Измена. Ребенок от другой

Глава 43 Какой же ты тяжелый, Тураев

Оля

Гребаный Руслан! На вид такой здоровый амбал, а свалился как мешок с дерьмом! И ведь подсыпала я ему всего ничего, не выпил же он пол пачки кофе за раз. Весь мой план порушил, козел. Я ведь специально достала самый легкий наркотик, чтобы он кайфанул, а он помирать собрался, слабак.

— Руслан, Руслан! — снова и снова хлопаю его по щекам, бесполезно, он совершенно не реагирует.

Я отстегиваю от своей пацанячьей куртки какой-то глупый значок и втыкаю острую иглу ему в бедро. Даже не вздрогнул, дыхание слабое, поверхностное, кожа бледная, на лбу испарина. Вот черт!

Блин, а если сдохнет? Мне становится страшно, на такой исход я не рассчитывала, не была к этому готова. Я хотела, чтобы он испугался, стал более сговорчивый, а он вот, валяется здесь.

Если Руслан умрет, я окажусь в полной жопе! И сестра с Ромкой тоже. Я ведь ради своего плана квартиру продала, все деньги накопленные за эти годы отдала жадным медсестрам за фальшивый ДНК.

Руслан должен был мне все возместить! Он должен был отдать мне все, что у него есть. Я никак не ожидала, что он может умереть.

Я смотрю на бесчувственное тело и мое сердце знакомо каменеет, волна злости поднимается все выше, заставляя сжиматься кулаки и зубы, сбивая дыхание, накрывая с головой, подмывает бить и крушить все что под руку попадется. Я несколько раз пинаю Тураева по ребрам и только огромным усилием воли заставляю себя остановиться.

Когда Руслана найдут, живым или мертвым, все должно выглядеть естественно, никаких синяков и повреждений.

Ненавижу! Ненавижу тебя, мразь! Даже здесь ты хитрожопый оказался, решил выйти сухим из воды! Не выйдет!

— Тураев! Если ты сейчас не поднимешься я уничтожу Алиску и твоих щенков! — кричу в бессильной злобе.

С каким наслаждением я бы сейчас сжала руками его шею и душила, душила, душила, но я понимаю, что это не выход, тогда меня точно посадят. Сейчас у них на меня ничего серьезного нет. Никто не докажет, что я была в квартире, что подсыпала что-то, что переодевалась в эти мальчишеские тряпки, что следила за ним и толкала его мелкого, противного щенка. Все это звучит как бред сумасшедшего.

Руслан вполне мог сам принимать легкий наркотик, учитывая его прошлое, а на фоне этого ему могло привидеться все что угодно.

Его видели охранники, скажут что он был не в себе, никто не сможет доказать, что я вообще жила здесь. У полиции на меня ничего нет, а словам Руслана никто не поверит. Но если Руслан умрет, жизнь моя очень осложнится. Тогда менты будут рыть землю, чтобы доказать, что я виновна.

Так, фиг с ним с Тураевым, надо сваливать!

Я тщательно протираю все, чего касалась, надеваю свой маскарадный костюм и в нерешительности останавливаюсь перед бесчувственным телом. С ним-то что делать теперь?

Бросить здесь? Точно подохнет.

— Вот видишь, Руслан, теперь твоя жизнь полностью в моих руках! Я могу тебя погубить или спасти. Ты когда то не пожалел Романа, погубил его, так как же мне сейчас с тобой поступить⁈ — с горечью говорю я ему, — все могло бы быть по другому, если бы ты не вцепился бы тогда в Ромку и не добился бы такого большого срока!

Ладно! Хватит! Я не позволяю своей злости взять верх надо мной, потому что знаю, что буду жалеть. Как и в тот раз когда я сломала нос и пару ребер той глупой, толстой официантке, не стоило оно того.

Я открываю дверь и выглядываю в подъезд, никого нет, крадучись пробираюсь в квартиру Руслана и забираю пакет с кофе, мою чашку, стоявшую на столе. Все!

Все улики уничтожены, попробуй теперь, Руслан, рассказать в полиции, что девушка, которую ты обманул, пробралась к тебе в квартиру и подсыпала наркоту в кофе. Представляю, как менты ржать над тобой будут!

Я возвращаюсь в свою квартиру, беру Руслана подмышки и тащу к двери.

Мать твою, какой же ты тяжелый, сволочь!

Обливаясь потом я кое-как подтаскиваю его к двери и снова выглядываю в подъезд, прислушиваюсь, тишина. Сейчас самый ответственный момент! Мышцы горят от напряжения, сердце колотится где-то в горле, я даю себе пару минут отдышаться и делаю последний рывок, переваливаю Руслана через порог и толкаю к двери его квартиры. Вот так. Хорошо. Выглядит так, как будто он вышел из своего дома и внезапно упал. Пусть.

Ну все Тураев, молись теперь, чтобы тебя поскорее нашли. Все что могла, я для тебя сделала. Адью!

Я хватаю свой рюкзак и спускаюсь пешком по лестнице, так меньше вероятность с кем-то столкнуться в лифте. На втором этаже я открываю окно подъезда, вылезаю на пожарную лестницу и спускаюсь по ней на землю. Не к чему мне сейчас сталкиваться с охраной в холле.

План мой снова меняется, но это ничего, у меня еще остается Алиса. Даже если Руслан умрет, она законная наследница всего его состояния, и она отдаст мне все, что мне причитается.

Я прошу у прохожего телефон и звоню на пост охраны.

— Здравствуйте, — пищу тонким голоском, — я соседка, там на седьмом этаже мужчина сидит, может плохо ему? Проверьте.

Бросаю трубку, не дожидаясь ответа и иду в сквер. Удобно расположившись на лавочке, я звоню сестре.

— Привет, как ты? — спрашиваю я.

Сестра и Ромка единственные близкие мне люди на этой земле, все что я делаю, я делаю и ради них тоже.

— Устала, когда нам можно будет отсюда уйти? — спрашивает с тоской.

— Потерпи родная, скоро все закончится и мы уедем далеко-далеко! Будем валятся на лазурном пляже, а Ромка будет плескаться в океане и будет абсолютно здоров! — говорю я.

— Ромка и так уже почти здоров, а я боюсь за тебя! — говорит сестра.

— Со мной все в порядке, Тураев, конечно подпортил мне все, как обычно, но не страшно. Я все равно пойду до конца, ни перед чем не остановлюсь!

— Как? Как подпортил?

Я рассказываю сестренке что произошло.

— О, Боже! — она приходит в ужас, зря я рассказала, — а если он умрет? Тебя же посадят! Это безумие, остановись, пока не поздно!

Ну вот, начала причитать, хоть не говори ничего, но я испытываю острую потребность поделиться с кем-то, не могу нести этот груз одна. В конце концов ей-то хорошо, она сидит себе с Ромкой в безопасном месте и только поучает, как мне жить! Пальцем не шевельнула ни ради меня, ни ради Ромки, а туда же.

— Заткнись! — грубо обрываю я ее, — помнится ты вовсе не была против, когда все начиналось.

— Да но…Прости ты права, что дальше думаешь делать? — вот так бы и давно.