они не слишком много разговаривали, но сон уже был прерван, а потом она очень долго не могла уснуть, и мечтала, и отчаянно желала, чтобы Роберт в этот момент был рядом и занимался с ней любовью.

— Мне утром на автоответчик звонил Карсон. Он хочет изменить планы. У нас не должно быть таких проблем.

Стефани потерла глаза, заставив себя окончательно проснуться. Ее деловое чутье подсказывало: что-то случилось.

— Что он сказал, в точности — что он сказал?

— Он только сказал… слушай, повиси секунду на линии, ладно? Я включу автоответчик.

Стефани услышала, как Роберт идет по комнате, затем какой-то щелчок.

«Доброе утро, Роберт, Эдди Карсон, Управление DaBoyz. Я понял из слов Стефани, что вы встаете рано. Вы сможете позвонить мне, как только это будет возможно? Мне нужно внести изменения в наши планы».

Стефани удивленно покачала головой. Карсон испытывал такую уловку на всех, кто с ним работал.

— Вот и все, — произнес Роберт бодро. — Никакой проблемы нет. Я перестрою свой сегодняшний день и встречусь с ними.

— Нет. Это проблема, — ответила Стефани. — Это только кажется ерундой. Тебе обязательно нужно перезвонить Карсону и — ты слышишь меня? — не позволять ему вносить изменения в планы. Тебе нужно показать этому маленькому ублюдку, кто здесь босс, иначе он постоянно будет вставлять тебе палки в колеса.

— Но это же не проблема… — завелся Роберт.

— Пожалуйста, сделай так, как я прошу. Говори с ним пожестче. Скажи, что можешь встретиться с ним сегодня утром… или никогда. Затем замолчи и больше ничего не говори. Жди, что он ответит.

— Ладно, — с сомнением в голосе произнес Роберт. Какого черта он ей не доверяет? Потому что она женщина, а он мужчина, и все мужчины знают, что они делают? Но только не в этом случае.

— Прошу тебя, доверяй мне, — более нежно произнесла Стефани. — Словом, давай позвони Карсону, а потом сразу же мне. Ладно?

— Да, госпожа.

Стефани повесила трубку и, встав с кровати, отправилась в душ. Интересно было бы послушать, как Роберт будет обрабатывать Карсона. Если ему не удастся выдержать противостояние, на нем можно поставить крест. Карсон обязательно начнет отыгрываться по полной программе. А если Роберт справится с ним, все будет в порядке. Стефани знала: он так отчаянно нуждался в работе, что мог сболтнуть лишнее. Один раз такое уже было. Роберт перечеркнул всю работу Стефани, и в определенных кругах она даже была скомпрометирована.

Недавно она беседовала со своим боссом Чарльзом Флинтоффом. Он сам нашел Стефани, когда та еще работала на британском телевидении, и почти сразу же предложил работу. Чарльз многому научил ее, и она оказалась очень способной и благодарной ученицей.

Стефани даже казалось, что Флинтофф относится к ней как к дочери, хотя у Чарльза их было целых три, и ни одной он не собирался оставлять бизнес. Да и она платила боссу той же любовью. Чарльз услышал сплетни о Стефани и Роберте и немедленно спросил об этом. В какой-то момент ей очень хотелось ответить отрицательно, но вместо этого она сказала правду. И как ни странно, именно поэтому Стефани и сумела остаться на работе.

Чарльз как-то сказал ей, что обычно задает такие вопросы, ответы на которые ему в принципе уже известны.

Чарльз ничего не сказал по поводу семейного положения Роберта, хотя и это, наверное, ему было известно, но посоветовал Стефани не компрометировать компанию, находясь в любовной связи с клиентом. Она ответила, что и не думала ни о чем таком, когда давала Роберту работу. Но Чарльз только сказал, что любовь обычно вызывает слепоту, а увлечение развивает глупость. По сути, Стефани дали понять, что следует сделать выбор: либо расстаться с Робертом, либо остаться с ним и перейти в его компанию. Конечно, сам Чарльз прямо об этом не говорил, но по справедливости так и нужно было поступить. Стефани заверила босса, что ее отношения с Робертом ни в коей мере не влияют и не повлияют на бизнес и что она не позволит себе ничего, способного нанести ущерб ее родной компании. «Значит, вопрос можно считать закрытым, — подытожил Чарльз Флинтофф, — нет смысла возвращаться к этому разговору».

Стефани знала, что босс никогда больше не будет говорить с ней об этом, но также она поняла, что потеряла его доверие, которое раньше было полным. И ей придется много и упорно работать, чтобы восстановить его.

Стефани спросила себя, как отреагирует Роберт, когда узнает, что она больше не сможет с ним работать и он не будет получать заказы через ее компанию. Лучше всего сказать ему это после праздника. Пусть встретит Рождество в хорошем настроении.

Она посмотрела на себя в зеркало. Волосы были спутанными, а глаза красными после бессонной ночи. На лице отпечатался след от подушки. Стефани отступила на шаг от зеркала и взглянула на себя критически: конечно, тело ее пока в относительно хорошем состоянии, грудь не потеряла формы, живот плоский, а вот борьбу с целлюлитом на бедрах она проиграла. Стефани осознавала, что она не красавица, а вполне обычная женщина. Что же тогда привлекло Роберта? Что он в ней нашел?

Может быть, все дело в бизнесе, в компании? Чтобы она помогала ему с клиентами? Эта мысль была мерзкой, отвратительной, но она скользнула в голове Стефани уже не в первый раз.

Снова зазвонил телефон.

— Ты оказалась права. Что бы я делал без тебя?

— Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь.

Глава 36

— Ну, мы нашли с ним общий язык, — сказал Эдди Карсон. Голос, врывавшийся в BMW Стефани через систему хэндс-фри, звучал не совсем отчетливо, постоянно прерываясь.

Стефани наблюдала за пешеходом, пересекавшим улицу с автомобильными ключами в руке. Интересно, он направлялся к машине или, наоборот, уже вышел из нее?

— Я знала, что он вам понравится, Эдди, — искренне сказала она. — Это новое лицо, новые идеи, новый взгляд на вашу группу.

— Да-да, он предложил нам некоторые новые идеи, — в голосе Карсона слышалась скука.

— А разве вы не пробовали отменить сегодняшнюю встречу, Эдди?

— Отменить что, мисс Берроуз? — спросил Эдди вполне невинно. — Разве я это делал?

— Именно так. Сегодня утром.

Пешеход остановился около старенького «пежо» и открыл дверь.

— Ну, это же только игра, Стеф. Мы просто должны были играть в эту игру. Но этот новый парень, этот Роджер…

— Роберт, — поправила его Стефани.

— Да. Роберт. Он, кажется, тоже знает эти правила. Я так полагаю, вы хорошо знакомы с этим парнем, — хитрым голосом произнес Карсон.

Стефани стиснула зубы.

— А правда, что DaBoyz собираются разойтись? — спросила она, не отвечая на его вопрос. Если Карсон хотел играть в такие игры, то и она сможет, и даже лучше, чем он сам.

— Нисколько. Я сам обращусь в прессу. Сингл не выйдет на первое место до Рождества, и это очень плохо, но если Роджер…

— Роберт…

— Роберт сможет выполнить свои обязательства в достаточно короткие сроки, мы выпустим диск уже ранней весной и сразу же займем первые места в хит-парадах.

Стефани знала, что Карсон лукавит. Новый диск можно выпустить даже за неделю до того, как группа официально объявит о своем разделении по творческим причинам. А причины эти заключались в том, что только один из ее участников по-настоящему умел петь. И поклонники ставили его в пятерку лучших исполнителей страны.

Пежо, припаркованный впереди, наконец отъехал, и Стефани сразу же заняла освободившееся место.

— Отличные песни. У вас будет самое лучшее Рождество, Эдди. Увидимся в новом году.

— И вам того же, Стеф…

— И, Эдди… Не сообщайте журналистам, что группа скоро разойдется. Пусть сначала выйдет диск.

— Хотите гордиться работой своего дружка, да? — выпалил Эдди и отключился прежде, чем она успела ответить.

Стефани кивнула. Да, этот раунд он выиграл.

— Я же говорила тебе, — Стефани ходила по офису, после того как рассказала Роберту тщательно отредактированную версию своей беседы с Эдди. Роберт сидел за столом и пристально смотрел в монитор.

— Твой совет был абсолютно правильным, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Они уже в десять были на месте. Парни вели себя неплохо, искренне всем восхищались и, я думаю, находились под большим давлением Карсона. Он одобрил все наши предложения.

Стефани остановилась около стола переговоров и взяла один из рисунков.

— Да, выглядят они неплохо. Даже захватывающе, сказала бы я. Отлично.

— Карсон был необычайно приветлив. — Роберт поднялся со своего места и разложил рисунки в определенной последовательности. — А ты как думала? Я занимался этим всю свою сознательную жизнь, — пробормотал он и закончил. — Карсон предложил внести некоторые изменения сюда, сюда и… сюда.

— Еще бы он не хотел. Этим он изменил то положение вещей, которое сложилось между вами после утреннего разговора. Я часто наблюдала за тем, как он это делает. Карсон ведет себя так, будто он продюссирует U-2, а не очередную клонированную команду мальчиков. А если бы ты не заставил его сегодня прийти, а согласился на его условия, он бы постоянно оттягивал встречу. Карсону нравится заставлять людей поступать так, как это нужно ему самому…

Голос Стефании стал тише. Она физически ощущала близость Роберта, его энергию, бьющую ключом. Неожиданно Стефани обуяла животная страсть. Она должна была почувствовать его в себе, обнять его, целовать, ласкать… Взглянув в глаза Роберта, Стефани поняла, что он испытывает то же самое, что он тоже хочет ее.

Она улыбнулась и приподняла правую бровь, затем посмотрела в сторону открытой двери, где секретарь притворялась, будто занята неотложным делом, а на самом деле слушала, что происходит в соседнем кабинете. Роберт еле заметно кивнул и вышел туда.

Стефани продолжала просматривать картинки, зная, что Роберт сейчас пытается избавиться от этой русской. Ей действительно понравились рисунки, скорее всего, диск будет пользоваться огромной популярностью. Другие группы, когда заметят успех этого сингла, тоже начнут обращаться к Роберту. Но Чарльз Флинтофф больше никогда не станет работать вместе с ним.

— До свидания, мисс Берроуз, — голос русской девушки прервал мысли Стефани.

— До свидания, Илона, — ответила она, даже не оборачиваясь.

Стефани совсем не нравилась эта русская, не нравилось то, как она смотрела на нее — понимающе, словно ей все было известно. Кроме того, ей была неприятна мысль, что между русской блондинкой и Робертом, возможно, что-нибудь было. Что-то похожее на их отношения. И эта мысль приходила ей в голову уже не в первый раз. Если уж Роберт смог предать собственную жену, то он вполне способен поступить так и с ней. Так что уже в который раз Стефани спрашивала себя: полностью ли она ему доверяет?

И то, что она вообще думала о таких вещах, чрезвычайно беспокоило ее. Беспокоило, что она не могла ответить на этот вопрос утвердительно.

— Я думаю, она что-то подозревает, — начал Роберт, подходя к Стефани.

— Кого это волнует? — презрительно ответила та. — Она секретарь. Вот пусть и занимается своими прямыми обязанностями.

Стефани схватила Роберта за отворот рубашки, одним быстрым движением притянула к себе и начала целовать. Она ощущала чисто физическую потребность в нем, шокирующее и в то же время удивительное чувство, которое ранее ни к кому не испытывала. Роберт скинул все бумаги и посадил Стефани на стол. Она немного отстранилась, чтобы побыстрее освободиться от одежды. Под нетерпеливыми пальцами одна кнопка отскочила и упала на пол. Стефани это не расстроило.

Она обычно сама начинала их любовные ласки. Так было и в первый раз, когда Стефани была вынуждена проявить инициативу, показав Роберту, что доступна для него. Она помнила то странное чувство в низу живота, когда она стояла перед ним, обнаженная, и не понимала, почему он не берет ее, почему он не подходит к ней.

Немного позже Стефани поняла, почему Роберт так поступил. Он просто забыл, что такое любовные ласки. Позднее Роберт признался, что он и Кейти уже давно не занимаются любовью. А когда он пытался возбудить жену интимными ласками, она быстро уставала, и Роберт чувствовал, что сам акт вызывает у нее отвращение. Потом это вошло в привычку: быстрый секс без предварительных ласк.

Тогда Стефани сказала ему, что никогда не станет избегать близости с ним. Если по каким-то причинам ей не захочется заниматься любовью, она скажет это открыто, не изыскивая отговорок вроде головной боли или трудного дня. И она всегда будет поддерживать его во всем. Наблюдая за Робертом, Стефани обнаружила, что ему больше нравятся нежные, ласковые прикосновения, тогда как ей больше нравилось неистовство.

Она сидела на столе, полностью обнаженная, и смотрела, как Роберт быстро раздевается. Как только из одежды на нем остались одни носки, Стефани слегка приподняла бедра и тихо прошептала:

— Ну же, давай!

Стефани стояла под душем, позволяя каждой капельке, каждой струйке скатываться по ее телу. Раньше отсутствие душевой кабинки было значительным препятствием для занятий любовью в офисе, и ей приходилось после этого мчаться домой, чтобы принять душ. После секса Стефани ощущала запах от собственного тела и думала, что другие люди тоже могли почувствовать это.

Стефани вытиралась полотенцем, наблюдая за тем, как Роберт, в свою очередь, вошел в душ. Ей нравилось, что он наконец-то стал ухаживать за собой. Когда они впервые познакомились, у Роберта начало расти брюшко, а кожа была бледной, как поганка — он никуда не ездил, только в офис и домой. Стефани убедила его посещать солярий, заставила заняться зубами и телом, посещать фитнес-клуб. Затем дошла очередь и до подкрашивания волос. Теперь она пыталась доказать Роберту, что морщины на лбу вовсе не являются украшением мужчины.

Вода в душе перестала литься, Роберт открыл дверь и вышел.

Стефани подошла к нему.

— Мы увидимся сегодня вечером?

На ней был только бюстгальтер.

— Не уверен. Сделай милость, — добавил Роберт, беря ее полотенце, — оденься, пожалуйста.

— Почему? — спросила Стефани невинным голосом.

— А то я буду вынужден снова повалить тебя на стол.

— Обещания. Одни только обещания, — ответила Стефани, отошла к двери и начала одеваться. Если бы она снова сделала первый шаг, то Роберт опять занялся бы с ней любовью. Стефани нравилась его страсть, его потребность в ней, они имели для нее очень большое значение.

— Так что же насчет сегодняшнего вечера? — снова вернулась Стефани к теме, которая ее волновала. Она искала свои… о, вот они, висят на лампе. Интересно, как они туда попали?

— Сегодня вечером не получится. — Роберт бросил полотенце на сушилку, прошел в офис и стал одеваться. — Ты же знаешь, что я и Джимми сегодня ужинаем в «Шанахане»? Так вот, я попросил Илону подтвердить заказ, и знаешь, что они мне ответили? Они, оказывается, не принимали такого заказа.

— И что делать?

Роберт остановился сзади, неожиданно протянул руку и нежно погладил ее грудь. Это простое, казалось бы, действие послало электрический заряд в ее пах, и Стефани почувствовала, как соски у нее напряглись. Она поймала руку Роберта и настойчиво прижала ее к своему соску, затем отстранила руку и ласково поцеловала его пальцы. Стефани любила этого мужчину. Очень любила.

Эта мысль взволновала и испугала ее в равной степени.

— Я не знаю, кто в этом виноват, Илона или Морин. Думаю, все-таки Морин. Но не в этом дело. Просто я пригласил на ужин очень хорошего клиента, встреча уже через час, а я до сих пор не знаю, куда его повести.

— Да, очень трудно найти подходящее местечко перед Рождеством. — Стефани все еще была возбуждена, и голос ее предательски дрожал, однако она сильно надеялась на то, что Роберт этого не заметит.

— Я знаю. И Джимми не захочет выезжать из города — он утром говорил мне о том, что можно остаться ночевать в его новой квартире.

Стефани закончила одеваться. Она взяла свою миниатюрную сумочку и вернулась в душевую, чтобы снова наложить макияж.

— Будь искренен с ним, — посоветовала Стефани.

Это был принцип, которому она старалась следовать всю свою жизнь: быть открытой и честной с людьми.

А была ли ее нынешняя ситуация с Робертом такой же открытой и честной, спросила себя Стефани. Да, ответила она себе, потому что она любила его.

— Ты же не знаешь, чего ему хочется на самом деле, может, просто выпить? Если ты выйдешь пораньше, то сможешь занять столик в баре на Джордж-стрит. Там прекрасные напитки.

— Отлично!

— Но ты так и не ответил на мой вопрос, который я задала тебе ранее: ты будешь сегодня спать со мной? Мне тебя ждать?

Роберт улыбнулся.

— Если я и приеду, то только спать. Ты меня измотала сегодня.

— Ладно, тогда давай увидимся утром. Если ты захочешь приехать, я встану пораньше, если же нет — забудь.

— Хорошо.

Стефани вышла из душевой кабинки. Выглядела она, как и прежде, безупречно.

— По тебе и не скажешь, что еще полчаса назад ты занималась любовью.

— Я понятия не имею, о чем вы толкуете, мистер Уокер. Я совершала очень важную коммерческую сделку. — Стефани наклонилась к Роберту и нежно поцеловала в губы, оставив незаметную полоску помады на его верхней губе. — Но мне нравится тот способ, которым вы скрепляли эту сделку.

Стефани проверила звонки на своем мобильном и обнаружила, что звонила Салли и оставила сообщение.

— У меня есть план, — веселый голос Салли донесся из трубки безо всякого вступления. — Я узнала, что ты сегодня совершенно неожиданно освободилась. Я тоже. Значит, мы можем спокойно пойти выпить в бар, где полным-полно людей. Или, если хочешь, я могу заказать пиццу либо креветок в пряном соусе. За еду отвечаю я, за вино — ты. Обещаю не курить рядом с тобой.

Стефани быстро набрала ее номер.

— Ты где?

— Я в Шелбурне, жду твоего ответа.

Стефани слышала музыку, звяканье стаканов и еще какой-то посторонний шум.

— Я неподалеку. Выпьем чего-нибудь и перекусим? Как тебе мое предложение?

— Просто потрясающе!

Глава 37

В тот момент, когда Стефани вошла в бар, она поняла, что, согласившись здесь встретиться с Салли, совершила ошибку. В этом месте было полным-полно знакомых, и она определила это сразу, как только вошла. Естественно, теперь Стефани не смогла бы уйти отсюда незамеченной. Она улыбнулась некоторым, другим помахала рукой. Заметив, что третьи выразили желание встать и присоединиться к ней, Стефани набрала номер подруги.

— Ты где?

— Около тебя, — последовал немедленный ответ. Салли Уилсон пробиралась к ней сквозь толпу.

Стефани наклонилась и поцеловала ее. Салли Уилсон, тоненькая блондинка, была на год младше Стефани. Они казались противоположностями, но были ближе друг другу, чем некоторые сестры.

— Кажется, я зря предложила здесь остаться, — оглядываясь, произнесла Стефани.

— Возможно, — легко согласилась Салли. — Но здесь не настолько плохо, как в других местах, где мы были. Мы побудем здесь с часик, а затем отправимся еще куда-нибудь.

Стефани мне хотелось находиться здесь даже полчаса. Сама мысль провести предрождественский вечер в шумном баре портила ей настроение.

Хотя Стефани нравилось находиться в людных местах вместе с Робертом, но походы в бары не приносили ей большого удовольствия. В такие минуты она чувствовала себя особенно угнетенной.

— Что ты будешь?

— Было бы здорово выпить бокал белого вина. — Стефани стояла у двери и с восхищением наблюдала за тем, как Салли пробивает себе дорогу к барной стойке. Возле стойки толпились мужчины с деньгами в руках, тщетно пытаясь обратить на себя внимание бармена, но ее обслужили практически немедленно. Стефани с улыбкой подумала, что таким эксклюзивным обслуживанием Салли во многом обязана своему низкому декольте и красивой груди.

Через минуту Салли вернулась и протянула Стефани ее бокал. Обе женщины тихо чокнулись и выпили за здоровье друг друга.

— Я не думала, что ты будешь и дальше встречаться с Робертом после того, как поговорила с Чарльзом.

Стефани неловко пожала плечами.

— Я ведь начала работу над этим контрактом вместе с Робертом и должна довести ее до конца. Но это будет последний заказ от нашей компании.

Салли с наслаждением потягивала вино, оставляя на бокале розовую полоску помады.

— Он знает?

— Еще нет. Я собиралась рассказать сегодня, а потом решила не портить ему Рождество. Кроме того, — добавила Стефани, стараясь говорить несколько развязно, — мы развлекались.

— Развлекались?

— Да.

— А. — Салли уставилась на подругу. — Вы же не делали то… ну, словом, что я имею в виду? — прошептала она с притворным ужасом. Выглядела Салли при этом очаровательно.

— Именно это. — Стефани счастливо улыбнулась. — В его офисе. Сегодня в полдень. Это просто невероятно. Как и всегда с ним, впрочем.

— Всегда? Ты уже делала это с ним в офисе? Больше, чем один раз? Ты мне не говорила.

— Ну, еще пару раз. Слушай, я же не спрашиваю тебя, как часто вы занимаетесь любовью с Дейвом?

— Не очень часто, — последовал ответ. — Понятно, почему у тебя такой странный вид. Мне всегда хотелось бы сделать это в моем офисе, но я не уверена, что другие девушки одобрили бы это.

Салли работала секретарем в больнице и дополнительно подрабатывала на телевидении, как она говорила, исключительно на булавки.

— Я думала, что ты будешь с Дейвом сегодня вечером.

— Он работает. Его вызвали в больницу — думали, что у больного вирус птичьего гриппа. Ну и раздули же шумиху вокруг этой истории! Он теперь все время работает, если быть точнее.

Дейв был охранником в той же самой больнице. Большой, неповоротливый, как медведь, он также работал вышибалой в одном из крутых клубов Дублина и зарабатывал там за одни выходные столько, что мог бы пропустить как минимум две недели работы в больнице. Но, что удивительно, работать в больнице ему нравилось намного больше. Дейв не терпел никаких унижений ни от кого, кроме Салли, которая без стеснения пользовалась его расположением.

Салли дружески помахала рукой молодому человеку, сидящему за барной стойкой, и тот улыбнулся ей в ответ.

— Мы играли в той массовке для «Города света», — объяснила она в ответ на удивленно поднятые брови Стефани. — А еще мы вместе были трупами в «Короле Артуре». Ты знаешь, я думаю, он сделает мне предложение на Рождество.

Стефани потребовалась пара секунд, чтобы понять, о ком говорит Салли, поскольку только что она рассказывала про того парня.

— Кто? Дейв? Откуда ты знаешь?

Салли и Дейв встречались уже три года и жили вместе последние девять месяцев.

Салли отвернулась и подняла свой бокал. Стефани выпила за нее.

— Прими поздравления!

— О, ты же знаешь Дейва. Он такой неуклюжий, а сам думает, что действует тонко и незаметно. Недавно он снял одно из моих колец и надел его на свой мизинец. Он думал, что я не заметила. А еще он много раз спрашивал меня, в котором часу я буду дома на Рождество.

— И если он сделает тебе предложение, что ты ответишь?

— Скорее всего «да».

— Скорее всего? Я думала, ты его любишь…

— Да, я люблю его. Но тот ли он человек, который мне подходит? — Салли пожала плечами. — Часто ли мы знаем, что это он? Но я соглашусь. Я делала и гораздо более глупые вещи.

— Это звучит очень вдохновляюще, — саркастически заметила Стефани. — И эта женщина еще советует мне, как поступать с Робертом!

— Я счастлива, — призналась Салли, сделав вид, что не заметила последней фразы. — Дейв хороший человек, вполне возможно, будет хорошим мужем и отцом. Хотя он и сам еще ребенок. Его мать очень удивится. Я хочу большую свадьбу. А ты что планируешь?

Стефани неопределенно пожала плечами.

Несколько женщин освободили столик в углу. Одна из них указала Стефани на свободное место, та кивнула в ответ, затем пригласила Салли пройти туда.

— Спасибо, — сказала Стефани той девушке, которая дала ей знак. Женщины вышли наружу, оставив за собой шлейф из пяти запахов.

— Теперь ты видишь? Мужчины никогда бы так не поступили. В этом и состоит основное различие между полами, — убежденно сказала Салли.

Стефани не была в этом уверена, но не хотела развивать эту тему сейчас.

— А когда Дейв сделает тебе предложение?

— Спорю, что в полночь.

— Очень романтично, — пробормотала Стефани, и это было действительно романтично.

— Если он сделает предложение, мне хотелось бы, чтобы ты была подружкой невесты.

Внезапно глаза Стефани наполнились слезами. Они когда-то пообещали, что будут подружками невесты на свадьбах друг у друга. Она кивнула, быстро заморгав, затем попыталась улыбнуться.

— Ты тоже когда-нибудь будешь моей подружкой. Если я, конечно, выйду замуж, — добавила Стефани неуверенно.

Лицо Салли не изменилось. Она продолжала изучать содержимое своего бокала.

— Ты не думаешь, что Роберт женится на мне, не так ли?

— Я могла бы обмануть тебя и сказать «да». Но не стану. Нет, я не верю, что он так сделает. Я думаю, что даже если ты подтолкнешь его к этому решению, он сбежит от тебя.

Вокруг стоял шум. Кто-то пытался фальшиво напеть «Jingle Bell», но был без сожаления заглушен воплями собутыльников.

— Почему ты его так ненавидишь?

— Потому что он собирается причинить тебе боль. Потому что когда-то мне точно так же причинили боль, и я знаю, каково это.

— Роберт отличается от других мужчин.

— Роберт — мужчина. А все мужчины поступают одинаково.

— Он не похож на таких мужчин.

Но Салли кивнула.

— Он такой же. И мы обе знаем, что ты приняла его условия. Это говорит о том, что ты не веришь, что вы когда-нибудь будете вместе.

— Он любит меня, — быстро произнесла Стефани.

— И как он это доказывает?

— Пожалуйста, не начинай снова, — умоляюще попросила Стефани.

— Не начинать что? — требовательно спросила Салли. — Я твоя самая давняя подруга. Очень близкая подруга. А теперь подумай. Друзья наблюдают друг за другом. Я просто говорю тебе, что вижу. Я вижу, что мужчина завязывает отношения с более молодой женщиной, которая, по воле случая, помогает ему восстановить бизнес. Я не утверждаю, что это единственная причина, по которой он начал с тобой встречаться, но в конечном итоге это повлияло на него.

Стефани сжала губы, чтобы не отвечать грубостью, которая могла бы испортить весь сегодняшний вечер и отношения с подругой на некоторое время. Кроме того, она знала, что Салли права; ведь она говорила то, что думала.

— Я не вижу, что из этого может выйти что-то хорошее. Я не думаю, что ты собиралась соблазнить его намеренно или разрушать их семью. Это просто замечательно, что ты любишь его. Наверное, ты просто хотела принести ему радость, счастье, спасти от жестокой жены. Но вспомни: все, что ты узнала о Кейти, ты узнала от него.

— Ну, я работала там некоторое время, — защищаясь, сказала Стефани.

— Ты видела только крошечный аспект их отношений в короткий промежуток времени. Ты не можешь строить свое понимание их брака на этом. Никто, кроме самой супружеской пары, не может знать наверняка, что происходит с ними, с их чувствами и с их отношениями.

— И что мне теперь делать? — спросила Стефани с несчастным видом, потому что в глубине души знала, что Салли была права.

— Вы уже вместе более полутора лет. Это достаточный срок для того, чтобы заставить Роберта принять решение. Поставь его перед выбором: либо ты, либо жена. Ты не должна думать, что давишь на него, потому что он обманывает вас обеих. Пока у тебя есть только неопределенное обязательство в будущем, но это совсем не то. Лучшее доказательство его любви, Стефани, это то, что он должен быть рядом с тобой на Рождество.

Салли сделала паузу и отпила немного. Затем поставила бокал, взяла обе руки Стефани в свои и пристально посмотрела в ее расстроенные глаза.

— Ты считаешь, это неблагоразумно? Нет, это совсем не так. Роберт должен быть справедлив.

В сумочке Стефани затренькал телефон. Она очень обрадовалась этой передышке и схватила его.

— Алло?

— Алло. Это Бекки?

— Нет, вы набрали неправильный номер.

Стефани отключила телефон и некоторое время молчала, наблюдая за парочкой у барной стойки. Молодые люди с наслаждением сидели рядышком, не скрывая своего счастья и совершенно не заботясь о том, узнал ли их кто-нибудь.

Они никогда не вели себя так с Робертом. В Дублине, во всяком случае. Всегда найдутся люди, знающие его и Кейти. Роберт боялся, что кто-нибудь увидит их и сообщит об этом его жене, после чего… После чего — что?

Что случится, если Кейти узнает? Что она сделает?

— О чем ты думаешь? — спокойно спросила Салли.

— Я думаю, что ты права. — Стефани улыбнулась, но сколько боли было в ее улыбке! — Я знаю, что ты права. Ты сказала все, о чем я боялась думать.

Она перегнулась через стол и поцеловала Салли.

— Спасибо.

— Что ты собираешься делать?

— Задам вопрос. И потребую ответа.

— А если ты услышишь то, что тебе не понравится?

— Тогда мы расстанемся.

Глава 38

Телефон зазвонил, как только Стефани свернула к каналу. Она взглянула на дисплей: XXX.

— Мне показалось, я сто лет тебя не слышала, — начала Стефани.

— Где ты? — прервал ее Роберт.

— В машине, еду домой. Я встретилась с Салли, и мы немного перекусили в Шелбурне. У тебя все в порядке?

— Не уверен. Поговорим у тебя дома. Я оставил свою машину возле офиса. Буду у тебя примерно через сорок минут.

— Роберт… — снова начала Стефани, но не договорила. Она не знала, что сказать. Он был таким… странным. Разговаривал очень необычно. Он не пьян. Роберт пил очень мало и никогда, по крайней мере на ее глазах, не напивался настолько, чтобы падать с ног. Не нужно быть гением сыска, чтобы понять: что-то произошло во время обеда с Джимми Мораном.

— Вот и вы, дорогая.

От испуга Стефани буквально подскочила. Она не заметила появления миссис Мур, которая неожиданно материализовалась из темноты.

— Из-за вас со мной едва не случился сердечный приступ.

— Не шутите так. Сердечный приступ — серьезное дело. Он убил моего Фрэнка.

Миссис Мур внимательно посмотрела на сумку, которая была в руках Стефани, и та ответила:

— Я не шутила.

Видя, что миссис Мур продолжает стоять на месте, Стефани осторожно спросила:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Разве леди не догнала вас?

— Какая леди?

— Та самая леди, с рождественской корзиной. Она сказала, что должна лично вручить вам подарок.

— А у нее был адрес?

— Да, на листке бумаги.

Очень странно. Мало кому было известно, где она живет. Стефани обычно давала адрес и телефон офиса. Но, может быть, это посланец от Роберта… Хотя нет, он вручил бы ей подарок сам…

Тогда это могло быть только из дома. Да, так оно и было, наверное, подарок от матери.

— Я ничего не получала. Уверена, что завтра они доставят его. Спокойной ночи, миссис Мур.

Стефани прошла мимо старухи, открывая дверь. Любопытная летучая мышь. Что-то подсказывало ей, что миссис Мур вообще не дождется своего рождественского подарка.

Стефани быстро приняла душ. Всегда, когда Роберт приезжал к ней, они сначала принимали душ, а потом занимались любовью. Несмотря на его странный тон, они все равно окажутся в постели. А утром снова примут душ, усмехнулась Стефани.

Только она вышла из ванной, как услышала звонок в дверь. Стефани удивилась: у него же был свой ключ, почему он не пользуется им? Она схватила первое, что увидела в своем шкафу — им оказался шелковый халатик персикового цвета, — и надела его. Шелк немедленно прилип к влажному телу, но Стефани знала, что Роберту это только понравится. Она поспешила открыть дверь.

— Я действительно не ждала тебя. — Так оно и было, Стефани думала, что Роберт проведет ночь в баре с Джимми Мораном.

— У меня изменились планы. — Он поцеловал ее, быстро, небрежно, и прошел внутрь. Стефани поняла: что-то случилось. Она ощущала напряжение и еще что-то — гнев? — в голосе Роберта.

— Ты выглядишь так, словно тебе срочно нужно выпить. — Не дожидаясь ответа, Стефани развернулась и вышла в маленькую кухню.

— Только кофе. Никакого алкоголя. — Роберт стоял, сложив руки на груди, поставив одну ногу чуть впереди. Не нужно было быть психологом, чтобы понять: он находился в крайне напряженном состоянии.

Стефани открыла холодильник.

— У меня есть отличное белое вино…

— Лучше не надо. Я за рулем.

Стефани выпрямилась и взглянула на него.

— Ты что, не останешься? — Это было большим потрясением. Обычно Роберт искал любой повод, чтобы остаться у нее.

— Не сегодня. Я не могу.

— Мы так не планировали, — улыбнулась Стефани, пытаясь разрядить обстановку.

— Планы изменились.

— Ладно, тогда сварю кофе.

Стефани повернулась к раковине и налила воду в кофеварку. Боковым зрением она заметила, что Роберт наклонился вперед — а-а, он любовался ее грудью… Это успокоило Стефани — значит, все будет в порядке.

— Ты сегодня меня уже видел.

— Да. Но если я перестал тобой любоваться, значит я уже умер…

— Ты скажешь мне, что произошло? — мягко спросила Стефани. — Мне показалось, что ты был в порядке, когда уходил на встречу с Джимми пару часов назад. У него все нормально?

— У него все в порядке. В его жизни полный бардак, как обычно.

— Я думаю, он болен, — заметила Стефани. Она презирала Джимми Морана, его экстраординарное поведение, его незначительный талант и все те оставшиеся в прошлом истории, которые принесли ему дурную славу.

— Джимми не становится моложе, только и всего. В настоящее время в его жизни еще большая неразбериха, чем обычно. Жена наконец-то дает ему развод, о котором он уже давно ее просил.

— Прекрасная новость…

— И требует у Джимми половину всего, что он имеет.

Стефани резко взглянула на Роберта, удивленная его неодобрением, прозвучавшим в его тоне.

— Очень умно с ее стороны. Это ее право, — напомнила она.

— Да, я знаю. Джимми собирается жениться на Фрэнсис и растить малыша вместе с ней.

Стефани снова была удивлена и даже слегка разочарована его реакцией. Неужели Роберт не понимал, что Джимми имел определенные обязательства по отношению к своей подруге и ее ребенку?

— Наверно, именно так ему и следует поступить. Но тебе это не очень приятно, правда? — спросила Стефани, снова взглянув на Роберта.

— Я просто не могу забыть, что Фрэнсис когда-то растрепала всему свету о своем романе с Джимми. Она-то думала, что это поможет стать популярной и ее сразу же начнут приглашать сниматься в кино.

По кухне распространился аромат кофе.

— Эти откровения и стали началом конца между ним и Анджелой.

— Но он по-прежнему вместе с Фрэнсис, — заметила Стефани, разливая кофе по двум чашечкам и ставя их на столик. — Он ведь вернулся к ней, сделал ей ребенка.

— Налей мне в кружку, ладно? Я не могу пить из такой маленькой чашки. Словно в руке ничего нет.

Стефани повернулась к буфету и достала оттуда бокал, на котором была нарисована смешная рожица.

— Налью вот в эту.

— Ладно.

— Фрэнсис несколькими строчками разрушила его репутацию.

Стефани рассмеялась, удивленная нотками горечи в голосе Роберта. Он, казалось, обвинял Фрэнсис в проблемах Джимми. Но мужчины обычно так и поступали: обвиняли во всем женщин.

— Она ни при чем. У него и так не было репутации. Ты же знаешь, Джимми пользовался скандальной известностью во всем Дублине. Одной из причин, по которой с ним отказывались работать женщины, было то, что он обязательно начинал с ними флиртовать.

Стефани налила кофе в большую кружку и в свою крошечную чашечку.

— Все знали о нем.

Сказав это, Стефани задумчиво присела рядом.

Роберт взял кружку в руки и спокойно произнес:

— Людям известно о нас с тобой, Стефани. Джимми рассказал мне.

Значит, он знает. Так вот почему у него такой странный тон… Стефани прошла мимо Роберта в гостиную, села на диван, одернув халат, поджала под себя ноги.

Роберт прошел за ней следом и сел рядом.

— Ты разве не расслышала, что я сказал? Людям известно о нас. — Он сказал это почти агрессивно.

Или ей показалось?

— Я знаю это.

— Ты знала — и ничего мне не сказала?

— Да, я знала.

— А почему же ты… Я имею в виду… Ну, в офисе…

— Роберт, людям известно о нас уже пару месяцев, — объяснила Стефани просто. — Я не обращала на это внимания. Бизнес нередко заставляет общаться людей значительно чаще, чем в обычной жизни. И когда двое людей — мужчина и женщина в основном — общаются чаще, чем раньше, народ начинает о них болтать. А примерно месяц назад глава нашей компании, Чарльз Флинтофф, позвонил мне и спросил, правда ли то, что о нас болтают.

— Ты, разумеется, все отрицала? — требовательно спросил Роберт.

— Нет. Я сказала, что все это правда.

Роберт посмотрел на Стефани непонимающе.

— То, что у нас с тобой определенные отношения, — это один аспект, и проклятий он по этому поводу не изрыгал. А вот то, что я одновременно с этим направила его бизнес, так сказать, в твое русло, — совсем другой аспект. Но так как я была совершенно искренна, можно считать, что все в порядке. Понимаешь, я не смогла соврать Чарльзу. Тон, каким он задал этот вопрос, предполагал, что он уже знал ответ. Поэтому я сказала правду.

Роберт открыл рот и сразу же закрыл, не вымолвив ни слова.

— И Чарльз был совершенно прав, спрашивая об этом у меня. Он заключил контракты с твоей компанией, плюс еще различные расходы. Одновременно с этим он совершал сделки и с другими компаниями, босс получил независимое заключение о конечном результате. — Стефани пожала плечами. — Словом, он не смог обнаружить никакого подвоха во всем этом.

Роберт наконец спросил:

— Как много людей знают о нас?

Стефани изумилась:

— А что? Какие-то проблемы?

— Если люди знают, кто-нибудь обязательно сообщит об этом Кейти. Я хочу, чтобы ты поняла мое положение. Мне хочется самому рассказать ей — когда придет время.

— А когда наступит это время, Роберт?

— Когда я смогу определиться, выбрать.

— И как скоро это произойдет? И что ты собираешься выбирать?

Он молча пил кофе, не смея поднять на нее взгляд.

— Мы с тобой любовники, Роберт, и уже полтора года. Что мы можем предпринять? Какое у нас будущее вообще?

Роберт обхватил кружку обеими руками и сосредоточился на кофе.

— Ты говорил мне, как несчастлив в своей семье. Ты даже предполагал — нет, не так, не предполагал, а утверждал, что собираешься оставить Кейти.

— Я уверен, что никогда этого не говорил.

— Может быть, не именно этими словами, но смысл был тот. Я никогда тебя не торопила. Ты сказал мне, что оставишь ее, когда придет время.

Стефани прекрасно запомнила этот момент. Это было после того, как они занимались любовью. Они лежали, обессиленные после страстных любовных ласк. «Я хочу быть с тобой, — сказал Роберт тогда. — Когда придет время, я заберу вещи и буду с тобой». Слова отпечатались в сознании Стефани. Он мог это забыть, она не могла.

— Ну, так, и когда же это время придет? В этом месяце? Нет, не в этом. Скоро же Рождество, и ты не захочешь разрушать семью в праздники. Но вот испортить Рождество мне — с этим проблем у тебя нет. Возможно, в следующем месяце? Нет, конечно же, поскольку скоро Новый год, и ты снова не захочешь портить семье праздник. Ну, тогда в феврале? Тоже нет? У Терезы ведь день рождения, и это будет не самый лучший подарок для нее. Тогда в марте. Я уверена, что в марте. Но нет, в марте тоже возникнет какая-то проблема.

Стефани неожиданно замолчала. Затем глубоко вздохнула и тихо сказала:

— Знаешь, я очень устала. Я не могу сейчас с тобой об этом говорить.

Роберт кивнул. Ему тоже не хотелось сейчас разговаривать.

— Я просто выпила вместе с Салли…

— А она знает?

Стефани хотела бы не отвечать, но язык сам собой произнес:

— Бог мой, конечно же, знает, и с самого начала. Она предупреждала меня, чтобы я не заводила роман с женатым человеком. Салли совершенно точно расписала мне, как все будет происходить, и ты повторяешь даже ее слова: «слишком рано, когда придет время, я ей скажу».

— Стефани… Возможно, сейчас неподходящее время. Мы оба устали. Нам нужно выспаться.

— Думаю, это правильно. — Стефани поднялась, взяла пальто Роберта и протянула ему. Она хотела, чтобы он ушел из ее дома. Прямо сейчас.

— Завтра увидимся и поговорим.

Стефани согласно кивнула и прошла за Робертом к двери, затем протянула ему руку.

— Мне не хочется думать, что ты считаешь меня дурочкой. Мне не хочется думать, что ты просто используешь меня. — Затем она приблизила к нему лицо и поцеловала. — Завтра. Скажи мне правду. Не разочаровывай меня.

— Мы поговорим завтра, — сказал Роберт.

Стефани поспешно отвернулась от него, чтобы он не заметил ее слез, и закрыла за ним дверь. Автоматически она выключила везде свет и закрыла двери, а затем пошла в спальню. Даже не почистив зубы и не сняв халат, Стефани легла в кровать и накрылась одеялом.

Она услышала, как во дворе заводится машина, и спросила себя, Роберт это или нет. И поняла, что ее это не волнует.

У Роберта оставался последний шанс. Если до завтрашней ночи он ничего не решит, они расстанутся.

Автомобиль уехал.

Глава 39

Суббота, 21 декабря

Она спала удивительно хорошо.

Когда Стефани легла в кровать, то чувствовала себя просто кошмарно — и физически, и морально. Сидя рядом с Робертом, глядя на него и слушая его, она поняла, что будущего у них нет. Он никогда не оставит свою жену. А она была так наивна, мечтая об этом…

Сигнал тревоги прозвучал уже тогда, когда Стефани поняла, что он с большой симпатией относился к Джимми Морану — человеку, который жил в постоянной лжи. Она заметила, как Роберт отреагировал на новость о том, что жена Джимми отсудила у него часть денег и, кроме того, ему теперь придется содержать ребенка. Если Роберт даже не попытался понять и принять женскую сторону этой истории, что тогда говорить о ней самой? Какой у нее шанс вообще?

Стефани чувствовала, как Роберт ускользает от нее, и ничего не могла с этим поделать.

Он должен был принять решение. Вчера она поставила ему достаточно жесткие условия. Но она не просила его совершать невозможное.

Но человек, который сидел вчера напротив, мало напоминал Роберта.

Скорее это был незнакомец.

Стефани совсем не хотелось спать, но как только ее голова коснулась подушки, она моментально уснула и проснулась только в восемь утра, почувствовав себя удивительно отдохнувшей.

Стефани лежала в постели, намеренно не думая о своей проблеме — у нее было сегодня очень много дел. Прежде всего нужно было съездить в торговый центр и…

Телефонная трель прервала мысли Стефани. Она посмотрела на экран — XXX — Роберт. Несколько секунд Стефани колебалась, ответить ли, затем решительно включила телефон.

— Как… как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Я устала, Роберт. Не физически, а эмоционально.

— Ты хочешь видеть меня?

— Я всегда хочу тебя видеть. — Это так, она на самом деле всегда рада ему.

— Я хотел тебе позвонить. Не знаю, сколько займет дорога, — кругом пробки.

Он что, хотел вызвать у нее чувство вины? Но Стефани не желала сегодня видеть Роберта в своем доме. Где-нибудь на нейтральной территории — пожалуйста.

— Я буду сегодня в городе.

— Во сколько?

— Примерно в два.

— А я не могу тебя встретить там? Мы послушаем рождественские песни, а потом где-нибудь пообедаем.

— Ладно, — коротко ответила Стефани, понимая, что сегодня что-то произойдет, и настроение у нее начало меняться. — Позвони мне, когда будешь в городе.

Она повесила трубку. И затем поняла, что улыбается. Стефани вскочила с кровати. Ладно, вполне возможно, она его недооценила. Когда она увидела имя Роберта на дисплее, то подумала, что услышит оправдание, почему сегодня он не сможет увидеться с ней. Или что он хочет забрать свои вещи. У Стефани оставались некоторые вещи Роберта. Она бы просто сложила их в пакет и оставила на пороге за дверью.

Роберт всегда удивлял Стефани неожиданными поступками. Это и привлекало ее.

Стефани проталкивалась сквозь толпу, собравшуюся вокруг святочных певцов, когда почувствовала вибрацию своего сотового телефона. Она стянула перчатки и вытащила мобильник.

— Ты где? — спросила Стефани без предисловия.

— Около двери центра.

— Стой там. Не уходи никуда. Я тебя найду. Тут такое творится!

Такое творилось каждый год перед Рождеством. Люди в последний момент делали покупки, да еще и святочный хор привлекал внимание, как бы то ни было, столпотворение было страшное.

Стефани вышла через запасной выход и сразу же оказалась на Доусон-стрит. Неподалеку была расположена выставка картин, что тоже способствовало скоплению народа. На улице Стефани сделала небольшой крюк, чтобы подойти прямо ко входу в торговый центр. Около входа тоже было полным-полно людей.

Там она и увидела Роберта.

Он стоял чуть поодаль у входа, засунув руки глубоко в карманы, спрятав лицо в поднятый воротник. Роберту не хватало только шляпы и сигареты, чтобы быть похожим на самого настоящего детектива 40-х годов XX века. Стефани тихо подошла и внезапно встала прямо перед ним. От неожиданности Роберт моргнул, затем быстро наклонился к ней и поцеловал, немного целомудренно.

— А где твои сани?

— Припаркованы в начале улицы, рядом с другими салазками.

Они медленно пересекли дорогу. Роберт кивнул на торговый центр.

— Хочешь вернуться назад?

Стефани немного поколебалась. Затем покачала головой:

— Хор очень громкий, поет не слишком хорошо. Давай лучше пройдемся и посмотрим выставку. Налево или направо? — спросила Стефани, указывая рукой в эти направления. Она ожидала, что Роберт поведет ее направо, туда, где было меньше всего народа. Стефани знала, что он терпеть не мог появляться с ней в общественных местах, особенно в такие дни, как этот, когда нельзя было придумать уважительную причину, связанную с работой.

— Направо, — ответил Роберт, взял ее за руку и повел в сторону Луас-стрит.

Он такой чертовски предсказуемый, подумала Стефани с горечью.

— Прости меня за вчерашний вечер, — начал Роберт покаянно.

— И ты меня, — сразу же ответила Стефани. — Я хотела сказать тебе, что наши отношения почти ни для кого уже не являются тайной. Но я знала, что ты будешь очень переживать по этому поводу, потому и молчала. Не смогла.

Она ведь и на самом деле хотела рассказать, что говорила с Чарльзом Флинтоффом, но Роберт ведь не дурак и понял бы, что больше заказов от ее компании не последует. Стефани не могла допустить, чтобы он сейчас начал переживать за свою работу, она хотела, чтобы он полностью сконцентрировался на контракте с DaBoyz.

— Было бы лучше, если бы смогла. Когда Джимми сказал мне об этом, я думал, меня хватит удар.

Стефани с любопытством поглядела на Роберта. Он что, на самом деле такой трус? Она перевела взгляд на картину, возле которой остановилась. Стефани очень нравились мешанина красок и энергия, бьющая через край. Эту картину писал страстный человек. А куда подевался тот страстный мужчина, в которого она влюбилась? Что случилось с ним? Первые дни их отношений — даже прежде, чем они начали заниматься любовью — были заполнены светом, жизнью и энергией. Но время шло, страсть стала медленно угасать. Стефани и Роберт больше нигде не гуляли, почти нигде не бывали, он не проводил с ней столько времени, как раньше. Его полностью захватила работа, потребность действовать, зарабатывать деньги. Если Роберт именно так и вел себя с Кейти, неудивительно, что их отношения на грани разрыва.

Наклонившись поближе к картине, вдыхая аромат красок, Стефани, не глядя на Роберта, спросила:

— Скажи мне, ты любишь меня?

Роберт не ответил сразу же, и Стефани посмотрела на него искоса:

— Ты мне ничего не ответишь?

— Ты меня просто поражаешь!

— Мне хочется знать это, вот и все. — Стефани отошла от картины, и Роберт последовал за ней. — Мне так много хочется знать!

— Я тебе достаточно часто это говорил.

— Знаю. Но как ты это доказываешь?

— Я дарю тебе подарки…

Стефани едва удержалась, чтобы не ответить на это резкостью, но быстро взяла себя в руки и задала вопрос:

— И это называется любовью, Роберт? Что такое любовь вообще?

— Любовь — это… — промямлил он. — Словом, любовь…

— Ты настоящий мужчина! — усмехнувшись, сказала Стефани. — Подумай об этом: что такое любовь? Ты говоришь, что любишь меня. Что это означает?

— Это означает… Это означает, что я хочу быть с тобой. Что мне нравится находиться с тобой.

Интересно, он говорит заученные фразы, отвечает чисто механически или действительно имеет это в виду? Или он просто произносит то, что ей хочется услышать?

— Сейчас ты говоришь об обязательстве?

— Да. Об обязательстве, — согласился Роберт.

Стефани остановилась возле другой картины.

— И ты обещаешь мне? — продолжала она.

— Да.

Стефани выпрямилась.

— Обещаешь? Ты докажешь мне это?

Роберт уже собирался ответить, но в этот момент к ним подошла молодая художница.

— Мы не интересуемся, — сказал Роберт. Он взял Стефани за руку и повел ее к центру мимо кадетского корпуса.

— Если мы разговариваем, значит, давай поговорим. Отложим выставку до другого раза. Что ты хочешь от меня?

— Правду, — сказала Стефани. — Я говорила тебе об этом прошлой ночью. Скажи мне только правду.

— Я сказал тебе, что люблю. Это правда.

— И я верю тебе.

Роберт остановился, потрясенный ее словами.

Стефани прошла вперед, затем остановилась и повернула обратно. Она верила Роберту, верила, что он любит ее по-своему.

Но любил ли он ее настолько, чтобы решиться оставить все в прошлом и начать жизнь заново, вместе с ней?

— Если ты хочешь спросить меня, спроси прямо сейчас, — сказал Роберт.

Любовь и обязательство — совершенно разные вещи. Но они должны совместиться. Стефани засунула руки в карманы своего жакета, ее глаза были полуприкрыты. Она знала, что если откроет глаза, из них выкатятся две слезинки, и не собиралась показывать свою слабость. Стефани повернулась к Роберту.

— Ты говоришь мне, что любишь. Ты утверждаешь, что хочешь быть со мной. Тебе кажется, что ты получаешь удовольствие от моего общества. Ты наверняка получаешь удовольствие и от моего тела. — Она замолчала и глубоко вздохнула. — Мне хочется знать, может ли у нас быть что-то большее. Может ли это «что-то» развиваться дальше.

— Большее? Дальше?

— У нас. Обоих. Вместе. Это не означает изредка проводить вдвоем выходные, ходить в ресторан или еще куда-то. Это означает, можем ли мы быть вместе? Как пара? Открыто, не прячась ни от кого. — Стефани взглянула на людей вокруг. — Вот и все.

Вот что ей было нужно. То, что было в прошлом, осталось в прошлом, то, что есть сейчас, тоже не имеет значения. Стефани хотела знать свое будущее, с Робертом или без него.

Она бросила взгляд на аллею, ведущую к торговому центру. Стояла удивительная погода, и люди вышли гулять в парк. Когда Стефани только влюбилась в Роберта, все цвета природы казались ей яркими. Теперь все будто поблекло…

— У меня уже был опыт подобных отношений, Роберт, я говорила тебе об этом. Но я никогда не испытывала такого чувства, как сейчас. Я люблю тебя. Мне нужно знать, любишь ли ты меня. Мне нужно знать, любишь ли ты меня так, чтобы быть в состоянии ради этого чем-то пожертвовать в своей жизни.

Стефани повернулась и пошла вперед. Роберт колебался некоторое время, и мгновение она думала, что он хочет уйти в противоположном направлении, а затем одним шагом догнал ее. Стефани не собиралась его ранить. И так чересчур много было сказано.

— Ты хочешь меня к чему-то обязать?

Стефани не поняла, спрашивал он ее о чем-нибудь или, наоборот, делал заявление. Она очень устала.

— Я не хочу больше находиться далеко от тебя. Это было хорошо только некоторое время, пока я не была уверена в том, что ты тот, кто мне нужен.

— А я действительно тот?

— Да, ты тот, кого я люблю. И я позволила себе окунуться с головой в эту любовь, даже несмотря на то что ты женат, потому что в какой-то момент я поняла, что это шанс для нас обоих. — Стефани снова глубоко вздохнула, и Роберт почувствовал, как сердце у него забилось. — Мы вполне могли переехать ко мне. Все мои подруги отправились отмечать Рождество в других городах, а я не поехала ни с одной из них, чтобы быть свободной для моего любимого. Но мой любимый предпочитает провести праздники со своей семьей. Так было и в прошлом году. Не думаю, что сейчас что-нибудь изменится.

— Стефани, я… — произнес Роберт быстро.

Стефани взяла его за руку и сжала ее. Ей нужно было закончить.

— Если у нас нет будущего, ты должен мне об этом сказать. Я не настолько тупа, чтобы не понять этого. Я уже взрослая девочка. Я не устрою сцену. Я не собираюсь ничего говорить Кейти, если ты за это переживаешь, — добавила она горько.

Они прошли еще метров десять в тишине, и каждый шаг словно отдалял их друг от друга.

Затем одним резким движением Роберт оказался впереди Стефани, взял ее за плечи и внимательно посмотрел в лицо. В его глазах была боль, непролитые слезы. Роберт тяжело дышал, словно пробежал марафон.

— Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Жениться на тебе. Ты выйдешь за меня замуж?

Город исчез. Шум движения и поездов пропал, оставался только Роберт и его слова.

Я люблю тебя.

Я хочу быть с тобой.

Жениться на тебе.

Ты выйдешь за меня замуж?

Стефани положила руки на плечи Роберта и поцеловала его. Она пыталась что-то сказать, и смеялась, и ей казалось, что сердце сейчас остановится, не в силах сдержать радости.

Я люблю тебя.

Я хочу быть с тобой.

Жениться на тебе.

Ты выйдешь за меня замуж?

Мир изменился, исчезли все сомнения, уничтоженные этими четырьмя простыми предложениями.

Три утверждения и вопрос.

Она любила его.

Она хотела быть с ним.

Она хотела выйти за него замуж.

И ответ был «да».

Да, да, да.

Глава 40

Воскресенье, 22 декабря

— Ну, и что ты об этом думаешь? — торжествующе произнесла Стефани.

Салли не успела даже войти в дверь, когда Стефани выпалила эту новость.

— Он сделал мне предложение. Сказал, что любит меня, хочет быть со мной, жениться на мне.

Произнеся эти слова, она почувствовала значительное облегчение.

Салли ошеломленно раскрыла и рот, и глаза:

— Он предложил тебе! Предложил? Подожди, подожди, расскажи мне все по порядку. Что случилось? Что случилось?

— Он попросил меня выйти за него замуж. Сделал предложение. Тут же, на улице.

«Ты выйдешь за меня замуж?»

Эти слова потрясли Стефани, удивили, ошеломили ее. Ей было тридцать пять лет, она считала себя сильной, независимой, самостоятельной деловой женщиной с уже установившимися взглядами на жизнь. Стефани никогда не ощущала потребность в другом человеке. Никогда ей не было нужно, чтобы кто-то находился рядом. Конечно, Стефани периодически встречалась с мужчинами, спала с ними, даже получала наслаждение. Но ни за кого из них она не хотела выйти замуж. Стефани считала, что только молоденькие девушки мечтают о замужестве.

И все же…

Эти четыре фразы перечеркнули все ее представления о браке, снова вернули ее в юность, оживили ее мечты, открыли перед ней будущее.

Погрузившись в свои мысли, Стефани не сразу заметила, что Салли что-то говорит ей. Она сосредоточилась и попыталась понять, что именно.

— И что же ты сделала, чтобы произошли такие изменения? — требовательно спросила подруга. — Я хочу услышать детали.

Стефани схватила свое пальто и сумочку со стула.

— Я тоже хочу выговориться. Вполне вероятно, мне нужно только подумать о тех вопросах, которые я задавала, возможно, я лишь выдумывала для него извинения. Я просто устала ждать, Салли.

Стефани открыла дверь и потащила подругу на улицу. Женщины вышли во двор и направились к воротам. Они собирались в город за подарками друг для друга — давняя традиция, которой Стефани и Салли старались придерживаться на протяжении всего периода своей дружбы.

— Я задала себе вопрос, что мне нужно — не сейчас, но, возможно, завтра. Потом я спросила Роберта, любит ли он меня.

— И он, конечно же, ответил утвердительно! — саркастически сказала Салли. — Мужчины часто отвечают на такой вопрос «да», потому что на самом деле не понимают значения этого слова.

— Но Роберт доказал это, Салли. Доказал. Он сказал, что хочет жениться на мне. Честно говоря, я и не ожидала этого. Я думала, что он по-прежнему хочет просто проводить со мной свободное время.

Подруги подошли к каналу, свернули направо и медленно пошли по аллее. Солнце, отражавшееся в воде, заставляло забыть о том, какое теперь время года — словно снова лето.

Они сделали примерно двенадцать шагов, когда Салли задала следующий вопрос:

— Ну, и когда же он собирается приводить все это в действие? Когда он все скажет своей жене?

Стефани почувствовала, как ее счастье немного померкло. Она думала о том же, но быстро постаралась переключиться на свою радостную новость.

— Мы не говорили об этом. Мы собирались встретиться с ним сегодня вечером, но я хотела увидеться с тобой.

— Спасибо.

— Кроме того, у нас просто не было на это времени.

Они прошли еще с дюжину шагов.

— И когда он собирается к тебе переехать?

— О, скоро, — уверенно сказала Стефани. — К Новому году уже точно. Мы пойдем обедать куда-нибудь на Новый год — кстати, ты не забыла, что оплачиваешь счет?

— Как только он переедет к тебе, я сразу же это сделаю.

Но Стефани не была уверена, что подруга говорила искренне.

Салли придвинулась к Стефани поближе и взяла ее за руку.

— Давай будем думать о подарках. Мы и так достаточно много говорили об этом человеке.

— А как мы сможем это сделать? — рассмеялась Стефани.

— Мы же покупаем подарки для девочек, верно? Значит, для мальчиков сегодня нет места и времени.

— А как насчет подарка для Роберта?

— Думаю, это вполне может подождать.

Глава 41

Понедельник, 23 декабря

Роберт хрипел, как старик, когда Стефани устроилась рядом с ним на тренажере. Он приветственно хрюкнул, но не сбавил темп. Когда она убедила Роберта начать заниматься гимнастикой, то не думала, что он продержится так долго. Но он удивлял Стефани, посещая занятия два раза в неделю. Как только Роберт преодолел болевые ощущения в мышцах, он стал регулярно приходить в гимнастический зал и наслаждаться упражнениями.

Незаметно Стефани осмотрела его. Да, изменения налицо: исчезла дряблость с живота, и мышцы плеч и рук тоже стали упругими. Конечно, еще придется очень много работать. Именно Стефани убедила Роберта начать загорать. Когда они в последний раз занимались любовью, она заметила, что он продолжает периодически посещать солярий.

Стефани включила тренажер.

— Прости, что опоздала. Сегодня у нас было мероприятие, так что мы немного выпили.

— Без проблем, — задыхаясь, произнес Роберт. — Я же получил твое сообщение. Слушай, а есть какие-либо новости на работе о…

— О нас? Нет, никаких. И я слышала, что директор группы DaBoyz восхищен этим новым проектом.

— Да. Слушай, мне кое-что надо у тебя спросить. Тереза говорит, что оба лидера этой группы — геи.

Стефани покачала головой.

— Не слышала об этом. Но меня это почему-то не удивляет. А что, есть проблема?

— Вовсе нет. Но она также сказала, будто слышала на MTV, что они собираются разойтись.

Стефани почувствовала сильное раздражение. Диск не будет пользоваться особой популярностью, если лидеры группы разойдутся, это всем понятно.

— Это так. Именно поэтому новый сингл так важен для них. У них есть инвесторы, которые, естественно, боятся потерять вложенные деньги, вот они и делают этот диск для них. Если все пойдет нормально, ты поможешь многим людям спасти их деньги. Попробуй их кинуть — и ты никогда больше не сможешь работать в этом городе, — засмеялась она.

— Я никогда не знаю, когда ты шутишь, а когда серьезна.

— И то, и другое, я думаю. Ты делаешь большое дело. Помнишь, я сильно рисковала своей карьерой, когда начинала это?

— О, нет-нет, не возвращайся к этой теме, — лениво протянул он.

— И прости меня за вчерашнее. Я на самом деле хотела видеть тебя, Роберт, но я уже договорилась идти за покупками вместе с Салли, перед тем как…

Роберт искоса посмотрел на нее и улыбнулся.

— Перед тем как?..

— Перед тем как мы увиделись.

— Ну и хорошо, что так получилось. Это позволило мне поработать. А если бы ты и я оказались вдвоем, то…

Стефани покосилась на него.

— Ну и что же мы делали бы, в таком случае?

— Разговаривали. Строили планы.

— Я знаю. Ты делаешь меня такой счастливой. Даже Салли это признает.

Роберт, взглянув на Стефани, предложил:

— Мне бы очень хотелось познакомиться с твоей таинственной подругой Салли.

— Она уже давно этого хочет. Я столько ей о тебе рассказывала.

— Думаю, она удивится, услышав последние новости.

— Удивится — это не то слово, ведь она так не верила в серьезность наших отношений. Я сказала ей, что мы можем встретиться после Рождества и отпраздновать. Салли платит.

— Прекрасная мысль. А почему платит именно она?

— Потому что она мне проспорила обед, сказав, что ты никогда не оставишь свою жену ради меня.

— Ну, думаю, в этом уже можно не сомневаться. Я закажу в «Шанахане» столик.

— Ты еще не передумал насчет Рождества? — поинтересовалась Стефани.

— Я только об этом и думаю, — быстро ответил Роберт.

— Ты сможешь провести Рождество со мной?

Прежде чем ответить, Роберт увеличил скорость, и Стефани подумала, что это было сделано с целью уйти от ответа.

— Боюсь, что нет. Ну же, будь разумной.

Должно быть, на лице Стефани что-то отразилось, потому что Роберт немедленно продолжил:

— Ты предлагаешь мне пойти к Кейти и детям и сказать им: «Знаете что? Я вас покидаю. Да, кстати, с Рождеством». Разве я так смогу?

Стефани печально согласилась.

— Нет. Конечно же, нет.

Да, Роберт всегда предлагал разумные пути, и она всегда с ним соглашалась. Надо признать, каждое его оправдание звучало совершенно рационально. Стефани кивала, не слушая, что он говорит дальше. Значит, то, что Роберт сказал о субботе, неправда? Ей нужно было подумать.

Но он так ее обнадежил!

Если Роберт сейчас снова уйдет, как всегда, надавав Стефани кучу обещаний и оставив ее с надеждами, она сама пойдет к его жене и все ей расскажет. Если он боится причинить Кейти боль, она сделает это за него!

— Но я увижу тебя утром. И проведу с тобой весь рождественский день, — добавил Роберт.

— А когда ты скажешь ей? — спросила Стефани. Его ответ немного успокоил, но она хотела большего. Ей нужно было что-то определенное, что-то, за что можно было уцепиться.

— Думаю, двадцать седьмого. Кажется, будет пятница.

— А почему не в четверг?

— Потому что я давно пообещал съездить к ее сестре на обед. Все обещания нужно выполнять.

Что-то похожее на панику начало овладевать Стефани. Паника и… гнев. После того как Роберт сказал в субботу, что хочет быть с нею, она так или иначе рассчитывала, что на Рождество они будут вместе. Но когда Стефани во второй раз начала этот разговор, то поняла, что Роберт и не собирается ничего предпринимать.

— А что я должна делать на Рождество? Сидеть и ждать, когда же ты придешь?

— Так что я расскажу ей в пятницу, и Новый год мы встретим вдвоем. Мы будем вместе в эту ночь и в первый день Нового года. Для нас начнется новый день, новый год, новая жизнь. Но я должен проявить и к Кейти, и к детям уважение.

Стефани согласилась:

— Да, ты прав. Абсолютно прав. И пара-тройка дней ничего не решат для нас, правда? А Рождество — это совсем скоро.

Они сошли с беговой дорожки и пересели на велотренажеры.

— Мне в любом случае нужен твой совет, — произнес Роберт, когда у него восстановилось дыхание.

Стефани продолжала крутить педали, но удивленно смотрела на него.

— Какого рода совет?

— Я о компании. Знаешь, она создавалась при Кейти, и пятьдесят процентов акций принадлежит Кейти.

— Я знаю это, — осторожно сказала Стефани. Что он задумал? Может, продать компанию?

— Мне было бы приятно, если бы ты присоединилась ко мне и мы бы стали работать вместе, а компанию назвали Р&С — Роберт и Стефани. Конечно, если нам удастся выкупить акции у Кейти.

Стефани долго молчала, удивленно глядя на Роберта. Она не хотела этого говорить, затем решила: пусть он услышит это от нее, и постаралась как можно дипломатичнее ответить:

— Я не думаю, что мне интересно это в данный момент. Для меня работа в твоей компании стала бы шагом назад, ступенькой вниз по карьерной лестнице.

Роберт засмеялся было, подумав, что она шутит. Когда же он понял, что Стефани серьезна, улыбка исчезла с его лица.

Раз уж он заговорил о делах компании, и заговорил откровенно, она должна поступить с ним так же и рассказать остальное.

— Кроме того, ты больше не получишь предложений от моей компании. Поскольку мы с тобой теперь вместе, это будет некрасиво по отношению к компании, в которой я сейчас работаю. Так что заказов больше не будет.

— Не будет… — Роберт выглядел так, будто его ударили.

— Да. Но я буду держать ухо востро. Я буду слышать и знать все, что происходит, и помогать тебе. В этом случае у нас не возникнет проблем. Кроме того, — продолжала Стефани, — я думаю, что ты мог бы закрыть Р&К.

— Что? — переспросил Роберт. Стефани заметила, что он даже побледнел от услышанного.

— И получить место в одной из самых больших компаний.

Роберт молча крутил педали. Он больше не выглядел растерянным, наоборот, смотрел ожесточенно и упрямо.

— Так будет лучше для тебя — и физически, и морально, — продолжала Стефани. — Ты будешь получать регулярную зарплату, заканчивать работу в 17.30 или 18.00 и даже не вспоминать о ней до следующего утра. Кроме того, твои выходные снова будут принадлежать только тебе.

— Я не смогу работать на кого-то. Я очень долго был боссом и работал только на себя самого.

— Ты обманываешься. Ты долгое время работал на Кейти и на детей, а также на банк. Они и были твоими настоящими боссами. Теперь у тебя есть шанс прекратить все это и снова распоряжаться своим временем, ты можешь проводить его со мной. А также со своими детьми, — добавила Стефани немного погодя.

Роберт засмеялся, и смех почему-то перешел в сухой кашель.

Стефани поднялась со своего тренажера, подошла к нему и похлопала по спине.

— Ты в порядке?

— Просто прекрасно. Я только подумал…

— О чем подумал?

— О том, что ты своего рода катаклизм. Ты всегда несешь с собой какие-то изменения.

Стефани подошла к нему еще ближе, погладила по щеке.

— Теперь мы с тобой вместе будем совершать все необходимые изменения. Я знаю, что требуется что-то или кто-то, кто подталкивал бы тебя вперед.

— Ну, мне хотелось бы иметь детей, — сказала Стефани, когда они оказались на свежем воздухе.

До субботнего разговора с Робертом она никогда раньше не думала о детях. У некоторых ее друзей были дети. Все эти люди много работали и почти не отдыхали, но всегда вызывали искреннее восхищение Стефани. Ей казалось странным, когда детей рожали только потому, что так надо. Что касается самой Стефани, у нее никогда не было партнера, от которого ей хотелось бы иметь ребенка. Теперь она почувствовала, что могла бы родить. Ребенка Роберта, и не имело значения, мальчик это будет или девочка.

— А когда тебе хотелось бы их завести? — спросил Роберт, взяв Стефани за руку.

— Не сразу, конечно. Но мне уже тридцать пять, и у меня осталось не так много времени для раздумий. Пара годков. Больше я ждать не смогу. Так что мы могли бы родить ребенка через год.

Но, может быть, в тридцать восемь лет — это слишком поздно, чтобы рожать первого ребенка? Да, так оно и есть. Тогда можно было бы подумать о паузе в карьере, родить ребенка и снова вернуться к работе, хотя бы на полдня, а затем совмещать обе эти обязанности.

Стефани улыбнулась, подходя к своему автомобилю: ее взгляды на мир кардинальным образом изменились. Она рассматривала возможности, которые раньше для нее просто не существовали.

Автомобили были припаркованы рядом в затемненном углу парка. Роберт и Стефани одновременно включили фары.

Роберт открыл дверцу машины Стефани, и она бросила свою сумку на пассажирское место, затем повернулась к нему. Она любила этого человека. И ей хотелось бы иметь от него ребенка.

— Представляешь, как будет забавно, если мы станем заниматься любовью для того, чтобы сделать ребенка, — прошептала Стефани. Затем она поцеловала Роберта страстным и долгим поцелуем. Не сказав больше ни слова, Стефани села в машину, махнула ему рукой и уехала. Она думала о том, как они назовут ребенка.

А какую фамилию она выберет? Оставит собственную или возьмет его?

Ей нравилась фамилия Уокер. Она попробовала ее на вкус, произнеся несколько раз вслух и громко: «Стефани Берроуз-Уокер». Нет, только Стефани Уокер. Вот кем она станет.

Миссис Уокер.

Глава 42 Канун рождества

Вторник, 24 декабря

Когда Стефани Берроуз открыла дверь, она сразу же узнала женщину, стоящую на пороге. Множество чувств — шок, потрясение, гнев и, что удивительно, облегчение — испытала она.

— Привет, Стефани.

— Миссис Уокер. Кейти.

По дороге Кейти Уокер представляла возможные пути развития беседы и все чувства, которые ее могут охватить — от отвращения до ужаса, но сейчас ничего на самом деле не ощущала. Только пустоту. Пустоту внутри.

До того момента, когда Кейти нажала на звонок двери Стефани, она знала, что скажет, а смысл будет такой: если этой суке нужен Роберт, пусть забирает!

Но когда Стефани Берроуз открыла дверь и посмотрела на нее, мгновенно узнав, все слова сразу же забылись.

Кейти выступила вперед и ударила Стефани по лицу.

Обе женщины застыли, потрясенные тем, что случилось.

Кейти почувствовала себя не очень хорошо: она впервые ударила на другого человека.

Стефани медленно подняла руку и приложила ее к горящей щеке. У нее не было ни малейшего желания нанести ответный удар. Стефани не испытывала к этой женщине никаких отрицательных чувств, Кейти ничего ей не сделала. Она ожидала столкновения с женой Роберта почти с того самого момента, как начала встречаться с ним. Стефани знала: как только он скажет Кейти, что уходит от нее, та может в любое время явиться в ее дом.

— Мне очень жаль, — сказала Кейти, не дыша. — Я обещала себе, что не сделаю этого. Я хотела сдержаться. Мне жаль.

Стефани не ожидала, что Кейти придет к ней так быстро. Кажется, они с Робертом договорились, что тот скажет жене о своих планах только после Рождества.

Кейти наконец пришла в себя.

— Можем ли мы… — Ее голос дрожал, она перевела дыхание и начала во второй раз: — Мы будем разговаривать здесь, на пороге, или ты пригласишь меня войти?

Стефани смотрела на женщину. Ей не хотелось говорить с Кейти, но где-то в глубине души она почему-то испытывала к ней сочувствие. Кроме того, Стефани заметила, что занавески на окнах миссис Мур зашевелились, и это решило спор.

Она отодвинулась.

— Проходи.

Кейти одно мгновение поколебалась, затем кивнула и решительно вошла внутрь.

Стефани пригласила ее в гостиную, а затем оставила на некоторое время одну. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя.

Она взглянула на себя в зеркало: на щеке все еще горел отпечаток руки Кейти.

Кейти осмотрела комнату и нашла, что ей здесь нравится. Она ожидала увидеть нечто другое, более экстравагантное и соответствующее образу любовницы Роберта. Комната была оформлена не во вкусе Кейти, но здесь было уютно и комфортно.

Стефани остановилась в дверном проеме, прижав руку к щеке, и смотрела на жену Роберта. Кейти изменилась с тех пор, как они в последний раз виделись: конечно, она постарела, на лице появились морщинки, под глазами мешки… Она была одета очень просто: светлый джемпер и черные брюки, ювелирные украшения — золотые серьги, цепочка, обручальное кольцо. Стефани решила, что Кейти провела не один час перед зеркалом, подготавливаясь к этой встрече.

Стефани не могла не спросить себя, как бы отреагировала она сама, если бы ее возлюбленный сказал, что уходит. Как бы она себя почувствовала? Как Кейти чувствует себя сейчас? В тот момент Стефани ощутила нечто вроде жалости к этой женщине. Она сложила руки на груди: нельзя позволять себе жалеть Кейти. Эта женщина слишком тщательно убивала любовь своего мужа.

Кейти обернулась.

— Здесь очень мило, — сказала она неожиданно. Кейти не нашла никаких фотографий Роберта и Стефани, никаких доказательств того, что он здесь живет. — Ты знаешь, зачем я здесь.

Стефани смотрела на Кейти, понимая, что они удивительно похожи. Внезапно она с долей ужаса осознала, что видит себя лет через пять. По крайней мере, именно так будет выглядеть Стефани, если муж бросит ее ради женщины помоложе.

— Так что он рассказал тебе о нас? — холодно спросила она.

Кейти покачала головой:

— Роберт ничего мне не говорил.

Стефани кивнула. Пытаясь скрыть охватившую ее дрожь, она так же холодно продолжала:

— Значит, ты сама все выяснила.

— Я все выяснила, — таким же тоном ответила Кейти, — про тебя. И про него.

В ее голосе послышались нотки гнева.

— Я подумала, это он рассказал тебе. Он собирался это сделать.

— Роберт обещает многое и почти сразу же об этом забывает, — горько произнесла Кейти. — Я хочу задать тебе несколько вопросов. Я не могу спросить это у Роберта, потому что он будет лгать. Он всегда лжет по поводу ваших с ним отношений.

И хотя Стефани не хотела говорить с этой женщиной, она поняла, что выяснить все просто необходимо — этого требовала справедливость.

Она кивнула.

— Я собиралась пить чай. Налить тебе чашечку?

— Да, пожалуйста. — Кейти сняла пальто и повесила его на спинку стула, в то время как Стефани исчезла на кухне. Кейти поколебалась, затем прошла за ней и бессознательно приняла то же самое напряженное положение, что и ее муж в пятницу ночью.

— По дороге сюда я подыскивала слова, которые хотела тебе сказать. Теперь, когда я тут, я не могу их произнести. Но я не собиралась поднимать на тебя руку, — добавила она смущенно. — Я не понимаю, как это вышло.

— Может быть, на твоем месте я поступила бы точно так же. Если бы ты накричала на меня, я бы тоже это поняла.

— Тогда почему? — просто спросила Кейти. — Почему ты влезла в чужую семью и увела у меня мужа? Зачем тебе это?

Стефани сконцентрировалась на заваривании чая.

— Так получилось, — ответила она мягко. — Так получилось.

— Само по себе такое не получается, — резко ответила Кейти. — Это совершают люди. Благодаря тебе это все случилось.

— И благодаря Роберту тоже, — добавила Стефани.

Кейти согласно кивнула.

— Да и тебе тоже. — Стефани посмотрела в сторону Кейти. — Ты тоже приняла в этом участие.

Кейти была ошеломлена этим заявлением.

— Я ничего не… — начала было она.

— Точно, — отрезала Стефании, неожиданно придя в ярость. Она не собиралась брать всю вину на себя. Кейти тоже была виновата, и Роберт тоже. — Я хочу, чтобы ты знала: я никогда, никогда не собиралась заводить с ним роман. Я никогда не встречалась с женатыми мужчинами до этого. Я стала встречаться с Робертом — вернее, я позволила себе подойти к нему ближе только потому, что поняла — вы расстались. Эмоционально, имею я в виду. Он стал доступным. Поэтому мы все виноваты.

Кейти открыла было рот, чтобы возразить, но не смогла ничего сказать. Так ли это было на самом деле? Разве может такое быть? Она смотрела на молодую женщину, которая заваривала чай в самой обычной кухне. Стефани, конечно же, очаровательна, более изящна, более симпатична, чем сама Кейти. И только. И ради этой женщины Роберт собрался ее оставить? Она только на пару лет моложе. Хорошо, что он не нашел себе грудастую двадцатилетнюю телку.

Кейти взяла чашку из рук Стефани, заметив легкую рябь на поверхности чая. Хотя, может быть, это ее собственные руки дрожали.

Женщины вернулись в гостиную, Стефани села на свое любимое место на диване, Кейти — на кресло, где обычно располагался ее муж. Они молча пили чай, не говоря ни слова.

— Я видела вас вчера вечером, — сказала Кейти, нарушая тишину. — На стоянке. Я очень разозлилась тогда, но ненадолго. Только на один миг… А потом я перестала что-либо чувствовать вообще…

Стефани кивнула, не зная, что сказать. Она попыталась вспомнить, о чем они говорили вчера и что делали. Кажется, о детях… А потом поцеловались… Стефани подумала: а что она почувствует, если увидит, как Роберт целует другую женщину? И Кейти видела это? Да, наверное.

— И что же ты хочешь узнать? — спросила она после паузы.

— Не знаю, — искренне ответила Кейти. — Когда я ехала сюда, я хотела просить тебя оставить Роберта, чтобы ты не забирала его у меня и детей. Теперь я не уверена, что мне хочется это сделать.

— Почему? — недоуменно прошептала Стефани.

— Я хочу, чтобы мой муж вернулся, но я не хочу, чтобы он возвращался туда, где ему неприятно находиться.

Стефани кивнула. Она все прекрасно понимала.

— Расскажи мне что-нибудь… — попросила Кейти.

Наблюдая за этой женщиной, Стефани пыталась понять, какие чувства ее обуревают. На самом деле она очень редко думала о жене Роберта. Салли права: все, что она знает о Кейти, известно только со слов ее мужа. Стефани решила, что, скорее всего, намеренно не думала о ней, чтобы не вызывать в себе неприязнь. Сейчас, когда она почувствовала симпатию к Кейти, этот возникший вопрос пока закрыл собой все остальные.

— Шесть лет назад, когда ты стала работать с моим мужем, у вас уже был роман? И, пожалуйста, не лги, — резко добавила Кейти. — Время лжи прошло.

— Я согласна, время лжи прошло. Нет, — просто ответила Стефани, — между нами ничего такого не было. Я была обычной служащей, не больше. Клянусь, что между нами не было ничего.

Кейти потребовалась, наверное, минута, чтобы переварить ответ. Это правда?.. Она смотрела на женщину, сидящую напротив. Они были незнакомы, у них не было ничего общего — только мужчина. Ее мужчина. Которого Стефани Берроуз решила у нее отобрать. Но что интересно, чувства Кейти к ней изменились. Стефани была права. Не одна она была во всем виновата. Стефани дала понять Роберту, что доступна, и тот не смог устоять.

— Ты веришь мне? — спросила Стефани.

Кейти кивнула. Ее глаза наполнились слезами.

— Я была не права тогда.

— Не права?

— Да, я тогда совершила ошибку — обвинила его в связи с тобой.

— Да, я это уже поняла. Я только сравнительно недавно узнала об этом. Ты снова сказала ему о своих подозрениях?

— Пока еще нет. На этот раз я хотела сначала поговорить с тобой.

— Возможно, ты хотела расквитаться со мной, — выпалила Стефани.

— Может быть, — согласилась Кейти.

— А когда ты узнала о нас?

— В четверг. Совершенно случайно. Мне нужны были адреса для открыток, и я увидела твое имя в телефонной книжке Роберта и красный флажок рядом. Я решила, что у вас связь, то же самое я подумала и шесть лет назад. Тогда я ошиблась. В этот раз, как выяснилось, я оказалась права. А когда я стала искать доказательства, то быстро их обнаружила и даже подумала, что он специально их мне оставил, чтобы избавить себя от необходимости честно во всем признаться.

— Я знаю, все обстоит совсем не так. Насколько я могу судить, Роберт сделал все возможное, чтобы скрыть от тебя наши отношения, — Стефани не сумела скрыть горечь в голосе.

— Последние несколько дней я пыталась анализировать ситуацию, которая сложилась в нашем браке, и точно всколыхнула всю грязь. Кажется, с того момента, как я обвинила его в измене, у нас все и пошло наперекосяк. Я совершила тогда ошибку, теперь — расплачиваюсь.

— Я же сказала тебе: между нами тогда ничего не было.

— Я верю тебе, — спокойно ответила Кейти. И она действительно верила.

— А почему ты тогда так подумала? — с любопытством спросила Стефани. Она почувствовала непреодолимое желание прикоснуться к руке Кейти, словно они обе перенесли невосполнимую утрату.

— Он всегда был с тобой, всегда говорил о тебе, проводил с тобой почти все свое свободное время. Ты была более молодой, более живой, более симпатичной. А я была просто ревнивой, вот и все. Я подумала: нет ничего удивительного в том, что он спит с тобой.

— Но все было не так! Роберт никогда не делал мне никаких комплиментов, не проявлял никаких чувств — абсолютно. Ты же помнишь, мы тогда работали над одним проектом. Он не мог позволить себе нанять еще одного исследователя, а ты тогда отстранилась от участия в делах компании, чтобы поднять детей. Именно поэтому мы и были вынуждены проводить все время вместе.

— Но я тогда выдвинула обвинение. Роберт, конечно же, все отрицал. Я обозвала его лгуном, сказала, что сомневаюсь в его верности. Ты же знаешь, что когда такие слова сказаны, пути назад уже нет. Это все испортило.

Стефани кивнула.

Они молча пили чай.

— Я много думала об этом в последнее время, — продолжала Кейти. — Я искренне ненавидела тебя. Презирала тебя. Как ты посмела совратить моего мужа? Мне хотелось бы знать, почему ты так поступила — чтобы просто приятно провести время, поиграть, так сказать, или…

— О, только не это! — поспешила возразить Стефани.

— Тогда почему же? Кто дал тебе право влезать в нашу жизнь?

— Ты. Ты дала мне такое право.

Кейти смотрела на нее, ничего не понимая.

— Когда ты отстранилась от него. Перестала им заниматься. Почти полностью выкинула из своей жизни. Тогда я позволила себе заинтересоваться им. Роберт стал свободен.

Кейти хотела было ответить, но Стефани схватила ее за руку.

— А потом я влюбилась в него. — Она попыталась унять дрожь, охватившую ее при этих словах. — И это все изменило.

Кейти почувствовала, как что-то перевернулось у нее внутри. Было так тяжело сидеть здесь и слушать, как эта женщина говорит о любви к ее — ее! — мужу.

— Морин сказала, что она видела вас вместе. Она поняла, что вы любите друг друга. Я много думала об этом. Я спрашивала себя, как это произошло.

Стефани пожала плечами.

— Это просто случилось. Я ничего не планировала.

Кейти продолжала, будто не слыша слов Стефани:

— И я вспомнила, как сама влюбилась в него. Он был такой… очаровательный.

Стефани кивнула.

— И он был нежный, и веселый, и смешил меня. И он был страстный… Такой страстный… по отношению к своей работе. У него были мечты…

— Они все еще у него есть, — прошептала Стефани.

— Да, но он больше мне об этом не говорит.

— А почему? — с неожиданным любопытством спросила Стефани.

— Когда я решила больше не работать в компании, чтобы иметь время для воспитания детей, он, очевидно, подумал, что меня совсем не интересуют его дела. Роберт перестал видеть во мне партнера. Для него я существовала только как мать его детей, домохозяйка. Роберт совсем перестал рассказывать мне о своей работе, спрашивать совета. Я в то время заботилась о двух маленьких детях, и он понятия не имел, как я уставала, как я недосыпала. Я была занята детьми все 24 часа в сутки. К тому времени, как он возвращался домой — а было это очень поздно, — все, чего я хотела, — это спать.

Стефани молча взяла пустые чашки — свою и Кейти — и вернулась на кухню, чтобы налить свежий чай. Это было только вчера… Только вчера Стефани думала о том, что ей хотелось бы иметь ребенка от Роберта. Как изменились бы их отношения? Как он стал бы относиться к ней, если бы этот ребенок родился?

Роберт никогда не рассказывал о своих отношениях с детьми — ни с Бренданом, ни с Терезой. Он, конечно, периодически что-то говорил о них, но Стефани никогда не задумывалась, каким образом их воспитывает Кейти, сколько труда она в это вкладывает. Когда Стефани была вместе с Робертом, они были заняты исключительно друг другом. И на самом деле она никогда не думала о его детях. Что случилось бы с ними, если бы он ушел из семьи? Что они подумали бы — не только о ней самой и Роберте, но и о Кейти тоже?

Стефани вернулась в гостиную с чашками чая в руках.

— Я вижу, ты пользуешься только чашками с блюдцами, — отметила Кейти.

— Роберт предпочитает пить из кружек. Я их терпеть не могу, — произнесла быстро Стефани.

— Знаю, — холодно сказала Кейти. Ей приходилось каждый раз сдерживать себя, слыша, как эта женщина говорит о ее муже. — Кстати, я уже была здесь прошлым вечером. Мне нужно было знать, где ты живешь.

— Это ты — та самая таинственная посетительница с рождественской корзинкой?

— Да, я.

— И что же ты искала?

— Доказательство. И еще мне хотелось увидеть вас вдвоем.

— А когда ты увидела…

— Я вспомнила, как мы были счастливы когда-то. Нам так хорошо было, когда мы держались за руки, касались друг друга, смотрели с нежностью, целовались, занимались любовью.

— Мне очень жаль, что все так случилось, — честно призналась Стефани.

— Все нормально, — горько произнесла Кейти. — Не ты разрушила наш брак. Это сделали мы сами.

— Но ты же не нашла себе любовника… — с кривой усмешкой сказала Стефани.

— А как бы я смогла, с двумя-то детьми? Они отнимали у меня все свободное время. Знаешь, я больше тебя не обвиняю. Если бы Роберт не стал спать с тобой, он делал бы это с другой женщиной.

Стефани, почувствовав боль в сердце, закрыла глаза. Она вспомнила свои собственные опасения, когда думала о новой секретарше Роберта, русской девушке по имени Илона, и о том, как та смотрела на него.

— То есть ты считаешь…

— Я считаю, что если Роберт устал от меня и искал комфорта и понимания, он мог найти это в любом месте. — Кейти не смогла удержаться и добавила: — Ты просто оказалась рядом. Ошибка Роберта заключалась в том, что он предпочел семье работу; моя ошибка — в том, что я позволяла ему это. Однако у меня есть уважительная причина: нам никогда не хватало денег. Но не думай, я вовсе не оправдываю его.

— Знаю. — Интересно, Кейти на самом деле считала, что Роберт был готов вступить в связь с любой, или, если называть вещи своими именами, доступной женщиной?

— Когда я поняла, что ты стала помогать ему в делах компании, то даже нашла оправдание для тебя — ты рядом с ним, только чтобы работать. Мне было неприятно думать, что Роберт может спать с тобой, чтобы получать через тебя заказы.

Стефани открыла было рот, чтобы ответить, но ничего не сказала. Эта горькая мысль не раз приходила ей в голову. Стефани облизнула сухие губы.

— Как бы то ни было, заказов больше не будет. Мой босс отныне не собирается давать работу компании Роберта.

Кейти молча переваривала новость.

— А Роберт знает? — спросила она.

— Да. Я сказала ему вчера вечером.

— Мне бы хотелось, чтобы он сменил работу. Обычный график с девяти до пяти — прекрасный выход из этой ситуации. Он очень много работает, и это одна из причин всего случившегося.

— Я предложила ему то же самое вчера вечером.

— Держу пари, он не был доволен.

Стефани наклонила голову, тень улыбки скользнула по ее губам.

— Он выглядел так, как будто я только что ударила его.

— Я видела на его лице такое выражение, — согласилась Кейти. — Когда я сказала Роберту, что снова хочу вернуться на работу, раз дети выросли.

Стефани ничего не сказала. Ей не хотелось говорить этой женщине, что еще вчера вечером, буквально за несколько секунд до того, как Кейти увидела их поцелуй, они с Робертом говорили о детях.

Последовало долгое неловкое молчание. Что еще можно сказать жене своего любовника или любовнице своего мужа?

— А когда он собирался мне сообщить? — наконец, спросила Кейти.

— После Рождества, — коротко ответила Стефани. Ее начинало тяготить присутствие Кейти в квартире. Ей хотелось, чтобы та побыстрее ушла, ей нужно было подумать.

— А когда он собирается уйти? — задала Кейти следующий вопрос.

— Он сказал, что канун Нового года и сам праздник мы будем встречать уже вместе.

— Это не говорит о том, что он собирался уходить из дома, — заключила Кейти, встав с кресла и подойдя к окну.

— Да, это не совсем то, — согласилась Стефани. — Кейти, я хочу, чтобы ты знала: я вынудила Роберта принять решение о нас в пятницу вечером. Мы встречаемся уже восемнадцать месяцев, и шесть из них для меня были очень серьезными. Не знаю, как для Роберта. Мне надоели неуверенность и ненадежность. Я попросила его выбрать. Мне показалось, что в противном случае он позволил бы всему этому тянуться до бесконечности.

— Ему всегда было очень тяжело принимать решения. И у тебя было полное право требовать выбора. — Кейти отвернулась от окна и взглянула на Стефани; выражение ее лица было непередаваемым. — Ты любишь его, да?

— Да. Люблю. — Стефани не хотелось притворяться сейчас. — А ты?

Кейти снова посмотрела в окно. Она видела Стефани, отраженную в стекле. Кейти думала об этом долго, спрашивала себя снова и снова, и этот вопрос неотступно стоял перед ней: любила ли она Роберта? После всего, что о нем узнала? После его измены и боли последних дней?

— Да. — Коротенькое слово как будто встало между двумя женщинами. — Пришла бы я сюда, если бы не любила его?

У обеих в глазах стояли слезы. Нет, разговор получился не таким, каким должен был быть. Кейти следовало бы кричать, обзывать Стефани разными гадкими словами, а потом уйти. Стефани же должна была смотреть на это и чувствовать себя победительницей. Но сейчас обе женщины испытывали только одно чувство — страх.

Стефани почувствовала, как ей становится плохо. Ее рот словно наполнился ватой. Кейти не может… Этого не может быть… Роберт сказал, что жена его не любит. Но верил ли он сам в это или просто хотел, чтобы Стефани так считала? Она ухватилась за спинку стула, чувствуя, что если не найдет опору, то упадет.

— Так что знай: я все еще его люблю. Несмотря на то, что он сделал. Он мой муж. Отец моих детей. — Кейти отошла от окна. — Ты веришь мне? — прошептала она.

Стефани молча сидела на диване как замороженная, в ужасе от того, что слышит. Она слышала признание в любви. Признание в любви к тому человеку, которого любила сама.

— Он предал меня, предал мою любовь, предал восемнадцать лет брака, предал своих детей, которые боготворят его. Я не хочу удерживать его из злости, как жена Джимми Морана. Если Роберт хочет уйти, если он точно хочет уйти, если он так отчаянно несчастен со мной, то я люблю его достаточно, чтобы позволить ему уйти, и он твой. Нет смысла спрашивать Роберта, что он собирается делать. Он лишь сообщит мне то, что, по его мнению, я хочу слышать…

Стефани кивнула.

— Или я могу спросить тебя. Ты хочешь его? Ты хочешь Роберта так сильно, что можешь отобрать его у меня?

Стефани почувствовала, как все кружится у нее перед глазами. Такого просто не может быть. Она-то предполагала, что Кейти не любит Роберта. Именно поэтому Стефани позволила себе увлечься этим мужчиной, еще шесть лет назад. Кейти не заботилась о нем. Не любила его.

Но Кейти — любила.

И Стефани любила.

Любила его всем сердцем, любила его, потому что он был добр, нежен, смешил ее, беспокоился о ней, заботился о ней, был внимателен… и предложил ей выйти за него замуж.

Поскольку думал, что жена больше не любит его.

Сделал бы он ей предложение, если бы думал иначе? Спал бы он с нею, если бы был уверен, что Кейти все еще любит его?

Да?

Стефани не хотела думать, что Роберт был способен на такое.

Было гораздо легче считать, что он просто решил потешить свое мужское самолюбие и предал Кейти почти случайно, чем принять тот факт, что Роберт намеренно завел роман с кем-то, кто к тому же был способен помочь ему в делах компании.

Стефани глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Как Кейти отреагировала бы, если б узнала, что Роберт сделал ей предложение? Он скажет только то, что, по его мнению, я хочу слышать. Неужели именно это произошло в субботу? Неужели он лгал ей?

Так же как он лгал Кейти?

Нет, он не мог. Этого мужчину она любила, этот мужчина сказал, что любит ее. Что хочет жениться на ней.

Неожиданно она встала и вышла из комнаты.

— Подожди секунду.

Стефани открыла дверь раньше, чем в нее позвонили. Из-за ярких коробок в праздничной упаковке, букета цветов и воздушных шаров выглядывало счастливое лицо Роберта Уокера. С радостным криком: «Счастливого Рождества!» он пронесся мимо Стефани прямо в гостиную.

Где ждала Кейти.

Глава 43

Есть мгновения, забыть которые невозможно.

Моменты страсти, боли, победы и ужаса. В особенности ужаса. Когда все чувства затихают, остается страх.

Когда Роберт Уокер прошел в гостиную Стефани Берроуз и увидел там свою жену, ожидавшую его, он пережил одно из таких мгновений, которые — он знал это — не сможет забыть до самой смерти.

Роберт встал как вкопанный, пытаясь что-то сказать и не в силах произнести ни слова. Ему показалось, что кто-то со всего размаху ударил его в живот, а сердце забилось так быстро, словно вот-вот выскочит. Роберт переводил взгляд с Кейти на Стефани и обратно, пытаясь понять, что тут происходит. Бесчисленное множество причин, извинений и нелепых предположений в одно мгновение промелькнуло в его голове. Только одно было понятно — Кейти все знает.

И он испытал облегчение.

Не нужно больше прятаться, тайно разговаривать по телефону, встречаться, скрываясь от людей. Не нужно больше лгать и изворачиваться.

Кейти одним движением подскочила к мужу и ударила его по лицу. Она на самом деле не собиралась поднимать руку на Стефани, но ударить Роберта ей хотелось, это уж точно. Он это заслужил. Рука у Кейти горела, но она была довольна.

Роберт отпрянул от Кейти и с мольбой посмотрел на Стефани, но странное выражение ее лица заставило его отступить.

— Ты… Ты все ей рассказала… — произнес он наконец.

— Вот видишь, — торжествующе сказала Кейти, — он никогда не берет ответственность на себя. Всегда виноват кто-то другой. Кто угодно, только не он.

Стефани сложила руки на груди и кивнула. Она давно заметила эту особенность Роберта. Находясь вместе с этой парой в своем доме, Стефани почувствовала себя лишней, посторонней.

Роберт переводил взгляд с одной женщины на другую.

— Наверное, она позвонила тебе, вызвала сюда, как еще…

— Как еще, Роберт? — парировала Кейти. — Просто все дело в том, что я не настолько глупа, как тебе почему-то кажется. Да и ты не настолько умен, как считаешь.

— Думаю… думаю, — Роберт пытался понять, что ему говорить, и в отчаянии смотрел на обеих женщин, — мне нужно уйти.

— Нет!!! — мгновенно отреагировали и Стефани, и Кейти.

— Ну, тогда нет. — Роберт поставил подарок на пол, сверху водрузил букет цветов. Рождественский шарик, нечаянно выпущенный на свободу, плавал где-то под потолком, и никто не обращал на него внимания.

Кейти снова села в кресло, а Стефани — на свое привычное место на диване. Роберт мгновение стоял в нерешительности, не зная, как поступить, затем присел на диван как можно дальше от жены. Он смотрел на обеих женщин и впервые отметил, насколько они похожи. Даже выражение лиц у них были одинаковым.

— Ты должен кое-что нам объяснить, — начала Кейти, — нам обеим.

— Но я не знаю, что говорить, — с самым несчастным видом пробормотал Роберт.

И это было на самом деле так. В последние два дня Роберт размышлял о том, как он сообщит свою новость Кейти. Ему хотелось сделать это как можно деликатнее, хотя было понятно, что нет никакого способа смягчить удар. Единственное, что можно было сделать, — правильно выбрать момент. Все же Рождество — не самое лучшее время для разводов. Но Роберт вспоминал Стефани и понимал, что если предложит подождать еще пару недель, на сей раз она ему не поверит.

— Почему бы не начать с правды, Роберт? — безучастно глядя на него, спросила Стефани.

— С правды? — удивился он.

Роберт молча смотрел на нее, и наконец до него дошло, что жена и любовница разговаривали не одну минуту и узнали друг о друге почти все. Все, что нужно. Роберт подыскивал слова, которые не обидели бы Стефани и не причинили боль Кейти, когда Стефани снова заговорила.

— Я всегда думала, что Кейти не любит тебя.

Роберт изумленно смотрел на нее, не произнеся ни слова.

— Ты говорил мне — и не один раз, — что она не любит тебя.

Не понимая, к чему она клонит, Роберт кивнул.

— Правильно. Не любит.

Кейти выглядела так, словно получила удар.

— Это не так! Я никогда не говорила этого! Никогда! — Она обратилась к Стефани. — Я никогда не давала ему понять, что не люблю его. — Затем повернулась к Роберту и ударила его во второй раз. — Ты просто ублюдок! Значит, именно этим ты оправдываешь свою измену! Говоришь, что я не люблю тебя!

В ее глазах стояли слезы, слезы гнева.

— Я люблю тебя!

Роберт был ошеломлен страстью, прозвучавшей в ее голосе. Он отпрянул от жены. Кейти не любила его, не могла любить, не любила уже целую вечность.

— Но… но… ты уже давно мне этого не говорила, и я подумал…

— Значит, ты подумал неправильно! — крикнула она.

Роберт глубоко вздохнул.

— Ты не разговаривала со мной. Ты игнорировала меня. Ты не интересовалась мной, не интересовалась моей работой, делами компании.

— А ты сам интересовался Кейти? — неожиданно задала вопрос Стефани, удивив их обоих.

Кейти посмотрела на нее, не ожидая подобной поддержки.

Роберт непонимающе смотрел на Стефани. Интересно, на чьей же стороне она была?

— Ты когда-нибудь спрашивал у нее, как прошел день? Ты спрашивал, как она вела дом, заботилась о детях, пока ты занимался делами?

— Помолчи, пожалуйста, — начал Роберт, еле сдерживая гнев. — Я не хочу слышать этого от…

— От кого? — вызывающе спросила Стефани.

— От тебя, — закончил он неубедительно.

— Я никогда не переставала любить тебя, — прошептала Кейти в полной тишине. — Когда я поняла, что ты встречаешься со Стефани, я возненавидела тебя, стала тебя презирать. Но вместе с тем это заставило меня пересмотреть нашу жизнь, увидеть наши общие ошибки. У нас есть шанс, если, конечно, ты хочешь спасти наш брак. Кроме того, тебе не нужно забывать: я все еще люблю тебя, люблю достаточно, чтобы бороться за тебя.

Роберт ожидал любого ответа, кроме этого. И он испугал его. Роберту было легко оправдывать свою измену тем, что жена больше его не любит. Он думал, что им будет нелегко разойтись, но когда это произойдет, всем будет хорошо. И Кейти, когда она останется одна, только выиграет в материальном отношении.

Но она любила его.

Любила достаточно, чтобы бороться за него.

Стефани наблюдала за этой парой, видела недоумение в лице Роберта, твердое намерение в лице Кейти. Она поняла, что искренне восхищается женой Роберта. Это был кошмар каждой женщины — встретиться с любовницей собственного мужа, но Кейти нашла в себе мужество сделать это. Стефани поняла, что они не могли ненавидеть друг друга.

Она знала, что Кейти все еще любит Роберта.

А Роберт… он все еще любил Кейти? Ведь он никогда не говорил, что не любит ее.

Стефани смотрела на этих людей, любящих друг друга, но потерявших собственный путь. Они стали жить самой обычной жизнью, заботиться только о доме, детях, работе и быстро забыли о том, что создало их семью в первую очередь: любовь, близкие отношения, взаимная ответственность.

И куда же это все пропало? Где затерялось вчерашнее обещание Роберта?

— Ты любишь меня, Роберт? — спросила наконец Кейти.

Стефани знала ответ, прежде чем он его озвучил. Она видела, как он смотрел на свою жену, видела выражение его лица. Она помнила, как отчаянно Роберт старался скрыть правду об их отношениях от Кейти. Тогда она принимала все это за трусость. Возможно, так оно и было, но теперь Стефани поняла, что это была еще и любовь. Роберт не хотел, чтобы жена знала, потому что боялся причинить ей боль. Возможно, именно поэтому он скрывал от нее, как плохо идут дела на работе. Это было ошибкой: ему следовало поделиться с женой. Теперь Стефани знала: Кейти намного сильнее, чем думал Роберт.

— Да, — ответил он просто, — я люблю тебя.

— И Стефани, ее ты тоже любишь? — спросила Кейти, удивив обоих.

Мгновение он колебался — пару секунд, не больше, — но Стефани показалось, что прошла вечность, прежде чем Роберт кивнул:

— Да, да, люблю.

Женщины посмотрели друг на друга. Их чувства были в полном смятении. Они любили одного и того же человека. Этот мужчина любил их обеих, спал с ними обеими. Но он ушел от Кейти по незнанию — им обеим было это известно, — думая, что та его больше не любит. По той же причине Роберт позволил себе завести близкие отношения со Стефани, и она согласилась на эту связь, поскольку полагала, что между ним и его женой все кончено.

— Оказывается, такое возможно: любить больше чем одного человека, — медленно проговорил Роберт.

— Я знаю это, — ответила Кейти. — Мы знаем это, — добавила она, глядя на Стефани, и та кивнула, соглашаясь. — Но тебе придется сделать выбор. Ты не можешь сохранить нас обеих.

«Она могла закончить это здесь и сейчас, — подумала Стефани, — и забрать его себе».

Если Кейти узнает, что Роберт сделал Стефани предложение, она встанет и уйдет. Она расценит это как предательство, простить которого уже не сможет. А что будет, если Кейти уйдет? Тогда Роберт останется со Стефани.

На мгновение Стефани словно заглянула в свое будущее с Робертом. Оно выглядело совсем не так, как она представляла в мечтах.

Но это был ее шанс на счастье.

Однако Кейти пришла сюда, чтобы бороться за своего мужа.

Как Стефани могла ее остановить? Как она собиралась бороться? И надо ли ей это?

Единственная фраза: «Роберт сделал мне предложение» заставит Кейти уйти домой, и тогда он достанется ей. Но, глядя на Роберта, видя, что он не спускает глаз с Кейти, Стефани подумала, как он отреагирует на ее слова. Она видела его лицо в тот момент, когда он сказал, что любит жену. Сможет ли Роберт простить Стефани, если она таким образом избавится от Кейти?

Но она любит его.

Иногда нужно отпустить того, кого любишь.

— Я совершила ошибку, — внезапно сказала Стефани. — Ужасную ошибку.

Роберт и Кейти посмотрели на нее удивленно.

Стефани неожиданно захотелось прикоснуться к руке Кейти.

— Клянусь тебе, я не знала о том, что он все еще любит тебя. Я думала, что он собирается от тебя уйти. Я все неверно истолковала.

Стефани встала, и те двое машинально тоже встали. Она подошла к Роберту и положила руку ему на грудь. Глаза Кейти сверкнули, но она не двинулась с места.

— Я люблю тебя, Роберт, так же как и Кейти. Но я не могу остаться с тобой. Возвращайся к своей жене. Если она захочет тебя принять, конечно же.

Стефани почувствовала, как что-то сломалось у нее внутри. Ее мечты, ее зыбкое прежде и уж тем более теперь будущее. И все, что осталось, это злость. Направленная не на Роберта и не на Кейти, а только на саму себя.

Почему она была такой глупой?

Потому что любила его.

Кейти переводила взгляд со Стефани на Роберта, ей казалось, что она что-то пропустила, но вместе с тем она услышала какое-то странное облегчение в голосе Стефани. А затем та повернулась и вышла из комнаты, оставив Роберта и Кейти наедине.

Кейти повернулась и взглянула на мужа:

— Ну?

— Ну? — Его голос дрожал, голова кружилась, и он чувствовал себя так, словно был с похмелья. За последние полчаса Роберт ощутил целую гамму чувств. Он потерял Стефани и вернул себе Кейти. Только в субботу он думал о том, чтобы начать жизнь сначала. Так и получилось, но уже с Кейти.

— Я приму тебя обратно, но при условии, — сказала она. — Все изменится. Ты знаешь это?

Роберт кивнул. Он еще не понял, что случилось. Еще минуту назад Стефани любила его, а в следующую уже утверждала, что совершила ошибку.

— Я тоже буду меняться, — продолжала Кейти. — Мы начнем новую жизнь. Но я хочу задать тебе один вопрос: ты хочешь вернуться ко мне?

— Но я ведь на самом деле никогда от тебя и не уходил, — улыбаясь, напомнил он.

Кейти снова ударила его.

— Ты давным-давно бросил меня! Ты говорил, что я перестала заниматься тобой. Значит, ты ушел от меня. Ты ответишь мне на мой вопрос?

Откуда взялась эта Кейти, такая разъяренная, так решительно настроенная? Это была женщина, на которой Роберт когда-то женился и которая, как он думал, безвозвратно исчезла. И почему Стефани решила все обрубить? Он же сделал ей предложение… Если бы только Кейти узнала, что Роберт сделал любовнице предложение…

И тогда он все понял.

Он кивнул.

— Да. Да, я хочу вернуться. Если ты примешь меня. Начать все снова. Начать новую жизнь.

— Если у нас не получится, мы будем жить раздельно. Но мы должны хотя бы попытаться.

— Да-да, я тоже так думаю. Об этом…

Кейти подняла руку, заставив Роберта замолчать.

— Ты сказал мне, что любишь меня. Это правда?

— Да.

— Большего мне сейчас и не нужно знать. Теперь иди домой. Я скоро приду.

Она подтолкнула его к выходу.

Роберт молча подошел к двери, затем нерешительно обернулся:

— Стефани…

Но, увидев глаза жены, сразу же замолчал и вышел из квартиры. По дороге он думал, что нужно съездить за подарками для Кейти… и, может быть, к Морин с цветами и тем самым чеком.

Кейти подошла к двери другой комнаты:

— Мы уходим…

Стефани сразу же вышла. Глаза у нее блестели, но она не плакала. Пока не плакала. Она медленно подошла к Кейти и прошептала:

— Я думала, что он тот самый, единственный…

— Я тоже всегда так думала, — тихо сказала Кейти, глядя в сторону окна, где слышался шум двигателя. — Такой он и есть. Спасибо, — произнесла она наконец.

— За что?

— За то, что не сказала мне о его обещании. — Она обняла Стефани. — Будь осторожней, я не хочу, чтобы ты снова ошиблась. Я не хочу, чтобы мы увиделись еще раз.

— Ты меня больше не увидишь, — с чувством произнесла Стефани.

Женщины вместе подошли к двери. Наблюдая за ними из своего окна, миссис Мур подумала, что это сестры. Но это так странно… она знала, что у Стефани никого в Ирландии нет. Может быть, кто-то из родственников приехал на праздник? Она помахала им, и обе женщины приветственно махнули в ответ. Эти американцы такие дружелюбные.

— Как ты будешь отмечать праздник? — спросила Кейти.

— Вместе со своей семьей. А ты?

— И я тоже.