Как до Жирафа…

Глава 9

Говорят, дети повторяют своих родителей во всём. Мне с детства чертовски хотелось доказать, что это не так! Ну, не такой я дурак, как мой папа! Не женюсь я по залёту, а потом не брошу своего ребёнка.

Ага… Облом с первым пунктом не заставил себя ждать: я встрял по полной, едва вернулся в Россию. А так всё мило начиналось: самолёт, красавица, улыбки, секс. Шикарный, скажу я вам, секс! Потом вечеринки, секс. Клубы, секс. Сумасбродства, секс. Бали, секс. И здравствуйте, приплыли: две полоски, свадьба, быт и затянувшийся на годы ПМС.

Жаль, когда втыкаешься взглядом в грудь, ноги и красивое лицо, не сразу учитываешь, что за парадным фасадом может находиться мозг Чебурашки. Кстати, очень рассчетливого Чебурашки, который не просто ищет друзей в апельсинах…

Что касается второго пункта – неа, не выйдет! Тут уж я отца не повторю ни за что! Не то, чтобы отец меня бросил, но родители развелись, когда мне было семь, и папа не особо баловал вниманием – у него был бизнес и пахота по тридцать часов в сутки. А мне доставалось счастливое воскресенье эдак раз-два в месяц.

Но когда мне стукнуло четырнадцать, отец вдруг понял, что ещё пока небольшую, но империю придётся кому-то передавать. И он с воодушевлением взялся за моё воспитание, решив вздрючить наследника так, чтоб аж дурно стало от репетиторов, курсов и прочей хрени. Мама этому особо не сопротивлялась, тем более что снова вышла замуж, и у неё всё по-своему завертелось. Потом папа тоже женился. Меня отправили в Лондон, мама уехала жить в Сочи со своим джигитом, а молодая жена отца родила ему ещё двух сыновей. Я не в претензии, были бы все довольны.

Никите и Валерке повезло: на них отец уже не тренируется, а точно знает, как не надо воспитывать. Поэтому братишки не копают картошку на дедовой даче, мотаются с маман по Куршавелям, не отрывают глаз от гаджетов и растут по принципу «если мальчики учатся плохо, пусть хоть одеваются хорошо».

«Ты был экспериментальным вариантом», – так и говорит мне отец.

Ага, робот Т9. Иногда мне кажется, что папа отрабатывал на мне все методы манипуляции персоналом и бюджетирования в условиях кризиса. Не то, чтобы я в школе ходил бомж бомжом, но в период моего взросления иногда бывало стыдно за свой прикид, так как наша семья тогда жила пос учётом всех популярных лозунгов: экономика должна быть экономной, все деньги в дело; ура, мы открываем новый магазин – какой, нафиг, плейстейшн?

Зато теперь отец призвал меня к «телу» и давит, как каток, чтобы я соответствовал и не расслаблялся. Он орёт и тыкает меня, будто котёнка, носом в каждую ошибку. Обычные родители, как мне представляется, спрашивают у детей, как дела, как здоровье. А мой – как бюджет, как продажи, почему не выполняете план?

Честное слово, хотелось обратно в Москву, где я проработал пару лет обычным менеджером в обычной сети. Лепота была, свобода! Сейчас смотрю на своих подчинённых и слегка завидую – не понимают они своего счастья, работают «от» и «до свидания», а у меня режим корпоративного совещания двадцать четыре на семь.

– Руководитель должен быть жёстким. Ты должен принимать сложные решения. Налоги то, налоги сё, – в таких милых беседах проходят наши семейные ужины.

Сегодня не исключение.

– Витя, Андрей же ещё ничего не съел. Сделайте перерыв, пожалуйста, дела никуда не убегут. Андрюша, киш с лососем и шпинатом попробуй, – сказала Надя, моя мачеха.

Она нормальная, хотя старше меня всего на пять лет. Ноги от ушей, грудь вперёд – в общем, Мелания Трамп ростовского розлива. Отец молодится рядом. Иногда до смешного – в прошлом году волосы себе на залысинах нарастил, теперь орёл! И в спортзал ходит, надеюсь, проживёт дольше. Я тоже на теннисе отрываюсь от души.

– Мама, мама! – закричал Никита, младший брат. – Маша опять мою башню разрушила!

– Ну, она же маленькая, – пожала плечами Надя. – Вы лучше её займите чем-то.

– Мапа, – прибежала следом моя Зена-воительница в шерстяном платьице в цветочек и с двумя хвостиками на головке, – глянь, что у меня есть!

– Она на моего трансформера юбку натянула! – возмутился Валерка.

– Ну хоть не лифчик на голову, – хмыкнул я, вспомнив о недавнем сюрпризе.

– Не веди себя, как пацан, Андрей! – буркнул папа. – Ты отец уже, когда повзрослеешь?

А мне при мысли о голубом бюстгальтере сразу его обладательница вспомнилась. Смешная. И милая. Хоть и мышка. Маруське она страшно понравилась, а это, если честно, показатель.

Я подумал: интересно, как бы она тут краснела при самом главном-страшном Викторе Геннадьевиче? Опять бы заикаться начала. Я автоматически посмотрел на телефон и даже удивился собственному желанию позвонить. Интересно, как она там – поклеила свои обои? Надеюсь, сама не приклеилась.

На душе при мысли о ней стало чуть светлей, и я вывел формулу: смешные люди на свете нужны. Им, наверное, надо приплачивать за то, как ресницами хлопают, краснеют и выдают всякие неуклюжести. Моделей полно, тёток любого возраста полно, бизнес-леди полно, а вот смешных, но при этом не Чебурашек раз-два и обчёлся. Хоть в Красную книгу заноси.

Отец продолжал пыхтеть.

– Витя, ну почему бы Андрею и не повести себя по-мальчишески? – сказала примирительно Надя. – Ему ведь всего двадцать шесть.

– Вот именно! Двадцать шесть, а не шестнадцать, – не успокаивался отец.

Сегодня он был особенно не в духе. Пучит его, что ли?

– И ещё. Потребуй, наконец, у своей бывшей жены сменить фамилию.

Ага, вот она – причина душевных колик!

– Она не хочет, – ответил я.

– А мне не нужно, чтобы она выставляла в Инстаграмме свои прелести напоказ, позоря нашу фамилию! Были бы мы Ивановы или Сидоровы, но Гринальди в России больше нет. Сегодня пришлось краснеть, когда у Арсения Филипповича у меня спросили: Светлана Гринальди – не ваша дочь случайно?

Мне стало противно – ну да, я видел её фотосессию под названием «Сиськи напрокат. Дорого». Но я лишь ухмыльнулся:

– Ты предлагаешь отнять у неё смартфон, паспорт и удалить аккаунт в Инстаграмме?

– Нет. Я предлагаю тебе решить вопрос по-мужски. Самому. Или тебя надо учить технике ведения переговоров?

– Не надо, – отложил вилку я, начиная раздражаться. – Чебурашки техникам переговоров не поддаются. У них нет того места на подкорке, на которое нейролингвистическое программирование действует. Программируешь-программируешь по правилам, а программа бац и проваливается. Куда-нибудь в желудок.

Папа нервно поджал губы.

– Меня это не интересует. Я сказал: реши, значит, реши.

Выбесил.

– Ладно, Марусе уже спать пора, – ответил я, вставая. – Надя, спасибо за ужин. Киш объеденье.

– Я тебе с собой заверну, – понимающе кивнула Надя.

– Сбегáешь, – проворчал отец.

– Далеко не убегу, – буркнул я. – Завтра на работе встретимся.

– Между прочим, тебе давно пора найти приличную жену! И мать внучке. Ненормально, что она называет тебя мапой! Глупость какая: мама и папа одновременно.

– Маруся умная, – отрезал я. – Лучше универсальный папа, чем…

Я даже не стал договаривать. А смысл?

– В пятницу презентация Бауффа, ты должен там быть обязательно. Пойдёшь вместо меня. В приглашении указано: плюс один, – напомнил отец. – Жену найти не можешь, так найди, наконец, себе хоть приличное сопровождение для подобных мероприятий!

– Возьму с собой Маруську, она умеет включать обаяние на всю катушку, – из вредности сказал я и ушёл, забрав дочку и французский пирог в контейнере.

Дома Маруся потребовала сказку, в сотый раз «Конька-Горбунка». Я устроился с ней рядом и начал читать:

«Не на небе, на земле, жил старик в одном селе. У старинушки три сына, старший умный был детина, средний был и так, и сяк, младший вовсе был дурак».

Всё, как про нас. Катерина – экстрасенс. Маруся обнимала игрушечного коника, поигралась-поигралась и скоро заснула. Я погладил её по кудрявой головке и подумал: вот она самая главная женщина в моей жизни.

Правда приснилась мне другая. Тоже кудрявая. В третий раз на этой неделе.

А ещё обои и гигантская цифра с крылышками «+1».

Хм, может, это знак?!