Измена в 45. Я буду мстить (СИ)

Глава 5

То, что с головой у Саши не всё в порядке, я уже и сама не сомневаюсь. Страшит меня только то, что он что-то устроил дома и явно напугал своим поведением собственную дочь. За это я готова оторвать ему голову.

Пока прогреваю мотор, пытаюсь снова и снова дозвониться до дочери. Но Света не берёт трубку. Паника накрывает меня ледяной волной. От страха не могу пошевелиться. Сижу и смотрю на свои руки, лежащие на руле. Тусклый свет, проезжающих мимо машин, отражается от обручального кольца. Это меня немного отрезвляет.

Трогаюсь с места и выезжаю с парковки. Стараюсь сосредоточиться на дороге, но золотой ободок на безымянном пальце постоянно приковывает своё внимание. Кожу начинает покалывать. Хочу остановиться, сорвать кольцо и вышвырнуть его в окно. Меня останавливает только то, что это слишком простой финал. А Саша заслуживает чего-то более радикального.

Он должен почувствовать то, что чувствовала я. Должен испытать жгучую боль в груди. Когда кажется, что внутри тебя всё горит, превращая душу в пепел. Только тогда я смогу отпустить свою обиду и уйти.

Предателей нельзя прощать. Им следует платить той же монетой.

Подъехав к дому, кое-как паркуюсь и бегу к подъезду. Поездка на лифте длится целую вечность. И всё это время я буквально схожу с ума от беспокойства.

— Хоть бы всё было в порядке, — шепчу я. — Пожалуйста, господи, пусть всё будет хорошо…

Распахиваю двери квартиры и не разуваясь, бегу вперёд.

— Света! — кричу я, судорожно осматриваясь по сторонам. — Света, ты где!

— Я в вашей спальне, — доносится до меня глухой голос дочери. — Убедись, что его нет поблизости. Иначе я не открою.

— Здесь никого нет, — заверяю я, приблизившись к нужной двери. — Что случилось?

Света впускает меня внутрь и тут же запирает замок. Она отворачивается и идёт к креслу, забираясь на него с ногами. Только сейчас я вижу, что она вся в слезах. Сердце сжимается в небольшую точку. Чувствую, что не могу сделать вдох.

— Что он сделал? — шепчу я.

— Мне ничего, — всхлипнув, отвечает она. — Не успел, наверное…

После её слов, у меня внутри всё обрывается. Я достаю телефон и собираюсь набрать короткий номер правоохранительных органов.

— Кому ты звонишь? Ему?

— Нет, — качаю головой. — Хочу вызвать полицию.

— Мам, прекрати! — вскрикивает она. — Это того не стоит.

— Но ты же сама сказала…

— Что я сказала? — поднимает она заплаканное лицо. — Он не бил меня. Не оскорблял. Просто выкинул всю мою косметику в мусорку, а потом хотел прийти сюда и порвать все твои новые вещи…

На негнущихся ногах иду вперёд и падаю на пол у кресла, в котором сидит дочь. Кладу ладони на её колени и заглядываю в глаза.

— Заюш, ты из-за вещей расстроилась? — спрашиваю севшим голосом. — Не нужно было. Это того не стоило. Ну порвёт он эти вещи, а мы поедем и купим новые. Давай-ка, ты успокоишься, умоешься, и мы поедем в торговый центр. Я куплю тебе новую косметику.

— А смысл? — тянет она. — Чтобы он снова всё отправил на помойку?

— Не отправит, — обещаю я.

— Мам, не смеши, — злится Света. — Он творит всё, что захочет. Ему никто не указ. Если бы я не заперлась в вашей спальне, тебе бы завтра пришлось идти на работу в старых вещах.

— Ну и сходила бы, — я встаю и присаживаюсь на подлокотник кресла, глажу дочь по волосам. — Это все мелочи. И они точно не стоят твоих слёз. Ты у меня такая сильная. Что тебе до этих попыток саботажа?

— Он выкинул мои личные вещи, — угрюмо напоминает она.

— Хочешь отомстить? — спрашиваю я и легко поднявшись, направляюсь к шкафу.

Вытаскиваю любимую рубашку мужа и на глазах дочери начинаю её рвать. Когда от брендовой шмотки остаются лишь запчасти, бросаю её на кровать и возвращаюсь к Свете.

— Видишь, малыш, в эту игру можно играть вдвоём, — с улыбкой замечаю я. — А теперь иди. Приведи себя в порядок и поедем за покупками.

Дочь кивает и послушно выходит из комнаты. А я иду в коридор, чтобы снять сапоги. За этим занятием меня застаёт муж, вернувшийся домой.

— Явилась, — шипит он. — Вспомнила, что у тебя есть семья?

— Так, я, в отличие от некоторых, никогда об этом и не забывала, — голос сочится ядом.

— Видеть тебя не могу, — роняет он.

— Так в чём проблема? — интересуюсь я. — Переезжай к своей подстилке. И не будешь видеть ни меня, ни дочь, которую ты довёл до истерики!

— Я просто хочу, чтобы она не пошла по твоим следам! — кричит он и идёт в сторону спальни.

Я опираюсь плечом о шкаф и замираю в предвкушении. Реакция мужа не заставляет долго ждать.

— Что это такое? — орёт Саша. — Это моя любимая рубашка! Какого чёрта здесь произошло? Кира!

— Не кричи, — морщусь я и иду в комнату. — Нравится? Для тебя старалась.

— Зачем ты это сделала? — он подскакивает ко мне и начинает трясти оторванным рукавом у меня перед носом. — Ты хоть представляешь, сколько она стоила?

— Конечно, — спокойно отвечаю я. — Это ведь я тебе её купила. Так что цена и бренд мне прекрасно известны.

— Ты из ума выжила?

— Нет, — качаю головой и с вызовом смотрю на мужа. — Просто продемонстрировала тебе, что будет, если ты ещё раз прикоснёшься к вещам нашей дочери.

Он замолкает. Буравит меня взглядом, полным ненависти, а потом отшвыривает рукав в сторону и схватив меня за локоть, волочёт в сторону кухни. Открывает шкаф, где стоит мусорное ведро, и указывает на его содержимое.

— Всё здесь, — цедит он. — Она могла бы всё просто достать, раз уж ей так дорог этот мусор!

— Вот как? — протягиваю я, резко выдернув руку из его захвата.

А в голове уже зреет план маленькой мести, которая свершится уже сегодня вечером.

После того как дочь успокаивается и приводит себя в порядок, я везу её за новой косметикой. Тем более что мне и самой давно пора пополнить свои запасы.

Настроение у девочки мгновенно улучшается. Она начинает путешествовать от полки к полке, сбрасывая в корзину очередной понравившийся продукт. А меня в это время атакует достаточно активный консультант. Обычно я стараюсь обойтись без их навязчивых советов, но сегодня мне не помешает помощь.

Домой мы возвращаемся через полтора часа. Света идёт в свою комнату, а я переодеваюсь и отправляюсь на кухню, готовить ужин.

Домашние давно научились по звуку распознавать, когда приходит пора собираться за столом. Ну это и не удивительно. Стоит мне начать доставать тарелки, как раздаётся характерный звон, оповещающий о том, что я занимаюсь сервировкой.

Накрываю на троих. После того, что сегодня устроил Саша, у меня нет никакого желания его кормить. Но, если уж быть честной, я готовила и на него. Порция мужа просто осталась лежать в сковороде, стоящей на плите.

Как только Света и Даниил появляются в кухне, я сажусь вместе с ними за стол. Спустя минут пять к нам присоединяется Саша.

Входит, вальяжно облокачивается плечом о дверной косяк и обводит нас внимательным взглядом.

— А кормильца семейства теперь в этом доме игнорируют? — недовольно изрекает он.

Я молчу, сосредоточившись на содержимом тарелки. Дети тоже никак не комментируют ситуацию. Да и что они скажут? Дочь всё ещё обижена на отца. А Даниил вряд ли станет ухаживать за взрослым мужиком.

— Кира, я, между прочим, голодный, — злится он. — Пока что я содержу эту семью. Так что не советую со мной ссориться. На свою зарплату ты всех не прокормишь.

— У тебя устаревшие данные, — холодно отзываюсь я. — Моя зарплата ничуть не уступает твоей. И я всю её приношу домой.

— А я разве не так делаю?

Пожимаю плечами. Не хочу обсуждать при детях возможные траты мужа на любовницу. Но уверена, что там не обходится без дорогих подарков.

— Кира, я долго буду ждать? — теряет он терпение. — Где моя еда?

Я резко поднимаюсь, с грохотом отодвинув стул, и иду к плите. Достал он меня! Вместо того чтобы молча взять тарелку и положить себе порцию спагетти, он решил подрессировать меня. Так хочет всем доказать, что он здесь главный?

Хватаю с плиты сковороду и смотрю в глаза Саши. Муж благоразумно отступает, решив, что сейчас на него нападу. Я лишь усмехаюсь, заметив в его глазах панику.

Открываю ящик и вываливаю макароны с соусом в мусорное ведро.

— Можешь взять оттуда, если ты сильно голоден, — цежу я и резко выхожу из кухни, толкнув Сашу плечом.

Блин, я правда хотела наладить с ним отношения, чтобы усыпить его бдительность. Но он словно специально раз за разом выводит меня из себя. Возможно, мне следовало бы отказаться от собственной идеи? Может, лучше просто развестись, чтобы сберечь себе нервы?

Он ведь не изменится уже. Станет вести себя только хуже. А я в итоге не выдержу и правда огрею его чем-то вроде сковородки. Ещё убью ненароком…

Когда я вхожу в спальню и пытаюсь закрыть дверь, вижу, что Саша следует за мной по пятам. Оставаться с ним наедине я не желаю.

— Что ещё? — довольно агрессивно спрашиваю я.

— Там со стола нужно убрать, — немного растерянно отвечает он.

— Дети уберут. Не маленькие.

— Кир, давай поговорим, — просит он.

Закатываю глаза и отхожу в сторону, чтобы он смог войти. Я понятия не имею, о чём он собрался со мной разговаривать. Возможно, это просто повод начать очередной скандал? Я уже ничему не удивлюсь.

— О чём ты хочешь поговорить? — спрашиваю я.

— О нас, — отвечает он. — Тебе не кажется, что всё изменилось в худшую сторону. Мы ведь должны быть командой. Поддерживать друг друга. А ты так себя ведёшь при наших детях, что я скоро утрачу весь авторитет. Зачем ты их впутываешь?

— Смею напомнить, что ты первый начал, — скрестив руки на груди, замечаю я. — Ты вчера наговорил Даниилу каких-то гадостей. В итоге он пришёл и начал меня отчитывать.

— Да, — кивает он, зарывшись пальцами в волосы. — Я был не прав. Я действительно разговаривал с сыном. Мне просто нужно было получить хоть чью-то поддержку. А дети были за тебя…

— Поэтому ты меня оболгал? Чтобы выглядеть в глазах сына белым и пушистым? А про свою коллегу ты упомянул?

— Нет. Да и зачем? Им не нужно этого знать… Они не настолько взрослые.

— Но почему ты не вспомнил про его возраст, когда приписал мне любовника? — интересуюсь я.

— Кир, да я ничего подобного ему не говорил, — опускает он голову. — Парень сам додумал…

— Ну да, конечно, — хмыкаю я. — Это всё?

— Нет, — отвечает он. — Давай договоримся, что будем решать конфликты как цивилизованные люди? Да, я накосячил, но ты же меня простила. Решила сохранить семью. Так, почему ведёшь себя так, будто мы враги.

— А как мне себя вести?

— Как раньше… И я, в свою очередь, буду стараться, — отводит он глаза.

— Ты серьёзно? — уточняю я. — И в чём заключаются твои старания? В том, что ты оговариваешь меня при детях? Или в том, что позоришь меня перед коллегами? Или может быть в том, что третируешь нашу дочь? Как ты там сказал? Что бы она ни пошла по моим стопам? А я что, последняя шалава? Это я сплю с чужими мужьями? Может, предъявишь все эти претензии своей потаскухе?

— Кир, да не кричи ты, — шипит он, выставив перед собой ладони. — Это всё в прошлом. Давай забудем? Давай начнём с чистого листа?

Не нахожу слов, чтобы выразить все свои эмоции. Да и не уверена, что в моём родном языке существуют такие слова… Разве что маты.

Я всю жизнь поражалась тому, как легко люди прощают себе любые провинности. Почему-то многие считают, что достаточно извиниться и все твои грехи тут же смоет. Да вот только это работает совсем не так. У каждого свой предел терпения. И свои границы, до которых он может искренне прощать человека. Знаю, что есть те, кто прощает измену. Переступают этот период жизни и идут дальше…

А вот я не могу простить предательство. И никогда не забуду то, что сделал Саша. И чтобы он мне не обещал, я уже не смогу ему доверять…

Качаю головой и отворачиваюсь. Сейчас мне даже видеть его не хочется. Вернуть бы время вспять. Я бы не стала стоять и смотреть, как муж целуется с другой.

Я бы ворвалась в переговорную и отпинала сладкую парочку так, что им бы понадобились услуги травматолога.

Но сейчас об этом лучше не думать. Я должна успокоиться. Для моего плана нужна холодная голова. Иначе никакой мести не получится.

— Кир, я знаю, что накосячил, — произносит он. Протягивает ко мне раскрытую ладонь. Ждёт, когда я возьму его за руку.

Но я неподвижно стою у окна и смотрю на вечерний город, припорошённый мартовским снегом. Видимо, с приходом весны с ума сходят не только коты, но и некоторые мужья.

— Ты не просто накосячил, — отвечаю я и перемещаю взгляд на мужа. — Ты мне изменил. А потом меня же обвинил в неверности. Ты устраивал скандалы. Ты опозорил меня перед начальником. Ты оскорбил меня в разговоре с детьми. И это только за два дня. Боюсь представить, что ты сумеешь устроить за неделю.

— Я больше не буду ничего устраивать, — отвечает муж и медленно садится в кресло. — Я обещаю, что с этого момента я прекращу изводить тебя по поводу внешности. Перестану цепляться с обвинениями в неверности. Буду вести себя, как прежде… Но и тебе нужно взять себя в руки и перестать набрасываться на меня при каждом удобном случае. Давай, хоть ради детей, станем вести себя как раньше?

— Давай, — легко соглашаюсь я. — Но учти, ещё раз ты выкинешь что-то подобное. И разговаривать мы будем по-другому.

— Я всё понял, — кивает Саша.

Понятия не имею, что на него нашло. Но рада, что он решил объявить перемирие. Без этого я бы точно в какой-то момент не выдержала и огрела его чем-нибудь по голове, чтобы мозги на место встали.

Что удивительно, после этого разговора Саша и правда перестал ко мне цепляться. Уже два дня ведёт себя как образцовый семьянин. Перестал задерживаться на работе, извинился перед Светой и поговорил с Даниилом, объяснив своё недавнее поведение.

Я перестала чувствовать себя как на вулкане. Да, между нами всё ещё чувствуется напряжение. Но оно не мешает нам сосуществовать рядом.

В пятницу я немного задерживаюсь в офисе. Доделываю презентацию. Когда выхожу на парковку, сразу замечаю около своей машины девушку. Иду к автомобилю. Стук каблуков привлекает внимание незнакомки, и она оборачивается.

А ведь это вовсе не незнакомка. Это любовница моего мужа. Интересно, что ей от меня нужно?

— Добрый вечер, — произносит она вполне дружелюбно. — Вы меня не знаете…

— Знаю, — перебиваю я. — Видела вас в офисе со своим мужем.

— Я думала, он сам вам всё рассказал, — она отводит взгляд. — Он говорил что-нибудь обо мне?

— Немного. Что вы знакомы со школы. И что недавно вы устроились в его компанию и у вас вспыхнул роман…

— Значит, соврал, — роняет она. — А я думала, что он умеет держать обещания.

— Соврал? — переспросила я. — О чём?

— Да практически обо всём, — пожимает она плечами.

— Тогда, может, быть просвятите меня? Не думаю, что Саша решится. Он, скорее всего, будет пытаться остаться хорошим для всех.

Девушка кивает и осторожно смахивает со щеки слезу.

Мне становится её жаль. Но лишь на короткий миг. Она ведь знала, что нельзя связываться с женатыми. Так почему согласилась на статус любовницы? Свободных мужиков будто мало. Могла бы уже найти себе кого-то бесхозного.

— У нас с ним… ребёнок, — еле слышно произносит она.

Беременна, значит… Вскользь просматриваю её фигуру. Срок, видимо, совсем маленький.

— Это ожидаемо, — киваю я. — И ты пришла просить меня, оставить мужа в покое, чтобы вы смогли пожениться? Чтобы у твоего будущего малыша был папа?

— Нашему ребёнку пять лет, — выдыхает она.

Я хмурюсь, а потом подхожу к машине и открываю пассажирскую дверь.

— Садись, — произношу я. — Разговор будет серьёзнее, чем я ожидала.