Глава седьмая

— Что это ты такая довольная? Хорошо порезвилась ночью? — с сальной ухмылочкой поинтересовался бригадир грузчиков Эдди, когда утром Кэтрин столкнулась с ним в коридоре.

— Как вы… — Кэтрин сперва хотела ответить нахалу гневной отповедью, но прикусила язык, сообразив, что прожженная Кэт не стала бы так реагировать: ведь у нее-то подобный космический секс наверняка бывает каждую ночь, она привыкла и к своей довольной улыбке по утрам, и к фривольным вопросам мужчин. Поэтому, сменив тон с разгневанного на игривый, пожав плечами и кокетливо улыбнувшись, она продолжила фразу так:

— …как вы думаете, неужели девушка все станет рассказывать?..

Эффект превзошел все ожидания: Эдди вдруг отвернулся, скрывая вздох. «Оказывается, заставить мужчину мечтательно вздыхать так легко! Кто бы мог подумать, что для этого достаточно напустить на себя немного таинственности и чуть иначе улыбнуться», — с удивлением сделала вывод Кэтрин, но додумать эту мысль не успела, потому что услышала, как Эдди, двинувшийся дальше по коридору, поздоровался с шефом.

— Доброе утро, мистер Найтингейл!

— Доброе утро, Эдди.

Голос Малькольма раздался так близко, что она вздрогнула и покраснела. Черт возьми, неужели он стоял за дверью кабинета и слышал их разговор?

— Доброе утро, Кэтрин.

Она вынуждена была повернуться и посмотреть ему в глаза. Этот человек с лицом доброго телеведущего наверняка был бы шокирован, услышав такие речи от молодой женщины. Но шеф, казалось, был… заинтересован. В его взгляде и поднятых бровях читалось любопытство.

Кэтрин совершенно не хотелось, чтобы начальник интересовался ее личной жизнью. То, что она пережила прошлой ночью, было настолько умопомрачительным, что сегодня она только об этом и думала все утро, то и дело улыбаясь и мечтательно закрывая глаза. Ей нравилось вспоминать минуту за минутой, мгновение за мгновением… Но ей вовсе не хотелось посвящать в это кого-либо еще. Особенно Найтингейла, который, с одной стороны, был, возможно, контрабандистом и преступником, а с другой — выглядел таким добропорядочным.

К счастью, шеф не стал ее ни о чем расспрашивать и снова исчез за дверью. Кэтрин облегченно вздохнула и направилась в бухгалтерию.

Ночью она так мало спала, что на утро должна была бы чувствовать себя вялой и разбитой. Вместо этого Кэтрин непостижимым образом ощущала прилив энергии. Она чувствовала себя сильной! Могла горы свернуть!

Эта мысль вернула ее к реальности. Ее ждала работа, причем не только бухгалтера, но и тайного агента.

«Если следовать требованиям Джеральда и ничего не предпринимать, а только слушать, о чем говорят сотрудники, и смотреть, что написано в приходящих и исходящих счетах, то ничего не выяснишь, — думала Кэт. — Прошло уже несколько дней, а расследование не сдвинулось ни на шаг. Мы до сих пор не доказали, что эта фирма причастна к контрабанде изумрудов, и не знаем, как именно она их провозит. И если я всего этого не выясню в ближайшее время, у Джеральда будут неприятности».

Почему она решила, что у агента Крафтона будут неприятности по службе, Кэтрин и сама не могла бы сказать. Но она была твердо в этом уверена — так же твердо, как и в том, что именно она, а не сам Джеральд найдет неопровержимые доказательства преступления.

Сейчас было самое время воспользоваться приливом сил и бодрости духа. Рискнуть. Сделать шаг вперед. Начать активный поиск. «Сегодня у меня все получится! Я — Отважная Кэт!» — думала она. Дополнительным свидетельством собственной силы Кэтрин сочла и то, что, вспоминая прошлую ночь, она не заливалась краской стыда. Да, она была отважна. Приковать такого сильного и опасного мужчину, как Джеральд, наручниками к кровати! Видеть, как он, беспомощный, распростерт перед нею и умоляет о снисхождении! «Надо будет написать об этом книгу — пособие для женщин, мечтающих изменить свою жизнь, — подумала Кэт, улыбаясь. — Может, даже диссертацию. Только едва ли найдется университет, который согласится принять ее к защите. Пожалуй, я лучше продолжу свои практические изыскания и на Джеральде буду ставить эксперименты, исследуя влияние секса на состояние духа и тела».

Кэтрин облизнула губы и предалась захватывающим фантазиям, пока ее не вывел из мира грез голос Ванессы. Та стояла в дверях и смотрела на нее извиняющимся взглядом:

— Кэтрин, вы как-то сказали, что мы могли бы пообедать вместе…

— А? Что? Простите, Ванесса, я задумалась. Что вы спросили?

— Я говорю, вы говорили, что мы могли бы вместе пообедать, и вот я подумала… может, сегодня?

— О, мне очень жаль, Ванесса, но сегодня я никак не могу. Мне надо… мне необходимо сходить к зубному врачу.

Отговорка звучала неубедительно. Особенно с учетом того, что на лице у Кэтрин вместо гримасы зубной боли сияла счастливая улыбка. Но Ванесса, очевидно, привыкла к тому, что ею пренебрегали, и покорно кивнула.

— А, конечно, конечно. Я понимаю.

Кэтрин вдруг стало ужасно стыдно и одновременно безумно жаль эту женщину. Наверняка у Ванессы не так уж много радостей в жизни. Особенно подобных тем, которыми сейчас всецело была поглощена сама Кэтрин. «Надо будет непременно сходить с ней пообедать, как только завершу свои дела. А что, если сводить ее к Майклу? И в магазин «Шик»? Если я смогла изменить себя, то почему бы Ванессе не сделать то же самое? У нее еще не все позади, она может стать привлекательной для мужчин постарше. Как она вздыхает по Найтингейлу-старшему! Вот он удивится, когда вдруг увидит ее преображенной! Надо будет осторожно поговорить с ней об этом. Но это — в другой раз. Сегодня у меня более срочное и ответственное дело».

Кэтрин деловито посмотрела на свой стол. Перед ней стояла пустая кофейная кружка. Она точно помнила, что ходила к кофеварке. «Как же я умудрилась вернуться, так и не налив себе кофе? Ах, голова занята совсем другими вещами… Впрочем, не менее бодрящими!» Настроение у нее снова улучшилось. Итак, за работу!

На столе лежала стопка накладных. Поступила новая партия кофе. Глаза Кэтрин расширились. Кофе из Колумбии! Она уже посмотрела кое-какие материалы в Интернете и знала, что в этой стране не только одни из самых крупных в мире месторождений изумрудов, но и одна из самых активных криминальных организаций, промышляющих нелегальным вывозом самоцветов и торговлей ими на черном рынке. А Джеральд сказал, что часто камни провозят именно в мешках с кофе, покрывая их специальной цветной глиной, так что на вид их очень трудно отличить от кофейных зерен. Да и не станет никто проверять каждое зерно в тысячах мешков, перевозимых с каждой партией. Потом же распознать изумруды среди зерен не составляет труда: мешок высыпают в ванну с водой. Кофе остается плавать на поверхности, а камни опускаются на дно.

«Да, — подумала Кэтрин, — найти замазанные глиной изумруды среди кофейных зерен тяжело, но попытаться надо. Вдруг мне повезет? Достаточно будет найти один — и можно считать, дело сделано».

Кэтрин вытянула ноги и залюбовалась новыми туфельками на высоком тонком каблуке. Элегантные, изящные, головокружительные! Самые дорогие из всех, что она когда-либо покупала. Стоили они целое состояние, но Кэтрин не пожалела ни о едином потраченном центе. Она была в восхищении от того, как эти туфли подчеркивали соблазнительность ее стройных ног, делая их длиннее и легче, тоньше и упруже. Женщине в таких туфлях ничто не страшно, она не боится пойти в складское помещение, где работают два десятка здоровенных детин с ручищами, похожими на вилы автопогрузчика. Не боится пройти мимо них к мешкам с кофе и начать обследовать их. Потому что такая женщина ни у кого не спрашивает разрешения, что ей можно делать, а чего нельзя. Она сама устанавливает правила.

Отважная Кэт поднялась со стула, вышла в коридор и через двойную огнеупорную дверь прошла на склад. Как она и предполагала, грузчики уже сложили новую партию в глубине складского помещения. Сильный пряный запах кофе стоял в воздухе.

Каблучки громко стучали по цементному полу. Несмотря на шум автопогрузчиков и грубые крики, гулко разносившиеся под сводами потолка, рабочие мгновенно повернулись в ее сторону. Недвусмысленные улыбочки заиграли на их лицах. Раздался одобрительный свист, потом несколько весьма откровенных замечаний, которые раньше заставили бы Кэтрин Бэкстайн сгореть со стыда. А теперь, как она отметила, двусмысленные комплименты были ей даже приятны.

Она подошла к Эдди, ближе всего стоящему к мешкам. Улыбнувшись ему самой очаровательной из своих улыбок, Кэт встала так же, как и он, привалившись спиной к мешкам.

«Что будет с моим жакетом!» — пронеслась у нее в голове трусливая мысль, но Отважная Кэт прогнала ее: миссия важнее.

— Слушай, Эдди, я ума не приложу, что подарить Мэрилин на свадьбу. Вы ведь с ней в хороших отношениях, да? Я подумала, может, ты мне что-нибудь посоветуешь?

Говоря это, Кэтрин как бы невзначай стала постукивать острым каблуком по мешку, надеясь проткнуть в нем дырку, чтобы оттуда высыпались зерна кофе и — если повезет — не только они. Однако мешок был из прочной рогожи, которая и не думала рваться.

— Подарок для Мэрилин? Хммм…

Эдди почесал голову под каской, достал сигарету и постучал ею по пачке. На его нахмуренном лице изобразилась напряженная работа мысли. Под мышками и на лбу выступил пот. Сунув в рот сигарету, Эдди стал гонять ее языком из стороны в сторону и покусывать фильтр. Потом хмыкнул и снова почесал в затылке. Кэтрин с интересом наблюдала за мыслительным процессом, дававшимся Эдди явно нелегко, а сама тем временем приставила каблук к мешку и начала поворачивать ногу влево и вправо, стараясь продырявить рогожу. Сердце ее разрывалось при мысли о том, что дорогим туфлям придет конец, но она готова была принести даже эту жертву, чтобы доказать: ФБР может на нее положиться.

Кто бы мог подумать, что мешковина такая прочная? Эдди соображал медленно, и Кэтрин сверлила мешок каблуком уже не меньше минуты. Никакого результата.

— Ну… косилку можно подарить для газона, — наконец изрек грузчик и вздохнул облегченно, гордый своей сообразительностью. Однако Кэтрин уже успела продумать несколько новых вопросов, над которыми ему пришлось бы снова шевелить мозгами.

— А какого цвета? Ты не знаешь, какой у нее любимый цвет?

Сохранять заинтересованное и приветливое выражение лица становилось все труднее. Нога устала, каблук вот-вот сломается, а проклятая мешковина и не думала капитулировать. Кэтрин поменяла ногу и продолжила ковырять в том же месте.

— Не-е, не знаю, — сказал Эдди после очередного минутного размышления.

— Может, зеленый? Изумрудный? — высказала Кэтрин как бы случайную догадку. А вдруг удастся навести его на разговор не только о газонокосилках?

— Может, и зеленый.

На этот раз Эдди ответил сразу. Он явно устал думать, а кроме того, его внимание отвлек погрузчик, ехавший по проходу. Верхний мешок качался и все ближе съезжал к краю.

— Эй! — заорал Эдди водителю погрузчика. — Смотри не урони!

Водитель, услышав окрик, затормозил, и мешок полетел вниз. Падал он с изрядной высоты, так что удар получился сильный и мешок разорвался по шву.

Несколько человек одновременно вскрикнули: водитель и Эдди — от досады, а Кэтрин — от радости. Кофейные зерна просыпались наружу, далеко отскакивая и катясь по полу. Не стесняясь присутствием дамы, Эдди выругал водителя. Тот отправился за щеткой и совком, а Эдди пошел отчитывать грузчиков. Кругом не осталось никого.

Стремглав кинувшись к мешку, Кэтрин упала, поскользнувшись на рассыпанных зернах. Пришлось выставить руки, чтобы не удариться оземь всем телом. Не обращая внимания на резкую боль в ладонях, она стала быстрыми движениями разгребать зерна. Потом высыпала из мешка то, что там еще оставалось, и тоже просмотрела, быстро перебирая пальцами.

Показался рабочий со щеткой и совком. Делая вид, что все время только и делала, что собирала кофе обратно в мешок, Кэтрин сочувственно улыбнулась ему:

— Вот, хотела немного вам помочь.

— Да что вы, не надо было. Я сам. Что вам руки-то марать? Вы вон какая, — сказал водитель с неопределенной интонацией, но по выражению его лица и жесту, которым он сопроводил свои слова, Кэтрин поняла, что и он оценил по достоинству ее новый имидж. Это был уже четвертый мужчина за утро, от которого она получила нечто вроде комплимента. Неплохо, очень неплохо!

Эта мысль ее утешила. Потому что радости на душе было мало. После приземления на кофейные зерна руки саднило, на каблуки свои она боялась бросить взгляд, а результат — нулевой: изумрудов Кэтрин не нашла, а смотрела она очень внимательно, даже держала мешок, пока в него ссыпали собранный с пола кофе.

— Спасибо, мэм! — в голосе молодого рабочего слышались благодарность и смущение.

— Ну что вы. Мы же коллеги! — ободряюще улыбнулась она и помахала парню вслед, когда он повез свои мешки дальше.

— Кэтрин? Что вы здесь делаете?

Она вздрогнула. У шефа явно был талант неожиданно появляться в самый неподходящий момент в самом ненужном месте. Что он видел на этот раз? Врать Кэтрин с детства была не приучена, поэтому в голову ей не пришло ничего более логичного, чем правда:

— Я спрашивала у Эдди, что можно было бы подарить на свадьбу Мэрилин. Вы ведь знаете, что она выходит замуж за Тома Спенсера?

Найтингейл никак не отреагировал на ее вопрос, и Кэтрин почувствовала, что объяснение его не устраивает. «Значит, он подошел уже после того, как Эдди отправился на пристань, — лихорадочно соображала она, — и не видел, что мы разговаривали. Тогда он, наверное, наблюдал не всю сцену с мешком, а только вторую ее часть, когда я перебирала зерна. Он мог что-то заподозрить. Надо стараться выглядеть как можно безобиднее и говорить как можно правдоподобнее! Чем глупее я буду казаться, тем лучше».

И Отважная Кэт продолжила, округлив глаза:

— А потом, знаете, с погрузчика вдруг упал мешок! Прямо на пол, рядом со мной! И разорвался, как бомба! Столько кофе высыпалось! Я, конечно, стала собирать его обратно: нельзя же, чтоб он пропал. А потом пришел рабочий со щеткой и совком, и мы собрали все до единого зернышка!

И она с торжествующим видом указала на рваный мешок, лежащий тут же. Только сейчас она заметила, что на лице Малькольма Найтингейла было написано отнюдь не подозрение: игравшая на нем улыбка из удивленной сначала превратилась в веселую, а потом — во фривольную. Дослушав монолог Кэтрин, он сказал:

— Право, не стоило себя утруждать. Похвально, что вы заботитесь о том, чтобы наши грузы были в целости и сохранности, но перебирать каждое зернышко вручную все же не надо: мы импортируем около десяти тысяч тонн кофе в год! Что будет с вашими очаровательными ручками!

Взор Малькольма опустился на руки Кэтрин, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не спрятать их за спину.

«Боже, на что он намекает? Это что, завуалированная угроза в мой адрес, чтобы я не пыталась больше копаться в товаре? Или он заигрывает со мной? Если верно второе, надо поторопиться с расследованием, пока шеф не перешел к активным действиям. Я не выдержу, если он прикоснется ко мне!»

Загрузка...