Как брат

Глава 3

Дарина

– Слушаю, Аль, – отвечаю на вызов блондинки, продолжая хмуриться.

Наше общение никогда не выходило за пределы стен института да фотосессии, что мы устроили на той неделе в парке рядом с тем же учебным заведением.

– Дарин, – выдыхает динамик её голосом. – Слушай… Что там… Как там мои фотографии поживают? – заканчивает уже бодрей.

– Твой неожиданный звонок застал меня как раз за их обработкой, – усмехаюсь я, отклоняясь на спинку компьютерного кресла.

– Здорово!.. Слушай, мне так не терпится на них посмотреть… Что, если я возьму бутылочку вина, коробку конфет и понаблюдаю за процессом?

– Ты хочешь провести этот вечер, наблюдая, как я работаю? – недоверчиво интересуюсь я.

– Родители посещают какой-то приём, а сидеть дома одной… Но, если ты не хочешь, чтобы я…

– Нет-нет, Альбин, приезжай, конечно, – чувствую стыд за своё недоверие я. – Адрес сейчас скину.

– Отлично, – весело выдыхает она. – Жду.

Забиваю текст с координатами в сообщение и жму "отправить", разворачиваюсь лицом к комнате и несколько минут смотрю бесцельным взглядом на беспорядок, творящейся в ней: разбросанная одежда, не заправленная кровать, распечатанные снимки птиц, стопками лежащие на той или иной плоской поверхности, а то и на полу, несколько кружек от давно выпитого кофе и тарелка с засохшим печеньем на прикроватной тумбочке…

Никогда не могла похвастаться прилежным умением соблюдать идеальный порядок на вверенной мне территории. А теперь, без маминого мягкого контроля, стало ещё хуже. Нет, я конечно же, не полная неряха, просто в прошлую субботу пропустила день "да здравствует чистота и порядок!", зачитавшись книгой, которую мне всю неделю до этого расхваливала Олька.

Тяжело вздыхаю и обречённо поднимаюсь на ноги. Придётся представить, что сегодня суббота. Как же утомительно иной раз быть девочкой, соблюдающей все эти приличия, навязанные обществом по половому признаку.

Когда я заканчиваю с уборкой, настенные часы гласят о том, что время подходит к восьми, а через пять минут верещит трубка домофона. На маленьком экране охранного гаджета видна белокурая макушка подруги, а в её руках реально бутылка вина и конфеты.

– Поднимайся, – жму на кнопку "открыть" и начинаю чувствовать волнение.

Нет, я не переживаю о том, какое впечатление сложится у неё о нашем с Дэном жилище – финансирование его деда и родителей, позволило ему снять отличную квартиру в одном из хороших районов этого города. Так что здесь я спокойна.

Что заставляет меня волноваться, так это незнание, о чём мы с ней будем разговаривать. Ладно в институте можно обсудить преподавателей, материал, который изучаем, ну и просто посплетничать о студентах. А в неформальной обстановке? Найдём ли мы общие темы? Как ни крути, а из миров-то мы абсолютно разных.

Открываю дверь и напяливаю на лицо самую широкую из своих улыбок:

– Проходи и чувствуй себя, как дома.

– Спасибо, – искренне улыбается она в ответ и вручает мне гостинцы. – Вино одно из моих самых любимых. Уверена, тебе тоже понравится.

– Оценим, – играю я бровями и киваю ей в сторону зала.

Альбина, сняв обувь и кожанку, продвигается по коридору, заходит в просторную и самую солнечную из комнат и осторожно осматривается:

– А Денис? Он дома? Мы же ему не помешаем своими посиделками? – немного нервно смеется она в конце.

– Э-м-м, – мешкаюсь я, потому что пытаюсь выдумать место, где бы он мог быть, чтобы не говорить правду. – Не помешаем. Его нет – тоже зависает с друзьями.

– Вот как, – замечаю, как на секунду расстроенно опускаются уголки её губ, но она быстро берёт себя в руки и, улыбнувшись, интересуется: – А ты не с ними, потому что…

– Потому что занимаюсь твоими фотографиями, если ты забыла, – улыбаюсь я в ответ. – Моя комната слева. Проходи, а я сгоняю за бокалами.

На самом деле, Денис просто не берёт меня с собой на эти чёртовы гонки – его новообретённое хобби с переездом в этот город. И, если честно, я не шибко-то и одобряю его занятие. Мчать на высокой скорости по старым дорогам у заброшенной промышленной зоны – дело опасное и рискованное. Особенно, если учитывать, что это незаконно. Но мой друг прислушиваться к моим разумным доводам отказывается, ссылаясь на то, что живём один раз, а значит, нужно брать от жизни по максимуму.

– Он, наверняка, вернётся поздно, да? Значит, я точно не помешаю, – успевает заметить Альбина в мою спину, и я с некоторым раздражением понимаю, что пришла она вовсе не ко мне.

– Кто его знает, – бурчу себе под нос.

Когда я захожу в комнату, "подруга" рассматривает фотографии, расклеенные в хаотичном порядке на стене над кроватью. Положение её тела выдаёт её искрений интерес, и я мгновенно смягчаюсь, хотя ещё минуту назад намеривалась даже не стараться, чтобы наше общение вышло приятным.

– Это вы с Денисом… – не отрывая глаз от фото, на котором мы с ним держась за руки прыгаем в озеро с высоты, ждёт она моего ответа.

– В Турции, – оставив бокалы и вино на столе, подхожу я к ней и улыбаюсь: – Подарок его и моих родителей на наши пятнадцать и шестнадцать лет. Денису пришлось прыгать в озеро вместе со мной, потому что до этого, я одна раза три останавливалась у края. Семь метров! – пытаюсь оправдаться.

– Вы ездили вдвоём?

– Нет, конечно. С нами была его тётя. Кристина, вот она – указываю я на портрет, собственной работы. – Она старше нас на каких-то четыре года. У Дениса большая семья.

– И, похоже, тебе повезло с ним, да? – лучится теплотой её взгляд. – А эта куколка?

– Моя сестра, – ещё шире начинаю улыбаться я. – Лиза. Скоро закончит первый класс.

– Какая она красотка. А это?

– Придуркаватый пацан с Денисом? Никита, мой брат, и Дэна он любит гораздо больше, чем меня, – усмехаюсь я.

Никите уже тринадцать, и ладили мы с ним примерно до его второго класса, но люблю я его, не смотря на наши конфликты, не меньше, чем любила, когда он едва умел ходить.

– У тебя тоже большая семья, – светит своими винирами Альбина. – А это твоя бабушка?

– Это бабушка Дениса, – мгновенно прошибает моё сердце печаль, потому что этой замечательной женщины уже три года нет в живых. – У меня нет бабушек и дедушек. Оба моих родителя выросли в детском доме.

– Серьёзно? – округляются глаза. – Вот это да…

– Такие дела, – поджимаю я губы, кивая. – Ну что? Будем пробывать твоё вино?

– Конечно! И ты расскажешь мне историю своих родителей. Пожалуйста?

В итоге на фотографии мы благополучно забили, примерно через час переместившись в зал. Вино, действительно, оказалось вкусным; конфеты тоже; да и разговоры вышли вполне приятными.

Я ей рассказывала о своей семье, она мне – о своей: Альбина являлась единственным ребёнком, но скучать в одиночестве ей не приходилось. Чем она только не занималась в детстве. И бальные танцы, и уроки игры на скрипке, и народное пение. Рисование, лепка и даже каратэ. Форменное издевательство над ребёнком, на мой взгляд, но её родители хотели, чтобы она умела всё. Годам к тринадцати она взбунтовалась и бросила все внешкольные занятия.

Поступить в архитектурный её вдохновил прадедушка, который и основал строительную компанию, сейчас находящуюся под руководством её отца.

– А как вы с Денисом решили пойти учиться на архитекторов? – разливая остатки прозрачной жидкости по бокалам, интересуется Альбина.

– Стройки, – смеюсь я. – Мы обожали вечерами тайно пробираться за высокие заборы и бродить в новостройках, представляя, как через какое-то время там будут жить люди. Есть какая-то магия в строительстве…

Я не договариваю, потому что слышу громкий хлопок входной двери. Альбина тут же садиться ровней и поправляет волосы. Мысленно закатываю глаза и смотрю на проход, в котором через полминуты появляется едва стоящее на ногах пьяное тело Дэна.

Твою ж мать.

– Ринка, я дом… О, у нас гости! – лыбиться он во всю ширь своего рта, двигаясь по стенке к дивану. – Привет тебе, знакомая Дарины… Извините меня, я тут немного вы…

Дальше он затыкается, упав в подушки дивана лицом. Не думала, что моя ложь Альбине подтвердится состоянием друга. Нафига он вообще нажрался, как свинья в будний день?!

Альбина слегка хмуриться с интересом разглядывая пьяную тушу с задранными на подлокотнике дивана ногами, и я решаю, что пора заканчивать наши посиделки.

– Извини, Альбин. Видимо, у них был сегодня какой-то особенный повод, чтобы так напиться, – поднимаюсь я с кресла. – Поболтаем ещё – завтра в институте, хорошо?

– Да, конечно, – поднимается она следом. – Я всё понимаю.

– Вызвать тебе такси? – с удивлением понимаю я, что уже больше десяти часов вечера.

– Не нужно. Я на машине. С водителем, – улыбнувшись, добавляет она, поймав мой озадаченный взгляд, упавший на пустую бутылку вина.

– Круто, – выдыхаю я с улыбкой и иду её провожать.

Когда Альбина готова к выходу, я чувствую себя обязанной сказать что-нибудь приятное на прощание:

– Спасибо за компанию, Аль. Было… весело.

– Да, мы хорошо посидели, – улыбается она. – Передашь… передашь от меня привет Денису, когда он придёт в себя?

– Обязательно, – вновь сдерживая порыв закатить глаза, через силу давлю улыбку. – До завтра.

– Пока.

Закрываю дверь и иду в зал, встаю напротив сопящего друга и сердито упираю в боки кулаки. Этот засранец даже обувь не потрудился снять! Вздыхаю и снимаю с него кроссовки, тихо шипя себе под нос:

– И это я тебе тоже припомню. Обязательно.

Денис пьяно смеётся, не открывая глаз, а затем переворачивается набок. Я махаю на него рукой, а затем иду на кухню, мыть бокалы. Но из своего всё же допиваю вино перед этим. В теле ощущается некоторая лёгкость, но разум поддернут пеленой сонливости, и я решаю отправиться спать.

Переодевшись в свободную футболку и пижамные штаны и посетив ванную комнату, я ещё минуту пялюсь на безмятежное лицо друга, размышляя над причинами, побудившими его довести себя до такого состояния. Может, выиграл в гонке? Хотя, и до этого выигрывал, но так не напивался. Да и из-за проигрышей никогда не расстраивался. Что-то тут неладно, чует моё сердце.

Вновь вздыхаю и осторожно тормошу его за плечо:

– Эй, пьяница, помочь тебе добраться до кровати?

Дэн растягивает губы в улыбке и протягивает мне руку, а когда я беру её в свою, тянет на себя, вынуждая меня свалиться на него.

– Дэн, блин! – возмущаюсь я, пытаясь вырваться из его неожиданно сильных рук. – Ты что творишь?

– Т-с-с, Мартышка, – тихо посмеивается он, пытаясь уложить меня рядом с собой. – Просто полежи со мной. Чуть-чуть.

В его голосе слышатся отголоски печали, и я тут же перестаю сопротивляться. Может, у меня появился шанс послушать его пьяную исповедь?

Мы ещё некоторое время елозим на подушках, укладываясь удобней. В итоге моё лицо прижато к его груди, а на макушку давит его подбородок. Обнимаю его в ответ одной рукой за талию и прислушиваюсь к стуку его сердца, пытаясь дышать через раз, так как от футболки невыносимо несёт сигаретным дымом. Где, блин, он шлялся?

– Эта девчонка стучится ко мне в друзья, – усмехается Дэн спустя минуту. – Мне стоит с ней подружиться, раз ты начала с ней так тесно общаться?

– Как хочешь, – дергаю свободным плечом, по неведомой мне причине пытаясь изображать безразличие.

– Она не похожа на тех, с кем ты обычно предпочитаешь общаться.

– Угу. Но она вроде бы ничего, – не хотя, но всё же признаю я.

Мы оба затихаем ещё на какое-то время, но я всё же решаюсь спросить:

– Ты зачем напился-то так, Динь?

– Чувствовал себя паршиво. Думал, поможет.

– Не помогло, – заключаю я, основываясь на его горькой усмешке. – Что у тебя случилось?

– Жизнь, – вновь усмехается он, и сжимает пальцами мою футболку на спине, но уже через секунду касается ими моего подбородка, вынуждая поднять лицо: – Но ты же знаешь, что твоё в ней присутствие делает её более терпимей, да?

– И тут Остапа понесло, – улыбаюсь я, морща нос от обдавшего меня аромата алкоголя.

Дэн тоже улыбается, пьяными глазами исследуя моё лицо, а когда его взгляд надолго останавливается на моих губах, я неосознанно их облизываю и вижу, как зрачки глаз друга расширяются. Моё горло почему-то пересыхает от этого зрелища, и я сдавленно предостерегаю:

– Даже не думай…

– Поздно, – выдыхает он, стискивая пальцами мой затылок и прижимается своими губами к моим.

Да блин!

Моё сердце замирает, чтобы секунду спустя ухнуть в пропасть и забиться там в истерике. В попытке осмыслить причину его бешенства, чувствую во рту горячий язык Дениса с горьким привкусом спиртного, и в груди поднимается возмущение. По крайней мере, оно обязано было там подняться!

– Денис, твою мать! – шиплю ему в губы, пытаясь отстраниться. – Ты совсем, что ли, охренел?

– Блять, Рин, просто заткнись, – рвано выдыхает он, а следом делает невероятное.

Резко опрокидывает меня на спину, нависнув сверху при помощи согнутой в локте руки, и её же ладонью закрывает мне рот! Ладонь другой руки просовывает под мою футболку и сжимает пальцы на талии, при этом не отпуская мой взгляд. Через мгновение я резко втягиваю носом воздух, потому что его влажные губы припадают к шее, а горячие пальцы начинают с нажимом скользить по коже к моей груди… И мне бы начать паниковать – потому что происходящее за гранью! – но вместо этого я закрываю глаза в ожидании неминуемого, неожиданно наслаждаясь ласками.

Может, это вино заставляет меня так себя вести и чувствовать то, что я чувствую? Вся эта дрожь, предвкушение, …желание большего – происки алкоголя в моей крови?

Мысли растворяются, как сахар в чае, когда мужская ладонь накрывает своей теплотой одно из полушарий моей груди, а жадные губы впиваются в мои, выдыхая в мой рот тихое рычание. Издаю нетерпеливый стон и обвиваю руками его шею в попытке приблизится сильней, даже, кажется, ногу закидываю на его бёдра.

Денис отрывается от моих губ и шумно, рвано целует мои скулы, ямку за ухом, пока его рука перемещается с груди на спину и, перебирая позвонки, спускается к моей заднице…

Дыхание уже давно взбесилось, сердце трепещет, как та пойманная в золотую клетку птичка, рассудок вообще пожелал долго жить, свалив в закат. Внизу живота собирается сладко-тянущее томление. Почти болезненное. Особенно остро я его чувствую, когда твёрдые пальцы с силой мнут ягодицы.

Господи… Как же круто… Чувствовать себя желанной…

А затем Денис обхватывает пальцами мою талию и тяжело выдыхает мне на ухо, обжигая кожу дыханием:

– Прости… Не хочу в таком состоянии… Лишать… Прости меня, Рин.

– Ч-что? – пытаюсь я вникнуть в его слова. – А. Всё в пор-рядке. Я уже не…

Дэн мгновенно застывает. Его плечи, шея, руки и спина буквально каменеют.

Ну да, я ему о том позорном случае не рассказывала. Стыдилась. Впрочем, ему и не обязательно знать ВСЁ о моей жизни. Да и он сам никогда не докладывал мне о своих интимных похождениях. Я лишь догадывалась о них.

Зато его реакция на мою излишнюю откровенность возвращает мне разум, который пока сопротивляется осознавать то, что здесь происходило, но твёрдо даёт понять, что откат не покажется мягким для моей несчастной совести.

– Иди спать, Дарина, – окончательно остужает меня его ледяной голос, а сам он падает на спину, следом закрывая своё лицо изгибом локтя.