Измена. Ты об этом пожалеешь

Глава 45. Прости старого идиота

— Дашка! Мне нужен твой муж! — говорю в трубку, взбивая яйца.

— Зачем? — деловито интересуется сестренка.

— Ну я задолбалась держать оборону от этого похотливого Максима Витальевича, ну сил уже никаких нет. Дай Артема, лицом посветить, мышцами поиграть, может отвяжется.

— Не вопрос, завтра за тобой заедет, разрешаю даже взасос поцеловать, — смеется Дашка.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — вздыхаю я.

Я кладу трубку и выливаю яйца на сковородку. Скоро Вадим с Алисой придут, Вадиму очень нравятся мои бризоли, вот побалую. У нас теперь традиция, каждые выходные они приходят к нам в гости, мы даем детям вволю поиграть, а сами с упоением смотрим комедии и закусываем запрещенными чипсами.

Не скажу, что мне не нравится, наоборот, уже привыкла к этим спокойным вечерам, наполненным смехом детей и уютом диванчика и телевизора. Тем более, что обстановка на работе у меня накаленная с тех пор, как Татьяна Игоревна ушла в отпуск и мне просто необходима такая перезагрузка.

Мерзкий Максим Витальевич упорно пытается затащить меня в койку, я уже и маски надевала, что Инга советовала и мягко и жестко давала понять, что не бывать этому, и кольцо обручальное показывала, но ничего его не берет. Дошло до того, что выискивает несуществующие ошибки у меня в работе и всячески отравляет мне жизнь, намекая, что стоит мне согласиться, я буду самой счастливой в мире. Ага, плавали, знаем!

Конечно, можно было бы обратиться к заму Константину Александровичу за помощью, но очень не хочется, неудобно как-то, тем более учитывая нашу первую встречу. Это уже крайний вариант. Можно конечно Вадима позвать, он рад будет, но придется объяснять, почему я стала Дашей, тоже не хочется, попробую сначала обойтись своими силами, вернее силами зятя.

Я накрываю на стол, когда у меня звонит телефон, Игнат. Я не отвечаю, звонил он мне тут пару дней назад вусмерть пьяный, слезы лил, то ли Вика от него ушла, то ли он от Вики, я не поняла, но барахтаться в этом больше не хочу, пусть сам разбирается.

Вечер у нас проходит как обычно, шумно и весело. Дети ужинают и отправляются в свою комнату, а мы устраиваемся перед телевизором.

— Завтра последнее заседание суда, — вскользь говорит Вадим и я замираю.

Прислушиваюсь к себе, все таки с мужем почти развелась, с которым двадцать лет прожили. Не чувствую ни радости, ни печали, так, легкую грусть по прожитым вхолостую годам, но сказать честно, я довольна своей жизнью, было у нас с Игнатом и хорошее, и любовь была и Матвей вон какой растет. Я даже немного благодарна Игнату, ведь эти годы я была счастлива, пусть мое счастье было отравлено изменой, но оно было, многие и того не имеют.

— Хорошо, — спокойно отвечаю, — я рада.

Вадим пытливо вглядывается в мое лицо.

— Что? — я смотрю на него, — я действительно рада, что все наконец-то закончится и я смогу начать писать свою жизнь с новой странички.

— Я тоже рад, Сонь, у меня увеличиваются шансы быть вписанным в эту твою книгу жизни, правда? — говорит Вадим улыбаясь.

— Давай кино смотреть, — я уклоняюсь от ответа.

Вечер проходит как обычно весело и уютно и уже перед сном я вспоминаю о словах Вадима, интересно, он имел ввиду нашу дружбу или что-то большее?

“Ну какая дружба между мужчиной и женщиной?! Тоже хочет тебя в постель затащить! Ты как маленькая” — ядовито говорит внутренний голос.

“Да ну тебя! Вот как попытается, так и решать буду, я пыталась ему объяснить, но он сам захотел рядом быть, а мне с ним хорошо, защищенно, пусть будет” — отмахиваюсь я и засыпаю под звуки ворочания Вадима на диване.

Утром я бегу на работу на высоченных шпильках, к которым уже привыкла и почти достигаю цели, как слышу:

— Соня, подожди!

Оборачиваюсь, Игнат, откуда вылез? Не хватало мне еще скандала на крыльце клиники!

— Ух, подожди, — Игнат запыхавшись подходит ко мне, — дай отдышаться, вот это ты бегаешь!

— Что тебе надо?! — резко отвечаю.

— Поговорить…

— Я на работу опаздываю!

— Я быстро, Сонь, — Игнат окидывает меня взглядом с ног до головы, — ты похорошела, Сонь.

— Не начинай…

— Прости, это правда, послушай… — Игнат мнется, не смотрит в глаза, а я разглядываю его, он постарел, уже не выглядит так моложаво, но все равно еще красив. Выглядит опрятно, что радует, может Вика стирать научилась?

— Как ты меня нашел? — спрашиваю я.

— Я от самого дома шел за тобой, пытался догнать, но ты как козочка в этих своих сапожках, ускакала.

Значит он видел как мы с Вадимом и детьми вышли из дома и пошли в садик. Представляю, что он думает, но мне все равно, оправдываться не собираюсь.

— Послушай, сегодня последнее заседание суда по нашему разводу, так вот, я не собираюсь протестовать, ты заслужила спокойной жизни, так что разведут нас без проблем.

— Вот спасибо! — язвительно говорю я.

— Подожди, Сонь, — Игнат поднимает на меня глаза и я вижу новое выражение, не прежнее снисходительно-виноватое, а настоящее, от души, сожаление, — прости меня Сонь, я идиот, я виноват перед тобой. Я понимаю, что любовь умерла и нам ничего не вернуть, но я все равно хочу попросить у тебя прощения, за боль, что причинил тебе. Я знаю что у тебя новый мужчина, я не против совсем, лишь бы ты счастлива была, только прошу, не забирай у меня Матвея.

— Да я и не собиралась, — я удивленно разглядываю этого нового для меня Игната, похоже, что он не врет и действительно раскаивается.

— Я хочу видеть как он растет, хочу участвовать в воспитании, позволь мне, я буду хорошим отцом, — говорит Игнат, умоляюще заглядывая мне в глаза.

— Я надеюсь, ведь ты же понимаешь, что нужен ему, — говорю я смягчившись.

— И он мне нужен, очень, я потерял тебя безвозвратно, я боюсь потерять и сына, — говорит Игнат, — у меня сейчас не очень много денег, но я буду помогать.

— А как же Вика? — не могу удержаться.

— Нет Вики, и ребенок не мой, ушла — грустно говорит Игнат.

— Мне жаль, — говорю я искренне, мне действительно жаль Игната, но он прошел всю горечь предательства как и я, бумеранг вернулся, теперь мы квиты.

— Это хороший урок для старого идиота, — с горечью улыбается Игнат.

— Надеюсь, — говорю я.

— Даша, вы опаздываете! — слышу крик, на ступеньках стоит его святейшество Максим Витальевич, я закатываю глаза.