Измена. Убей меня

Пролог

- Дин, прости меня, - вырывают слова Заруцкого из воспоминаний.

И это всё, что он может сказать, так мало для оправдания потерянной души.

- Скажи, зачем всё это... Зачем так больно? - спрашиваю севшим голосом.

На глаза наворачиваются слёзы, еле держусь не заплакать.

- Не знаю, что сказать, чтобы удержать тебя.

- Как есть, так и скажи, - голос дрожит и не получается справиться с эмоциями. Выгляжу жалко.

- Дин, ты мне нужна... Не могу объяснить почему всё так... Я до конца не понимал, что ты значишь для меня. Понял только, когда увидел, как уезжаешь неизвестно куда с другим, когда ты не отвечала на звонки, когда поменяла номер. Я хочу быть с тобой... - так заметно с каким трудом даются ему слова.

Это что-то новое. Неужели мне надо было переспать с другим, чтобы услышать подобное в его голосе. Стоит ли оно того? Стоило ли это моей души...

Молчу, рассматривая такого родного и любимого, пытаюсь понять почему... Тысячи вопросов не вмещаются в моей голове, грозя разорвать давлением.

- Почему ты меня бросил, тогда, в самом начале? Просто исчез из моей жизни, будто и не было тебя в ней. Зачем вернулся спустя год?

- Знал, что ты спросишь. Сбежал от тебя, от тех чувств, что ты во мне будишь. Прости, испугался. Был уверен, ты наиграешься в любовь и уйдешь, а я останусь со всем этим один на один. Через год увидел тебя случайно и не удержался, захотелось хотя бы написать. Скажу честно, не рассчитывал на ответ. Ты ответила совсем не то, чего ожидал. Не надеялся даже, а ты ждёшь... Вернулся потому, что ждала, потому, что нужна.

- Хотя бы раз задумался, а каково мне остаться одной с этим один на один? - смотрю прямо в глаза, ищу истину и они отвечают, убивая такой желанной правдой. Он не думал каково мне... Ни разу... Никогда...

На щеках уже влажные дорожки, вытираю тыльной стороной ладони.

- Почему мучаешь меня сейчас? Отпусти... - я будто молю о пощаде. Если он уйдёт умру... Но молю... Может и сама не знаю о чём.

- Раньше смог бы, теперь уже не смогу. Дин, я тебя не отпущу. Я люблю тебя. Ты мне нужна... - он наклоняется ближе, но между нами все так же стол и уйма невидимых преград, в том числе две ночи проведенные с Даниэлем.

Он будто сожалеет, что мы сейчас не одни и повсюду чужие взгляды, чужие уши, а я счастлива от сего факта, иначе давно бы визжала и рыдала в голос. Сердце несётся, как бешеное. Я вот-вот и расплачусь, глотаю не прорвавшиеся слёзы, пытаюсь не разрыдаться, а меня рвёт изнутри, в мясо раздирают невидимые когти. Не могу собраться, чтобы сказать хоть слово. Проходит некоторое время, прежде, чем мне удаётся взять себя в руки.

- Когда любят не делают больно... - повторяю Сонькины слова.

- Бегу от тебя, ты внутри меня, я чувствую твой запах, слышу твой голос... От себя не сбежать. Прости, трус я, - прикуривает новую сигарету.

Задерживаю дыхание, всё так знакомо, каждое движение.

- Всегда знал, каждый раз могу тебя вернуть, а сейчас понимаю, как больно тебе делал. Прости. Я знаю, что тебя теряю. Дина, дай мне шанс.

Господи, как больно... В груди нестерпимо болит. Осознанно делать мне больно... Зачем?! Дать шанс? Только сейчас понимаешь, как мне больно? Нет, ничего ты не понимаешь, ничего... Его слова меня убивают, убивают всё светлое внутри меня, конечно, если там ещё что-то вообще осталось.

***

Кто бы знал, что всё будет именно так... Я не знала, он не знал, никто не ведал будущего. Когда в мою жизнь пришла любовь, она превратилась в ад и даже не жизнь это была, а самое настоящее существование. Постоянно в страданиях и боли: душевной, истеричной, когда дышать нечем и слёз больше нет, а душу разрывает в клочья. Кто-то бы сказал, мы сами строим свою судьбу. И я так думала до двадцати одного года, пока не встретила его и не полюбила. Больная любовь - это, как раз наш случай или скорее мой. Не знаю, болела ли его душа, он об этом не говорил, но моя страдала и мучилась постоянно и беспрерывно. Покорил, очаровал, привязал невидимо, но намертво. Прощала, болела, снова прощала и снова... Убей меня и я скажу спасибо! Кричала умоляя, не в силах больше жить, сама не зная, кого же я прошу... И он пришёл на зов, но не убил, а дал мне силы понимать, не любовь это была, а чья-то тёмная привязка.

Глава 1

- Дин, точно не хочешь поехать? Буду без тебя скучать, - мурлычет он ласково в трубку.

От тембра голоса по спине бегут мурашки.

- Не получится. Работы много, а ещё переодеться, привести себя в надлежащий вид.

- Ты всегда хорошо выглядишь. Могу заехать после работы, - продолжает соблазнять.

- Нет, не надо. Даже и не знаю насколько задержусь.

Пьяные сборища на дух не переношу, и совсем не горю желанием идти на день рождения после работы. Но очень хочу видеть его, только ради него, ради того, чтобы побыть с ним, я готова на многое. Увы, как всегда, сроки по отчётам поджимают, тут без вариантов. Придётся задержаться сегодня и доделать. А в душе теплится надежда, что он откажется от тусовки, проведёт вечер со мной.

- Ну как знаешь, если передумаешь, звони, заберу тебя. Целую, пока, пока.

- И я тебя, очень, очень. Пока.

Нажимаю отбой уже дрожащими пальцами, голова тут же разболелась. Неприятные ощущения не покидают ни на секунду, стремительно ползут по нарастающей. Сосредоточиться на работе выше моих сил. Не отказался... Не захотел, врятли даже рассматривал такой вариант.

- Динка! Чего зависла?!

От вопля вздрагиваю, быстро моргаю прогоняя набежавшую влагу. Соседка по кабинету комкает лист бумаги в шарик, смотрит на меня возмущённым взглядом.

- Ничего...

- Опять! На тебе лица нет.

- Да нет же, всё нормально.

- Вижу, вижу, как нормально, - не верит Галя.

Небольшое пространство тесного помещения делим довольно-таки давно, не только работаем за соседними столами, но и дружим. Галя полностью посвящена в мою больную тему с самого начала, лично отправляла на первое свидание. Обречённо понурив голову пялюсь из под лобья в монитор. Перелистываю объём оставшейся работы, добить таблицу, перепроверить. Обвожу взглядом стол и тяжёлый вздох вырывается сам по себе. Я не успеваю! Голова просто гудит, боль так и давит на виски, угрожая свести с ума.

Я должна работать мозгами, которые напрочь отказываются сотрудничать со мной. Думать могу только о нём, каждую грёбанную секунду. Придумала кучу девок рядом с ним, одна лучше другой. В итоге промучилась аж до девяти часов, сдалась. Офис опустел ещё в шесть, а я, как всегда, последняя. Оставляю ключи от кабинета охране, торопливо вырываюсь на улицу. В лицо ударяет свежий ветер, охлаждает, и сразу приводит в чувства. Дышать становится легче. Прохлада пробирает до костей, ползёт мурашками по коже, но я не застегиваю куртку, необходимо остыть окончательно. Настолько напряжена, кажется прямо сейчас взорвусь, только дай хоть мизерный повод. С неубиваемой надеждой достаю из сумки телефон. Отсутствие звонков от него давит тяжёлым камнем на внутренности. Значит сегодня не увидимся. Дура! Ты только сейчас это поняла? Пьяный разгул предпочтительнее меня. Позвонить самой, от одной только мысли бросает в жар, несмотря на это раздумываю. Веселье наверное уже в самом разгаре. Вглядываюсь в заученные цифры на дисплее, всё-таки не решаюсь набрать, прячу с глаз долой. Больше всего боюсь, если снова не возьмёт трубку, как бывало не единожды. Гоню прочь трагичные воспоминания. Глупо накручиваю себя без повода.

Ноги сами несут по привычному пути до магазина, захожу в него каждый день после работы, своего рода ритуал окончания дня. Далековато, в сторону дома пешком минут десять-пятнадцать, а там делаю покупки, вызываю такси. Всё, как всегда, по заученному сценарию, но только с виду.

Может поехать к нему... Почему нет, сам же говорил, будет скучать без меня. Его слова: если передумаешь, звони. Достаю телефон, и заказываю транспорт до ближайшего адреса по пути. Машину подают быстро, буквально через пять минут. Сажусь в синий "Форд" с тяжёлым сердцем, набираю заветный номер дрожащими пальцами, пульс стучит в ушах оглушая. Два года, а я до сих пор как перепуганный заяц в мелком ознобе, слушаю длинные гудки и каждый раз боюсь, он не возьмёт трубку. Худшие опасения подтверждаются, не отвечает. Бедное сердце вздрагивает, болезненно несётся, а я уже в пути к злосчастному адресу. Да лучше бы не знать мне его. Сокрушаюсь внутри, тем самым подогреваю неприятность ощущений. Стараюсь не поддаваться панике, получается плохо. Подсознание кричит: не надо ехать! Упрямо набираю ещё раз, надо доказать себе, добить. Пожалуйста, развей непогоду внутри, ну, пожалуйста. Умоляюще скулю, но на перёд то, знаю к чему готовиться. Слушаю затаив дыхание, не отвечает... Мелкая дрожь перерастает в агонию в считанные секунды, набегают слёзы предвестники беды.

Такси, как назло долетело с космической скоростью, уже подъезжаем к нужному дому. На улице слышна громкая музыка, ряды припаркованных автомобилей поражают количеством. Назад пути нет, поздно, расплачиваюсь с водителем. Выдохнув, вылезаю, всё как в замедленной съёмке. Время будто подвисает. Из проезжающей мимо машины, машет мне рукой один из его друзей. Иду к дому, в ушах гул крови. Внутренности похолодели, покрываясь тонкой корочкой льда с каждым шагом. Я знаю, что это значит, но продолжаю путь к самоубийству. Зачем приехала? Не ответил ни на один звонок. Прекрасно понимаю, что сейчас увижу. Да откуда мне знать, всего лишь больная фантазия ревнивой девчонки.

В доме настолько шумно, что заставляет поморщиться, народу не протолкнуться, вечеринка действительно в разгаре. Тяжёлая рука опускается на плечо, еле сдерживаюсь не вскрикнуть, оборачиваюсь, но меня уже отпустили, понять не могу кто это сделал. Ни одного знакомого лица. Гул в ушах нарастает, к нему добавляются тяжёлые, замедленные удары сердца. Продолжаю идти, или скорее пробираться через частый лес из живых двигающихся тел. Именинника не вижу, сплошь незнакомые люди. Я будто совершенно в чужом месте, хотя бывала здесь много раз. От толчка в спину, налетаю на пьяного парня, ловит за плечи, удерживает от падения. С ходу спрашиваю:

- Где Заруцкий?

Без раздумий указывает рукой в сторону кухни. Иду туда, вокруг меня веселящиеся люди, лица кажутся пугающими, шум оглушает и я слышу только своё дыхание и стук сердца. Постоянно вздрагиваю от чужих прикосновений, но упорно продолжаю пробираться к намеченной цели. Дверь открыта, чуть не доходя вижу его. Ускоряю шаг, стремлюсь вперёд буквально расталкивая окружающих, больше не боюсь кого-нибудь зацепить. Уже готова окликнуть с облегчением, последний рывок. Хватаюсь рукой за открытую дверь, пальцы сами собой сжимают до боли гладкое дерево, лицо вспыхивает как от удара, лёгкие сводит в спазме, не продохнуть. Не один... Темноволосая девушка в чёрном платье, призывно прижимается к нему. Обвивает руками, опустив их, чёрт возьми, на задницу. Он рывком целует смелую барышню в губы, сгребая волосы на затылке в кулак.

Глава 2

Половину рабочего дня сижу как на иголках, время почти обед, а он ни разу не позвонил! Ни одного сообщения не написал, ни-че-го. Кинул, забыл, променял, не знаю каким словом обозначить, любое подходит. Или не может расстаться с этой сукой! После ночи проведенной вместе, а это факт, никак не распрощаются... Да какая разница, всё равно трубку не возьму.

Галя бурчит, голодная и злая, ноет, когда же обед. Обычно в перерыв посещаем кафе через дорогу от бизнес-центра. Уютное, чистенькое, всегда приветливые официанты, и потрясающий кофе. Уж не знаю, что они в него добавляют, но равнодушным не остаётся никто. Подруга продолжает ворчать. От раздражения и плескавшего вокруг негатива, сжимаю челюсти до хруста. Хочу тишины! Держусь изо всех сил, только бы не накричать на неё. Бесит сейчас каждая мелочь, мне нужен покой и доза. Увидеть его, услышать ласковый голос с хрипотцой ото сна, обнять прикрывая глаза от удовольствия. Ещё чуть-чуть и я взвою.

Время час дня. Слежу за каждой минутой, часы тикают, долбят по мозгам. Тринадцать ноль пять. Дергаюсь от мелодии звонка, номер не определился, но я знаю чей он. Каждая цифра выжжена в памяти мучениями ожидания. С ужасом смотрю на светящийся дисплей. Телефон замолкает и тухнет, кожей ощущаю пристальное внимание. Поднимаю голову, напротив Галя, застыв наблюдает широко распахнутыми глазами, в них отражается удивление, неверие, и как мне кажется, даже страх.

- Так смотришь, будто киллер звонит, и ты об этом знаешь.

- Почти... - не получается сдержать дрожь в голосе.

Галя кидает стопку только что распечатанных листов, вскакивает, и огибая шустро стол, садится на край моего.

- Что? - испуганно отвечаю на немой вопрос, чуть-чуть даже отодвинувшись.

- Это я у тебя хочу спросить.

Мобильный снова оживает, трезвонит на весь кабинет, ударяет по, и без того, натянутым нервам, словно разрядом электричества. Обе гипнотизируем дисплей. Выключаю звук и прячу взбесившийся аппарат в верхний ящик стола. Неугомонная коллега, приподняв бровь молча ждёт объяснений. Я настолько сильно желаю услышать его голос, услышать оправдания, что готова визжать срывая голос.

- Я решила расстаться, - жалко и неуверенно выдавливаю из себя, за что становится стыдно.

- С кем? - терпеливо спрашивает Галя.

Закатив глаза к потолку шепчет: о боже.

- С Заруцким...

- Да ладно! С чего бы это? - звучит издевательски.

- Всё, больше не могу... - давлюсь словами, слёзы подступают.

Знаю, телефон сейчас продолжает звонить, там в ящике стола. И это невыносимо, до ужаса хочется сейчас остаться одной. Больше не вытерпеть мне этой пытки, ни одной секунды. Уже не получается сдерживать дрожь, несущееся сердце и кричащую душу...

- Что на этот раз?

- Ничего. Просто всё, - с трудом выговариваю слова.

- Вот ни капельки не верю.

Щёлк пальцами, и она исчезла, увы так нельзя.

- Поверь... - прошу, а сама не верю, впиваюсь ногтями в ладони, держусь из последних сил.

Названивает минут пятнадцать, проверяю, открывая ящик через каждые две. Обнаружив безмолвие, готова расплакаться, сама не понимаю как, до сих пор не в истерике. Жажду перезвонить, уговариваю себя не стоит высказывать накипевшее за всё время отношений, а накопилось ого-го. Я его ненавижу! Весь следующий час пролетает в мучениях и душевных терзаниях. Руки так и тянутся к телефону, нет сил терпеть, нет сил бороться с желанием всё на него вылить, в надежде на облегчение. Может послушать оправдания, заученную фразу я люблю тебя. Нет, могу поверить. Да что там, конечно же я поверю.

Втроём торопливо спускаемся по ступенькам, спешим на долгожданный обед. Галя и Оля, работает секретарём в нашем офисе, обсуждают что сейчас съедят. Расписывают двойные порции салата, огромный, сочный бифштекс средней прожарки, пару пироженок и ещё что-то там, что требуют их желудки. Иду первая, только мысли мои совсем не о еде. Девчонки за мной следом, весёлые, обсуждают кого-то, хихикая над шутками друг друга. Привычно заглядываю в окно на лестничном пролёте, парковка как на ладони. Глаза сразу выхватывают знакомую, серебристую иномарку. Он вылезает наружу, бросает взгляд на здание, одновременно набирает номер. У меня в руках оживает телефон, взорвавшись пронзительно стандартной мелодией. Девчонки не ожидавшие резкой остановки, влетают мне в спину толкнув. Ударяюсь о стекло окна лбом, оборачиваюсь к ним потирая ушибленное место.

- Я передумала, не пойду.

Две пары глаз сверлят в изумлении. Галя, вытянув шею заглядывает через плечо и делает вывод:

- Понятно. Скрываешься.

- Галь, пожалуйста, скажите, что меня сегодня нет на работе, - взмолилась дрожа как осиновый лист на ветру. - Если спросит конечно.

- Хорошо, - соглашаются девчонки переглянувшись.

Уходят в молчании, провожаю глазами и знаю, теперь не избежать расспросов с пристрастием, от моей соседки по кабинету. Приросла к стеклу, жду пока выйдут на улицу. Заруцкий, опираясь руками о крышу машины, тоже ждёт, не сводит взгляда от входа в здание. Прекрасно знает, у меня сейчас обед. Внутри вся рвусь к нему, плевать на недавние события. От противоречий выступают слёзы. Я размазня! Аж самой противно!
Вот вижу, идут девчонки к пешеходному переходу, он догоняет, о чём-то недолго говорят... Не могу! Быстро бегу по ступенькам обратно наверх. Сажусь за стол в кабинете и смотрю перед собой в никуда. Остро ощущаю, что он рядом, хочу бежать к нему, простить всё что угодно. Да что там, уже простила. Сворачиваю лист пополам, обмахиваю лицо, прогоняю слёзы. Щёки и шея пылают, руки дрожат. Телефон снова звонит. Отключаю. Смогла! Я сделала это! С ужасом понимаю сейчас уедет и больше не вернётся. Готова выть, дрожу, но держусь. С рабочего телефона набираю Соньку, прошу если приедет Заруцкий, сказать не знает где я, уехала утром. Точка.

Через час возвращается Галя. От дверей учиняет допрос с пристрастием, сочиняю на ходу спрятав виноватые глаза. Желание забиться в угол под столом и наплакаться вдоволь не покидает ни на секунду. Сонька отзванивается сообщить, что не приезжал, заодно проверяет как я там. Переживает. Только включаю телефон, приходит сообщение:

Глава 3

Скорость заметно падает, съезжаем с трассы по старой, извилистой дороге, ведущей к реке. Где находимся не понимаю, очень похоже на старую плотину. Плавная остановка с лёгким толчком. Пробую шевелить пальцами сцепленными у него на животе, совсем занемели. Парень какое-то время не двигается, будто прислушивается. Снимает шлем, подаёт руку помогая слезть с мотоцикла, ноги с трудом держат, тело затекло и окоченело, коленок не чувствую вовсе. Торопливо одёргиваю юбку задеревенелыми конечностями. Незнакомец снимает с меня шлем, обернувшись вокруг оси осматриваюсь, темень, плеск воды. Место жуткое, особенно учитывая позднее время. Сердце тяжёлыми ударами о чём-то предупреждает.

Мы на самом краю берега, через водоем ведёт бетонный, узкий мостик. На той стороне, вдоль русла по краю редкие фонари, красиво освещают дорогу.

Дыхание перехватывает, по коже бежит ледяной озноб, оборачиваюсь и натыкаюсь на него, слишком близко. Не успеваю отступить, как он ухватив за самые кончики пальцев, ведёт до мостика. От прикосновения с треском разлетается разряд. Широко распахнув глаза тяжело дышу. Подобное со мной случалось, машина Заруцкого раньше частенько била током при каждом прикосновении к двери. Незнакомец лишь крепче сжимает пальцы, ничему не удивлён. Опасливо останавливаюсь на самом краю, границе между надёжностью и опасной неизвестностью. Бетонное сооружение очень старое, я даже в темноте вижу трещины и насколько сильно оно искрошилось. Перехватывает за ладонь, настойчиво тянет за собой ступая первый на полуразрушенное покрытие. Непроизвольно выдыхаю, так остро ощущаю прикосновение, щёки заливает румянец расползаясь по шее. Бортики, высотой чуть выше колена, искромсанные временем, не создают ощущения безопасности, а лишь ещё больше нагоняют страху. В некоторых местах устрашающе торчат куски арматуры. Идём до середины, цокот каблуков отдаётся глухим эхом. Жутко и на удивление красиво. В чёрном небе завис огромный диск полной луны, серебристым светом прокладывает дорожку по воде от горизонта, через мост, и уводит далеко в никуда. Под ногами слышен глухой плеск, принуждая озираться в поисках сама не зная чего.

Останавливается прямо на лунной дорожке, разворачивает к себе лицом. Просто уверена, сейчас в моих глазах отчётливо виден страх, ухмылка на его лице перетекает в полуулыбку, на щеках еле заметно проступают ямочки. Рассматриваю не таясь, запоминаю каждую мелочь. Отпускает руку, стоим посередине, словно на распутье четырёх дорог. Слишком рядом, слишком близко, лицом к лицу, пугливо дышу, он высокомерно смотрит с высоты роста. Паника нарастает, поднимается из глубины сознания, её подстёгивает предупреждениями беспокойное сердца.

- Страшно?

От тембра голоса снова по спине пробегают мурашки. Интонации распознать не могу.

- Да, - признаюсь.

Чего скрывать, у меня на лице всё написано.

- Зачем поехала?

- Не-е-знаю... Хотела сбежать... Не подумала, - отвечаю запыхавшись, как после бега, глотаю слова.

Стою перед ним, ощущаю себя полной дурой. Страх бьётся учащенным пульсом. Зачем мы здесь? Зачем я здесь?! Не должна была. В нём чувствую заминку, словно тянет время.

- Ты мне ничего не сделаешь, - смотрю в лицо.

С чего так решила? И зачем я это говорю. Ищу подтверждения своим словам в холодных глазах. Почему-то уверена, чувствую, ничего не сделает. А всё равно страшно, борюсь с паникой, загоняю её поглубже. Я вполне могу ошибаться...

- Уверена? - вкрадчиво, обманчиво спокойно.

Откуда выводы объяснить не могу. Красивое лицо озаряет полуулыбка, ямочки на щеках почти заметны, ещё чуть-чуть и я их увижу. Замираю в предвкушении, глазею на него, как на седьмое чудо света.

- Уверена... - но в голосе нет ни капли.

- Откуда такая уверенность? - Большими пальцами проводит под моими глазами, лёгким касанием стирает следы недавних слёз.

Не двигаюсь, истинный кролик перед удавом, похолодевшую кожу его прикосновения обжигают. Смелые пальцы обхватывают шею под подбородком, вздох стон вырывается из приоткрытых губ. Кажется дрожу, непроизвольно вытянувшись. Довольно ощутимо сжимает, наблюдает за реакцией.

- Чувствую, - получается выдавить шёпотом через силу.

Ощущение борьбы не покидает, невидимой, но осмысливаемой, только точно не мной. Другой ладонью тыльной стороной касается щеки, совсем перестаю дышать, скользит вдоль скулы. Большой палец проводит по дрожащим губам. Понимаю, хватка ослабла, и как бы не было страшно, знаю, ничего не сделает. Наверное... Судя по габаритам он одной рукой, лёгким движением свернёт мне шею. Только зачем...

Обнимает за талию, окончательно освободив шею, движения неторопливы, остро ощущаю чужие прикосновения, смелые, опасные. Я так странно чувствую его руки. Они меня жгут изнутри, касаются кожи, будоража ткани под ней словно разрядами электричества. От задержки дыхания воздуха не хватает, жадный вдох, как в последний раз пытаюсь надышаться. Неторопливо, бережно заправляет прядь волос мне за ухо, каким-то привычным движением, так обычно делаю я.

- А если ошибаешься?

- Не-ет, я чувствую...

От собственных слов испытываю двоякое впечатление.

- Расскажешь, что случилось? Кто это был? - необычный голос располагает, но меня это ещё больше настораживает.

Сосредоточиться на вопросах не получается, отвлекает обнимая второй рукой. Большие ладони ползут по бокам, ощупывая вдоль рёбер, прямо под курткой. До середины бедра и обратно, останавливаются на талии охватывая ощутимее. Снова вверх, чуть потянув к себе ближе, по спине. Ничего не могу сказать или сделать, безвольной куклой подчиняюсь хозяину, парализована страхом и новыми ощущениями. Только тяжело дышу, успеть бы надышаться. Воздух ледяной и тяжёлый, но такой чистый и сладкий. Собственные мысли пугают сильнее, чем он.

- Замёрзла?

Голос не слушается, закусила дрожащую губу, промолчала. Борюсь с подступающими слезами, предвещают конец, неизбежность. Жадный вдох парализованными лёгкими даётся с трудом. Осторожно берёт холодные руки своими тёплыми, большими ладонями, несильно сжимает мои дрожащие, ледяные пальцы.

Глава 4

Солнце греет скупыми, утренними лучами, напоминая о времени, которое, как всегда, несётся не зная меры в скорости. Дёргаю Соньку за руку, вывожу из ступора.

- Пошли уже. Чего не спишь?

Она резко оборачивается на меня, и забыв о претензиях восхищённо спрашивает:

- Где ты его прятала?! - в глазищах до сих пор отражение его улыбки.

- Пошли, мне ещё на работу, - нет ответов на её вопросы.

- Дина, кто это? Такой красавчик! Он даже больше чем красавчик! - снова смотрит в след исчезнувшему мотоциклу, как зомбированная.

- Сонь, пошли уже, - раздражаюсь сильнее.

Только переступив порог дома, сразу к себе в комнату. Тороплюсь избавиться от следов преступления. Снимаю куртку, пока сестрица не последовала за мной, успеваю только бросить на кровать, дёргаюсь от вопля:

- Ёпть! Динка! Ты где лазила?! Что с твоей кофтой?!

Да что ж она так кричит, неугомонная, любопытная, вот с младенчества такая была. Мама говорила.

- Ничего с моей блузкой. Пуговицы потеряла.

Осматривает бегло.

- Ты с ним спала! - орёт Сонька, в шоке от собственной догадки. - Заруцкий приезжал... - добавила пробубнив, вспомнила.

А я краснею и белею одновременно, то в жар, то в холод кидает. Распухшие от поцелуев губы пылают крича о тайной ночи. Да весь мой вид наверное говорит о бурно проведённой... Стоп!

- На Заруцком точка, - голос предательски дрогнул, нутро взревело противясь сказанному, глаза защипало.

- Наконец-то... - и тут же снова начинает: - Он такой красавчик! Как зовут?

Сестра не упустив ничего, продолжает придирчиво осматривать меня. Вижу, замечает отсутствие макияжа, и волосы без укладки.

- Не знаю.

- Как это не знаешь?!

- Не знаю и всё. Сонь, давай вечером, мне на работу надо собраться, а то опоздаю, - отмахиваюсь от неё, пытаюсь избавиться, саму трясёт, разрывая изнутри на части.

Время восемь утра на будильнике, пищит, предупреждает об угрозе опоздания. Скидываю одежду, напялив безразмерную футболку бегу на кухню. Ощущаю ненормальный голод, не помню, когда ещё так требовалась под заправка организма. Жарю яичницу, завариваю чай, тарелка бутербродов для кучи. Готова сожрать слона. Сонька ходит следом молча, но в глазах миллион вопросов, раздражает меня пуще прежнего. Быстро ем, но с истинным наслаждением, вкусы яркие, потрясающие. Побросав посуду бегу в ванную, мою голову. Выхожу, Сонька под дверью. И так до такси, которое вызвала до работы. Только преследования сестры не давали впасть в истерику с вырыванием волос, сожалея о содеянном. Стараюсь не думать и пока получается.

Галя заботливо приносит кофе, сахару маловато, но пью такой, глаза слипаются. Во всём теле слабость, мозг отказывается работать, совсем развезло. О приключениях молчу, самой-то события прошлой ночи кажутся сонным бредом. Вспоминая, чувствую как медленно начинает разливаться жар по телу, стекаясь разгоревшимся пламенем вниз живота, одновременно щёки обжигает румянец. Почему-то спокойна, ни о чём не сожалею, отпустило. Замыкающий разум пытается осмыслить поступок, однако, безуспешно. Имени не знаю, больше не увижу. А хотела бы? Хотела... Хочу... Желаю... Требую! Внутри штиль и солнце, это его спокойствие и уверенность всё ещё во мне, его тепло...

Еле протягиваю день до вечера, слабость одолевает окончательно, сегодня точно не задержусь. Я будто под действием успокоительного, тикает часовой механизм на бомбе, отсчитывая секунды до конца действия "лекарства", и если не вколоть очередную дозу, взорвусь. Начинаю нервничать, чувствую, как заканчивается невероятный эффект неизвестного мне чудо препарата. Воспоминания кажутся теперь далёкими и блеклыми, чем больше проходит времени, тем меньше деталей могу припомнить. Телефон молчит, беспокоит, не так сильно правда как ранее. От Заруцкого ни слуху ни духу, понимаю равнодушно. В груди что-то тихо поскуливает, но не болит. Каждая мышца страдает от разрыва, последствия ночных приключений. Я и не знала, что такое бывает вообще, ну со мной точно впервые.

Вяло осматриваю себя в зеркало у выхода из офиса. Одетая в чёрные обтягивающие брюки без ремня, забыла, белую блузку рубашечного покроя, на ногах обычные, чёрные балетки. Вообще, так по-серенькому не хожу на работу. Сегодня исключение, разбита как старое корыто, да и времени не было подобающе собраться. Всегда одежду готовлю с вечера, а тут экстренные сборы. Почти не накрашенная, глаза поблёскивают ненормально, зрачки расширены.

Девчонки давно собрались, устало вздыхают, а я продолжаю виснуть перед своим отражением с расчёской в руках. То поправила волосы, то рассматриваю собственные губы, которые так жадно целовал он... До сих пор припухшие. Он, незнакомец без имени... Мгновенно обдаёт жаркой волной. Да что же это за наплывы такие...

Под недовольные фразы подруг плетусь неторопливо, со скоростью у меня сегодня проблема, не спортсмен я, боль в мышцах в новинку. Выходим на улицу, очень тепло, последние деньки напоминают о пролетевшем лете, а скоро дожди и хмурость осени. Шагаем через парковку, я последняя, позади остальных. Подпрыгиваю от неожиданности, прямо передо мной, чуть не задев, останавливается чёрный мотоцикл. Невидимая черта отрезает меня от девчонок. Теперь узнаю его из тысячи. Как влитая, на незнакомце, чёрная кожаная куртка, рука в перчатке протягивает шлем без слов и приглашений. Не раздумывая перекидываю длинный ремень сумки через голову, одеваю шлем, и с удовольствием принимаю протянутую в помощь ладонь, не чувствуя тепла его пальцев, грубая ткань лишает радости. А жаль, так хочется скорее прикоснуться. Сажусь позади него, застёгиваюсь и крепко обнимаю за талию, мгновенно слившись воедино с ним. Сразу же стартуем с места.

Обернувшись, вижу застывших в изумлении девчонок, которые так и остались стоять на месте. Даже не попрощалась. Да мне всё равно. Желанная доза "лекарства" во время. Улыбаюсь и чувствую отклик, просто чувствую. Всей сущностью, душой, сердцем, его всего чувствую. По телу волной пробегает дрожь предвкушения.

Глава 5

Сознание постепенно возвращалось в мою голову, скидываю одеяло, очень жарко в комнате. Из открытого окна веет спасительной прохладой, но всё равно душно. Слышу шум дождя, не просто капель, а проливного затянувшегося ливня. Открываю и закрываю глаза, пялюсь тупо в потолок. То ли спать, то ли просыпаться. С трудом отрываю от подушки очень тяжёлую голову, на столе часы показывают десять. Десять... цифры медленно перевариваются сонным мозгом.

Боже! Я проспала на работу! Срываю неподъёмное тело с кровати, лихорадочно перебираю одежду. Моя сумка на столе валяется, копаюсь в ней, на телефоне нет звонков. Взвыв, натягиваю с трудом чёрные брюки, синюю шифоновую блузку, сдёрнутую с вешалки. Из коробки вытряхиваю ботильоны и сразу обуваю. Закидываю вещи в другую сумку и несусь вниз. Попутно расчёсываю волосы, на предпоследней ступеньке спотыкаюсь и с воплем лечу на пол у лестницы. От удара из лёгких вылетает весь воздух, мне кажется я переломала что только можно. По щекам сбегают слёзы бессилия и боли. Поднимаю голову, ощутив на себе взгляд, сквозь упавшие на лицо волосы вижу, как на меня смотрят две пары округлившихся от шока глаз.

- Ты куда собралась? - обретает дар речи Сонька.

Кое-как поднимаюсь на четвереньки.

- На работу опоздала, - отвечаю со стоном боли, пытаюсь понять всё ли цело.

- Сегодня суббота, - осторожно отвечает сестра.

Сажусь на задницу, единственную не отбитую часть. Отбрасываю сумку в сторону с нервным смешком, смотрю на гостя - это Федя, который в данный момент поспешно натягивает футболку. Перевожу сердитый взгляд на сестру, она нагло выпятив подбородок складывает руки на груди. Мысленно ей посылаю: мы ещё поговорим. Обалдела, уже парней домой таскает. Мелочь паршивая. Расстёгиваю замки на ботильонах и откидываю их снимая с ног. Федя смущённо прочищает горло. Соня подталкивает его к кухне в спину.

- Дин, ты не оборзела ли?! Я уже два дня по дому собираю за тобой вещи. В ванной, в прихожей. И сегодня что-ли, тоже буду собирать?!

Да прекрати ты орать, на секунды прикрываю глаза.

- А ты мелочь не оборзела ли? Я с десяти лет за тобой всё собираю. И вообще...

Сонька показывает кулак состряпав молящие глазки. Тру лицо ладонями, размазывая не высохшие слёзы, голова болит, тело рассыпается на составляющие, желудок сводит спазмом тошноты от голода. Нет сил даже, чтобы встать с пола. Из кухни возвращается Федя.

- Сонь, я поеду, - идёт к выходу.

Сестра оглянувшись злобно на меня, провожает ухажёра.

- И... доброе утро, - выкрикивает мне Федя на выходе.

Я же в ответ просто расхохоталась, истерично, размазывая по лицу позор. Одна остаюсь сидеть на полу. Не могу собраться и встать, я настолько растрачена морально, пуста. Моё сердце болит не переставая. И будто кусочек души, а может и вся целиком осталась где-то далеко, а у меня на этом месте чёрная дыра разрастается. Я настолько опустошена... Что глубоко плевать на многое, даже на то как выгляжу сейчас.

Возвращается Сонька и снова пыхтит на меня. Да мне пофиг, пусть причитает сколько влезет.

- Мне стыдно за тебя. Федя подумает, что моя сестра полоумная. Хотя чего тут думать, ты и есть полоумная. Вставай, чего расселась!

- Нет сил. Нет сил жить...

Соня опускается рядом со мной на корточки.

- Я надеюсь ты не решила свести счёты с жизнью?

Молчу, ответ только один. Убейте меня и я скажу спасибо... Я буду искренне благодарна тому кто избавит от ада внутри. У самой духу не хватит. Сонька округлив глаза тянет меня за руку поднять.

- Я тебя в психушку упрячу. Поняла?! Только попробуй! - тащит за собой в кухню. - С того света достану и излуплю!

Сажусь за стол и надо бы отчитать сестру за легкомыслие, да кто бы говорил. За себя ответственность нести не могу, а за сестру тем более. Сонька сует под нос кружку кофе и возится у плиты, разносится запах омлета. Говорить не хочется. Тупо пялюсь в одну точку и не могу поймать ни одной мысли. Кроме как: я не хочу жить.

- Он приезжал? - в моём голосе столько надежды и звучит настолько жалко.

Стыд обжигает раскалённым железом нутро, пробегает горячей волной по телу и исчезает, растворившись в безумном самочувствии.

- Нет! - отрезает сестра. - А приедет, пошлю подальше. Поняла. Ты тряпка! Безвольная, тряпка половая. Позорище какое, ты меня позоришь, семью нашу. И вот это моя старшая сестра?! И вот это гордость и надежда родителей?! - тычет в меня вилкой. Эмоции переполняют Соньку, аж голос дрожит.

Прислонившись к стене смотрю на неё и мне плевать, если честно, давно потонула в этом дерьме. Сама прекрасно вижу, со стороны унизительно выгляжу, но ничего поделать не могу. Пусть кричит. Сонька обреченно махнула на меня все той же вилкой, отвернулась, перекладывает омлет на тарелку и ставит передо мной.

- Я уже и забыла, когда ты меня нормально кормила!

Молча отбираю у неё прибор и ем не ощущая вкуса. Запиваю тёплым кофе, кажется без сахара.

Тишина сохраняется недолго, мелкая моя отходчивая, плесканёт как следует и мигом спокойна становится.

- Дин, а что с тем красавчиком?

- Ничего.

- Не жопничай! Расскажи, - просит, в голосе детский восторг.

- Переспала я с первым встречным, имени додумалась спросить только вчера. За любил он меня до полусмерти и кинул.

Сама не знаю зачем я это говорю, тем более Соньке. Но осталось такое чёткое ощущение, за любил и кинул.

- Твоя сестра последняя шалава, - добавляю.

- И как зовут? - пропускает мою тираду мимо ушей.

- Сонь, отстань, без тебя паршиво, - рычу раздражённо.

Глоток кофе, выдохнула. Полегчало что ли? После еды действительно стало отпускать чувство обречённости. У меня так всегда, на голодный желудок окружающее острее. А может признание вслух очевидных, пусть и грязных вещей, дало облегчение.

- Вот тебе и спасибо! Федю постоянно подрываю ради тебя. То забрать, то успокоительное купить. А ты сволочь неблагодарная!

- Я тебя, и твоего Федю не просила! - не хочу кричать на неё, но делаю это.

Глава 6

От вчерашних слёз утро встречаю с головной болью, подобное состояние входит в привычку. Без характерная дура! Ругаю себя, пока сползаю с кровати.

Неторопливо делаю себя красивой, маскирую тёмные круги под глазами, чуть ярче обычного крашу ресницы, побольше румян, объёмная укладка блестящих волос. Кофейного цвета платье идеально обрисовывает фигуру. Приходит сообщение с информацией о модели машины, ожидающего меня такси. Обуваю чёрные ботильоны на высоченном каблуке. Быстрый взгляд в зеркало на последок.

- Соня! Опоздаешь на пары! Шевели задницей, - кричу на весь дом, поторапливаю сестру. Пунктуальностью она не блещет.

Сонька ворчит, бегает в поисках очередной потерянной вещи. Достаточно класть всё по местам и не маиться, но это не в духе моей сестры. Уезжаю на работу.

В страхе озираюсь, когда останавливаемся возле бизнес центра. Не обнаружив самого страшного и самого любимого, выдыхаю облегчённо, с примесью горечи. Ну не будет он караулить с утра. С обеда, возможно. Любит же меня, наверное. Зачем тогда делает больно? Дико устала от противоречий.

Пьём кофе с Галей, настроена на работу и только на работу, какой бы не был переворот внутри, я должна быть сильной. Чтобы не разочаровывать сестру, родителей, себя-то я давно не уважаю. Порой даже ненавижу...

Трудовые часы начинаются как обычно, может и будет всё как всегда, точно так же, только уже без него. Есть вероятность, что смогу склеить разбитое сердце.

Наливая новую порцию кофеина, улыбаюсь, болтаю о всякой ерунде с жизнерадостной Олей, задержавшись в приёмной офиса. Я обязана дружелюбно растягивать губы. Играю роль нормального человека, тяжело даётся, но буду стараться, упорно пытаться.

Возвращаясь в кабинет, вижу, на встречу бежит взбудораженная Галя, глазища блюдцами. Тут же передаётся паника и мне, сердце бешено несётся не давая нормально продохнуть.

- Он там!

- Кто? - пугаюсь ещё сильнее.

- Иди... - отнимает стаканчик с недопитым напитком.

Не понимаю кто там может быть, что Галя несётся как сумасшедшая, с глазами во всё лицо. Сердце предчувствуя беду сжимается в комочек, волна жара проносится по телу. Открываю дверь и дёргаюсь сбежать обратно. Заруцкий опережает в скорости и затащив внутрь, захлопывает спасительную преграду, отрезав пути отступления.

- Что ты тут делаешь? Кто тебя пустил? Здесь нельзя находиться посторонним! - в горле пересохло и пульс бьётся где-то там же.

- Дин, давай поговорим. Не уйду, пока ты меня не выслушаешь, - сокращает расстояние между нами, заставляя отступать.

Он так близко, что ярко чувствую аромат парфюма. Глаза грустные, выражают сожаление.

Меня трясёт, захлебываюсь эмоциями, внутри бурный поток грозит унести все мои старания быть сильной.

- Нам больше не о чем говорить... - голос еле слышен, жалкий.

Не с такой интонацией хотела это говорить. Ненавижу себя! Где высокомерный тон, задранный подбородок, холодный взгляд? Где равнодушие?! Хотя бы наигранное.

- Дина, прости. Я тебя понимаю...

- Не понимаешь! - срываюсь на визг.

Слёзы набегают, в груди болью разрывает, дышать тяжело, будто медленно перекрывают кислород.

Грубо сгребает в охапку, прижимает к себе моё задеревенелое тело, вырываюсь, не получается, трудно бороться даже не с ним, с собой.

- Дин, послушай меня... - тянется поцеловать, уклоняюсь.

Неловко, неуверенно выворачиваюсь из родных рук, от любимого запаха кружится голова. Эмоции переполняют, противоречия рвут на части нутро.

- Нет мне оправдания. Не знаю, как объяснить... Ты мне так нужна, - шепчет на ухо.

Чувствую искренность слов или я хочу так думать. Снова придумываю.

Глухо всхлипываю в желанных, но ненавистных объятиях, прижимает к груди сильнее, стою не двигаясь, с опущенными руками, не позволяю себе коснуться его. А так хочется обнять и забыть про всё на свете, только бы был рядом, только бы со мной.

- Не смогу... - еле слышу себя.

- Я люблю тебя... - Его голос глухой и чужой.

- Не верю. - Вот оно, моё самое страшное, что живёт внутри. - Тебе нельзя здесь находиться, - добавляю, одновременно силюсь взять себя в руки.

- Обещай поговорить со мной и я уйду, - стремится поцеловать, отворачиваюсь, чмокает в щёку, обжигая губами как раскалённым железом.

Ртом хватаю воздух и хочется кричать. Я спала с другим! Я такая тварь... Чувствую себя неимоверно грязной... Сожалею обо всём. Закусив губу молчу, слёзы стекают по щекам.

- Обещай.

Сдаюсь и обещаю. Сразу же отпускает, оглянувшись в моё заплаканное лицо, идёт к выходу.

- Во время обеда. - Я совсем охрипла, каждое слово даётся с трудом. Больно буквально на физическом уровне.

- В два я буду у входа.

Исчезает, а у меня нет сил, сажусь за стол и рыдаю на взрыд. Галя осыпает вопросами, причитает по поводу потёкшей туши, верю ей, жалеющей дорогую косметику, хотя она давно смыта потоком бесконечной, солёной влаги. Подруга обмахивает листом бумаги, прогоняя остатки громких всхлипов. Душно и нечем дышать, мне мало воздуха, мало... Дура, но не могу без него. Люблю каждой клеточкой, всем своим существом. Пусть глупая, пусть снова ненадолго, но он мне так нужен. Наивная дура... Снова прощу его. От этого хуже, ещё больнее. Знаю, я обречена, снова и снова прощать. Уверена, он меня любит. Глупая самоубийца! Ненавижу себя!

Перерыва жду, словно приговора. Как стать сильной, я же не была такой до него. Помню себя совершенно иной, похожей на Соньку. Будто прокляли на эти мучения. Только вот за какие пригрешения? Скажу ему, что у меня был другой и сам уйдёт. Тогда потеряю навсегда. Как буду жить потом...

Ровно в два выхожу из здания, Заруцкий ждёт у машины, открывает галантно дверь. Садится рядом, несмело улыбнувшись. Чувствую себя, как на первом свидании, руки дрожат, сердце несётся, лицо обдаёт жаром. На что меня хватит, смогу или нет?

Привозит в незнакомое кафе, раньше в это заведение не возил, значит водит сюда других... Садимся у окна. Заказываю только кофе, есть не смогу. Он напротив, перед ним аналогичная чашка и пепельница, быстро курит, не отрывая от меня взгляда, нервничает. Раньше не заостряла на этом внимания, курит и курит. А теперь вижу, словно впервые. Уставилась пристально, рассматриваю зелёные, беспокойные глаза, красивые девчачьи губы, это кажется единственное, что в его лице истинно привлекательно, осеняет меня. Обычный... Совершенно обычный мужик, но такой родной и любимый.

Глава 7

В спешке сушу феном волосы, одновременно чищу зубы. Сегодня немного отбиваюсь от привычного графика, приходится торопиться. В дверь ломится Сонька, да так, будто за ней черти гонятся или у нас в доме пожар. Возмущение плещет через край, открываю с воплем:

- Да, что тебе надо?! Я ещё не закончила! - всегда встаю раньше, чтобы не создавать очередь.

К сожалению ванная в нашем доме одна, и вот редкий случай припозднилась. Ну поспала чуть дольше, смотря розовые сны с участием Заруцкого, что же теперь, дверь выносить надо.

- Не мне, а ему! - суёт свой телефон, сама ещё в пижаме, видимо звонок разбудил.

Беру протянутый аппарат и смотрю на него не понимая.

- Тебя. Что уставилась!? Быстрее!

Захлопываю дверь, оценив степень бешенства сёстры по рычащему голосу. Тихо говорю в трубку:

- Алло...

- Дина, тебе придётся дать свой номер, иначе я достану твою сестру, - раздаётся родной, любимый голос.

Улыбка сама собой расползается и я готова подпрыгнуть с визгом, настолько переполняют чувства.

- Она меня убьёт, - нервно смеюсь.

- Во сколько заехать? Во сколько ты обычно выезжаешь?

- Куда? Сейчас? На работу?

- Да, на работу, - уточняет терпеливо.

Слышу отголоски улыбки, доволен собой. А я путаюсь в мыслях, не могу поверить и принять дикую мысль о том, что Заруцкий хочет отвезти на работу.

- К девяти езжу.

- Скоро буду, - отключается.

Пялюсь на телефон. Сонька выламывает дверь, ругаясь. Открываю, блаженно выползая наружу.

- Гони телефон! И скажи этому придурку, пусть не звонит мне, - вырывает из рук, продолжая громко ругаться уходит.

А я всё ещё перевариваю произошедшее чудо. Но опомнившись, с удвоенной скоростью начинаю собираться. Сердце несётся в бешеном ритме, лихорадочно вспоминаю, что ещё надо сделать. Бегу к себе в комнату. Пальцы дрожат, мешая нанести аккуратный макияж. Помаду игнорю в предвкушении поцелуя, думаю о его губах, внутри дрожу.

Одеваясь слышу, как подъезжает машина, выглядываю в окно, знаю, это он, но все же... В панике - приехал! Непослушными руками застёгиваю пуговицы на блузке, в юбку влезаю с трудом, растолстела что-ли. Сбегаю вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Обуваюсь, нацепив куртку на одну руку. Сонька воинственно скрестив руки на груди, стоит в проходе кухни и грозно с осуждением на меня смотрит, прищурив глаза.

- Идиотка! Снова повелась?

- Твоего мнения не спрашивала.

- Дина, сколько тебе лет? А ты до сих пор такая, наивная дура.

И это говорит моя сестра, которой восемнадцать. Слова больно задевают, оставляя привкус горечи во рту. Но я молчу, одевая второй рукав куртки.

- Простила раз, простишь и ещё. Сколько раз уже?

Расчёсываю волосы перед выходом, руки не просто дрожат, они невменяемо отказываются подчиняться. Жестоко бьёт по самому больному, а я только стискиваю зубы.

- Изменял и будет изменять, - добивает Сонька, не отстаёт.

Выбегаю из дома, вслед догоняют слова сестры:

- Дина! Ты дура! Хватит бегать за ним!

Да, я дура! Я дура! Я люблю его! Мне нечем дышать без него. И однажды снова буду просить убить меня, как бешеную собаку, только бы не мучиться, а сейчас я хочу быть с ним столько, сколько получится, столько, сколько он будет со мной.

Стараясь унять бешеное дыхание сажусь в машину. Заруцкий целует нежно и трепетно, дрожу от гнева и страсти одновременно, хоть плюнь на работу и езжай с ним на край света. Я хочу его чувствовать, любить. Вопреки и назло всем, и себе тоже. Он даже не подозревает насколько сильно. Если бы только знал... Но это не всё, именно с такой же силой хочу вцепиться ему в горло и придушить за всю боль, что мне причинил. Всё-таки достигли цели Сонькины слова.

- Доброе утро.

- И тебе, - я все ещё растеряна, голос нетвёрдый. - Способен на подвиги?

Раньше никогда не возил на работу и я не сдержалась.

- Ради тебя способен, - не замечает он моего настроения.

Слегка улыбается, смотрю на его губы не могу оторваться, целует ещё раз, быстро и порывисто. А я не верю, вот просто чувствую, что не верю. Появилась у меня внутри, маленькая стервочка, которая говорит гадости и подкидывает нехорошие воспоминания. Даже знаю, кто подсадил её в меня. Моя сестра, малолетняя. С мозгами, добавляет эта злобная стервочка.

Лицо Заруцкого непривычно сонное, не встаёт так рано. Приятно до ужаса, осознавать его желание отвезти меня на работу, увидеть с утра, поцеловать...

- Вечером могу не успеть забрать, - говорит он мне, а стерва тычет в него пальцем и говорит: вот оно, я же говорила! Много подвигов не будет.

- Не страшно, - а сама сникла. Я так рассчитывала на этот вечер.

Отъезжаем от дома. Причины не объясняет, почему не может заехать после работы и меня разрывает на части незнание и разочарование. Не спрашиваю и взрывается болью, ревностью, перекрыв даже радость утренней встречи. Я то думала теперь все будет по-другому. Глупая!

- Ди-на, - успокаивающе гладит по коленке - Расстроилась?

Глотаю подступившие слёзы, боже, не могу успокоиться. Да что со мной? Чувствую не хорошее. Отворачиваясь к окну усиленно моргаю. Понимаю глупо, но не могу никак совладать с собой.

- Ди-ин... я по стараюсь, - слегка коснувшись, щеки привлекает внимание.

Проморгав слёзы и сглотнув ком в горле, через силу улыбаюсь в ответ. Ещё не надышалась, не насмотрелась, мне мало! Мне так мало! Не выдержку целый день без него, как я жила эти дни не понимаю.

По пути берет за руку, целует пальцы, обещая глазами больше, чем просто поцелуи. Но когда?

Остановившись на парковке у бизнес центра серьёзен, как никогда. Закуривает, выдыхая горький дым в окно и молчит. Чувствую напряжение, внутри от страха всё переворачивается. Я его не понимаю, кричу про себя! Сердце болезненно сжимается. Я хочу его понимать!

- Я люблю тебя, - смотрит на меня с болью в глазах. - Дин, верь мне. Веришь?

Не могу вымолвить хоть слово, хочу и не выходит, смотрю, речь не идёт, маленькое простое слово. Не верю. Смотрю на него большими глазами и не могу озвучить правду. Не верю. Любишь, но не верю. Он читает по глазам. Отворачивается к окну выпуская струйку дыма, чувствую запах и даже он такой родной, я помню его на вкус. Смотрит перед собой.

Глава 8

Кусает губы упиваясь каждым стоном, жадные руки осталяют следы на теле, не контролирую себя, в ответ тянусь, хватаю зубами за подбородок. Острота ощущений на грани, слеза стекает по щеке, поцелуем ловит неуспевшую сбежать. Слышу его, чувствую всей душой, сильные пальцы, сжимая удерживают мои царапающиеся над головой, не давая воли страстным желаниям касаться. Разрешает только смотреть. Гуляю жадным взглядом по скульптурному торсу, мощной шее, линии скул, слышу рваное дыхание из приоткрытых губ.

Глаза в глаза, стон эйфории внутри него, явно отражается в серых, бесконечных омутах. В полутьме не вижу лица, комнату только наполовину освещает свет луны, но я увереннно ощущаю каждую чёрточку, будто смотрю в упор при дневном освещении, знаю какие они, его глаза. Серые...

Передернувшись всем телом, резко сажусь, хрипло, тяжело дышу через рот. На щеках влажные дорожки, тело пылает в агонии страсти. Чувствую на коже его касания, горячие поцелуи. Заруцкий смотрит с испугом на меня, я на него. Моргаю растерянно, соображаю, где нахожусь. А главное с кем. Дышать больно, словно только что тонула. Я не дышала? Всё было так реально! Просто сон.

- Иди сюда, - Заруцкий обнимает, гладит по спине. - Просто плохой сон. С тобой инфаркт словишь.

Просто сон... Повторяю про себя. Сон?! Настолько реальный, я до сих пор ощущаю, как горит моя кожа в тех местах, где касались его пальцы, губы, сжимали зубы. На языке вкус его поцелуев, вокруг меня аурой его запах. Вот-вот только ощущала его в себе, мышцы до сих пор сокращаются... С трудом верится, что это сон. А что тогда? Становится не по себе, даже больше, селится страх в сознании. Прямо сейчас слышу, как бъётся его сердце... Стоп Дина, стоп! Просто сон. Крепко зажмуриваюсь и открываю глаза.

Заруцкий вытирает мокрые щёки, целует нежно, я скольжу по его обнаженному телу в панике, ощупывая родные контуры. Он со мной, рядом. Просто сон. Обнимаю крепко-крепко. Реальность, любимый вот. Заботливые руки укладывают рядом обнимая, прижимаюсь к груди щекой и вдыхаю привычный запах. Такое знакомое, желанное объятие. С каждым вдохом чувствую и запах Даниэля. Переворачиваюсь на другой бок, прогоняя всё прочь из головы, не могу одновременно улавливать два аромата, не по себе, неприятно, словно я с обоими одновременно в постели побывала. Злобная стерва смеётся надо мной. Заруцкий целует плечо, гладит по волосам успокаивая.

Через неплотно закрытые шторы пробивается яркое солнце. Утро, а может быть день. Заруцкий возбуждён, настойчиво прокладывает дорожку из поцелуев к затылку, заставляя кожу пылать, пуская мурашки по спине. Резко выдыхаю, когда проводит языком вдоль позвоночника. Я ещё не остыла, организм требует завершения. Скользит губами вниз по спине, выгибаюсь под касаниями подобно кошке, вырывает громкий стон укусив за ягодицу. Жадные, мужские ладони обхватывают грудь, возращается к шее. Подаюсь на встречу поднимаясь на колени, он за спиной, прикусывает слегка кожу. Опускаю голову открывая доступ. Натыкаюсь взглядом на электронные часы рядом с кроватью, дисплей показывает цифры. Укус, следом языком, прошибает током, одна ладонь сжимает грудь, другая скользит по животу вниз... Цифры вертятся в голове...

Молнией слетаю с кровати, истерично заорав:

- Я опоздала!

Заруцкий в немом шоке, сонное лицо выглядит растерянно.

- На работу опоздала! - ору ему.

- Дин, позвони, скажи заболела, - зовуще тянет руки ко мне. - Хватит меня мучить.

- Не могу! Отчёт месячный надо закончить, а я его только начала!

Падает на кровать и накрывает голову одеялом. Осматриваюсь в поисках своих вещей, стою в одних трусах, ни хрена ничего не помню!

- Где мои вещи?! Где телефон?! - Одежда аккуратно сложена на стуле, я просто слепая.

- Ничего не помнишь? А вот я наоборот, - вытащил голову из под одеяла. - Разделась, раскидала вещи и уснула, пока я был в душе. Оставила меня мучиться.

- Я уснула? - Такого быть не может.

- Уснула, - смотрит на меня через голову, перевернувшись на спину, - пытался разбудить, но вино тебя убило.

- Не вино меня убило. Эта неделя меня убила!

- Ди-на, - мурлычет ласково, - иди ко мне.

- Я опоздала! - ору снова на него.

Прячется под одеялом, игноря мои панические вопли.

Бегу в душ, смываю вчерашний макияж, мылюсь его гелем для душа, волосы мужским шампунем. Вытираюсь трясущимися руками его полотенцем. Меня уволят! Теперь пахну им. Видимо тяжёлый денёк предстоит. Точно уволят. Ни хрена толком не работала эти дни, занятая личными переживаниями. Выгонят с позором.

Пытаюсь сушить волосы расческой, пальцами. Потрошу свою сумку рядом с ним на кровать. Бож-же! Нет с собой косметики!

- У тебя есть фен?!

- Не-ет, - мурлычет наблюдая за мной как кот за мышкой, вот-вот и сцапает.

Хватаюсь за голову. Как в таком виде ехать? Не накрашена, с мокрыми волосами.

- Дина, ты такая красивая, - продолжает издевательски, как мне мерещится мурлыкать.

Сверкаю в ответ глазами, любимые, красивые губы, заговорщиски улыбаются. Не время! Совсем не время!

- Помоги мне! - прошу отчаившись.

- Подуть на волосы? - улыбается паразит, скользя лениво по моему обнажённому телу.

Бессильно смотрю на паразита. У меня трагедия, а он смеётся. Начинаю быстро одеваться.

- Ди-на, не надо, ты такая красивая, - хнычет капризно.

Резко оборачиваюсь на это гада. Ого! Стерва заговорила! Прибью сейчас котяру обнаглевшего.

- Одевайся! - приказываю.

- Зачем?

- На работу вези! - так грозно смотрю, что с его лица слетает вся нежность.

Со вздохом, лениво слезает с кровати и выходит из спальни. Слышу шум воды. Пытаюсь сушить волосы, время половина девятого. Мы не доедем за пол часа! Полностью одетая жду его в прихожей, обутая, с сумкой в руках. Выходит из ванной окинув меня ледяным взглядом, уходит в спальню. И так неторопливо, вальяжно вышагивая, давая понять всем своим видом, он никуда не торопится. Минуты идут мучительно долго, возвращается в синей футболке и синих джинсах, накидывает сверху куртку, берёт с тумбочки ключи и мы наконец-то выходим из квартиры.

Глава 9

Не может быть! Он приехал! Тело обдаёт жаром, мандраж во всех конечностях. Я не накрашена, в пижамных штанах и широкой, затасканной футболке, волосы ещё не высохли после обильного умывания, свисают некрасивыми сосульками. Мечусь глазами, не открывать, у меня везде свет горит, видно кто-то дома. О боже! Точно не буду притворяться, что меня нет, или что не работает звонок. Он уедет, пока я тут бьюсь в истерике. Заруцкий никогда не приезжал ко мне, максимум забрать. Что делать? В горле пересохло, не могу позволить видеть себя в таком виде. Трель раздаётся во второй раз, подпрыгиваю от звука.

Самое страшное, я очень хочу его видеть, но выгляжу сейчас как домохозяйка-чуханка. Зеркало в прихожей именно такую картинку мне и отображает. Хоть как-то пытаюсь привести волосы в порядок. Глаза не красные? Вид ужасный! Но выбор не велик, либо открываю, либо уедет... Тороплюсь на улицу переставляя ватные ноги, два метра до калитки кажутся пропастью. Открываю не поднимая глаз, щёки пылают.

Молчит, из-под ресниц поднимаю глаза. Да что же так горит лицо, невыносимо. Чувствую себя уродливой замарашкой. Заруцкий серьёзен, и не только, улавливаю злость, мягко сказано, от него веет агрессией. Черты лица заострились или это потёмки виноваты и скупой свет фонаря. По спине бегут мурашки страха, таким вижу впервые.

- Стыдно, хоть это радует, - нарушает первым молчание, рассматривая открыто с ног до головы.

Действительно становится стыдно, держу на пороге. Уж не знаю, что он имел ввиду, слишком переживаю, сути не уловила.

- Проходи... - голос прозвучал жалко.

Ощущать себя ущербной букашкой уверенности не добавит. Проходит вслед за мной, в прихожей разувается.

- Может... чай, кофе? - робко интересуюсь, не поднимая глаз к лицу.

- А может ты что-то забыла?

Вскидываюсь, в его взгляде столько злобы, отступаю на шаг. Будто знает... Чувство вины терзает, целованные губы горят пламенем.

Смотрю на него в страхе, он пытливо рассматривает, ищет следы преступления. Краснею, стыдно за внешний вид. Ещё я обманула, номер не дала, сообщение не скинула. Обманула! Есть же мой номер, Сонька слила, или он ждёт объяснений... Мысли путаются, перед глазами поцелуй другого. Держусь не закричать: прости меня. Ага! Может на колени бухнуться и ботинки целовать, рвать на голове волосы и скулить, вымаливать прощения. Словно окатило ледяной водой.

- Что я забыла?

Заруцкий пальцем касается своих губ, подсказывая мне. Тяжело сглотнула.

- Последнее время часто стала об этом забывать.

Подхожу и быстро целую, он мгновенно отреагировав, запускает пальцы в волосы на затылке и наклонившись, без извечных каблуков выше на голову, почти касаясь моего носа своим, смотрит в глаза. Сквозь зубы рычит:

- Придушу тебя, если ещё раз так сделаешь, - впивается в рот требовательным поцелуем, терзая и мучая.

В шоке распахиваю глаза, как только прекращает целовать, инстинктивно упираюсь ладонями в грудь, чувствую его тепло через рубашку, под моими пальцами быстро бьётся сердце. Тяжело дышит, губы припухли от грубых терзаний, гладит пальцами затылок, посылая мурашки по спине. От ненормального взгляда не по себе.

- Если бы тебя не оказалось дома, когда нашёл, точно бы придушил.

- Ревнуешь? - вырвалось против воли.

Злобная стерва ржёт, покатываясь со смеху, а я вздрагиваю, дёрнувшись от его сверкающих глаз. За секунду меняется в лице, да и я тоже, от страха.

- Дина, ты так много разговаривать стала, - заметил притворно сладким голосом.

А я с трудом сдерживаю очередной выпад, рвущийся наружу. Остановите меня! Сейчас прикушу язык и ладонями зажму рот.

- Так чай или кофе? - стараюсь спрятать перепуганные глаза, гипнотизирую шею.

Остро ощущаю родную близость, как назло не отпускает из рук. Обниматься с ним, в прихожей собственного дома, странные ощущения. Не то, что неуютно, это паника, меня трясёт.

- Тебя, желательно без одежды.

Зелёные глаза совершенно серьёзны. Кратко целуя, оттесняет от двери вглубь дома, целует не так, но само действо напоминает роковую ночь, даже в воздухе та же энергетика. Волна из воспоминаний проносится, захлёстывая накрывают с головой, вдохнуть не успела, тону. Упираюсь протестуеще в грудь ладонями, Заруцкий замирает, всматриваясь в лицо. Настырно тянется ко мне.

- Не надо... - шепчу.

Перед глазами другой мужчина, чужое, нагое тело, страстные губы. Не надо! Не хочу смешивать их. Пусть пытка прекратится, хватаюсь руками за голову, зажмуривая глаза. Не надо! Даже не знаю, кричу вслух или про себя.

Выпустив меня из рук, быстро обойдит направляясь к выходу. Поборов истерику бегу за ним, преграждаю дорогу к двери, хватаюсь за него. Уйдёт и не вернётся, в душе болезненный переворот.

- Не уходи, - голос дрожит, как и я сама.

Хочется себя ударить, страх потери разрывает изнутри. Уйдёт! Пристально вглядывается в лицо.

- Дин, я всё понял. - Тон грубый и резкий.

Меня словно ударили, распадаюсь в лихорадке. Цепляюсь ему за шею, прижимаюсь к груди, пытаюсь удержать на месте, еле заметно упирается. Если уйдёт, больше не вернётся. А это самое страшное, что может случиться. Не шевелится, с опущенными руками, тяжко дышит, резко хватает меня за руки в желании убрать с себя, больно сжимает. Противная влага бежит по щекам. Не уходи! Я не смогу без тебя! Я умру!

- Ты мне так нужен... - шепчу еле слышно, знаю слышит, а я слышу только своё сердце, гулко и больно бьющееся в груди.

Обнимает, не оттолкнул, и я прижимаюсь крепче, обхватив за талию, вдыхаю его запах, щекой ошущаю быстро несущееся сердце. Не отдам! Он мой! Злобная стерва что-то бурчит. Заткнись! Рявкаю на неё. Я почти пережила потерю. Не отдам! Не отпущу, даже, если придётся умолять.

- Дин, что с тобой? Совсем не узнаю. То отталкиваешь, то сама на шею кидаешься. - Тихий, севший голос.

- Это ты меня замучил, - шепчу, вдыхая его аромат, такой родной, мой.

Глава 10

Неделя пролетает относительно тихо, дом, работа, Заруцкий. Сонька читает морали каждый день, при любом удобном случае пытается доказать, что он мне не нужен и я ему тем более. Только почему тогда мы вместе? Тянемся, скучаем, страдаем, наслаждаемся обществом. Перед глаза возникает образ сестры с приподнятой бровью и ухмылкой на губах. Я тянусь, я скучаю и страдаю, поправляюсь. За него сказать не могу.

С той ночи у меня, больше не поднимали тему не состоявшегося расставания, всё вернулось на свои места и мне снова его мало, чудовищно, ничтожно не хватает. Не хочу так, противлюсь возвращаться к исходной. Но это всего лишь мои желания. Ушли пылкие признания, Заруцкий молчит и я молчу, только смотрит по-другому, не так, как прежде. В отличии от меня, так же с обожанием. Подвиги закончились вместе со всем остальным и я снова сама еду на работу, скинув за завтраком сообщение. "Доброе утро. Скучаю." Ответа, соответственно, раньше одиннадцати не получу.

На улице дождь, уже который день, в душе аналогично. Мы часто грезим чтобы жизнь вернулась на круги своя, стоит вытащить из зоны комфорта, вот и моя прежняя на законном месте. Всё как обычно привычно, а я другая, знаю теперь, есть иное измерение. Осознание гложит внутри, снова хочется расставить точки, доказать себе, что ему не всё равно, доказать, что любит, доказать, что боится потерять, но я молчу, боясь ломать то хрупкое, что есть сейчас. Боюсь рисковать тем малым, что имею на данный момент.

Сижу за рабочим столом и схожу с ума. За часы трудового времени издёргалась, так и не ответил на сообщение, ни одного звонка. Беспокойство растёт, снежным комом набирает обороты, разрывая меня изнутри, забрызгав слепящей кровью разум. Страх... Самый большой страх всегда со мной, глупо думала ушёл, исчез, испарился, растаял, но он никуда не делся и никуда не денется, пока я люблю Заруцкого, а любить буду всегда... Страх потерять. Страх не видеть глаз, не слышать голоса, не касаться губ, страх забыть запах. Как я без него, как буду дышать, спать, есть... Как буду жить...

К вечеру разбита основательно, навязчивые мысли выпили силы. Раздавлена переживаниями. Вместе с девчонками вышла из бизнес-центра, поддалась уговорам, посидеть в кафе пару часиков. Дождь кончился, оставив после себя сырой холод, который пробирался под пальто, пробегая мурашками по спине. Проехали одну остановку на троллейбусе, осталось перейти дорогу до заветного тепла. На той стороне что-то произошло, обочина и две полосы заставлены спец машинами: полиция, скорая помощь. По телу пробежала новая порция озноба, я кажется леденею на глазах. В нос ударил запах, заставляя поморщиться. Не успела распознать, Галя подхватила под локоть и поволокла через пешеходный переход. Во все глаза пыталась хоть что-то рассмотреть, передвигаясь на деревянных ногах. Толком ничего не увидели, только зевак стену. Сердце дрогнуло и понеслось, кинуло в озноб.

- Да что же там случилось, сбили наверное кого-то... - прокомментировала вслух Галя, вытягивая шею.

Аритмия, вот что у меня в данный момент, внутренности скрутило, словно неведомая сила решила вывернуть наизнанку. Гул в ушах, глаза невозможно оторвать от чёрных осколков раскиданных по асфальту. Страх, страдания, паника, отчаянье, всё сплелось, перемешиваясь и затаскивая меня в воронку ужаса. Рывок и я в помещении, обдало теплом, аж перед глазами поплыло, вдохнула через рот. Звук сирены, словно скрежет по металлу резанул по нервам. От запаха накатывали волны. Только сели за столик, к нам подошла девушка официант.

- А что там случилось? - сразу же накинулась Галя, прервав приветствие.

Я потихонечку задышала, что это за наплывы.

- Два мотоциклиста столкнулись... - девушка поморщилась.

- Какой ужас! - воскликнула Оля.

- Да, не то слово! Неслись на такой скорости, что когда столкнулись... куски мотоциклов и части тела разлетелись в разные стороны. Один получается сразу погиб, другой был ещё жив, когда скорая забирала, но говорят либо не выживет, либо... Там такие травмы, страшно подумать, - официантку передёрнуло, будто она сама лично видела, может так оно и было. - Тело погибшего собирают до сих пор...

Мы все трое уставились на побледневшую рассказчицу, она еле заметно выдохнула, сглотнула и извинившись убежала. Меня накрыло новым приступом тошноты. Медленнее дышать, иначе прямо сейчас... Руки мелко затряслись, ртом хватаю воздух, а в нём словно нет кислорода. Перед глазами стоит лицо Даниэля, полуулыбка на красивых губах. Плохо соображая, что делаю, рванула вон в чём есть. На улице делая жадные вдохи сделала только хуже, как и в кафе невыносимо воняет трупачиной. Запах разложения, гниения когда то живых тканей. На лбу выступила испарина, выворачивало внутри, круша и ломая рёбра. Ладонями зажимаю солнечное сплетение, не в моготу больше, рвано дышу. Лучше бы вырвало. Кожа казалось покрылась инеем, занемевшая от холода, озноб сотрясает тело, и жуткий запах крови ударяет в нос. Вокруг всё буквально пропитано ей. Пялюсь на огороженное лентой место трагедии, зевак видимо разогнали. Смотрю на снующих людей как заворожённая, глаза находят останки мотоциклов. Ярко красные осколки, будто светятся в темноте и чёрные сливаются с мокрым покрытием дороги. Сердце пропустило болезненный удар, сжавшись в комочек, чёрный шлем валялся у бордюра, совсем близко ко мне. Таких по городу миллион... Мужчина в форме, недалеко стоящий, что-то говорил мне, но я оглушённая не слышала слов, кровь стучала в ушах. Узнавала... Я узнавала шлем... Не может быть... Не может...

Чьи-то руки трясли за плечи, с трудом оторвала глаза, перед моим лицом взволнованная Галя.

- Дина! Дина! - кричит.

Поймав мой взгляд, тряхнула ещё раз сильнее.

- Тебе плохо?!

Ответить не могу. Обнимаю себя озябшими руками, воздух ледяной жжёт, в тонком платье, словно голая. На ресницах остатки слёз. Галя силком затаскивает в помещение, усаживает и всовывает горячую чашку. Пальцы так так дрожат, что кофе проливается на стол, ставлю со звоном, нет сил держать.

Глава 11

Рабочее утро началось с планёрки, каждая минута казалась часом, бесконечностью, тревога мучила, мысли и тоска о Заруцком раздирали изнутри, выливаясь в рассеянность и частое зависание, адское время до обеда с трудом высидела, держась из последних сил. Обычно данное мероприятие пролетало, но на этот раз, как никогда долго за всю историю моего присутствия в офисе. Круглый стол напрягал, каждый видит твоё лицо, замечает перемены, а они во мне точно есть. Последние события оставили заметный отпечаток. Кажется, либо на меня чаще, чем обычно поглядывали, обращались с вопросами, как назло в моменты мысленного отсутствия. Белела, краснела и пыталась сломать ручку. А перед выходом наш руководитель поинтересовался: Дина, вы не заболели? Конечно я больна, на голову, и видимо давно. Ответила конечно же не это, вежливо отнекивалась.

Вернувшись в кабинет тяжело упала в кресло, удержала рвущийся на ружу скулёж. Дина, ты не собачёнка, хватит выть. На телефоне обнаружился пропущенный от Заруцкого и сообщение. То ничего, а тут всё и сразу. Воспрять духом не успела, после прочтения мгновенно отпало желание перезванивать.

«Надоело потакать твоим капризам. Успокоишься, сама наберёшь.»

Взрыв над головой, боль давящая в солнечном сплетении, смешалась со злостью, ядовитый коктейль разнёсся по венам отравляя меня вдвойне, убивая и делая сильнее одновременно. Потакать моим капризам?! Это мои капризы? Чувствую кожей насколько слова пропитаны негативом. Не ответила всего на один звонок и я уже капризная... Швыряю ни в чём неповинный телефон на стол, вскочив на ноги, понимаю это только после того, как сделала, с грохотом ударяется о клавиатуру. Только бы не заплакать. Хватаю непослушными пальцами, быстро набираю его номер и тут же сбрасываю. Огненная лава течёт по венам, бурлит, выжигает изнутри всё светлое и живое, тело охватила лихорадка. Жадно втягиваю носом воздух, сажусь медленно как немощная старушка за стол, сил не осталось, выжата.

Буквально врывается Галя, злобно рычит себе под нос ругательства, громко захлопнув дверь.

- Сейчас сдохну с голоду!

Подруга сегодня явно не в себе, всё-таки не выспалась, да и как всегда голодная. Сверкая глазами оборачивается на меня и рычит не своим голосом:

- Что ещё?!

- Ничего... - трусливо оправдываюсь.

Даже отодвинулась подальше.

- Как всегда ничего, но я сейчас разревусь! - передразнивает она меня. - Хватит ныть! Достала уже!

Обдаёт жаром, обалдев пялюсь на неё огромными глазами, дыхание замирает, такой не видела. Всегда поддерживала, советовала, успокаивала. Поражаюсь перемене, а она продолжает:

- Пошли его подальше! Не надоело за ним ползать? Пусть сам приползёт на коленях.

- Он не приползёт... - еле слышно бубню.

- Приползёт! Ты в зеркало себя видела? И на него посмотри!Серый, невзрачный, да и умом не блещет! Такие толпами лазать на четвереньках будут возле твоих ног и целовать туфли.

Неприятная картинка живо вырисовывается в мозгу.

Не могу выдержать прожигающего взгляда и опускаю глаза ничего не ответив. Обиженно молчу, прикусив губу до онемения.

- Чего расселась? Жрать хочу, пошли уже!

- Не пойду, не голодная, - отрезаю, перебирая бумажки на столе трясущимися руками.

- Да хорош выпендриваться!

Подпрыгиваю, дёрнувшись и продолжаю изображать занятость. Недоумеваю, что с ней, не узнаю соседку по кабинету.

- Дина! Хватит корчить обиженку! Одевайся и пошли.

Ровной стопочкой укладываю папки на краю стола, уголок к уголку, глаз на неё не поднимаю.

- Одна иди и на кого-нибудь другого ори.

Смотрит в упор, я этого не вижу, чувствую кожей, как она прожигает взглядом. Да скорее бы ушла, иначе сейчас залезу под стол.

Шумно одевается, переобувается, громко цокая каблуками выходит, хлопнув дверью так, что наше единственное окно вздрогнуло. Тут же выдыхаю с облегчением, воздух словно стал легче после её ухода. Остаюсь одна, голодная, в полном недоумении и терзающей меня обидой в сердце на подругу. Весь обед пью кофе без сахара, стаканчик за стаканчиком, одиноко и молча в пустом кабинете, вкуса не чувствую. Пальцы противно продолжают подрагивать, доктор точно мне нужен. Мысли о Заруцком мучают, царапают, кусают и рвутся наружу, терзают, но я привыкла, терплю и не дам им прорваться, выстою и на этот раз, и ещё много, много раз. Буду капризничать, долго и мучительно.

«Сама позвонишь» так и стучит в голове, бесит, раздирает. Не дождёшься, рычит злобно стерва внутри меня и я невольно с ней соглашаюсь. Руки зудят от желания написать пакостливый текст. И ненавижу и люблю одновременно. Скучаю. Страдаю. Ненавижу! Время пролетает незаметно, чем занималась, сама не знаю. Мыслями о нём... Снова вытеснил всех, он бесконечно вертится в моей голове, взгляды, слова, пластинка заела, выключите кто-нибудь.

Галя возвращается с перерыва, не разговариваем, делаем вид, что не замечаем присутствия друг друга. В какой-то степени я рада её появлению, не даёт мне взорваться и разрыдаться. Кто бы знал, как тяжело, уже переживаю потерю, яркие картинки и миллионы баб рядом с ним, каждая краше другой. Где он? С кем он? Так хочется чтобы обнял, пожалел, успокоил, убедил, и я поверю. За что же он так меня мучает? Почему его никогда нет рядом, когда мне плохо, когда нужен мне. За чьи грехи страдаю?

Держусь из последних сил, голодная, от кофе тошнит, чувства обострены до предела, на пустой желудок так всегда, любое волнение или переживание острее красного перца. Мне надо поесть. Хочу написать ему, позвонить, но сама себе удивляюсь, почему еще этого не сделала. Стерва одобрительно кивает головой и довольно улыбается. Умница. Умница. Поощряет.

Это не всё, ещё не даёт покоя моей бедной, израненной душе, прочитанный об аварии пост, не выходит из головы, мурашки бегут по спине от единой мысли о Даниэле. Где его искать? Просто чтобы знать, что это не он или он. Знать, что с ним всё хорошо... Ты сумасшедшая! Впиваюсь ногтями в ладони, чтобы не застонать в голос, схожу с ума, оказывается сходить с ума страшно и больно.